Наказание Кристины или Наказание страпоном

Я Кристина шла к Госпоже Алене. Я очень провинилась так как в магазине не купила стринги в примерочной предварительно подрочив на них.

Госпожа была сильно расстроена. По этому она мне приказала прийти к ней в топике и короткой юбке, под юбкой ничего не было, а в писю был вставлен дилдо.

Так же на мне были высокие черные сапожки до колен. Я шла и боялась наказания. Хотя уже начала возбуждаться так как дилдо делал свое дело. Возле ее дома я присела на лавочку и подвигала в писе слегка дилдо. За этим занятием меня застал телефонный звонок. Девушка выудила трубку, и раскрыв её сказала.

— Алло.

— Где тебя носит? — осведомился приятный женский голос.

— Я уже подхожу, — пролепетала она.

— Шевелись! — крикнул динамик телефона и сигнал оборвался.

Кристина убрала трубку в юбку и, поправив юбку, встала со скамейки и направилась к дому Госпожи. Дверь в доме была крепко заперта магнитным замком и женщина нажала на единственную кнопку домофона расположенного рядом с ней. После пары гудков послышался щелчок, и приятный женский голос из телефона осведомился.

— Кто?

— Это я, — ответила она, и магнитный замок открылся.

Кристина вошла в небольшую прихожую и плотно закрыла за собой дверь. Хозяйки видно не было, но она знала, что она ждет её в следующем помещении, а потому начала раздеваться. топик занял свое место на вешалке у двери, юбка легла на не большую скамеечку сверху, а больше одежды на неё не было. Она никогда не надевала ничего лишнего, идя на встречу с ней. Оставалось только распустить волосы, и она легко выудила из них шпильки. Слегка кучерявая волна упала на плечи.

Кристина закрыла глаза и глубоко вздохнула, мысленно готовясь, но резкий голос оторвал её от этого занятия.

— Какого черта ты там возишься, — вопрошала она.

— Я уже иду, — откликнулась она и открыла вторую дверь, отделявшую прихожую от основного помещения.

В центре него, в широком кресле сидела одетая в кожу женщина. Кожаная жилетка на голое тело позволяла разглядеть упругие груди женщины. Широкие напульсники закрывали оба предплечья почти до локтей. Черные штаны грубой кожи делали ноги бесформенными, но чуть ниже колен были заправлены в узкие голенища высоких, черных ботинок, что делало их похожими на форму гестапо. Сами же ботинки плотно обтягивали икры и голени, но имели

широкие носы и высокую подошву. Ее внешний вид каждый раз заставлял Кристину трепетать. Вот и сейчас она невольно замерла, видя ее недовольный взгляд.

Ее руки были скрещены на груди, а пальцы правой недовольно постукивали по левому бицепсу, покрытому черной вязью кельтских рисунков. Ах, эти пальцы, как она любила их, их искусность, их силу, их грубость. Тем временем Алена окинула её злым взглядом из-под черных бровей и поднялась со своего места. Широким, размашистым шагом она подошла к ней и без лишних разговоров схватила за волосы. Она вскрикнула.

— Заткнись, будешь знать как задания не выполнять — сплюнула она и потащила её вглубь помещения.

Большая комната была разделена по центру бордюром сантиметров восемнадцати в высоту и повешенным над ним плотным, брезентовым занавесом. За занавесом вся комната была покрыта коврами, пол, потолок и стены устилали яркие красочные ковры.

Женщина затащила её за занавес и швырнула на пол.

— Ты опоздала, сука, — оскалившись, прорычала она.

— Прости меня...

— Ах ты тварь! — проревела она и бросилась к ней.

Она обхватила её голову руками и притянула её лицо так близко к своему, что она легко могла ощутить ее разгоряченное дыхание. Впрочем, как и она.

— Ты что, мастурбировала?

— Прости меня... — вновь повторила она.

Она грубо встряхнула её.

— Сколько раз тебе повторять, сука. Я что, по-твоему, попугай твердить раз за разом? — она ещё раз тряхнула её, и женщине показалось, что вот сейчас она оторвет её голову от тела.

— Прости меня, Хозяйка, прости меня, — затараторила она.

Она отпустила её и поднялась во весь свой рост.

— Ты знаешь, что прощение нужно заслужить, — сказала она, не скрывая презрительной ухмылки.

Хозяйка легонько толкнула её ботинком в бок, и женщина распласталась на ковре.

— Посмотрим, сможешь ли ты это сделать, — произнесла женщина и поставила ногу ей на голову.

Широкая подошва легко закрыла большую часть лица и придавила кончик носа. Женщина принялась лизать подошву, стараясь выслужиться перед Госпожой, но та ещё больше рассвирепела.

— Безмозглая шлюха! Я разве давала тебе команду делать это?

— Нет, госпожа...

— Но я дала тебе шанс получить прощение, ты же настолько отбилась от рук, что не смогла заслужить его и теперь мне придется вновь воспитывать тебя.

Она убрала ботинок с её лица и, взяв за голень, потащила к одной из стен, вдоль которых были расставлены всевозможные пыточные приспособления. Она подтащила её к одному из них и отпустила.

Кристина сжалась в комок. Она прекрасно знала назначения странной тумбы, около которой лежала и то, что должно было вот-вот произойти.

— Что с тобой? — осведомилась Алена, — поднимайся, сука.

Женщина нехотя подчинилась и замерла в ожидании дальнейших указаний.

— Ты прекрасно знаешь, что нужно делать.

— Прости меня, госпожа, — вновь пролепетала она.

— Скотина, — выкрикнула она.

Ее рука с размаху легла ей на затылок и легко перегнула женщину пополам. Хозяйка загнала её голову в специальное отверстие в верхней части тумбы, и задвинула заднюю крышку, фиксируя шею. Затем она сковала руки у неё за спиной и пристегнула их к стене так, что плечевые суставы чуть не вывернулись из ключиц.

— Раздвинь ноги, — приказала она и Кристина, повинуясь, встала так, что её голени оказались у углов тумбы.

Госпожа пристегнула её ноги специально расположенными на углах ремнями и произнесла.

— Поза настоящей шлюхи, такой как ты.

Погруженная в темноту внутреннего пространства деревянной конструкции она слышала гулкие шаги хозяйки, которая отошла от неё. Женщина прекрасно понимала, что теперь ей придется находиться в этой неудобной позе, пока она не вернется, но вместе с болью суставов и затекающего тела в ней вскипало неописуемое возбуждение.

Неожиданно резкая боль обожгла её попу...

Хозяйка беззвучно вернулась с широкой кожаной доской, чем-то напоминавшей разделочную, и не долго думая, приложилась ей по выставленному на показ заду. Обжигающее тепло прокатилось волной по всему телу Кристины, и вырвалось наружу криком, заглушенным стенками тумбы. Женщина довольно хмыкнула и нанесла ещё один удар, любуясь тем, как краснеет прекрасная попка ее рабыни. Она ещё несколько раз ударила ее, высекая искры криков, а затем взяла другой инструмент.

На этот раз он был узким и гибким. Его полированная поверхность весело поблескивала в свете стенных светильников.

— Ты была плохой рабыней, — сказала госпожа и прут, со свистом разрезав воздух, опустился на левое полушарие ягодицы, оставляя на ней узкую полосу, которая тут же начала наливаться кровью. Девушка взвизгнула и затряслась.

— Я научу тебя, как надо себя вести с хозяйкой, — продолжил мужчина, и новый удар пришелся поперек женской попки, вновь оставив полосу.

— Когда госпожа приказывает, ты должна исполнять ее приказы беспрекословно, — наставляла она и снова хлестнула её, на этот раз по правой ягодице.