Друзья в хорошую погоду. Из книги Друзья трахнули невесту перед свадьбой Часть 2

Подготовка к похоронам единственной женщины, которyю я когда-либо любил, женщины, которая значила для меня больше, чем что-либо за последние двадцать пять лет, матери моих детей, и все же, женщины, y которой за моей спиной был любовник, была Геркyлесовой задачей. Всякий раз, когда я был со своими детьми, я старался казаться стоическим и сдержанным, но все они знали, что я едва yдерживаю себя в рyках.

Ночью я сидел на заднем дворе своего дома и смотрел на качели, которыми не пользовались пятнадцать лет, и дyмал о Mеган, Стюарте и Фэй, которые росли и бегали вокрyг, как стая диких животных, за которыми по пятам бегала их мать. Я смотрел на кyсты азалии, которые мы с Конни посадили после переезда, и дyмал о хороших временах, пикниках, встречах дрyзей и временах, когда мы занимались любовью под звездами. Просто зная, что она была в моей жизни, я чyвствовал себя тепло и комфортно, теперь же чyвствовал себя холодным и одиноким. Mне также нyжно было разобраться со многими нерешенными чyвствами.

Самым большим нерешенным вопросом была степень моей ответственности за то, что Конни проглотила эти снотворные таблетки. Я не давал их ей в рyки и не заставлял проглатывать, но, черт возьми, я помог создать ее подавленное эмоциональное состояние, отказываясь с ней говорить. Mне было больно, и я хотел, чтобы ей тоже было больно. Я так сильно любил ее, а она сделала, вероятно, единственное в нашем браке, что могло yничтожить меня быстрее всего, как только я yзнал.

Она была моей женой, моей любовью, и я любил ее больше всего на свете. То, что она отдала себя комy-то дрyгомy, yничтожило меня. А теперь, возможно, ее yничтожил я. Я никогда не хотел, чтобы она yмерла, я просто хотел, чтобы она почyвствовала то же, что и я. Mожет быть, она это сделала, и не смогла жить с собой, теперь я никогда не yзнаю наверняка. Все, что я знаю наверное, это то, что она сделала нечто плохое и разрyшила наш брак, а я сделал нечто такое же плохое и разрyшил ее. Mы оба ошибались. Да помилyет Господь наши дyши.

На похоронах Конни меня охватывали смешанные чувства, но я решил сохранить спокойствие. Я хотел увидеть лица всех наших близких и друзей, попрощаться с ними. Я не должен был сломиться.

Звук захлопывающейся входной двери заставил меня обернуться. Через несколько секунд по улице пронеслась машина, раздались громкие звуки двигателя. Меган вышла из задней двери и подошла ко мне.

— Папа? Ты в порядке? — прошептала она, усаживаясь в кресло напротив меня.

— Немного нет.

Мы молча сидели, слушая шелест опавших листьев на ночном ветру.

Меган посмотрела на меня и сказала:

— Знаешь, все это не случилось бы, если бы ты просто вернулся домой и простили ее. Она ошибалась. Я уверена, что и ты делал ошибки, за которые она тебя прощала. Она говорила, что не может жить без тебя. Тебя победила гордость.

Я молча сидел, не зная, как отреагировать. Моя собственная дочь обвиняла меня в смерти моей жены. Не знаю, сколько раз я это говорил или думал, но я не делал ничего плохого. Это не у меня был роман. Я не лгал своим друзьям и семье в течение шести месяцев. Я не стал глотать снотворное, чтобы облегчить свою вину.

— И, папа, завтра будет долгий и тяжелый день. Потом всех пригласят в дом и, вероятно, будет много народа. Тебе не нужно ничего делать, тебе даже не нужно быть здесь, если не захочешь. С едой и прочим помогут Стюарт и несколько маминых подруг, так что тебе не о чем беспокоиться.

Теперь Меган даже не хотела, чтобы я пришел на похороны? Что, черт возьми, происходит? Может быть, я просто был настолько эмоциональным и напряженным, что неправильно понял то, что она говорит. В одном я был уверен - я не хотел вступать в конфронтацию с моей дочерью накануне похорон ее матери. Я встал, зашел в дом и отправился в гостиную, где спал.

Музыка звучала приятно, но за спиной все еще слышался шепот толпы. Во время моей молитвы я услышал отрывки разговоров шепотом.

— ...нерадивый подонок...

— ...подвела она, он...

— ...он стал причиной этого...

— ...лицемер...

— ...сынукин ее убил...

Фэй сжала мою руку. Наверняка она услышала те же слова, что и я.

Слова проповедника успокаивали. Гимн, который пела давняя подруга Конни, был грустным и трогательным. Это была необычная покровительственная гимнастика, а песню очень любила Конни. В конце она пожала руки Меган и Стюарта и отправилась на свое место. Мне показалось странным, что она ничего не сказала ни мне, ни Фэй. Когда проповедник спросил, хочет ли кто-нибудь что-нибудь сказать, к собравшимся обратились несколько друзей. Последней встала Меган и заговорила о милосердии и прощении, о том, что Иисус простил тех, кто пригвоздил Его к кресту, и что мы должны быть так же добрыми к окружающим, как и Он. SeFAN.ru - новые рассказы из жизни реальных людей.

Обычно я не такой тип, но, сидя здесь и слушая, как моя дочь проповедует о прощении, я понял. Наконец-то я все понял.

Когда мы подошли к могиле, ветер был холодный и резкий. Все стояли молча, слушая последние слова проповедника. В конце службы священник вручил каждому из нас по красной розе, чтобы мы положили ее на гробике при уходе. Я пошел первым, за мной последовали Фэй, Меган и Стюарт. Старый друг отца по распорядку катил его мимо гробика. Это был один из самых эмоциональных дней в моей жизни. Я протянул руки, чтобы остановить Меган и Стюарта перед тем как мы покинули могилу. Со всей яростью, которую накопило в моем сердце, я сказал то, что хотел сказать.

— Меган, Стюарт, я понял, что происходит, и принял решение. Из-за того, что вы сделали, из-за ненависти, которую вы распространили, из-за моральной позиции, которую вы заняли, защищая свою мать и делая меня злым и подлым для всех наших друзей и семьи, вы теперь для меня так же мертвы, как и та женщина, которую мы только что похоронили. Никогда не разговаривайте со мной, не приходите ко мне домой и вообще не общайтесь со мной. Отныне я — больше не ваш отец.

Я повернулся, посмотрел на собравшихся моих бывших друзей и сказал:

— Всех вас это тоже касается.

Они были в шоке от безразличного выражения моей враждебности. Не говоря больше ни слова, я взял Фэй за руку, и мы пошли обратно к лимузину. Когда отца с коляской посадили в машину, я велел шоферу уезжать, оставив Меган и Стюарта стоять у дороги.

Единственными, кто пришел ко мне на поминки, были мой брат, его жена и двое старых друзей с улицы. Это были все друзья, что у меня остались в этом мире, они и Фэй, конечно. Меган и Стюарт отправились к ней домой, чтобы получить соволезнование. Позже Фэй сказала, что все они слышали, после того как та совершила несколько ошибок, и отказалась говорить с ней или простить ее, чем и толкнул на самоубийство. Иными словами, все знали, что это я убил свою жену.• • •

новом небольшом доме.

Я потерял всех своих друзей в Мэриленде. Даже разговаривать со мной могла лишь пара людей, не говоря уже о том, чтобы пригласить куда-нибудь. Все было не так как раньше, и все, кроме очень немногих, отвернулись от меня и оставили одного. Я стал персоной нон грата и невидимкой для всех.

Фэй успешно окончила университет и получила прекрасную должность менеджера начального уровня в одном из крупнейших развлекательных заведений Флориды. Она сказала, что будет жить со мной, пока не найдет себе жилье. Надеюсь, это произойдет не слишком скоро.

Папа умер через год после Конни.•  •  •

Ушла, она тихо вышла на пенсию и переехала во Флориду, использовав страховые деньги, которые получила, когда умер ее муж, в качестве стартового капитала для новой жизни.

Чем больше мы с Алисией говорили, тем больше находили общего. Я рано научился позволять девушке, с которой встречаюсь, говорить и внимательно слушать все, что говорит она, потому что позже всегда бывали проверочные вопросы. Я не ходил на свидания почти тридцать лет, поэтому мне пришлось обратить на нее очень пристальное внимание. Она говорила, а я делал заметки, то есть мысленные заметки. Однажды она поняла, что все разговоры ведет только она, и спросила меня, откуда я и почему живу один в центральной Флориде и учусь в местном колледже. Я дал ей тридцатиминутную усеченную версию и попытался вернуть разговор к ней, но она не собиралась этого делать. Она вновь и вновь расспрашивала меня, пока я, наконец, не сказал ей, что мою историю трудно рассказать, и если она захочет узнать обо мне больше, то должна в следующую субботу прийти ко мне домой на ужин. Она одарила меня самой широкой и красивой улыбкой, какую я видел за последние несколько лет, и сказала: Рассказы на Стефан точка ру.

— Да, с удовольствием.•  •  •

Но хотел бы услышать твое мнение. Думаю, что она хороша только в качестве друга, чтобы держать дверь открытой в ветреные ночи, но мне и впрямь хотелось бы услышать мнение того, чьим творчеством я восхищаюсь.

Она вгляделась в меня глазами, полными восхищения.

— Я с удовольствием прочитаю твою книгу. Как она называется?

— Я назвал ее "Приятели при хорошей погоде".

— Ух, ты, какая тяжелая, — сказала она, беря коробку из моих рук.

— Всего девятьсот восемьдесят семь страниц. Я хочу, чтобы ты сказала мне, что думаешь. Будь честной, жестокой, если придется, но я хочу, чтобы кто-то другой, кроме меня, прокомментировал ее. Я не хочу показывать ее своей дочери, потому что она прошла через все, о чем я писал, и это просто снова вызвало бы старые чувства. Я не хочу причинять ей боль. Проверь что нового ищи "Сефан истории" в Яндексе.

— Марк, я с удовольствием прочту твой роман и выскажу свое мнение. Одно, о чем я возможно забыла тебе сказать - это то, что я очень самоуверенна. Я называю все так, как оно есть, и позволяю фишкам падать, как получится, или как там говорится в этом старом клише. Я начну завтра.

Мы поговорили о нашем писательском классе, о ночной жизни Флориды для людей нашего возраста и закончили обмен мнениями о некоторых наших любимых фильмах. Мы провели приятный вечер, и на этот раз нам помогла флоридская погода. Когда я проводил ее до машины, она поцеловала меня в щеку. Я снова почувствовал себя подростком, прибираясь после нашего маленького ужина.• • •

вина. Из-за двух апельсиновых деревьев к освещенному обеденному столу вышел мужчина.

— Марк, познакомься, это — мой сын Барри. Барри, это — Марк Дженкинс.

— Очень приятно познакомиться, — сказал он, когда мы пожали друг другу руки. — Мама рассказывала мне о вас много хорошего. Она впечатлена, а для того чтобы произвести на нее впечатление, нужно многое.

— Я также рад познакомиться, Барри. Но что бы она ни говорила, это, скорее всего, вымысел из нашего класса творческого письма. Ведь мне не так уж много волнующего.

Алисия улыбнулась и указала на стол. Пока мы садились, она взяла бутылки с вином и поставила их в холодильник. Когда она, наконец, села, то снова улыбнулась своей широкой красивой улыбкой и взяла меня за руку. Больше историй читай на ceфан.ру

— Марк, я пригласила тебя сюда под ложным предлогом. Мы поедим, как только остынет вино, но сначала я хочу поговорить и сообщить тебе одну волнующую новость. Полагаю, для тебя она будет настоящим сюрпризом, надеюсь, хорошим.

Мое любопытство достигло пика, но в то же время я был слегка более чем легко возбужден.

— Марк, мой сын сегодня здесь, чтобы встретиться с тобой из-за того, что я сделала нечто такое, что ты мог бы и не одобрить, если бы я заранее спросила у тебя. Но я сделала это, и теперь уже слишком поздно, так что, если собираешься злиться, то просто иди и начинай. Ладно, вот что я сделала. Я проглотила твою книгу за два дня, и она меня совершенно поразила. Я не могла оторваться, пройдя примерно половину. Это была самая вдохновляющая и душераздирающая история, которую я когда-либо читала. Я плакала в конце главы, где ты переехал жить к отцу, узнав о своей жене. Я плакала в конце, когда ты говорил о своих детях. Марк, это — самая фантастическая книга, которую я когда-либо читала, и я должна была поделиться ею со своим сыном. Я послала её ему почтой, и он прочел. Обычно он не читает незапрошенных книг неизвестных авторов, но сделал это по моей просьбе. Он — мой сын, и у него не было выбора. Марк, ему она тоже понравилась, и он хочет помочь тебе её отредактировать, чтобы потом опубликовать. Разве это не фантастика?

Я молча сидел и наблюдал за ней, а она улыбалась мне в ответ. Я не знал, что сказать или делать. Наверное, я выглядел довольно глупо, но ничего не мог с этим поделать. Когда я посмотрел на Барри, он улыбнулся в ответ и начал с того места, где закончила его мать:

— Мама права, мистер Дженкинс. Это — лучший первый роман, который я когда-либо читал, а я прочитал их много. Видите ли, я работаю в издательстве "Пресс Пресс" в Нью-Йорке и являюсь помощником шефа, отвечающим за отбор материалов от таких авторов, как вы. Мы получаем около ста новых книг в месяц и я должен все их прочитать и оценить перед отправкой на два других чтения. Если мы все согласны с тем, что прочитанное достойно публикации, то работаем с автором чтобы его рукопись была отредактирована и подготовлена к публикации. Ваша книга прошла через этот процесс и мы хотим ее опубликовать. После ужина мы сможем поговорить о деталях, но сейчас я хочу поздравить вас с созданием такой трогательной книги. Это — настоящий прорыв.

Я был потрясен. Теперь я уверен, что выражение моего лица в одно мгновение превратилось из глупого в полностью идиотическое. Улыбка Алисы стала еще шире, когда она увидела меня с глуповатым выражением лица, не зная, что сказать. Наконец, она встала, поцеловала меня в лоб и пошла приносить ужин.

Через некоторое время после салата ко мне вернулся голос. Мы поговорили о моей книге и о конкретных частях истории. Я видел, как Алисия плакала, когда мы говорили о некоторых главах, и знаю, что я тоже. Мы поедали приготовленную Алисией версию рыбного филе Махи-махи — золотистую дорадо — и еще немного беседовали. Пока мы наслаждались сладким персиковым пирогом, Барри вкратце описал процесс и работу, которую мне нужно было сделать. Он говорил о продвижении книги и о том, на что я мог рассчитывать в виде гонораров. Я не разбогатею на этом. К тому времени как он извинился и отправился спать, у меня закружилась голова от всего, что я только что узнал. Алисия разлила остатки вина, и мы сидели вместе на прохладном ночном воздухе и обсуждали то, каково это — стать известным писателем, таким же, как Стивен Кинг или Джоан Роулинг. Я не был на их уровне, но немного помечтать об этом было очень интересно.

Уже наступила полночь, когда я вернулся на землю и решил, что пришло время отправляться домой. Алисия сопровождала меня до автомобиля и на этот раз не просто поцеловала в щеку. Мы обменялись страстным поцелуем, который напомнил мне о том, что хотя мне уже пятьдесят пять лет, я все еще ощущаю живость. Волнение в моих штанах отражало это.

Я не испытывал ничего подобного со времен Конни. Эта мысль заставила меня почувствовать грусть. Но эрекция, с которой я вернулся домой, сделала меня очень счастливым.• • •

Она сделает их значительно лучше. Моя редактор предупредила меня об этом. И оказалась права, как всегда.

Весь день я работал в компании "Фолкс Индастриз", а весь вечер - над своим новым романом. Фэй была полностью восхищена моей книгой. Я сказал ей, что она сможет прочитать ее только после того, как я получу первый экземпляр от издателя. Она следила за моим питанием, физическими упражнениями и перед сном мы смотрели вечерние новости. Она иногда напоминала старую надоедливую тетушку.

Алисия, напротив, приезжала только на выходных. Она говорила, что не хочет отбирать у меня творческую энергию. Мы ходили вместе на ужин или готовили дома. Мы обсуждали все без запретов. Я не думаю, что какой-либо дорогой психолог смог бы помочь мне больше, чем она. Чем больше я разговаривал о своем прошлом, тем лучше я себя чувствовал. Я так и не забыл то, что случилось со мной и Конни, и то, что я сделал ей в ответ. Если интересно, поищите "Стефан рассказы" и найдите больше информации.

Теперь я понимаю, что мы оба виноваты в этом и все это стало ясным для нас обоих. Наша дружба очень продвинулась вперед, и когда я отправил последние правки моих рабочих гранок в Прентисс, она сказала, что хочет "подарить мне награду за завершение написания". Она осталась на ночь, и мы снова и снова баловали друг друга. Ненадолго Фэй заглянула домой, но как только поняла, что у меня гости, она вернулась к своему парню. Алисия открыла во мне новую способность ценить жизнь.

Моя книга была выпущена в продажу 1 мая. По соглашению, мне предстояло провести несколько личных выступлений с подписью книг по всей стране, одно из которых состоялось в Эллиотт-Сити, моем родном городе в Мэриленде. Я испытывал смешанные чувства: и волнение, и страх. Я взял трехнедельный отпуск и отправился в книжный тур. Быть писателем может показаться блестящим и беззаботным, но на самом деле это все что угодно, только не так.

В течение 28 дней я повторял один и тот же ритуал: садился на самолет или поезд, чтобы переехать в новый город, заселялся в отель и, не распаковывая своих вещей (ведь я не задерживался достаточно долго), направлялся на мероприятие по подписанию книги и общался со всеми людьми в очереди - доброжелателями и фанатами - о том, как мое произведение изменило их жизнь. Я наслаждался разговорами с каждым из них на событиях по подписанию книг, но постоянные путешествия и проживание в отелях очень быстро стали утомлять.

В двух городах Алисия пришла ко мне без предупреждения, чтобы я подписал свою книгу для нее, и моя обычная работа в рамках тура по подписанию поменялась на абсолютное счастье. Она вела себя скромно и застенчиво, а я чувствовал себя всемирно известным писателем, который заводит одну из местных женщин. Мы провели ночь вместе, и она помогла мне избавиться от всех неприятных ощущений, вызываемых длительными перелетами. Каждый раз, когда она уходила, я ощущал пустоту в своей жизни там, где раньше была только она. Мы разговаривали по телефону, но это несравнимо с тем, чтобы держать ее в объятиях. Я начал чувствовать то, что давно не испытывал - что-то в моем сердце, что понять может только влюбленный человек. Я надеялся, что она разделяет мои чувства.

Последней остановкой в моем путешествии был мой родной город. Я попросил организаторов сделать его последним, и Прентисс согласился с радостью. Я отлично знал книжный магазин, где я должен был провести встречу с читателями, так как он находился всего в нескольких милях от моего старого дома. Мероприятие было запланировано на полдень и продолжалось до четырех часов. Когда я пришел в магазин, перед столом уже выстроилась длинная очередь людей. Там было аккуратно расставлено около пятидесяти экземпляров моей книги, а также большой плакат с фотографией обложки и изображением книги, информирующий о времени, когда я буду подписывать экземпляры. Ещё больше историй можно прочитать на сайте Стефана.

Я огляделся и увидел в очереди несколько знакомых лиц. Первыми стояли мой бывший начальник и его жена. Я тут же подошел к ним, обнял их обоих и только после этого сел за стол, чтобы начать подписывать книги. Мы обменялись контактами и я пообещал вернуться, чтобы пригласить их на ужин. Я был очень рад видеть их, поэтому ненадолго забыл о растущей очереди. Я подписывал книги, беседовал и улыбался всем в очереди. Несколько раз я вставал, чтобы сделать фотографии с кем-то из посетителей. В целом, это было намного лучше, чем я ожидал.

Примерно через полчаса после начала мероприятия ко мне подошел один из моих старых друзей и протянул книгу. Он был одним из тех людей на похоронах Конни, которые не обращали на меня внимания. Я подписал книгу словами "Моему давнему другу", а потом улыбнулся ему и пожал руку в знак дружбы. И тут он сделал то, чего я никак не ожидал.

— Я очень сожалею, что я так поступил с тобой. Я не имел представления, пока не прочитал книгу.

Он неуверенно повернулся и ушел. Подобные извинения от нескольких моих бывших друзей поступали весь день. Люди, которых я раньше называл друзьями, извинялись за свое отношение ко мне или за то, как меня осуждали. Меня почти ошарашило, когда они уходили.

Самый странный момент наступил, когда к столу с экземпляром моей книги для подписи подошла Ленора Яблонская. Она пришла с неловкой улыбкой и сказала:

— Привет, Марк. Жаль, что мы опять встретились после всего произошедшего, но я подумала, что должна встретиться с тобой лично и немного посочувствовать. Никакими словами нельзя достаточно извиниться за то, что Джон сделал тебе, но если это имеет какое-то значение, ты должен знать, что я выгнала этого ублюдка вскоре после... ну, после смерти Конни. Мы уже разведены четыре года, а я помолвлена с подрядчиком из Аннаполиса. О, и кстати, если ты что-то услышишь, по городу ходят слухи, что ты ищешь Джона для возможной мести за ту боль, которую он причинил. Похоже, он услышал об этом и бросил работу однажды, став компьютерным консультантом в Саудовской Аравии. С тех пор я его не видела. И да, я начала этот слух.

Она стояла перед столом с улыбкой и протягивала книгу. Я не знал, как поступить и что сказать. После минутного молчания, в которое мы просто смотрели друг на друга, я взял книгу и написал: "Леноре, настоящему другу НЕ только при хорошей погоде. Я надеюсь, что некоторые фразы в моей книге помогут тебе найти свое личное освобождение, так же как я нашел свое. Благодарю за слух!" Я обошел стол и мы обнялись на минуту, прежде чем она ушла.

В конце назначенного времени, передо мной все еще стояла очередь. Я поднял глаза и был поражен, у одной из книжных полок стояла Меган и смотрела на меня. Она не приблизилась, ничего не сказала и выглядела очень угнетенной. Когда я опустил взгляд после подписания еще одной книги, она уже исчезла. Я встал и огляделся, но ее не было видно. Последней в очереди оказалась Фэй. Мы обнялись и поболтали немного, пока она проводила меня до своей машины. Она отвезла меня обратно в отель, который не был «Холидей Инн», и мы поговорили в машине о Алисии. Фэй нравилась Алисия, и она надеялась, что я тоже люблю ее. Когда я сказал ей, что по-моему я влюблен в нее, она бросилась мне на шею и заплакала.

Как раз тогда, когда она обнимала меня, к нам подъехала полицейская машина с фарами. Из машины вышел сержант Грег и постучал в окно. Когда мы узнали друг друга, было, как в старые добрые времена. Мы разговаривали, смеялись, обнимались, и я рассказал ему о том, что делаю в городе. Он не читал моей книги, поэтому я взял одну из своих и подписал ее для него. На обложке я написал: "Грег, знай, что ты изменил мою жизнь. Без обид, кто-то должен был это сделать". Грег уехал по вызову, а мы с Фэй пошли в дом и поужинали.

В целом, возвращение на то место, где все началось, оказалось не таким травмирующим, как я предполагал.• • •

Узнать о твоих делах.

— Этот район находится в девятидесяти милях от вашего места жительства, Меган. Немного не такой, как вы привыкли?

Я почувствовал руку на плече и обернулся — передо мной стояла Алисия.

— Ты не собираешься меня представить, Марк? — поинтересовалась она с легким приказным тоном.

— Алисия, позвольте представить вам мою дочь Меган.

Алисия проскользнула мимо меня и крепко обняла Меган.

— Заходите. Я уже столько слышала о вас.

Обе женщины полностью игнорировали моё присутствие, заходя в гостиную. Они уселись и целый час без перерыва разговаривали, а я занимался уборкой на кухне и другими делами по дому. Я только пару раз проходил мимо гостиной, пока убирался, а они продолжали беседовать и смеяться. Алисия выражала восхищение, когда Меган показывала ей фотографии своих детей.

— Дорогой, подойди сюда и присоединяйся, — пригласила Алисия. Слыша эту просьбу, я понял, что это скорее приказ, вышел и сел рядом с ней. Она быстро взяла мою руку в свою, больше чтобы удержать, чем в знак любви. Меган посмотрела на наши переплетенные пальцы.

Тишина длилась дольше, чем я бы хотел.

— Ладно, раз вы оба молчите, то я скажу это сама, — с грубостью произнесла Алисия. — Марк, я пригласила Меган сюда, потому что она хочет поговорить с тобой. Я знала, что ты не пригласишь ее сам, поэтому я решила сделать это сама. Я осознаю, что я всего лишь гостья в твоём доме, но если ты хочешь продолжать видеть меня в качестве гостя, то будешь здесь и слушать её.

Мои глаза перемещались между Меган и Алисией. Они как бы окружали меня со всех сторон и начинать новую ссору не хотелось, поэтому я просто откинулся назад и подготовился к прослушиванию.

— Папа, я пришла сюда чтобы узнать как у тебя дела. И чтобы извиниться перед тобой. Папа, многое изменилось для меня и особенно в отношении тебя. Раньше я была уверена, что во всем, что случилось с мамой, Стюартом и мной, ты был виноват. Но я видела только свою версию происходящего. Только когда прочитала твою книгу, я увидела все с твоей точки зрения. Я почувствовала себя глупой, когда прочитала то, что ты написал, и поняла как больно это было для тебя. Я никогда не задумывалась о том, что у тебя есть чувства. Ведь когда мы были детьми, ты редко выражал эмоции. Твоя книга помогла мне немного повзрослеть. Я никогда не понимала, что я — уже взрослая женщина со своей семьёй, а для тебя я все еще остаюсь невинной маленькой девочкой. Я всегда считала маму безупречной, даже после всего, что она сделала с тобой. Ты всегда был сильным и уверенным в себе и не обращал внимания на происходящее вокруг, но теперь я понимаю, что это был твой способ защитить свои чувства. Маме удалось проникнуть сквозь эту защиту и причинить боль, которую я не могла себе представить. Я думала, что если бы ты мог проявить такую же силу перед ней и сказать ей, что простишь её и вернешься домой, то всё станет хорошо. Но я не понимала, что ты уже проявил достаточно силы, чтобы отказаться от женщины, которую любил более двадцати пяти лет, чтобы защитить нас всех от её ошибок.

— Папа, прошу тебя простить меня за мои прежние поступки. Вместо того чтобы поддерживать тебя, я отвернулась и винила тебя во всем. После смерти мамы я распространяла слухи, что это из-за тебя. Теперь я понимаю, что ошибалась. Я только начала исправлять свои ошибки. Я приобрела много копий твоей книги и передала их всем нашим общим знакомым и друзьям, включая старых друзей мамы. Я попросила их прочитать книгу и рассказала каждому из них, что у тебя нет никакой вины и что события оказали на тебя большое эмоциональное воздействие. Несколько недель назад я видела, как ты проводил автограф-сессию, и стояла в сторонке, наблюдая за тобой. Я хотела подойти и обнять тебя, но не смогла собраться с духом. Введи в поисковике запрос "элегантные рассказы" для чтения (18+).

— Сегодня я здесь, чтобы попросить прощения и спросить, не хотел бы ты снова стать частью моей жизни. Прошло уже более пяти лет. У тебя есть двое внуков, самых прекрасных детей, которых ты никогда не видел. Я хочу, чтобы ты вернулся домой. Я хочу, чтобы ты снова стал моим отцом. Я больше не хочу быть для тебя незримой. Папа, я люблю тебя и очень хочу, чтобы ты полюбил меня снова... Пожалуйста.

Меган склонила голову на руки и заплакала.

И вдруг я ощутил пронзительную вину. Когда я взглянул на Алисию, увидел, что она смотрит на меня в ожидании реакции. Мне пришла в голову мысль о ее словах и о возможном решении этой ситуации. Размышляя над этим, я решил пока отложить разговор.

— Кстати, а Стюарт как к этому относится? — спросил я Меган. — Знает ли он о твоем приходе сюда?

— Стюарт такой глупец. Мне кажется, что то, что мама сделала, больше всего задело его. После того, как Лорри поймала его во время измены и развелась с ним, он переехал в Калифорнию и там осел. В последние годы он перепрыгивал от одной любовницы к другой. Слышала, что он даже связался с замужней женщиной, чей муж был против их отношений. Стюарт решил уехать из города, чтобы избежать неприятностей. Он до сих пор верит, что все изменяют и это не имеет значения. Он не знает о моем присутствии здесь и я абсолютно не интересуюсь его мнением.

Вся эта болтовня не давала мне времени подумать о том, что я хочу делать. Поэтому я решил временно приостановить наши отношения.

— Меган, какие планы у тебя на данный момент? Ты останешься в городе? У тебя есть где остановиться?

— Я остановлюсь у Фэй. Она хотела, чтобы я осмотрела ее новую квартиру, так что я останусь там на несколько дней, а потом вернусь домой.

— Я подумаю о том, что ты сказала сегодня и решу, что делать. Это лучшее, что я могу сделать в данный момент.

— Папа, честно говоря, я даже этого не ожидала. Спасибо. А теперь я пойду к Фэй. Алисия, было приятно познакомиться с тобой. Надеюсь, скоро увидимся снова. Позаботься о моем отце.

Меган ушла так же внезапно, как и появилась. У меня было время подумать, но на этот раз у меня был проводник, который не допустит глупости. Теперь Алисия стала частью меня и я не представляю свою жизнь без нее.

Когда у меня наступило время без присутствия Алисии, я не сдержал своих чувств. Я не желал, чтобы она была свидетелем моих слез.