Одиночество

История эта случилась как то внезапно. Последовательно, что ли, наверно так будет правильней сказать. Вы, если что, не обессудьте, не силён я в делах писательских, как смогу, расскажу, так что заранее прошу прощения, ежели что не так. Ну так вот.

Жили мы с женой, да дочкой. Дочка, Катюха, училась на первом курсе, в институте, жена работала на пятидневке, я тоже работал, в таком же графике, как и жена. Но у неё график был жестче, в смысле по времени. Она пять дней работала, но по двенадцать часов, а я, как и положено, по девять. А вот зарплата у меня почти в два раза больше была. Она бухом, ну бухгалтером, работала, в автофирме. Там вечно на всём экономили, поэтому все и пахали, как волы, за себя и того дядю. Я же был начальником смены, в одной небольшой компании, и видать мы так хорошо свою работу выполняли, что нас перевели на другой график, сделали два дня, через два дня и зарплату тоже подняли, что удивительно было, но очень приятно. В общем, теперь мы стали работать по двенадцать часов, но в другом графике.

Дали мне в смену молодую девушку, лет восемнадцати или девятнадцати, звали её Кристина. Не пришей к кобыле хвост, называется. Её из института за что то выперли и её к нам, по какому то блату пристроили. Ну весь мужской пол наш, облизываться начал. Конечно, молодая, симпатичная, а насчёт стройности её, я тогда затруднялся, что либо сказать. Все в спецовках ходили, бесформенные были, а в гражданке, я вообще наших женщин не видел, приходил на работу раньше и уходил позже, чем мои архаровцы. Ну правда потом, как то у нас корпоратив случился, там я наших баб то увидел и подивился. Такие прям ладные были. Я на этом корпоративе, одну замужнюю барышню застолбил, мы с ней на работе потом долго чудили. Прям такая ненасытная была, ну это так, к слову.

В общем прислали ко мне эту Кристину — обучай и пусть работает — сказали. Когда мужики то вокруг неё виться стали, бабы наши, прям ядом истекли — вот кобели — говорят — у всех жёны, дети, а всё туда же. Молоденькие тела им подавай, а на нас уже внимания не обращают. А мы, что не хотим любви и ласки что ли? — В общем, не очень они довольны были, появлением этой Кристины. Там у нас много служебных романов было. Все бабы замужние и мужики тоже, женаты. Поперетрахались все, иной раз не работа, а одни выяснения отношений. Я в эти дела не лез, но пиздянок за работу, всем вставлял регулярно, чтобы не расслаблялись, значится.

Ну, что, стал я Кристину пристраивать к опытным наставникам. А её везде бабы выживают, хоть к мужику поставь, хоть к женщине, бабы шипят, как змеи и Кристину выживают. А у меня руководство интересуется, — как там дела, с новенькой? — , она же блатная, в смысле по блату устроенная. Ну почесал я репу свою и сам ею занялся, показывал, как и что делать. Девчонка, после того, как всё от неё отказываться стали, реветь начала, а когда я стал сам с ней заниматься, то проворно и шустро всё делала, такой смышлёной оказалась. Ну и общались мы с ней, на разные темы. Она хоть и ровесница, дочери моей, но мне то это по барабану, я как со всеми общаюсь, так и с ней. Разные каверзные вопросы задавал ей, ну, на интимные темы конечно. Насчёт парня поинтересовался, да в какой позе она с ним любовью занимается, как часто у них это происходит и всё, в таком духе. Она сначала с круглыми глазами ходила, краснела, на меня, как на придурка смотрела. Что это ровесник её папаши, такие вопросы задаёт. А потом в столовке послушала, как мы с другими бабами то общаемся, обсуждаем, труселя женские, прикалываясь, да про камасутру рассказываем, кто и как, когда то в необычной позе трахался, да в необычных местах. Все ржали и все нормально к этому относились. Нормальный у нас коллектив был.

В общем поняла, что я не подкатываю к ней, а общаюсь так, прикалываясь.

Жена у меня, женщина очень даже аппетитная. За столько лет совместной жизни, у меня на неё стоял постоянно, а если не хотелось мне, то она так всё делала, когда ей нужно было, что я по два или три раза на неё, за небольшой промежуток времени, заскакивал. Мы уже не стеснялись ничего с ней, и в попку, она мне, раз в неделю отдавалась стабильно, а то и больше. Она себя держала в форме, молодец, респект и уважуха ей, за это и знала, чем меня держать надо, вернее за что, и крепко, с удовольствием, за это держалась. Так что я особо не гулял, но бывало, бывало, что греха таить. На несколько фронтов одновременно трудился, туша пожары и прочищая трубы там, где свои мужики ленились это делать.

В общем три недели я обучал Кристину, за это время узнал о ней много и сам рассказывал, истории разные.

За эти три недели, ещё одна история произошла. Я то домой теперь стал позже приходить, но и у меня теперь выходные стали в разные дни бывать, а не только по субботам и воскресеньям. И вот, дома я стал замечать, что когда дочка с института приходит, то постанывает, у себя в комнате. Ну я такое дело то, без внимания не оставлю, больной вопрос, так сказать. Кто то рядом стонет, как не поинтересоваться, от чего и при каких обстоятельствах.

Я смазал петли дверей у себя в комнате и у дочери, сняв их с петель, когда дома никого не было, попробовал, толкнув несколько раз, чтобы они бесшумно открывались, когда повесил их обратно и стал ждать, когда дочь вернётся. Она пришла, переоделась, надев халат, мы поели и разошлись по комнатам. Минут через десять я услышал её негромкие стоны, хотя у меня всегда был включен телевизор. Слух то, у меня хороший, только голоса нет.

И вот, подкрадываюсь я тихонечко к двери дочери. Дверь прикрыта, я толкнул легонько и приоткрыл её пошире, а там...

Катюха, дочь, лежит, раздвинув ноги, засунула себе руку в трусы и наяривает там, постанывая. Она головой к двери лежала, на своей кровати и так сильно была собой увлечена, что я даже рядом с ней постоять умудрился, неслышно подойдя. Стоял сбоку неё и рассматривал, но она лежала, с закрытыми глазами, и усердно натирала себе свой бугорок под трусиками. А дочка у меня красавица, высокая, стройная и парень вроде есть, Никитосом она его называет. Видел его пару раз, как только я появлялся, они сразу же сруливали.

Я вышел от неё и репу почесал, — вот так дела. Парень есть, а не хватает видать — И значит три недели, в свои выходные, я тоже наблюдал за этим я влением, как дочь себя удовлетворяет, потом выходила на кухню и книгу там читала. А иногда по два раза в день так себя радовала, когда по вечерам, никуда не ходила и перед приходом матери, моей жены, то бишь, ещё раз проверяла свою чувствительную зону, в области гениталий, тихонечко постанывая. А я уже обнаглев, заходил и смотрел, как она этим занимается. Вообще ни на что не обращала внимание, только своей промежностью жила в это время. Иногда она без трусиков этим занималась, и я рассматривал её волосатый лобик и бутончик её, масляный.

А с Кристиной, мы уже общались во всю, на разные интимные подробности. Я ей конечно не всё рассказывал, но тоже, кое какие тайны приоткрывал, чтобы она своего парня могла держать при себе, а она как то грустно реагировала.

Ну я естественно допытываться начал. Девушка то грустить начинала. И она, значит, поведала мне однажды, что парень к ней охладевать начал. Что дескать стал звонить реже и приходить меньше, норку её, орошать своими соками, почти совсем перестал. А она таблетки пьёт, чтобы угодить ему, не прерываясь заливать в неё, поглубже.

Ну я ей и посоветовал, что надо не бегать за ним, как привязанная, а наоборот, дать понять, что ей безразлично, как он к ней относится и перестать звонить ему. Проверить чувства, так сказать. Ну а если он не хочет, расстаться с ней, то погуляет и вернётся. Кристину аж передёрнуло: — как это погуляет? С другой что ли? — удивилась она.

— Ну да, а что в этом такого? — сказал я — ты пойми, он же сравнить должен, понять, что ты лучшая. Ну а если лучше найдёт, то зачем тебе тогда такой, который загуляет и обратно не вернётся. Тебе же боевое знамя нужно, а не вымпел, переходящий — образно выразился ...