История одного аса. Тематика: Эротические истории Часть третья.

Вопрос был непростым – что делать дальше? Положение находилось в крайне тяжелом состоянии. У Алексея постоянно беспокоило раненое плечо, а у Сони было серьезное воспаление легких. Лесник не торопился избавляться от гостей, которые пережили настоящий кошмар, особенно "товарищ командир", которому с гордостью помогал починить простреленную форму.

Гости старались прийти в себя после всего произошедшего, но безуспешно. Лесник, сам переживший Ад Первой мировой войны, хорошо понимал то, что происходит в душах своих постояльцев. Крылатов был на пределе своих сил. Мальчишка, который выполнил сотню боевых вылетов за какие-то пять месяцев войны и сбил 11 самолетов, видевший боль, кровь и смерть, как чудом выбрался опять же без единой царапины.

Соня, спасение которой вызвало у нее эйфорию, осознала всю ужасность произошедшего. Алексей, понимая, что он теперь отвечает за эту девочку, не обращая внимания на свои проблемы, проявлял всю свою заботу и ласку по отношению к Соне.

Когда старик уходил в лес, он постоянно пытался заговорить с ней, убеждал ее не вспоминать все случившееся лишь несколько недель назад. Она только безутешно плакала и кашляла, лежа под горой разнообразных теплых одеял. Не зная точно, как лечить воспаление легких, Крылатов был готов на все ради того, чтобы эта девочка выжила. И спустя четыре недели пребывания в доме лесника, который успел полюбить своих постояльцев хотя бы немного, она начала выздоравливать. Крылатов делал все возможное для ее успокоения, уверяя ее в том, что все будет хорошо и клянясь отомстить за всех расстрелянных гадам по возвращении в свой полк. Соня приподнялась и погладила его изуродованную и седую голову, прошептала:

–Леша, подойди ко мне.

В следующие полчаса они упорно старались показать друг другу, что они все ещё живы и их жизнь продолжается несмотря ни на что и никакие потери. Крылатов всегда опасался повредить свое истощенное болезнью тело, но это не мешало ему каждую минуту наслаждаться моментом, создавая впечатление будто он собирается сбить очередной вражеский самолет, а не полюбить девушку с царапинами на спине. Закончив в этот раз, он тяжело дыша встал, с трудом одел шапку и пошел к кадке с водой, мечтая напиться после такого интенсивного времяпрепровождения.

Казалось, что-то новое пробежало через сознание этих двух молодых людей, хотя они уже серьезно постарели.

На войне нет времени страдать, обычно просто нет возможности. Обычно страдания вытесняются на передний план проблемами выживания. Прошел только первый год войны и Крылатов решил, что прежде всего он командир Красной армии (оправдывая это своими боевыми заслугами и четырьмя неделями вынужденного отпуска) и решил найти способ вернуться на фронт. Он окончательно пришел в себя и первая мысль младшего лейтенанта ВВС, находящегося где-то в лесах Ленинградской области, была - нужно найти партизан. Дождавшись лесника, он одел свою боевую форму - заштопанную гимнастерку с орденом, шапку и домашние валенки - и пошел навстречу леснику, начав разговор с конкретного вопроса:

- Дедушка, у вас тут есть партизаны?

- Были, командир. Пятого дня станцию атаковали, много народу погибло от немцев. Говорят, что некоторые парни из колхоза ушли к партизанам.

–Говорят, они часто бродят по лесам. Ты их когда-нибудь видел?

–Да, иногда встречал. Но ничего про вас не говорил.

–Почему же?

–Вам нужен отдых, да и рана серьезная. С такой травмой не сбить немецкий самолет.

Крылатова слегка смущало то, что старик обратился к нему, двадцатилетнему парню, на "вы". Но уважение старика к летчику, который сбивает "германские самолеты", вызывало гордость у Крылатова.

Лесник решил не сообщать отряду о раненом летчике по своим соображениям. Крылатов действительно нуждался в отдыхе после беспрерывных вылазок на смерть. Что касается Сони, лесник и не задумывался о ней – она выжила и слава Богу. Летчик покорил её сердце, тем более. Старик знал местонахождение партизан, и пришло время сообщить о своих гостях и придумать какое-нибудь объяснение за то, что он так долго молчал. Алексей был готов снова идти на войну, а Соня до сих пор не знала, что ждёт от неё ребёнка. Но это ничего бы не изменило – ни перед чем не остановится озлобленный войной парень, стремящийся к своим смертям.

Командование отряда не имело особых подозрений по поводу Сони и отправило её в одну из ближайших деревень, в дом личного связного командира. К Крылатову задали более подробные вопросы о расстреле евреев, но не обвиняли его в шпионаже или предательстве Родине. Безответственное отношение к этому вопросу привело к гибели нескольких партизанских отрядов в первые полтора года войны. Однако информация о расстреле была известна в отряде, и списки расстрелянных также находились у них, захваченные после разгрома полицейского управления два дня назад.

Крылатов не мог ждать, пока он вернется на фронт. Он принял взвод партизан в отряде и продолжал верить обещаниям Совинформбюро о том, что скоро враг будет разбит. В это время под Москвой действительно громили врага, но освобождение под Ленинградом было еще далеким.

Прошли месяцы, и Алексей уже не так сильно стремился на фронт, видя, что здесь есть достаточно работы. Немцы уничтожали партизанские отряды, бригады и целые районы, не оставляя особых шансов выжить взводу Крылатова в такой ситуации. Тем не менее, он все же неоднократно отличился в боевых операциях своего отряда, стараясь лавировать на грани жизни и смерти.

За свои заслуги он получал задание от начальства - навестить связную женщину. Приходя к ней, он видел женщину средних лет, которая до войны была передовиком производства и отличником ГТО. Она молча понимала ситуацию и уходила в деревню по несуществующим делам. Алексей расспрашивал Соню о ее жизни здесь, беспокоят ли ее хлопоты беременности. Он приводил в качестве аргументов то, что он спросил у врача в отряде, и пытался доказать, что сейчас они могут быть вместе и что это не навредит плоду, если быть аккуратными.

Стараясь не нажимать на живот и преодолевая любые трудности, летчик старался снять напряжение и не слишком задумываться о удовольствии своей партнерши, которая стонала в тесной русской избенке. Его возбуждали эти звуки - стоны, скрип кровати, его собственное дыхание. Это была одна из причин, почему он не просил начальство отправить его на передовую линию. Он был верным человеком и не особо склонным к романтическим отношениям. Он уже доказал свою верность Родине и не считал нужным доказывать свою преданность этой женщине. Он просто не обращал внимания на других женщин, помня о том, что есть люди, которые его любят и ждут.

В боевом отряде 19 молодых парней с разным вооружением и не очень хорошей организацией служил летчик-командир. Он, будучи выпускником военной академии, пытался контролировать своих подчиненных. В боях он проявлял тактические способности, подобные ходам шахматиста, избегая рискования своими людьми и часто выполняя задачи с помощью небольшой группы. Война полностью заняла его мысли. Недостатки партизанской жизни, такие как отсутствие постоянного снабжения, единого командования и связи между разными отрядами, а также отсутствие заднего прогонта, не слишком беспокоили летчика.

В конце сентября, в трудное для страны время, когда немцы приблизились к Волге, у Крылатова наступил радостный момент. В один день прилетел транспортник из другой области и привез высокопоставленного начальника, который вручил ордена героям-партизанам, включая Крылатова.

Орден Отечественной войны второй степени на красной прямоугольной ленте, который раньше не видел никто из отряда, летчик прикрепил рядом с орденом Ленина, вызвав зависть всех остальных.

В этот же день в отряд пришел связной с сообщением о том, что у жены одного из командиров родился сын. Несмотря на постоянную опасность со стороны немецких отрядов, которые уничтожали многих партизан, командир впервые за полтора месяца разрешил Крылатову навестить свою жену Соню. Связной был последней возможностью для командира отряда покинуть его на короткое время. Все знали, что он уходит к своей бывшей любовнице, с которой он поддерживал роман еще до войны. Никто не догадывался о том, что он и его товарищ-летчик ходят за оперативной информацией в один и тот же дом.

Соня, осознавая ситуацию, выполняла приказ командира - не раскрывать Крылатову информацию о его пребывании здесь, хотя он и не выгонял из дома молодую еврейскую девушку, уходя со своим оружием на сеновал. Здесь было место для романтики, нужно признать.

Высокий парень с черными волосами и небольшой лысиной в обычной одежде крестьянина (под которой скрывался немецкий автомат), почувствовал что-то странное еще на подходе к деревне. Ощущение внезапного страха заставило его достать автомат и таким боевым видом зайти в деревню прямо посреди дня. Крылатов обошел стороной дом связной Светланы Николаевны, где были открытые двери и выбитые окна, просто почувствовав, что там никого нет. Он также не заходил в другие дома, просматривая улицы деревни. Так он подошел к зданию бывшего сельсовета, которое сейчас являлось управой, где происходила несколько необычная сцена для того времени. Крылатов и его бойцы уже видели сожженные деревни и расстрелянных жителей, но здесь что-то было не так. У стены какой-то постройки, напоминающей амбар, лежали убитые женщины, старики и дети. В 50 метрах от них лежали около двадцати убитых мужчин в форме батальона шуцманмафт, известного просто как "каратели", и рядом с немецким грузовиком на коленях стоял один единственный выживший.

Этот человек был в такой же форме, как и убитые "каратели", рядом с ним лежал пулемет МГ и большое количество стреляных гильз. Крылатов, сохранявший спокойствие после увиденной картинки, которую даже самые талантливые художники эпохи Брейгеля позавидовали бы за ее немыслимый ужас, подошел к этому человеку с автоматом в руках. Мужчина выглядел на 35 лет, с заплетенными и влажными волосами, лицом, распухшим от слез, и пустыми глазами. Подняв глаза на появившегося из ниоткуда человека, он произнес следующие слова:

– И всех виноватыми считаю и тех, и других – это моя ответственность, скажем так, малыш в кабине – не засчитается, наверняка.

После этого он встал с загадочной ухмылкой и подошел к кабине грузовика, где на сиденье водителя лежал сверток и пистолет. Крылатов даже не задумывался о выстреле, глядя на полицейского со стеклянным взглядом, понимая, что этот человек находится на последних минутах своей жизни и ничего уже нельзя изменить. Мужчина в форме деловито переключил затвор пистолета и выстрелил себе в сонную артерию, прерывая мрачную тишину окружающей мертвой деревни. Выстрел разбудил спокойно спавшего на сиденье водителя младенца. Как оказался Крылатов в отряде – он уже не помнил...

Почему командир привел ребенка с собой и передав несколько инструкций, а затем отдал младенца доктору отряда - опытному военному медику третьего ранга, и ушел в землянку, где кричал от боли и пил вонючий самогон, предложенный доктором, который все понял по его безымянному взгляду.

На протяжении недели Алексей просто пил все спиртное, что было в запасах отряда, опустошая очень скудные запасы. Никто не останавливал его, особенно командир - немолодой мужчина, бывший второй секретарь райкома партии.

Алексей, чья душа была закалена ужасами войны, мог успокоиться через неделю или две; война заставила бы его вспомнить о своих обязанностях командира и снова разрушать немцев. Заботой о ребенке занимались женщины из отряда - поварихи, беженки и жены партизан, у которых немцы сожгли дома.

Спустя много месяцев высшее начальство все-таки назначило связиста с новым радиоприемником для отряда. Оказалось, что это была девушка с раскосыми татарскими глазами, русыми волосами и обтягивающей гимнастеркой и армейскими штанами. Ей было не более 18 лет, она только что закончила разведшколу, куда попала по комсомольскому отбору после битвы под Москвой. Для нее первая боевая операция началась со звуков приближающегося человека, который издалека крикнул пароль из лесной чащи. Она увидела этого человека только в землянке командира партизанского отряда, куда ее привели партизаны своего взвода по знаку. Это был высокий черноволосый парень с мутным взглядом, ватной куртке и гимнастерке с немецкими нашивками и без немецкой фуражки с кокардой.

Из-под пальто сверкали награды, что, очевидно, вызывали у окружающих уважение к этому явному алкоголику. Крылатов, который доложил о встрече с новой оператором связи, получил приказ сопроводить сержанта Лютаеву до старого бункера и помочь ей наладить новую связь. Одна за одной он старался помочь этой девушке (почти такого же роста), пристально разглядывая ее с пошлой ухмылкой и забывая на время о своих проблемах. Это раздражало Леру, она уже думала о том, что расскажет командиру или комиссару отряда об этом наглеце, и вспоминала, как обещала любить своего одноклассника навеки, но он не потрудился развить их отношения до интимности перед отправкой на фронт. Ее возлюбленный погиб, теперь она сражается и обязательно отомстит за него. Но как она может отомстить на такой должности?

Ответ последовал через несколько дней. Сессия связи проводилась в лесу, в десятке километров от отряда, чтобы в случае чего не было раскрытия после определения направления сигнала. В сопровождение ей дали того же алкоголика, который за эти дни претерпел серьезные изменения. Крылатов, назначенный на должность командира разведывательного отделения за день до этого, теперь уже лейтенант Крылатов, бросил пить и, проводя много времени на разведывательных заданиях, стал выглядеть как обычный человек. После недельного запоя он выглядел потрепанным, но поступая на должность вместо погибшего разведчика по кличке Казбек, его готовность к действиям возвращалась. Он получил 9 новых бойцов от Казбека, среди которых не было никого старше его самого, два пулемета и головную боль в виде новых проблем.

Ранее уже приходилось сопровождать специалиста по связи, который раньше служил телефонистом в армии и оказался в отряде из Ада окружений 41-го года. Но связист и командир разведки были ранены и доставлены разведчиками с последнего сеанса связи, скончавшись через несколько часов. В этот раз они отправлялись на задание только он и связистка по настоянию Крылатова, мотивируя это тем, что: да пусть даже попытаются найти нас, Казбек риск любил и ходил со всем войском, а мы будем осторожными и вернемся домой.

Леру это обстоятельство не воодушевило, но особо не расстроило. Ей хотелось только одного - боя. Крылатов же наоборот надеялся провести операцию скрытно и приблизиться к этой девушке. Не то чтобы он уже забыл все, что произошло с ним в таких ситуациях; в таких условиях старые переживания постепенно вытесняются новыми проблемами, и ты начинаешь жить настоящим, забывая прошлое и имея неопределенное будущее.

Завязав разговор с молчаливой связисткой, Крылатов рисковал очень сильно - лес не любит шума. После краткого рассказа о своей жизни он выслушал ее и ожидал более серьезной беседы. Она последовала вскоре. После сеанса связи, превратившись в улыбчивую девушку, она сказала:

- Алексей, возьмите меня с собой в разведку, а то так и буду все время носить эту радиостанцию во время войны.

Невозможно отказать ей думая что будет делать отряд без человека - специалиста по связи и вспоминает как один из бывших школьников его взвода, который увлекался радиоделом, просил прислать нового связиста.

Немцы отреагировали на аудацию партизанского передатчика, который выходил в эфир из того же квадрата, что и раньше, и тут же отправили целый отряд солдат со собаками для облавы. На Алексея и Леру, которые собирали свои вещи и намеревались присоединиться к отряду, напали целый батальон немцев, ответственных за этот район, тогда как остальной отряд разбежался по окружающим лесам в поисках радистов. Они выходили на связь с полянки на опушке леса, поэтому не услышали немцев, просматривавших лес.

Необходимо отметить, что бежать в лес было неприемлемо, так как противник находился там. Также на полянке имелись риски быть застреленными. Поэтому бывший летчик и связистка решили занять оборону возле одного дерева, где они оставили антенну для радиостанции. Они прицельным огнем выбили собак и Крылатов попросил Леру оказать ему поддержку, в то время как сам приполз к немцам по высокой траве и атаковал их гранатами.

Хотя врагов было около 15 человек, Лера использовала ППШ с дистанции в сто метров, проявляя навыки, полученные в разведшколе, и сочетая их с яростью по отношению к немцам. Обладание такими навыками не всегда позволяло человеку использовать их. Некоторые люди испытывали страх убить другого человека. Однако Крылатов знал точно, что Лера сейчас будет жестоко отвечать немцам, которых он сам уже два года подряд уничтожал. Опять конец осени, холодно, хотя пока не выпал снег, несмотря на то, что местность явно не была южной.

Это был редкий случай, когда двое смогли противостоять пятнадцати. Чудо произошло вновь и поразило Крылатова своей невероятностью и даже ужасом. На этой полянке встретились двое людей, озлобленных войной, которые предпочли бы находиться дома где-нибудь в Баварии рядом с блондинкой женой, а не искать каких-то партизанов, которые лично им никакого зла не причинили. И так они погибли...

Когда стало ясно, что преследование закончилось и им больше ничего не угрожает, они развели небольшой костерок для того, чтобы высушить свою промокшую одежду после болотного перехода. Временный укрытие из еловых веток с телогрейками служило им обителью. Усталость была огромной, однако они использовали последние силы, чтобы полностью насладиться своими достижениями. Только звуки вздохов, скрип веток укрытия и треск костра свидетельствовали о жизни в этом уединенном месте. Для нее он был первым мужчиной, а для него она стала очередной женщиной, которую он не рассматривал как постоянную партнершу. Возможно, на войне никто долго не проживает.

Спустя неделю после того, как Крылатов был ранен осколками и эвакуирован на Большую землю вместе с другими ранеными и детьми, его сын Алексей и Соня также были отправлены на эвакуацию. После прохождения лечения в госпиталях, отважный пилот был признан негодным для полетов комиссией по медицинскому освидетельствованию. Однако, после трудностей и переквалификации на штурмовик, он получил третью звезду на погоне и снова поднялся в воздух.

После окончания войны Крылатов узнал, что отряд, к которому он принадлежал до своего отлета, был окружен и разгромлен артиллерийским огнем, а затем жестоко уничтожен противником. Он сумел добиться того, чтобы отважную радистку сержанта Лютаеву Валерию Сергеевну наградили орденом Красной Звезды посмертно.