When I need you...

Прошло так много времени. А помню все, как вчера было...

X X

X

Лодка наша качалась слегка на небольшой волне. Я перестала веслить... Нет, не перестала. Положила вдоль бортов лодки. Осторожно. Не замочив с них ни капли её юбки.

Весла у меня были хорошие. Что с того, что городские. Что родилась и жила в центре. Рядом с домом был парк с достаточно большой лужей — городским прудом и лодочной станцией. 30 копеек, выделяемые мне на обеды в школе, я тратила на часовую аренду лодки.

Вот ведь странно. Если бы мне платили за это, вспоминаю, хрен бы согласился. А вот чтобы 30 копеек заплатить за час и самому веслами работать — так несколько часов в очереди для этого простоять нужно было тогда. Кстати, не один я такой дурак был в те дни...

Жарко было. Солнце жгло. Это я опять про то, как уже потом.

Я майку снял, оголяя свои бицепсы... Живота.

— Извини, Свет, жарко...

— Да ладно, чего там, — сказала она.

Мы вдвоем в лодке посередине пруда.

Вокруг праздник. В общем — то мной и организованный.

Уж не помню, что было за мероприятие, но меня тогда напрягли. Меня, инструктора отдела спортивной и оборонно-массовой работы райкома комсомола. Отдела ОСиОМР. Если уж совсем правильно. И Светку мне еще в помощь бросили.

X x

X

Она только-только пришла в замы к районному физоргу.

Всего несколько десятилетий назад существовали на государственном уровне такие структуры, как районные физкультурные общества. Или как-то они по-другому назывались... Забыл. Не помню. Ладно.

Женька в нашем районе его возглавлял. Классный мужик. С перебитым носом. Боксер бывший... Чудился. Как сейчас помню, заходит в троллейбус, двумя пальцами до дамы, поднимающейся на ступеньку троллейбуса перед ним за щиколотку хватает и тянет "Мя-у-у-у"... Это у него, в смысле подразнивания, классно получалось. Другое дело, что дама в шоке...

Женя, он был замечательным парнем и в другом отношении. Сейчас молодежь критикует комсомол... А тогда он был для меня "верной рукой, сыном Ин-чу-чуна"...

Разъясню.

На мне лежало обязательное проведение в районе турниров: летом "Кожаного мяча" и зимой "Золотой шайбы". Дворовые команды собирали во дворах. Помогали методисты при ЖЭКах... Победители районных соревнований выставлялись на городские турниры...

Столько потов сошло из-за этого, передать не смогу. Но однажды был вознагражден по полной.

Шеф, накануне финала районного хоккея, сказал, чтобы я портвейном запасся по максимуму. Бутылки четыре... Лучше "Агдама"..

— А нафига?

— Фирсов приедет. Он портвейн уважает...

Фирсов тогда возглавлял Всесоюзную "Золотую шайбу". Решил увидеть финал нашего районного соревнования.

Мне, тогда двадцатилетнему мальчишке, Фирсов — это было что-то чуть больше, чем Брежнев. В те же годы.

И да.

Мы сидели вместе потом. После того, как грамотно мои пацаны сыграли. И форма хоккейная у моих мальчишек классная была (зря ли я наш нищенский райкомовский бюджет пробивал на эту форму, для самой классной из дворовых команд в районе?)

Надрали парни моего района соседний — и вышли в финал. На город. На городские соревнования... А там, чем черт не шутит — может и на Союзные поедим?

Я имел полное право расслабиться.

И я потом пил "Агдам", после финального свистка с чувством полного удовлетворения. Тем более с самим Фирсовым...

Х

Х Х

... Без Жени, его спортивных связей, черт бы я справлялся. Без него, без Жени, только что

на гильотину, в МГК — московский городской комитет ВЛКСМ... Тьфу. Рассказывать об этом долго, и мутантно... И противно.

Однако вспомнить о том, как я страдал за 140 рублей, когда тогда получил оклад инструктора РК ВЛКСМ.

Это правда. Женька очень помогал мне. Хотя ему это и ни к чему не было нужно. Но мы подружились. И я тоже помогал ему: физкультурные праздники проводились в районе, забеги ветеранов в мешках, ещё что-то... Вместе делали все. И водку потом пили вместе. Хотя я очень не любил её пить.

Однажды на наш третий этаж, в райком, он пришел не один. В отдел перед собой пропихнул, слов нет, очаровашку. Метра в ней было чуть больше полутора. И ни грамма лишнего в фигуре. Но главное — я сразу увидел её глаза. Огромные. Серые...

— Что застыли, Комсомол? Какую женщину анонсирую!

И заржал, сволочь. Ржать Женька умел — закидывал голову и тянул из глотки: «А-а-а-а-а...» на высокой ноте... Подрожать так никто ему не умел.

Мой начальник, заведующий ОСиОМР, Сергей Иванович, человек был немногословный. Буква даже. Крепыш такой... Да и замок в двери давно починить не могли. Молча, он подошел к сейфу, достал оттуда пассатижи и, повернув ими, закрыл язычок замка изнутри нашего кабинета. Потом оттуда же, из сейфа, достал бутылку водки.

— Что стоишь? — сказал мне.

Начальника знал давно. Мог бы и не говорить. По паузе угадал бы. Потому быстро сориентировался со стаканами.

Начальник произнес немногословный тост, как он любил:

— За вливание в коллектив!

Три мужские глотки сделали громкий влив в гортани... Светка чуть пригубила.

Сергей Иванович повел себя по Станиславскому:

— Не верю!

Светка испуганно поморгала ресницами на Женьку.

И снова он захохотал. Как всегда, откинув голову, с тем своим «А-а-а-а...»

Светка выдохнула и опустошила свой стакан.

Сергей Иванович, также молча, собрал стаканы со стола. Положил их в сейф. Затем поливал кактусы на нашем подоконнике... Он любил эти, скажем прямо, кактусы. А я ненавидел их...

— Хороший у тебя заместитель, Женя, — подытожил он после всего.

Я был привык к шефу. Женя тоже. Светка же изумленно переводила взгляд с Жени на Сергея Ивановича, на меня, опять на Женю...

— Привыкай, это — «комсомол», — сказал Женя и заржал снова по-своему — «А-а-а-а-а»...

Светка... Светка Петровна. Она была мне на три года старше. И замужем была уже два года как. Даже очень известным спортсменом. Но и сама в этом вопросе не просто так. Что с того, что фигура идеальная — просто так что ли все? Мастер спорта СССР международного класса по фигурному катанию!

Вот, кто была Светка такая...

Светка Петровна!

В нашем комсомольском районе, баб было немеренно. И общага, и прочее, в смысле секретарей комсомольских организаций. Не буду лгать. Пользоался...

Но вот когда появилась Светка... Светка Петровна, я в этом смысле заждался. Потому что мне ее серые глаза и ночами снились...

А тут еще и мой шеф, совсем некстати, что-то такое замечать стал.

У нас, инструкторов райкома, работа какая была? — на местах быть. Я там и был.

Но вот однажды шефу в очередной раз говорю: «Я — в город...»

— Опять ли в спорткомитет?

— Сергей Иваныч... Как бы на город команду ставим. Дворовую. По футболу..

— Ну давай-давай... Только помни, что у Светки муж — хоккеист. Он тут на

вчерашней встрече мужика к борту прижал. Три ребра сломанных...

— Сергей Иваныч, это ты к чему?

— Да я так. Вспомнил просто...

Да. Так как то это всё..

... После того, как инструктором у Жеки стала работать Светка Петровна, я по поводу и без повода старался все свое свободное-несвободное время проводить в его конторе.

У него было классно. Только что контора называлась Физкультурным обществом района. А на самом деле — трехкомнатная квартира на первом этаже. Ну, правда, с причиндалами правильными — кабинетной мебелью, столом начальника... Но самое главное — столом для пинг-понга в большой комнате.

Я с наслаждением от раза до разу проигрывал Светке. Потому что больше следил не за этим целлофановым мячиком, а любовался её на все лицо глазами... Серыми.

х х

х

Сергей Иванович, мой начальник, в начале лета ушел в отпуск.

Евгений Иванович (Женька, сука), физорг района, тоже ушел в отпуск.

Х х

х

А у райкома ...

партии, буквально через два дня после этих знаменательных событий — ухода в отпуск этих, блин, двух начальников, родилась идея — провести некий спортивный праздник в районе.

Что? Старперы районные работать будут по этому поводу? Хренушки.

Вся организация спортивного праздника ложилась на комсомол. То есть, на ОСиОМР. Конкретнее, на меня.

Наверное, с того то дня и начал я сидеть. Тогда не деньги были в чести. Работа. С Большой буквы. А у меня рядом Сергея Ивановича нет. И Женька тоже в отпуске.

— Сашка, ты тоже в напряге? За послезавтрешнее?

О, Всевышний! Тебя здесь можно найти!

Я быстро встал из-за стола, так что коленками ударил стол. Больно коленкам тогда было...

— Светка, как это произошло? Заходи. Чашечку чая?

— Я тебя умоляю... Вместе погибнем (вот все-таки она умная, в отличие от меня мужчину, женщина) — На нашем рабочем месте этот праздник тоже висит. Давай вместе просчитаем, что сделано, что нет.

В окно солнце заглянуло и лучом проследило по Светке. С головы, пардон, до ног. Я глазами этот луч проследил. Изучал ее с его помощью, в который уже раз! Это же самое совершенство! Которым и была Светка Петровна...

— Ты что застыл? Я же по делу пришла.

— Свет, Я... Светка Петровна, конечно... — я сбрасывал с себя гипноз, который шел от нее, от ее глаз, и которым она пользовалась, сама того не зная...

— Садись. Значит, все уже, как бы, разбито по позициям...

— По позициям? — уточнил я. Уточнил, видимо, слишком, недвусмысленно...

Светка среагировала на это мгновенно:

— Дурак, — сказала она.

— Любк! Ты что? Я совсем другое... Все уже расписано: где, что и как... Разберемся как бы без начальников.

... Нужно отступление. Годы были 80-ые. Век прошлый. Потому и нравы были несколько иными, чем сегодня. Не было тогда Дома-2, где на большом экране трахаются почти в прямом эфире. И слова свои ограничиваешь, сдергиваешь срывающиеся из рта некие... Ты же не в Камеди Клаб? Вот такими мы тогда, блин, были... Господи, жили то мы как тогда? И ведь детей как-то тогда делали? Уму непостижимо...

Ладно. Отвлекся...

х х

х

Тот спортивно-массовый праздник я не профукал. Напротив. Мне за его проведение даже премию выписали. Райком. Целых 25 рублей. Четвертной. Это тогда было очень много.

На берегу озера расположились палатки, где продавали пирожки и минералку. Галюны были размещены аккуратно. Раздавали звуки трубы оркестрового хора. Кто-то метался в мешках по всей территории... А я пересекал лазурные воды этой лужи во всех направлениях на лодке. Среди множества катающихся, но в отличие от них - бесплатно. Потому что все это я организовал...

Я был горд. Тогда двадцатилетний юноша. Все получилось замечательно. Все сделал... Да еще и

Сашка, оператор из ТВЦ, меня снял на камеру. Я его пригласил, а он меня таким образом отблагодарил... Только что потом на экране своим голым торсом я выставлялся - приятно было не совсем..

— Ты прокатишь меня, лодочник?

Я застыл. Весла опустил. Голос до боли знакомый...

Светка!

Она стоит на берегу. Как всегда в своем миди.

В 80-х не было повального увлечения женщин носить джинсы или шорты с колготками. Тогда были основными три вида юбок: мини, макси и миди. Миди - чуть ниже колена юбка.

Миди - это была излюбленная форма одежды Светки Петровны.

Светка Петровна - это само изящество, хрупкая, стояла под огромным кленом и махала мне призывно рукой;

— Ты прокатишь меня, лодочник?

Я уже говорил, что с веслами я не новичок. В три гребка подогнал лодку к берегу.

— Мадам, карета подана...

Что-то впервые за все время, что знакомы, происходит между нами. Что-то такое. Эдакое... Когда беру бережно ее руку, помогая войти в лодку. Она своими серыми глазками так сверкнула на меня...

Я слабо шевелю веслами. Меня жгут ее глаза.

— Ну что, Светка Петровна, вроде все получилось... Вроде претензий к нам нет никаких...

Она наклонилась над лодкой, опустила руку в воду и задумчиво молчала о чем-то своем. И тут... Нет, поверьте, случайно мне глаза скользнули и я увидел под ее юбкой, которую она приподняла коленями (сидя на "банке" в лодке, ты задираешь ноги невольно), я увидел белую полоску между ее ног...

Она рукой ласкала до этого пруд. А тут вдруг перехватила, не знаю как это объяснить, мой взгляд. Мой взгляд на то, что я не должен был видеть.

Она резко села прямо. Натянула свою юбку по максимуму, ниже колен.

— Саша, мне домой пора. Давай к берегу...

х х

х

Лодку нашу покачивало слегка на мелкой волне. Я весло бросил... Нет, не бросил. Положил вдоль бортов лодки. Аккуратно. Не замочив с них ни капли ее юбки.

Руки мои уже были не заняты веслами. Я тогда руки свои положил на плечи Светки. Мы сидели так в лодке, которая уже "припарковалась" к берегу, не знаю сколько. Минуту? А быть может вечность?

— Мне, правда, домой пора, — сказала Светка. Шумно вздохнула. — Все, Саша. Она не сбросила мои руки со своих плеч. Сняла их. По-доброму... — Шашлыками-то как пахнет!

— Домой?

— Домой. Да.

х х

Светка жила на следующей станции метро. Мне же дому нужно было ехать немеренно. Да еще и с двумя пересадками. А потом минут двадцать на автобусе.

В вагон нас вдавила и сжала толпа.

— Тебе на следующей, — сказал я, всем своим телом ощущая ее тело. Хрупкое. И такое привлекательное. Спасибо за часы пик в метро!

— Да, буду пробираться на выход...

А её глаза говорили что-то другое...

Мы уже подъезжали к её станции.

— Светка... А вот тот запах шашлыка... Хочешь его, не запах, а — натурально?

— Конечно, я хочу...

... «Станция... Осторожно, двери закрываются, следующая станция...», прозвучало над нашим несбывающимся счастьем... Нет, ну не моим — точно.

— Свет, — крикнул я уже из вагона, когда она из него вышла. — У меня очень простой номер телефона... 0888»

Двери вагона захлопнулись.

Рядом со мной стояла полная женщина.

— У Вас действительно очень простой номер телефона. Я запомнила. Я позвоню...

х х

х

Мне что-то снилось в ту ночь. Что-то очень хорошее. Что-то совершенно сексуально-безобразное...

Я проснулся абсолютно разбитый. Ко всему добавилась тяжесть, когда вспомнил, как прокричал номер телефона. Фактически в никуда...

Ладно. Нужно утренние умывания делать. И пожрать себе на завтрак приготовить. Родичи с сеструхой на Юга укатили, так что сам я весь по себе.

Когда в одиннадцатом часу доедал яичницу, меня колнуло: а ну как позвонить?

Нет. Бред. Она и номера телефона не запомнила... А если и запомнила, то на хрена это ей все?

... А если не на хрена — и позвонит?

Да кем ты себя возомнил, спросил себя тут же: Шварцнегером, что ли? В зеркало вот на себя взгляни. Тем более, что он — Там. А ты — здесь.

Я тарелку стал мыть на кухне. Предварительно включив музыку.

Что-что, а музыка у меня тогда была хорошая. В смысле аппаратуры.

У меня были колонки 35АС, магнитофон "Ростов", усилитель и проигрыватель "Радиотехника". Кто жил в 80-х меня поймут. Я три года в долгах жил. Выплачивал за неё. За музыку...

Бог дай памяти, сколько же это всё стоило? "Ростов" — около пятисотен... Вертушка — сто пятьдесят. Усилитель — что-то двести. И колонки — около трехсот. Считайте. При моем окладе в 140, сколько мне было тогда было ни пить, ни есть... Причём, хоть и молодой, и чиновником был — коррупции тогда не существовало. Во всяком случае, в стенах РК ВЛКСМ...

Я решил надеть самую модную вещь того времени: Лео Сейера (мы его звали просто Лева). Его песня "When I need you... Часа два я мучился от этой песни: "Вуэн ай нииид ю..." И тут раздался звонок. Х х х. Я смотрел на телефон, веря и не веря. Он... не умолкал. Телефон. Я был уверен, КТО МНЕ ЗВОНИТ. У меня была спрятанная, купленная еще неделю назад бутылка коньяка "Метакса". Я не стал снимать трубку. Я притворился ушедшим за сигаретами (мобильных тогда не было). Очень быстро стал наводить порядок. Вылизывал комнату буквально по сантиметру от пыли... Застелил все, что можно было чистым. На журнальный столик поставил ту самую "Метаксу". Нарезал лимон. Поставил кофейные чашки. И пепельницу вымыл. Всё сделал за полчаса. В квартире был один. Родители и сестра уехали на Юг... ... Откинулся на диване. Снова поставил Лева Сейера. Его "Вуэн ай нииид ю..." И стал ждать Звонка. Заново. Томясь и надеясь... Я был просто уверен, что ОНА перезвонит! ... А его все не было и не было. Звонка. Стрелки часов стремительно скользили вниз. В пачке уже сигарет осталось мало. Никогда до этого я так много не курил. И вот он - звонок! Только, какой-то неправильный. Не по телефону. В дверь. — Привет, Шурик! Я тебе звоню, звоню. А ты не открываешь... В дверях Анискин. Андрюшка. Одноклассник бывший. Морду мою перекосило, но я её спрятал. Свернул голову в сторону: — Заходи... — Скучно, — сказал Андрюшка, ввалившись в комнату... Уставился на стол - А ты что, ждешь кого-то? — Жду, — соврал я. Потому что наверняка уже никого не ждал. — Тебя жду... Рюмку примешь?

— Приму... Что... Не одну приму. Сколько нальешь — столько и приму...

Я тогда не умел пить водку. И коньяк, соответственно, тоже. Все больше грешил сухим и портвейном. Более крепкие напитки, в исключительных случаях. Как тогда, когда Светку нам Женька представлял. Не по желанию, но по необходимости.

Разлил. Андрюшка ахнул. Я пригубил.

Добавил. Снова по той же схеме.

Сидели. Трепались. Ни о том, ни о чем. Андрюшка брал рюмку за рюмкой. Я тянул все из своей. Что-то начало получаться в разговоре. Вспоминали одноклассников, какие-то эпизоды из недавней общей жизни... Время пять, уже ближе к вечеру.

... Телефон зазвонил неожиданно, как бы сам собой. Он и до этого звонками радовал — тётка звонила, нет ли новостей от родичей, что они там, на Югах? Серега тоже брякнул — как жизнь, типа?

... Я когда трубку опустил после того звонка, Андрюшка натурально испугался:

— Что? — даже не спросил, просипел он, вглядываясь в моё лицо.

Я своего лица не видел. Но могу представить.

— Она на «Белорусской», — сказал я. — Через полчаса, максимум, через сорок минут будет на «Варшавке»...

— Всё, старик, я исчез...

Андрюшка — хороший парень. Он сразу все понял.

Х х

х

... я ждал всего пять минут. Хорошо, что я её, а не она меня. С нашими тогда автобусами могла всегда приключиться неправильная ерунда. Я не успел сигарету докурить, Светка поднялась по ступенькам из метро.

... Молодой был. Глупый. Я же её на шашлыки приглашал... А какие в пол седьмого вечера могут быть шашлыки на берегу Битцы? Идиот. Мудрила без буквы «Р»...

Но так я думаю сейчас. А тогда думалось совсем по-другому. По-детски, скажем прямо.

— Свет, кулинария еще работает. Я там мясо видел. Нормальное. Я тебе шашлыков обещал. Сделаю...

(Ага, на шашлыки она приехала...)

— Давай мы сначала к тебе заедем, — сказала она мудро...

Это была для меня самая счастливая поездка от метро до дома. Как всегда автобус был перегружен, и нас давили, как накануне в метро, с двух сторон, прижимали друг к другу.

Из автобуса мы вышли под мелко моросящий дождь...

— Свет, с шашлыком сегодня, наверное, не получится, — сказал я

— Ты знаешь, я тоже так подумала...

х х

х

Трехкомнатная квартира. Я в ней был один. Родители и сеструшка уехали на Юг.

А теперь вот и Света здесь. И здесь, понятно, она не просто так...

Ну и что мне теперь делать, если я её хочу? И, если я правильно понимаю, она тоже не против?

Делать — то что, эдренуть? Инструкций тогда много каких было. Но они все по работе. А для этой ситуации — ни одной. Ни райкомовских прописано не было. На журфаке, в МГУ их тоже не давали. Инструкций к действию. Света зашла в комнату, скинув туфли.

— Сашка... А ты грамотно подготовился, смотрю... И стол... И сам тоже подготовился.

Она взяла в руки бутылку «Метакса», где оставалось на треть.

Андрюшка — сволочь. Я же и рюмку оттуда даже не допил... Но, что я оправдываться буду?

— Свет, я — не готовился я... Правда. Я страдал. Увлекся немножко. В страданиях...

— Мне нальешь?

— Конечно...

Мы сидели на моей кушетке. Прихлебывали «Метаксу» и кофе...

Я чувствовал, что Света ждет от меня решительных действий. Но меня что-то тормозило. Не знаю, что. Не могу объяснить... Хотя.

Вот, предположим, я плотно прижму ее к себе прямо сейчас, губами в губы поцелуюсь, и моя рука скользит по ее груди... Все так как-то сразу. А в ответ — резкий шлепок. И она быстро надевает свои туфли. Говорит мне "Негодяй". И убегает из моей квартиры... И все. Я уже тогда для нее вообще никто.

Я этого боялся. Почему так и не решался перейти через грань...

... А стрелки часов на будильнике пошли уже очень далеко наверх.

— Поздно уже, Саша, — сказала Светка Петровна. — Мне домой пора.

Мне показалось, или в ее голосе действительно прозвучала горечь?

— Я провожу...

Она уже была в коридоре, надевала туфли.

— Света, а "белый танец" напоследок можно?

— "Белый" — это когда женщина приглашает кавалера...

— Хорошо, тогда "черный"...

— Ну, если "черный" — будем танцевать...

И она сбросила туфли...

х х

х

Угадайте с первого раза, какой мне тогда винил под руку попался? И какая песня на нем? Угадали: When I need you...