Разница между землянкой и полустанком. Серия: Интимные отношения между женщинами

Все та же необъяснимая тупость россиян, назвавших обычных жуков глюками, вновь сыграла свою роль, отвращая меня от неплохого вообще - то кино. Опять и снова назвать чужой продукт через жопу и просто глупо - это ведь постараться надо. Как вот Потупчик старалась же, высирая говенный глянец, прилагала интеллектуальные и физические ресурсы организма, тратила бабло, чтобы результатом иметь х... й на глаз, так и маленькие штучки или вещицы ( о, Дитушка, видишь же, что даже Холливуд прислушивается к коале ) зачем - то стали дьяволом в деталях, будто мало нам всем того же дьявола в голубом с тем же великолепным черным человеком Дензелом Уошингтоном, коего язык не повернется наименовать ниггером. С евреями такая же байда. Готфрик, Брин, Витухновская - евреи, но не жиды. Никогда.

Мне хотелось внедриться в сферы государя Масковского через Пескову, нехай издаст Указ об обязательном изучении хотя бы  пиджин - инглиш, двадцать первый век же, почему в Средние века никому не прилетало в головы, что латынская вульгарис обязательна к употреблению всеми, кто считает себя краями продвинутыми, сейчас вместо латыни пиджин, так какого хера ?!

- Страна у нас замшелая, - масляным голосом Готфрик втирал я государю, стоя наотмашь и небрежно обнимая за плечи выпятившую титьки вперед блондинку с носом, - самодержная, без Указа и пулеметов х... й ты чего решишь. Прямо и чотко укажи, б... дь, чтобы называли вещи своими именами.

Щурится царек плешастый, а потом кааак задвинет. За разъединенные народцы, за рост экономик, за говно навсегда. Скучно таковское - то, он более двух десятков лет пургу несет, надоело. Разворачиваюсь и увожу Лизавету, но не на ее шикарную хату, а в землянку мировой революции. Короче, плагиат. Из Ивлукича. Как крайнее напоминание нравящимся мне рыжей и блондинке : ужо, ужо, суки рваные, укатится коала колобочком, не в силах хавать примитив.

Полустанок мировой революции

Ад Ивлукич

Надежда Константиновна Крупская, неприподъемная женщина в бязевом полушалке, ознобливо поводя плечами под напором мерно дующего в сторону горизонта ветра, сдувающего уменьшающиеся в перспективе фигурки разнообразных деятелей на х... й, рывком отворила дверь кабинета Владимира Ильича, уютно сидевшего под лампой, сделанной из хлебного мякиша верными и утомленными путиловцами. Окна кабинета выходили на водокачку, возле которой бодро пыхтел паровоз в ожидании очередного водопоя и погрузки ветхого штакетника, уже подносимого латышскими стрелками с юго - востока. На макушке водокачки, гордо проткнувшей насупленные и вечно хмурые и враждебные небеса, струил простреленное полотнище красный флаг, отчаянно бросая вызов примолкнувшему до поры до времени миру, старому, никудышному, трясущемуся в тифозном ознобе миру, покорно замершему в ожидании заслуженной пули.

- Гля - ко, - она бухнула на стол тоненький листочек папиросной бумаги, на котором карандашной вязью толпились какие - то буквицы, - чо опять написал.

Владимир Ильич покорно смахнул нарды на пол, вложил во враз пересохший рот добрую щепоть насвая, эксклюзивного, с добавлением не просто известки, но известки со стены подъезда дома на Кутузовском, где громко проживала Земфира,   и качественно - высушенного детского кала, изъятого у голодающих Поволжья расторопной командой товарища Раскольникова, лишь вчера доставленного бронепоездом на секретный полустанок, где и дислоцировался ( временно ) Ленин. Трясущейся рукой взял шебуршащий листик, подслеповато прищурясь прочел вслух :

-  Подлетает к пауку, саблю вынимает и ему на всем скаку голову срубает.

Задумался, ужав кустистую бороду в кулак и невидя уставясь в зеленый абажур лампы, хитроумно выпиленный путиловцами из купола Исаакия. Хмыкнул, покачал головой, резко встал. Упруго прошелся от печки и до гардины. Обернулся, гневно сжав кулаки.

- Хочет перехватить революцию, бля. Пидарас.

- Это еще что ! - Завизжала Надежда Константиновна, растапливая полушалком печурку. В ней сразу тесно забился огонь, на полушалке выступила слезой смола и уютное тепло вонюче расползлось по комнате, разбудив закашлявшегося товарища Сталина, до того спокойно и тихо спавшего на сейфе. Он закурил трубку, пуская дым в прокуренные желтые усы недобро покосился на хромовые сапоги Крупской и печально поник кудрявой головой, пристально рассматривая свои разношенные бутсы, снятые в бою с какого - то явно белогвардейского футболиста. - С зайцем - то он чево удумал !

Владимир Ильич переглянулся с товарищем Сталиным.

- А ты знаешь настоящую фамилию зайца ? - Как бы невзначай спросил Ленин, устраивая хитроумную ловушку пучеглазой подружке, топотавшей ножищами возле печки.

- Знаю, - беспечно отмахнулась постоянно утрачивающая бдительность и неуклонно утрачивающая доверие Надежда Константиновна.

- Ыыы, - взвыл знатный языковед от эдакой дикой фразочки и скривился, будто надкусил неспелую грушу, - два раза и до хера шипящих. Сука - автор, мало того, что ухохатывается над нами, так еще и умудряется делать это стремно.

- По х... й, - вельможно распорядился Владимир Ильич, твердо усаживаясь перед раскаленной печкой. - Что там с зайцем ?

- Пришил, пришил, - запричитала Крупская, заталкивая в подтопок свою разведбатовскую шинель. - Да только не ноги, а от х... я уши.

- То ись как ?

- А вот так !

Темная ночь, пронизанная свистящими пулями, унылыми голосами мужественных бойцов, сурово напевавших разнообразные вербальные композиции многонациональной империи, гулом проводов и принужденно - бодрящимися гудками уставших паровозов, спустилась на землю, но по - прежнему горел неусыпный огонек в оконце будочки телеграфиста, по которой, сцепившись локтями, мерно расхаживали герои данного повествования, звонкими голосами диктуя близорукому телеграфисту срочные телеграммы, по гудящим проводам уносящиеся в пространство, уже готовое, чтобы его наконец - то убили.