Про гадкую Лельку

Лелька была гадкой... Только об этом никто не догадывался. Ни одна живая душа. Ни дома, ни в школе, ни в музыкалке, куда она четыре раза в неделю ходила "брынчать на пианине", как говорил сосед Тимофей Петрович. Вот с нее то, с этой самой музыкалки Лелька и испортилась.

Эти репетиции ансамбля в музыкалке Лялька обожала. Она наверное и училась так прилежно только для того, чтобы не выперли из ансамбля. Ах! Как Он играл на своей гитаре! Гитара была старая, из школьного фонда, вся потемневшая и внутри на ней была нарисована когда то давно неприличная картинка, которую вероятно пытались затереть, вывести, потому что краской такие вещи нельзя же замазывать в музыкальных инструментах, а отшкрябать совсем - звук может испортиться. Но совсем стереть было наверно невозможно и вот там внутри виднелось изображение голой женской груди. И Он играл на этой гитаре так, что Лелька забывала свою синтезаторную партию и неотрывно пялилась на Его руки. А руки были красивы. Как женские - с тонкими запястьями и длинными пальцами. И даже ногти на них никогда не были погрызаны, как было у ее ровестников - мальчишек 18 лет. Ну так Он был старше - на целых два года, уже не грыз, а видно, обстригал ровно и подпиливал. Елена Вениаминовна - преподаватель сольфеджио и муз. литературы, а также руководитель ансамбля (Витаминка - так звали ее за глаза дети и весь "пэдагогический состав") взмахивала тогда руками и говорила "Олечка! Ты снова тормозишь тему! Концерт на носу! На репетиции надо быть предельно собранной". И Лялька опускала глаза на свои клавиши и краснела. А Он только улыбался. Видел, как она мучается, и улыбался!

Иногда Лелька думала что Он - самый прекрасный распрекрасный на свете. А в такие моменты она ненавидела Его, и ей хотелось дать Ему поджопник. Она бы конечно дотянулась, они же совсем рядом, но страх вылететь из ансамбля гасил подобные порывы.

А после репетиций Он уходил быстрее всех. И все было особенным у Него - и гитара и чехол, и даже сумка со сменкой. Да! Он был Лелькиным кумиром. Она даже пару раз тащилась за ним до его дома. А Он и не заметил. Он не заметил бы, даже если бы она шла рядом, наверное. И Лельке было обидно до слез такое пренебрежение с Его стороны.

И вот она сидела сейчас возле зеркала в маминой комнате совсем голышмя и рассматривала себя в нем что называется "во всей красе". Она находила себя намного симпатичнее многих сверстниц. Ну конечно грудь то совсем мала, но зато талия тоненькая. Попа тоже ничего. И ноги красивые не по возрасту. Глаза большие, ресницы длинные, пушистые. И брови ровные - и выщипывать не надо будет -улыбалась мама. Губы розовые, а если покусать немножко - то как будто накрашены красным. Короче - че ему нужно то? Лелька сердито нахмурилась и отошла от зеркала.

В тот день она опаздывала. Бежала почти бегом от самого дома до музыкалки. Можно было бы не торопиться - остатки бабьего лета шуршали под ногами и уже начинало темнеть, но - сольфеджио было общим. То есть группа состояла из учеников, играющих на разных инструментах. И Он тоже должен прийти сейчас. Она не заметила как следом за ней быстрым шагом шел паренек. Только свернув в подворотню школы она почувствовала что за ней кто-то идет. Вернее она услышала сопение и оглянулась, думая что кто-то из группы также как она опаздывает. Но нет. Это был совершенно незнакомый подросток лет 16. И он схватил ее ладонями за грудь и прижал к стене.

Лелька похолодела. Она испуганно таращилась на него и не могла выдавить из себя ни звука. Он мял ее грудь и сопел над ухом. Наклонившись к ней лицом, он приоткрыл рот и прижался им к Лелькиным губам. Она онемела что ли? Надо звать кого то, орать надо, а она молчит и дрожит вся. Он опустил руку вниз и завозил ею там. "Смотри сюда" - с придыханием сказал он. Лелька опустила глаза вниз и увидела что из его брюк, прямо оттуда где ширинка, высовывается обрубленная палка. Он взял ее руку в свою и положил на эту палку и сжал пальцы. "Теперь вози по нему вниз и вверх быстро" - он подвигал Лелькиной рукой и она увидела, как из палки высовывается круглый розовый набалдашник. И эта палка была такая гладкая и теплая. Она была твердая и немного даже скользкая. Лелька, совершенно обалдевшая, машинально двигала рукой, а парень хрипел над ней и мял ее грудь одной рукой. Вторая его рука отпустила палку и полезла по Лелькиной ноге вверх под юбку, она нащупала трусы и