Дочери надо учиться! Глава 5. Первое фиаско. Из сборника Рассказы о первом сексе подростков

…Возможно, если бы тогда, еще у первых хозяев, всё сложилось бы иначе, сейчас она бы тоже стояла в клетке для обычных рабынь… А может, и в ней бы не стояла, так бы и осталась у них, и не было бы длинной череды продаж, всё новых и новых хозяев со своими привычками, желаниями, под которые каждый раз приходилось заново подстраиваться… Может быть она бы и не пала до нынешнего состояния. Всё может быть… Знать бы где упадешь, соломки бы подстелила… Но главное все-таки, что Дженни теперь учится. Пусть и дочке пришлось тяжело, сумма-то получилась небольшая, наверняка по крохам где-то еще пришлось добирать, но, тем не менее, вероятно, ей хватило. Да, мать теперь самая презренная рабыня, но цель достигнута, ведь дочери надо учиться!

На исходе шестого дня резкий звонок позвал рабыню в супружескую спальню. По расслабленным телам супругов, развалившись, лежащих на спине и не удосужившихся даже прикрыться, рабыня поняла, что они только что оторвались друг от друга. В комнате резко пахло любовью - разгоряченными телами, мускусом женских выделений, спермой. Лишь только приоткрыв дверь, женщина испуганно замерла. Все-таки одно дело, когда хозяева рассматривают свою рабыню - на то они и хозяева, а вот имеет ли она право хоть краем глаза на них взглянуть - это большой вопрос, все-таки оба нагие, а их позы столь неприличны... Но сомнения Кэрол были быстро развеяны Памелой:

- Хрюшка, сюда. Живо! - рабыня, не поднимая глаз, мелкими шажками подошла к кровати.

- Этот белый червяк недоработал, - поджав верхнюю губу, она брезгливо кивнула на влажно блестевшее сморщившееся мужское достоинство Леона. - Твоя задача - в форму привести. Понятно?

- Да, госпожа, - Кэрол послушно опустилась на колени со стороны Леона, сама же судорожно размышляла. С одной стороны, это первое сексуальное требование хозяев, а ведь именно с этой целью ее купили. Значит, от того, как она справится с этой задачей, зависит самое главное - ее дальнейшее положение в семье. Но с другой стороны - заниматься сексом с мужем на глазах у жены… Не просто жены - хозяйки! Насколько она ревнива? Не будет ли хуже?

- Ну, долго тебя ждать, корова нерасторопная? - прервала ее мысли Памела.

Кэрол осталось только подчиниться. Сильный запах женского лона, исходящий от члена, бил в нос, да и слизь, которой он был покрыт, не оставляла сомнения в своем происхождении. Преодолев брезгливость, и внутренне съежившись, она взяла орган Леона в рот. Руками рабыня стала ласкать основание члена, перебирать яички, поглаживать анус. Не прошло и пары минут, ее старания увенчались успехом, сначала она языком почувствовала отвердение, потом пальцами... Памела, опершись на локоть, приподнялась и внимательно следила за действиями своей Хрюшки, оживляющими вожделенный орган.

- Вижу, тебе понравилось с белым червяком возиться? - язвительно спросила хозяйка, схватив Кэрол за волосы и повернув ее голову к себе.

- Да, госпожа. Благодарю вас за любезность.

- Тогда хватит с вас обоих. Хорошенького понемножку. Мной займись, червяк не завянет. Вижу, у тебя опыт отменный.

Это было вовсе не так. Опыт-то у Кэрол как раз был очень маленький - за всю свою жизнь, до продажи, естественно, - она знала только одного мужчину, своего погибшего мужа, отца Дженни. Лесбийского же опыта не было никакого. Но не спорить же с госпожой? И она залезла на кровать, перебралась через ноги Леона, раздвинула губки Памелы и, изо всех сил преодолевая отвращение, принялась вылизывать терпко пахнущие липкие складки. Та же, урча от удовольствия, откинулась на подушки и с расслабленной ленцой повернула голову к мужу:

- Ты, дурень, можешь пока корову пощупать. Чтоб червяк не засох. Твоего роду-племени шлюха. По белому мясцу соскучился, небось?

До этого разрешения хозяин не решался дотронуться до своей рабыни, сейчас же осмелел. Кэрол почувствовала, как Леон пододвинулся к ней, перебросил ногу через ее торс и стал тыкать членом в бедро. Одной рукой он начал мять ее груди, другой забрался в промежность. Хоть рабыня не очень знала, что кому дозволено в этой странной семье, но само собой как-то так получилось, что она развела ноги, чуть сдвинулась, и член хозяина оказался где-то в районе ее лобка. А дальше… дальше непонятно каким образом, но их органы сами нашли друг друга... Боясь, что властная госпожа заметит, что произошло, рабыня стала лизать Памелу с удвоенным старанием, чутко реагируя на каждое ее движение. Хозяйка уже задвигала бедрами, стала постанывать… Но в какой-то момент что-то ее насторожило, она открыла глаза, приподнялась и увидела, что происходит.

- Белая грязь, вы не слишком много себе позволяете? Хоть бы меня постеснялись, - прошипела Памела, больно выкрутив ухо своей рабыне.

Леон в испуге выскочил из Кэрол, чем хозяйка не преминула воспользоваться. Она нагнулась, и, нарочито брезгливо двумя пальцами схватив член мужа, покачала его из стороны в сторону.

- Понравилось в белой свинье? Затвердел? Окреп? А мной, значит, брезгует? Ну что же! Хотите между собой? Так давайте! Хрюшка, садись на него! - Кэрол в испуге замерла, Леон тоже. - Ну! Жду!

Кэрол подчинилась. В очередной раз сменив положение, широко расставив колени, она присела над Леоном и только протянула вниз руку, собираясь заправить в себя его хозяйство, как была остановлена хозяйкой:

- Не сметь! Я сама!

Памела схватила член мужа, с такой силой сжав его, что Леон застонал от боли, не сделав, правда, ни малейшей попытки вырваться, и стала водить им по промежности рабыни. При этом она намеренно растопырила пальцы с длинными ногтями, в кровь расцарапывая нежные женские складки. Кэрол, чувствуя свою вину, боялась пошевелиться, издать хоть малейший звук.

- Ладно, - решила хозяйка прервать истязание, выставив член вертикально и кивнув рабыне, - попляши на этом вонючем козле.

К этому моменту сама Кэрол была уже изрядно возбуждена, поэтому с хлюпающим звуком она опустилась вниз, поглотив не только член хозяина, но и пальцы Памелы.

- Фу, какая гадость, - выдернула та руку и протянула рабыне, - вылижи!

- Простите, госпожа, я виновата, - Кэрол, продолжая автоматически двигаться на Леоне, принялась очищать пальцы хозяйки. Но длилось это недолго. Этой же рукой Памела залепила рабыне пощечину, а потом больно ткнула в лобок:

- Остановись. Я хочу посмотреть, как вы тут без меня управляетесь, - двумя пальцами она вытянула член мужа из Кэрол. - Ого! Ты посмотри, как подрос! Со мной таким не был! А ты, корова? - она провела торцом ладони по промежности рабыни. - Вовсю потекла! Ладно, продолжайте. Только недолго. Раз, два, три, четыре, пять, - усмехаясь, подсчитывала Памела приседания Кэрол. - Стоп! Покажитесь теперь, - она вновь вынула член из рабыни. - Фу, какой мокрый. И ослаб еще. Неужто бледная дырка тебя не вдохновляет? Теперь дальше давайте. Раз, два, три, четыре, пять. Стоп!..

Казалось, эта пытка будет продолжаться бесконечно. Не успевала Кэрол почувствовать в себе Леона, сосредоточиться на ощущениях заполненности, движения внутри себя, как хозяйка вновь приказывала остановиться. Вновь она вынимала член, покручивала его. Вновь заставляла рабыню наклоняться назад, рассматривала и критиковала ее влагалище, запускала туда палец и ногтем царапала стенки. Вновь раскрывала клитор и спрашивала у мужа, как, по его мнению, достаточно ли тот набух, достаточно ли их Хрюшка увлажнилась… Возбуждение у Кэрол давно прошло, чувство вины тоже, осталось только желание, чтобы это изощренное издевательство, наконец, окончилось. Сама же хозяйка явно испытывала блаженство от того, как хитро она наказывает проштрафившуюся парочку, как одновременно и разрешает им заниматься любовью на своих глазах, и не дает этим насладиться.

Памела просто сияла. Глаза ее сверкали, рот приоткрылся, одной рукой она трогала промежности мужа и рабыни, другую запустила себе между ног и быстро-быстро там поглаживала. Возможно, она могла бы мучить парочку до утра, но желания собственного тела пересилили. В очередной раз потрогав член Леона, она призывно раскинулась на кровати и приказала ему:

- Все, хватит, скидывай эту корову, иди на меня, так уж и быть, прощаю. А ты, Хрюшка, лижи мне соски. Сумеешь, надеюсь?

Кэрол даже не ожидала, что Леон так грубо ее столкнет - ударом кулака в грудь, все-таки не она была виновата, что у них так ничего и не получилось, ведь она была готова, совсем готова - она же чувствовала, как набухли ее половые губы, как напряглись соски, клитор, каким влажным стало влагалище. Но приказ хозяйки - свои желания побоку! И рабыня, встав на колени, просунула голову между телами супругов. Желание, однако, оставалось - жгучее, неутоленное. Она с закрытыми глазами автоматически лизала и обсасывала грудь хозяйки, поглаживала ее рукой, а сама в это время представляла, как в это время, прямо сейчас в нее входит мужчина, горячий, страстный…

- Ты что, Хрюшка, дергаешься? - вдруг спросила Памела, почувствовав дрожь ее тела. - Не наелась еще? Не надейся, моего мужика ты не получишь. Хотя… для интересу… - она протянула руку к тумбочке, открыла ящик, достала огромный вибратор с двумя рожками и протянула его мужу. - Леон, вставь ей. Корова, ноги шире!

Леона оторвали от обработки вожделенного отверстия, ему было не до ощущений рабыни. Да и вообще должен ли он был с ними считаться? Одним сильным ударом мужчина затолкнул прибор до упора. Кэрол вскрикнула от резкой боли в раздираемом анусе. Памела усмехнулась:

- Торопишься? Ну, ничего, корова потерпит. Включи на максимум.

Боль не прошла, но распирающее чувство снизу было очень приятным, когда же Леон включил моторчик, по телу Кэрол пошли горячие волны. Стеснения перед хозяевами, конечно, давно уже не было - они же сами на ее глазах занимались любовью. Поэтому она откинулась назад, зажмурилась, расслабилась, рефлекторно задвигала бедрами, желая полнее и скорее впитать в себя давно желанные чувства. Но не получилось, все вновь сорвала хозяйка:

- Стой тут на коленях и не отворачивайся, я хочу увидеть, когда тебя проймет, и как ты кончаешь. И глаза открой, корова, на меня смотри!

Это было очень тяжело - чувствовать, как внутри разгорается огонь, как все нарастает сладость, но при этом, не прикрывая глаз и заглушая свои ощущения, смотреть в лицо бешено дергающейся под хозяином Памеле. И в который уже раз, лишь только спасительный оргазм стал приближаться к Кэрол, опять ничего не получилось. Хозяйка почувствовала, что ее муж тоже на подходе и, дернувшись под ним, заверещала:

- Нет, не в меня! Хрюшке в рот! - и уже обращаясь к Кэрол. - Тебе же он нравится, да? Вот и получи продукт.

Леон схватил рабыню за волосы, нагнул ее и резко натянул на себя. Член уперся ей в горло, уже только от этого она начала задыхаться. А через секунду туда ударили струйки семени, выпучив глаза, она закашлялась, оторвалась от хозяина, сгустки спермы вылетели из ее рта прямо на лицо Памелы.

- Ну, это уж чересчур! - вскинулась та, вытирая щеки. - Пошла вон!

- Нет, остановись, - уже около двери одернула она Кэрол. - Ты что, решила, что такое безнаказанно тебе пройдет? Сходи за Диком и принеси плетку.

- Но… - Кэрол запнулась и опустила руку к вибратору, - во мне же… Можно, я…

- Нет! Так и иди, пусть он на белую грязь посмотрит…

- Но… госпожа, он же вылетит…

- Руками придерживай, дура. Вылетит - так прикреплю, что все время по дому будешь с ним ходить. Хватит болтать. Пошла вон!

Уже в коридоре Кэрол поняла, что с первым настоящим испытанием не справилась. Due time! Настроение стало препоганым. И еще здоровенный вибратор идти мешает, ногами надо придерживать, сжиматься. Поправила рукой… Да, мешать-то мешает, трет очень, распирает, но, как тронула его - опять тепло снизу! Боже, опять горячая волна! И опять! Кэрол пыталась отвлечься от этих ощущений, думать о чем угодно, хоть о том, что она сейчас провалила первый экзамен, о том, что первый пойнт в минус - ничего не помогало! Тяжело дыша, она прислонилась к стене, задергала мышцами живота - уффф, отпустило…

Глухой стук, что-то скользнуло по ноге, чувство облегчения во влагалище, она посмотрела вниз. Так и есть - этот чертов прибор вылетел из нее и валяется на полу. Нагнулась, после оргазма слишком резко - закружилась голова, подняла вибратор, убавила мощность - авось, хозяйка не заметит, - протерла рукой, вставила.

Дик уже лег. Похоже, он чем-то занимался под одеялом, во всяком случае, когда рабыня вошла, она заметила там ритмичное движение, потом мальчик странно дернулся, но сразу же рявкнул:

- Почему не стучишь, Хрюшка? Чего тебе?

- Мастер, госпожа велела пригласить вас к ней в спальню.

- Зачем еще? - похоже, Дик стал припоминать свои грехи, опасаясь взбучки.

- Я провинилась. Думаю, вы будете меня там наказывать, - она протянула ему плетку.

- Что же ты натворила? И где твоя фирменная блузка? И почему ты голая? Меня совратить захотела? А мама позволила? - он облегченно засмеялся, слезая с кровати. Лежал он там голышом, Кэрол, приготовившись было отвечать, успела мельком заметить напрягшийся член, видно, под одеялом действительно что-то происходило. Дик же, потянувшись за трусами и уловив взгляд рабыни, нарочито медленно встал и покачал бедрами, продемонстрировав женщине движение своего хозяйства:

- Ну что? Нравится подглядывать? Быстро ко мне! - и с обеих рук влепил покорно подошедшей Кэрол по пощечине. - Одень меня, лентяйка. Не могу же я так к матери идти, - он протянул рабыне трусы.

Когда Кэрол нагнулась перед ним, он ударил ее членом по носу, женщина почувствовала острый возбуждающий запах, запах мужчины, запах самца, и это наложилось на волны, идущие от вибратора; не в силах сдержаться, она застонала.

- Больно? - с удивлением спросил Дик. - А если так? - и он несколько раз для острастки протянул ее по спине плеткой. Ремешок, попав между ягодиц, за что-то зацепился, мальчик сделал шаг вперед и заметил торчащий из влагалища рабыни прибор.

- Хрюшка, а что это в тебя засунуто? - Дик потрогал вибратор. Ощущения усилились, Кэрол было нестерпимо стыдно, что такое происходит перед мальчишкой, но, как ни странно, ощущение стыда еще больше усиливало возбуждение. Уже не обращая ни на что внимания, она громко застонала и, встав на колени, плотно зажмурила глаза, одной рукой уперлась в пол, другой вжала в себя приборчик и бешено задергала бедрами.

- Вставай! Вставай! - закричал на нее Дик. Он не понимал толком, что происходит, главное для него сейчас было - быстрее прийти к матери, избави бог опоздать... Мальчик давно оделся, а рабыня все так же корчилась на полу, оргазм никак не заканчивался. Кэрол пыталась думать о чем-то постороннем, хотя бы о предстоящем наказании, о том, что наверняка оно опять будет поручено мальчишке - ничего не помогало, судороги не проходили. Ей стало больно, вибратор давно уже натер ей влагалище, но от этого возбуждение почему-то только усиливалось. Дик вновь пустил в ход плетку, но уже не слегка, а в полную силу…

В конце концов, ощущения притупились, и рабыня смогла встать. Перед глазами плыли какие-то черные мошки, голова кружилась, была тяжелая, мутная, бил озноб. На ватных ногах Кэрол, подгоняемая мальчишкой, вышла в коридор, прошла несколько шагов… и опять! Она уже не могла контролировать свое тело, и вновь в который уже раз за сегодня на глазах у Дика женщина вынуждена была остановиться, прижаться пылающим лицом к стене и забиться в конвульсиях…

Когда они зашли в спальню, Памела в дорогом безвкусном халатике из бьющей в глаза красно-зеленой зеркалки сидела в кресле. В соседнем пристроился Леон, тоже одетый. Оба с каменными лицами - похоже, между ними произошел какой-то серьезный разговор.

- Эта Хрюшка пыталась соблазнить твоего отца, - обратилась мать к Дику. - Как ты считаешь, за это она должна быть наказана?

- Да, мама.

- А ты сама, Хрюшка, как считаешь? Проси его поучить тебя.

"Боже опять... не просто порка, а я должна его просить... но я же сама на это пошла, ведь дочери надо учиться..."

- Мастер, я провинилась перед вашими родителями. Прошу вас, накажите меня...

Это была вторая порка в доме хозяев, с первой прошло всего лишь несколько дней, но как много изменилось за это время... Стесняться хозяев? Глупо... Дика? Тоже... он уже видел ее по-всякому, и не только видел... Боль? Так ведь ко всему привыкаешь...

Видимо Памела заметила тень равнодушия, мелькнувшую в глазах рабыни, и придумала кое-что новенькое. По ее приказу Кэрол, перевернувшись, улеглась на кресло - так, чтобы вниз свешивалась голова, а ноги были подняты на спинку и широко расставлены в стороны. Мишень для порки открылась полностью, но хозяйке этого оказалось мало:

- Дик, повороши-ка в ней приборчиком. Нет, не так, покрепче!

Кэрол прикрыла глаза и почувствовала горячие волны, всё сильнее и сильнее… Она хрипло задышала, инстинктивно задвигала бедрами. Она понимала, что вот так, раскрывшись, ужасно стыдно вновь кончать на глазах у ребенка, но самого стыда она не испытывала. Оставалось только понимание унизительности ситуации, и это понимание только заводило ее все больше, свое тело она уже не контролировала. Кэрол сначала еще пыталась сдержаться, отвлечься на мысли о там, что она приносит себя в жертву ради дочери, что дочери надо учиться, но все было тщетно, возбуждение только увеличивалось. Хихикающий же Дик сопоставил эту сцену с тем, как корчилась Хрюшка у него в комнате, и с интересом продолжал двигать вибратором, раздвигая другой рукой розовые складки, подергивая за волосики и наслаждаясь своей властью над предоставленным ему взрослым женским телом.

- А вот теперь пори! - крикнула Памела, заметив конвульсии рабыни. - Видишь, эта белая грязь кончать собралась. Оргазм называется. Ей приятно, но до самого пика ее не доводи. Бей как раз в то время, когда она дергаться начнет.

Кэрол же чувствовала, что, несмотря на всю унизительность ее положения, именно эта унизительность ей нравится, нравится то, что порет ее ребенок, тот самый ребенок, который имеет право взять ее в любой момент, и вовсю пользуется этим правом, то, что она теперь уже не просто женщина, а бесправная, бесстыдно раздвинутая рабыня, что с ней позволено всё… И что за это ее презирают не только хозяева. Хуже, куда хуже - она презирает сама себя…