Париж. Глава 3

Жак медленно проводил Машу по просторным коридорам и лестничным пролетам. Его движения были столь элегантными, будто он выставлял породистую собаку на показ. Однако здесь была одна разница: Маша не была собакой, и ее колени уже болели от долгой прогулки. Наконец они оказались в небольшой комнате, напоминающей гримерку. На диване сидел Люпен сигарета во рту и телефон у уха.

— Я перезвоню, — пробормотал он, заметив входящих Жака и Машу.

Он удовлетворенно улыбнулся, оценив работу над новой рабыней, а потом глубоко затянулся сигаретой. Затем он попросил Машу подняться и медленно повернуться. Жак ослабил поводок и позволил ей выполнить это действие.

— Хорошая работа, — одобрительно кивнул Люпен, а Жак рывком дернул поводок, заставляя Машу опять опуститься на колени.

С одной стороны Маша боялась делать что-либо без четких инструкций, но с Жаком ей было легко. Очевидно, он имел большой опыт в управлении подобными рабынями, как она.

Люпен посмотрел на часы.

— Через 15 минут начнется представление, пора готовиться к нему.

Жак кивнул и, дернув поводок, направился к выходу.

Они прошли по темному коридору и оказались за занавесью.

На сцене были только два металлических столба с кожаными наручниками сверху и снизу.

Машу подвели к ним и поставили посреди. Жак приказал ей встать на них, и вскоре она была закреплена словно ждущая Кинг-Конга девушка.

Оставив бедную Машу одну, Жак молча ушел.

Сердце Маши сильно колотилось в груди. Она была испугана тем, что ее ждет. Ошейник, который раньше не причинял ей неудобств, теперь мешал дышать и словно обжигал кожу. Он был единственным предметом на ее голом теле, помимо кожаных фиксаторов на руках и ногах.

Пятнадцать минут казались бесконечностью. Она слышала громкие высказывания ведущего, который объявил о начале презентации новой служанки. Ей было ужасно страшно от мысли, что именно она является этой служанкой, и она попыталась сбежать. Она извивалась между колоннами и тяжело дышала, но все же боялась произнести хотя бы одно слово. Взглянув в сторону, она заметила ухмыляющегося Жака. Она надеялась на какие-то указания или команды от него, но он молчал и с насмешкой наблюдал за ее паническим состоянием. Видимо, подобное зрелище для него не было новинкой. Вскоре к нему присоединился Люпен, Маша не успела рассмотреть его в темном освещении, как внезапно занавес начал медленно расходиться, и яркий свет ослепил ее.

После шквала аплодисментов Люпен улыбнулся, поднял микрофон и приветствовал уважаемых господ.

— Сегодня я рад представить вам новую служанку класса А, — продолжил он, — она еще находится на испытательном сроке, но поверьте мне, эта особа останется с нами надолго.

После этих слов Люпен приблизился к бедной девушке и аккуратно провел пальцем по изгибу ее талии от подмышки до бедра. Маша почувствовала дрожь, когда огромное мурашки покрыли ее тело. Ей еще никогда не было так страшно, она хотела рассмотреть зал, но яркий свет направленный на ее беззащитное тело не позволял ей видеть больше чем силуэты людей за столиками.

— Итак, давайте познакомимся с параметрами этой особы, чтобы у вас было с чем сравнивать впоследствии.

Люпен внимательно рассматривал форму Машиных отверстий и то, как они успели измениться за короткое время.

— Она становится все лучше и сегодня у вас полный контроль! Давайте превратим ее в настоящую эксгибиционистку, такую, какой она мечтает быть!

Раздался громкий аплодисменты, и из-за кулис выехала небольшая тележка, за которой последовал Жак.

Он молча освободил рабыню и направил ее к тележке, заставив занять позицию на четвереньках. Сначала Маша не поняла назначения тележки, но вскоре умелые руки Жака прикрепили ее конечности одну за другой так, чтобы бедра были широко разведены. Затем он поднял ее голову и закрепил подбородок на специальной подставке с помощью ремней. Теперь она не могла двигать головой ни вверх, ни вниз или в стороны.

На сцену вышла полуобнаженная девушка с подносом инструментов. В Машин рот уже был вставлен знакомый расширитель. То же самое произошло с остальными ее отверстиями.

— Ну что, раздвиньте еще шире? — спросил Люпен.

Жак молча покачал головой отрицательно.

Люпен широко улыбнулся и объявил:

— Отлично, дамы и господа! Приступим! Наша новая возможность ждет своих героев!

В то время как все аплодировали громко, Жак достал фломастер и жирными буквами написал на Машином лбу слово "Искусственная дырка".

Это показалось Маше еще более унизительным, чем все предыдущие издевательства, и слезы навернулись у нее на глаза. Если у нее были какие-то сомнения о том, что написано на ее лбу, то они развеялись, когда тележку подкатили к зеркалу и дали ей посмотреть на свое отражение. Увидев себя в таком позорном положении с унизительной надписью на лбу, она заплакала еще сильнее, но в то же время почувствовала, как ее влагалище стало сильно возбуждаться. Внутри нее боролись разные эмоции: стыд и возбуждение. Ведь такое обращение должно было вызывать отвращение, но она не могла скрыть свое возбуждение, и если бы у нее не были закреплены руки, она давно уже начала бы ласкать свой опухший от возбуждения клитор. Увидев свое отражение, она не заметила момент, когда тележку резко толкнули вперед, и она покатилась прямо в зал по спуску. Она кричала от страха, но ее крики потерялись в громкой музыке и воплях мужчин, предвкушающих жестокую развлекательную программу.

Вскоре рядом с ее повозкой появился Жак и подтолкнул ее к первому столику, где трое мужчин уютно расположились на мягких диванах. Они приветственно улыбнулись Жаку, а он вежливо поклонился в ответ. Девушка быстро подбежала к столу и разложила несколько предметов - игрушек, аксессуаров и других атрибутов. В это время Жак освободил рабыню от связей.

Джентльмены начали выбирать для себя предметы, осматривая их и крутя в руках, словно они выбирали оружие для поединка. Затем Жак подтолкнул телегу с беззащитной рабыней поближе, так что одному из мужчин досталась ее задница, а другому - рот. Они начали жестко и быстро использовать предметы в ее отверстиях. Их действия были грубыми, они не обращали внимания на ее стонущие звуки и дыхательные проблемы, вызванные задыханием от искусственного члена. Жак время от времени смазывал ее анус, чтобы мужчинам было легче проникать в него. Один из трех джентльменов, казавшийся самым уважаемым, проявил особый интерес к этому отверстию и работал не менее профессионально, четко зная, что делает и зачем. Маша только хотела узнать, когда это закончится, так как она больше не могла выдерживать и чувствовала, что может разорваться пополам. Она не могла определить, какая из ее дырок подвергалась большей нагрузке, так как все ее отверстия болели и вызывали страдания.

Спустя длительное время мистер Патерсон, так звали джентльмена, который занимался разработкой ее ануса, с улыбкой сказал:

— Готово! Можно оценить результат! — и резко извлек фаллос из ее задницы со звуком шлепка.

Остальные последовали его примеру, и Жак снова вставил расширители в дырки. Он измерил новые размеры с улыбкой на лице и передал данные Люпену. Тот громко объявил о том, как успешно работают джентльмены и новых размерах дырок.

Маша надеялась, что ее вернут на сцену и позволят ей отдохнуть, но вместо этого ее перевели к другому столику. Все повторилось, только на этот раз им не удалось расширить ее еще больше. Однако эти джентльмены старались не меньше прежних. Боли слезы текли по щекам Маши, но это никого не беспокоило. Они продолжали свою работу, стремясь побить рекорд первого столика.

Еще дважды Машин новый размер был легонько потрясен, когда кто-то использовал ее рот таким образом, который он не приемлем для него самого. Ее анус был почти разорван напополам, когда туда насильно запихали что-то вроде шампанской бутылки, а влагалище получило резиновый предмет размером не меньше бейсбольного мяча.

Под конец она тяжело дышала, стараясь вместить все эти предметы в свое тело. Она уже не верила, что это когда-нибудь закончится, когда ее снова вернули на сцену. Она чувствовала, что может потерять сознание. Но Люпен подошел к ней с самодовольной улыбкой и приставил что-то к ее клитору. Она почувствовала приятные вибрации, массирующие ее изможденную промежность. Вибратор работал не на полную мощность - он дразнил ее, но не давал возможности кончить. Эти сладостные мучения были сильнее всего, что она пережила. Она извивалась и мысленно просила его остановиться или включить его на полную мощность и позволить ей кончить.

— Ну что, черт возьми, наверное, ты хочешь кончить? — прочитал Жак ее мысли.

Маша энергично кивнула и умоляюще посмотрела на ухмыляющееся лицо Люпена.

— Ну что ж, пора показать нашей шлюшке, как ей нравится быть нашей игрушкой. Но сначала давайте отметим этот вечер!

Весь зал одобрительно аплодировал громко. В то же время Жак вынес огромную бутылку шампанского на сцену и демонстративно поднял ее в воздухе, чтобы все могли ее хорошенько рассмотреть. Зал зааплодировал и закричал еще громче.

Маше показалось, что все в зале знают, что произойдет сейчас, кроме нее. Она испуганно смотрела на бутылку и страшилась, когда Жак начал извлекать резиновый предмет из ее интимной области, осознавая, что эта огромная бутыль займет его место.

Маша стонала и молила о помощи в своих мыслях, пока Жак разрабатывал ее интимные места и постепенно запихивал бутыль внутрь нее, при этом вводя широкую часть вперед. Через несколько минут от бутыли оставался только кончик, вытягивая который Жак проверил свою работу и улыбнулся, когда влагалище снова засосало его.

К тому времени на сцене уже стояла девушка с подносом полным бокалов, а Люпен начал открывать шампанское. Буквально как из пушки оно вырвалось из бутылки, Маша почувствовала, как шампанское струится по ее промежности и дальше по ногам. Люпен быстро подавал бокалы девушке, когда все бокалы были наполнены она грациозно унесла поднос в зал. А Маша задумалась о том, что могла быть на месте этой девушки, а не так беззащитно растянутой и неудовлетворенной. Весь этот период вибратор был закреплен на тележке и продолжал беспощадно дразнить ее.

Когда гости насладились бокалами шампанского, а Люпен и Жак допили свои напитки, они переглянулись и Жак подошел к тележке, чтобы освободить Машу от фиксирующих ремней. Однако она не сразу двинулась, ждущая новых указаний.

Взглянув на ее колеблющийся взгляд и оценив ее послушность, Люпен усмехнулся и обратился к залу.

— В качестве вознаграждения за нашу новую игрушку ей будет разрешено трогать столб. У нее есть пять минут, чтобы достичь оргазма.

Жак потянул Машу за поводок и привел к столбу. Там он взял ее руки и закрепил верхние конечности сверху. Люпен посмотрел на часы и после трех громко воскликнул:

— Время пошло!

Несмотря на свои опасения и осознавая, как сильно она уже изменила себя в этот день, Маша начала трогать клитор об столб. Но вскоре она поняла злой уловку своей ситуации - бутылка, которая все еще находилась в ее влагалище, не позволяла ей создать достаточное давление на клитор, без которого она не могла испытать оргазм. Она извивалась и широко раздвигала ноги, стараясь прижаться к столбу сильнее, но все, что она получила в результате, были звонкие стеклянные звуки, ударяющиеся о металлический столб. Но это не смущало Машу; громкий смех из зала тоже не смущал ее, он просто гоготал над ее отчаянными и беспомощными попытками достичь удовлетворения.

Люпен объявил громко, что началась последняя минута и заставил Машу двигаться еще интенсивнее. Она все еще надеялась на чудо и то, что сможет доставить себе удовольствие. Но когда время подошло к концу, она издала отчаянный крик и бессильно повисла на столбе. Снова слезы потекли по ее лицу.

— Не впадай в уныние, ведь в будущем ты станешь более предусмотрительным.