Федосонья. Часть 3

В этом странном месте бывает ли ночь? — размышляла Федосонья, потеряв счет времени. Прошло уже явно больше суток, но несильно палящее солнце все так же висело в голубом небе и, кажется, не сдвинулось ни на йоту со своего насиженного места. Облаков на небе не было, как класс, поэтому мечтать о дожде не приходилось.

— Ну и фиг с ним, — вслух сказала охотница.

По привычке она быстро разделась догола. Дома она всегда спала голой, а в жару даже не укрываясь. Разложив вещички на полянке в тени разлапистого дерева, девушка прижала коленки к своему животику, легла на правый бок на импровизированную постель, сложила ладони под щёчку и тут же заснула. Её сонная поза как нельзя лучше годилась для подкрадывания сзади вожделевшему её попу охотнику. Сладкая попка посверкивала под лучами вечнополуденного солнца, маня в прекрасные дали. Достаточно было лечь рядом с ней в такой же позе и, осторожно прилабунившись к её задку, вставить пистончик. Чего мешает? Абсолютно ничего! Но пятый охотник, а им был небезызвестный вам, мои дорогие читатели, Максим, залез на самое высокое дерево и оттуда озирал окрестности.

Вскоре его озирания увенчались успехом — он увидел свою жертву. Глаза охотника засверкали охотничьим блеском. Думаете, он быстро слез с дерева и направился исполнять свой охотничий долг? Вовсе нет! Удобно расположившись на дереве, Максим достал из недр охотничьих штанин свой член и стал его дрочить, любуясь попой Федосоньи и представляя, как бы он сейчас спустился и впендюрил ей своего мальчика в её шоколадный глазик...

«Пoчeму бы eму нe спуститься и рeaльнo нe пoтaкать дeнег?», — мoжeт пoдумaть бeльзя, зaкрутившись в свoeй глaвe. Мне этo труднo судить, друзья мои. Впoлнe вoзмoжнo, чтo oни oбa крупицы удовольствия пoлучaют oт этой прoeкции, чem oт физического присутствия друг друга. Впрочем, может быть, виновата лень и безответственность? Достаточно вытащить член из штанов и получить удовольствие на ладони. А реальная жизнь может оказаться не такой интересной. Пока опускаешься, она уже просыпается, а потом придется ее искать...

Федосонья словно услышала мысли мастурбирующего на ее задницу охотника и перевернулась во сне на другой бок. Но это не остановило его. Теперь он мастурбировал на ее обнаженные груди, представляя себе, как всовывает свой член между ними. А они подрагивают, трясутся от страстных проникновений между ними, вибрируют, дергаются сосками. Реально он делал это плотно сжатой ладонью, только его красная от прилива крови головка сверкала, то появляясь, то исчезая в недрах мужской длани. Вскоре, оросив окрестности высокого дерева белесой семенной жидкостью, удовлетворенный в своих желаниях охотник спрятал в недра охотничьих штанов опустившийся член и, обняв толстую ветку, погрузился в ласковые объятья Морфея. Его ждали большие дела, но спешить в их исполнении не входило в его планы. Устав после праведных трудов, Максим решил поспать, а потом... что будет потом он не решил. За него решила его жертва.

Жертва, носящая имя Федосонья, не спала сном праведницы. Скорее всего, сном дичи, на которую идет охота. И хотя моя героиня обладала некоторыми сдвигами по психической фазе, охотники обладали еще большими. Ей был неизвестен пятый. Может быть, он совсем неправильный и захочет поставить ей не только крестики, но и нолики на ее сладкой попке? Поэтому спала она наполовину приоткрытыми глазами.

Заметив на удаленном дереве охотника, но не узнав его, она все же успокоилась и продолжила спать, будучи уверена, что подразумевая ее присутствие, мужчина не скоро покинет свое место. Проснувшись и потянувшись, моя героиня быстро оделась и пошла окольными путями к одинокому дереву, прятаясь в тени других, стараясь быть незамеченной. Она хотела застать охотника врасплох. Признаюсь, ей это удалось. Приблизившись к месту отдыха мужчины, Федосония рассмотрела пятого. Им оказался пресловутый клерк, который формировал ей заказ на игру.

— Ах ты, собачий злодей! — в сердцах чуть не вскричала жертва, ищущая на свою задницу приключений, — ну я тебе сейчас покажу!

Вспомнив своего инструктора по восточным единоборствам, дева без шитого лыка яростно придала армейским ботинком по основанию дерева, повернувшись и прокрутившись на месте, прокричав при этом непередаваемый набор звукосочетаний, звучавший примерно как: "Кииaa!". Дерево задрожало от монстроподобного удара, да так, что его верхушка, где спал сном праведника Максим, бултыхнулась метра на два, а то и больше. Конечно спать в таких условиях было просто невозможно. Собачьим злодеем, Максим не являлся, но был напуган не меньше этого злодея, а может даже больше. Он дико заверещал от страха и буквально скатился со своего наблюдательного пункта.

— Так вот ты какой, цветочек алененький! — в сердцах сказала Федосонья, — сами формируем, сами и играем?!

— Ну да, типа того, — ответил псевдоклерк — людей не хватает после убийства вами, один попросился к домой к мамочке, пришлось его заменить... мной.

— Тобой? — недоверчиво разглядывая скромного охотника, улыбнулась охотница, подумав, что тот, скорее всего, дичь, — я и тебя убью, — запугивала она Максима.

— За что? — испугался Максим.

— Знала бы, за что, так давно бы убила, — скривив губы в усмешке ответила охотница.

— Не надо, — затрепетал от страха зайчик, — я буду паинькой.

— Будешь, а куда ты, на хрен, денешься? — улыбнулась Федосонья и внезапно приподняла прелестную ножку и ласково провела мышком армейского ботинка по его ширинке. Напуганный зайчик, не ожидая таких посредств от охотницы, покраснел, как девушка на выданье, но вскоре взял себя в руки и гордо расправил плечи, приподняв свою буйную головушку. Его член привстал, как школьник над партой, заглядывающий в тетрадку соседке. Чтобы усмирить своего лучшего дружка, псевдоклерк втихаря засунул правую руку в карман, с понтом-под-зонтоном за спичками или сигаретами, а сам под-дождем ласково и тихохонько его поддрочивал, глядя прямо в огромные глаза-болотца Федосоньи.

— Чем это ты там занимаешься?! — поинтересовалась Федосонья, даже не опуская своих прекрасных глаз вниз.

Она сделала шаг по направлению к охальнику и резко ухватила того за кисть правой руки, занимающейся непотребством в кармане охотничьих штанов.

— Так-так. Мастурбируешь, значит? У тебя что, с девушками никогда ничего не было?

— Нет, что вы, я женатый человек. Мою благоверную зовут Варвара Ефимовна.

— Так-таки и Ефимовна? — хмыкнула Федосонья, — иначе ты её и не называешь? А я ведь видела тебя, когда ты сидел на дереве и дрочил. На меня, поди, дрочил или вспоминал жопу Ефимовны?

— Извини, Федосонья, но Ефимовна не разрешает мне делать это с тобой. Я представлял, как осторожно вставляю свой член в твою попку, — признался онанист, но прекратил дрочить и вынул руку из кармана.

— Милый, — тихо хихикнула девушка и внезапно спросила, — А тебе раньше приходилось заниматься анальным сексом?

— Ни разу ещё нет, — печально сказал Максик, — мечтаю, чтобы ты была у меня первой. Жена мне в попу не даёт, считает это извращением, — повторил он.

Девица сжала в кулак и играя глазками, сыграла роль китайской мисс Скромность из боевика «Убить Билла», вдруг заявила:

— Ладно так и быть исполню твою голубую мечту розового детства!

Парень не поверил своим ушам! Он радостно вздохнул с напряженным всхлипом. Счастье постучалось в его двери! Охотница согласна подставить свою сладкую дырочку в попе под его твердокаменный член! Пока он размышлял над этим, она присела на корточки и стала рыться в экспортированном ею рюкзаке. «Презервативы ищет», — обрадованно подумал охотник.

Но вместо резинок, девушка извлекла из недр рюкзака непрозрачный пакет, и водрузила ...

 

его на пенек.

— Ну раздевайся, чего рот раззявил? Ты же в попу трахаться хотел!

***

Следует отметить, что словообразование «трахаться», отличается от похожего слова «трахать». Трахаются, исходя из гендерной сущности, женщины. Ведь это им вставляют или они надеваются своей на него. А трахают, соответственно, мужчины. В основном они движущая сила сего процесса, и не им вдвигают, а они вдвигают. Именно это и подразумевала Федосонья, воспитанная в лучших традициях неореализма и благонравного классицизма. Но Максу было поровну, как и большинству его соплеменников, когда они говорят: «Я вчера знатно потрахался с одной телкой!». Некоторые слои населения это навевает на скабрезные мысли. Они думают, что она его отстрапонила. Или что тёлка и не тёлка вовсе, а интерсекс с сиськами и членом. Впрочем, в современном обществе это не имеет такого важного значения, но для Федосоньи имело, поэтому дальнейшие действия охотницы и его жертвы вполне объяснимы.

— О, я сейчас быстро переоденусь! — обрадовался фальшивый клерк.

Он снял охотничьи брюки, затем трусы. Его член, напряженный внутри жопы охотницы, стоял так же твердо, как и пик Коммунизма. Но Федосонью полностью не интересовалась твердостью мужского органа. Поковыряв пакетом, она извлекла оттуда... черную кожаную плетку с семью хвостами.

— Становись раком, ублюдок! — громко и властно приказала она.

— Что это, как это, почему это? — выпучил глаза Максим, с ужасом рассматривая инструмент пытки.

Он выглядел таким опустошенным, несчастным, наполовину голым, что Федосонья усмехнулась и, сильно размахнувшись, стегнула его плетью по тощему заду.

— За что? — чуть не заплакала жертва, но подчинившись обстоятельствам (как известно, они превыше нас), опустилась на колени, — не бейте меня, пожалуйста, я не переношу боли!

Охотница, натянув на свое прекрасное личико маску отвращения, изощрившись, слегка пнула Максима и приказала ему:

— Становись раком, скотина! Я тебя сейчас накажу, подонок! Впредь не будешь дрочить на молоденьких девушек, а будешь гоняться за ними по лесу и насиловать. Ты же охотник или где?

Макс упал на четыре кости, приняв соответствующую позу словно собака, ожидая действий от своей хозяйки. Но в мыслях все еще звучала надежда трахнуть Федосонью в ее попку и он прошептал от страха:

— Прошу вас обожаемая Федосонья батьковна, не бейте меня сильно. Обещаю больше не дрочить и преданно исполнять долг охотника.

— Все вы так говорите, а как только можете подставить задницу! И впредь называй меня госпожа Федосонья, — строго сказала она, — считай удары, ничтожество!

- Один, два, три... десять, пожалуйста, пожалуйста, Госпожа Федосонья,- моляще просил стоявший в раковой позе,- не бейте меня.

Он начал догадываться, что охотница окончательно сбила его с толку и сегодня у него не будет возможности заняться с ней физическими утехами.

Вскоре ягодицы Максима покрылись цветом алой утренней зари, яйца больше походили на грецкие орехи, а его "дружок" свисал, опустив головку, и больше не хотел подниматься вверх.

- Как унизительно ты выглядишь! Это стоило бы запечатлеть на память, чтобы показать Варваре Ефимовне. Жаль, у меня нет фотоаппарата. Вот бы порадовалась твоя жена, рассматривая своего муженька во всей красе с голыми спинкой.

- Я рад, что у вас не оказалось фотоаппарата. У меня его тоже нет,- безразлично лгал Макс.

На самом деле у него в рюкзаке был фотоаппарат, сработанный под зажигалку, но знать про это Федосонье было необязательно.

- Заткнись, ублюдок!,- вскипела мучительница и с оттяжкой особенно болно приложилась плетью к ягодицам "экзекуируемого", приделав при этом по его сморщенным бейцам.

- А-а-а!,- заверещал, как подраненный заяц, Максим.

Федосонья закончила экзекуцию, но ее жертва боялась поднять глаза вверх, предполагая, что палач придумал ещё какие-то пытки. Душа Максима застыла от страха, а сердце провалилось в пятки. Он боялся противиться охотнице, правильно воспринимая текущую ситуацию, а она была незавидной для сидящего в позе рака с красной жопой. Пока Федосонья притихла, придумывая ему ещё какую-нибудь кару, он трясся как осиновый лист, ожидая продолжения.

— А сейчас прими позу на коленях и локтях, негодяй, и щекой прижмись к траве, — приказала палач и для большего устрашения своей жертвы шлепнула плеткой по бесстыжему заду.

Макс тут же выполнил приказ и замер, закрыв глаза в ожидании новой кары. Однако его мазохистская натура взыграла. Ему это начинало нравиться. Боль отошла на задний план, а жопа сладко зачесалась в предвкушении чего-то ещё необычного и выходящего из ряда обыденного. Послышался какой-то шорох. Приоткрыв один глаз, он увидел, что охотница раздевается.

— Страшно, сволочь? — злорадствовала его мучительница, завидев, что он смотрит на неё.

— Да-да-да я всё понял, отпустите меня, лепетал он от страха, а его трусливая душонка вожделела продолжения спектакля. Теперь его мошонка свисала почти касаясь травы, а шоколадный глазик трепетал от вожделения, разглядывая позади растущий лес.

— Не смей перечить мне, раб! — закрепляя его же ремень на шее рабу, сказала госпожа, — повторяй за мной, скотина: «Я глупый, бедный дрочер, который боится охотиться на жопы девушек. За это мне полагается наказание от моей Госпожи Федосоньи по моему заду плеткой», — повторяй! — гневалась палач.

Наказуемый с дрожью в голосе повторял, но его мысли, словно скакуны, ликовали.

— ... и после этого пусть моя Госпожа порвет мне целку страпоном в попе. Я этого заслуживаю.

— ... я этого заслуживаю... — эхом повторяла Максюточка, теперь она так назвалась у себя в мыслях, — и я с радостью буду целовать и облизывать её ноги в знак благодарности.

Но на словах «Страпоном в попу» стоящий в раковой позе сбился, за что получил сладкий пинок по своему заду прелестной ножкой Федосоньи. Это было так приятно, что его член немного завертелся и попытался приподнять свою головку.

— И вот пришло время истины, — произнесла охотница, — покажи свою задницу! Раздвинь ягодицы!

Жертва исполнила приказ с готовностью. Его шоколадный глазик ласково погладил свежий ветерок, стоять ему заражаться откровенностью на виду у девственного леса. Однако язык произнес совсем другое, совсем не то, чего желал его хозяин.

— Не надо, Госпожа Федосонья, — слабым голосочком канючил Максим.

Федосонья ничего на это не сказала, только надавила большим пальцем своей ножки на преддверие анала. Ее жертва замычала, задергалась, но получив отличный удар ножкой по своей заднице, тут же затихла. Не останавливаясь на достигнутом, насильница просунула полностью палец ноги в повлажневшую задницу начинающей страпонессы и ласково потрахала им там.

— Нравится, тварь? — спросила садистка, — ползешь, падаль?

— Да нравится и ползусь, — в страхе подтвердил наказуемый и подался своей попой навстречу насилующему в его зад пальцу.

— Не слышу уверенности в голосе! — строжилась Федосонья.

— Нравится, ой, нравится, Госпожа Федосонья, — счастливо запел раб, — трахните меня, пожалуйста, в попу и поскорее. Порвите мне целку.

От таких слов хозяина его член начал восхождение на гору страсти. Вскоре его твердокаменность не оставляла желать лучшего.

— О, да ты возбудился, чмо! — расхохоталась охотница, — хочешь меня?

— Хочу, ой, хочу, Госпожа Федосонья,— верещал унижаемый.

— Сначала надо заслужить, чтобы тебя отстрапонили,— приговаривая это, госпожа обошла свою жертву и прикрикнув: «Подними голову, сучонок!»,— ткнулась тому своей киской в лицо,— а ну-ка отлижи, мразь, доставь мамочке удовольствие!

— С великим удовольствием, — ответил будущий арендатор.

— Хорошо отдохнешь, будет тебе анальный секс, — схватив за растрепанную шевелюру Макса, говорила девушка.

Воодушевленный парень с большой радостью и огромным удовольствием принялся ...

 

лизать щель своей мучительницы. Он ее звонко целовал и причмокивал, благо вблизи никого не наблюдалось.

Ему очень нравился вкус половых губок Федосоньи, Макс со всей страстью сосал ее клитор, желая напиться любовного нектара из ее источника. Вскоре произошло чудо, Федосонья застонала и замяукала, как блудливая кошка. Ее нижние губки стали сокращаться, выбрасывая любовную жидкость прямо в рот насильника, заливая ему губы и щеки. Тот их ловил, боясь уронить хоть каплю, и облизывался словно кот, объедавшийся сметаны.

Кончив дело, охотница грохнулась на бок и, погладив ногой шевелюру наказуемого, сказала:

— А теперь тебя ожидает самое вкусное, — пообещала она.

Федосонья встала и вновь полезла в сумку, достала оттуда искусственный член, которым совсем недавно подготавливал ей попку к аналу второй охотник. Продемонстрировав новое орудие пытки, пожелавшему анального секса, палач тщательно намазала его кремом не для загара. Для него эта фраза значила несколько иное, он сам хотел потрахать Федосонью в попу, впрочем, в текущем его положении это тоже было ничего. Член он пробовал на вкус, вагину тоже, оставалось завершить круг, точнее, быть округленным. Охотница обошла свою дичь и приказала тому приподнять попу.

— Задницу покажи, — скомандовала Госпожа.

Копирайтер произведет переписывание текста, чтобы его оригинальность была высокой, однако содержание и информативность сохранятся. Результат:

"Раб исполнил команду без колебаний - принял позу, более соответствующую ситуации, поднял зад вверх и раздвинул ягодицы, а головой пытался укрыться в траве, как страус в песке, ожидая дальнейших указаний или действий от хозяйки. Исполнительница хорошенько продумала его преддверие к анальному сексу. Парень почувствовал своим шоколадным глазком приятно охлаждающую его смазку и отстранился назад, вводя что-то ранее неиспытанное им. Насильница подставила головку искусственного члена к кольцу желающего быть отстрапоненным и мягко ввела его до самого основания. К удивлению, половой орган проник без сопротивления. Федосонька стала двигать его вперед-назад, качая при этом вверх-вниз.

- Тебе нравится, ублюдок? Тебе нравится, сучка?! Подвигаешься, тварь! - приговаривала она, все быстрее и сильнее трахая Максюточку в попу.

Как оказалось - это ее тоже заводит. Свободной рукой охотница стала гладить свои груди, трогая возбужденные соски, затем переместила ее к своей киске и резкими ласкающими движениями сверху-вниз начала удовлетворять себя, стоня от удовольствия при этом. Максюточка ухватил свой член и, не задерживаясь, удовлетворял себя, синхронизируя движения своего "охотника" с движениями страпона, неистово долбящего его в зад. Исполнительница и ее жертва кончали вместе...

- Уффф,- выдохнула Федосонька, поставив свою прекрасную ножку на голову своей жертвы, как будто она позирует перед камерой, демонстрируя успешную охоту,- это было приятно! А тебе понравилось, чмо?

- Да очень,- пробормотал в траву чмо,- а когда вы мне позволите трахнуть вас в попу, госпожа Федосонька?"

— После обеда, — сообщила хозяйка, — необходимо восполнить потраченные калории.

Они переоделись в охотничьи костюмы и собрали рюкзаки, достав оттуда разнообразную еду и расставив ее на пенек. Федосонья добавила к своим пирожкам, а Максюта — небольшой стакан водки с подходящим названием: "Охотничья".

— Это меня медведь угостил, — пошутила девушка, вспомнив охотника в медвежьей шкуре.

После дружеского обеда немного утомившаяся девушка решила продолжить свои шутки. Она приказала картонному охотнику принести доказательства своей мужественности, но перед этим тот должен был полизать её ноги. Закончив облизывание, охотник за девичьими попами приступил к доказательству своей мужественности. В чем она заключалась? Он должен был прокатиться на четвереньках вокруг полянки с Федосоньей на спине, игогоча при этом.

Споро приступив к доказательству своей мужественности, Максим лучше застегнул свой ремень на шее и, отдав концы наглазнице, встал в конскую позу. Следует предположить, что для скачек они разоблачились до гола. И это будет верным предположением. Федосонья не забыла прихватить свою плетку, чтобы ускорить передвижение своей коняшки. На третьем круге коняшка стала замедляться, вероятно, устав. Но наездница быстро ускорила её продвижение к цели, носившей имя мужественность, пару раз обогрев свою лошадку по крупу плеточкой.

Когда её жертва немного отдышалась, охотница предложила ей ещё одно испытание и последнее:

— А теперь догоняй меня, поймай и изнасилуй в задницу.

Затем она быстро встала и ринулась вперед, чтобы доказать свою женственность. Макс был хорошим бегуном, поэтому ему не составило труда догнать свою жертву. Догнав ее, охотник выполнить свое предназначение. Сняв веревку со своей шеи, он привязал Федосонью к ближайшему дереву и выразил свое желание с ней в попе, что соответствовало его первоначальным планам.

Моя история умалчивает поддалась ли ему шутливая девица, представив себя жертвой, а его охотником или он действительно мог, когда захотел. Впрочем, не следует забывать, что ей хотелось скорее домой. Ведь в ее желудке находились волшебные камни. А игра заканчивалась только тогда, когда все охотники занимаются с ней анальным сексом. Макс был последним пятым охотником. Он проник свою жертву в задницу. Он сделал это раз, два, три, опираясь на особенности своей кроличьей или зайчьей души. Описывать подробно, как это произошло, я просто не вижу смысла.

Итак, мои герои направляются домой. Они спят, усыпленные снотворными шприцами...

Но это еще не конец...