Я подглядываю

Я     П О Д Г Л Я Д Ы В А Ю

Название: "Я подглядываю".

Автор: Кононова Инга.

Фендом: ориджинал.

Размер: миди.

Рейтинг: NC-17.

Статус: закончено.

Саммари: гомо- и гетеро-эротические истории.

Размещение: с согласия автора.

Предупреждение: текст содержит ненормативную лексику, описание нетрадиционных сексуальных отношений гомосексуального характера, сцены насилия и пр. НЕ ЧИТАЙТЕ, если вы не являетесь приверженцем ЯОЯ! Претензии по жанру не принимаются.

Мы все любим смотреть интересные фильмы, а некоторые - даже читать книги. Влюбляемся в выдуманные персонажи, сопереживаем. Это - будто проживать чужую жизнь. На время забыть повседневные дела, увлечься красивым сюжетом. А если издалека наблюдать за чьей-то реальной жизнью? Это похоже на кино?

ОГЛАВЛЕНИЕ:

П А Ш А

Д Е М Ь Я Н

А Л Е Н А

Д А Ш А

М А К С И М

П  А  Ш  А

1   ГЛАВА

Паша был "звездой" института. Всегда стильно одет, приветливый и легкий в общении. Преподаватели его обожали. Как, впрочем, и все вокруг. Еще он частенько устраивал вечеринки на квартире, которую снимал. Андрею, конечно, льстило, что этот парень так запросто с ним общается, помогает разобраться с мелкими проблемами, которые возникают у любого первокурсника. Для студента третьего курса помочь "чайнику" освоиться на новом месте, конечно, не составляет  особого труда. Подкупало искреннее внимание, с которым Паша предлагал свою помощь. Узнать, кто есть кто из преподавателей, подружиться с библиотекаршами, секретарями и нужными лаборантами, получить неограниченный доступ к бесплатному интернету и даже найти несложную, хорошо оплачиваемую подработку совсем нетрудно благодаря скромному волшебнику.

Андрей частенько про себя посмеивался, когда представлял, как они выглядят со стороны. Он, плечистый, накачанный, в обтягивающей белой майке и стройный Пашка в стильных шмотках. Прям скинхед и эмо-бой. Хотя "эмо-бой" Пашка, если захочет, и Андрея морским узлом завяжет: восточные единоборства с шести лет. А Андрей просто любит качаться. В общем, и "эмо" не эмо, и "скин" - не скин. Но дружбе это не помеха, не так ли?

У Пашки каждую субботу собирались ребята из института и всегда звали его, но Андрей все не мог вырваться: родители каждые выходные ждали в гости. Но сегодня- Пашкин день рождения, а это святое. Подарок - бутылка коньяка и дорогая зажигалка, пришелся по вкусу имениннику. Человек десять (больше не поместилось бы в небольшую квартиру-студию) пили, танцевали, играли на гитаре, спорили. Кто-то выходил курить и выяснять отношения, кто-то целовался, какая-то парочка заперлась в ванной. Андрей совсем не умел пить, так что с бокала вина и стопки водки его развезло, а когда пришла Вика, блондинка с их курса, он понял: вот она, любовь! Девушка с удовольствием поцеловалась с ним раз-другой, но потом вцепившийся в нее как клещ Андрей стал раздражать. Конечно, он парень красивый, но денег-то нет. А это крест на всех отношениях. Дошло до того, что пришлось жаловаться Паше, как другу Андрея и хозяину застолья. Паша подумал и засмеялся:

- А давай его разыграем? Все уже и так расходятся, ты его уговоришь типа на секс, а сама завяжешь ему глаза, на руки наручники - и пусть проспится, дурачок! У меня и наручники есть, друг мент подарил.

- Давай! - Вика была готова на все, лишь бы Андрей отвалил.

*   *   *

Холодные наручники уже не так сильно раздражали, повязка на глазах заставляла вспоминать какие-то порнофильмы. "Вика-Викуля, как я тебя хочу!" Нежные пальчики гладили голый торс, ужасно медленно расстегивали джинсы. Андрей приподнял бедра, позволяя себя раздеть. Жаркие губы прошлись по животу, юркий язычок облизал член. Первый в жизни минет напрочь отключил мозги. Зарываясь пальцами скованных рук в мягкие волосы, Андрей шептал: "Вика... Викочка... Я тебя люблю... Вика..." Но кончить ему не дали. Потянули за руку с постели, повели куда-то. Десяток шагов, руки поднимают вверх - и наручники пристегивают так, что не убежишь. Смутно Андрею помнилось, что над косяком двери в ванную у Паши была прикручена металлическая перекладина турника. Вот Викуля-затейница! Всего минута-другая - и шаловливые губки снова завладевают членом. Полная беспомощность, темнота, шелковая гладкость рта... Кончив, Андрей чуть не потерял сознание. Привстал на цыпочки, вцепился в перекладину и затих.

- Может, теперь отстегнешь наручники?

- Нет... - едва слышный шепот раздался уже сзади.

Руки любимой девушки оглаживали спину, грудь, бедра и ягодицы, поднимаясь вверх, ласкали затылок, шею, внушительные бицепсы Андрея, спускались до самых стоп и снова бабочками вспархивали вверх. Вслед за руками по телу бежали мурашки, постепенно превращающиеся в волны наслаждения. Поцелуи прошлись по позвоночнику от шеи до самого копчика. Легкие укусы за ягодицы заставляли стонать и выгибаться. А когда горячий язык стал вылизывать сзади то, что обычно и руками-то лишний раз не трогают - мозги снова сказали "Гуд бай". Пальцы то ли в масле, то ли в каком-то креме нашли член Андрея и задвигались в медленном танце. Одна рука осталась на члене, а вторая переместилась к анусу. Палец скользнул внутрь, расширяя и лаская, отыскал заветный бугорок, погладил его. Андрей застонал. Про массаж простаты он что-то слышал, а потому не удивился своей реакции на такую ласку. "Ну Викуля, ну развратница! Точно женюсь!" Горячее тело прижалось сзади, сильная рука обхватила за пояс, а вторая раздвинула ягодицы и... чей-то член протолкнулся в задний проход! От боли и неожиданности у Андрея выступили слезы и он мгновенно пришел в себя.

- Еб твою мать, что за ***ня?

Шарфик, закрывавший глаза, упал на пол, и Андрей почти ослеп от яркого света. Парень сзади обхватил обеими руками его за пояс и не двигался. Вцепился, пиявка! Ну, погоди у меня! Проморгавшись, Андрей уставился в большое зеркало напротив. Да уж, хорош! Рожа помятая, волосы дыбом, весь в засосах - даже живот и бедра, член торчком и глаза как блюдца. Мужчина-мечта! Ха-ха... Так, Пашкина квартира, ванная комната, руки прикованы к перекладине-турнику. Если бы не ухватился за эту жердочку, остался бы минимум без пальцев.

- Че ты там в затылок дышишь, сука, покажись! Буду знать, кого убивать!

- Зачем же убивать? Можно для начала помучить, я согласен...

Мурлыкающий голос Пашки и горячий поцелуй в шею, его взъерошенные чуть длинноватые волосы и небольшой толчок сзади ошеломили. Кто-кто, но Пашка?!

- Ты... ты что тут делаешь?

- А кого ты хотел увидеть в моей квартире? Папу римского? М-м-м...

Несмотря на злость, возбуждение не отпускало. И Пашкины губы, ласкающие мочку уха вместе с медленными движениями члена в заднице, не давали сосредоточиться.

- А... Вика?

- А что Вика? М-м-м... Какой ты вкусный... Вика попросила, чтобы ты тут мирно поспал до утра, а потом отвял от нее. Прости, я не удержался... Ты такой красивый...

Рука Пашки скользнула на член Андрея и прошлась вверх-вниз. Хриплый стон стал ему наградой.

- Я сразу в тебя влюбился... с первого взгляда... ты такой... твои глаза, брови... твои плечи... твои руки... твои маечки в облипку...

После каждой фразы - медленный толчок сзади, тягучее движение руки на члене, легкое прикосновение губ к шее, щеке, уху... "Не хочу! Не хочу!.. Хочу... Хочу... Хочу..."

- Я хотел ухаживать за тобой... смотреть в твои глаза... стать другом... но не устоял... и не  жалею... ты - лучший... я люблю тебя... я люблю тебя... я люблю тебя!..

Толчки становились сильнее и сильнее, наслаждение захлестывало волной. "Я потом обо всем подумаю..." В глазах темнело, отражение в зеркале показывало гей-порно... Твою мать! Это был оргазм? Не цунами? Хм...

Пашка отстегнул наручники, помог дойти пять шагов до ванны. Даже включил воду. "Я сам!" - "Ладно" Кое-как принял душ. Казалось, вместе с возбуждением ушли и злость, и обида. А что Пашка? Сказал же - не устоял. Если бы у него, Андрея, в постели оказалась пьяная связанная телка, он бы тоже не стал теряться. Ладно, все завтра... Кое-как доплелся до кровати и уснул, кажется, еще не успев коснуться подушки.

2   Г Л А В А

У меня есть тайна. Я подглядываю. Так, чисто для себя. Если бы хотела, могла озолотиться, продавая домашнее видео, по-простому - порнушку. Но нет, это только для меня! Дело в том, что в новом доме мы приобрели сразу две квартиры, одну над другой. Верхнюю, квартиру-студию для того, чтобы сдавать, а во второй мы живем. Втайне от мужа я вложила немного денег и установила в верхней квартире скрытые камеры слежения, подключенные к моему компьютеру. Так что могу вечерком посмотреть интересные видяшки. В данный момент наш квартирант - студент Паша Третьяков.

Не подумайте, что я извращенка. Хотя ладно, есть немного. Но все же дело в другом. Мне 37   лет, есть муж, дочь, я вполне самостоятельная личность. Подсматривая за ребятами, я думаю: что чувствуют они сейчас, о чем думают? Мучаясь и тоскуя, комплексуя и страдая, влюбляясь и ненавидя - даже не подозревают, насколько они красивы. Как краски расцвечивают холст, так их чувства меняют простые действия, вдыхают жизнь в обыденность. Если я и завидую им, то лишь чуть-чуть. Я просто наблюдатель. Вы - мои любимые персонажи кинофильма под названием "жизнь".

3   Г Л А В А

Говорят, неожиданный минет - повод для счастья. А уж просыпаться от такой ласки приятно настолько, что хочется потягиваться и выгибать спину, как котенок. Что же было вчера, что меня так будят? ... ТВОЮ МАТЬ!!!

- Пашка, отвали! Охуел?

Растерянная морда, умоляющие глаза, припухшие губы, прерывистый шепот: "Пожалуйста, Андрей... позволь мне... ты же меня потом знать не захочешь... а я тебя... ну пожалуйста... ну что тебе стоит... ну Андрей..."

И - вполне натуральные слезы, готовые вот-вот скатиться по щекам. Вот придурок!

- Пошел на ***, пидорас!

Андрей оттолкнул Пашку, скатился с кровати. Сдерживаясь изо всех сил, чтобы не врезать этому... в общем, этому гаду, лихорадочно искал одежду. Одевался, стараясь не смотреть в сторону кровати. На пороге обернулся:

- Если кто узнает - пожалеешь!

*   *   *

Воскресенье - день тяжелый. Ну хоть в институт не надо идти. Все раздражает, все давит так, что не продохнешь. Сам виноват, сам и дурак. Раскатал губу: в меня без памяти влюбилась девушка мечты! Да на *** я кому нужен? Только педикам всяким. И телефон еще у этого уебка забыл. Так бы позвонил родителям, да и махнул домой. Они вроде бы собирались в гости, дома могут и не быть. А одному что там, что тут - тоскливо. Вот так и пей с друзьями!

Промаявшись до обеда, все же решил сходить за телефоном. Тут всего пятнадцать минут ходу. На звонок никто не открыл, а когда стал уже тарабанить ногами, чуть не упал. Дверь оказалась не заперта и раскрылась настежь.

- Эй, есть кто-нибудь?

Взгляд натолкнулся на скрюченное тело посреди комнаты. Пашка!

... Ну что за придурок! Слов уже нормальных нет, одни междометия! Этот... товарищ решил свести счеты с жизнью. Умылся-расчесался, оделся во все чистое, записочку написал типа "в моей смерти прошу никого не винить". Веревочку намылил, на табуреточку встал. Даже люстру снял, чтоб не разбилась. Аккуратный такой. Не учел только, что крючок для люстры был рассчитан на пять-шесть килограмм, а не на его пятьдесят-шестьдесят. Не знаю уж, сколько он там весит. В общем, застал его немного придушенным и с разбитой башкой (падая с потолка, забыл расправить крылья). "Дурак! Идиот! Имбицил! Крезанутый на всю голову! Попросил бы меня, я бы тебя как ту Муму в соседнем пруду утопил! Или врезал так, что все мозги бы на место встали! Дебил! О чем ты думал?"

На ругань Пашка реагировал странно: вцепился в руку и пристально смотрел Андрею в лицо. Говорить не мог, только шипел - горло веревкой пережало. Потом, намного позже, когда Андрей уже устал ругаться, прошептал: "Ты пришел... ты простил..."

- Да за мобильником я пришел! За мобильником!

Лицо Пашки как будто погасло. Глаза потускнели, сероватая бледность разлилась по щекам. Он медленно разжал пальцы, которыми цеплялся за руку Андрея, отвернулся. Снова шепот-шипение: "Прости... иди домой..." Не раздеваясь, влез под одеяло, свернулся клубочком, накрылся с головой. Ну что с таким делать? Уйдешь, а он еще что-нибудь придумает. Вены порежет или с балкона вниз головой выкинется, чтоб наверняка. Кому бы позвонить? В скорую нельзя, его в психушку закроют как пить дать. Папы-мамы вроде нету. Кажется, есть сестра, живет с мужем где-то за границей. Друзья? Ха-ха. Я вот друг. Ладно, посторожу его пока. Что там осталось со дня рождения из жратвы?

Яичница, немного оливье-винегретов из тех, что девчонки приносили и пиво - что еще надо для счастья? Заставил поесть Пашку. Тот глотал и давился, не поднимая глаз. Видимо, горло болело. А нефиг самоубиваться! Живой хоть, дурак, остался. Сигареты закончились. Да и в холодильнике у Пашки шаром покати. А как тут его оставишь?

- Паш, собирайся. В магазин пойдем.

Кроткая овечка Паша (сказал бы кто раньше - не поверил) оделась и даже умылась. Пришлось искать что-то типа шарфа, чтобы прикрыть сине-фиолетовую полосу через всю шею. Ладно, скажу, что у него ангина. В мае - ангина. Ничего удивительного. Все так болеют.

Пашка, не поднимая глаз, тащился сзади и едва не попал под машину. В супермаркете чуть его не потерял. Может, этому придурку не шею, а мозг пережало? В общем, почти без приключений прогулялись и вернулись к нему на квартиру. Где Пашка-весельчак, душа компании, Мачо с большой буквы? И что это за серая тень? На Пашку еще можно было злиться. А на этого? Ладно. Ну, трахнулись по пьяни, с кем не бывает. Набил бы ему морду, потом помирились и забыли все как страшный сон. Но вешаться? Вот придурок! На этот ходячий труп даже рассердиться не получается.

На ужин сварил пельмени. Заставил кое-кого поесть. Караулил около туалета, прислушиваясь к каждому шороху, пока он не вышел. Перед глазами вставали картины одна другой краше: Пашка в луже крови на полу с перерезанными венами; Пашка, повесившийся на шланге от душа; Пашка, воткнувший себе зубную щетку в глаз до упора; Пашка, примеряющийся, как бы, падая, получше проломить свою дурную башку; Пашка... В общем, мне самому скоро потребуется квалифицированная медицинская помощь.

Укладывая спать самоубийцу-неудачника, столкнулся с проблемой. Сплю я крепко, а он ночью возьмет и сбежит. Ладно, не буду париться. Педики-шмедики... Свет выключать не стал, закатал Пашку в одеяло, развернул к себе спиной, обхватил за плечи. Теперь не сбежит.

*   *   *

Понедельник - день тяжелый, тяжелее воскресенья. Рев будильника из телефона, но кто-то уютно так сопит в шею и открывать глаза не хочется абсолютно. Уютное сопение спускается ниже, превращаясь в поцелуи. Утренняя эрекция сопению нравится, минет по утрам - это круто... Минет?!

- Пашка, засранец, отвали!

Обиженная морда, волосы дыбом.

- Придурок, ты же еле дышишь и глотаешь через раз! Ты выздоровей сначала, а потом лезь!

- А выздоровлю - позволишь? - хриплый шепот еле слышен.

- Ладно, ты выздоровей сначала.

Выключил будильник, развернул это чудо-юдо спиной к себе, обнял за плечи.

- Выздоровеет он... придурок... спи давай...

Уткнулся носом в белобрысую макушку. Завтра в институт точно пойду! А сегодня пусть будет выходной... Понедельник - лучший день, если это выходной... выходной...

4   Г Л А В А

Я не представилась? Прошу прощения. Елена Полянская, собственной персоной. Хочу сказать одно: у Паши с Андреем все наладилось. Третьяков на протяжении учебного года ухаживал за Андреем, но вышло все настолько по-дурацки (как часто бывает по пьяному делу), что и дружба, и отношения, так тщательно выстраиваемые Пашей - все пошло прахом. Он и не выдержал. Любовь!

В тот день я прибежала домой уже к вечеру (даже у домохозяйки есть дела, всякие там магазины-подруги-распродажи). Пока ужином семью накормила, с дочерью уроки сделала, спать уложила, мужа ублажила, посуду перемыла... В общем, к компу доползла уже за полночь. Посмотрела, что там случилось за день и обалдела. До утра сидела и караулила Пашку. Вдруг еще что выкинет? Натворил по пьяни дел, а теперь чудит. Вот же гад! Жизнь ему не мила! А в армию не хочешь? Там быстро научат Родину любить! А Андрей ничего, друга не бросил. Молодец, качок!

Прошло уже два месяца с того дня рождения. Парни уехали куда-то в горы. Вдвоем. А к новому учебному году собираются вместе снимать квартиру. Но уже не у меня. Ладно, будем ждать новых квартирантов. И новых историй. Я все еще подглядываю. И мне ни капельки не стыдно.

Д  Е  М  Ь  Я  Н

1  Г Л А В А

Демьян, Демьян... Демь-ян, Демь-ян... Демон-янь, демон-мужчина, мужской демон. Как ему не подходило это старинное имя. Худенький, какой-то нелепый мальчишка семнадцати лет с умопомрачительными глазами. Если заглянуть в эти яркие звездочки, а потом оглянуться - кажется, что мир вокруг какой-то неживой, черно-белый. Длинные русые ресницы, почти всегда слипшиеся в этакие стрелочки, только подчеркивают его взгляд - наивный, радостный и чуть беспомощный. Такие люди как магнит притягивают неприятности. Как там говорят: "лохов надо учить". Но он мне нравится. Мне кажется, что он просто молод, а это проходит быстро. Слишком быстро.

Демьян приехал издалека, чтобы учиться в техническом вузе. Поступил на бюджетное. Родители, заботясь о нравственности деточки, сняли отдельную квартиру. А он как с цепи сорвался: вечеринки, выпивка, девчонки. Студент. Но учебу не забывал. Там, где другие корпели ночами, ему достаточно было часа-двух. Такой вот вундеркинд. Постепенно у него появились друзья. Лучшим другом, потеснив остальных, стал Славик. Часто приходил с пивом и хорошими закусками, приносил новые фильмы и записи лучших футбольных матчей этого сезона. Иногда вместе занимались, или Демьян просто давал ему списывать. Славик жил далековато, и когда они засиживались допоздна, оставался переночевать. Вечеринки стали проходить реже. Наверное, со Славиком Демьяну было интересней, чем в толпе пьяных однокурсников. Иногда ходили в ночные клубы потанцевать и познакомиться с девушками, ездили на природу или просто катались на мотоцикле Славика по ночному городу. У нового друга Демьяна всегда водились деньги.

*   *   *

- Нет, ты не понимаешь! Как он мог мне ТАКОЕ предложить? Я что, похож на педика? Чего он ко мне пристал?

Демьян почти висел на плече Славы и возмущался со всем пылом пьяного человека. Поездка в ночной клуб сегодня преподнесла сюрприз.

- А он тебе совсем не понравился?

- Да как ты можешь! Он же мужик! И я мужик! Я же мужик? - логика у пьяного Деми зашкаливала.

- Мужик, мужик. Пойдем уже.

- Нет, ты погоди. Я же мужик? Чего он полез ко мне целоваться?

- А, может, ты целоваться не умеешь?

- Я не умею? Это я не умею?! Да я знаешь как умею!

- Не знаю, как ты умеешь. Хочешь, покажи.

- Открывай дверь, щас покажу.

Прислонив Демьяна к стене, Слава открыл дверь, подхватил съезжающую на пол тушку, дотащил-донес до дивана, пошел закрывать дверь. Вслед ему несся рев иерихонской трубы:

- Ты где пропал? Щас целоваться будем! А то - ишь, я не умею! Я все умею!

Слава прислонился спиной к двери, вздохнул и шагнул в комнату.

- Не пожалеешь? - спросил тихо.

- Чо? Я для друга ничего не пожалею!

- Ладно.

Славик сел рядом с Демьяном, обнял за плечи, приблизил свое лицо. Демьян смешно сморщился, вытянул губы трубочкой и закрыл глаза. Слава еще раз вздохнул и стал целовать этого взрослого ребенка, ставшего таким родным за какие-то полгода. Демьян растерянно распахнул глаза, но Слава придерживал его за стриженый затылок, гладил шею, плечи, и парень расслабился. Целоваться он не очень-то умел, но сейчас это и не было важно. Демьян словно плыл на волнах наслаждения, окунался в жаркую темноту. Сладкие, пахучие от жвачки губы целовали так, что он уже не помнил, где он и с кем. Он сам уже ласкал эти плечи, переплетал пальцы с чьими-то пальцами, прижимался всем телом. Голова кружилась, а глаза просто не могли открыться полностью. Сквозь узкие щелочки Демьян видел очень близко очертания бровей, короткие ресницы закрытых глаз, его лоб щекотали длинные прядки чужой рыжеватой челки. Возбуждение нарастало. И вместе с ним росло какое-то возмущение в желудке. Он оттолкнул Славу:

- Погоди. Мне плохо, - и друг еле успел дотащить его до унитаза. Пришлось держать тщедушное тельце, чтобы он там не утопился. А потом мыть под душем его бесчувственную тушку. Поблевать аккуратно кое у кого не получилось! Сцепив зубы, матерясь как портовый грузчик, нести Демьяна в кровать и думать: что же делать с этим бешеным стояком? Злость накатывала волной. Демьян ему безумно нравился, но... Дружбу с ним он терять не хотел. Просто знал по собственному опыту, что сделав интимное предложение, нельзя уже повернуть назад. Дружба такая же хрупкая вещь, как и любовь. А любви у них с Демьяном может и не быть. Так что цени, Славочка, что имеешь!

Но что же делать со стояком? Демьян валяется чистый после душа, голый, соблазнительный. Надо бы одеть, но как при этом устоять? Внутри рычит голодный бешеный зверь, дышать трудно, а этот развалился и сопит себе в две дырочки! Я сейчас ему еще несколько дырочек своим дыроколом наделаю! ****ь!

Наклоняюсь над Демьяном и чувствую себя маньяком. Потыкал пальцем в плечо, подергал за ногу. Глухо, как в танке. Ну что, Демя, я хотел по-хорошему. Не получилось. Кто не спрятался - я не виноват! Осторожно провожу ладонями вдоль тела, разворачиваю, укладываю на спину. Спит, гаденыш! Дикий зверь внутри ревет, желание настолько сильное, что вполне могу порвать пацана на британский флаг.   ... А какая на вкус его кожа? Целую живот, захватываю губами тонкую нежную  шкурку и таю. Родинка чуть ниже пупка похожа на пирсинг и заводит еще больше. Целую эти стройные ноги, раздвигаю бедра. Вот черт! Даже смешно. Сам в отключке, а член уже торчит как оловянный солдатик. Ну что с таким делать? С парнями я, бывало, трахался, но в рот никогда не брал. А тут... хочу? Хочу!

Вкус у члена какой-то странный, ни на что не похожий. Как будто пробуешь экзотический фрукт и не можешь понять: или это вкусно, или вот-вот потянет блевать. Демьян слегка подался мне навстречу бедрами и всхлипнул. Боже, Демя, хочу тебя!

... Похоже, я потерял голову. От страсти, от душащей нежности, от его тела, его запаха. Выцеловывал, вылизывал, сосал все, до чего дотягивался. Волшебную дырочку обводил языком, языком же растягивал ее. Аккуратные яички втягивал в рот по одному. Как во сне нашарил свои джинсы и пытался, не отрываясь от Деми, отыскать в карманах презервативы и смазку (кто же в ночной клуб без этого ходит?). Приподнимал, укладывал его восхитительную попку на подушку. Медленно входил, стараясь сдержаться, замедлиться до предела. Толкал, проникал в горячую тугую глубину, положив его ноги себе на плечи. Целовал эти лодыжки, сходя с ума от движений. Отпустив ноги, кончал и падал на стройное тело без сил. Почти засыпая, протирал Демьяна влажным полотенцем, топил презерватив в унитазе, принимал душ. С последним проблеском сознания надевал трусы на Демю и себя. Надеюсь, я не пожалею. Потом. Сейчас я ни о чем не жалею.

* * *

"Утро красит нежным светом..." - хриплым голосом орал будильник в телефоне. Два зомби зашевелились, неуклюже попытались подняться и застонали-заохали, хватаясь за головы. Один зомби схватился еще и за задницу.

- Да, погуляли вчера, - голос Демьяна был похож на скрип пенопласта по стеклу.

- Погуляли, - такой же нежный голос Славы и запах перегара из двух глоток были способны распугать небольшое стадо бизонов.

- Что вчера было? - очень глубокомысленный вопрос.

- А хрен его знает! - такой же ответ.

- А чего у меня так задница болит? Учти, если ты меня трахнул, я тебя убью, - голос Деми был слабым и чуточку испуганным.

- Да нужен ты мне! Пьяница. Всего меня вчера обблевал, скотина. Пришлось и тебя, и себя в душе отмывать. Ты лучше вспомни, кто к тебе в клубе приставал.

- Кто? - глазки-звездочки раскрылись настолько, что Слава рассмеялся.

- Не помнишь? Мужик один, кра-асивый такой. Прям как тебя увидел, слюнями весь пол закапал.

- И я... с ним... того?

- Ну не знаю я, свечку не держал. Я, как уйти захотел, нашел тебя, а там ты с этим шизиком зажимаешься. Еле отцепил вас друг от друга.

- Пра-авда?.. Слушай, не говори никому, ладно?

- Ладно. Я в магазин за пивом. Ты чего-нибудь хочешь?

- Не знаю я! Смотри сам.

- Ладно.

"Пронесло", - выдохнул Слава, оказавшись за дверью. Прошлая ночь - это что-то! Такого секса у меня никогда не было! ... Ладно, я шел за пивом.

2    Г Л А В А

Привет! Я - Елена, квартирная хозяйка шалопая Демьяна Федорова, первокурсника-технаря. Шумный он какой-то. То вечеринки, то друзья-подруги до утра. Только притих вроде, подружился с хорошим мальчиком, а этот "хороший мальчик"... В общем, как у Шекспира: "о времена, о нравы". Ну не понимаю я, как можно трахать бесчувственное тело, некрофилия какая-то получается. Впрочем, вмешиваться не буду. Только если этот дружок позовет еще кого-то, охочего до тела комиссарского. А если один на один... Может, у них любовь такая! Мне в мои тридцать восемь не понять.

... Но красивые они - глаз не отвести, особенно в постели... Я точно извращенка.

3   Г Л А В А

"Я - маньяк, маньяк и придурок". Эти слова я повторяю себе уже почти два с половиной месяца. Эти и много других "хороших" слов. Зарекаюсь, готов умереть от стыда. Но стоит остаться у Демьяна, чтобы как раньше попить пива и посмотреть фильм-другой, рука сама тянется к его бокалу, стоит ему отвернуться. "Достаточно одной таблэтки"... Ничего ужасного, просто хорошее снотворное. И стоит одному мальчику крепко уснуть, другой мальчик тут же начинает маньячить. Тащить в душ, раздевать. Мыть пахучим гелем, гладить все тело мыльными ладонями. Там же, в душе, брать первый раз за ночь. Спеша, боясь уронить свою драгоценность. Прислоняя к стене или усаживая себе на колени, скользить в мыльной пене и сходить с ума от страха и наслаждения. От страха - а вдруг проснется? От наслаждения - я, кажется, влюбился. Я сумасшедший, это точно.

Потом нужно аккуратно омыть чистой водой соблазнительное тело, завернуть в махровую простыню и отнести на диван. Отдыхая от безумия в душе, можно еще выпить пива и продолжать ласкать Демю. Его запах, маленькие золотистые волоски по всему телу, весь он такой милый, мягкий. Я - сексуальный маньяк, специализирующийся на плюшевых игрушках. Честно, я бы спал с ним в обнимку всю оставшуюся жизнь.

Трудно заниматься сексом и не оставлять следов. Но я научился. Целовать все тело, сосать член, разглядывать промежность с анусом звездочкой и таять, таять. Он - мой. Он - мой! ОН - МОЙ!!! Проникать своим членом внутрь, соединяться телами, и снова сходить с ума. Рассыпаться на молекулы при оргазме. Он - мой!

Потом, когда все закончится, и я уничтожаю следы своего преступления, в сердце разливается нежность и приятная истома. Я люблю его. И я боюсь его потерять. Я - маньяк и придурок!

* * *

- Слав, приходи сегодня, у меня вино есть.

- Есть, что отметить? Ну, кроме наступающего 8-го Марта?

- Да день рождения у меня.

- И ты молчал? Что хочешь в подарок? Ладно, молчи, сам догадаюсь.

- Так ты придешь?

- Спрашиваешь? Во сколько?

- В семь.

- До вечера!

* * *

Слава метался по городу в поисках подарка. Все казалось не то, все недостойно его мальчика. Еле уговорил себя не брать цветы и конфеты. Взамен взял коньяк и шоколадку.

- Привет! Заходи скорей, холодно.

- Привет. А у тебя что, никого?

- Да не хочется никого видеть. День рожденья - грустный праздник. Проходи.

Около дивана стоял низенький столик с закусками и бутылкой дорогого вина.

- Отец вино привез, типа "тебе уже восемнадцать, так что можешь в первый раз выпить с друзьями".

- Да уж. А тебе, наверное, не пить надо начинать, а кодироваться?

- Придурок! - Демьян толкнул Славика на диван. - Что ты там принес?

- Посмотри сам.

Глядя, как Демя сосредоточенно расправляется с праздничной упаковкой, Слава радовался, как ребенок.

- Славка, спасибо! Я о таком мечтал! - Демьян в порыве чувств повис на шее друга. Потом смутился. - Правда, спасибо! Как ты догадался?

- Просто это самый навороченный ноутбук на сегодняшний день. Смотри, какие там программы...

- Давай потом посмотрим! Мне сейчас хочется выпить.

- Давай. Тебе налить?

- Вино я уже пробовал, очень хорошее. Я тебе сам налью.

- За твои восемнадцать лет и восемнадцать зим, Демьян! Будь счастлив!

- Буду, буду, не сомневайся...

Лицо Демьяна размытым пятном расплескалось по комнате, глаза закрылись.

* * *

Каждое утро - это понедельник. Простая истина выплывала на поверхность сознания, оправдывая головную боль и слабость. "Что я вчера пил?"

- Привет, алкоголик! - подозрительно бодрый голос ударил в барабанные перепонки как колокол. - Просыпаться будешь?

- О-о-ой, который ча-а-ас... - держась за голову, Славик попытался сесть. Не тут-то было. Болела не только голова, но и сердцевинка попы. - Что вчера было? Почему я такой больной? О-о-ох...

- А ты не помнишь? Что же ты так! Ты вчера пришел ко мне на день рождения, выхлебал свой паленый коньяк и захотел танцевать голым на столе. А ты помнишь, какой у меня стол? Правильно, журнальный. Ваш полет войдет в историю, товарищ! Красиво летел, больно упал. Если задница болит, значит, задницей ты и развалил мой бедный столик... Будешь должен.

- А что, я голым танцевал?

- Танцевал, танцевал, да еще как! А уж пел вообще замечательно. София Ротару отдыхает.

- София Ротару?

- И это не помнишь? Головушкой там не тюкнулся? А кто орал на весь дом "хуто-хуторянка"?

- Хуто - кто?

- Хуторянка!

- А-а-а. А это кто?

- Не знаю я! Ты же орал, не я. Вспомнил?

- Нее...

- Ладно, пей свой кофе, алкаш несчастный.

- Мне бы пива...

- Кофе пей, я сказал!

Кофе с трудом вливался в рот и вовсе не хотел идти по пищеводу. Вернее, хотел, но не туда, куда надо. Но под суровым взглядом Демьяна кофе провалился в желудок, вызвав сухость на языке и хоть немного смыв ту пакость, что была во рту. "Я хоть к Демьяну не приставал?"

- Пришел в себя? Хочешь фильм посмотреть? Уверен, тебе понравится.

- Ладно, только негромко. Голова болит просто ужас.

- Хорошо, там звука немного.

* * *

Фильм мне не понравился. Я - придурок и маньяк. И все мои деяния были отсняты на видео. Это видео - прокурору, и Славяша будет закрыт надолго-надолго.

- Там около сорока часов. Все будешь смотреть?

Голова не поднималась от стыда.

- Скажи мне что-нибудь, Слав!

- Прости...

- ... Ладно. Мы еще не все посмотрели.

Я мог только молчать.

Следующее видео было под музыку. Вчерашний день рождения. Мы сидим за столом, и после первого же тоста я отрубаюсь, сползая на диван. Демьян - мой Демьян! - отодвигает столик, подходит, начинает раздевать. Мелькнула мысль: "А я быстрей его раздеваю", мелькнула и тут же забылась. Раздев догола спящего меня, Демьян раздевается сам и ложится рядом. Гладит мое тело, целует, а когда возбуждается - не спеша надевает презерватив, достает смазку.

- Это то, что я думаю?

- Да.

- И я не танцевал вчера голым и не ломал стол?

- Да. Нет. Не ломал.

- А зачем ты это делал, если и так мне за тебя сидеть в тюрьме?

- Дурак ты! - Демьян порывается встать, я удерживаю его за плечи.

- Дурак! - повторяет он, смотрит на меня своими удивительными глазами.

- Дурак, это точно. Я люблю тебя, я очень тебя люблю. Первый раз получилось по пьяни. Ты ничего не помнил. А я как будто попробовал супер-наркотик. Не мог от тебя отказаться, и потерять боялся. Прости меня, Демя! Прости меня... - я встал на колени перед ним, сидящим на диване. Голова опускалась все ниже. - Прости меня, малыш... прости...

Тонкие пальцы рванули за волосы, заставили смотреть в глаза.

- Еще раз меня усыпишь... Я сам тебя усыплю и бомжей с улицы позову, понял?

- Понял, - я кивнул и, наверное, оставил нехилый клок своих волос у Демьяна в кулаке.

- Понял он... Дурак! - любимые руки потянули к себе, прижали мою голову к груди. - Дурак, совсем дурак... Мой дурак...

Звучала тихая музыка, показ порно с моим участием продолжался. За пределами квартиры кипела жизнь. А я готов был так стоять вечно.

4    Г Л А В А

Я рада, что у Демьяна все наладилось. Правда, пришлось искать другого квартиранта. Кому хочется, чтобы за тобой подглядывали. Я не сказала? Именно мне пришлось открывать глаза Демьяну на его "друга". Потом пришлось слушать его вопли и угрозы, отпаивать чаем, успокаивать. Вместе придумывать план мести, а заодно проверку чувств. Смешные они. Смешные и хорошие. Удачи вам во всем, парни! Я буду скучать.

А   Л   Е   Н   А

1   Г Л А В А

- Алена, Аленушка моя, ты лучше всех, - этот клиент постоянно сюсюкал и пускал слюни. Ничего, она всегда улыбается. Всем своим клиентам.

Алена - проститутка. У нее даже есть свой сайт с довольно качественными фотографиями. Ее объявление: "девственница дает в зад", я видела не раз в интернете. Почему она живет здесь? Все просто. Демьян съехал в марте, а до сентября хорошего квартиранта не найти. Так какая разница, что за шлюшка будет там жить - платная или "задаром ощастливлю мир"? Приглядываю за ней вполглаза. Нужна она мне больно. Восемнадцать ей уже есть. Лишь бы квартиру не спалила.

2    Г Л А В А

Стас, сутенер Алены, всегда тщательно осматривал ее на предмет девственности - до и после каждого клиента. Для этого в квартиру притащили гинекологическое кресло. Почти все клиенты тоже хотели уложить ее на это кресло и полюбоваться на настоящую девственность. Такая экзотика!

Для секса этот медицинский инвентарь тоже подходил. Так же, как и любая поверхность в этой небольшой квартире. Пол, подоконник, диван, стул, печка, ванна, унитаз, стиральная машина, журнальный столик. Один клиент даже потребовал освободить холодильник и сидеть там нагишом. Время от времени он открывал дверцу, давал ей немного отсасывать, не вылезая из холодильника,   потом - глоток коньяка для согрева. Два часа были оплачены очень щедро. Уже через полтора мужчина достал из холодильника ледяное дрожащее тело, положил на диван, с силой распрямляя суставы, перевернул на живот, раздвинул ноги и так трахнул в задницу, что Алена сидеть долго не могла. Член у него был просто гигантский.

Но это скорее исключение. Обычно клиенты Алены были намного спокойнее. Как, например, два милых дедули, которые приходили с картами и старенькими шахматными часами. Трепали по щеке, шлепали по попе. Иногда приносили конфеты. Раздевали сами, гладили тело девушки, шутили. Пили свои чудодейственные таблетки и устраивались на диване с картами и своими часами - ждать, когда подействует лекарство и разок перекинуться в дурака. Победитель имел право первым трахать Алену. А она во время игры должна сосать по очереди у обоих дедушек. Все у них было по часам: две минуты один, две минуты другой. После карточной игры они по-простому ставили девушку на диван на четвереньки и трахали опять же по очереди ее красивую попку до тех пор, пока не закончится действие таблеток. Пошучивали друг над другом, следили за шахматными часами. Тот, кто кончал первым, считался проигравшим. Потом ходили в душ, тискали Алену, иногда просили немного потанцевать или ходить по комнате голой. Они ей нравились. Их неприкрытое восхищение, смешные соревнования, старомодные шуточки. И платили они всегда очень хорошо.

Алена старалась, чтобы в день у нее было не больше двух-трех клиентов. Еще оставался Стас, который после "рабочей смены" всегда хотел кофе и секса. Что поделаешь, издержки профессии.

Новый клиент был очень красив. Даже сердце екнуло. Спортсмен, наверное. Фигура как у Аполлона. Ее он просто заставлял заниматься фитнесом, только голой. Иногда это были просто приседания-отжимания, иногда он приносил какой-нибудь диск со спортивной гимнастикой и смотрел, как девушка выполняет упражнения. Даже не раздевался, сидел на диване и разглядывал ее со странным выражением на лице. Алена, как и все такие девушки, втайне мечтала, что какой-нибудь клиент влюбится в нее и позовет с собой. Вот бы это был ее Аполлон! Ох уж эти девичьи мечты.

Однажды Аполлон уложил ее на гинекологическое кресло, а сам присел на стул и опять смотрел, смотрел на ее промежность, даже достал из кармана раскладную лупу. Алена почти задремала. Очнулась она от прикосновения горячих губ к клитору. Аполлон ласкал девушку нежно и страстно, она почти теряла сознание от наслаждения. Кто из проституток избалован подобными ласками? Потом перенес ее на диван, сел и устроил девушку у себя на коленях. Член у воплощения женской мечты был что надо. Направляя движения руками, парень смотрел Алене в глаза, целовал губы, лицо, шею... Что это было? Почему она потеряла контроль над ситуацией? Так, наверное, бродячая кошка, привыкшая к побоям, бежит за приласкавшим ее человеком много кварталов. И когда после умопомрачительного секса прекрасный мужчина произнес: "Ты выйдешь за меня замуж?" - она, не раздумывая, сказала "да", в пять минут собрала вещи и ушла за ним в неизвестность.

Стас рвал и метал. Напился и порезал болгаркой ни в чем не повинное гинекологическое кресло. Плакал, уткнувшись в подушку. Засыпал, обнимая ворох ее вещей, вдыхая запах девушки, вспоминал свою подругу и снова плакал. Как все странно в этом мире: сутенер любит свою подопечную. Вначале он бесился от злости и бессилия, под конец, пережив всю гамму чувств от ярости до отчаяния - смирился. Готов был в ногах у нее валяться, лишь бы вернулась. Лишь бы просто была жива и здорова. Где ты, Алена?..

Где-то через неделю Алена вернулась. Избитая, с истерзанной душой и ужасом в глазах. Стас, к тому времени уже трезвый, обнял ее, напоил горячим чаем и коньяком, уложил спать, не выпуская из рук. Весь следующий день Алена провела в объятиях... друга? Его тепло и искреннее сочувствие помогло немного расслабиться, почувствовать себя в безопасности. Она плакала у Стаса на плече, а парень растерянно гладил ее волосы, плечи, спину. Сбивчиво рассказывала, что ее присмотрели для своего обряда сатанисты. Как Аполлон отвез ее в лесную избушку, раздел и уложил спать. Как проснулась от того, что избушка горела, выскочила в чем мать родила на улицу и увидела хохочущие фигуры поджигателей - с канистрами бензина, факелами... Как бежала голышом через лес, уворачиваясь от веток и пинков преследователей, выбежала к языческому алтарю на большую поляну. Как ее поймали, привязали к алтарному камню и лишили девственности с помощью странной штуки, оказавшейся отрезанным и засушенным членом огромного размера. И не факт, что он был человеческим. Неизвестно, что хуже.

Алена потеряла сознание, очнулась под утро. Веревки оказались разрезаны, рядом - ее одежда и сумка. В сумке - большая сумма денег. Потом долго шла по лесу, заблудилась, ночевала в лесу. Утром вышла к какой-то деревне. Пришлось снимать комнату, чтобы привести себя в порядок. Еле-еле уехала из этой обители чистого воздуха и экологически чистых продуктов: автобусы ходят в такую глушь раз в неделю. Стас слушал ее и не знал, что и думать. Куда бежать, что делать. Но Алена жива, а это самое главное. Все будет хорошо. Обязательно.

Деньги были, и немалые. Стас предложил Алене съездить куда-нибудь, развеяться. Они поехали в Турцию.

3    Г Л А В А

Когда ко мне пришли друзья Стаса и Алены за вещами, я долго не верила в их смерть. Так глупо - утонуть, занимаясь дайвингом. Глупо и грустно. Нет, больше не буду пускать на квартиру таких девушек. Сама, если честно, плакала над ее судьбой. Может, я старая и сентиментальная, но Алену мне жалко.

Бедная девочка. А каково сейчас ее родителям? Лучше им ничего не знать, а вспоминать свою дочь с теплом и грустью. Жизнь такая сложная штука. Бедная девочка. Бедная, глупая девочка.

Д   А   Ш   А

1    Г  Л  А  В  А

Было в ней что-то, какая-то изюминка - то, что заставляло искать с ней общения, хотеть быть рядом. Хотя, казалось бы, ничего особенного: 31 год, рост чуть ниже среднего, спортивная фигура. Узкие губы, прямой нос, скулы как у монгола, стрижка "лесенкой" до плеч. Глаза то ли серые, то ли зеленые, то ли голубые - не поймешь. Ресницы короткие. Почти не красится, если только глаза немного подведет. Ногти часто красит в черный цвет, и черную одежду любит больше всего. Много друзей-музыкантов. До недавнего времени выступала со своей группой по клубам и ресторанам. Два высших образования: она переводчик и журналист. Ходит в брюках, и это ей идет. Моя новая квартирантка, Даша Шелестова. Дальняя родственница моих знакомых.

2    Г  Л  А  В  А

Она лежала почти без движения целыми днями. Когда организм очень уж сильно требовал есть, пить или наоборот - только тогда вставала, шла, медленно переставляя ноги, через силу пережевывала пищу, с трудом проталкивая ее в себя, пила безвкусный чай или кофе, шла в туалет, душ - когда вспоминала о его существовании. В голове было пусто, а жуткий болезненный вакуум в животе пугал до икоты. Потом Даша лежала, приложив руку к пупку и считала пульс, толкающийся в ладонь. Такая простая наука математика: за цифрой пять всегда идет шесть. Шесть, а не ноль! Не ноль... Всего пять месяцев было ее дочери - она была уверена, что это именно дочь, - всего пять месяцев от зачатия. Ссора с любимым (бывшим любимым) человеком, толчок, падение, удар в живот, и после пяти отсчет обнулился. Сергей, конечно, жалел об этой ссоре, жалел ее, Дашу, жалел и нерожденную дочь... Все равно. Все равно. Пять, шесть, семь, восемь... Я живу, а она - нет. Десять, одиннадцать... Больше нет смысла... Двенадцать, тринадцать... жить...

В этой душевной коме Даша провела дней десять. Потом закончились продукты. И если она не желала умереть от голода, стоило сходить в магазин. Перспектива голодной смерти не пугала, а наоборот, привлекала все больше и больше. Ночью приснился сон. Маленькая, лет четырех девочка, курносая и голубоглазая, серьезно так смотрит на нее и качает головой, говорит, коверкая слова и картавя: "Мама, не умирай! Я буду плакать! Не умирай, пожалуйста!" Даша бежит к ней и падает, падает в глубокую яму. И лишь детский голосок кричит, замолкая вдали: "Не умирай, мама! Не умирай!" Проснувшись, Даша испугалась. Если ее неродившаяся дочь смотрит сейчас с небес, что она может увидеть?.. Нет! Надо взять себя в руки! Она же сказала, что будет плакать. Не плачь, доченька! Не плачь. Мама не умрет.

Сцепив зубы, оделась и вышла. В лифте увидела надпись мелом на всю стену: Дашка - дура! Да, я - дура. Дура набитая. Я буду жить! Ради тебя, доченька. Чтобы ты там, на небесах, не плакала обо мне, моя маленькая. Моя любимая девочка.

* * *

- Здравствуйте, барышня! Позвольте Вашу руку, - пожилой джентльмен с собачкой встретил Дашу возле подъезда. Давно ей не целовали руки, тем более незнакомые дядечки. - Не пугайтесь, моя дорогая, я безобиден как майская птаха, Джек мне свидетель. Правда, Джек?

Джек, милая собачка непонятной породы, явно хотел гулять и тянул поводок.

- Простите за назойливость. Мы соседи, я ведь не ошибся, Вы живете в тридцать седьмой? - дождавшись утвердительного кивка, он продолжил: - Позвольте представиться, Владлен Павлович, житель тридцать второй квартиры. Как хорошо, что нашей соседкой являетесь Вы! До Вас здесь кого только не перебывало - и шумные студенты, и даже жрица любви. Поэтому я так радуюсь, уж не обессудьте. А как Вас зовут, милое дитя?

Немного опешившая от такого напора, она все-таки постаралась ответить вежливо:

- Даша. Даша Шелестова. Я тоже рада знакомству.

- Не буду Вас долее задерживать. И Джек уже готов "прогуляться" прямо здесь, так что мы пойдем. Если что нужно, обращайтесь, мы с супругой будем рады помочь такой милой соседке, - и, уже удаляясь: - Не забудьте, тридцать вторая квартира, Владлен Павлович и Екатерина Максимовна. Всего хорошего... - и радостный Джек утащил хозяина в вечернюю сырость. Милый старичок. Первый человек, с которым Даша поговорила за две недели - не считая кассиров в ближайшем супермаркете. ... Куда я шла? В магазин, за продуктами. Ну иди, "барышня"!

Возвращаясь из магазина, с пакетом в руке, встретила квартирную хозяйку. Лена шла с мусорным ведром.

- Здравствуй, Даша! Как хорошо, что я тебя встретила! Я хотела бы с тобой поговорить. Ты не против, если я зайду к тебе через полчасика? Мы с дочкой пирог испекли, яблочный, вот и похвастаемся своей стряпней заодно. Так я зайду?

- Да... - Даша не знала, что нужно от нее еще одному человеку за вечер, но ссориться с женщиной, от которой зависит, не хотела.

- Тогда до встречи через полчаса, - и Лена стала спускаться по лестнице.

Ровно через полчаса пришла Лена. И не одна, а с дочерью. Полина была очень милой девочкой для своих двенадцати лет. Сердце слегка защемило. Если бы ее дочь осталась жива, она бы выросла в такую же красавицу... Ладно, не раскисать.

- Я уже чайник согрела. Проходите.

По комнате поплыл восхитительный яблочно-корично-творожный запах. Лена с Полинкой поставили на столик огромную тарелку с кусочками пирога.

- Вот, пришли похвастаться своим произведением. Полина сама пекла, а я только руководила.

За чаепитием и ничего не значащим разговором Даша понемногу расслабилась. Это почти забытое чувство - живые, теплые, дружелюбные люди.

- Тетя Даша, у Вас ноутбук? А интернет есть? А Вы в "одноклассниках" бываете? А "вконтакте"? А я в "одноклассниках" с подружками общаюсь, сейчас же лето, не учимся. А можно ноутбук посмотреть?

- Полина, - смущенно и чуть укоризненно проговорила Лена, - разве можно так к людям приставать?

- Ничего, все нормально. Давай его включим.

Даша с Полинкой склонились над раскладным чудом техники. Общительная девочка за какие-то полчаса незаметно выспросила у Даши все важные вехи ее биографии, и теперь плавала в море под названием "интернет" с резвостью молодого дельфинчика, и Даша оставила ее один на один с игрушкой.

- Еще чаю?

- Нет, спасибо. Даша, я краем уха слышала, что ты хорошо владеешь английским?

- Да, я по первому образованию переводчик. Английский, испанский, немного немецкий.

- Ты не согласилась бы немного подтянуть мою девочку по английскому? Я заплачУ. Скоро в школу, а она, если честно, в совершенстве знает только алфавит и несколько фраз типа "I love you" и "fack you".

- Мама, не ругайся!

- Ой! Больше не буду.

- Хорошо, я согласна.

- Ты завтра не занята? Вечером, часов в пять?

- В пять так в пять.

- Полина, нам пора. Прощайся с тетей Дашей.

Отлепившись от ноутбука с заметным сожалением, девочка улыбнулась и неожиданно слегка обняла Дашу и поцеловала в щеку.

- До свидания, тетя Даша! До завтра!

Они ушли, а Даша еще долго сидела на диване, прижав руку к поцелованной щеке и плакала. Впервые за две недели. Слезы лились по щекам, и с ними постепенно уходила горькая пустота, заполнившая сердце. Надо жить. Ради неродившейся дочки, ради самой себя - просто жить. Даша достала плед, укрылась и тут же уснула. В эту ночь ей не снилось ничего.

* * *

Полина оказалась смышленой девочкой, и заниматься с ней было не в тягость. Они еще успевали поболтать о том - о сем, и неожиданно для себя Даша рассказала о своей неудавшейся беременности. Полина плакала и, крепко обняв Дашу за плечи, гладила по голове.

- Не бойся, тетя Даша, у тебя все будет хорошо. У тебя еще будет дочка. Самая лучшая на свете. Ну, конечно, не считая меня.

Они смеялись и снова плакали. Такая вот психотерапия по-детски.

Как-то Даша вскользь сказала, что каждый год все музыканты съезжаются на фестиваль на Кипр. А в этом году и она вроде как не певица, да и денег нет. И желания, если честно.

* * *

Пикси:      Привет! Как дела? Я тебя люблю!

ДаШелест: "Люблю"? А это как?

Пикси:      Будешь моей подружкой?

ДаШелест:   А что для этого нужно?

Пикси:      Будь со мной дружелюбной, этого достаточно.

ДаШелест:   А ты девочка или мальчик?

Пикси:      Пусть это останется моим маленьким секретом. А ладно! Я - красивый   

мужчина 35-ти лет. Я люблю осень, а ты?

Рожа 746:   А я был на море. В Турции! Понравилось!!!

Пикси:      Турция? Отстой!

Турель:     Хочу в отстойную Турцию!

ДаШелест:   Скоро дожди начнутся.

Пикси:      А давайте о любви! Кто хочет секса?

Дана:       Кто о чем, а он о вертолетах! Сколько тебе лет, мальчик?

Пикси:      Сколько есть - все мои! А без секса люди болеют, хандрят...

ДаШелест:   И умирают?

Пикси:      Почти. "Ты живешь без секса? - лучше б ты подох".

Дана:       ха-ха!

Рожа 746:   На море классно.

Полина просто заставила Дашу начать общаться. Хотя бы в интернете. И теперь она вечером и даже ночью сидела в чатах и болтала, болтала. Как раньше говорили? "Бумага все стерпит"? В наше время это можно сказать об интернете. Он, как губка, вбирает в себя все, до чего может дотянуться. Но нужно признать: отвлекает от проблем неплохо. Если бы еще этот "наркотик" не вызывал привыкания!

* * *

SMS-сообщение: "Вам подарок. Откройте дверь" с неопределяемого номера почти в полночь. За дверью - красиво упакованная коробка хороших конфет. И открытка: "Не грусти. Тебя любят" ... Что это было?..   А конфеты - вкусные.

Подарки стали появляться за дверью каждый день. Ни к чему не обязывающие конфеты, диски с фильмами, несколько хороших книг, коробка паззлов, журналы, и - в большой коробке маленький черно-белый щенок. Собаке Даша была особенно рада. Открыточки были милыми. "Хороший сегодня день", "Приятных снов, дорогая", "Выходи завтра на прогулку", "Дама с собачкой - это красиво", и так далее. Как Даша ни старалась узнать, кто же стоит за этими ухаживаниями, и ничего не вышло. Караулила под дверью часами, но стоило отойти на пять минут - сразу SMS-ка! Впрочем, получать подарки было приятно. От нее  ничего не требовали, а просто баловали. Совершенно незаметно Даша забыла о депрессии. Занятия с непоседливой Полинкой, интернет-чаты с их безобидным трепом, каждый день небольшой сюрприз, а потом еще прибавилась забота о Рексе. С ним нужно гулять, купать его, а также развлекать. На тоску времени не хватало. Даже спать Рекс предпочитал у хозяйки под боком.

Однажды SMS-ка пришла с другим текстом: "Этот подарок особенный". Билет туда-обратно на музыкальный фестиваль на Кипр с проживанием в гостинице. И открыточка с собачкой: "Я буду тебя ждать". Вылет - завтра вечером. Интересно, Лена с Полинкой возьмут Рекса на неделю?

3    Г  Л  А  В  А

- Лена, привет, это Даша. Я сейчас подъеду за вещами. Как там Рекс?

- С ним все нормально. А ты как? Нашла кого-то там, на Кипре?

- Не поверишь! Я влюбилась! Он меня и везет, вещи поможет собрать.

- Ну что ж, до встречи.

* * *

Медленный парок над чайной чашкой будто танцевал какой-то гипнотический танец. В квартире тихо. Ни Полинки, ни Андрея. Даже Рекс спит на своей подстилке у входной двери. Я сижу на кухне, подпирая холодильник. Я - Лена, Лена Полянская. 39 лет, домохозяйка. Я ни о чем не жалею. Я люблю свою семью и ни за что не предам.

Звонок в дверь.

- Лена, спасибо тебе огромное. За Рекса, за все!

- Пожалуйста.

- Ты не заболела?

- Может, немного. Ничего страшного.

- Вещи мы забрали, остался Рекс. Малыш, ты не забыл свою хозяйку?

Песик прыгает вокруг Даши, лижется, изгибается всем телом, молотит хвостом по полу. Откуда взяться солидности в четыре месяца от роду?

- Я тоже тебе рада, мой хороший. Лена, вот деньги за квартиру. Я ничего не должна?

- Нет, все в порядке.

- Знаешь, Лена, я снова буду петь! И я снова солистка группы. Правда, группа новая, но меня знают и уже звали в несколько мест.

- Я рада за тебя.

- Ну я пойду. Извини, что с Полинкой не получится дальше заниматься.

- Не беспокойся, все нормально.

- Спасибо еще раз, Лена!

Даша обняла меня за плечи, я осторожно сжала ее талию. Поцеловала в щеку, мазнув волосами по губам и обдав легким запахом духов. Хочется запомнить надолго этот запах, поцелуй в щеку, тепло ее тела.

- Ну, мы пошли. За мной, Рекс!

- Пока, Даша!

Закрываю за ней дверь, иду на кухню гипнотизировать кружку с чаем. Надо только еще долить горячей воды.

Закончились два месяца шпионских игр с психологическим уклоном. Пытаясь вырвать Дашу из цепких лап депрессии и суицида, я слегка увлеклась. Нет, не влюбилась. Просто когда сопереживаешь кому-то, как будто делишься частичкой души. Даша, Даша, я рада за тебя. Не писать мне больше мелом "Дашка - дура", чтобы встряхнуть ее. Не уговаривать соседей общаться с ней  и приглашать в гости. Не искать подарочки и не играть в шпиона, пытаясь их незаметно подбросить. Все закончилось. И я вовсе не влюблена. Просто грустно отчего-то.

Пойду, налью еще чаю.

М  А   К   С   И   М   

1    Г Л А В А

- Ты нам должен! Не хочешь неприятностей - плати!

- Но у меня ничего нет!

- Знаешь, двадцать тысяч зеленых - немалая сумма. За такую сумму и убить могут некоторые отморозки. Но мы не такие. Мы просто заберем тебя от мамы-папы и заставим отрабатывать.

- Как отрабатывать?

- А вот это уже деловой разговор. Парень ты красивый, фигурка ничего, будешь иметь успех.

- Какой успех? Я ничего не понимаю!

- А ты наивный? Думаешь, просто так можно брать папину машину покататься, врезаться в чью-то иномарку, задолжать двадцать штук за ремонт - и "я ничего не понимаю"? Мы с товарищем, наверное, подъедем к твоему папе и поговорим о воспитании сыночка.

- Не надо! Только не к папе! Я на все согласен!

- Прямо таки на все?

- ... А что надо делать?..

- Не бойся, малыш, убивать мы тебя точно не будем, - парень довольно смеется, рядом похохатывает его друг, - записывай адрес, приедешь сегодня вечером часов в семь. Не опаздывай, а то мы телефон твоего отца знаем.

- А что я родителям скажу? - юноша почти плачет.

- Скажешь, что на свидание пошел. Тебе сколько лет?

- Шестнадцать.

- Нормально, вполне можешь на свидание пойти. Помойся там, попку смажь, мы посмотрим, на что ты годен.

- Но вы же не собираетесь...

- Собираемся, малыш, собираемся. Долги надо отрабатывать. А что тебя так смущает? Мы же тебя в гей-клубе видели, так что не ****и, что ни с кем никак.

- Я первый раз с друзьями пошел... Ради прикола... - юноша уже откровенно рыдал, всхлипывая и размазывая слезы по щекам.

- А потом ради прикола прямо на парковке влетел в нашу машину. Ага, уже верю. Ты мне на жалость не дави. Пожалею тебя, а потом меня кто пожалеет? Может, твой папа? Скажет: "Давай я тебе, Стасик, бабла отсыплю, купишь себе новую машину получше прежней, а то она кредитная. Мне тебя так жаааалко!"

И слезы мне тут не лей, мне на это насрать. Или гони деньги, или звоню отцу. А если не поможет, продам твой долг одному своему знакомому, и тот процентов за двадцать-двадцать пять тебя в узел завяжет, чеченцам продаст - но деньги у меня будут. Так что, адрес писать будешь?

- ... Бууудууу...

- Пиши. Сегодня в семь. Не опаздывай.

* * *

Максим и Стас пили пиво и закусывали мелко настроганными кальмарами. Чипсы и сухарики лежали на тарелке аппетитной горкой, колбаса-сыр-маслины, несколько бутербродов со шпротами, зелень-огурчики, непочатая бутылка водки - веселье только начиналось. Ждали главное блюдо сегодняшнего дня. Раз уж так получилось, и они остались без машины - имеют право на компенсацию. Тем более компенсация такая соблазнительная.

Они в принципе неплохие ребята. Приехали из какого-то поселка пару месяцев назад на дорогой машине, взятой в кредит. Устроились на работу охранниками, мечтали заработать много денег и всласть потрахаться с девушками, а тут... Даже частным извозом не заработаешь - вся бочина всмятку. Парни как раз закончили работу и подходили к машине, как этот малолетка машинку-то и подрихтовал. И это в четыре утра, да еще на парковке! Когда вокруг пусто, город словно вымер, а машина просто стоит! Вот не повезло так не повезло.

Паренек очень испугался. Шестнадцать лет, машина папина, сам пьяный, но на ногах стоит и все понимает. Максим и Стас забрали у него паспорт, записали телефон, вытряхнули деньги из карманов, и поехали на такси домой. Сил на разборки после рабочей смены не хватало. Потом, дома, они сообразили, что клуб, из которого вылетел мальчишка - для педиков, и это белобрысое чудо с сережкой в ухе - тоже сладкий мальчик. Что ж, денег на девок из-за этого малыша у них нет, придется кое-кому поработать попкой. И угрызений совести из-за какого-то полумальчика-полудевочки от них никто не дождется.

* * *

Звонок в дверь раздался ровно в семь. В квартиру парень заходил как-то робко, бочком. Остановился посередине комнаты, опустив голову. Стас, открывавший дверь, уселся рядом с Максимом. Поглядеть на нового знакомого стоило. Стройная, худощавая фигура, одежда, обувь, прическа - как из журнала. Голова опущена, но плечи держит ровно. Характер. Уважаю.

- Выпить хочешь?

- А можно побыстрее закончить? Мне домой надо.

- Ну, если так не терпится... Раздевайся.

Стас и Максим переглянулись, встали с дивана. Парень стал раздеваться. Никакой эротики, просто расстегивал рубашку, стаскивал ее с плеч, складывал аккуратно на стуле, спускал с бедер джинсы, так же аккуратно устраивал там же. Носки, трусы - и все не поднимая головы, завесив длинной челкой лицо. Подошел к дивану, стал коленями на сиденье, уперся руками в спинку.

- Так нормально?

- Нормально... - хриплые голоса Стаса и Максима раздались одновременно. Парень был нереально красив. Даже не видя его лица, было на что посмотреть. Кожа как будто светится, даже на вид мягкая и нежная. Спина узкая, чуть шире к плечам. Позвоночник похож на бамбук, узелки его трогательно делят пополам плоскость спины. Ягодицы округлые, на копчике ямочка. На правой половинке крупная родинка. Вся поза такая соблазнительная, нарочито невинная. Овечка, бляха муха, на заклание! Ну что ж, он сам просил побыстрее. Макс приспустил джинсы, надел презерватив (мало ли у них, педиков, болезней), налил в ладонь смазку.  

Член проталкивался в задницу пацана с трудом, было даже немного больно от такой тесноты. Пацан прогнулся в пояснице, подставляя свою попку, слегка застонал сквозь зубы. Макс толкнулся сильнее, забывая о боли, о зрителе, ждущем своей очереди, обо всем. Горячая глубина тела красивого парня, нежная кожа под его руками, толчки сильные, размашистые. Только джинсы, сползшие почти до пят, мешают - в другой раз надо снять, промелькнула мысль. Кончая, Макс закричал - первый раз в жизни. Обессилено отлепляясь от пацана, боролся с желанием погладить его, как-то приласкать, поблагодарить за такое удовольствие. Пошел в сортир выкидывать резинку.

Стас тоже не терялся. С напором дикого быка он вбивался в пацана, заставляя тихо стонать. Приговаривал: "Давай, давай, сука, давай, сука, давай..." Тискал его, на белой коже ягодиц уже проявлялись красноватые пятна от пальцев. Максу было неприятно видеть своего друга таким. Парнишка был соблазнительным, но ему хотелось трахать его не грубо, а так, чтобы и тому было хорошо. А что приятного, если тебе жопу разрывают в лоскуты?

- Стас, давай закругляйся.

- Сейчас... Давай, сука... Давай... Даааа...

Кончая, Стас схватил парнишку за волосы, заставил прогнуть спину почти до предела. Кончил, вытащил член, а его швырнул на пол. Потянулся: "Сука, хорошо-то как", - и пошел в сортир. Парнишка лежал на полу, челка откинулась набок, стали видны следы слез на щеках и опухшие, в кровь искусанные губы. Макс подошел, помог ему подняться. Кровь из ануса сочилась тонкой струйкой, пачкая белую кожу атласной попки и внутреннюю поверхность бедер. Стоять пацан самостоятельно не мог, и Макс помог ему дойти до ванной. Постучал кулаком: "Эй, ты долго там?" Стас вышел и, недовольно ворча, пошел дальше пить пиво.

Максим завел пацана в душ. "Сам справишься?" - "Не знаю" - "Ладно, помогу". Сделал теплую воду, намылил мочалку. Растерянно остановился, не зная, что делать дальше. "Ты не бойся, я не больной, и вообще это мой первый раз" - хриплый усталый голос пацана царапнул по сердцу. "На мочалку, сам справишься", - Макс вышел в комнату. Стас наливал себе уже вторую стопку водки. "Чо так долго, водка стынет!" - "Да этот чуть в обморок не упал" - "Ха-ха, это он настоящих мужиков попробовал, а не каких-то гомиков." - "Он сказал, что это его первый раз" - "И ты ему веришь? Он же шлюха из шлюх, ты посмотри на его ****ский прикид!" - "Ему же только шестнадцать" - "Да они с двенадцати на панели снимаются, ты что, не знаешь? На вот, выпей. И забей на всяких пидорасов. Только отработает он у нас по-полной. Гы-гы-гы..."

Пацан вышел из душа, завернув бедра в полотенце. Более эротичного существа Макс еще не видел. "Чо стоишь, иди отсоси", - Стас встал, ухватил замершего пацана за волосы, сел на диван, а его поставил на колени перед собой. Стянул с себя джинсы и трусы, оставшись в одной футболке. Опять взял пацана за волосы, ткнул в свой наливающийся член: "Тебя еще попросить? Ща попрошу" - и звонкая оплеуха заставила голову крутануться вбок. Снова за волосы: "Еще попросить?" - и дрожащий голос: "Нет..." Макс сидел рядом на диване и сгорал от злости и желания. Злился он на Стаса. Мог же не бить мальчишку, просто припугнуть. Да и так жестко не трахать, он же еле двигается. Но вид покорно опускающейся головы, раздвигающихся губ, пропускающих довольно крупный член Стаса, длинных ресниц закрытых глаз, то, как член входит и выходит почти полностью, как парнишка давится, пытается отодвинуться, но Стас держит его за волосы, не давая освободиться, насаживает ртом на свой член, все это заводило с полоборота. Стас кладет ноги тому на плечи, выдергивая волосы, сильно вгоняет член в рот несколько раз, кончает. Держит, заставляя проглотить всю сперму. Хлопает по щеке: "Хороший мальчик" - и сталкивает его на пол ногой. И - Максу: "Вот теперь можно и выпить". Макс смотрит на голого пацана, скрючившегося на полу, и злится. На Стаса - вот маньяк! На себя - а ты что молчишь? И на всю эту ситуевину-***вину. Врезать Стасу, так вроде друг, да и защищать непонятно кого тоже не хочется. А пацана жалко. Ладно.

- Эй, пацан, вставай давай, давай руку. Да прикройся, не буду я тебя трогать. Садись. На, выпей. Пей-пей, хуже не будет.

- Макс, ты чо, с педиком пить?

- Сам драл его во все дыры, а теперь и выпить не дашь?

- ... Ладно, пусть пьет и проваливает. Да, еще отсосет у тебя пускай.

- Да не хочу я, отвали.

- Пей, сладенький, пей. Не последний раз видимся!

- Стас, не пугай его. А ты давай одевайся, я тебя провожу.

- Ты его еще провожать будешь? Может, еще поцелуешь на прощанье?

- Захочу - и поцелую, отъебись. А провожу для того, чтобы он в обморок прямо у дверей не упал. Чего его было так трахать, что он стоять не может?

- Гы-гы... Вот что значит настоящий мужик!  

- Мужик, бля... Оделся? Пошли.

Вышли из квартиры, пацан немного покачивался, но стоял сам. В лифте Максим неожиданно для себя спросил:

- А как тебя зовут?

- Паспорт же у вас...

- Да не смотрел я, Стас смотрел, а я не смотрел.

- Денис.

- А как друзья тебя называют?

- У меня нет друзей.

- Как? Ты же говорил, что в клуб с друзьями пошел.

- Они мне больше не друзья.

- А что так?

- А оно тебе надо? - сказал, а сам сжался, ожидая удара.

- Дурак, я же просто спросил.

- А я просто ответил.

Выходя из лифта, Денис покачнулся, пошел, опираясь о стену.

- А тебе в какой район? Далеко?

- Далеко.

- Такси тебе поймать?

- У меня денег нет.

- Вчера же были, и много.

- Вчера были, а сегодня нет.

- А как ты домой попадешь?

- А никак. Сейчас найду какую-нибудь скамейку и на ней заночую.

- Какая скамейка? Ты дурак? Тебя же здесь изнасилуют и убьют.

- После того, что вы со мной сделали, мне уже все равно.

- Во дурак! Да мы ласковые и нежные по сравнению с некоторыми отморозками. И что мне теперь с тобой делать?

- Слушай, отстань от меня, я пойду.

- Куда? Ты же ходишь еле-еле. В квартиру я тебя не поведу, ты же не хочешь Стасу до утра жопу подставлять?

- Жопу подставлять я уж точно не хочу.

- Давай в машине посидим. Она, конечно, побитая, но закрывается, и сиденья там хорошие.

- Ну если сиденья...

Сидеть в машине было хорошо. Только сиденья не раскладывались - что-то там повредилось, но музыку послушать можно.

- Выпьешь? У меня тут под сиденьем фляжка коньяка.

- Давай.

Они выпили, помолчали. Потом еще выпили. И еще.

- А ты красивый.

- Слушай, раз сиденья не раскладываются, можно я к тебе на колени голову положу? Ты только не подумай чего-то там, просто задница жутко болит, сидеть не могу.

- Ладно.

Голова Дениса легла на колени, тепло его тела проникло сквозь плотную джинсовую ткань.

- А что тебя понесло в гей-клуб?

- Честно? Да придурок потому что.

- И...?

- Знаешь, влюбился в одноклассника. Из богатой семьи, красивый такой. Все в него влюблены - и парни, и девчонки. Но он только по части парней. Всех, наверное, перепробовал. А на меня ноль эмоций. Я же бедненький, одет плохо.

- Но ты сейчас одет очень даже ничего.

- Я с матерью живу, у отца другая семья. Данил, этот одноклассник, пригласил весь класс на свой день рождения в гей-клуб. А в чем мне идти? В школьных брючках и белой рубашечке? Я поехал к отцу. Он денег не дал, послал подальше. А у самого-то есть. Гад. Я, выходя, и цапнул его ключи от машины. Знаю, что он раньше всегда в машине заначку от мамы прятал. Деньги нашел, купил шмотки, поехал в клуб. Выпил, потанцевал. А Данил меня перед всеми так опустил! Сказал, что если я его хочу, должен у пяти парней на мой выбор прямо там при нем отсосать, а потом он, так и быть, даст мне свой член разок лизнуть. Тварь! Все так смеялись!

- Так у тебя и правда никого до этого не было?

- Ну как? В прошлом году в лагере я с одним пацаном целовался, ночью бегали в лес и зажимались до отключки. Даже пытались друг у друга член сосать, но не получилось. Дрочили там, тискались. Но в задницу я еще ни с кем.

- Так я у тебя первый?

- Выходит, так.

- Приятно.

- Только ты был не один, а твой друг меня не жалел. Неделю, наверное, сидеть не смогу. Как в школу ходить?

- Не злись, он думал, что ты педик конченный.

- А я не такой?

- Спи давай, скоро утро. Тебе в школу?

- Я, наверное, не пойду сегодня.

- Ну ладно. Спи.

Макс положил руку Денису на голову, и, машинально перебирая его мягкие волосы, задремал.

* * *

Проснулся Макс от громких визгливых голосов двух девчонок лет девяти-десяти. Они, видимо, шли в школу и во все горло обсуждали каких-то Катьку и Алинку. Девчонки прошли, а заснуть уже не получится. Денис спал, положив голову ему на колени и подсунув ладошки под щеку. Как ребенок. Миленький такой ребенок, у которого вчера был первый секс. Вспоминая вчерашнее, Максим почувствовал, как его распирают чувства - те, что ниже пояса. Голова Дениса покоилась на том самом месте, где зрел вулкан. Тепло его тела заставляло гореть и распрямляться то, что спокойно спало последние часа три. Перебирать волосы Дениса, поглаживать его плечи, проводить пальцем по скуле и очерчивать губы было так приятно, как ласкать котенка. Окна в машине были затемненные, так что можно было не опасаться вуайеристов, онанистов и разных высокоморальных бабулек. Денис потянулся, давая погладить себя по спинке, скользнуть рукой под рубашку. Хлопнул глазами, зевнул, и вдруг вскочил. Сел на своем сиденьи подальше от Макса, вжался в дверь.

- Что, не узнал?

- А?

- Не узнал, говорю? Я - Максим.

- Ааа... А я Денис.

- Голова болит?

- Ммм... Болит... И тошнит...

- На вот, выпей глоток. Тихо, не блевани мне тут. Пей, пей, это коньяк.

- Какая гадость!

- Гадость - не гадость, а лучше тебе сейчас будет. А ты всегда по утрам такой заторможенный?

- Ммм... Всегда, наверное. Мама говорит, что я сова.

- Это потому что ты такой лупоглазый?

- Это потому что я утром в школу встать не могу. Ладно, я вспомнил все. Что дальше со мной делать будешь?

- Знаешь, ты мне правда нравишься. Можно тебя поцеловать?

- Поцеловать? А кто кричал вчера, что с педиком и пить нельзя?! Трахать его можно во все дыры, а пить нельзя?!

- Ну не психуй, это Стас говорил, а мне ты нравишься. Я тебя ему в обиду не дам. Я тебе совсем не нравлюсь, что ли?

Денис повернулся к парню. Высокий, лет двадцати двух - двадцати трех на вид, кучерявые черные волосы сзади подстрижены почти под ноль, впереди красиво лежат волной. Брови вразлет, глаза светлые, серо-зеленые, нос прямой, губы сочные такие. Плечи широкие, руки сильные. Взгляд снова притянулся к губам. А как он целуется?.. Макс потянулся к Денису, ласково взял его за затылок. Денис не стал сопротивляться. Раз он уже был влюблен в парня, да и с Максом успел переспать, то чего из себя мальчика-одуванчика строить?

Целовался Максим улетно. В смысле, что остатки здравого смысла улетели в далекую даль. Денис и целоваться-то толком не умел, и Макс казался ему искушенным мачо.   Отлепившись друг от друга и отдышавшись, они рассмеялись.

- Слушай, у нас с тобой какое-то знакомство неординарное. Сначала ты меня трахнул, потом познакомились, потом спали вместе, а после всего поцеловались.

- Да, я такой, неординарный. Дай еще поцелую.

Целовались до одури, Макс расстегнул ширинку. "Да не бойся ты! Дай руку". Рука Дениса легла на член Макса, а Макс полез в штаны Денису. Так, целуясь и лаская друг друга руками, они дошли до оргазма. Смеясь, роняя салфетки, приводили себя в порядок. Потом еще целовались, гладили друг друга, запуская руки под одежду, Денис уже сидел на руках Макса не стесняясь. А Максу было все равно, что на это скажет Стас, в обиду своего мальчишку он не даст.

- Слушай, я есть хочу, а ты?

- Я тоже.

- Пошли домой? Стасу скажу, чтобы на тебя и не смотрел.

- Я боюсь.

- Не бойся, я с тобой. Покажем ****ецУ ****ец.

* * *

Стас с Максом подрались. Стас кричал, что давно подозревал, что его друг пидорас, да доказательств все не было. А теперь все будут знать, что он за тип. А Максим рычал, что если он только подумает что-нибудь сделать Денису - сразу голову набок свернет. Денис забился в угол, сидел на полу, прикрыв голову руками. Стас в две минуты собрал вещи, взял ключи от машины и вылетел из квартиры.

- Жалко, машину мы на двоих покупали, кредит только пару месяцев осталось выплачивать. Ну да ладно. С тобой все нормально?

- Да...

- Вылезай давай. Пива хочешь?

- Не знаю, я особо и не пил никогда.

- Иди сюда, не бойся. Я уж тебя не обижу.

Сидя на диване в обнимку с Дениской, попивая пиво и отсвечивая свежим синяком на морде, Макс был почти счастлив. Для полного счастья, как всегда, не хватало денег и свободы.

2    Г Л А В А

Привет! Я - Лена Полянская. Сейчас у меня на квартире живет Максим Торогов, а вселялись они с другом Стасом Кориковым. Не поделили мальчика Дениску шестнадцати лет. Стас хотел просто пользовать парнишку по-всякому, пока не надоест, а у Макса проснулось что-то повыше пояса в районе груди. Чувства, в общем. Конфликт интересов вышел.

Глядя на то, как Стас отнесся к Денису, я Макса понимаю. Такой мальчишечка не заслужил, чтобы его ломали. Макс - простой трудяга, своими руками заработает и на машину, и на квартиру. Лишь бы рядом был человек, ради которого хотелось бы идти на работу, приходить домой, дышать, улыбаться.

3    Г Л А В А

- День, ты когда прилетаешь?

- Завтра, в 10-30.

- Я буду тебя ждать. Давай я за тобой вечером заеду? Часов в восемь. В ресторан сходим, переночуешь у меня. Ладно? Я тааак соскууучился!!!

- Макс, я тоже соскучился, - и, шепотом: - Я тебя люблю.

- Что?! Я не слышу!!!

- ... я тебя люблю...

- НЕ СЛЫШУ!!!

- Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ, ДУБИНА СТОЕРОСОВАЯ!

- Я тоже тебя люблю, Денька. Аж в животе все узлом завязывается. Месяц тебя не видел! Ну что, я в восемь приеду? - Приезжай. Адрес помнишь?

- За месяц такое не забудешь. Ладно, мне на работу  бежать. До встречи.

- Пока.

* * *

У подъезда остановилась красивая иномарка белого цвета. Денис сидел на лавочке и ждал Максима. Из машины вылез  молодой импозантный мужчина в темных очках и слегка потянулся. Денис поймал себя на том, что рассматривает постороннего человека, ласкает взглядом красивую фигуру - и покраснел. У него же есть Макс! "Вот натура ****ская" - обругал он себя. Парень - водитель крутой машины рассмеялся знакомым смехом. "Макс!!!" Денис подлетел к своему любимому человеку, но на людях не стал обниматься, просто взял за руку.

- Какой ты сегодня!

- Не нравлюсь?

- Как это не нравишься? Да я тебя обожаю!

- Поехали? Садись на заднее сиденье, у меня там для тебя сюрприз.

Денис юркнул в машину. Запах дорогого парфюма, смешанный с запахом кожаного салона, дразнил обоняние и возбуждал.

- Посмотри там, в пакете.

В пакете с принтом известной фирмы была одежда. Модная, красивая, стильная. Его, Дениса, размера. Были и трусы, и носки, и даже туфли.

- Это мне?

Максим отъехал от дома, припарковался на обочине, повернулся к Денису.

- Конечно тебе. День, я хотел тебе сказать... В общем, поздравляю с нашей годовщиной - год со дня знакомства.

Денис протиснулся между передними сиденьями, обнял Макса, поцеловал. Макс нежно погладил его затылок: "Поздравляю, малыш", потом засмеялся:

- Ты так себе спину сломаешь! Переодевайся, мы едем в ресторан.

- А откуда такая роскошь? Машина, одежда? - уже стаскивая с себя одежду, спросил Денис

- Нашел новую работу, ничего криминального. Машину взял в кредит. Получаю сейчас раз в двадцать больше прежнего, так что могу себе позволить кое-кого побаловать.

- Я готов.

- Поехали?

- Поехали!

До ресторана со странным названием "Цыганский домик" они доехали быстро. Выйдя из машины, Денис с удовольствием поймал на себе восхищенный взгляд Макса. Приятно, черт побери! На входе Макс пропустил Дениску вперед, придержал за локоть. "Я заказывал столик", - и их провели на второй этаж в отдельный кабинет. Закуски уже стояли на столе, мясо принесли буквально через несколько минут. Максим разлил вино по бокалам:

- За тебя, Денис!

- За нас.

- За нас!

Они выпили, Макс стал ухаживать за Денисом, накладывая еду. Все было таким красивым и вкусным, что можно было объесться. Но и у Макса, и у Дениса мысли сейчас были о другом. Они не узнавали друг друга. Казалось бы, знаешь этого человека до мельчайшей родинки и трещинки на губе, но сейчас напротив сидит загадка, которую не разгадать и за всю жизнь. Светильники, похожие по форме на свечи, оставляли углы комнаты в полутьме. Свет отражался в хрустальных бокалах, бликами ложился на лица. Глаза таинственно отсвечивали, завораживали, манили. Поднося вилку к губам, парни периодически замирали, засмотревшись на такой же соблазнительный жест напротив. Сладкая мука - насыщать один голод и растравливать другой. Каждое движение любимого человека соблазняло, но никто из них не хотел нарушить это волшебство, и за столом не было слышно голосов. Слабо звякали вилки и ножи, шелестел ветер за окном, где-то вдалеке играла музыка. Красоту момента нарушил Максим. Он поднялся, обошел стол, встал на одно колено перед Денисом.

- Денис, я тебя очень люблю и хочу прожить свою жизнь только с тобой. Хочу защищать тебя, помогать во всем, делить все радости и печали. Я вот купил тебе... - Макс вытащил из кармана бархатную красную коробочку, - Это кольцо. Прошу тебя, Денис, в знак нашей любви...

Кольцо по размеру подошло идеально. Это был резной золотой кружочек. В коробочке лежало второе кольцо. Денис надел его на палец Максима. Макс поднялся, потянул к себе Дениса, подхватил на руки. В глубине кабинета, в котором они ужинали, обнаружилась еще одна дверь, а за ней...   Какой все-таки Макс романтичный! Там был номер для новобрачных. С огромной кроватью под балдахином, с цветами, свечами, плавающими в нескольких вазах, фруктами и вином на маленьком столике. Все кремово-белое, лишь цветы и фрукты выделялись слабыми цветными пятнами. Максим занес Дениса в комнату, закрыл дверь. Донес до кровати, осторожно опустил на белое мягкое покрывало. "День, я тебя люблю"...

Целуя губы, кружа голову, стал раздевать своего мальчика. Расстегивал рубашку, словно разворачивал долгожданный подарок - неспешно, продлевая удовольствие, а сам сгорал от нетерпения. Стягивал рубашку с плеч, покрывая поцелуями каждый сантиметр нежной кожи. В воздухе было разлито волшебство, когда каждое движение дарит радость, каждый вздох обретает смысл, глаза не замечают вокруг ничего, кроме любимого, страсть, раньше бушующая в груди, послушным зверем сидит у ног. Гипнотизирующие отблески свечей пляшут на потолке. Макс раздел Дениса и раздевается сам. Денис приподнялся на локтях, смотрит не отрываясь на удивительно красивого Максима, медленно разоблачающегося под тихую музыку. Стриптиз? Нет, любовь кружит голову так, что упал бы, если бы не лежал на кровати. Обнаженный Макс подходит, мягко скользит над Денисом, ложится сверху. Теплая тяжесть любимого тела, глаза в глаза. Замерев так на долгое мгновение, наслаждаясь им неимоверно, целуются. И - как будто сошла лавина. Целуются, обнимая друг друга так крепко, как только можно. Денис ногами обхватывает Макса за бедра, трется пахом. Макс дотягивается для тюбика смазки, еле-еле вспомнив о его существовании. Делать больно своему котенку нельзя. Смазка - в ладонь, потом на член, и войти внутрь такой соблазнительной, родной и любимой попки. Денис выгибается, что-то шепчет почти неслышно, закрыв глаза. Макс старается двигаться так, как нравится его мальчику. После долгой разлуки первый раз получается недолгим, но очень бурным. Кончая вместе, они еще теснее вжимаются друг в друга, будто становясь одним целым.

Слегка отдышавшись, Макс откатывается в сторону, подтягивает к себе Дениса, укладывает поверх себя. Денис распластывается без сил, как рыбешка на суше. Легкий, теплый, мокрый, родной. Максим гладит его по голове, по спине, по попе - куда дотягиваются руки.

- День, я очень тебя люблю, ты знаешь. Когда я первый раз тебя увидел без одежды, меня как током ударило. Ты, конечно, можешь на меня обижаться за тот случай, но если бы все сложилось по-другому, я бы не встретил тебя. Был бы сейчас, как раньше, тупым мужиком, которому нужны только пиво и бабы. Не полюбил бы тебя, мое солнышко. Не узнал бы, что есть на свете ты, мой светлый, замечательный человечек. Ты был тогда таким смелым. Видно было, что боялся, но плечи держал ровно и прощения не просил. В тебе столько силы, столько жизни. Я за этот год столько узнал, пережил благодаря тебе... Я тебя люблю. Твою улыбку, такую задорную, что хочется смеяться вместе с тобой. Твои глаза, в которых я отражаюсь. Люблю тебя, когда мы занимаемся сексом, ты тогда такой страстный, такой соблазнительный.

Макс уже целенаправленно поглаживал попку Дениса, а тот слегка потягивался, уткнувшись носом ему в шею. Тихий, эротичный голос Максима возбуждал.

- Люблю твою попу, она такая упругая, а родинка на правой половинке просто сводит меня с ума. Люблю твой анус, когда смотрю на него, у меня кружится голова. Эта дырочка моя, только я могу к ней прикасаться.

Руки Макса добрались до вышеупомянутой дырочки и залезли внутрь. Пальцы нежно ласкали Дениса, влажные от спермы и смазки.

- Ты мой нежный котенок, такой смелый и решительный. Когда ты вырастешь, станешь, наверное, тигром. Или львом... - Максим отстранил от себя Дениса, усадил себе на бедра. Приподнял, направляя свой член, нанизал парня на свое копье. Помогая и направляя руками движения Дениса, заставил скакать так долго и так далеко, как нравилось обоим. Член входил и выходил из ануса то медленными, тягучими движениями, то стремительно. Маленькие крепкие ягодицы принимали большого гостя с радостью. Они были очень красивой парой - огромный смуглый мускулистый зверь и белокожий гибкий подросток. Когда они доскакали до финиша, сил осталось только на то, чтобы дышать. Денис так и упал на Макса. Максим улыбался в темноту, наслаждаясь. Оргазм все длился и длился, не взрывая внутренности, как в первый раз за сегодня, а грея сердце тихим пламенем. Они так и задремали.

Проснулись через короткое время от того, что замерзли. Денис шевельнулся, Макс сжал его за плечи: "Побудь так, пожалуйста", прикрыл их краем огромного покрывала. Денис приподнялся на локтях, заглянул Максу в глаза: "Спасибо тебе. Мне так хорошо никогда не было" - "Мне тоже". Поцелуй был нежным, сладким, руки Максима покоились на попе Дениса. Целовались они долго, наверное, завтра это будет всем видно, шея - нежное место. Денис вдруг почувствовал, что член, оставшийся у него внутри, превращается из мягкого, почти неощутимого анусом отростка в прямое, как палка, орудие любви. Хоть сил за сегодня потрачено немало, но в семнадцать лет секса хочется всегда. Денис сел, с удовольствием ощущая в своей попке любимую игрушку.

- Давай по-другому, - Максим приподнял Дениса, развернул, поставил на колени. Тот обернулся, изгибаясь: "Так нормально?" - "Норррмально", - рычание Макса и воткнувшийся в попу член передали его чувства. Теперь Максим просто вбивался в анус своего парня, не боясь сделать больно, забывая обо всем. Внутри рычала свора диких зверей, красивое тело перед ним изгибалось. Белобрысая макушка двигалась туда-сюда. Толкая беленькую попку, Макс завороженно смотрел на свой гуляющий член. Сильно, до боли, врывался в задний проход, словно клеймя: мой, МОЙ! Кончил с рычанием, сжимая его бедра до синяков. Кончил и почти упал рядом. Денис со стоном рухнул рядом, ухватился за свой торчащий член. Пара минут привычных движений - и парень догнал своего друга. "Я тебе больно не сделал?" - "Нормально все". - "Пойдем в душ?" - "Пойдем, только дай отдышаться" - "Пойдем, я сам тебя помою" - и Максим поднял Дениса на руки, понес в ванную.

Ванная комната тоже была романтично обставлена. Те же цветы, те же плавающие свечки в вазах, вино и фрукты на столике. Максим аккуратно уложил свое сокровище в ванну, настроил воду. "Вина?" - "Давай". Вино было терпким, не очень сладким, Макс даже покормил Дениса фруктами. Персики, бананы, яблоки, киви, ананасы - все очень вкусно, если тебе кладут небольшие кусочки в рот и целуют. Запивая вином угощение, Денис захмелел. Он лежал, вода шумела, заливая тело, все больше наполняя ванну и лаская теплыми струйками уставшее до изнеможения тело. Максим забрал бокал, влез в воду, приподнял Дениса, уложил спиной себе на живот. "Так ты хоть не захлебнешься, пьяница", - "Это я пьяница?" - "Да ты, ты. Моя любимая пьяница". - "Ну, если любимая..."

Мытье в одной ванне с любимым человеком может превратиться в сеанс эротического массажа. Всегда превращается. Сонливость и усталость смывают теплые пенные струи с приятным запахом, сильные руки скользят по телу, поцелуи в затылок, ухо, шею... Твердая штуковина, упершаяся в бедро... Своя такая же штучка требует внимания... Максим поднимает Дениса, обмывает чистой водой под душем, заворачивает в огромное полотенце, несет в комнату. "Ты меня всегда будешь на руках таскать?" - "Если понадобится". Сдернуть покрывало на пол, положить на кровать, снова развернуть свой любимый подарок - дело нескольких секунд. Влажное полотенце летит на пол вслед за покрывалом. Максим замирает над своим парнем, любуется. Потом наклоняется, осторожно целует губы, щеки, шею... Выцеловывая каждый сантиметр кожи своего любимого, сам тает от нежности и непонятного томления. Стройные ножки, такие милые пятки и пальчики на ногах. Денис смеется: "Я щекотки боюсь", дрыгает ногой. Макс разводит его колени, целует живот, проводит языком по промежности. Ласкает анус, вызывая у Дениса стоны и дрожь возбуждения. Переворачивает на живот, выцеловывает такие красивые ягодицы. "Постой, Макс, хочу по-другому", - и Максим ложится на спину, а Денис устраивается над ним. Простая поза "69" у любящих людей превращается в волшебное наслаждение. Можно ласкать своего милого, целовать, гладить, куда дотянутся руки, сосать член, доводя до умопомрачения,   пальцами дразнить анус, сжимать подтянувшиеся яички. Наслаждаться телом дорогого человека, уплывать на волнах нирваны. Это почти медитация - секс с тем, кого любишь. А они любят друг друга. И им нет дела ни до кого.

4     Г  Л  А  В  А

Привет, это снова я. Прошло пять лет со дня знакомства Максима Торогова и Дениса. Я присмотрелась к этой паре и решила им немного помочь. Уговорила мужа, и он предложил работу Максиму в своей фирме. Максим стал намного больше зарабатывать, купил машину, забрал к себе Дениску. Оплатил учебу в престижном вузе, он учится хорошо. В следующем году заканчивает. За это время они из моих квартирантов превратились в соседей. Максим поговорил с моим мужем, и постепенно выкупил эту квартиру, оформив ее на Дениса.

Они - хорошая пара. Вернее, были хорошей парой. Недавно случилось несчастье. Старый друг Максима Стас объявился. Тогда Стас сел в неисправную машину и поехал домой, в свой поселок. На трассе он сильно разогнался, и то ли не справился с управлением, то ли что-то в машине заклинило, но факт в том, что он вылетел на встречную полосу и лоб в лоб врезался в какую-то машину. Были жертвы. Все это время он провел в колонии-поселении для подобных неудачников. И все это время Стас во всем винил Максима и придумывал для него ужасные кары. А когда его выпустили, прямым рейсом приехал к Максиму, подкараулил его у подъезда и зарезал. Хорошо, что Дениса рядом не было, а то бы и его пришлось оплакивать. Стас даже скрываться не стал, видимо, у него что-то в голове сдвинулось. На суде сказал, что свою миссию на земле он уже совершил, и теперь его ждут райские кущи. Несчастный придурок. Денис будто почернел от горя. Но из этого котенка и правда вырос молодой лев. Учебу не бросил, даже нашел работу.

Мы всем домом собрали деньги, пришли к нему. Он вышел с улыбкой. Сказал, что в память о Максиме будет жить, учиться, работать, что Максим хотел бы видеть его счастливым. Соседи думали, что он оплакивает друга, но я-то знаю, что у парня оторвали половину сердца. Я иногда захожу к нему на чай, часто приглашаю к себе в гости. Он рад тому, кто знал Макса и хорошо к нему относился. Я горжусь этим мальчиком. Буду молиться, чтобы у него все было хорошо.

Я давно уже не подглядываю. Последний раз это было в маленьком ресторанчике, где Макс и Дениска отмечали первую годовщину. Макс уже работал у моего мужа, мы часто общались, и он попросил найти  ресторан с номером для новобрачных, сказал, что хочет сделать предложение девушке. Я посоветовала ресторан дальнего родственника. Когда тот прибежал ко мне со словами "что делают, ты только посмотри, что делают!", я и имела честь лицезреть это в высшей степени эротичное действо. Еле успокоила старичка. А нечего за клиентами подглядывать. А если подглядываешь, так хоть помалкивай. Пришлось ему денег подкинуть, диск себе забрать. Это теперь любимая запись в моей коллекции.   После того случая я сама перерезала кабель, ведущий в квартиру счастливых парней. Я была рада за них.

А у меня все хорошо. Старею потихоньку у своих тарелок-кастрюлек. Дочка выросла, уже есть жених. И, по-моему, скоро в моей семье будет пополнение. От меня она скрывает, но я тоже молчать умею. Муж работает, купили для Полинки квартиру, будет где жить им с мужем. Знаете, я рада, что моей дочке попался парень, немного похожий характером на Максима Торогова - большой, сильный, надежный, верный. А еще любящий. Смотреть на любящих друг друга людей - сплошное наслаждение. А у Дениса все будет хорошо. Он из тех людей, кого можно согнуть, но не сломать. Счастья тебе, День!