Воздушные шарики не заклеивают!

Приклеить Воздушный Шар (придумать аналогию для фразы "Голубая Лагуна", известного романа и фильма о двух детях, оказавшихся на необитаемом острове). Получение американского гражданства Заком никак не впечатлило его. Их уезд из России прошел без проблем. Но что-то было странно. Отец пытался начать рассказ, но Зак не хотел слушать. Возможно, что-то было нечисто. Они уехали и все. Для учебы в школе и потом в университете Заку гражданство не было нужно. И родителям, возможно, тоже.

Они еще были молодыми и жили так, будто уже на пенсии, средствами, явно превосходящими Вэлферовскую премию. Но Зак не хотел знать об этом.

Папа, бывший инженер на тракторном заводе, вскоре открыл автомастерскую после пары лет и стал принимать только особенных клиентов, как модный дизайнер из Парижа. Родители решили не поселяться на Брайтоне, и никогда об этом не жалели. Сначала Зак помогал отцу, пока не уехал в Мэдисон, Висконсин. Кстати, на своем труде и удаче папы он приобрел 74-ый "Мустанг".

Зак специально не скрывал, что русский, но фамилия могла быть принята за еврейскую, немецкую или англо-саксонскую. Он сам выбрал себе имя Заком, а в паспорте остался Александром. Alexander. Как и родители, он свободно владел английским еще до переезда и никто не мог отличить его от "местных".

В Университете Висконсина он делил комнату с интересным американцем по имени Тони Экли. Он был настолько глупым, что даже не читал Сейлинджера и потому ничего не знал о его работах или именах. Но лучше было бы если бы он также контролировал свое поведение. Из-за случайности они стали встречаться с двумя девушками из другой комнаты - Дженни из Айовы и Джеки из Квебека. Девушки не знали, что Зак не американец, и Экли в тот день решил удивить их рассказом о том, как Зак получил американский паспорт. Все было довольно необычно. Зак еще раз подумал о том, что у его родителей должны быть особые заслуги перед США. Но не было ни писем от Госдепа или полиции, ни посылки от Федекса. Просто после занятий кто-то постучал в дверь комнаты и спросил, не является ли Экли Заком. Нет, не является. Зак сейчас выходит. Вот он - Зак.

— Господин Алегзандер Эдвард Нарштейн. От имени Департамента Государства, руководства Соединенных Штатов Америки и лично президента США мы искренне поздравляем вас. Теперь вы полноправный гражданин США. В качестве подтверждения вручаем вам паспорт США, который позволит вам свободно выезжать за пределы страны так же, как другим полноправным гражданам. Мистер Z поможет вам с необходимыми документами.

Мистер Z подошел к Заку со спины начальника, открыл чемодан и указал место для подписи.

— Теперь у вас есть все права гражданина США («Прочитайте права гражданина!» — Зак вспомнил фразу из популярного детективного сериала и улыбнулся. Государственные служащие решили, что он был счастлив).

— Поздравляю, сэр!

— Поздравления!

Экли, Дженни и Джеки сидели в... как это назвать по-русски... наверное, столовой, своего любимого отеля в Ла Кроссе, на берегу Миссисипи, куда они приезжали почти каждую пятницу. Экли размахивал руками, изображая Людей В Черном, и с еще более торжественным вздохом, чем они, повторял «США», когда к ним подошел Зак. Экли сидел спиной к нему, и девушки увидели Зака первыми. Дженни бросилась обнимать Зака, целовала его.

— Поздравляю, Зак! Я так рада! Ты не представляешь! Я и не знала! Это здорово!

Зак сначала хотел обидеться на Экли за то, что он все рассказал, потом на Дженни за то, что за полчаса разговора она произнесла миллион слов без особого смысла как вместе так и по отдельности. Но когда ее грудь прижалась к нему и запах ее волос распространился от легких вниз приятным потоком, Зак все забыл.

Он прервал поток слов Дженни по-своему любимому способу. Дженни тоже наслаждалась поцелуями. Они стояли в центре... эмм, комнаты для питания, договорились?... и сексуально ласкали внутренние поверхности своих ртовых отверстий. Нужно было как-то остановить этот хаос и разврат.

— Давайте выпьем! — предложил Экли.

Заку все-таки удалось научить этого непутевого, незрелого глупца, маменькиного сыночка и просто скупера основам коллективного проживания.

Все направились в бар.

Экли заказал 4 пива и 2 водки. Водку ему не дали, сказали, что продавали уже много лет. Зак (на год моложе Экли) догадался о конфликте за стойкой, подошел сам, оттолкнул Экли в сторону, взял его кредитную карту и бросил полсотни с фразой:

— Это для меня, детка! И потом заново запроси водку.

Пить так пить, женщина тоже человек. Зак не стал рассказывать девушкам, как Экли хотел их ущемлять из-за пола.

После водки компания развеселилась и захотела продолжить празднование нового гражданина. Девушки хотели кататься. Зак никогда не садился за руль в пьяном виде, а щедрый Экли предложил свою старую "Корвет", чтобы не повредить Закову машину. Тут неподалеку на реке проплыл теплоход, и всем пришла мысль отправиться на прогулку по реке. Пристань была рядом.

На корабле пары сразу потерялись, а Зак особо не расстраивался. Он бегал за Дженни, которая пыталась найти Джеки и Экли, просто для развлечения. В этой игре они выбежали на заднюю часть судна, и Дженни упала на банку, тяжело дыша. Она лежала на спине, и ее грудь поднималась высоко при каждом вдохе, открывая полоску живота под поднятой футболкой. Зак присел рядом и положил свою руку на эту полоску.

— Ну, Зак! Ведь здесь много народа!

— Люди празднуют с шампанским и играют на игровых автоматах, Дженни. Мы остались одни на этой палубе, только звезды и ветер могут свидетельствовать о нашей непостижимой любви. Только они и я смотрим на тебя, ласкаем твое тело и проникаем сквозь твои волосы...

— Зак, перестань, ты знаешь, что я не могу выдержать!

— Ничто не может помешать сейчас соединению наших тел, так же как рукоятка коробки передач не помешала соединению наших душ. Ничто не может удержать футболку Школы Лингвистики на груди так же плотно и упруго, как нет силы, которая спасет Ливайс от падения...

— Зак, заткнись! — прошептала Дженни и закрыла рот Зака своим поцелуем.

Между делом молодые люди старательно лишали друг друга одежды.

— Дженни, дорогая, сегодня у тебя есть возможность делать все? — уточнил Зак на всякий случай.

— Сегодня ТЫ можешь делать все, мой любимый.

Оба не всегда были осведомлены о средствах индивидуальной защиты в те моменты, когда страсть бушевала в их сердцах. Они оба ценили природный дар, пытались использовать его полностью и ждали его с нетерпением. Прохлада и свежий ветер не способствовали разделению их тел, поэтому они отказались от своих обычных ласк. Простор и открытость, а также вероятность быть замеченными создавали возбуждающую атмосферу. Зак заметил, что Дженни сжимает мышцы чуть сильнее обычного, а Дженни обратила внимание на более широкие движения Зака. Зак почувствовал свободу, которую он испытывает сегодня, как будто ему выпала удача. Он хотел, чтобы Дженни тоже была свободна сегодня. Когда он ощутил, что Дженни сжимает ручки на его спине и прикусывает нижнюю губу, Зак мысленно приказал ей: «Не стесняйся!». И тут Дженни вскрикнула так громко, что звук разнесся на всю округу, а Зак излился словно водопад.

Дженни никогда еще не чувствовала себя так прекрасно. Что-то внутри нее напомнило ей о прошлой жизни, давно минувшей эпохе на ферме. И вдруг она почувствовала запах сена.

Зак сел рядом, опустив голову на ее колени, и она ласково погладила его по волосам.

"Только бы звезды начали падать", подумал Зак, и тут же два ярких метеорита пронеслись с востока на запад. Зак едва не вскрикнул от удивления. Дженни, лежащая с закрытыми глазами, мечтала:

- Как здорово было бы сдать все экзамены и отправиться куда-то далеко. Например, на Гавайи или Ямайку. Поселиться в уютном коттедже. Каждый день ходить за молоком в соседнюю деревню и любить... любить... любить...

Зак засмеялся. Даже если падающие звезды исполнят желание Дженни, им нужно будет помочь им самим. Такой прекрасный день нельзя провести впустую. Зак вскочил на ноги.

- Одевайся, Дженни. У нас дело.

- Какое дело? Куда ты идешь? Давай еще полежим.

- Нет времени, дорогая. Мы уже потеряли слишком много времени.

Зак быстро повел Дженни в казино. Он даже не стал обменивать деньги в кассе. Вместо этого он бросил четверть, которую нашел в кармане, в первый попавшийся игровой автомат, резко повернулся спиной к нему и приложил ладонь к уху.

Дженни видела по его широко открытым глазам, что он услышал то, что хотел. Шум монет, словно ливень серебра. Затем он вытащил три монеты из лотка, бросил их в щель и снова дернул рычаг. И снова раздался звук монет.

- Это такая мелочь! Пойдемте за рулетку!

Дженни захотела поставить свою ставку, но Зак не позволил ей этого сделать. Он каждый выигрыш без раздумий ставил снова. Правила казино запрещали проигрывать более 400 долларов за одну игру, но максимальную сумму выигрыша ребята не установили или они излишне полагались на теорию вероятности.

Как только Зак проиграл первые двадцать тысяч (он не вспомнил посмотреть на часы, но была полночь), он сразу встал со стола, не пытаясь отыграться. 370 тонн - это также довольно хорошо.

Зак получил счет, а всю свою наличность сразу потратил в баре. Потом Экли пару раз отвел его к борту, а Дженни уложила спать у себя на коленях. Утром, едва протрезвевший, Зак пошел в банк и взял пачку новеньких стодолларовых купюр, чтобы отсыпаться.

Вечером они все снова собрались в столовой.

- Хорошо, ребята. И девушки. Я долго думал. Это несправедливо, что мы веселились вместе, а выигрыш достался только мне.

Зак знал, что с американской точки зрения это было полностью честно, но так как девушки узнали о его русских корнях, он решил продолжать их удивлять.

- Я не предлагаю деньги, я приглашаю всех на отпуск. Мы выберем конкретную страну позже, но в общих чертах, кто за? Все единогласно.

Зак достал из рюкзака огромный (почти 300 долларов) яркий туристический атлас мира.

Гавайи и Ямайку сразу исключили. Все знают о них. Остановились на Французской Полинезии. Дженни и Экли никогда не слышали о таком месте. Решили лететь до Папеэте через Париж (там есть прямой рейс), а обратно через Гонолулу. Таким образом, мы получим кругосветное путешествие. Джеки отлично говорит по-французски, а Экли учил его в школе. Если возникнут языковые проблемы, можно отправиться в Великобританию (острова Питкерна) или Новую Зеландию (Острова Кука). Там в Океании все так переплетено! Атлас предлагал много развлечений на любой вкус и кошелек, и Зак настоял на том, чтобы компания вернулась "к природе". В понедельник они отправились покупать билеты и делать шопинг. Атлас содержал списки необходимого снаряжения для каждого времени года. Бесплатно!

Разместили вещи по своим общежитиям, и Зак предложил Дженни прокатиться. Пары попрощались. Зак выехал из города и направился на запад.

— Куда ты идешь? — спросила Дженни.

— А ты не хочешь еще покататься на лодке?

Дженни слегка обняла Зака за плечо. Он очень серьезно относился к вождению, и не проявлял эмоций во время движения.

Они снова забрались в самый уединенный уголок палубы и отдавались друг другу открыто перед всеми ветрами без страха и сдержанности.

Экли был бы не Экли, если бы не совершил какую-то неприятность, но такого никто не ожидал.

— Мама не разрешает мне, — скучным голосом прошептал Экли. — Может, мы останемся в Париже? Мама не возражает против Европы. Зак, Дженни, вы отправляйтесь в Папеэте, а мы с Джеки останемся в Европе. Что скажете?

Если бы рядом не было девушек, Зак придавил бы Экли на месте, как один из его многочисленных прыщей. Но он замешкался, искал подходящий способ выразить свою ненависть. Джеки опередила его. Она вскочила и, проливая кофе на себя, закричала, словно помидор.

Единственным ее аргументом было то, что она не может оставить Дженни без французского говорящего компаньона. Остальная речь была слишком эмоциональной, можно сказать, немного запутанной, и не переводимые идиоматические американские и канадские выражения преобладали над фразами из общепринятого английского словаря настолько, что даже не стоит пытаться привести ее речь здесь в переводе.

Ни Дженни, ни Зак не хотели добавлять ничего. Джеки увидела, что ее джинсы пострадали от ее же кофе и добавила к своей страстной речи еще горячий кофе Зака. Встала и убежала в слезах. Дженни пошла за ней. Зак положил деньги на стол и сказал только, насколько это было возможно, с акцентом из русского языка:

— Ну, как ты понимаешь, ас же. В самом деле, ас, или осел, или задница, или как-то еще. Инглиш, черт возьми!

Дженни провела эту ночь с Джеки, и Зак был не обижен на нее. Когда они вернулись в Мэдисон на «Мустанге», Экли уже не было в общежитии. Он уехал.

В Папеэте путешественники отдохнули пару дней после дороги. Привыкли к местным условиям. Джеки делала вид, или действительно радовалась тому, что отдыхает от Экли и мужчинного внимания в целом. Зак и Дженни жили так, как мечтали на корабле и учились там жить. В домике на берегу моря никто не слышал их разговоров, и с Джеки можно было не стесняться.

Ребята решили не присоединяться к организованным мероприятиям, но купили двадцать фунтов разных карт и путеводителей. Широко распространена была практика аренды катерка и снаряжения для походов между близлежащими островками.

Казалось, что еще никто в этом сезоне не пользовался таким сервисом, потому что линейка катеров в первом магазине такого рода была полностью заполнена. Все они были одинаковы и имели разные названия, связанные с летающими предметами: «Змей», «Бумеранг», «Ласточка» и так далее. Энергичный владелец магазина под названием «Летучий Голландец» настоятельно рекомендовал «Чайку», и Зак вскоре понял, что «Чайка» стояла у самого края, и ее легче всего вытолкнуть на воду. "Ничего себе", - подумал Зак по-русски и выбрал самую отдаленную от выхода "Бумеранг". Хозяин принял вызов и назвал цену в два раза выше, чем указано во всех брошюрах.

— Пойдемте, девчонки. Здесь нет хороших лодок, - сказал Зак, обнимая обеих за плечи. - Пойдемте, посмотрим, что есть в "Острове Сокровищ".

— Ой, ой, неужели так? Если ты возьмешь полный бак и еще один запасной, я дам тебе скидку. Очень большую скидку. Я предоставлю сидку в размере 50%!

— Я возьму 2 дополнительных бака, а ты мне предоставишь скидку 60%.

— Нет, за 2 бака у меня будет скидка 55%.

Зак вновь коснулся рукой плеча Джеки. Просто он был ближе, для Зака это был не знак внимания к Джеки, а аргумент в его торговле.

— Но для канадской девушки я готов дать 60, нет, 62%, — сохранил за собой последнее слово лодочник.

Для Джеки это путешествие имело огромное значение. Невероятно большое значение. Вся ее семья по обеим линиям родства всегда жила в городе Квебек провинции Квебек, Канада. Их кровные связи были разнообразны: французы, англичане и индейцы составляли родную родословную, но все они были неотъемлемой частью Квебека. Некоторые дальние родственники переехали в Монреаль и за это их осуждали, а одна семья уехала в Торонто, и их исключили из родственных списков. В ХХ веке уже не считалось позорным учиться в других городах или штатах, но замуж можно было выходить только на родине. Жаклин (Джеки ей стали говорить уже в университете) была последним и единственным ребенком своих родителей, и она никогда не хотела причинять им какое-либо разочарование. Внутренне она примирилась со своей судьбой, хотя тосковала по свободе. На случай, если что-то случится с ней "за границей", перед отъездом она предоставила свою девственность бывшему однокласснику. Если она неожиданно умрет в чужой стране (Джеки на самом деле мыслила таким образом), то можно будет считать ее женой сына фермера. Она давно задумывала такой способ сохранения своей кровной связи с родным городом, но для этого нужен был достойный кандидат, которого знала родня и который хорошо знал Джеки и мог бы дать ей положительные отзывы в случае ее смерти. Алан был идеальным кандидатом. Жаклин встретила его в городе. В школе он некоторое время испытывал чувства к Жаклин, поэтому вызвать в нем романтические чувства не составляло труда.

— Помнишь, как ко мне приезжать? — Намекнула Жаклин тонко. Она видела Алана несколько раз под своими окнами.

— Ты меня на свои вечеринки никогда не приглашала. Кажется, в районе Рю Сент-Андре, верно? — Алан назвал первую улицу, которая пришла ему в голову.

«Хороший парень, но глупый... !»

— Нет, Алан. Совсем в другом районе, ближе к авеню Дюва. Поехали, я покажу.

Как только они зашли в дом, Жаклин намеренно споткнулась и упала на руки Алана. Дала ему подержать себя.

— Давай еще что-нибудь выпьем. Хочешь, я сварю глинтвейн?

— Да, с удовольствием.

Хотя банка гвоздики стояла на полке, Жаклин полезла в шкафчик за пачкой. Она стояла на цыпочках и вытягивала руки вверх, когда пакетики с верхней полки «случайно» начали падать.

— Алан, Алан, помоги!

Алан подлетел и помог придержать падающие продукты. Немного муки удачно просыпалось на грудь Жаклин. Она повернулась к Алану и стала стряхивать муку короткими сильными движениями, от чего вся грудь зашевелилась.

— Помоги, помоги, — повторяла Жаклин не прекращаясь.

И Алан начал мягко и нежно помогать убрать муку с черного свитера.

Жаклин замолчала, подняла лицо, чтобы посмотреть на Алана, но ее глаза не смогли открыться. Алан осторожно коснулся своими губами губ Жаклин. Ей показалось, что целоваться с Аланом было слишком неприлично.

— Пойдем ко мне наверх, — прошептала она.

Больше она не давала Алану возможности целовать ее в губы. Процесс раздевания сам по себе был для нее достаточно возбуждающим. С каждой снятой вещью, расстегиванием каждой пуговицы или замочка все больше и больше тепла скапливалось внизу живота. Волнение переполняло Жаклин, она уже не слышала и не видела ничего, кроме ожидания и страха. Только эти чувства остались у нее. Сквозь пелену этих чувств прокралось какое-то неприятное ощущение. Это был Алан, который, тоже боясь сделать решительный шаг и снять последний кусочек одежды, начал «ласкать» Жаклин. Его прикосновения, щекотка и пощипывания были для Жаклин неприятными. Они казались ей чужими. Собравшись с мыслями, Жаклин поняла, что он сильно трется лобком об его вставший член. Она перехватила его руку и направила ее в свои трусы. Алан продолжил свои ласки там.

— Нет, Алан, не так, уже пора. Просто иди за мной.

Алан сразу согласился. Когда его прикосновение к ее губам стало все ближе, Жаклин почувствовала вкус настоящей жизни. Она никогда раньше не испытывала подобных ощущений, но интуитивно поняла, что дальше будет только лучше и открыла свое сердце этому опыту. В этот раз их энергичные движения не принесли им полного контакта. Но со второй попытки Алану удалось достичь поверхности.

Боль от первого проникновения и потери девственности смешались в одно. В следующую секунду она утонула в океане нарастающего блаженства. Жаклин пыталась запечатлеть это ощущение, но оно было выше ее возможностей. Сильные движения Алана и инстинктивные реакции ее собственного тела взяли верх над ее волей. Освободившаяся от всех стеснений боль превратилась в поток слез.

Пробудившись от чарующего наслаждения, Алан пытался понять, что произошло, и успокаивал Жаклин.

Жаклин прижала лицо к его груди и заплакала, избавляясь от последних следов своей невинности.

— Все хорошо, Алан. Совсем хорошо. Я в порядке. Просто это было очень замечательно. Очень замечательно.

В тот момент и в следующие несколько минут она действительно любила Алана, но к счастью, не успела ему об этом сказать. Когда Алан отдышался и возбудился снова, продолжая свои ласки, Жаклин снова расплакалась, но уже по другой причине.

В штате Висконсин Джеки не обращала внимания на парней. Она познакомилась с Экли только потому, что он был парнем Дженни. Однажды перед выходными в Чикаго у Джеки сломалась машина. Она рассказала об этом Дженни в присутствии Зака. Зак сообщил, что Экли тоже собирался ехать в Чикаго и предложил подвезти их с Дженни. В "Корвете" поместилось всех четверо.

Зак и Дженни, конечно же, занимали заднее сидение и... встречались там. Во время поездки они не мешали друг другу, но перед Чикаго возникла пробка, и Джеки с Экли случайно пересеклись взглядами, стараясь не оборачиваться на заднее сидение. Поймав друг друга, они от всей души рассмеялись, и Экли ненавязчиво положил руку Джеки на бедро. Его касание было далеко не таким жадным, как лапанье Алана. Джеки не стала убирать руку Экли со своей ноги, а повернулась к нему и попыталась посмотреть на него осуждающим взглядом. В ответ он поцеловал ее. Только звук автомобильного сигнала вернул Экли к реальности. Они так и не доехали до даунтауна Чикаго, а сняли две комнаты в первом попавшемся мотеле.

Как личность, Экли не вызывал у Джеки симпатии, но она не испытывала к нему такого отвращения, как Дженни, и не относилась к нему с таким презрением, как Зак. После этого уик-энда Джеки поняла, что любовь и секс могут быть двумя разными вещами. Какой бы Экли ни был в жизни, он умел заниматься любовью. Однажды Джеки осознала, почему ей так приятно и сказала об этом Экли.

— Ты такой ласковый, как моя мама.

Но Экли обиделся. После этого Джеки больше никогда ничего не рассказывала ему. И до этого она не особо располагалась к откровенным беседам с ним.

Зак, напротив, ей очень нравился. Ироничный и умный, он одной фразой или даже одним словом мог выразить столько. Он отличался от типичного жителя Нью-Йорка своим вниманием к людям. Ни о чем серьезном Джеки даже не задумывалась, за кого выйти замуж, к тому же Зак был другом ее подруги. А в постели Экли полностью удовлетворял ее потребности. Пока не перешел все границы.

Даже если бы кто-то из них высказался против мирового путешествия, которое Зак хотел подарить всем, она все равно бросила бы Экли и ушла с Заком вместо Дженни. Это был единственный шанс для Джеки увидеть мир. У нее самой не было таких денег, а родители никогда не дали бы их. Перед поездкой в Квебек это нужно было сделать. А то, что Экли попытался лишить ее этой возможности и предложил ей присоединиться к нему, это очень разозлило ее.

Она благодарила Дженни за то, что та не оставила ее одну в тот вечер. Они провели всю ночь разговаривая о ничем особенном, но Джеки почувствовала себя лучше. Ей действительно нужны были отпуск от парней. Она чувствовала себя как-то ответственной за Зака и Дженни, так как она знала все тонкости их отношений. Когда они наслаждались друг другом за стеной, Джеки только улыбалась снисходительно. Дела подруги не возбуждали ее.

Все изменилось, когда Зак положил руку на ее плечо. Когда он обнял их обеих, Джеки хотелось уклониться от его руки, но когда он обнял только ее одну, Джеки растаяла. Она сразу же представила, как они раздевают друг друга и впивается в его тело всем своим существом. К счастью, Зак быстро отпустил ее, и ей не составило большого труда подавить свою страсть. "Нужно держаться подальше от них", - решила Джеки, - "Хорошо, что есть второй палаточный лагерь".

Три бака Заку нужны были не для получения скидки. Он не говорил девушкам о своей настоящей цели - отправиться на дальние острова за горизонт. На этих самых быстроходных кораблях этого класса можно было проплывать 100-120 миль в день. Морских миль, а не стандартных. Один бак должен был хватить на 400 миль. Поэтому Зак запланировал свой маршрут не так, как указано в путеводителе. Еще до поездки он купил GPS и на всякий случай пластиковый секстан с картами звезд, таблицами и магнитным компасом. Зак долго искал погодозащищенный калькулятор с тригонометрическими функциями. Но теперь у него было все необходимое для путешествия.

Оставшуюся часть этого дня и весь следующий они использовали, чтобы проверить маневренность своей лодки и приспособиться к бытовым процедурам. Например, готовка на костре и поход в туалет. Зак не подглядывал за девушками, но они хотели делать это с лодки, чтобы быть ближе к воде. Возможно, чтобы шум был слышнее. Они обнаружили, что навес от солнца замедляет движение лодки, а солнечные очки и длинная одежда эффективнее. Ночевали на одном из островов, рекомендованных в путеводителе. Там не было никого кроме них, и Дженни с Заком убежали от Джеки на другой конец острова и в темноте стали делать то же самое на песке, громко крича и вызывая свои животные инстинкты. Это получило название "подражание обезьянам". А Джеки спала спокойно.

Следующий запланированный остров был в 80 милях отсюда. На всякий случай Зак решил отправиться пораньше, чтобы не врезаться в коралловые рифы в темноте. Девушки сразу же заснули, как только лодка отплыла, и ничто не мешало Заку выполнять свои капитанские обязанности. Он измерял координаты с помощью секстана и проверял по GPS, довольный все более точными результатами своих измерений.

После обеда Джеки захотела покупаться, и остальные не стали терять времени даром. Дженни наклонилась через борт, чтобы помахать рукой Джеки, и Зак был готов к действию. Он потихоньку стянул плавки у Дженни и начал ласкать ее гладко выбритую интимную зону. Для Дженни было особое наслаждение наблюдать за подругой и заниматься сексом. С Заком она расширила и углубила это понятие, хотя в глубине души все равно чувствовала себя немного стеснительной из-за нетрадиционных отношений. Как только она испытала первый оргазм, Зак перешел к действительно серьезным делам. Дженни прилегла грудью на борт, еще больше возбуждаясь, а Зак стал ласкать ее область лобка и клитор руками. Вопль от оргазма Дженни маскировала под призыв Джеки:

— Эй-эй-эй! Ура-ура-ура-ура-ууррраа!!! Джеки! — воскликнула Дженни.

— Вот это да, Джеки, — шепнула она так тихо, что даже Зак не услышал.

По вечерам по радио начали говорить о приближающемся шторме, а затем было передано предупреждение о шторме. Ребята с трудом удалили свою небольшую лодку от воды. Они установили палатки среди зарослей банановых деревьев, подальше от пальм и других деревьев, особое внимание уделяя креплению к земле. Они натянули над палатками тент для защиты от дождя. Вещи "второстепенной" важности спрятали под перевернутой лодкой. Три друга провели эту ночь под звук дождя в одной палатке, а Зак пел русские туристические песни без музыкального сопровождения. Девочки слушали его и вскоре уснули, обнявшись друг с другом. Утром дождь ослаб ненадолго, но затем вернулся сильным ветром. Тент унесло в заросли банановых деревьев, а через некоторое время палатка начала протекать. Зак снял только плавки, взял топор и веревку, и ушел. Он сказал, что будет искать пещеру, которую он якобы видел с моря неподалеку. Действительно, оказалось, что это была достаточно глубокая пещера для укрытия от любого шторма, хотя проход к ней был заросшим травой. Зак проложил себе дорогу через этот проход и вернулся к палаткам.

— Дженни, выйди. Мне нужна твоя помощь. Возьми свой нож.

Дженни вышла из палатки как настоящая амазонка. Почти обнаженная, с большим охотничьим ножом на поясе. У всех у них были такие ножи, даже запасной у Эклина. Зак шел за ней и указывал ей направление движения, и его возбуждение только росло при виде стройной фигуры Дженни, с кинжалом, которая она прикрепила к поясу, чтобы не мешался. Когда Дженни уже вошла в пещеру, она оглянулась и с видом опытной первобытной пещерной жительницы сказала:

— Очень красивое место. Нужна ли здесь помощь? — спросил Зак, стоя еще под дождем. Также как и Дженни, он был вооружен ножом на поясе и топором в руке. Слегка пригнувшись, он с упоением смотрел на нее. Не отводя глаз, Зак сильно метнул топор, который вонзился в старый ствол пальмы. В такой же позе он расстегнул ремень и широко размахнул руками, отбрасывая его назад. Остановившись на мгновение в этой позиции, он облизал губы, громко проглотил слюну и неожиданно ринулся на Дженни со всей силой. Сильным ударом головы он сбросил ее на песок и почти царапал грудь, стягивая лифчик. В напряженной позиции над ее телом Зак уже не целовал, а алчно лизал и кусал обе груди, толкая пальцами свои рты. Дженни орала матерными словами, одновременно стараясь снять свои трусики. Она не хотела, чтобы они разделили участь лифчика.

Зак, закончив с грудью, отклонился и жадно вцепился пятерней между ног Дженни. Он шевелил пальцами, задумчиво поднял глаза вверх, на нее посмотрел, помычал и с таким же рыком бросился к новой цели для своих измученных позывов. Он прикусывал клитор и половые губы через губы и двигал головой, словно тигр рвущий добычу на части. Дженни подняла ноги как можно выше и орала своим пронзительным визгом, не произнося ни слова. Зак переместил свой нож точно в середину ее живота, который почти доставал до входа во влагалище. Зак проник в Дженни, стараясь задеть кончиком ножны каждый раз при движении вперед. В момент оргазма он схватил Дженни за ремень, потянул ее как можно дальше к себе, так чтобы кончик ножен давил ему на лобок. Его победный вопль не смог перекрыть шум ветра и дождя.

Только через несколько минут они смогли подняться. Дженни аккуратно связывала остатки своего бюстгальтера, пока Зак вытаскивал топор из пальмы.

За несколько перемещений они втроем перенесли вещи и палатки, а Зак использовал найденное навесное полотно для дополнительного крепления "Бумеранга".

К обеду девушки переоделись в сухие хлопковые сарафаны "джамперы", что было замечено Заком с некоторым удовольствием, обе на голое тело.

На следующий день ветер стих, но дождь продолжался. Зак несколько раз спускался проверить лодку, а все остальное время они играли в русскую школу. Джеки выступала в роли преподавательницы французского языка. За правильные ответы она, строго соблюдая традиции русской школы по словам Зака, давала ученикам мед из ложечки и за неправильные ответы сама облизывала мед и стукнет себя по лбу. Ребята решили после возвращения домой пропагандировать такую систему двухбалльных оценок в университете. Есть вероятность, что выжившие неуспевающие студенты станут бакалаврами-паралитиками, а выжившие отличники — бакалаврами-диабетиками.

Дождь прекратился еще ночью. Зак проверил погоду, убедился, что в их районе будет ясно и будет дуть попутный ветер, и один спустил лодку, установил мотор и разместил груз. В этот день им предстояло пройти 120 миль, и завтракали они снова на лодке, на этот раз без остановок. Девушки по очереди стояли за рулем, а Зак, чтобы им не было скучно, придумывал разные забавные фразы и спокойно жевал свою порцию капитанского пайка.

— Кит с эрекцией на 4 румба справа по борту. Ну что ты выбрала поворот налево, Джеки? Тебе не нравится?

— Человек за бортом! Дженни, я сказал мужчину! Тебе не хватает внимания ко мне или ты стараешься привлечь Джеки?

Остров, на котором они намеревались провести ночь на этот раз, был достаточно большим и безлюдным. По путеводителю, здесь не было хищников, за исключением двух пар стервятников, которые предпочитали питаться ушастыми мышами. На остров заходил теплоходик местной компании «Атолл Турс» раз в месяц, а в остальное время он оставался диким и необитаемым. Ожидалось, что теплоход должен был уйти позавчера.

В закате остров выглядел довольно угрюмо. Он напоминал потухший вулкан и состоял в основном из базальта, поэтому пляжи были черными от его песка. За тысячелетия остров обрастал кораллами и окружали его лагуны и бухты. Ребята решили остановиться в одной из таких бухт. Они выгрузили свои вещи и спустили лодку. Из-за темноты, окрестности осматривать было трудно, поэтому после ужина ребята решили провести ночь в одной палатке.

На следующее утро они начали исследовать окрестности, и результаты не радовали. Пляжик, к которому они причалили, был забором из туфа и густой растительности со всех сторон. Пройти дальше вглубь острова было сложно. Чтобы избежать скальных троп, ребята решили отправиться в поисках более подходящего места. Они загрузили свою лодку и подошли к мелководью, чтобы оставить рюкзаки и палатку. Зак положил свой рюкзак в лодку и направился обратно к берегу, чтобы взять рюкзаки девушек. Внезапно он услышал громкий вскрик чаек. Он повернулся и сначала подумал, что ему померещилось. Но его равновесие было в порядке, это действительно на него надвигалась волна высотой не менее 3 метров. Видимо, это и заставило чаек вскрикнуть. Волна легко подхватила «Бумеранг» и подняла Зака над уровнем головы. Он понял, что то же самое сейчас произойдет с ним. Он закричал изо всех сил:

— Бегите!

А сам попал в мелкую воду и старался ухватиться за песок. Как погиб "Бумеранг" он не заметил. А произошло это так. Волна перенесла лодку над пляжем на высоте второго этажа и с большой силой шлепнула ее о твердый утес. Стеклопластиковый корпус разорвался, как попкорн, а все, что успели загрузить в лодку, волна унесла с берега в море.

Маневр Зака почти удался, волна прошла над его головой, не отрывая от песка, но протащила его на расстояние около 15 ярдов. Зак вскочил, испачкалый и растерянный, убедился, что Джеки и Дженни живы, и бросился обратно в воду, чтобы ловить то, что еще не утонуло и доставать со дна то, что еще не далеко смыло. Еще больше усложняло дело то, что бухта была полностью залита бензином из оставшихся баков. Удалось успеть только за своим рюкзаком и сумкой с примусами и запасными баллонами.

Позже удалось найти немного консервов, немного посуды. Лопаты, топоры и веревки были распределены по рюкзакам и остались в сохранности. Среди значительных потерь можно отметить:

1. Лодка

2. Мотор

3. Горючее

4. Спутниковый телефон

GPS не очень нужен, у Зака есть свои инструменты для навигации.

Радует то, что никто не паникует. Они сразу все обсудили. В любом случае, через месяц придет корабль и заберет их. Продуктов на месяц, конечно, мало, но кокосов и бананов здесь предостаточно, возможно удастся добывать рыбу. Запас батареек испортился, поэтому радио решили слушать только 5 минут в 12:00 и 24:00 - только новости. Зак открыл приемник, чтобы проверить можно ли из него сделать передатчик, но там были только запчасти и микросхемы. Зак решил не рисковать. Нужно экономить на всем, поэтому костер должен гореть всегда. День и ночь, чтобы не тратить спички.

— Зак заверил девушек, что Гринпис простит их.

В новой ситуации лагерь находился в очень удачном месте, особенно учитывая наличие пещеры. Правда, она не была такой роскошной, как на предыдущем острове, но все равно было достаточно места для костра и отдыха.

У вершины острова был заметный холмик, где запасали дрова и создали сплетенный навес. Это помогало контролировать столб дыма, чтобы не вызвать панику из-за возможного пожара или извержения. По полпути от лагеря до вершины находилось болотце, которое после дождей превращалось в небольшое озеро. Было обязанностью сменяющегося дежурного приносить воду в лагерь.

Зак очень интересовался происхождением такой волны. Сначала он подумал, что это могло быть цунами от незначительного землетрясения. Однако по радио сообщали обо всех землетрясениях, даже самых мелких, а за последние несколько дней ничего не происходило. Джеки, ответственная за радио из-за своего знания двух языков, не могла ничего услышать. Зак часто сидел на утесе над бухточкой и наблюдал за волнами. Иногда даже при полной безветренности волны внутри бухты становились сильнее, чем на открытом море.