Подозрения. Глава 2

— Что случилось, Пол? Ты заболел или что-то в этом роде? Ее слова были полны беспокойства, но они не передавали страха, который она чувствовала внутри.

— Да, можно сказать, что я болен. Но это не физическое заболевание. Я болен душой.

В этот момент стоическое поведение Кэти рухнуло у меня на глазах. У нее не было сомнений, что я знаю ее секрет. Она медленно опустилась на один из кухонных стульев.

— Как его зовут? Ты влюблена в него? Мой голос был спокоен. В моем голосе не было ни гнева, ни обвинений.

Кэти посмотрела на меня, и слезы навернулись на ее глаза.  — Его зовут Карл Герринг. И да, я влюблена в него.

•  •  •

Я просто сидел и смотрел на свою рыдающую жену. Ее краткое признание не ошеломило меня. Это не вызвало у меня тошноты в животе. Подозрения, которые у меня были по поводу ее неверности, только что подтвердились. Теперь тоска, с которой я жил с тех пор, как нашел ее тайник с сексуальным бельем в багажнике ее машины, смылась из меня, оставив пустую эмоциональную оболочку.

— Если ты влюблена в него, я думаю, это означает конец нашего брака. Мой голос был по-прежнему спокоен.

— О боже, нет, Пол! Кэти вскрикнула, когда на ее лице появилось испуганное выражение.  — Я все еще люблю тебя, Пол! Моя любовь к Карлу не умаляет моей любви к тебе,  — голос Кэти надломился, и ее тело задрожало, как будто она только что получила порыв холодного воздуха.

— Что ж, ты глубоко ошибаешься, если думаешь, что я когда-нибудь приму роль рогоносца. И я не хочу жить с женщиной, которая признается в любви к другому мужчине. Я не вижу для нас другого выхода, кроме развода. Я вышел из кухни в гостиную, где плюхнулся в свое любимое кресло. Я больше не хотел смотреть на свою неверную жену. Для меня решение о разводе было теперь предрешено.

Кэти потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя и поговорить со мной. Она села на диван напротив меня. Прежде чем заговорить, она посидела молча.

«Я знаю, что это должно быть для тебя ужасным потрясением, Пол. Узнав, что я изменила тебе. Но я действительно думаю, что тебе следует выслушать мои объяснения, прежде чем расторгнуть наш брак». Она попыталась говорить мягким любящим голосом, но я просто отвернулся от нее.

— Скажи мне одну вещь, Кэти. Ты все еще хочешь иметь сексуальные отношения с этим парнем Карлом?

Она закрыла глаза, глубоко вздохнула и просто ответила: Да.

— Тогда от нашего брака ничего не осталось. Поскольку ты неверный партнер, я подам документы на развод утром. Я буду добиваться первичной опеки над детьми. Я не хочу подвергать своих маленьких, впечатлительных детей прелюбодеянию. Если ты хочешь, чтобы Карл был твоим любовником, то это должно быть без опеки над детьми. Мой голос приобрел агрессивный тон. Пришло время проявить свою позицию главы семьи и обиженного мужа. Неверность Кэти, возможно,  

ранила мое эго, но я не собирался сдаваться и позволять ей иметь детей.

— Пожалуйста, Пол! Не делай этого! Я же сказала, что все еще люблю тебя. Я не хочу развода и особенно не хочу, чтобы у меня отняли детей,  — Кэти снова всхлипывала и дрожала, когда реальность моего решения дошла до ее сознания.

Твое заявление Я люблю тебя  — это фарс, когда ты также признаешься в своей любви к другому мужчине. Твои действия говорят громче, чем любые твои слова. Твои действия говорят мне, что я не тот мужчина, который может полностью удовлетворить тебя как женщину. Я не могу и не буду принимать позицию рогоносца. Я опустил голову и более мягким голосом сказал:  — Я хочу, чтобы ты собрала чемодан и немедленно покинула этот дом. Я больше не хочу находиться с тобой в одном доме. Ты потеряла право проживать в этом доме.

— Нет, Пол! Ты не можешь просто вышвырнуть меня, как старый башмак! Это мой дом. Мы с детьми живем здесь. Кэти была почти в истерике, когда я поднялся на ноги.

— Я здесь живу! Я живу здесь со своими детьми! Ты прелюбодейная шлюха, и я не позволю тебе жить с нами в одном доме!  — крикнул я ей, когда мой гнев поднялся во мне.  — А теперь собирай свою одежду и уходи из этого дома. Я собираюсь забрать детей у Эвелин, а когда вернусь, не хочу застать тебя в этом доме.

Я подошел к двери, повернулся и сказал:  — Я вернусь через час. Не будь здесь. Скажи Эвелин, где ты остановишься, и я прослежу, чтобы ты забрала остальные свои вещи. Я закрыл за собой дверь, а Кэти продолжала умолять меня передумать.

Как только я вошел в дом Хантеров, Тодд увидел, что что-то ужасно не так. Он никогда не видел меня таким расстроенным.  — Что, черт возьми, с тобой случилось?  — спросил Тодд, подходя ко мне.

— Плохое дерьмо, Тодд. Очень плохое дерьмо.  — сказал я, прислонившись к стене. Говоря это, я медленно поворачивал голову из стороны в сторону.  — Кэти завела себе любовника, и она не хочет прекращать этот роман. Для нас двоих все кончено. Я велел ей собрать кое-какую одежду и покинуть дом. Утром я подам на развод.

Тодд стоял, ошеломленный моими словами. Никогда не было никаких признаков того, что наш брак в беде. Как раз наоборот. Мы с Кэти казались идеальной супружеской парой с двумя очаровательными детьми.

Как раз в этот момент Эвелин вышла из-за угла и увидела, что мы стоим в потрясенном молчании.

— Что здесь происходит? Ее глаза быстро перебегали с лица мужа на мое.

— Пол только что узнал, что Кэти ему изменяет,  — печально сказал Тодд, пристально глядя на жену.  — Ты что-нибудь об этом знаешь? Кэти все тебе рассказывает, не так ли?

Лицо Эвелин не могло скрыть того факта, что она знала о секрете Кэти.

— Она не все мне рассказала. Только то, что она 

встретила своего давно потерянного школьного возлюбленного. Она не сказала мне, что спит с ним,  — ее голос звучал не очень убедительно.

— Значит, ты знала, что с этим что-то не так, не так ли, Эвелин?  — рявкнул я на нее обвиняющим голосом.

— Я пытался сказать ей, чтобы она не связывалась с Карлом. Их отношения в средней школе остались в прошлом, и она не должна подвергать опасности свой брак, пытаясь пережить какую-то подростковую фантазию. Теперь ее взгляд был прикован к пятну на полу. Она не могла смотреть мне прямо в глаза.

— Как давно это было, Эвелин?  — рявкнул я на нее.

— Около восьми недель назад.  — тихо сказала Эвелин.

— Что еще ты знаешь? Мой гнев все еще нарастал.

— Кэти сказала мне, что Карл владеет небольшой строительной компанией. Он не знал, что Кэти работала на Кабельнекс, когда подавал заявку на субподряд. Кэти была потрясена, когда впервые увидела его имя в анкете. Эвелин вышла из коридора и села на диван. Она склонила голову, словно в смущении.

После того, как она сказала мне, что встретила Карла за обедом, она больше не говорила со мной о нем. Я попыталась выяснить, происходит ли что-нибудь между ними. Она отказалась говорить со мной о Карле. Эвелин глубоко вздохнула.  — У меня было смутное подозрение, что у нее роман с Карлом.

Тодд ничего не сказал, когда его жена призналась, что ей известно о контакте между Кэти и Карлом. Он понятия не имел, что делать или говорить в это время.

— Чертовы женщины!!!  — закричал я на свою невестку.  — Несмотря на то, что она твоя сестра, ты должна была сказать Тодду или мне, что с Кэти что-то может случиться. Теперь уже слишком поздно. Наш брак окончен. Я велел Кэти собирать вещи и убираться из моего дома. Вены на моей шее были очень заметны, так как мой гнев выходил из-под контроля.

Ужас вспыхнул в ее глазах, когда Эвелин посмотрела на меня.  — Ты не выбросишь Кэти на улицу! Она твоя жена, и я знаю, что она любит тебя, Пол! Теперь Эвелин начала громко плакать.

— Она также сказала мне, что любит Карла и хочет продолжить с ним роман!  — крикнул я ей в ответ.  — Эта чертова любительница ходить на сторону заслуживает того, чтобы оказаться на улице!

Я знал, что должен уйти от Эвелин, прежде чем моя ярость выйдет из-под контроля.

— Где Джейсон и Кристи? Я повернулся к Тодду.

— Они играют на заднем дворе.  — сказал Тодд, когда я повернулся и пошел к задней двери.

Когда я вышел, чтобы забрать детей, на столике зазвонил телефон. Двое моих детей подбежали ко мне, как только увидели.

Давай, банда. Пойдем купим гамбургеров у Микки Ди.  — сказал я с вымученной улыбкой на лице.

— Папа, а три А могут пойти с нами?  — спросила Кристи с девичьей улыбкой на лице.

— Конечно, могут. Если их мать и отец скажут, что все в порядке,  — ответил я.

Давайте войдем и 

спросим их!  — Кристи позвала остальных, вбегая в дом. Эвелин разговаривала по телефону с Кэти.

— Почему тетя Эвелин плакала, когда я вошла в дом?  — спросила Кристи с заднего сиденья машины.

— У нее плохой день. Я думаю, она получила плохие новости, которые ее встревожили. Ответил я моей дочери.

— Так вот почему она сказала, что хочет, чтобы Аллан, Алексис и Алиса остались сегодня дома. Папа? Джейсон прервал разговор.

— Думаю, да, Джейсон. Сейчас происходит много вещей, которые расстроят многих людей. Мы еще поговорим об этом, когда вернемся домой.

Джейсон и Кристи доедали картофель фри, когда я отвернулся от них и нажал кнопку быстрого набора на своем мобильном телефоне. Телефон зазвонил несколько раз, затем ответил женский голос.

Привет. Это был голос Эвелин.

Тихим голосом я сказал ей:  — Мы скоро уедем отсюда, и когда вернемся домой, Кэти лучше там не быть.

Дети больше интересовались происходящим вокруг, чтобы обращать внимание на мой телефонный разговор.

— Пол, будь благоразумен. У Кэти из-за этого серьезный эмоциональный кризис. Ей некуда идти, и она не хочет оставаться без своих детей. Эвелин пыталась быть посредником для своей сестры.

— Мне плевать, куда она пойдет. Она может жить со своим новым любовником, мне плевать! Моя ярость снова нарастала.  — Лучше бы ее там не было, когда мы вернемся домой, иначе дети на собственном горьком опыте узнают, какая на самом деле обманщица их мать. Я нажал кнопку выключения и глубоко вздохнул, пытаясь подавить свой гнев.

— Что случилось? Папа?  — спросила Кристи, увидев странное выражение моего лица.

Я изо всех сил старался улыбаться и вел себя беспечно.  — Ничего особенного, Милая. Мы еще поговорим, когда вернемся домой.

Когда мы втроем вернулись домой, дом был пуст.

— А где мама?  — спросили они оба, увидев пустой дом.

— Ей нужно было кое-что сделать. Мама уедет на некоторое время, пока все не уладится. Я уклонился от серьезного ответа на вопрос детей. Я знал, что очень скоро мне придется очень тяжело поговорить с ними обоими.

— А теперь поднимайтесь в свои комнаты. Я хочу, чтобы это домашнее задание было сделано в течение следующего часа. Я поднимусь, чтобы уложить вас и пожелать спокойной ночи.

Когда я вошел в спальню, то заметил, что на ее стороне хозяйского шкафа пропало много одежды Кэти. Ее косметика также отсутствовала на туалетном столике в ванной. Несмотря на то, что мой гнев все еще был превыше всего, я почувствовал сильное чувство потери, когда наступила реальность отсутствия Кэти. Тем не менее, я знал, что впереди меня ждут еще более мучительные моменты.

Я лежал в темной спальне, глядя в потолок. Было так много деталей, которые мне придется рассмотреть в ближайшем будущем. Самым важным было бы эмоциональное здоровье и благополучие моих двух детей. Как вы скажите своим детям, что их мать больше не будет жить с ними? Что ее не будет рядом, чтобы любить и утешать их каждую ночь? Что ее не будет рядом, чтобы 

быть мамой-врачом, когда они заболеют?

В моем собственном сознании я боролся со своим решением бороться за опеку над детьми. Я хотел, чтобы они росли счастливыми и здоровыми. Будет ли им лучше жить с матерью и ее новым любовником?

Может быть, это было мое уязвленное самолюбие, может быть, это действительно была моя преданность моим детям, но вскоре я отверг идею, что могу отдать детей своей прелюбодейной жене. Я бы боролся зубами и ногтями, чтобы они продолжали жить здесь со мной.

Следующие несколько дней были для меня травматичными и душераздирающими. Я сразу же начал бракоразводный процесс. Через своего адвоката я смог получить судебный запрет на то, чтобы Кэти не вступала в контакт со мной или детьми. Кэти наняла адвоката и боролась с запретительным судебным приказом, но результаты потребовали бы недели или больше в судах.

Джейсон и Кристи теперь были смущены и расстроены событиями, которые происходили в их некогда счастливом и любящем доме. Я сел с ними и попытался объяснить, что у их мамы и папы были серьезные проблемы, оставаясь женатыми друг на друге. Дети не могли понять, что происходит и почему их родители не могут просто поцеловаться и помириться. Я сказал им, что есть проблемы, которые слишком серьезны, чтобы просто забыть о них. Я не стал специально рассказывать им о новом любовнике их матери.

Как ни мучительны были эти эпизоды с детьми, я был полон решимости придерживаться своей позиции. Когда я наконец поговорил с Кэти по телефону, через неделю после того, как заставил ее съехать из дома, я впервые угрожал ей.

Я сказал ей, что в нашем штате есть законы, запрещающие отчуждение привязанности третьей стороной. Я сказал Кэти, что, если она будет настаивать на решении вопроса о моей опеке над детьми, я подам на Карла в суд и подам на него в суд за отчуждение любви и разрушение нашего брака. Я также сказал ей, что сообщу о ее романе высшему руководству Саblеnех как о конфликте интересов с ее стороны. Ее, вероятно, уволят с работы, а компании Карла запретят вести дела с Саblеnех.

Кэти продолжала умолять меня отменить бракоразводный процесс и позволить ей вернуться домой. Эти мольбы были встречены моими саркастическими замечаниями о том, что она сделала свой выбор. Я ясно дал понять, что не буду рогоносцем и не буду жить в открытом браке. Телефонный звонок закончился тем, что Кэти все еще умоляла меня передумать.

Затем у меня был долгий разговор с моей невесткой о Джейсоне и Кристи, навещающих своих кузенов. Я недвусмысленно сказал ей, что не позволю Кэти находиться в доме Эвелин, если там будут дети. Я установил правила поведения, которые будут регулировать мои отношения с семьей Хантеров. В конце концов Эвелин капитулировала перед моими требованиями ради пятерых детей. Она знала, что, если я ограничу или отменю визиты между кузенами, пострадают обе семьи.

Документы о разводе были составлены со мной в 

качестве основного опекуна и опекунства над детьми. Кэти серьезно отнеслась к моим угрозам и сняла свои возражения против этой части соглашения. У нее будут права на посещение каждые выходные, при условии, что ее любовник не будет присутствовать во время этих посещений. Она забирала и высаживала детей у дома своей сестры, чтобы мне не пришлось присутствовать, когда она придет ко мне домой. Это взаимное соглашение позволило продолжить бракоразводный процесс.

Через месяц после того, как Кэти переехала из дома, я посмотрел в зеркало в ванной и увидел мужчину, который за четыре недели постарел на 10 лет. Каждый вечер дети настаивали на том, чтобы я помирился с их матерью, чтобы она могла вернуться к нам. Эти столкновения сказывались на нас троих. В дополнение к потере жены я теперь чувствовал, что нахожусь на грани потери любви моих детей.

Я взял отпуск на работе, чтобы проводить больше времени с детьми. Постепенно напряжение между детьми и мной уменьшилось. Но я все еще видел, что они скучали по своей матери и своей некогда счастливой семейной жизни. Быть родителем-одиночкой становилось для меня очень напряженным. В конце концов я нанял экономку, чтобы она вела домашнее хозяйство и была горничной. Я также сделал это, чтобы убедиться, что взрослый будет дома, когда дети вернутся из школы.

Маргарита была пожилой бабушкой-латиноамериканкой, которая приняла эту должность. Она переехала в одну из гостевых спален и сразу же взяла на себя все домашние дела. Джейсону и Кристи не потребовалось много времени, чтобы признать ее как свою приемную бабушку. В дополнение к своим домашним обязанностям она также начала учить детей испанскому языку.

Тихая тишина медленно вернулась в дом Мэтьюсов. Дети перестали давить на меня, чтобы я позволил их матери вернуться в дом. Выходные, которые дети проводили с матерью, вскоре стали частью их повседневной жизни. Казалось, они лучше приспособились к тому, что их мать не жила с ними в одном доме. Возвращение домой после их встреч с ней стало для них менее напряженным. Маргарита всегда готовила для них их любимое блюдо, когда они возвращались домой после встреч с Кэти.

И все же это была уже не та любящая семья. Моя жизнь была особенно напряженной из-за травмы, которую я перенес после обнаружения неверности Кэти, а затем потери ее присутствия в доме. В глубине души я действительно скучал по ее любви и общению. Я старался изо всех сил выполнять свои повседневные обязанности дома и на работе. Временами мои действия были более роботизированными, чем действия мыслящего человека. В моем сознании и душе образовалась огромная дыра. Что-то очень ценное было вырвано из моей идеальной жизни. Что-то, что, возможно, никогда не удастся заменить.

Некогда близкие отношения между Хантерами и мной теперь разделяла очень большая пропасть. Наши дети по-прежнему остаются очень близкими друзьями и по-прежнему проводят много времени вместе. Но близость, которая когда-то была у меня с Эвелин и 

Тоддом, почти сошла на нет. Из-за правил, которые я установил несколько недель назад, Эвелин никогда не пыталась убедить меня дать Кэти еще один шанс. Эвелин разрывалась между преданностью сестре и чувством, что Кэти несет полную ответственность за несчастья, которые теперь существовали в двух семьях.

Однажды вечером, когда я заехал за детьми к Эвелин, она отвела меня в сторону и вручила большой конверт из манильской бумаги.

— Я знаю правила, которые ты установил насчет моего участия в этом семейном кризисе, который у вас с Кэти. Но я абсолютно уверена, что тебе нужно прочитать письмо, которое написала тебе Кэти. Оно находится в этом конверте и может содержать некоторые ответы на вопросы, которые ты боялся задать. Пожалуйста, не уничтожай это письмо до того, как прочтешь его, Пол. Она протянула мне конверт. Я неохотно взял его.

— Я не буду больше беспокоить тебя по поводу этой ситуации. Это между тобой и Кэти. Я только умоляю тебя прочитать письмо до того, как развод будет завершен. Ты в долгу перед самим собой.

Я не решался заговорить с Эвелин. Мы оба знали, что она нарушила мое постоянное правило о том, что она вмешивается. Вместо этого я просто поморщился и прошел мимо нее, чтобы забрать детей. Я вышел из дома Хантеров с болтающими детьми и конвертом в руке.

Несколько дней я рассматривал нераспечатанный конверт, который взял с собой на работу...

Предположительно, внутри конверта было объяснение и возможное признание, написанное моей бывшей женой. Осмелюсь ли я его прочесть? Не станет ли содержание письма солью на рану и не усилит ли это мой гнев по отношению к ней?

Я вскрыл конверт на третий день. Я сидел один в своем кабинете, попросив секретаршу не беспокоить меня. В конверте оказалось около дюжины страниц. Они были написаны красивым скорописным почерком Кэти. Просто увидев, как она пишет, я внезапно вздрогнул. Сначала я подумал о том, чтобы скормить эти страницы измельчителю бумаги.. Но я этого не сделал.

Медленно, со слезами на глазах, я начал читать первую страницу.

•  •  •

Мой дорогой любящий муж,

Я искренне желаю, чтобы ты прочитал все это письмо, прежде чем примешь окончательное решение о будущем нашего брака.

Поскольку мы не смогли сесть лицом к лицу и обсудить ситуацию, в которой мы оказались в настоящее время, мой единственный выход-написать тебе это письмо и изо всех сил постараться объяснить все, что касается этого кризиса, с моей точки зрения. Я знаю, что кое-что из того, что я должна сказать, ты можешь счесть противоречивым и иррациональным с твоей точки зрения. Тем не менее, мне нужно, по крайней мере, сделать все возможное, чтобы сообщить факты так, как я их вижу.

Первое и самое главное, я хочу, чтобы ты знал, что сегодня я действительно люблю тебя больше, чем в тот день, когда мы поженились. Ты должен верить этому факту, даже если сомневаешься во всем остальном, что я должна сказать в этом 

письме. Эти последние 16 лет были лучшими годами моей жизни, и всем этим я обязана тебе и нашим замечательным детям. И я действительно хочу остаться твоей женой на всю оставшуюся жизнь.

Во-вторых, ты должен знать, что все, что произошло в последнее время, не было твоей виной. Ты самый замечательный муж, о котором только может мечтать женщина. Ничто, и я действительно ничего не имею в виду, ни в тебе, ни в твоих отношениях со мной не толкнуло меня в объятия другого мужчины. Ты полностью удовлетворил меня в спальне и за ее пределами. То, что произошло, не было вызвано каким-либо твоим недостатком.

В-третьих, у меня нет четкого объяснения того, как и почему все обернулось именно так. Я никогда в своих самых смелых мечтах (или кошмарах) не могла представить себе сценарий, который привел бы нас с тобой к этому критическому повороту в нашей жизни. Если то, что следует из этого письма, окажется разрозненным или запутанным, пожалуйста, потерпи. Это трудная история, и я надеюсь, что смогу рассказать ее, чтобы ты мог полностью понять, почему я нахожусь в этой душераздирающей дилемме. И почему я все еще умоляю тебя не прекращать наш брак.

Моя история начинается на втором курсе средней школы Крествью. Я была счастливой молодой девушкой, которая только начинала расцветать в прекрасную молодую женщину. В марте того же года, за три месяца до окончания учебного года, Карл Герринг перевелся в Крествью. Отец Карла был майором армии США, которого послали помогать в обучении солдат запаса на местном оружейном складе. Семья Герринг переехала в арендованный дом примерно в трех милях от средней школы. В противоположном направлении от того места, где я жила.

В школе, у нас с Карлом были три общих урока: английская литература, тригонометрия и биология. С первой недели было очевидно, что школа, в которой Карл учился раньше, не соответствовала учебному плану Крествью. Карл с трудом поспевал за остальными учениками.

Однажды, на спор с моей лучшей подругой Бетти, я пошла посидеть с Карлом во время обеда. Он сидел один. Я предполагаю, что он пытался выяснить, как влиться в студенческую среду школы, так, чтобы на него не смотрели как на постороннего.

Карл был немного удивлен и, по-моему, даже обрадовался, когда я спросила, могу ли я посидеть с ним. Эта первая встреча за обедом была просто знакомством. Кончилось тем, что с тех пор мы с Карлом обедали каждый день. Бетти также большую часть времени присоединялась к нам. Именно тогда Карл рассказал нам о своем отце, маме и младшей сестре Дженнифер. Семья Герринг переезжала по всему миру, и за 20 лет родители Карла поженились несколько раз в нескольких зарубежных странах. Такова была жизнь семьи кадрового солдата.

После первой недели встреч за обедом мы с Бетти начали обучать Карла по тем предметам, по которым он с трудом успевал. Мы втроем сформировали учебную группу, которая помогла Карлу настолько,  

что он перешел в следующий класс со средним баллом 3,2. Мы все гордились его достижениями. И все же за все это время ни Бетти, ни я на самом деле не встречались с Карлом. Мы были просто счастливы провести время вместе и насладиться обществом друг друга.

Тем летом, Карла отправили на ранчо его бабушки и дедушки в Айдахо. Я была очень расстроена в течение тех трех месяцев, пока не начались занятия в школе и Карл не вернулся из Айдахо. Хотя мы с Карлом не были на официальном свидании, я начала испытывать к нему очень сильные чувства. Я даже бросила вызов Бетти, чтобы узнать, не влюбляется ли она в Карла. Но Бетти положила глаз на другого парня из нашего класса. Еще до начала занятий осенью я знала, что, когда он вернется, я сделаю из Карла своего постоянного друга.

После того как Карл вернулся на осенний семестр, стало очевидно, что в его жизни что-то не так. В конце концов я заставила его сказать мне в чем дело. Оказывается, его отец был недоволен нынешним назначением и настаивал на том, чтобы вышестоящие офицеры перевели его в действующее подразделение где-то в Европе. Мысль о том, чтобы снова переехать, очень расстроила и Карла, и его мать.

В течение первого месяца после возвращения в школу у нас с Карлом было первое свидание. Я была на седьмом небе от счастья. У меня был кто-то, в кого я по-настоящему влюблялась. Ты можешь подумать, что это была щенячья любовь или просто подростковая влюбленность, но на самом деле это было нечто большее. Когда мы с Карлом стали исключительными друг с другом, мы обнаружили, что эмоционально совместимы и что наши идеалы очень похожи.

Несмотря на то, что мы с Карлом постоянно встречались, у нас никогда не было секса вместе. Было несколько ночей, когда в припаркованной машине у нас происходили очень тяжелые ласки и ощупывания, но мы никогда не пересекали черту. Он никогда не трогал меня и не просил трогать его гениталии. И Карл, и я думали, что секс должен быть сохранен для брака.

Мы часто сидели в его машине, смотрели на звезды и рассказывали друг другу различные версии нашей жизни после того, как мы поженимся. Карл был непреклонен в том, что не станет армейским офицером, как его отец. Он видел, как все эти переезды с базы на базу повлияли на жизнь его семьи. Это была не та жизнь, которую он хотел для своей новой семьи. Он с нетерпением ждал возможности осесть, пустив корни в одном городе с одной женщиной и домом, полным детей.

В тот год сезон отпусков наступил очень быстро, или, по крайней мере, мне так показалось. В канун Рождества Карл подарил мне кольцо дружбы, которое, по его словам, должно было стать моим кольцом перед помолвкой. Это было очень Веселое Рождество и Счастливый Новый год для меня. Весна 

стремительно приближалась, по мере того как связь между мной и Карлом становилась все крепче и крепче. Я боялась, что его снова отправят на ранчо к бабушке и дедушке, как только школа закончится на лето. Он сказал мне, что будет бороться с этим решением и найдет летнюю работу где-нибудь в городе.

Это был последний месяц учебного года, когда упала бомба. Отец Карла, наконец, убедил своих старших офицеров, что он сможет внести больший вклад в армию на действительном месте службы. Он получил приказ о переводе в Штутгарт, Германия.

Карл пришел в школу на следующий день, и я сразу поняла, что что-то ужасно не так. Первой моей мыслью было, что отец собирается отправить его на лето к бабушке с дедушкой. Когда Карл сказал мне, что он и его семья переезжают в Германию к концу июня, мой мир буквально взорвался. Я впала в истерику, и меня пришлось отправить в кабинет медсестры. Я была совершенно разбита до конца учебного года. Мои оценки резко упали. Если бы не мои предыдущие высокие оценки, я бы никогда не перешла в выпускной класс.

В моей голове проносились самые разные мысли. Я даже сказала Карлу, что мы должны сбежать. Но Карл был хладнокровнее. Он знал, что мы были слишком молоды, чтобы сделать это самостоятельно. Наконец настал день, когда семья Карла уехала в аэропорт, чтобы начать новую жизнь в Германии. Наше прощание было похоже на то, как будто кто-то вырвал мое сердце, пока оно еще билось. Я была совершенно опустошена.

Хорошо, что мы не ходили в школу на лето. Мои родители увидели, в какой депрессии я нахожусь, и сумели устроить меня на консультацию и терапию до начала занятий в школе в сентябре. Терапия действительно помогла мне, и я продолжила заниматься ею в течение всего моего выпускного года.

Мы с Карлом ежедневно писали друг другу письма. Ты должен помнить, что это было время до Интернета и электронной почты. Наши письма были и любовными, и печальными. Мы скучали друг по другу, и я твердо верю, что разлука усиливала нашу любовь друг к другу. В выпускном классе я не встречалась ни с какими другими парнями. На самом деле, я даже не присутствовала на Выпускном балу в конце года. Я была девушкой Карла и останусь ему верна, несмотря ни на что.

Вместо того, чтобы гоняться и встречаться с другими мальчиками в моем старшем классе, я сосредоточила все свои усилия на том, чтобы улучшить свой средний балл и получить высокий балл по тесту SAT. Все эти усилия окупились в виде признания и стипендии Кэлу Беркли. Моя сестра Эвелин уже училась в Калифорнийском университете в Беркли. Она могла бы помочь мне с переездом и начать работу в кампусе. Все эти замечательные вещи сделали меня очень счастливой. В своих письмах Карл также высоко оценивал мои усилия и результаты. Тем не менее, я не с 

нетерпением ждала лета, когда мы все еще будем в тысячах миль друг от друга.

В августе взорвалась вторая бомба, но она не была такой разрушительной по своей силе, как первая бомба о переезде Герринга в Германию. На этот раз бомба прервала поток ежедневных писем, которыми мы с Карлом обменивались. Была целая неделя, когда я не получала никакой почты от Карла. Я очень беспокоилась за Карла и даже пыталась связаться с ним по телефону. Это не сработало, номер телефона был изменен.

В следующем письме, которое я получила от Карла, он сообщил мне, что его отец был случайно убит во время учений. Его письмо было очень коротким, и он сказал мне, что у него возникли трудности с матерью. Он не стал вдаваться в подробности.

Я продолжала посылать свои ежедневные письма Карлу, пытаясь выразить свое сочувствие в связи с потерей его отца и пытаясь ободрить его в эти очень трудные времена. В последнем письме, которое я получила от Карла, говорилось, что его мать очень больна и ее отправили в больницу. Теперь он изо всех сил старался заботиться о младшей сестре и наводить порядок в семье. Он подписал свое письмо, в котором признался в своей вечной любви ко мне и заявил, что однажды мы будем вместе.

Я продолжала писать Карлу каждый день, хотя не получала никакого ответа. Сентябрь застал меня в кампусе Кэла Беркли с моей сестрой Эвелин. Я не была уверена, что эмоционально готова принять вызовы университетской жизни. Все, о чем я могла думать, это о том, что моя настоящая любовь в Германии столкнулась с некоторыми чрезвычайно трудными задачами, и я не была там, чтобы помочь ему. Если бы Эвелин не помогала мне в те первые месяцы в университете, я уверена, что я бы завалила учебу.

Именно во время праздников Благодарения первое из моих писем было возвращено мне с пометкой Вернуть отправителю. Адресат неизвестен.

Эта маленькая заметка на конверте была как кинжал в моем сердце. Я не получала писем от Карла больше месяца. Теперь, похоже, он не получит ни одного из моих писем. Я была потерянной душой. Казалось, ничто в моей жизни больше не имело для меня значения. Я чувствовала, что могла бы умереть и не сожалеть о том, что покинула свой пустой мир.

И снова именно Эвелин и ее постоянная материнская забота придали мне смелости двигаться вперед. В конце концов мне пришлось возобновить терапию. На этот раз это было с другим терапевтом. Благодаря ее помощи и руководству я взяла себя в руки и снова сосредоточила всю свою энергию на учебе и будущей карьере. И все же чего-то глубоко внутри не хватало. Должно быть, это было частью моей души, потому что я чувствовала духовное оцепенение и пустоту.

После целого года, когда я ничего не слышала от Карла, я отодвинула его воспоминания на задний план и, по сути, оставила его в покое.  

Все его предыдущие письма были упакованы в несколько обувных коробок и хранились в задней части моего шкафа.

В качестве примечания, Пол. Ты никогда не знал об этих письмах. Я хранила их до того дня, когда ты сделал мне предложение. Твоя любовь и это предложение начали исцелять мою израненную душу. В тот уик-энд я сожгла все письма Карла и развеяла пепел в заливе Сан-Франциско. Карл наконец-то обрел вечный покой... по крайней мере, я так думала. Я никогда не рассказывала тебе о Карле. И я сказала всей своей семье никогда не упоминать о нем ни тебе, ни мне, никогда.

То, что последовало после колледжа, было 16 из самых замечательных лет, о которых женщина, жена и мать могли когда-либо мечтать за всю свою жизнь. Ты должен верить этим словам, Пол. Они — абсолютная истина.

Этот следующий раздел моего объяснения может показаться странным, а некоторые из них абсолютно абсурдными. В этом письме будут вещи, которые бросают вызов логике и рациональности. И все же, после того как вся пыль моих слов осядет, ты найдешь одну ужасно истерзанную и измученную женщину. Женщина, которой пришлось столкнуться лицом к лицу с некоторыми очень серьезными откровениями в своей жизни.

Как ты знаешь, одной из моих основных обязанностей в Саblеnех является проверка и утверждение всех субподрядчиков, выполняющих работы или услуги для Саblеnех. Процесс проверки моего отдела сосредоточен на прошлом и настоящем соблюдении субподрядчиком всех законов штата и федеральных законов о труде. Мы не выдаем рабочие контракты субподрядчикам, которые нанимают нелегальных иммигрантов или нарушают законы о рабочем времени.

Субподрядчики должны заполнить длинную форму заявки, чтобы претендовать на контракт Саblеnех. Эти заявки проверяются двумя моими помощниками, и те кандидаты, которые проходят первоначальный отбор, затем направляются в мой офис для рассмотрения.

Это было 22 марта, когда на мой стол легла стопка заявлений. Там было шесть папок для моего обзора, который я начала сразу после обеда. Третья папка, которую я открыла, была формой заявки от строительной компании KG. Я прочитал сводную страницу, которую Лоретта, моя помощница, сделала в рамках своего первоначального обзора. Ее краткие комментарии были очень благоприятны для строительства KG. Поэтому я начала читать подробности в анкете. Когда я добралась до раздела собственников компании, мне показалось, что я только что врезалась в кирпичную стену со скоростью 60 миль в час. Карл Герринг, единственный владелец строительной компании KG.

Не знаю, сколько времени мне потребовалось, чтобы перевести дыхание, прочитав имя Карла в заявлении. Мой разум, казалось, взорвался у меня в голове. В моем потрясенном сознании царило полное замешательство. Может ли этот человек быть МОИМ Карлом Геррингом? Мог ли этот человек быть тем самым Карлом Геррингом, который столько лет назад признался мне в своей бессмертной любви?

Остаток того дня прошел для меня впустую. Я сказала Лоретте, чтобы она более подробно проверила информацию о строительной компании КЕ и ее владельце, Карле Герринге. В тот день я рано 

ушла с работы и вернулась домой, чтобы попытаться снова взять свой разум под контроль. Я нуждалась в тебе и детях вокруг меня, чтобы укрепить любовную связь, которую мы разделяем как семья.

Как я ни старалась, я не могла полностью отогнать мысль о Карле обратно в ту темную холодную дыру, где память о нем была заключена в тюрьму более 20 лет. Я помню, как мы провели отличный семейный вечер вчетвером, болтая и наслаждаясь несколькими играми в скрэббл, прежде чем дети отправились спать. Я также помню, что мы не занимались любовью в ту ночь, хотя я была в настроении, чтобы ты взял меня.

Остаток недели для меня был похож на работу в исправительно-трудовом лагере. Я изо всех сил старалась сосредоточиться на ежедневных заданиях. Пятница приходила и уходила, а Лоретта все еще проверяла прошлое по строительству КГ. Суббота и воскресенье были для меня совершенно беспокойными днями. Каждый небольшой проект, который я откладывала до этого момента, я с удовольствием выполняла. Ты даже заметил, что я, должно быть, приняла двойную дозу утренних витаминов. Это была титаническая задача в моем сознании, чтобы подавить мысли о Карле от переполнения моего сознания.

В понедельник утром Лоретта принесла еще одну небольшую стопку папок с приложениями. Она сказала мне, что проверка истории строительства КГ была на высоте. Она вышла из моего кабинета и закрыла за собой дверь. Я помню, как смотрела на верхнюю папку, как будто это была ядовитая змея, готовая нанести удар. Мне потребовалось несколько минут, чтобы посмотреть на папку, прежде чем я протянула руку и открыла папку.

Там, на первой странице справки, была вся информация, необходимая мне, чтобы подтвердить, что этот Карл Герринг на самом деле был МОИМ Карлом Геррингом. В отчете также указывалось, что он был холост, развелся в течение восьми лет и жил в Гилморе примерно в 26 милях от моего офиса.

Мое тело похолодело, когда поток подавленных воспоминаний обрушился на мое сознание, как волна цунами. Все те чувства, которые я считала давно забытыми и похороненными, поднялись и потрясли меня до глубины души. Для меня было невозможно думать о чем-либо, кроме мыслей о Карле и молодой любви, которую мы так недолго разделяли 20 лет назад.

Я снова обратилась к Эвелин за советом и утешением. Она знала, что возникла серьезная проблема, когда я пришла к ней домой рано днем, чтобы поговорить с ней. Она была единственной живой родственницей, которая знала о Карле и наших отношениях до того, как его отец был убит в Германии. Она всегда была моим твердым и непоколебимым советчиком. Теперь я нуждалась в ее совете больше, чем когда-либо.

После того, как я рассказала Эвелин о моем открытии, у нее было очень озадаченное выражение лица. Ей потребовалось несколько минут, чтобы собраться с мыслями, прежде чем она сказала мне, что я должна забыть о Карле и оставить память о нем в покое. Хотя 

в этом не было необходимости, она напомнила мне о сказочной жизни, которую мы ведем как семья. Она сказала мне, что Карл остался в прошлом и должен остаться в прошлом, если я хочу сохранить нашу семью в целости.

Я знала, что она права. Я знала, что у меня есть все, что женщина может пожелать или ожидать в любящих семейных отношениях. И все же в моем сознании звучал назойливый голос любопытства, который никак не мог заткнуться.

На следующей неделе мое любопытство уже не могло сдерживаться. Я попросила Лоретту назначить встречу с мистером Карлом Геррингом на следующий день. Карл никак не мог знать, кто я такая, кроме того, что я была последним человеком в процессе утверждения. Его просто попросили прийти в офис миссис Кэти Мэтьюз на следующий день.

Несмотря на все мои усилия контролировать себя, мои эмоции были бушующим адом. Что произойдет во время этой первой встречи? Вспомнит ли меня Карл? Останутся ли между нами какие-то чувства? В ту ночь я плохо спала.

Я ехала на работу словно во сне. Предчувствие было почти ошеломляющим. Моя совесть была в полном бунте. Каждый нерв в моем теле был измотан.

В 2:30 раздался стук в мою дверь, и Лоретта просунула голову в дверь, чтобы сообщить мне, что мистер Карл Герринг пришел на встречу в 2:30. Карл вошел в мой кабинет, и Лоретта закрыла дверь. На долю секунды Карл посмотрел на меня с растерянным выражением лица. Затем он просто спросил: Кэти? Это ты, Кэти?

Я встала из-за стола.  — Да, Карл. Это я. Кэти.

Никто из нас не знал, что сказать дальше. На очень долгую секунду воцарилась тишина. Затем я велела ему сесть перед моим столом. Я могла бы сказать, что Карл был в легком шоке, увидев меня впервые за более чем 20 лет. Он не знал, что ему следует делать или говорить.

Я спросила его, как он себя чувствует, и прокомментировала тот факт, что он выглядит очень подтянутым и здоровым. И все же ему было трудно справиться с ситуацией. Я сменила тему, а затем начала рассказывать ему о процессе утверждения. Он просто сидел, не говоря ни слова, когда я сказала ему, что его заявка была одобрена и что он сможет связаться с директором по установкам, чтобы получить свои контрактные задания.

Как мне удалось поговорить с ним более 15 минут, не сломавшись, как дрожащая миска желе, я никогда не узнаю. Я просто вежливо улыбнулась, когда закончила, и спросила, есть ли у него какие-либо вопросы о контракте или работе. Он просто медленно покачал головой Нет, но его глаза не отрывались от моего лица.

Когда я дала понять, что встреча окончена, он очень медленно поднялся со стула. Когда он поднялся на ноги, ему, наконец, удалось взять себя в руки. Он поблагодарил меня за одобрение его компании, а затем сказал, что хотел бы встретиться со мной за ланчем.

Я сказал ему, что 

мы можем встретиться на следующий день в ресторане Брэндона через дорогу от моего офиса. Он выглядел довольным моим ответом, но все еще не был уверен, как закончить встречу. Поэтому он просто улыбнулся и сказал, что встретится со мной у Брэндона на следующий день в полдень.

После того, как Карл покинул мой кабинет, я откинулась на спинку стула. У меня сжалось в груди, когда я поняла, что первый любовник в моей жизни только что воскрес из мертвых.

На следующий день за обедом ничего не произошло, кроме того, что Карл рассказал мне ужасные подробности того, что произошло после убийства его отца. Его мать всегда была хрупкой женщиной. Известие о смерти мужа вызвало у нее нервный срыв. Ее нужно было поместить в психиатрическую больницу. Теперь Карл был вынужден взять на себя роль главы семьи. У него была младшая сестра, которую он должен был утешать и поддерживать. Армия устроила так, что Карла и Дженнифер отправили обратно к бабушке и дедушке. Их мать осталась в психиатрической больнице, когда Карл и его младшая сестра вернулись в Айдахо.

Еще до того, как Карл и его сестра поселились у бабушки с дедушкой, им сообщили, что их мать покончила с собой в больнице. Менее чем за месяц Карл и Дженнифер остались сиротами.

Карл сказал мне, что его горе и бремя, возложенное на него смертью родителей, были главной причиной, по которой он перестал писать мне. Он чувствовал, что больше не сможет выполнять обещания, данные мне. К нему предъявлялись и другие, более серьезные требования. Он хотел, чтобы я была счастлива и двигала свою жизнь вперед. Поэтому он перестал писать мне в надежде, что я найду другого мужчину, которого смогу полюбить.

За обедом Карл ни разу не сделал никаких заявлений о том, что хочет снова стать частью моей жизни. Он знал, что я замужем и у меня двое детей. Я верю, что он искренне радовался за меня и за мою жизнь в качестве твоей жены. Обед закончился рукопожатием, когда Карл направился к своей машине на стоянке. Я вернулась в свой кабинет и попыталась вернуться к своей повседневной работе.

К несчастью для меня, эти ранние воспоминания не уходили, как я не пыталась отодвинуть их на задний план. Эвелин продолжала советовать мне больше не встречаться с Карлом и забыть о нем. Я больше никогда не рассказывала ей о своих встречах с Карлом. Наверное, мне было слишком стыдно рассказывать ей о своей измене.

Пол, я действительно старалась следовать совету Эвелин. Больше недели я боролась со своими внутренними демонами. На следующей неделе я наконец сдалась, позвонил Карлу и спросил, не могли бы мы снова встретиться за ланчем. Этот следующий ланч стал началом моей неверности.

Не было никакого обольщения или секса. Но за ужином я призналась Карлу, что никогда не переставала любить его. Он признался мне в том же. В тот момент я поняла, что 

мне нужно, чтобы Карл снова стал частью моей жизни. Это я, Пол, а не Карл запустила колеса в движение для того, что станет для нас несколькими сексуальными свиданиями, прежде чем ты сделаешь свое открытие.

Где — то в последующие недели я стала другим человеком. Каким-то образом я начала чувствовать себя двумя разными женщинами, живущими в одном теле. Когда я была с тобой и детьми, я была такой же любящей женой и матерью, какой была всегда. Когда я была с Карлом, я снова была той молодой девушкой, которая нашла свою потерянную любовь и снова держала его в своих объятиях.

Я знала, что это неправильно. Никаких оправданий, никакой защиты для моих действий. Все, что я действительно могу сказать тебе, Пол,  — это то, что моя любовь к тебе никогда не уменьшалась. Вопреки многим историям, которые ты, возможно, читал, в моем сознании никогда не было никакого соперничества между тобой и Карлом. Ты мой муж, а он никогда не сможет стать моим мужем. Таковы были мои мысли в те дни смятения для меня. Никогда, и я имею в виду НИКОГДА, я никогда не думала о том, чтобы оставить тебя ради Карла.

Все, на что я могу надеяться на данном этапе нашей жизни,  — это то, что ты пересмотришь свое решение о разводе. Я не хочу быть бывшей миссис. Пол Мэтьюз. Я хочу остаться твоей женой и жить вместе, как мы жили с тех пор, как поженились.

Но как бы мне ни хотелось сказать тебе, что я никогда больше не увижу Карла, я бы только солгала тебе. Карл вернулся в мою жизнь, и я не хочу потерять его снова. Это не то, как должен работать брак, мой дорогой муж. Но я ничего не могу с собой поделать из-за того, что чувствую себя так, как сейчас. Я хочу, чтобы мы каким-то образом пришли к соглашению, которое позволило бы нам жить вместе, как семья, которой мы всегда были, и разделить ее с моей двойной жизнью.

Если ты найдешь в своем сердце желание встретиться со мной, возможно, я смогу лучше объяснить свои чувства и ответить на любые твои вопросы. Но, мой дорогой муж, я отчаянно хочу остаться твоей любящей женой. Я люблю тебя сейчас и навсегда.

Твоя любящая жена.

Кэти

•  •  •

Я сидел с письмом в руке. Теперь я знал о Карле и Кэти больше, чем раньше об их прошлых отношениях. Возможно, для Кэти и Карла это был потерянный, неосуществленный подростковый роман, но я не буду участвовать в его осуществлении.

Письмо Кэти было правдивым признанием, но оно ничего не изменило в моем сознании. Теперь я знал, что между нами никогда не может быть полного примирения. Она еще раз сказала мне, что ей нужно, чтобы Карл был частью ее жизни. Я никак не мог пойти на это соглашение. Я положил письмо обратно в конверт и отложил его. Придет время, когда я позволю 

Джейсону и Кристи прочитать его и понять, почему их родители развелись.

Несколько дней спустя Эвелин наконец остановила меня и спросила, читал ли я письмо.

— Это ничего не меняет. Все, что у нас с Кэти было в течение 16 лет, теперь закончилось. Я не хочу ни встречаться с ней, ни когда-либо видеть ее снова. Развод будет завершен на следующей неделе. Я повернулся и пошел прочь от ставшей печальной невестки.

•  •  •

Эпилог

Решение о разводе было принято без моего присутствия. Я попросил своего адвоката присутствовать на слушании, когда постановление было официально объявлено. Мне сказали, что Кэти была там и плакала, когда судья вынес приговор.

У меня было одно желание. Меня никогда не заставят встречаться лицом к лицу с Кэти. Всякий раз, когда это было необходимо, я сообщал ей о своих планах с детьми через ее сестру. Мои инструкции заключались в том, чтобы она держалась подальше от нас и не пыталась вмешиваться в нашу жизнь. По сути, она больше не существовала в моем мире.

Через шесть месяцев после развода Кэти и Карл поженились. В течение следующих двух лет у них с Кэти родился мальчик. Они остались жить в Гилморе. Тесные отношения Кэти с Джейсоном и Кристи продолжались на протяжении многих лет. Кристи была особенно взволнована, когда ее мать родила ей нового сводного брата. Я никогда не встречался с Кэти или ее семьей после развода. По мне, она умерла в тот день, когда я сделал свое роковое открытие.

Я оставался строгим и любящим отцом, который полностью привязался к детям, когда они выросли. Я отказываюсь ходить на свидания с многочисленными женщинами, которые постоянно пытались завязать со мной отношения. Кэти была единственной женщиной, которую я когда-либо любил настолько, чтобы захотеть близости. Вместо секса и женского общения я сосредоточил свое внимание на детях, своей работе и даже стал участвовать в местной политике.

Любовь может быть много великолепной вещью, но любовь также может быть очень разрушительной силой, когда Купидон решает разыграть свои розыгрыши.

Так было и для нас с Кэти.