Отдельные жизни aka Секс истории из жизни Часть 3

Глава 7

— Привет! Есть кто дома?

Я был у входной двери Мелиссы и Кэла и колотил в сетчатую дверь так сильно, что дребезжали стекла. Я улыбался изо всех сил. Я очень, очень давно не видел своих друзей, и мне не терпелось их увидеть. Я услышал шорох движения за закрытой дверью, прежде чем она распахнулась.

— РОН!

Сначала я не мог понять, рада ли Мелисса меня видеть или нет. Пару секунд она стояла, дрожа как осиновый лист, а потом отодвинула ширму и бросилась ко мне в объятия. Ее руки обвились вокруг моей шеи, и она заплакала, уткнувшись мне в грудь. Я просто гладил ее по спине и повторял ей снова и снова, что все в порядке, и другие бессмысленные вещи. Единственное, что можно было сделать с Мелиссой, - это переждать, когда она впадала в эмоциональный ступор. Внезапно она замолчала.

— Почему ты не сказал нам, что приедешь? – спросила она. Она ударила меня кулаком в грудь. Я притворился, что меня отбросило назад, и получил в ответ укоризненную улыбку. Вот вам и мои актерские способности. Она схватила меня за руку и потащила в прохладную глубь дома.

— КЭЛ! - крикнула она. – ИДИ СЮДА! ЭТО РОН. - Я был уверен, что Кэл услышал ее за три округа, и, конечно же, он галопом влетел в гостиную через несколько секунд. Мы трясли и колотили друг друга по плечам, пока он вдруг не осознал, что делает. Я заверил его, что моя рана полностью зажила.

Примерно в это время в гостиную ворвалась целая толпа маленьких детей, которые со всех ног бросились посмотреть, из-за чего весь этот шум. Их было пятеро - два мальчика и три девочки. Старший мальчик, должно быть, был старшим сыном Кэла - он был очень похож на своего отца. Сейчас ему шесть. Когда я уезжал, ему было два года. Его брату, как мне сказали, было три с половиной. Когда Мелисса представила меня им, я пожал им руки, как мужчинам. Они подумали, что это просто здорово. Самой маленькой девочкой была младшая дочь Мелиссы - Джанетт. Мелисса попыталась вынуть палец у малышки изо рта, но это было невозможно ни за какие деньги.

Две другие девочки были однояйцевыми близняшками, светловолосыми и совершенно очаровательными. Мелисса поманила их к себе, и я снова опустилась на колени, чтобы быть с ними на одном уровне.

— Девочки, это Рон. Это Рон, дядя Джанетт, Бена и Кэла-младшего. Рон, это Кассандра и Кортни. Мы присматриваем за ними, пока их мама на работе.

Ее голос немного дрожал, и я не знал почему. Я пропустил это мимо ушей. Мелисса - это сгусток эмоций, готовых вспыхнуть даже в самые спокойные моменты. Я торжественно пожал руки каждой из девочек.

— Боже мой, вы двое такие милые, какими только можете быть, - сказал я. Я протянул руку и положил на голову той, что слева.

— Кассандра... верно? - Она кивнула, изобразив преувеличенное детское движение. - Тебе нравится, когда тебя зовут Кассандра? Или Кэсси?

— Кэсси, - сказала она тихим голосом. Я улыбнулся ей.

— Тогда пусть будет Кэсси, - заверил я ее. Я повернулся к той, что сидела справа от меня.

— И это, должно быть, означает, что ты Кортни, да? - Она выразительно кивнула. Я присел на корточки.

— Кортни и Кэсси…Кэсси и Кортни. Это два красивых имени для двух симпатичных маленьких девочек, - сказал я им. Они неуверенно улыбнулись.

— Ты и наш дядя Рон тоже? - Жалобно спросила Кэсси. Я взглянул на Мелиссу и Кэла. В их позах появилось внезапное напряжение, которого я не понял.

— Как ты думаешь, их мать будет возражать, если они будут называть меня так в моем присутствии? - Спросил я. Они посмотрели друг на друга.

— Нет, я думаю, все в порядке, - осторожно ответила Мелисса. - Нам нужно обсудить это с их матерью, но пока все должно быть в порядке. - Она немного нервничала. Я решил спросить почему позже. Я повернулся к маленьким светловолосым близнецам.

— Тогда пока зовите "дядя Рон", хорошо? - Они улыбнулись. Улыбнувшись в ответ, я некоторое время изучал их. Что-то в них было знакомое, но я не мог понять, что именно.

— И я знаю, что я дядя Рон для этой маленькой девочки, - сказал я. Шестнадцатимесячная Джанетт придвинулась ближе, пока я разговаривал с двумя старшими девочками, и теперь она была совсем рядом. Я протянул руку, обхватил ее за талию и притянул к себе. Через несколько секунд, сразу после того, как она перестала выглядеть испуганной, она уже хохотала как сумасшедшая, потому что я щекотал ей животик и не отпускал ее. Внезапно я обнял Кэсси за плечи и притянул к себе, чтобы она тоже немного пощекотала. Кортни набросилась на меня, чтобы получить свою долю. Мне просто пришлось пощекотать ее живот и ребра.

Вскоре после этого двое мальчиков вмешались в происходящее, требуя к себе внимания. Гостиная внезапно превратилась в место, где все могли свободно общаться. Все пытались пощекотать друг друга, но я одержал верх. Я не боюсь щекотки, и никакие маленькие пальчики, тыкающиеся мне в ребра, не заставят меня рассмеяться.

Через некоторое время близнецы, крича от "страха", убежали, и Джанетт заковыляла за ними. Примерно в одно и то же время мальчикам надоела игра, и они сели на пол, прислонившись к дивану, чтобы перевести дыхание. Я увидел, что девочки выглядывают из дверного проема, но никак не отреагировал.

— Ух ты! - Сказал я, затаив дыхание. - Это было весело.

Я знаю, что улыбка вот-вот расползется по моему лицу. Оба родителя посмотрели на меня с ошеломленным недоверием. Они ожидали, что я задам обязательные для взрослых вопросы, поцелую их в щеку, а затем отмахнусь от них. Я посмеялся над двумя своими лучшими друзьями в мире. Когда я встал, Мелисса, растроганная, обняла меня за талию и снова крепко прижала к себе.

— Мы так волновались из-за тебя, - тихо сказала она, впервые за долгое время посерьезнев. - Я боялась, что ты не вернешься к нам домой, - сказала она. Я понял, что водопровод вот-вот снова заработает.

— Мелисса, - твердо сказал я, - я дома…Со мной все в порядке... и я больше никогда туда не пойду, хорошо? - Это немного помогло, но нагрудный карман моей рубашки все равно намокал.

— Это было так тяжело, когда мы услышали, что тебя подстрелили, придурок, - сказала она. - Ты был мне как брат, и я испугалась. - Я на мгновение отстранил ее от себя. Внезапно я почувствовал, что у меня перехватывает дыхание.

— Ну, у меня нет ни сестры, ни брата, - сказал я ей. Я повернулся к Кэлу.

— Кэл? - В ответ он вздернул подбородок. - Ничего, если я усыновлю твою жену как свою сестру? – спросил я. В моем голосе звучало что-то среднее между серьезностью и шуткой.

— Черт возьми, ты мог бы, - покорно сказал Кэл. - Но если она снова начнет плакать, ты сам разберешься. Ты это понимаешь, да? - Мелисса показала ему язык.

— Так что ты думаешь, Лисса? – сказал я. - Может, мы сделаем это официально? Брат и сестра на веки вечные? - Она нерешительно кивнула. У нее было чувство, что я что-то замышляю, но она не знала, что именно.

Я встал лицом к ней и взял обе ее руки в свои.

— Я, Рональд Терренс Мастерс, беру тебя Мелисса... буду любить и уважать... дразнить и раздражать… - Я бросился бежать к кухонной двери и на задний двор, но она успела ударить меня, прежде чем я успел как следует оторваться.

Никто из пятерых детей не понимал, о чем мы, трое взрослых, говорим. Бен - старший сын Мелиссы и Кэла - подошел ближе всех. Он посмотрел на меня и свою мать, а затем на свою младшую сестру, двух близнецов и снова на меня. Очевидно, он недоумевал, почему любой уважающий себя парень вообще хочет иметь сестру, которую он совершенно не обязан принимать.

В тот вечер меня угостили вкусной домашней едой, чего я даже не подозревала, что мне так не хватало. Мелисса сияла, когда я без конца рассыпался в комплиментах... и говорила искренне.

Когда я поцеловал ее в щеку на ночь, я назвал Мелиссу "сестренкой", придав своему голосу серьезность, а она назвала меня "братом". Я прекрасно понимал, что, когда она закроет дверь, она снова разрыдается, но, несмотря на заявление Кэла о том, что это моя вина, разбираться с этим должен был он, а не я.

*********************************

Неделю спустя в кафетерии недалеко от делового района в центре города я просматривал отчет жилищного инспектора о доме, который я покупал на другом конце города. Крыша нуждалась в доработке, чтобы привести ее в соответствие со спецификациями, и продавцы предложили снизить запрашиваемую цену на сумму самой высокой оценки, если я закрою ее сейчас, приняв крышу как есть.

Меня это устраивало. Мне понравилось это место с первого взгляда, и я не мог дождаться, когда перееду туда. Это был бы первый двухэтажный дом, в котором я когда-либо жил. Я поставил свою подпись на документах о долевом участии и убрал шариковую ручку. Разложив документы по порядку, я положил их в портфель.

— Привет, незнакомец, - сказала женщина. Внезапно мой желудок сжался. Я поднял глаза и увидел высокую, очень красивую брюнетку, тихо стоявшую рядом с моим столом. Я медленно встал.

— Привет, Шерри, - сказал я. Мы долго смотрели друг на друга. Я оправился от шока.

— Где же мои манеры? - Заметил я. – Пожалуйста. Не могла бы ты присоединиться ко мне? - Я потянулся, чтобы выдвинуть из-за стола ближайший стул. Она кивнула и грациозным движением села. Я не помнил, чтобы до нашего развода в ней было столько изящества, но воспоминания всегда вызывают подозрения. Мы помним последнее, что видим о человеке, и мой последний взгляд на Шерри не был для нее лестным.

— Спасибо, - сказала она. Какое-то время мы очень внимательно смотрели друг на друга. Она улыбнулась.

— Я не была до конца уверена, что ты не накричишь на меня и не прогонишь, - медленно произнесла она, - как в прошлый раз, когда мы разговаривали. - Я почувствовал, что моя шея начинает слегка краснеть.

— Я... э-э... я должен извиниться за то, как я разговаривал с тобой в тот день, - тихо сказал я, пытаясь подавить прилив крови, от которого у меня чуть не запылали уши. - Несмотря ни на что…если что-то случилось, у меня не было права использовать непристойности.

— Все в порядке, - сказала она, и ее глаза изучали мое лицо в поисках подсказки, о чем я думаю. Я покачал головой.

— Нет... Мне стыдно, когда я вспоминаю, как я вел себя в тот день, Шерри. Мама с папой воспитывали меня не для таких разговоров. Мама бы хорошенько надрала мне уши за такие выражения.

— Ну, это давно в прошлом, и... У тебя действительно была какая-то ужасно сильная мотивация... Рон, - тихо сказала она. Настала ее очередь покраснеть от воспоминаний.

— Как ты и сказала, - заметил я, - это в прошлом. Это было... сколько... почти четыре с половиной года назад... Нет... чуть больше, не так ли? - Она кивнула. - Мы стали на пять лет старше, чем были, когда... расстались, - осторожно сказал я.

— Думаешь, ты стал мудрее на пять лет? - неуверенно спросила она.

— Мне нравится так думать, - ответил я, стараясь быть настолько честным, насколько мог. - Иногда я не всегда соответствую требованиям... но я стараюсь.

— Я тоже, - мягко сказала она.

Мы тихо поговорили еще минут тридцать, пока ей не пришлось уйти и вернуться к работе. Пока мы разговаривали, я наблюдал за каждым ее движением. Каждое из них было знакомым, но в то же время не таким, каким я его помнил.

Шерри сейчас тридцать один год. Когда мы впервые встретились, ей едва исполнилось двадцать. Я сидел и сравнивал новую Шерри с предыдущей версией и продолжал находить новые черты, которые мне больше нравились в том, какой она была сейчас. С одной стороны, она была спокойной и уверенной в себе. Ее глаза смотрели мне прямо в глаза, без излишней агрессивности. Ее осанка была прямой, и она излучала уверенность.

Повзрослевшая Шерри не была классической красавицей - не слишком стройной и аристократичной моделью для подиума. Но она была очень, очень привлекательной и всегда такой оставалась. Ее живые зеленые глаза были широко расставлены по обе стороны от красивого носа, усеянного мелкими бледными веснушками. Губы у нее были полные, но без того странного припухлого выражения, которое бывает у некоторых женщин в наши дни. Высокие скулы придавали ей слегка славянскую внешность, унаследованную от одного из ее прадедов по материнской линии, и в чертах ее лица была какая-то живость. Когда она одаривала кого-нибудь своей улыбкой, мало кто мог отказать ей в ответной.

Ее тело казалось полнее, чем было на самом деле. Раньше ее грудь вызывала у нее раздражение. Она всегда жаловалась, что они были только второго размера, а я возражал, заявляя, что они были больше. Теперь они на самом деле были больше. Я готов был поспорить на что угодно, что теперь она носила бюстгальтер третьего размера. Но я не мог придумать, как бы повежливее спросить. Есть вопросы, которые не принято задавать бывшей жене.

— Ну что ж, - сказала она, взглянув на свои наручные часы, - мне пора идти, иначе у босса будет приступ. - Я сам удивился тому, насколько разочарован ее уходом. Я встал вместе с ней. Она заколебалась и облизала губы, прежде чем сказать что-то еще.

— Рон... мы можем как-нибудь пойти куда-нибудь и поговорить? Я имею в виду, без необходимости вставать и уходить, потому что нам нужно куда-то идти? - Я посмотрел на нее долгим взглядом. В ее голосе послышались умоляющие нотки.

— Не хотела бы ты как-нибудь сходить куда-нибудь поужинать? - Импульсивно спросил я. - Тогда мы могли бы поговорить. - Она улыбнулась. В ее глазах промелькнуло удовольствие.

— Завтра в пятницу, - деликатно предложила она.

— Э-э... какое-нибудь открытое и... нейтральное место? – спросил я.

— "Золотой корраль"? - предложила она. Ресторан со шведским столом тоже показался мне хорошим выбором.

Она написала номер своего мобильного телефона на салфетке и положила мне в карман рубашки. Она сказала, что никогда не отходит от своего мобильного телефона дальше, чем на метр. Когда она наклонилась, чтобы использовать стол в качестве письменного, ее блузка с V-образным вырезом немного сползла. Ее грудь определенно была третьего размера. Она встретится со мной в ресторане вечером. Она не думала, что сможет прийти раньше восьми вечера. Я сказал ей, что буду там.

Когда Шерри уходила, я заметил, что у нее все те же изящные лодыжки и красиво очерченные икры и бедра, что и при нашей первой встрече. Я вспомнил, что она всегда держалась грациозно, но, прежде чем выйти за дверь, остановилась, обернулась и тепло улыбнулась мне.

*************************************

В тот вечер и большую часть следующего дня я провел в глубоком самоанализе. Я все еще был в административном отпуске и в свой новый офис заходил только для того, чтобы сообщить им о своем присутствии. Через неделю, начиная с понедельника, я должен был выйти на работу. В ходе своих поисков я очень быстро нашел нужный дом и уже позаботился о множестве мелких деталей, которые необходимо выполнить, когда переезжаешь на большие расстояния. В результате у меня появилось много времени на размышления.

Встреча с Шерри после стольких лет была для меня шоком. Я ожидал рано или поздно встретить ее в городе, но она появилась так неожиданно. У меня не было времени подготовиться, чтобы осознать, какое влияние она все еще оказывает на меня. Я даже не думал, что она может оказать на меня влияние. Мы были в разводе чуть больше четырех лет и жили раздельно четыре года и шесть месяцев - плюс-минус.

Прошло много времени с тех пор, как я видел ее в последний раз. Я не удосужился прийти на последнее судебное заседание, и мой адвокат сказал мне, что она тоже не пришла. Мы не виделись очень долгое время. Я был застигнут врасплох тем фактом, что она все еще заставляла мой пульс учащаться.

Я мог точно вспомнить, что именно она со мной сделала. В этом не было никаких сомнений. Я мог вызывать в памяти яркие образы и придавать им четкость. Долгое время у меня хранились распечатки фотографий, которые я сделал тем вечером, но я уничтожил их, когда уезжал в Афганистан. Я вспомнил чувство облегчения и удовлетворения, которое испытал, когда они превратились в обрывки на дне пластикового контейнера под измельчителем.

Но когда я обратился к гневу, который испытал, когда впервые узнал об измене Шерри… когда я попытался прикоснуться к глубокой боли и чувству потери, я смог найти только воспоминания о них, а не гнев и душевную боль. Я был поражен самим собой. Я задавался вопросом, почему я больше не чувствую боли, но не мог найти удовлетворяющего меня объяснения. Я знал старую поговорку о том, что время лечит все раны, но меня это не устраивало. Должно было быть что-то еще, но что именно, я не знал.

**************************

Я пробыл у ресторана уже двадцать минут, когда появилась Шерри. Я пытался оттянуть время. Я хотел, чтобы она ждала, а не наоборот. Я хотел придать этой небольшой остроты, чтобы задать тон нашему разговору. Но я, похоже, тоже не мог ждать дома.

Она увидела меня в моем внедорожнике, когда только приехала, и припарковалась неподалеку. Когда она поспешила ко мне и извинилась за то, что заставила меня ждать, мне пришлось признать, что она пришла точно вовремя, и никаких извинений не требовалось. Мое намерение получить преимущество в наших беседах... более того, даже желание обладать им... улетучилось так быстро, что я не заметил, как они исчезли.

Мы долго разговаривали после того, как официантка принесла нам стейки - средней прожарки для меня и хорошо прожаренные для нее. Мы обсудили мое повышение. Она мило улыбнулась и похлопала меня по руке, поздравляя с этим. Она хотела знать все подробности моей поездки в Афганистан, включая перестрелку, которая ее завершила. Она сосредоточенно слушала мои слова, редко отводя взгляд от моего лица, и мне время от времени было трудно сосредоточиться на истории, которую я рассказывал. Я не помнил, чтобы она делала это, пока мы были женаты. Я был доволен, и согрет ее вниманием.

Когда я дотронулся до своего левого плеча, чтобы указать на то, которое было ранено, она покинула свое место за столом напротив меня и села слева от меня. Она потребовала показать шрам, и я не смог ей отказать. На глазах у всех я расстегнул три пуговицы на рубашке и оттянул воротник достаточно далеко, чтобы была видна ямочка размером с десятицентовик - единственное, что от нее осталось. Она нежно коснулась ее кончиками пальцев и повернула ко мне лицо. Я едва удержался, чтобы не поцеловать ее. Я не знаю, что бы она сделала. Она вернулась на свое место, прежде чем я опозорился.

************************************

Дневник Мелиссы:

Ну, будь я проклята. Не знаю, как ей это удалось, но Шерри удалось подцепить моего "брата" всего через несколько дней после того, как он приехал в город. Она клянется, что это было просто совпадение, что она нашла его в кафетерии или где-то еще, где он обедал. Я не знаю, как она могла узнать, где он обедал... но думаю, пока я ей поверю.

Я никогда не узнаю, как она уговорила его пойти с ней на свидание на следующий вечер. Черт возьми, эта девушка быстро работает! Она сказала, что они отправились в "Золотой корраль", который ярко освещен, открыт и весь такой... что ни один из них не чувствовал давления или чего-то в этом роде. Она сказала, что они долго разговаривали, и Рон рассказал ей все, что она пропустила за последние два года, насколько мне известно.

Она сказала, что извинилась за то, что сделала, и сказала ему, как ей стыдно за то, что она вообще позволила этому придурку что-то с ней делать... и уж тем более за то, что она продолжала видеться с ним после того, как вернулась домой. Она сказала, что сказала Рону, что этому нет оправдания, и она не будет пытаться оправдываться.

Рон, благослови господь сердце моего брата, очевидно, не пытался ни поторопить ее, ни прервать, ни заставить почувствовать себя еще большей занудой, чем она уже чувствовала. Иногда этот большой болван умудряется поступать правильно, несмотря ни на что.

Когда она закончила приносить отдельные извинения за то, что причинила ему боль, и за то, что была лживой и коварной, и за все остальное, что она могла придумать, она сказала, что Рон улыбнулся и сказал ей, что ужасно трудно злиться на того, кто сразу во всем признался. Он сказал ей, что где-то между этим местом, Денвером, тем ужасным Афганистаном и возвращением сюда, гнев и горечь прошли. Он надеялся, что ее горечь тоже прошла.

Ну, Шерри сказала ему, что не чувствовала горечи ни из-за чего, кроме того, что она сделала, и Рон сказал ей, что, по его мнению, ей тоже пора забыть об этом. Он сказал, что все это как будто случилось с двумя другими людьми. Он сказал, что такие вещи случались в браке, которого больше не существует, и Шерри подумала, что он как бы хотел сказать, что теперь у них все началось сначала. Мне интересно, когда она планирует рассказать ему о своих двух соседках по комнате. Мне кажется, что если они начинают все сначала, он имеет право знать о подобных вещах, не так ли?

Во всяком случае, она сказала, что проплакала целый час, когда вернулась домой, и была так счастлива. Она почувствовала, что с ее плеч словно свалился огромный груз. Я пыталась сказать ей, что ей не следует торопиться, потому что он может внезапно вспомнить ту ужасную боль, которую испытал тогда, и все может измениться в мгновение ока. Но, по-моему, она меня не слушала. Следующее, что она сказала, было то, что она любила его больше, чем когда они только поженились. Она сказала, что когда поняла это, то проплакала еще час. И это было…

О, черт, теперь я тоже плачу... И Кэл уже говорил мне, что я не могу делать это с клавиатурой, иначе произойдет короткое замыкание. Я должна остановиться сейчас.

********************************

Я думал, что, учитывая все обстоятельства, я пережил ту первую встречу с Шерри довольно хорошо. Когда она начала рассказывать о том, что она сделала, и о том, как она причинила мне боль, я приготовился к возрождению чувств, которые испытывал в то время... но этого не произошло. В конце концов я сказал ей, что это было четыре с половиной года назад, и что мы уже не те люди, какими были тогда. Что ей следует забыть о тревожных воспоминаниях.

Не задумываясь об этом сознательно - наверное, мое подсознание работало сверхурочно - я сказал ей, что все это происходило в браке, в котором мы больше не участвовали. Я также сказал, что развод закрыл дверь для большей части боли. Что было для меня самым удивительным, так это то, что в середине своей небольшой речи я осознал, что действительно чувствую это. Радость на ее лице была искренней... и заразительной.

*******************************

В течение следующего месяца мы с Шерри несколько раз встречались, чтобы все обсудить, обычно в ресторане, как в первый раз, но иногда мы долго обедали и ходили в парк или куда-нибудь в этом роде. Каждый раз мы обсуждали что-то из инцидента, который стал причиной нашего развода, и нам становилось... ну, комфортно - это не то слово, которым это можно назвать... но мы привыкли говорить об этом без злобы или взаимных обвинений.

Я начал беспокоиться, что наша способность рассуждать рационально говорит Шерри о том, чего я не чувствую. Однажды вечером мы провели пару часов у Денни, обсуждая тот факт, что, хотя я, возможно, и смирился с тем, что она сделала, я никогда не смогу забыть эти вещи. Хотя я был уверен, что готов простить ее, я сказал ей, что она ни в коем случае не должна рассматривать это как отпущение грехов за то, что она сделала. Ей все равно пришлось нести за это ответственность.

К моему удивлению, Шерри была более чем готова согласиться с моими словами. Она сказала, что не может винить во всем этом никого, кроме себя, и что ей придется жить с этим всю оставшуюся жизнь. Она раскрыла сумочку, чтобы показать мне, что всегда носит с собой одну из фотографий, которые я сделал в ту ночь, когда застукал ее за сексом с тем парнем. Это была старая, потрепанная вещь, но она не сильно выцвела.

Что ж... мне нечего было на это возразить. Она поняла, к чему я клоню в разговоре, раньше меня, и мне не пришлось ее ни в чем убеждать. В некотором смысле, на самом деле, она вышла за рамки того, что я пытался донести. Это сбивало с толку. Любопытно, что ни один из нас, казалось, не чувствовал себя виноватым в обсуждении. Казалось, что мы должны были обсудить это до конца, а когда это было сделано, мы могли вычеркнуть это из списка обязательных тем и двигаться дальше.

Преодолев это препятствие, мы провели остаток вечера, разговаривая обо всем, кроме нашего проблемного прошлого. Я расспрашивал ее о работе и о том, что она чувствовала, руководя такой большой группой аналитиков, и она засияла, как неоновая вывеска. Ей действительно нравилось рассказывать о своей работе и людях, с которыми она работала. Когда мы, наконец, вышли из "Денни", мне показалось, что я знаю большинство ее коллег и их семьи.

Мне пришлось оставить нашей официантке двадцать долларов на чай, потому что мы просидели за ее столиком весь вечер. Я думаю, что мы выпили как минимум столько же кофе, так что это была совсем неплохая сделка.

*******************************

— Значит, в следующем месяце тебе исполнится четыре... и твоей сестре тоже? Ух ты! – сказал я. Я разговаривал с Кэсси, которая стояла рядом с моим правым коленом, в то время как ее сестра Кортни сидела у меня на коленях. Кортни молчала. Она крепко прижималась к моей груди с закрытыми глазами. Она была вся подтянута. На обеих были одинаковые розовые шорты, белые топики с маленькими мультяшными героями на них и маленькие белые сандалии.

— Мы близнецы, глупый, - хихикнула Кэсси. - Мы всегда отмечаем день рождения в одно и то же время. - Я притворился удивленным и завел с ней разговор о том, что бы она хотела на свой день рождения и тому подобное. Кортни пришла в себя настолько, что приняла участие в обсуждении, и устроилась поудобнее на моем левом бедре. Я уверен, она неосознанно освобождала место для своей близняшки. Вскоре оба белокурых херувимчика сидели у меня на коленях и оживленно болтали. Я был поражен тем, насколько взрослыми они казались. Поскольку я не использовал "детский лепет", когда разговаривал с ними, они не использовали его и со мной. Любопытно…

Мелисса и Кэл, казалось, всегда присматривали за двумя маленькими девочками, поэтому они обычно были рядом, когда я приезжал навестить свою "сестру" и ее семью. Хотя я еще не был знаком с их родителями, я планировал спросить, могу ли я купить девочкам подарки. Может быть, Мелисса передаст им вопрос от моего имени.

Как бы то ни было, мы с девочками, похоже, отлично поладили. Они быстро привыкли называть меня "дядя Рон", как и дети Мелиссы. Они соревновались с детьми Мелиссы за мое внимание, как это делают близнецы, но также и между собой. Все это было очень приятно и трогательно. Я знал, что женщины говорят о тиканье "биологических часов". Я подумал, не являюсь ли я мужской версией этих часов.

Усадив их обеих и указав на то, что трое других детей нашли что-то интересное в дальнем углу двора, я неторопливо направилась туда, где Кэл жарил стейки для взрослых и хот-доги для детей. Я прекрасно проводил время, когда ходил к Кэлу и Мелиссе на барбекю, и это было главной целью на сегодня.

— Милые дети, да? - спросил он, кивая на светловолосых близнецов. Они уже были вместе с другими детьми, изучая улитку или что-то в этом роде у забора за домом.

— О, они такие милые малышки, - с энтузиазмом сказал я. - Где же их мама и папа, если я их никогда не видел? Черт возьми, это не значит, что я часто бываю здесь. Я должен был их уже увидеть.

— Ну, их мать в разводе, - осторожно сказал Кэл. Наверное, он думал, что мысль о разводе все еще является для меня болезненной темой. - И она ужасно занята, - добавил он.

— Хмммм, - задумчиво произнес я. - Как думаешь, она не будет возражать, если я куплю девочкам что-нибудь на их день рождения в следующем месяце? – спросил я. - Я имею в виду, я не хотел бы навязываться, но я бы с удовольствием купил им что-нибудь. - Кэл как-то странно посмотрел на меня.

— Ну... может, ты сам когда-нибудь спросишь ее об этом, - предложил он. Примерно в это время его правая рука дернулась вперед, когда Мелисса подошла к нему сзади и ущипнула его за руку чуть выше локтя.

— Эй! - воскликнул он. - А что, если бы я что-нибудь переворачивал на гриле? - Мелисса только фыркнула.

— Я сперва посмотрела, - заверила она его. - А теперь перестань приставать к моему старшему брату, слышишь? - Кэл что-то пробормотал и вернулся к своим стейкам.

— Не обращай на него внимания, - сказала мне Мелисса, обнимая меня за талию. - Я поговорю с матерью девочек и прослежу, чтобы им что-нибудь разрешили подарить, хорошо? - Я кивнул.

Я выглянул из-за угла дома, когда услышал шум проезжающей мимо машины. Мелисса увидела это.

— О... я забыла тебе сказать, - сказала она. - Звонила Шерри и сказала, что у нее очень сильно разболелась голова, и она не хотела обременять нас всех сегодня днем. Она не придет, но сказала, что будет дома, если ты захочешь позвонить. - Я был разочарован. Мелисса была подругой Шерри задолго до того, как я познакомился с Шерри, и я думал, что она могла бы прийти на барбекю. Мне было комфортно находиться рядом с ней.

— Возможно, я сделаю это позже, - сказал я Мелиссе.

Я начал замечать закономерность в поведении Шерри. Из того, что она сказала Мелиссе, следовало, что она будет дома весь вечер и что она готова продемонстрировать мне это, предложив, чтобы я позвонил и "проверил" ее. Я не знаю, почему она чувствовала себя обязанной показать мне это. У меня не было права спрашивать, где она была, что делала или что-то в этом роде. И все же я почувствовал себя лучше. Я хотел, чтобы у нее не болела голова.

****************************************

Дневник Мелиссы:

Я очень рада за них обоих. Рон и Шерри встречаются чуть больше полутора месяцев. По их словам, они оба наслаждались каждым моментом этого знакомства. Эти два кретина сами себе не признаются, что встречаются, и мой муженек говорит, что согласен с ними, но они все равно этим занимаются.

Я выслушиваю обе стороны, и я уверена, что они оба готовы оставить все это позади, но ни один из них не знает наверняка, готов ли другой. Я вот-вот лопну от избытка информации, которой располагаю, и мне жаль, что я не могу рассказать каждому из них о чувствах другого, но Кэл отругает меня, если я буду вмешиваться.

На днях я разговаривала с Конни, и она сказала, что они с Томом были удивлены, что эти двое снова стали вместе. Я не знаю почему! Боже мой, у этих двоих такая долгая совместная жизнь. Шерри тогда была моей соседкой по комнате, и я знаю, что она практиковалась писать свое имя как "миссис" Шерри Мастерс через шесть дней после их знакомства. Черт возьми, еще раньше - она не могла ни есть, ни спать, пока он не позвонил и не пригласил ее на то первое свидание. Это было через два дня после того, как он увидел ее в маленьком кафе на драг-стрит.

Но я не думаю, что это продлится слишком долго. Похоже, что какая-то странная, чудесная сила сводит их вместе, и очень скоро наступит волшебный вечер, когда они узнают друг друга. Однако Шерри должна решить вопрос о своих соседках по комнате. Когда Рон узнает, здесь все взлетит на воздух. Я боюсь…

Ой! Кэл просто хлопнул меня по плечу и сказал, что мне лучше не вмешиваться. В любом случае, он хочет подняться наверх, потому что все дети у соседей. Увидимся позже.

*************************

Пару недель спустя я вернулся пораньше из короткой поездки в Денвер. Я встретился с руководителем группы, возвращавшейся из Афганистана, и выслушал отчет о состоянии контракта, а также о том, как "Извлечь урок" из конференции с корпоративными магнатами. Это была последняя рутинная работа, которая у меня оставалась, чтобы завершить свою руководящую работу в качестве заместителя помощника директора по западным операциям. Это было облегчением. Было утомительно пытаться оставаться в курсе двух разных проблем.

Контракт был завершен на неделю раньше запланированного срока. Инженерные службы армии уже осмотрели дорогу и признали ее полностью приемлемой. В процессе строительства мы многому научились, и в следующий раз, когда нам достанутся крохи с богатого стола, мы сможем справиться с этим лучше. В частности, мы собирались написать новые внутренние инструкции по обеспечению безопасности и организации операций по пополнению запасов, если мы когда-нибудь снова будем вовлечены во что-либо подобное.

Когда мы закончили работу ближе к вечеру в пятницу, генеральный директор предложил мне воспользоваться одним из корпоративных самолетов и с шиком улететь домой, вместо того чтобы ждать следующего дня. Он сказал мне, что возьмет отгул на выходные. Я улыбнулся, с энтузиазмом пожал ему руку и принял его предложение. В итоге я вернулся в город примерно на восемнадцать часов раньше, чем рассчитывал. Было темно, но время было совсем не позднее.

Я оценил свою усталость, проверил уровень стресса и решил, что полет на частном самолете невероятно выгоден по сравнению с коммерческими перелетами. На самом деле я прилетел свежим и расслабленным, а не напряженным и измотанным. Я попытался дозвониться до Мелиссы и Кэла, чтобы сообщить им, что я дома, но трубку взяла няня, которая, не зная меня, и отказалась дать мне номера их мобильных телефонов. Я сделал пометку записать оба номера, когда увижу их.

Поэтому я решил пойти дальше и провести вечер с Мелиссой и Кэлом в "Фишере", куда, как я знал, они собирались пойти. Я не собирался готовить ужин, но мог бы посидеть с ними и посмотреть на танцы. Я немного скучал по "Фишеру". Там со мной произошло много хорошего, и в том числе мы часто встречались с Шерри до того, как развелись. У нас с Карен тоже было несколько приятных встреч. Я надел свежую рубашку и галстук... а потом решил сменить и костюм. Это заняло всего несколько минут.

Я позвонил Шерри, чтобы узнать, не пойдет ли она со мной, но ее не было дома. Я остро ощутил разочарование.

Когда я добрался до места, там было полно народу. Парковка была переполнена, а внутри собралась огромная толпа. Пройдя через главный вход, я заплатил входную плату и зашел внутрь. Я понятия не имел, где могут находиться Кэл и Мелисса, а учитывая, сколько людей собралось здесь сегодня вечером, их поиски могли оказаться долгим процессом. Я незаметно протиснулся сквозь толпу перед одним из баров и взял большую кружку кока-колы с капелькой бурбона на случай, если мне захочется пить.

Через несколько минут я нашел их за столиком возле танцпола. Мелисса любила танцевать и, вероятно, утащила Кэла туда из столовой, чтобы быть поближе к происходящему. Я резко остановился и подошел к пальме в пластиковом горшке у одной из стен. Когда я остановился, меня частично скрыла эрзац-пальма... по крайней мере, для тех, кто смотрел в мою сторону из-за столика Кэла и Мелиссы. Я видел, как Шерри танцует, и это заставило меня застыть на месте, а потом я увидел, как она уходит с танцпола с пожилым джентльменом. Она снова села рядом с Мелиссой. Старик склонился в легком поклоне и отошел, чтобы присоединиться к той, кто, должно быть, была его женой, в кабинке довольно близко от того места, где я стоял.

Шерри была в черном коктейльном платье, которое не доходило ей до колен на пять сантиметров. Оно должно было быть многослойным. Шифоновое платье сверху выглядело так, словно оно парило над атласным нижним слоем. Я и представить себе не мог, что оно вообще что-то весит. Мне показалось, что из-под нижнего слоя атласа виднелись бретельки, которые, вероятно, завязывались у нее на шее. Лиф был довольно высоким, так что не было и намека на декольте. Верх был почти прозрачным. Широкие бретельки, удерживающие его на плечах, оттеняли, но не скрывали ее кремовую кожу. Черные туфли на высоких каблуках придавали ее лодыжкам и икрам изящество и округлости, которые были прекрасны, как никогда. Я некоторое время наблюдал за своей бывшей женой, чувствуя себя более чем глупо. И все же я наблюдал за ней около получаса.

У Шерри, очевидно, не было кавалера, и ее окружала толпа свободных мужчин, которые хотели насладиться ее обществом. Она танцевала под быстрые мелодии с некоторыми парнями, которые подходили к столику, чтобы пригласить ее, но не со всеми. Очевидно, она не стала бы танцевать с ними медленные песни. Некоторых мужчин раздражал ее отказ, но она всегда была непреклонна. Исключение составляли лишь несколько джентльменов постарше, которым, как ей казалось, она доверяла - о, и Кэл станцевал с ней один танец. Я узнал в одном из ее партнеров по медленным танцам врача на пенсии, который много лет был другом ее отца. Шерри держала в руке пустой бокал для вина, вертя его в пальцах, чтобы хоть чем-то занять себя. Она отказалась наполнить его, когда подошла официантка.

Все, что я видел, подтверждало то, на что Мелисса уже давно намекала. На самом деле, она засыпала меня обрывками информации, время от времени читая нотации, и все это о том, что Шерри ни с кем не встречалась с тех пор, как я уехал, что она не пила, не попадала в компрометирующие ситуации и так далее, и тому подобное. Я увидел, что Мелисса не просто пыталась быть любезной со своей старой подругой. Все это было чистой правдой. Я почувствовал, как во мне вспыхнуло теплое сияние жизни и начало расти.

Внезапно то, что я увидел, связалось в моем сознании с чем-то другим. С годами я позволил горечи и обиде уйти от меня - я это знал. Но я даже не подозревал, что задаюсь вопросом, смогу ли я когда-нибудь снова доверять этой женщине. Я не думал, что у меня может возникнуть желание доверять ей. Однако Шерри, по какой-то причине, вела свою повседневную жизнь так, словно кто-то наблюдал за каждым ее шагом. Она пыталась показать мне, что ей можно доверять, или, по крайней мере, дать мне основу для того, чтобы начать это делать. Именно тогда я понял, что мне очень хочется доверять ей. Я также знал, что хочу рассказать ей о своих чувствах. Я не позволял себе думать о чем-то большем.

Я поставил свой пустой бокал на поднос к дюжине других, глубоко вздохнул и, обойдя растение в горшке, направился к Шерри. Когда я уже почти подошел к столику, Мелисса заметила меня со своего места на танцполе. Они с Кэлом танцевали, но она остановилась как вкопанная, едва не столкнувшись с большим парнем и еще более крупной девушкой, которые проносились мимо. Мелисса прикрыла рот обеими руками и не отнимала их, наблюдая за мной. Кэл оглянулся, чтобы посмотреть, что происходит, и я увидел, как на его простоватом лице появилась улыбка. Я знал, что Мелисса уже прослезилась. Бедный Кэл как раз доставал огромный носовой платок и протягивал его ей.

Я шел по проходу, ведущему к танцполу, мимо столика Шерри. Расстояние между мной и этим столиком было таким небольшим, что Шерри показалось, что Мелисса смотрит на нее. Я заметил, как Шерри склонила голову набок, пытаясь понять, почему Мелисса так пристально смотрит на нее. Я остановился рядом с Шерри. Она еще не знала, что я здесь.

— Я хотел спросить, не хочешь ли ты потанцевать? - сказал я достаточно громко, чтобы меня услышали в толпе людей вокруг. Она начала качать головой, что "нет" - это была медленная песня. Затем она резко повернула голову и посмотрела на меня.

От неожиданности она бросила бокал, и он закружился в воздухе. Я поймал его, прежде чем он успел упасть на пол, и поставил на середину стола. Она долго смотрела на меня, застыв на месте, пока осознавала тот факт, что я был здесь и пригласил ее на танец. Затем ее глаза заблестели, и она утвердительно кивнула. Я взял ее за руку, когда она встала, и повел на танцпол. В следующее мгновение она была в моих объятиях.

Это было чудесное чувство. Шерри была привлекательной женщиной, хотя и не ослепительной красавицей, когда на ней совсем не было косметики. При разумном использовании косметики она, по моему мнению, была великолепна. Ее темные волосы мягко ниспадали на плечи, мягко покачиваясь в такт нашим движениям. Ее темные глаза не отрывались от моих, пока мы медленно кружились в танце.

Не задумываясь о последствиях, я наклонился и нежно поцеловал ее в губы. Это был первый раз, когда я обнял Шерри с тех пор, как мы развелись... и первый раз, когда я поцеловал ее. Но это казалось таким естественным. Я понял, что все шло к этому моменту уже давно.

— Я никогда не встречал женщину, от которой у меня захватывало бы дух так, как это всегда делаешь ты, - тихо сказал я ей. Она улыбнулась мне сквозь слезы, которые начали стекать из уголков ее глаз. - Не плачь, - сказал я. - Нет причин плакать.

В этот момент мы слегка столкнулись с Кэлом и Мелиссой. Шерри оставила меня и обняла Мелиссу. Они вдвоем принялись за водные процедуры, с размахом.

— Нам нужно в дамскую комнату, - выдохнула Мелисса. Обе женщины убежали, оставив Кэла смотреть на меня с выражением полного страдания на лице. Мы пожали плечами почти одновременно.

— Ну что ж, …я точно не собираюсь с тобой танцевать, - сказал он. - Давай вернемся за столик, пока его кто-нибудь не занял, и, может быть, нам удастся что-нибудь выпить. - Я благоразумно последовал его совету, и в конце концов мы купили что-то от сухости в горле.

****************************************

Когда мы все ушли, я отвез Шерри домой к Мелиссе и Кэлу. Она приехала с ними, и ее машина была припаркована там. Она осталась у них на ночь, потому что было слишком поздно, чтобы разъезжать по городу. Единственные люди, которые могли выйти на улицу в такое позднее время, вероятно, были пьяны или замышляли что-то нехорошее.

Мы немного посидели в моем внедорожнике, прежде чем она зашла внутрь. Мы поговорили, но ни о чем серьезном. Мы держались за руки, как два подростка на первом свидании, но меня это сравнение нисколько не смутило. Через некоторое время мы перестали разговаривать и поцеловались во второй раз, в третий, и... в общем, мы многое выяснили.

Когда подъехали Кэл и Мелисса - они зашли в магазин за молоком, - я проводил Шерри до их входной двери и поцеловал на прощание. Я не хотел останавливаться на достигнутом, но почувствовал, что Шерри хочет расслабиться и подумать о том, что мы делали сегодня вечером. Наверное, я тоже так думал.

Глава 8

Однако, когда я приступил к делу, я обнаружил, что мне не о чем было думать. Вместо этого я приветствовал новую... ну, в общем, возобновившуюся... близость, и, хотя мы никогда не обсуждали это, казалось, она тоже. В течение следующих нескольких недель я несколько раз приглашал Шерри поужинать или сходить в кино. Я бы делал это чаще, но у нас обоих была напряженная работа, и мы нуждались в отдыхе. Это ограничивало количество встреч в течение рабочей недели. Тем не менее, мы тоже делали это пару раз.

Во время нашего второго свидания в среду я сказал Шерри, что люблю ее - впервые за четыре с половиной года.…если быть точным, четыре года и восемь месяцев. Она прошептала, что тоже любит меня. Она не колебалась ни секунды, и следующие полчаса мы провели в поцелуях и ласках. Если бы у нас было больше времени, чтобы исследовать открывшиеся перед нами перспективы, мы бы на этом не остановились, но жизнь иногда вмешивается. Час был поздний, и на следующее утро нам нужно было идти на работу.

Постепенно, по прошествии нескольких дней, мы привыкли говорить друг другу "люблю", а затем начали использовать те нежные фразы и прикосновения, которые были между нами раньше.

Не в первый раз я начал ценить мудрость, проявленную Карен, когда она порвала со мной. Несколько месяцев назад я даже не подозревал об этом, но она видела то, чего не видел я. Каким-то образом она знала, что я не смог избавиться от эмоциональной привязанности к Шерри, которую так долго скрывал.

Я мог бы подавлять эти чувства вечно. Я знал это, и, думаю, Карен тоже это понимала. Но это подавление что-то изменило в моих отношениях с Карен, и она это почувствовала. Теперь я понял, что с моей стороны были некоторые колебания, когда я пытался открыться ей. Она была достаточно умна, чтобы понять, что так будет всегда. Я уважал ее за то, что она отказывалась это принять.

Я сказал ей об этом в телефонном разговоре, который состоялся на следующий вечер. Она усмехнулась и поблагодарила меня за комплимент, но это было не то, о чем она подумала. Она сказала мне, что это был скорее инстинкт, чем что-либо еще. Я все равно поблагодарил ее.

Она нерешительно спросила, как у нас с Шерри обстоят дела. Я был готов к этому вопросу и рассказал ей о своих чувствах к Шерри. Я сказал Карен, что у нее, должно быть, невероятно острое чутье, и она рассмеялась.

Пока я осторожно рассказывал о себе и Шерри, Карен рассказала мне о новом мужчине в своей жизни. Я знал его смутно. Он был наблюдателем от Международного Красного Креста в больнице Кабула и пару раз заходил навестить меня. Он был шведом, но, казалось, был заинтригован Америкой и всем, что с ней связано. Кажется, они с Карен несколько раз говорили о моем состоянии, и он заинтересовался женщиной с печальным голосом на другом конце провода.

После некоторого колебания Карен впервые рассказала мне, что, когда я был под наркозом в операционной, я звал Шерри. Наблюдатель Красного Креста слышал об этом и долгое время считал, что Карен - это Шерри. Я не знал. Я долго молчал.

Я не знал, как извиниться за подобное оскорбление, и сказал ей об этом. Она сказала, что в этом не было необходимости. Она и так подозревала о глубине моих чувств к Шерри, и это только подтвердило ее подозрения. Как бы то ни было, она сказала, что когда сотрудник Красного Креста приехал в Соединенные Штаты с визитом, спонсируемым ООН, он нашел ее в телефонной книге и позвонил ей.

Они уже встречались несколько раз, и она сказала мне, что он ей очень нравится. Она надеялась, что и я ему понравлюсь. Я порылся в памяти в поисках какой-нибудь ревности, какой бы иррациональной она ни была, но ничего не нашел. Я сказал ей, что желаю ей всего наилучшего на свете и говорю искренне. Она поблагодарила меня, выразила надежду, что у меня будет то же самое, и спросила, можем ли мы остаться друзьями. Я просто сказал "навсегда". Тогда мы закончили разговор по телефону - я думаю, мы оба почувствовали себя неизмеримо лучше.

*****************************

Я заезжал за Шерри на несколько официальных свиданий, которые, как мы решили, были у нее дома, но я никогда не видел, что происходит внутри. Она рассказывала мне, что две ее соседки по комнате разгромили гостиную, или придумывала какой-нибудь другой предлог. Я сказал ей, что хотел бы встретиться с ее соседями по комнате, и она сказала, что я скоро это сделаю. Она что-то скрывала, но я не думал, что это было злонамеренно. Похоже, это было что-то, с чем она просто не хотела сейчас иметь дело. Я мог это уважать.

Кроме того, я подумал, что если бы один или оба соседа по комнате были мужчинами, я бы уже узнал об этом, и она бы гораздо больше нервничала, признавая их существование. Она не нервничала. Следовательно, они не были людьми, которые представляли для меня "угрозу". Еще…Я задумался.

В пятницу вечером, через три недели после первого танца с нашего развода, я заехал за ней, и мы отправились в один из лучших ресторанов города. Заведение было оформлено в стиле салуна 19-го века в Сан-Франциско. К потолку были прикреплены длинные качели, и время от времени симпатичная девушка, одетая как одна из девушек из старого салуна, взбиралась на лестницу и некоторое время раскачивалась над публикой. Это обязательно требовало, чтобы ноги были выставлены напоказ, и девушка, очевидно, была выбрана с учетом этого.

Я посмотрел. В конце концов, я всего лишь мужчина, но у меня хватило ума сказать Шерри, что ее ножки лучшей этой девушки. Это тоже было правдой. Шерри мило краснела и после этого слегка краснела каждый раз, когда девочка вставала на качели. Это сделало ее еще красивее в моих глазах.

После этого мы пошли на поздний сеанс в кинотеатр, но я не уверен, что кто-то из нас обратил внимание на фильм. Все это время я держал ее за руку. Ее голова лежала у меня на плече, и я оставлял легкие поцелуи на ее макушке и на губах, когда мог.

Конечно, я ничего не мог вспомнить о фильме, когда он закончился, и мы вышли на улицу, в теплую техасскую ночь. У нас больше ничего не было запланировано, и я испытывал странное неохотное возбуждение - неохотное, потому что какая-то часть меня действительно не была уверена, хочу ли я, чтобы эти отношения перешли на следующий уровень, но взволнованный, потому что другая часть меня этого хотела.

Она остановилась, прижалась спиной к пассажирской двери моего внедорожника и крепко прижала меня к себе для долгого, томительного поцелуя. Мы так и стояли, наслаждаясь ощущением наших тел, прижатых друг к другу. Мои руки блуждали по ее плечам и спине. Я хотел сделать больше, но мы были на людях и... я не знал, хотела ли она этого. Я был уверен, что она почувствовала, как мой член напрягся напротив нее. Она не отстранилась, но и особого поощрения я не почувствовал. Нет, это было неправильно. Я действительно что-то почувствовал, но она сдерживалась. Когда мы прервали поцелуй, мы оба долго не могли отдышаться. Мы расстались. Я открыл дверцу и помог ей забраться внутрь.

Я завел двигатель и включил фары, но не включил передачу. Когда я повернулся к Шерри, она с готовностью откликнулась. Она была в моих объятиях, целуя меня глубоко и долго. Теперь в ней не было и намека на нежелание.

— Что мы будем делать дальше? - тихо спросил я ее, когда мы вышли подышать свежим воздухом. Прежде чем ответить, она быстро прижалась губами к моим губам.

— Рон, - прошептала она, - ты за рулем. Ты ведешь нас туда, куда хочешь. - Я понял.

— Ты уверена, детка? – спросил я. Я должен был убедиться. Она просто поцеловала меня еще раз и похлопала по руке.

— Я уверена, - заверила она меня. Ее голос был мягким, но твердым. Я завел внедорожник, и мы влились в ночной поток машин. У меня не было сомнений в том, куда я хочу поехать сейчас.

*****************************

Когда мы добрались до моего дома, то долго целовались у входной двери. На этот раз поцелуй был более страстным, подогреваемый разгорающимся внутри нас огнем. Шерри отстранилась и спросила, не хочу ли я чего-нибудь выпить. Я взял ее за руку и повел на кухню. У меня в холодильнике было несколько бутылок вина той марки и вкуса, которые ей нравились раньше. Она одарила меня очаровательной улыбкой, взяла бокал и сделала большой глоток. Я провел ее по своему новому дому, показывая все особенности и удобные мелочи, которые привлекли меня в этом месте. Ей понравился камин.

— Это так красиво, - сказала она мне. - Это именно то, что я всегда хотела видеть в своем доме.

Я осмотрел камин, выложенный камнем, деревянную полку над ним и широкий очаг напротив. Это действительно соответствовало описанию, которое она дала мне на втором году нашего брака, когда мы задумались о покупке дома. Тогда мы не могли себе этого позволить, но когда я впервые смог позволить себе хороший дом, я купил его с ее камином? У меня было время подумать, что Карен действительно была мудрой женщиной.

Я нервничал перед тем, как отвести Шерри наверх, в свою спальню, и на ее лице я тоже заметил легкое опасение. Мы оба знали, что то, что мы сделаем дальше, будет иметь далеко идущие последствия, и это немного пугало. Однако она не сопротивлялась, когда я повел ее вверх по широкой лестнице в свою спальню. Она сказала, что я был на месте водителя, и именно так она отреагировала.

Когда она увидела открытую дверь в большую ванную - еще одно преимущество этого дома, - она вырвалась и вошла внутрь, на мгновение прикрыв за собой дверь и пробормотав извинение. Мгновение спустя я с удивлением услышал, как в душе зашумела вода. Дверь приоткрылась, и она позвала меня войти к ней.

Это было еще одним потрясением. Я мог бы пересчитать по пальцам одной руки, сколько раз Шерри хотела принять душ вместе со мной в последний год нашего брака. У меня хватило присутствия духа повесить брюки и спортивную куртку на спинку стула, вместо того чтобы швырнуть их на пол, но я все равно быстро прошел через дверь ванной.

Шерри стояла спиной ко мне, когда я вошел и задернул за собой занавеску. Она оглянулась через плечо с чувственной улыбкой и запрокинула голову для долгого поцелуя.

— У меня для тебя сюрприз, - сказала она с блеском в глазах. - Но сначала я хочу, чтобы ты привел меня в порядок. Хорошо? - Мне это понравилось. Я хорошенько намылил руки и начал с ее плеч, растирая скользкую пену по всему телу.

— Милый, - неуверенно произнесла Шерри, - я очень, очень хочу, чтобы ты помыл меня всю, пожалуйста. - Она оглянулась на меня, но я не смог прочесть выражение ее лица. Она не оборачивалась, так что я мог хорошо видеть ее лицо, но что-то в нем было не так - что-то, чего я не понимал. Затем она протянула мне бутылку шампуня через плечо.

— Пожалуйста, - сказала она. В ее голосе послышались жалобные нотки, и я не понял, почему. Но если Шерри хотела, чтобы я намылил ее и вымыл с головы до ног, я все равно не возражал. Черт возьми, это была хорошая прелюдия, если не что иное.

— Конечно... Но ты уверена, что этот шампунь подойдет? – спросил я. - Это всего лишь обычный бренд, который я купил с полок супермаркетов. - Она кивнула.

— Все в порядке, - тихо сказала она. Я слегка подтолкнул ее вперед, чтобы подставить под струю воды, пока ее волосы не намокли. Она посмотрела на меня, крепко зажмурившись. Я усмехнулся. Я вспомнил, что всегда говорил Шерри, что, по-моему, она похожа на эльфа, когда ее мокрые волосы прилипают к голове. Не открывая глаз, она наклонилась для нового поцелуя. Она улыбалась. Поцелуй был неловким, но медленным и любящим. Очевидно, она тоже вспомнила.

Налив немного шампуня на левую руку, я распределил его по обеим ладоням, потирая руки друг о друга, а затем начал втирать в ее густые волосы. Пока я мыл ее шампунем, я размышлял, что все это значит. Когда мы встретились сегодня вечером, мы оба были чистыми и приятно пахли, и с тех пор ни один из нас не занимался спортом. Теоретически, нам не нужен был душ. В то же время мне очень нравилось заниматься любовью со своей женщиной, когда на нас лилась приятная горячая вода.

— Раньше ты хотел, чтобы мы чаще принимали душ вместе... тогда, - тихо сказала Шерри. - Жаль, что я не послушалась тебя и не поступила так, - добавила она с сожалением.

— Мы можем наверстать упущенное, - предложил я. Я ополаскивал ее волосы под душем, поэтому ответа не последовало.

— Хорошо, - радостно сказала она.

Я нанес немного кондиционера на ее волосы, одновременно массируя кожу головы, а затем полностью их смыл. Шерри извивалась под моими руками, двигалась вперед или назад, когда я ее мыл, а в остальное время прижималась ко мне спиной.

Закончив с ее прической, я снова намылил руки и начал с ее шеи, растирая пальцами все вокруг и распределяя пену по всему, до чего мог дотянуться. Я даже вымыл ей уши, ожидая, что она скажет или сделает что-нибудь, чтобы показать, что это уже чересчур, но она не выказала ни малейшего протеста. Я видел, что она буквально хотела, чтобы я вымыл все ее тело, и не хотела, чтобы я пропустил ни одну его часть. Мне стало любопытно, зачем мы это делаем, но я был совершенно уверен, что она считает, что объяснения испортят весь эффект.

Я провел руками по нежной, кремовой коже, которая стала скользкой от воды и мыла, наслаждаясь ощущением того, что после стольких лет я снова прикасаюсь к ней так интимно. После этого я продолжил свой путь вниз по ее спине и бокам. Пока я мыл ее, я наслаждался и видом. Она была стройной, но не тощей. Ее изгибы были округлыми, мягкими и нежными. Ее талия была изящной и гладкой. Она расширялась немного больше, чем я помнил, к бедрам, на которых не было лишней плоти. Ее ягодицы были красиво округлыми, мягкими, но не дряблыми. Ниже ее бедра казались двумя колоннами удивительно гладкой плоти, переходящими в икры прекрасных пропорций, а затем в изящные лодыжки.

Стоя на коленях позади нее, я руками раздвинул ее ноги и кое-что увидел, или, скорее, я чего-то не увидел.

— Ух ты, - тихо сказал я. Я перестал намыливать ее. Мой искренний комментарий и то, что мои руки перестали скользить по ее телу, вернули ее оттуда, куда ушла Шерри.

— Эй! Это твой сюрприз, мистер, - сказала она с притворным негодованием. - Но у тебя еще много работы, прежде чем ты доберешься туда, так что займись делом, приятель. - Она была довольна. У нее не возникло никаких проблем с тем, чтобы сказать, что я был в восторге от увиденного. Я принялся за дело, как было велено. Мне действительно хотелось исследовать безволосую киску, которую я мог видеть сквозь ее раздвинутые бедра. Однако, прежде чем приступить к делу, я хорошенько намылил пальцы и встал.

— Нагнись немного, милая, - нежно попросил я ее. Она сделала это, не сказав ни слова. В эту ночь поразительных открытий произошло еще одно. Шерри даже не рассматривала возможность анального секса, когда мы были женаты, и мы даже не дошли до того этапа, когда она могла бы рассказать о своих причинах. Это была тема, которая никогда не обсуждалась. Теперь она должна была знать, что я собираюсь делать, и позволила мне это без малейшего протеста.

Хорошенько намылив указательный палец, я провел им по всему ее анусу, слегка надавливая. Через минуту или две Шерри сдвинула ноги и, вытянув руки, оперлась о стенку душа. Она выгнула спину, чтобы подставить мне свою попку, и немного приподнялась на цыпочки, чтобы мне было удобнее. Осторожно, убедившись, что скользкое мыло достаточно хорошо смазывает ее, я ввел палец внутрь.

Держа ее левое бедро в своей руке, я погружал указательный палец правой руки глубже, пока не исчезла первая костяшка. Внезапно Шерри нашла способ расслабить кольцо мышц, и мой палец проскользнул внутрь до конца. Мы оба затаили дыхание, и эти отчетливые вздохи были легко слышны из-за шума воды, стекающей по нашим телам. Я испугался, что причинил ей боль, но, поскольку она не жаловалась, я начал двигать пальцем внутрь и наружу, одновременно раздвигая ее еще шире.

— Это номер два, - внезапно сказала она, вздохнув.

Я слегка вздрогнул. Я был полностью сосредоточен на том, что делал, ожидая, когда она прекратит это исследование, которое она никогда не позволяла мне делать, когда мы были женаты.

— Что, милая? – спросил я.

— Это вторая вещь, которую я хотела бы, чтобы мы хотя бы попробовали раньше, - объяснила она. - Если бы я только не была такой зажатой... и глупой... и злой... и... - Я оборвал ее, прежде чем она продолжила в том же духе.

— Ну... - сказал я, растягивая слова. Я постарался, чтобы мой голос звучал легко и поддразнивающе. - Как я уже говорил, мы можем наверстать упущенное время... если ты захочешь. - Шерри отталкивалась от моей руки, двигая бедрами по небольшому кругу. Теперь она остановилась и устроилась поудобнее.

— Рассчитывай на это, - лаконично сказала она. - Мы собираемся заняться многими вещами, которые нам следовало бы сделать давным-давно, - сказала она. И снова ее голос звучал взволнованно и счастливо от перспективы попробовать что-то новое. Я осторожно вытер руку.

Повертев в руках кусок мыла, чтобы снова намылить их, я начал обрабатывать ее лицо, втирая мыло в кожу на лбу и прорабатывая черты лица. Она закрыла глаза и приблизила свое лицо к моему. Я был поражен доверчивостью, почти детской непосредственностью ее подчинения тому, что я делал.

Теплая вода почти полностью смыла с нее макияж. Мыло довершило процесс. Через минуту ее лицо было чистым и сияющим под слоем мыла. Я увидел легкие веснушки у нее на переносице, длинные ресницы, которые на самом деле не нуждались в туши, красивые округлые линии щек и подбородка. Я провел пальцами по ее губам, гадая, действительно ли она хотела, чтобы я это сделал, но она не издала ни звука и не попыталась отстраниться. Я ополоснул ее лицо, испытывая искушение поцеловать ее, но она была к этому не готова. Мы не целовались с тех пор, как я начал намыливать ее.

Я был поражен, когда Шерри открыла рот и высунула язык. С тех пор, как я вошел в душ, в глубине моего сознания крутился тревожный вопрос. Мне было интересно, что же происходит, и теперь я изо всех сил старался найти ответ.

Пока я размышлял, я быстро намылил ей язык и быстро запрокинул голову, чтобы вода из душа попала ей в рот. Она набрала в рот воды, а затем выплюнула несколько глотков, прежде чем закончила.

Я прошелся по ее шее и плечам, по рукам, а затем снова по бокам. Все это время я думал, пытаясь понять, почему Шерри заставляет меня это делать. Меня осенило как гром среди ясного неба. Вероятно, я читал об этом в какой-то статье или видел документальный фильм по телевизору, или что-то в этом роде - не помню, что именно. Ритуальное очищение было частью многих культур и большинства религий. Это был символический способ очистить тело. Вернуть ему духовную и физическую чистоту.

В порыве вдохновения я был настолько уверен, насколько это вообще возможно, что она заставила меня "отмыть" от нее того, другого мужчину. Я не знал, зачем ей это нужно - в конце концов, у нас был секс после того, как она была с ним в последний раз, - но она это сделала, и мне этого было достаточно.

Я спустился ниже, к грудям Шерри, восхищаясь их красотой. В тридцать один год груди Шерри еще совсем не поддавались притяжению. Они были высокими и гордыми, округлыми и упругими, но при этом мягкими и податливыми, когда я брал их в ладони. Ее соски были возбуждены, твердые, как камень, кусочки покрасневшей, чувствительной плоти, которые молили о моем внимании. Я думаю, она ожидала этого. Язык ее тела говорил мне об этом, но я воздержался.

Я работал не покладая рук, быстро, но тщательно промывая ее живот. Теперь Шерри открыла глаза и наблюдала, как мои руки скользят по ее телу. Хотя она хотела чисто символического очищения, мои прикосновения ее очень возбуждали. Легкий румянец, разлившийся по ее груди, и раздувающиеся ноздри сказали мне о ее возбуждении.

Я замедлил шаг, чтобы внимательно рассмотреть ее влагалище. На ее лобке не было и намека на лобковые волосы. Я нежно прикоснулся к ней, поглаживая от половых губ к бедрам. Ее кожа была абсолютно гладкой. Я поднял глаза и увидел, что она с тревогой наблюдает за мной.

— Тебе нравится? - спросила она.

— О-о-о, да, - выразительно сказал я. Мне больше, чем просто понравилась гладкость и вид ее киски. У Шерри всегда была красивая, молодо выглядящая киска, и так было до сих пор. Я не мог дождаться, когда смогу провести языком по ее губкам, чтобы еще раз попробовать ее на вкус. - Но как ты…?

— Электроэпиляция, - просто сказала она.

— Ух ты! – ахнул я. - Как так получилось? Сколько времени это заняло, милая? Было больно? - Она нежно улыбнулась мне.

— Э-э, давай посмотрим, - радостно сказала она, - Э-э...…Я сделала это для тебя, потому что ты всегда хотел, чтобы я их сбривала. Это заняло почти шесть месяцев. Я делала это понемногу... И да, иногда было больно. - Мне пришлось соотнести ее ответы с моими вопросами, но это было сделано быстро. Все еще стоя перед ней на коленях, а на меня лилась вода, я перевел взгляд на нее с удивлением. Я был по-настоящему поражен.

— Откуда ты узнала? - спросил я. Я был сбит с толку. - Еще пару месяцев назад я и сам не знал, что вернусь в город. А ты не могла знать, что мы так скоро встретимся. Как ты узнала?

— О, я делала это в прошлом году, - тихо сказала она. - И я подумала, что когда-нибудь мы снова будем близки, - добавила она. Я удивленно склонил голову набок.

— Или, может быть, я так сильно хотела, чтобы мы были близки. Это просто должно было случиться, - сказала она. В уголках ее глаз блестели слезы.

— Я рад, - просто сказал я.

Я не знал, что еще сказать, но, похоже, этого было достаточно. Я вернулся к работе, намыливая и споласкивая ее бедра, икры и ступни. Я вернулся к ее киске и обильно намылил ее холмик. Введя в нее средний палец правой руки, я попытался бесстрастно вымыть те части ее внутренних губ и то, до чего я мог дотянуться, - ее влагалище. Хотя это было трудно. Я не хотел мыть. Я хотел исследовать.

Судя по легким изгибам, которые делала Шерри, легким толчкам, когда я нажимал чуть глубже или находил новую область для поглаживания... Что ж, я понял, что она тоже хотела, чтобы я ее исследовал. Но она уже дала понять, что нуждается в чистке, поэтому я постарался сосредоточиться на том, что делал. Это было нелегко, но в конце концов я закончил. Я стоял лицом к лицу со своей бывшей женой, которая вскоре станет моей любовницей.

Она начала приближаться ко мне, приподнимая руки, чтобы обвить их вокруг моей шеи. Я остановил ее, положив ладонь ей на грудину. Я надеялся, что мое прежнее вдохновение все еще действует.

— Теперь ты должна сделать это со мной, - мягко сказал я ей. Выражение обиды мгновенно исчезло с ее лица. В глубине ее глаз появился блеск, который сказал мне, что я снова все сделал правильно. Сегодня вечером я выиграл тысячу раз.

Она принялась намыливать все мое тело от основания до кормы, точно так же, как я намылил ее. Особое внимание она уделила моему члену и мошонке, мягко сжимая и массируя их, пока мыла. Мне пришлось крепко зажмуриться и не смотреть на нее, пока я прокручивал в голове таблицу умножения. Когда я открыл глаза, ее губы были не более чем в пяти сантиметрах от маленькой щелочки на конце моего члена, и мне пришлось начинать умножать сначала. Она ушла, и мне было жаль, что она это сделала.

— Все нормально? - нерешительно спросила она. Она нежно вводила палец в мой задний проход, медленно двигая им, и внимательно наблюдая за моим лицом.

— Угу, - ответил я. Когда ее палец полностью вошел в меня, она принялась двигать им до тех пор, пока, я уверен, по выражению моего лица она не поняла, что нашла мою простату. Некоторое время она нежно массировала ее, в то время как ее левая рука дрочила мой член. Когда она остановилась, я громко вздохнул. Она весело улыбнулась мне, вытирая палец.

— Это другое дело…

Я остановил ее, подняв ладонь.

— Дорогая, - сказал я, - мы собираемся сделать все возможное, и нам не придется сожалеть о том, что мы могли, должны, хотели... и все такое. Хорошо, милая? - Она кивнула. - Кроме того, - добавил я. - Я сбился со счета... Но позже я вспомню их все, - сказал я с похотливой ухмылкой. Она начала мыть меня быстрее.

Когда она, наконец, закончила, мы слились для серии долгих поцелуев и интимных ласк. Я не мог насытиться ее чуть увеличившимися грудями и целовал их, ласкал языком соски и некоторое время теребил их в руках. Стоя на коленях, я облизал ее гладкую киску и раздвинул губы, чтобы заглянуть внутрь. На вкус она была такой же восхитительной, как я и помнил. Что еще более важно, высыхающий эффект от мытья с мылом уже был преодолен обильным выделением соков из стенок ее влагалища. Мгновение спустя она уже танцевала у меня на пальцах.

Мы решили выйти из душа - по-моему, как раз перед тем, как сморщиться, как две черносливины. Целуясь и обнимаясь, мы вытерли друг друга насухо огромными пушистыми полотенцами, а затем высушили волосы. Я заключил ее в объятия для одного долгого, страстного поцелуя, прежде чем мы, обнаженные, как в тот день, когда родились, направились обратно в спальню. По дороге я убавил обороты реостата, пока две лампы не стали гореть тусклым светом.

Когда мы добрались туда, я прижал Шерри к краю кровати и широко развел ее ноги. Я встал между ее коленями и начал покрывать поцелуями внутреннюю поверхность ее бедер от колена до паха.

Мне нравилось это делать. Я слышал о мужчинах, которым не нравилось заниматься любовью со своей женщиной орально, но я был не из их числа. Мне нравилось видеть, как моя женщина неконтролируемо извивается на кровати, умоляя меня остановиться, а в следующий момент умоляя о большем. Однако сегодня Шерри совсем не хотела этого.

— Милый, - уговаривала она, - иди сюда. Ты нужен мне, - умоляла она. Я продолжал облизывать ее внутренние половые губы, проводя языком по маленькому лоскутку плоти, скрывавшему ее клитор, но она начала пятиться, двигаясь до тех пор, пока не оказалась на середине огромной кровати.

Она схватила меня за запястья и притянула к себе, наклоняя мою голову, чтобы она могла плотно прижаться своими губами к моим. Я подвинулся в сторону, чтобы просунуть в нее средний палец правой руки. Она была такой влажной, что я почувствовал жар, исходящий от ее влагалища. Она всхлипнула, а затем издала глубокий горловой стон, когда мы поцеловались. Она отстранилась, пытаясь отдышаться.

— Возьми меня, - прошептала она. - Милый, ты мне нужен…пожалуйста, возьми меня. - Мои пальцы продолжали проникать глубоко внутрь нее. Она была слишком близка к оргазму, чтобы я мог остановиться. Я хотел увидеть, как она кончит, пока мои пальцы массировали ее точку G. Прошло слишком много времени. Мне нужно было доставить ей это удовольствие.

— Нееееет, - простонала она. - Ронни... пожалуйста…Я хочу, чтобы ты сначала вошел в меня... Пожалуйста, милый.

На мгновение опершись на локоть, я попытался восстановить дыхание. Мысленно я слушал эхо того, что она говорила. Она хотела, чтобы я "овладел ею", и это прозвучало так, как будто мне нужно было сделать что-то другое, а не так, как мне нравилось заниматься любовью. Внезапно я понял, что это было для нее так же важно, как и ритуальный душ, который мы только что приняли. Шерри хотела, чтобы я взял ее. Овладел ею. Она нуждалась во мне, чтобы я снова сделал ее своей женщиной. Это задело меня за живое - возможно, во мне тоже была потребность в этом.

Опираясь на левую руку и колени, я взял свой член в правую руку и с минуту водил им по ее щелке, чтобы покрыть его ее собственными соками. Слегка просунув его внутрь ее влагалища, я перенес свой вес на локти и колени. Когда я занял устойчивую позицию, я ввел свой член в нее одним долгим, ровным толчком. Я не останавливался, пока не почувствовал, как кончик моего члена коснулся ее шейки матки с легким толчком.

Шерри стонала все время, пока я погружался в нее. Когда я достиг дна, она тихо шептала мне на ухо слова любви, умоляя любить ее. Я ответил, сказав, что люблю ее больше жизни. Шерри не ответила прямо на то, что я ей сказал. Я сомневаюсь, что она могла бы это сделать, но я знаю, что на каком-то уровне она это слышала.

Мы быстро нашли ритм, несмотря на то, что так долго были в разлуке. Она начала покачивать бедрами из стороны в сторону, а затем выгнулась навстречу моим движениям вниз. За короткое время часы, которые мы провели вместе этим вечером, достигли кульминации. Шерри начала умолять меня двигаться быстрее, и я удвоил усилия, пока не почувствовал, как в паху медленно, но неуклонно нарастает поток. Лава потекла вверх, смешиваясь с другими жидкостями, пока я не почувствовал, как она раскрывается, растекаясь по мясистым трубкам в моем члене. Я пытался остановить это. Когда у меня не получилось, я попытался притормозить, но это продолжалось слишком долго.

Когда я изверг в нее свою первую струю спермы, я почувствовал, как Шерри дернулась. Пару секунд ее бедра неистово двигались в мою сторону, а затем она сжала пальцами тыльную сторону моих рук и обвила ногами мою талию, сжимая ее с обеих сторон так сильно, что я не мог пошевелиться. Я напрягся, чтобы протолкнуть свой член чуть глубже в нее. Второй поток спермы хлынул внутрь нее.

Шерри дернулась в последний раз и замерла. Ее голова была запрокинута назад. Ее лицо исказилось в мучительном наслаждении оргазма. Я дал ей еще одну струю насыщенного спермой сока, за которой последовала еще одна, и я выдохся. Опираясь на дрожащие локти и колени, я набрал полные легкие воздуха. Шерри делала то же самое. Бедра, которые крепко прижимали меня к ней, расслабились и позволили мне слегка пошевелиться, изменить положение тела и отдохнуть. Постепенно наше дыхание замедлилось до почти нормального.

Я подумал, не нужно ли еще что-нибудь формализовать в рамках ритуального соединения, которое мы только что завершили. Я не знал об этом, но мне хотелось кое-что ей сказать.

— Шерри, - тихо сказал я, - ты моя женщина, и я никогда больше тебя не отпущу. Никогда. - Она почти сразу же заплакала, но это были слезы счастья. Пока они текли, она покрывала поцелуями мое лицо, грудь, все, до чего могла дотянуться.

— Я обещаю, дорогой, что больше никогда не причиню тебе боли. Я умру первой, милый, - всхлипывала она, - Я умру.

Через некоторое время мы снова занялись любовью - я так и не отстранился от нее, она мне не позволила. На этот раз мы хотели, чтобы это продолжалось вечно. Мы разговаривали друг с другом, шепча друг другу нежные слова между поцелуями. Когда мы достигли кульминации в этот раз, это был более мягкий, но, как ни странно, одинаково приятный оргазм для каждого из нас.

**********************************

— Мы не слишком торопимся? - Спросил я ее. Я растянулся рядом с ней, лицом к ней, на той же подушке, и мы касались и ласкали друг друга медленными, нежными движениями. Она хихикнула.

— Я так не думаю. Прошло четыре года, восемь месяцев, две недели и... несколько дней с тех пор, как мы делали что-либо подобное, - сказала она.

— Ого, - ответил я, - ты так точно считала время? - Я на мгновение остановился.

— Эй, это значит, что мне придется вспомнить еще одну годовщину или что-то в этом роде? – пошутил я, и она это поняла. Но она сменила юмор на что-то другое.

— Нет, малыш, - это единственная годовщина, о которой ты должен помнить с этого момента, - мягко сказала она. - Только сегодня... сегодня вечером. - Я приподнялся на локте, чтобы найти ее губы и поцеловать ее.

— Я запечатлею это в своей памяти несмываемыми чернилами, - пообещал я. Мы снова поцеловались, а затем она хихикнула. Я отстранился.

— Разве ты не помнишь, - спросила она веселым, но теплым тоном, - что занимался со мной любовью всего через три недели после нашей первой встречи? - Я вздохнул. Я действительно помнил это. В тот момент я понял, что я самый счастливый человек на свете.

— Угу, - ответил я, - А через полтора месяца после этого ты переехала ко мне... после того, как заставила меня выбросить большую часть моей мебели, - поддразнил я.

— Ну, в основном это был хлам, - едко заметила она. - Но твоя кровать была в порядке, - задумчиво произнесла она. - Мы получили от нее много пользы, не так ли? - Я усмехнулся, добавив это к ее смеху, и мы вместе посмеялись над воспоминаниями.

— Да, мы так и сделали, - согласился я. Некоторое время мы молчали.

— Рон? - тихо позвала она.

— Хмммм? - Шерри отстранилась, пока наши лбы не соприкоснулись.

— Дорогой…Я уже говорила это раньше, но хочу сказать тебе еще раз, что мне очень жаль, что я тогда совершила те ужасные поступки, и еще больше мне жаль, что я причинила тебе такую ужасную боль, совершив их. Я хочу загладить свою вину перед тобой за все те плохие времена, и я это сделаю, если ты дашь мне шанс... Пожалуйста?

Я не торопился отвечать ей. Этим вечером она сказала и сделала так много вещей, которые требовали интерпретации на нескольких уровнях, и я не был уверен, что это не одно из них. Когда я не ответил, она начала снова.

— Милый, пожалуйста, …Я люблю тебя так сильно, что иногда не могу дышать, - страстно сказала она. - Пожалуйста... пожалуйста, прости меня за то, что я сделала. Я не думаю, что смогу жить дальше, если ты меня бросишь... Пожалуйста, дорогой. - Она притянула мою голову к своей груди и поцеловала в макушку. Ее руки отчаянно обвились вокруг моей шеи.

— Ш-ш-ш-ш, - прошептал я. Я постарался, чтобы мой голос звучал мягко и нежно, и погладил ее плечи и спину. Она была в плохом положении, но я думал, что знаю, как ее вытащить.

— Шерри, дорогая, - нежно сказал я, - я уже пару недель хотел тебе кое-что сказать, и мне следовало бы надрать себе задницу за то, что я не выложил это до сегодняшнего вечера. - Я глубоко вздохнул. Шерри наблюдала за моим лицом, как мне показалось, с некоторым страхом. С этим нужно было покончить прямо сейчас.

— Дорогая, я простил тебя за то, что ты сделала некоторое время назад. Я никогда этого не забуду, но это больше не занимает центральное место в моей памяти. Это отодвинуто на второй план, и спрятано за многими другими вещами. - Я перевернулся на спину, и мое левое плечо было на пути к полному восстановлению, но его все еще нужно было не перенапрягать. Шерри последовала за мной, закинув левую ногу мне на бедра и положив подбородок мне на грудь, когда она смотрела мне в глаза.

— Я знаю, - сказал я, - мои слова звучат ужасно высокомерно... как будто я преподношу тебе какой-то фантастический, чудесный подарок... но я не знаю других слов, кроме "Я прощаю тебя". Где-то в процессе я перестал чувствовать боль. Я не уверен точно, когда именно, но знаю, что это случилось до того, как я отправился в Афганистан. На самом деле, это должно было случиться задолго до этого, потому что Карен еще до этого поняла, что я все еще думаю о тебе. - Я на мгновение замолчал, опасаясь, что упоминание о женщине, с которой у меня были давние отношения, расстроит Шерри. Никакой реакции я не заметил, поэтому продолжил.

— Я люблю тебя, Шерри, - сказал я ей. - Высокомерно это или нет, но я простил тебя задолго до того, как увидел в той кофейне пару месяцев назад. После того, как я увидел тебя, я попытался не торопиться, но с тех пор я не контролировал себя. Ты можешь принять это, милая? - Она кивнула, а ее глаза наполнились слезами.

— Я заглажу свою вину перед тобой, - сказала она. - Я собираюсь провести остаток своей жизни, заглаживая свою вину перед тобой. - Она поцеловала мою грудь, намеренно опуская губы и целуя каждый кусочек моей плоти, как будто это было самое важное, что она когда-либо делала. Я дотронулся до ее лица, призывая ее снова повернуться ко мне лицом.

— Милая... ты не можешь загладить свою вину, - сказал я. - Разве ты не понимаешь? Все это произошло в браке, который давно распался. Мы уже не те люди, которые развелись тогда. Если ты и дальше будешь пытаться загладить свою вину, то в конце концов возненавидишь меня за то, что я позволил этому так сильно завладеть тобой. И я не хочу, чтобы ты ненавидела меня, дорогая.

Я лихорадочно соображал, пытаясь найти способ выразить ей свои чувства. Шерри всю ночь работала над различными символическими образами, и ей нужен был еще один. Я почувствовал, как что-то шевельнулось в памяти... что-то связанное с образами, о которых я только что говорил. И тут до меня дошло - не то... она заговорила об этом у Денни.

— Милая... где твоя сумочка? - Энергия, которую я вложил в вопрос, а также его содержание привлекли ее внимание. Она моргнула, недоумевая, о чем я мог подумать.

— Это... она внизу... на диване, я думаю, - нерешительно ответила она.

— Хорошо, - сказал я. Я был уверен, что теперь у меня все получилось. Я высвободился из-под нее и встал рядом с кроватью.

— Пошли, - сказал я ей, взяв ее за руку и потянув вверх. Мы дошли до двери, прежде чем она воспротивилась.

— Рон! Мы совершенно голые. Что, если люди увидят? - Я рассмеялся. Я думал, внизу все шторы плотно задернуты, но мне было все равно.

— Да пошли они все к черту, - коротко сказал я. - Пусть смотрят... Им просто нужно привыкнуть к этому, - сказал я, одарив ее своим лучшим плотоядным взглядом. Она хихикнула и отпустила дверную ручку.

— Хорошо, милый, - сказала она. Мы спустились вниз, держась за руки. Я нажал на кнопку, которая включила торшер. Я осветил гостиную, но очень тускло.

— Шерри... милая, - медленно произнесл я. - У тебя в сумочке та фотография... Та, которую, как ты мне говорила, ты всегда носила с собой, когда мы были у Денни? - Ее лицо вытянулось. Она была взволнована, и полна надежд. Должно быть, ей показалось, что я возвращаюсь в то время, когда использовал фотографию, чтобы жестоко избить ее. Я покачал головой и нежно улыбнулся ей.

— Поверь мне, милая, - мягко сказал я. - Просто достань снимок. Хорошо?

Пока она рылась в своей сумочке, я подошел к камину, бросил в него три "полена" для разжигания огня и поджег их длинной спичкой из коробочки на каминной полке. Поленья из искусственного дерева мгновенно вспыхнули ярким пламенем.

Я встал и вернулся к Шерри. Она держала фотографию в правой руке, но совершенно забыла о ней. Она любила камины, и огонь, такой слабый, что он едва проникал в полумрак комнаты, полностью завладел ее вниманием.

— Милая, - сказал я, подходя к ней и заключая в объятия. - Я простил тебя давным-давно, но теперь…ты тоже должна простить себя. Хорошо? - Она вопросительно посмотрела на меня.

— Продолжай, - сказал я, отпуская ее. - Тебе нужно забыть об этом, как и мне. Мы не сможем двигаться вперед, пока ты не захочешь перенести все это в какое-нибудь место, где это не причинит нам вреда…ты и я... где это не потянет нас назад... Понимаешь? - Я отступил на шаг.

— Ты должна сделать выбор, дорогая... Брось эту фотографию в огонь, и пусть боль и огорчение умрут вместе с ней. Если ты этого не сделаешь, это разрушит все, что мы пытаемся сделать до конца наших дней. - Она стояла там, на мгновение забыв о своей наготе. Она пристально посмотрела на меня, и ее глаза быстро перебегали с одной точки на моем лице на другую, как будто она пыталась найти там какой-то обман.

— Ты уверен, Рон? - спросила она тихим, твердым голосом. - Ты хочешь, чтобы мы начали все сначала, как будто этого никогда не было... что я никогда не совершала таких невероятно глупых и жестоких поступков, которые причинили бы тебе такую боль, что ты не смог бы с этим жить? Ты уверен, что хочешь этого? Потому что я сделаю то, что сказала. Я проживу остаток своей жизни, пытаясь загладить свою вину перед тобой. Меня это не будет беспокоить. Я сделаю это с радостью. - Она могла бы добавить что-то еще, но увидела, что я качаю головой.

— Нет... мы не можем притворяться, что этого никогда не было, - медленно произнес я. - Никто из нас никогда не сможет этого забыть, но это может быть просто... напоминанием о том, чего мы никогда не допустим снова... хорошо? Что ты можешь сделать, так это избавиться от чувства вины, которое, я знаю, ты все еще испытываешь. Отпусти это, пока оно не переросло в ненависть, которая настроит тебя против меня, милая. - Я снова крепко прижал ее к себе и крепко поцеловал. Ее глаза были закрыты, и я тоже поцеловал их.

— Шерри, - тихо сказал я, - я простил тебя давным-давно. Тебе пора простить себя. Хорошо, милая? - Она открыла глаза и долго смотрела на меня, все еще пытаясь принять решение. - Я хочу, чтобы ты простила себя, милая, - сказал я наконец, - за нас?

Она подняла лицо и быстро поцеловала меня в губы. Затем Шерри повернулась в моих объятиях и направилась к камину. Она бросила фотографию на полено, которое было самым горячим. Она смотрела на это с минуту, а затем повернулась и вернулась ко мне. Я уже широко раскинул руки, чтобы обнять ее и притянуть обратно к себе.

Она начала плакать, и плакала долго в ту ночь, но слезы помогли избавиться от яда, который накапливался так долго. Когда она проснулась на следующее утро, ко мне вернулась моя женщина - та, которая шла рядом со мной, а не на шаг позади.

Хорошие люди могут только ненавидеть то, что они сделали, и ненавидеть самих себя так долго, что яд начинает их разъедать. Избавление от горьких самобичеваний стало заключительной частью очищения, которое Шерри начала с принятия душа. Это было не идеально - я уверен, что разумный человек мог бы найти оплошности и несоответствия в нашей маленькой частной церемонии. Я мог только удивляться, что нам удалось пройти через это так хорошо.

*******************************

Утром мы снова приняли душ вместе. Мы вымыли тела друг друга, но не с такой церемониальной интенсивностью, как прошлой ночью. Это был более ленивый и чувственный опыт. Через некоторое время Шерри отбросила в сторону использованный кусок мыла, перестав притворяться, что моется. Ее руки обвились вокруг моей шеи, и она страстно поцеловала меня. Прижавшись спиной к стене напротив душевой кабины, она крепко прижала меня к себе и просунула руку между нами, чтобы ввести мой член в себя.

Мы трахались медленно и долго, пока больше не смогли сдерживать оргазм. Шерри испытала пронзительный оргазм, оттолкнувшись бедрами от стены, чтобы встретить мои толчки, и наши пахи соприкоснулись. Когда все закончилось, она соскользнула с моего члена с измученной улыбкой. Я хотел отвернуться, чтобы умыться, но она крепко держала меня. Через некоторое время она пришла в себя, но не собиралась меня отпускать. Она ослабила хватку ровно настолько, чтобы отстраниться и посмотреть мне в глаза. Она загадочно улыбнулась.

— У меня... э-э-э... есть для тебя еще один сюрприз, - нерешительно сказала она, - если хочешь. - Я рассмеялся

— Боже мой, женщина, - радостно воскликнул я, - после вчерашнего большого сюрприза и всего того, что мы собираемся исследовать... Ты уверена, что еще есть, чем меня удивить? - Она показала мне язык, а затем посерьезнела.

— Ну, у меня есть один вариант, на случай, если мы останемся вдвоем, как прошлой ночью. Но есть и другой, который... немного сложнее. - Она на мгновение замолчала, а затем стряхнула с себя то, что на мгновение омрачило выражение ее лица. - Я расскажу тебе позже, но я надеюсь, что это сюрприз, который тебе понравится... Но он не такой, как этот, - сказала она. На ее лице было озорное выражение, а глаза искрились.

Она взяла мой член в руку и начала нежно поглаживать его, внимательно рассматривая, как будто видела впервые. Взглянув на меня, она просунула руку под мой пенис и обхватила левой рукой мою мошонку. Она нежно массировала ее, манипулируя ею своей теплой рукой.

— У меня это не очень хорошо получится, - заметила она будничным тоном. - Одна из девушек на работе рассказывала мне, как это делается, но у меня есть только... мммммм, пластиковая штучка и немного бананов, иногда для практики... так что не сердись, если у меня не очень хорошо получится, ладно? - Я не знал, что на это ответить, да она и не ждала ответа. Не говоря ни слова, она опустилась на колени и взяла меня в рот.

Шерри не скупилась на оральный секс, когда мы были женаты, но она всегда делала это в темноте или в таком полумраке, что я никогда ничего не видел. Кроме того, она делала это, положив голову мне на живот и отвернувшись от меня. Я ценил те немногие исключения, но они были, ну... исключениями.

Это было совсем другое дело. Шерри держала грибовидную головку моего члена у себя во рту, и ее язык скользил по нему со всех сторон, дразня чувствительную нижнюю часть и поглаживая головку. Сделав глубокий вдох, она взяла в рот еще больше моего члена, прежде чем обхватить губами мой ствол.

Я чувствовал, как ее язык скользит взад и вперед по внутренней стороне моего члена. Она начала поворачивать голову из стороны в сторону, чтобы ощутить другие ощущения. После того, как я кончил, я был возбужден только наполовину. Потребовалось всего несколько секунд такого внимания, чтобы я стал твердым, как стальной прут. Я наблюдал, как мой член входит и выходит у нее изо рта, когда она начала покачивать головой вверх-вниз. Самое удивительное, что каждый раз, когда она всасывала, она поднимала голову, чтобы посмотреть мне в глаза. Она никогда раньше этого не делала.

Она приняла меня глубже. Сначала слегка задыхаясь, но постепенно заглатывая все больше с каждым разом, когда отодвигалась, чтобы привыкнуть к моим размерам. Несколько мгновений спустя кончик моего члена уже был у нее в горле. Она вдыхала воздух, просачивающийся сквозь волосы на моем лобке. Покачивая головой, она позволяла мне почти полностью выйти из нее, а затем плавно скользила ртом по всей длине моего члена. Я не мог вынести этого слишком долго. Это, вдобавок к визуальной стимуляции от наблюдения за тем, как моя женщина делает это для меня, заставило меня кончить всего за несколько минут.

— Шерри, - выдохнул я. - Милая, я сейчас кончу... - Она просто смотрела на меня с блеском в глазах и отказывалась слезать с моего члена. Ее губы, растянутые вокруг моего члена, не могли изобразить ничего выразительного, но я мог бы поклясться, что она улыбнулась мне.

Мои бедра были плотно сжаты, мышцы живота были натянуты, как стальные тросы, а ноги дрожали, когда им приходилось справляться с напряжением, чтобы удерживать мое тело в вертикальном положении. Я почувствовал, как напряглась моя мошонка. Мои яйца набухли, затем сжались, посылая поток спермы по каналам, которые сами начали сужаться волнами, выталкивая мою сперму дальше. Затем пришло время. Жидкий огонь разливался по моему члену, готовый вот-вот выплеснуться наружу.

Первый поток спермы ударил ей в горло, когда она поднималась. Она выглядела удивленной, но тут же опустила голову обратно на меня. Это вызвало еще одно извержение спермы. Ее нос уткнулся в низ моего живота. Я мог видеть только ее макушку. На этот раз мои бедра судорожно дернулись. Я старался этого не делать, но больше не мог полностью контролировать нижнюю часть своего тела.

Третий порыв спермы, на этот раз скорее поток, чем извержение, хлынул из щели на конце моего члена и осел на ее языке. Я наблюдал, как она играла с ним, дразня и пробуя на вкус. Я ничего не мог с собой поделать. Четвертая струя спермы брызнула ей на губы. Она слизнула ее, собирая вместе с тем, что у нее там уже было - она показала мне, что у нее там было, приоткрыв рот, - а затем проглотила всю липкую массу. Из разреза на моей головке вытекло несколько капель, и Шерри быстро слизнула их. Я осел. Мои колени не могли удержать меня в вертикальном положении. Улыбающаяся Шерри встала и обняла меня.

Я поцеловал ее в макушку, прикоснулся к щеке, чтобы приблизить ее губы к своим. Ее губы все еще были скользкими от моей спермы, и она поцеловала меня крепко и требовательно. Наши языки соприкоснулись, сплетаясь в глубоком, полностью удовлетворяющем поцелуе.

— Я и забыла, что ты не прочь попробовать себя на мне, - тихо сказала она. - Большинство девушек на работе говорят, что их мужчины этого не делают. - Я рассмеялся, и медленно приходил в себя.

— Ну, мне всегда казалось, что если я ожидаю, что ты возьмешь мою сперму в рот, то я сам не должен так стесняться этого, - сказал я ей.

— К тому же, ты, кажется, не возражаешь, когда я целую тебя после того, как поласкаю твою маленькую киску... Это честная игра, верно? - Она кивнула, и в ее глазах вспыхнуло озорное веселье.

— Я думаю, мы хороши вместе, - удовлетворенно сказала она. - А ты? - Я был вынужден согласиться. Через некоторое время нам пришлось прервать поцелуи, чтобы сделать столь необходимую кислородную паузу.

— Знаешь, - неуверенно сказал я, - ты не обязана это делать для меня…Мне это нравится... но ты не обязана этого делать. - Она наклонилась для еще одного быстрого поцелуя.

— Я знаю, - тихо сказала она, - но я хотела сделать это для своего мужчины. - Что я мог поделать? Я крепко притянул ее к себе для очередного раунда поцелуев.

— Все было... нормально? - спросила она наконец. - Мой первый... минет? – Я фыркнула.

— Это было нечто гораздо большее, чем просто "хорошо", милая, - с энтузиазмом сказал я.

— Марианна сказала, что тебе это понравится, - довольным тоном произнесла Шерри. - И я знаю, что получу удовольствие... это было весело, - сказала она слегка удивленным голосом. - Я кое-что забыла... Но будет забавно сделать для тебя еще кое-что позже, верно?

— О, черт возьми, да, - радостно сказал я. - Марианна была права, - добавил я. Я слегка нахмурился. Она склонила голову набок, обеспокоенная тем, что что-то не так.

— Это Марианна говорила с тобой о том, чтобы... э-э-э... попробовать немного анального... исследования? – спросил я. Она кивнула, покраснев. - И она говорила и о других вещах? - Она покраснела еще сильнее, но взгляд ее не дрогнул. На этот раз она не кивнула, но в этом и не было необходимости. Я драматично вздохнул.

— Я собираюсь найти какой-нибудь способ отблагодарить Марианну за всю ее... помощь, - задумчиво произнес я. - Как ты думаешь, ничего, если я отправлю Марианне целый грузовик роз? - После недолгого шока Шерри с притворным раздражением хлопнула меня по груди.

— Дюжины на длинной ножке и с красивой открыткой будет вполне достаточно, - игриво сказала она. Мы достали свежие полотенца и вытерли друг друга. Было уже поздно, а нам нужно было быть дома у Мелиссы и Кэла на барбекю, которое должно было начаться где-то в час дня.

Когда мы возвращались в спальню, я вспомнил кое-что из того, что она сказала ранее.

— Хмммм... э-э... милая? - Спросил я, не совсем уверенный, как к ней подступиться.

— Ты говорила, что занималась минетом только с бананами и... пластиковой штукой? - Она отвернулась, но я заметил, как румянец залил ее шею.

— Да... - медленно произнесла она.

— У тебя есть фаллоимитатор? - Она кивнула. - Как насчет вибратора? - Она покраснела еще сильнее, и ее уши почти пылали. Я улыбнулся ей.

— Ну... э-э-э... ты знаешь, что вчера вечером мы составляли список вещей, которые мы не сделали, но которые должны были бы сделать? - Она кивнула... и подарила мне легкую улыбку предвкушения.

— Что ж, давай добавим к этому списку "игрушки", - сказал я. - Я хочу понаблюдать за тобой и помочь тебе поиграть с ними, - добавил я. У нее все еще было красное лицо, но она уже начала привыкать говорить о вещах, которых у нее никогда раньше не было.

— Можно мне понаблюдать за тобой…ты знаешь…когда ты занимаешься собой... как-нибудь? - тихо спросила она. Я был немного удивлен. Она избавлялась от своей застенчивости, если это было так, очень хорошо... но пока что она не прошла этот путь до конца. Она пока не могла говорить о некоторых вещах. Я ухмыльнулся.

— Моя дорогая женщина. Это было бы для меня удовольствием, - сказал я ей, театрально низко кланяясь. Она хихикнула, а затем стала серьезной. Она пыталась поправить прическу.

— Мои волосы в таком беспорядке, - ворчливо сказала она. Я рассмеялся.

— Прошлая ночь была твоей идеей, любимая, - напомнил я ей. Она пристально посмотрела на меня, но я продолжал улыбаться, и она не смогла разозлиться на меня. Она была слишком честной для этого. Наконец, она тоже усмехнулась.

— Я знаю... но это мне не поможет! - Она пыталась расчесать спутанную массу своих темных локонов.

— Дорогая, - медленно произнес я. Я не был уверен, что мои предложения будут приняты по достоинству.

— Почему бы тебе не собрать их в конский хвост? - Она перестала пытаться придать им какую-то форму и задумалась над моей просьбой.

— Мне уже не шестнадцать, - задумчиво произнесла она. Я просто пожал плечами.

— Тебе решать, дорогая, - сказал я, оглядываясь в поисках ключей от машины. - Думаю, тебе бы это пошло, - небрежно бросил я. Она посмотрела на меня долгим взглядом. Затем она начала расчесывать волосы, закрепляя их на затылке заколкой, чтобы собрать в конский хвост. Это прекрасный комплимент мужчине, когда его женщина причесывается так, как ему нравится.

Я подошел, забрал у нее щетку и сам начал расчесывать ее длинные волосы. Я не был экспертом в этом, но мне хотелось. Через некоторое время я нашел нужную силу нажима и понял, как именно нужно одной рукой удерживать ее волосы на макушке, а другой сильно расчесывать их, чтобы безболезненно удалить спутанные пряди и узлы.

Через десять минут Шерри полностью расслабилась, и ее глаза мирно закрылись. Еще через десять минут мы оба перешли к еще более интенсивной прелюдии, но нам было куда пойти. Некоторые мужчины, как я слышал, даже не подозревали, что то, что мы делали, было частью прелюдии. Мне было их жаль.

К сожалению, мы собирались провести вторую половину дня у Мелиссы и Кэла. Я вспомнил еще кое-что из вчерашнего вечера.

— Милая, ты сказала, что приготовила для меня сюрприз, который не имеет никакого отношения к тому, что мы... э-э, ну... будем заниматься любовью или сексом…Я думаю, ты это имела в виду, верно?

— Угу, - медленно произнесла она. Она сделала глубокий вдох. - Иди, сядь со мной на кровать, - сказала она. На ее лице появилось озабоченное выражение. У меня на лбу внезапно собралась целая россыпь морщин.

Телефонный звонок отвлек нас от размышлений.

— Мы обязательно должны отвечать на этот звонок? - Жалобно спросила Шерри. Я отрицательно покачал головой. Телефон зазвонил снова.

— Черт, - выплюнула она. Мои глаза расширились. Шерри почти никогда не употребляла нецензурных слов. Телефон зазвонил в третий раз. Шерри сделала глубокий вдох и затем выдох.

— Думаю, тебе лучше ответить, - покорно сказала она.

— А-а-а...…милая, - деликатно ответил я, - это твой сотовый. - Она смущенно закатила глаза. Я наблюдал, как она достает его из кармана платья.

— Алло? О, привет, Мелисса, - сказала она, глядя на меня снизу вверх и улыбаясь. - Э-э... да, я рада...…ага…мы оба очень счастливы, большое тебе спасибо...

Мне показалось, что разговор обещает быть долгим, поэтому я отключил свой мозг и пошел за часами, переложил бумажник, ключи и другие вещи из брюк, которые были на мне вчера вечером, в пару синих джинсов, которые были на мне сегодня. В последнюю минуту мне пришла в голову одна мысль.

Проверяя, смотрит ли Шерри, я подошел к верхнему ящику письменного стола и порылся в поисках маленькой коробочки, которая, как я знал, была там. Найдя ее, я проверил содержимое, чтобы убедиться, что все в порядке, и сунул коробочку в передний карман. Я был готов идти.

— Хорошо, - сказала Шерри в трубку, - Мы скоро приедем... Пока.

— Проверяет, как ты? - Спросил я, поддразнивая. Она кивнула.

— Мне действительно следовало позвонить вчера вечером и сообщить им, что я... э-э... не собиралась возвращаться домой прошлой ночью, но кое-кто всю ночь держал меня в напряжении, - весело сказала она. Я фыркнул, высоко подняв голову, как будто меня оскорбили. Она на это не купилась. Она высунула язык и фыркнула.

— Готова идти? – спросил я. Она была готова, и мы пошли.

Мы заехали к ней домой, чтобы она могла переодеться. Она сказала, что просто собиралась пойти к Мелиссе в джинсах, в которые могла бы переодеться. Она не задержится ни на минуту. Не нужно заходить и выключайте двигатель. Кондиционеру требовалось слишком много времени, чтобы снова включиться, и было слишком жарко. Итак, я сидел и ждал.

На самом деле ее не было три с половиной минуты. Меня уже начинало раздражать, что две ее "соседки по комнате" стали таким серьезным препятствием, что я не мог войти в ее квартиру. Я просто не был уверен, как подступиться к проблеме. Но я не собирался слишком долго откладывать это в долгий ящик.

Когда Шерри вышла, она бросила небольшую дорожную сумку на заднее сиденье. Я видел, как она также засовывала пачку бумаг в свою сумочку, но ничего о них не сказала.

Через несколько минут езды я снова начал расспрашивать ее о сюрпризе, но мимо нас промчалась маленькая "Хонда" и выскочила на мою полосу прямо перед нами. Мне пришлось резко затормозить, и я все равно едва не сбил четверых старшеклассников. Их бледные лица, когда я объезжал их, говорили о том, что они будут безопасно водить, по крайней мере, какое-то время. В любом случае, внезапный шок для Шерри и мои эмоции полностью вытеснили из моей головы тему ее сюрпризов.

******************************

Однако чем ближе мы подъезжали к дому Мелиссы, тем беспокойнее становилась Шерри. Она проверяла все кнопки на дверце и приборной панели пальцами, которые плохо слушались ее мозга. После того, как она нашла кнопки регулировки сиденья, она десять раз меняла его положение за десять километров пути. К тому времени, когда мы подъехали к дому, она была в полном смятении. Я повернулся к ней и посмотрел на ее бледное лицо. Она с трудом сглотнула.

— Рон, милый, - неуверенно произнесла она. - Ты помнишь тот сюрприз, о котором я тебе говорила? Мне нужно с тобой поговорить. - Я кивнул. - Что ж, на самом деле в этом доме для тебя есть два сюрприза. - Она глубоко вздохнула.

— Хорошо! - быстро сказал я, улыбаясь ей и надеясь, что улыбка была уместной. - Пойдем посмотрим на мои сюрпризы. - Я вышел из внедорожника, а Шерри - со своей стороны. Мы встретились на тротуаре у пассажирской двери.

— Рон! - резко окликнула она. Она схватила меня за руку и повернула лицом к себе.

— Рон... милый, я хочу, чтобы ты понял, что это твои сюрпризы, хорошо? Ты должен мне поверить. Они твои! Ты запомнишь это, дорогой? - Шерри отчаянно пыталась сказать мне что-то, о чем умалчивала, но, в отличие от прошлой ночи, я не мог разобрать, что именно. Она обвила мою шею руками и крепко прижала к себе, как будто боялась, что я убегу.

— Я верю тебе, хорошо? - тихо сказал я. - Я верю тебе, хорошо? Я не знаю, что тебя так расстроило, но я просто не поверю, что ты можешь причинить мне боль.

Она поцеловала меня. Ее губы были твердыми и требовательными. Затем она откинулась назад, чтобы внимательно посмотреть мне в лицо. Ее тело расслабилось. Она взяла себя в руки, на мгновение прижавшись лбом к моей груди, а затем тепло улыбнулась мне.

— Я веду себя как школьница, - сказала она чуть спокойнее. - Иногда я так нервничаю. Я думаю, что, зная тебя, тебе все равно понравятся эти сюрпризы. - Она отступила назад и вытерла уголки глаз неизвестно откуда взявшейся салфеткой. Мы прошли по тротуару к входной двери, держась за руки.

Мелисса встретила нас у двери. Очевидно, она видела нас снаружи через большое панорамное окно.

— Итак, - сказала она, поприветствовав нас обоих объятиями и поцелуем в щеку. - Сегодня важный день, да?

Шерри кивнула и взглянула на меня, словно пытаясь в чем-то убедить себя. Я начал терять терпение, но сдерживался. Казалось, слишком много людей знали, о чем идет речь, и меня начинало раздражать, что я этого не знаю. Мелисса посмотрела мне прямо в глаза, а затем одарила такой теплой и ласковой улыбкой, какой я никогда ни у кого не видел.

Мелисса обернулась и издала один из тех криков, на которые способна только мать. Вы понимаете, о каких я говорю - о тех, которые слышны по всей округе, особенно среди подростков, которых она зовет? Да, это те самые.

— КАССИИИИИИИ... КОРТНИ…. ЗАХОДИТЕ В ДОМ, - позвала она. Я был впечатлен. Я не слышал такого громкого голоса со времен Афганистана, когда взводному сержанту нашей службы безопасности представился случай заявить о себе группе морских пехотинцев, находившихся в паре сотен метров от нас. Я подумал, что Мелисса, возможно, смогла бы повторить его крик или превзойти его.

Я видел, как девочки-близняшки-блондинки бежали к дому с заднего двора. Всего за несколько секунд они прошли через кухонную дверь и оказались в гостиной. Я улыбнулся Шерри. Я подумал, что эти две маленькие девочки были чем-то особенным, и я хотел поделиться этой мыслью с ней. Она оглянулась на меня, и на ее лице было беспокойство.

— ДЯДЯ РОННИ, - закричала Кортни. Голос Кэсси был совсем рядом.

— МАМОЧКА! - радостно взвизгнула она. Обе девочки промчались мимо меня, не останавливаясь, а Кэсси вела их за собой. Я был немного разочарован. Обычно, когда я подходил, они хотели, чтобы я их обнял, и мне нравилось идти им навстречу.

— МАМОЧКА, - закричала Кортни, услышав голос сестры, и посмотрела мне за спину. Я был сбит с толку. Обернувшись, я заметил, что Мелисса пристально смотрит на меня, и это на мгновение отвлекло меня.

Затем мой бедный, не функционирующий мозг осознал, что происходит вокруг меня. Я резко обернулся и увидел Кэсси на руках у Шерри, а Кортни обнимала левую ногу Шерри... обнимала ногу своей матери.

Я знаю, что у меня отвисла челюсть. Должно быть, я был похож на только что пойманного большеротого окуня. Я поднял глаза и встретился взглядом с Шерри.

— Сюрприз…Папочка, - прошептала она.

***************************

Я уставился на нее. Нападение на боевиков-террористов в Афганистане, крики и стрельба по мне из АК-47 не вызвали у меня такого глубокого потрясения. Потом я начал приходить в себя. Ну, я все равно закрыл рот. Знаете, это было так непривлекательно - вот так зависать.

— Мамочка, почему ты назвала дядю Рона "папой"? - Удивленно спросила Кэсси. Я посмотрел на нее и увидел, что она смотрит на меня в ответ. - Дядя Рон - твой папа? - спросила она мою бывшую жену. Шерри молча смотрела на меня. Ее тревога улетучилась, когда к ней пришли маленькие дочери.

— Нет, милая, - мягко сказала она. - Он твой папа. - Кэсси играла ниткой жемчуга на шее Шерри. Она остановилась и посмотрела на меня, а затем в ужасе перевела взгляд на свою мать. Шерри кивнула. - Правда! - сказала она дочери. Кэсси повернулась ко мне, повертевшись на руках у матери.

— Ты действительно мой папа? - спросила она голосом маленькой девочки. От красоты этого зрелища у меня на глаза навернулись слезы, а я был не из тех, кто плачет. Я прочистил горло.

— Я думаю, что так и должно быть, милая, - мягко сказал я. Кэсси посмотрела на меня с удивлением на лице. Затем она хлопнула меня по предплечью своей маленькой ручкой. Я даже не понял, что потянулся к ней. Иначе она бы не смогла.

— Где ты был? - спросила она. Одинокая слезинка в моем глазу начала быстро увеличиваться, но я сморгнула ее.

— Это не вина твоего папы, Кэсси. Он был далеко на строительстве дорог и всего остального, - спокойно сказала Шерри. - И не бей своего отца, юная леди, - пожурила она ее. Кэсси опустила голову, а затем посмотрела на меня.

— Мне жаль, - проникновенно сказала она.

— Все в порядке, милая, - сказал я ей. Я знал, что ее вопрос был правомерным. На него нужно было ответить, но не раньше, чем она станет достаточно взрослой, чтобы понять.

Кто-то потянул меня за левый карман голубых джинсов. Кортни протянула ко мне руки, желая, чтобы я взял ее на руки. Это помогло. Теперь мои глаза наполнились слезами. Кортни увидела их, когда я усадил ее на сгиб своей руки.

— Я сделала что-то не так? - печально спросила она.

— Нет, малышка, - тихо ответил я, - ты не сделала ничего плохого. - Она посмотрела на меня долгим взглядом. Потом она обняла меня и начала похлопывать по плечу своей крошечной ручкой.

— Ты не должен грустить, дядя папа, - сказала она своим детским голосом. Она отстранилась в моих объятиях и прикрыла свой маленький ротик обеими ладошками. Она захихикала.

— Я назвала тебя дядей папой, - сказала она так, словно это была самая глупая шутка в мире. Я не смог удержаться и хихикнул вместе с ней. Я поцеловал ее в щеку. Секунду она с сомнением смотрела на меня.

— Разве ты не хочешь поцеловать меня так, как дядя Кэл целует малышку Джини? - спросила она. Я кивнул. С довольным выражением на лице она наклонилась, чтобы быстро чмокнуть меня в губы. Я ничего не мог с собой поделать. У меня перехватило горло, и мои мужественные глаза наполнились еще большим количеством слез. Мне пришлось отвернуться и несколько раз прочистить горло, прежде чем я смог снова повернуться ко всем лицом.

— О-о-о-о, - сказала Кортни, и ее молодой голос был полон волнения. В ее глазах плясали огоньки. - Я должна пойти сказать Бену и малышу Кэлу... и Джини, - с энтузиазмом произнесла она. Она начала извиваться в моих объятиях. - Отпусти меня, папочка, пожалуйста? - ласково попросила она. Я отпустил, и она побежала в заднюю часть дома.

— БЕН... КЭЛ... УГАДАЙ, ЧТО? ДЯДЯ РОННИ - МОЙ ПАПА! - закричала она. Она не успела выйти из дома и оказаться поблизости от своих товарищей по играм, когда начала кричать. Мы слышали, как она снова и снова во всю глотку повторяла эту новость, пересекая большой задний двор. Кэсси покинула мамины объятия через секунду или две после того, как Кортни покинула мои. Кэсси побежала за своей сестрой, чтобы поделиться ею с другими детьми. Мгновение спустя она выскочила из-за двери и подбежала ко мне.

— Поцелуй, - потребовала она. Я опустился на колени, обхватил ее маленькое тельце и крепко прижал к себе на мгновение, а затем быстро поцеловал ее, как целовал ее сестру. Она высвободилась и побежала к двери, радостно визжа всю дорогу. Я стоял и смотрел ей вслед, пока она не скрылась за дверью. Я повернулся к Шерри. Она стояла тихо, с легкой улыбкой на лице. Она шагнула в мои раскрытые объятия, и мы долго обнимали друг друга, раскачиваясь взад-вперед.

— Рон... милый, - сказала она наконец, - прости, что не сказала тебе, но все время что-то мешало... и я не могла найти подходящего времени... иногда я собиралась и... как сегодня... звонил телефон или что-то в этом роде... - Она замолчала, потому что я прижал два пальца к ее губам. Я заменил пальцы губами.

— Все в порядке, - сказал я ей. - Возможно, позже я отшлепаю тебя за то, что ты не дала мне знать... но сейчас все в порядке. - Она слегка поперхнулась. Затем она наклонилась и подняла свою сумочку с того места, где уронила ее, когда Кэсси бросилась ей на руки.

— Рон... это все здесь, - быстро сказала она. - Я сделала анализ ДНК, чтобы ты не подумал... - Мне пришлось заставить ее замолчать еще одним поцелуем. Она пыталась сунуть мне в руки пачку бумаг, которую достала из сумочки.

— Оставь это себе, - сказал я ей. - Мне не нужно их видеть. - Последовал еще один поцелуй. Кто-то прочистил горло, и мы пришли в себя.

— Привет, Рон, - сказал Кэл. - Ты в порядке? – спросил он. Я кивнул, обнимая Шерри за талию.

— У меня две дочери, Кэл, - удивленно сказал я ему. Он фыркнул.

— Да, как насчет этого? - непочтительно спросил он. - Что ты думаешь о молодых "соседках" Шерри по комнате, а? - Он ухмыльнулся, ни к чему конкретно не обращаясь. - Я не знаю, почему это стало для кого-то большим сюрпризом, - добавил он. - Черт возьми, любой, кто посмотрел бы на вас троих, мог бы сказать, что они твои.

Мелисса ударила его левой рукой. Правой она притянула его к себе, чтобы обнять. Все это время она была рядом и беззвучно плакала.

— О-о-о-о, милая, - сказал он утешающе. - Ты хотела этого несколько месяцев. Ты не должна так плакать. - Все это время он крепко обнимал ее и похлопывал по спине левой рукой. Он не совсем понимал, что делать с лопаточкой на длинной ручке, которую держал в правой руке.

Внезапно я понял, что Кэл был прав. Когда я впервые встретил их, мне показалось, что близняшки кого-то мне напоминают, и это было правдой. Глаза и переносица у моих дочерей были настолько похожи на мою сестру, что это казалось невероятным. И теперь... теперь, когда я понял, что это не так.…Я видел, что все остальное в них было просто восхитительно. Как я мог этого не заметить? Я в ужасе покачал головой.

— Мужчины, - всхлипнула Мелисса, - иногда бывают такими тупыми.

**************************************

После того как мы поели, мы поиграли с детьми в шесть различных игр, а затем отпустили их развлекаться, пока мы играли в карты. Кэсси и Кортни очень часто возвращались, просто чтобы дотронуться до моей руки, моего лица, до всего, что было в пределах досягаемости, и улыбнуться мне - наверное, просто чтобы убедиться, что я все еще здесь.

Когда они однажды вернулись домой вместе, держась за руки, я взял их на руки и посадил к себе на колени. После того, как они обе обняли и поцеловали меня, я сказал им, что больше никогда их не покину. Когда я произнес волшебную фразу "Я обещаю", они поняли и стали приходить не так часто. Тем не менее, они продолжали наблюдать за мной, откуда бы они ни находились во дворе. Вероятно, они задавались вопросом о следующем шаге.

Что ж, у меня была хорошая идея, чего я хотел от этого шага. Я был уверен, что у меня тоже получится. Ну, почти уверен.

В разгар дня детей укладывали на спальные коврики, чтобы они немного вздремнули. Пока дети дремали, четверо взрослых сидели и тихо разговаривали в тени старого орехового дерева пекан в дальнем конце их огромного заднего двора. Через некоторое время Кэл и Мелисса зашли в дом проведать детей, оставив нас с Шерри наедине впервые за несколько часов. Мы долго смотрели друг на друга.

— Прогуляемся? – спросил я. Она кивнула.

Когда она встала, я притянул ее к себе и поцеловал. Выражение озабоченности на ее лице исчезло. Мы медленно обошли вокруг, пока не оказались в густой тени тополя, росшего в дальнем углу двора. Там я прижал ее к стволу и поцеловал долгим и страстным поцелуем. Я держал ее за талию, а ее руки удобно обвились вокруг моей шеи.

— Почему ты мне ничего не сказала? - Просто спросил я. Она вздохнула. Она была готова к этому вопросу, как я и предполагал. У меня была пара идей, но я хотел, чтобы она рассказала мне, какие у нее были причины.

— Я почти это сделала, когда мы разговаривали в тот раз, незадолго до нашего развода, - сказала она. - Но позже я этого не сделала, потому что снова стала эгоисткой, - тихо сказала она. Это удивило меня, но, похоже, сегодня был подходящий день для таких вещей. Я склонил голову набок, но ничего не сказал.

— Я хотела, чтобы ты вернулся, потому что ты сам этого захотел, - объяснила она. - И если мы снова начнем встречаться, я не хотела, чтобы ты думал, что я пытаюсь оказать на тебя давление. - Я на мгновение задумался, а затем кивнул. Она выглядела немного озадаченной.

— Для меня это как тогда, когда я пытался уговорить тебя уничтожить ту фотографию прошлой ночью, - объяснил я. - Из-за детей ты боялась, что в какой-то момент я начну на тебя обижаться…или их... за то, что они взвалили на меня эту ужасную "ответственность", верно? - Она кивнула.

— Что ж, - размышлял я, - быть отцом по выходным... или каждые несколько выходных. Черт возьми, между визитами могли пройти месяцы, и это не принесло бы им особой пользы. Нарушение их жизни было бы тяжелым ударом... для всех нас. - Я задумался на несколько мгновений. - Наверное, это было к лучшему, но я все еще испытываю чувство утраты, когда думаю о том, что упустил. Иногда нужно смириться с меньшей болью, чтобы избежать большей, да? Ты об этом думала?

— Что-то в этом роде, - ответила она. - Достаточно близко, - добавила она. - Но больше всего я хотела, чтобы ты любил меня такой, какая я есть. Я подумала, что если ты не сможешь этого сделать, то мы не сможем стать настоящей семьей, и, ну... в конечном счете, это причинит моим детям еще большую боль.

— Да, я знаю, о чем ты говоришь. Но…когда-нибудь мы будем много говорить об этом, - сказал я ей. - Я еще не уверен, что не отшлепаю тебя как следует за это, но сейчас, я думаю, ты, вероятно, была права. - Она нежно поцеловала меня.

— Я знала, что ты поймешь, - сказала она. - Я все равно собиралась рассказать тебе, когда им было бы по четыре, - добавила она.

— Хммммм, - сказал я, пытаясь сопоставить даты в уме. - Ты была слишком близка, не так ли? Разве у них не день рождения через девять дней? - Она кивнула.

— Я думала, ты будешь работать так же быстро, как и при нашей первой встрече, - поддразнила она. - Тогда ты свалил меня с ног и уложил в постель ровно за три недели.

Я усмехнулся. Мы говорили об этом прошлой ночью. То, что мы сделали после нашей первой встречи, тогда не показалось нам странным. Три недели, прошедшие между встречей и первым занятием любовью, показались нам вечностью.

— Ты так хорошо меня знаешь, - прошептал я. И тут я вспомнил, что взял с собой.

— Мы почти не говорили о будущем, - сказал я, - но сейчас нам нужно это сделать. Нужно подумать о двух маленьких девочках. - Она тепло и удовлетворенно улыбнулась.

— Дорогой, у нас еще много времени...

Я заставил ее замолчать, быстро поцеловав. Я понял, что это был быстрый способ заставить ее замолчать... и к тому же забавный. Я отвел бедра назад, чтобы дотянуться до переднего кармана. Она не могла видеть, как я открываю маленькую коробочку и достаю что-то из нее, не заглядывая сам.

— Э-э-э...…Шерри, - тихо сказал я. - Я принес это с собой - я все равно собирался спросить тебя, возьмешь ли ты это... Но что касается девочек... Ну, для меня это гораздо важнее. - Я взял ее левую руку в свою и осторожно надел ей на безымянный палец обручальное кольцо, которое купил для нее много лет назад.

— Шерри, милая, - прошептал я, - ты выйдешь за меня замуж? - Она недоверчиво посмотрела на меня, и на ее лице отразилось глубокое потрясение. Затем ее глаза наполнились слезами. Она попыталась что-то сказать, но не смогла.

— Ты сделаешь это? – спросил я. Она попыталась снова, но не смогла вымолвить ни слова. Она кивнула твердо, даже яростно. Внезапно ее губы оказались на моих, а ее язык отыскал мой и начал кружиться в танце.

— Да, - наконец прошептала она мне на ухо, когда мы перестали целоваться, чтобы отдышаться.

Мы снова поцеловались и пошли обратно к дому. Мелисса и Кэл только что вышли на улицу. Мелисса смотрела, как мы, обнявшись, поднимаемся по небольшому склону во внутренний дворик. Она счастливо улыбнулась. Мелисса собиралась что-то сказать, когда Шерри протянула левую руку ладонью вниз.

Мелисса вскрикнула от неожиданности. Кэл подпрыгнул и пролил часть своего пива себе на колени. Подняв глаза, он увидел блеск бриллианта на безымянном пальце Шерри и сразу понял, что произошло. Он улыбнулся и быстро показал мне большой палец.

— Черт возьми, Лисса, - пожаловался он, разглядывая большое мокрое пятно на своих штанах. - Если это не одно, то совсем другое. - Но он широко улыбался.

*****************************

В тот вечер я отвез свою невесту и двух наших дочерей в наш новый дом. Девочки спали на надувных матрасах в своей новой комнате, ожидая, пока не будет арендован грузовик, чтобы перевезти все их вещи и вещи Шерри. Они думали, что это, пожалуй, самая аккуратная вещь в мире, пока примерно в 2:00 ночи над городом не разразилась гроза. Мы с Шерри проснулись и услышали, как в коридоре плачут две маленькие девочки, потому что они не могли понять, где находятся, и были напуганы.

Остаток ночи они проспали между мной и Шерри. Я знаю, что провел полночи, просто наблюдая за их милыми, ангельскими личиками, когда они спали. Утром мы играли в щекотки, покачивания и, самое главное, в хихиканье, пока нам не приходилось вставать с постели ради позднего завтрака.

В течение следующих нескольких месяцев я познакомился со всей гаммой взаимоотношений отца и дочери, таких как вспышки гнева, суетливость, своевременное укладывание их спать, чтение книг перед сном, когда они засыпали, сидя у меня на коленях, объятия и поцелуи в изобилии... У нас это получалось.

Нам с Шерри пришлось научиться закрывать и запирать дверь нашей спальни в тех случаях, когда мы хотели заняться любовью. У меня никогда не было детей, а у нее не было любовников, пока мы были в разводе, так что для нас обоих это было в новинку. Она несколько недель смеялась над тем, как я пытался забраться под одеяло, когда мы впервые услышали тихие голоса, приближающиеся по коридору. Я просто не думал, что вид моей волосатой задницы - это то, с чем они должны сталкиваться в нежном четырехлетнем возрасте. Ну, как бы то ни было, мы также договорились с Мелиссой и Кэлом, что будем время от времени присматривать за детьми друг друга на ночь или выходные. Мамам и папам тоже нужно было немного побыть наедине.

О, я бы хотел сказать, что все это было просто замечательно, но, по правде говоря, нам с Шерри еще многое предстояло уладить, и некоторые из них были трудными. Шерри было трудно смириться с тем фактом, что у меня были длительные отношения с Карен. Она понимала, что это произошло, когда мы были либо в разводе, признанном судом, либо на самом деле в разводе, но это все равно беспокоило ее. Ритуальное очищение, которое мы совершили в душе в первую ночь после моего возвращения домой, помогло, но не избавило ее от чувств к Карен. Мне было трудно понять ее точку зрения, но я не стал оспаривать тот факт, что она была искренней.

И вот, однажды днем, мы с Шерри остановились на подъездной дорожке с разницей в несколько секунд, и я случайно взглянул из своего внедорожника на ее машину. На какую-то долю секунды передо мной всплыл образ того дня, когда я увидел ее и ее любовника на светофоре в центре города. В основном, я отмахнулся от этого, но я был потрясен тем, что то, что было давно, могло вернуться с такой силой, что у меня мурашки побежали по коже.

В конце концов, мы поняли, что нам нужна консультация, которая помогла бы нам снова взглянуть на все в перспективе. Консультант помогла нам сопоставить мужчину, с которым я застукал ее, и Карен с тем же местом, где мы сопоставили парней Шерри и моих подруг до нашей встречи. Они были за дверью в нашем сознании с надписью "не ходи туда", и мы обнаружили, что можем уважать эти границы. Это сработало, но потребовалось некоторое время.

Нам еще предстояло решить некоторые проблемы с доверием - не многие, но некоторые. Шерри понимала, что пройдет много времени, прежде чем я стану доверять ей так же безоговорочно, как в нашем первом браке, но она также понимала, что я буду работать над достижением этой цели так же усердно, как она старалась убедить меня в законности этого брака.

Это был трудный, а иногда и болезненный процесс восстановления доверия между нами, но мы знали, что справимся. У нас не было вариантов, которые мы бы приняли. Нашим ритуальным очищением мы дали друг другу нерушимое обещание, и это, а также наши дети были слишком ценны, чтобы позволить тому, что у нас было вместе, умереть. Мы упорно трудились, чтобы вернуть "нас" в прежнее русло.

******************************

Через семь месяцев после того, как я снова попросил ее выйти за меня замуж, наши четырехлетние дочери-близняшки, одетые в белые атласные платья, босиком прошли по проходу между двумя рядами деревянных скамей. Им было поручено разбрасывать лепестки роз там и сям. Они делали это с поразительной уверенностью в себе и энергией. Кортни, в частности, считала своим долгом следить за тем, чтобы на участке площадью более квадратного метра был хотя бы один лепесток. Иногда для этого приходилось отступать, чтобы убедиться, что покрытие было достаточным.

Время от времени Кэсси замечала какое-нибудь улыбающееся лицо, и она торжественно сообщала ему или ей: - Мои мама и папа собираются пожениться.

Так оно и было.

Конец.

P. S. Дорогой читатель! Понравилось? Если да - пожалуйста, перечислите 10 рублей на карту № 2202200858517376. Вас это сильно по карману не ударит, а для меня это единственный источник дохода. Заранее благодарен. Ваш ЛюбительКлубнички.