Заголовок
Текст сообщения
Матиас пытался стоять из последних сил и равнодушно, даже с какой-то необъяснимой радостью, смотрел на палача, раскладывающего вязанки хвороста у его ног.
Мастер заплечных дел исполнял свою работу старательно и не торопясь. Пристроив очередную вязанку он поднял голову и любопытством посмотрел на Матиаса.
Хотя лицо приговорённого было обезображено многочисленными ударами и покрыто обильными потёками крови, палач узнал бывшего Главного помощника Первого Инквизитора. Что-то негромко сказал ему, проверил верёвку, которой узник Святой инквизиции, был привязан к столбу и не размахиваясь ударил Матиаса в бок.
Удар был не сильный, но тело, после пыток, представляло из себя сплошную рану и бывшему штатному инквизитору, попавшему, по подмётному письму, в тёмный пыточный подвал для душеспасительных бесед, пришлось собрать остаток силы воли, чтобы не зависнуть на верёвке.
Но всё же он застонал от нестерпимой боли в ноге, изурудованной любимым "Испанским сапогом".
Заметя эти, непредусмотренные церковью, проявления жизни у пациента, палач уже сильнее ударил его в грудь. И тут же схватил за растрепанные волосы, чтобы приговорённый к мучительной смерти, не потерял сознание и не испортил, раньше времени, праздник остальным грешникам.
Когда садист отошёл, Матиас поднял голову и, через кровавые потёки, посмотрел на толпу, которая уже собралась для участия в зажигательном перформансе. Увы, никого из знакомых он там не увидел. Она тоже не пришла, почему? Подумал осуждённый. Ведь в том, что происходит сейчас, частично, виновата и она. Хотя нет, успокоил он свою совесть, виноват я и только я.
На площади, в гудящей толпе, чуть в стороне от помоста, где ожидали смерти три человека, привязанные к столбам - две ведьмы и Матиас-колдун, стояла женщина. Лицо её скрывал капюшон длинного, до земли, плаща. В ладонях, сложенных на груди для молитвы, был зажат крестик из жёлтого металла с небольшими блестящими каменьями, который она поднимала к страстным губам и целовала.
Женщина не могла подойти ближе к помосту, так как боялась быть узнанной кем-нибудь из организаторов огненного шоу и поэтому продолжала стоять в стороне
На помост, неспеша, как на театральную сцену для лицедейства, поднял старых худой иезуит. Он, несколько раз махнул крестом, в сторону приговорённых и прочитал короткую молитву.
Потом приказал палачу помыть лицо Матиасу. Кат взял ведро с грязной водой и конской мочалкой и несколько раз провёл по лицу узника. Хотя сделано это было грубо и зло, но Матиасу дышать стало немного легче и он начал видеть, собравшихся зевак, лучше.
Женщина, в длинном плаще, начала протискиваться к сцене и уже скоро оказалась в пространстве освещённом кострами. Увидя, что Матиас смотрит в её сторону, она решительно сбросила капюшон и открыла для обозрения своё прекрасное лицо с длинными вьющимися волосами. Чело, приговорённого к смерти, разгладилось и озарилось улыбкой счастья,
- Габриэлла, слава Богу, ты жива. Теперь я могу спокойно умереть, - прошептал Матиас...
Первый Инквизитор Испании Томас Торквемада сидел с своей скромной келье, размером с пещеру Альтамира и читал подмётные письма.
Многие анонимки он откладывал сразу в сторону, даже не вникая в суть написаного. Но одно письмо его заинтересовало и даже захотелось перечитать вновь, делая пометки и сноски. В нём говорилось, что один из приближённых Первого Инквизитора завёл любовные шашни и, даже, прости меня Господи, интимные отношения с особой женского пола, упомянутой в списках Святой инквизиции, то есть - с ведьмой на доверии в первой стадии развития.
Имён, низко падших, указано не было и Томас, решив дать расследованию ход, позвонил в иезуитский колокольчик. На тревожный звон металла в келью, делая вид, что спешит, вошёл жирный монах. Не доходя до начальника несколько метров он остановился и опустил полубритую голову, ожидая распоряжений.
- Брат Сальваторе, - главный по пыточкам начал издалека, - Мне нужны списки всех лиц уличённых в колдовстве.
Потом немного помолчал и добавил, - И даже списки тех, кто ещё будет уличён в этом увлекательном занятии.
Жирный монах, которого оторвали от употребления доброй порции пива с копчёным тунцом, был раздосадован таким поручением. Пока я буду бегать по библиотекам и закрытым архивам, подумал Сальваторе, мои подельники выпьют всё пиво и съедят тунца.
Но сказать об этом своему начальнику он побоялся. Поэтому, сделав максимально умное лицо, изрёк,
- Подозреваемых в подпольном колдовстве и в открытой агитации свержения существующего строя очень много. Наши монахи-счетоводы дни напролёт пересчитывают их имущество, которое, после горячей и болезненной ликвидации хозяев, перейдёт в доход церкви и, конечно, государства. Но они не справляются с этой масштабной задачей. Видимо придётся увеличить штат счётно-ревизионной комиссии.
- Ладно, убедил, - согласился с выводами помощника Томас. - Штат увеличь, но не намного. Ориентируйся на количество монастырского пива и копчёного тунца. А мне выпиши из "чёрного списка" имена и фамилии всех молодых женщин, скажем так - до тридцати, в меру красивых, распущенных и богатых. Тех, которые уже были уличены в групповом прелюбодействе, lo siento (извини), в колдовстве в последнии две недели.
Монах повернулся и не отдавая чести, которой у него уже давно не было, побежал допивать пиво.
(Продолжение следует)
03.12.24.
Вам необходимо авторизоваться, чтобы наш ИИ начал советовать подходящие произведения, которые обязательно вам понравятся.
Комментариев пока нет - добавьте первый!
Добавить новый комментарий