Западня Часть 1

Эта история случилась со мной лет десять тому. Я поступила в училище очень далеко от родного дома. В общаге места для меня не нашлось, но, к счастью, как я тогда думала, одна старшекурсница помогла мне подыскать очень удобную, чистую и недорогую комнату в очень хорошем районе. К тому же, хозяйкой квартиры была не вечно брюзжащая старушка, и не мужик, который мог бы начать приставать, а очень милая и улыбчивая девушка, на восемь лет меня старше. Конечно же, мы с ней сразу подружились. Она даже встречала меня после учебы. И не только в силу нашей дружбы, но еще и потому, что городок этот был промышленный, а значит, бандитский.

Слухи, что какую-то девушку изнасиловали, а какая-то едва убежала, появлялись у нас в училище регулярно. Конечно же, я боялась! Еще бы: мне только исполнилось шестнадцать, все время жила с мамой-папой, взрослой жизни не знала, постоять за себя не могла. Лене, моей хозяйке, было легче. Разбитная девушка, она дружила со многими ребятами, в том числе и из этих, бандюков… Тронуть ее боялись.

– Тебе надо, наконец, кавалера завести! – сказала она мне однажды.

– Куда мне, Лена?! – попыталась отмахнуться я. – Эти мужики – такие приставалы! К тому же задают на дом много.

– А ты думаешь, я тебя каждый день встречать буду? – охладила она мой пыл. Но, в принципе, Лена была права. – Заведи себе парня, пусть он за тебя беспокоится.

Я согласилась, но процесс поиска длился очень долго: однокурсники – просто дети, их самих защищать надо, а с ребятами покруче где знакомиться? Не на улице же к ним приставать?!! Наконец Лена не выдержала.

– Ладно, – говорит мне. – Познакомлю тебя с одним суперменом. Есть тут на примете общий знакомый. Завтра будь готова!

Честно говоря, мне он сразу не очень понравился. Во-первых, старше лет на пятнадцать (впоследствии оказалось, что на целых 18), а глаза маленькие, колючие и злые. Хотя умный, здесь ничего не скажешь. Рассказывал, как он крутится в бизнесе, машины продает. Посидели втроем в кафе, они водочку заказали, а я только мороженое попросила. Мне почему-то показалось, что он от меня тоже не в восторге – очень уж он на Лену смотрел. В глаза! Но та меня дома быстро успокоила: мол, мужичок от меня без ума, хочет еще видеться. Мы опять с Ленкой – на вторую свидуху. Опять посидели немного, но Ленка потом, типа, оставайтесь, друзья, а мне домой пора. Я сначала за ней попыталась, но та меня к суженому моему отправила:

– Ты чего? Побудьте вдвоем! – и подмигивает ему.

А вдвоем с ним мне и вовсе некомфортно: взгляд у мужика еще более колючим стал.

В конце ужина говорит он мне:

– Хочу, чтобы ты стала моей девушкой! Я мужчина обеспеченный, уважаемый. Меня в городе все знают. Будет тебе со мной удобно и комфортно, об этом не беспокойся. И не тронет тебя никто. Вот подарю тебе кольцо свое, будешь его носить, а как только какие проблемы, просто покажешь – и все от тебя отстанут.

Кольцо показывает – красивое такое! – но не отдает. Я рукой тянусь, а он держит и только демонстрирует.

– Есть, – говорит, – у меня один вопрос. Для меня очень важный. От которого зависит, будешь ты моей девушкой или нет.

Я вся застыла.

– Ты, надеюсь, честная девушка? – и на меня смотрит. Я поначалу даже не поняла, а потом дошло, покраснела очень.

– Мне очень важно, не было ли у тебя мужчин до меня, – говорит и прямо в глаза смотрит. – Если я смогу убедиться, что не было, что ты еще девственница, тогда можешь на меня рассчитывать во всем. И всегда.

Девственница я, конечно, тогда была во всех смыслах. Непорочная, даже страшно! Поэтому голову опустила и киваю. Думала, на этом разговор закончится, мне дадут колечко – вроде даже помолвка получилась. Не могу сказать, что понравился мне мужчина, но вот колечко!.. Был в нем какой-то потайной смысл, который свалил меня с ног и спутал все мысли. И я совсем думать забыла о взглядах, которыми обменивался Сергей (так его звали) и моя квартирная хозяйка Лена.

– Да, конечно, я … это, – сказала ему и жду, что же дальше будет. Отдаст колечко или нет.

– Нет, мое солнышко! Я тебе, конечно же, верю, но в некоторых вещах, которые для меня принципиальны, всегда проверяю все сам. Всегда сам! – повторил он, буравя меня взглядом и сжав колечко в кулаке. – Ты согласна?

Я даже не поняла, с чем я должна согласиться. Но Сергей начал объяснять:

– Мы сможем сделать это у меня. Можно и у вас, но у меня удобнее.

«Он хочет лазить у меня ТАМ?!! » – от этой мысли мне сделалось плохо. Я посмотрела на него с ужасом и ничего не сказала.

– Я жду от тебя ответа, – он спрятал кольцо во внутренний карман пиджака и вывел меня из кафе. – Время есть. Можешь подумать, посоветоваться.

Часть 1. Осмотр

– Настенька, солнышко, чего ты так разнервничалась?! Это же его законное право! – Лена, вопреки моим ожиданиям, не начала возмущаться вместе со мной, а, наоборот, начала переубеждать меня. – Он хочет с тобой встречаться, да? Да! Поэтому естественно его желание знать, что ты еще никому не принадлежала. Он ведь хочет быть с тобой искренним, честным, поэтому, конечно же, требует искренности и от тебя. Конечно же, ты обязана показать ему свою невинность! Чего ты стесняешься – это ведь повод для гордости! Смотри сама – такая умница, красавица и к тому же еще нетронутая.

Ее сладкие речи меня, наверное, заворожили. Через полдня я уже не думала, что Сергей сумасшедший и предложил мне черт знает что. Конечно, я не могла уяснить для себя всей процедуры, это не помещалось в моей голове, но я уже была согласна с Леной, что видеть мою целку в нетронутом состоянии – его полное право.

– Да, да пойдешь к нему и сделаешь все, как он хочет. Могу пойти с тобой, чтобы составить тебе компанию. Постоишь перед ним пару минут без трусиков, ничего страшного – корона не упадет, – Лена говорила эти страшные слова очень просто, гладила меня по голове, и я почему-то успокаивалась. – Давай не будем оттягивать. А то он найдет другую. Думаешь, мало таких смазливых мордашек ходит по улицам? Не стоит терять времени. Приготовься, пойдем сегодня вечером.

Красивых девочек в этом городе, действительно, было немало. Поэтому вечером я позволила Лене взять меня за руку и повести к Сергею. Всю дорогу она что-то рассказывала, а я ничего не слышала – только с волнением думала, что же меня ожидает. Дорога к его дому недалекая, и через минут пятнадцать нас уже пригласили в квартиру. Сергей улыбался, шутил, а на столе уже стояли три бокала.

– Что будете пить, девочки? – спросил он. – Вино, шампанское или, может быть, чего покрепче?

– Вина, пожалуйста, – расцвела в улыбке Лена. А потом, когда Сергей начал наливать третий бокал, повернулась ко мне. – А ты разве будешь? Тебе родители разрешают?

«Вот сволочь, – подумала я. – Разве ж непонятно, что я здесь как взрослая? Или, может, не знает, для чего мы пришли, и что со мной здесь должны делать? »

– Может, сладкой водички, Настенька? У меня есть, – Сергей с Леной рассмеялись, и он действительно налил в мой бокал какого-то «Буратино». Говорили на какие-то отвлеченные темы, поднимали тосты, моя квартирная хозяйка покрывалась румянцем, да и Сергей уже начал говорить громче. А я сидела, сжавшись в комок, и с ужасом ожидала неизбежного.

– Очень сложно найти по-настоящему скромную, неиспорченную, честную девочку, – вдруг без всякого перехода начал говорить Сергей. – В больших городах таких редко встретишь, и я очень рад, что, как говорила Лена, мне посчастливилось. Да, Настя?

Я покраснела пуще прежнего и опустила голову.

– Ты не должна стесняться, стыдно должно быть другим, – тоном нашего сельского батюшки говорил Сергей. – Тем, которые пьют, курят, таскаются по подвалам с пацанами. Ты ведь не такая, правда?

Поддерживать этот разговор я не могла, и даже головой кивала очень нерешительно.

– Я буду рад отдать тебе свое сердце, подарить тебе кольцо, которое означает, что мы обручены, и что ты моя девушка, моя невеста, – с пафосом заявил Сергей, а потом сделал паузу и продолжил. – Если ты, конечно, нас не обманываешь. Для меня это, повторю еще раз, очень важно. И я должен в этом убедиться.

Я буквально вжалась в кресло, уперла взгляд в тарелку.

– Давай, Настенька, поднимайся! – ласковым тоном обратилась ко мне Лена. – Подойди к Сергею. Ты же не забыла, зачем мы сюда пришли? Это будет недолго и совсем не страшно. Надо слушаться и быть хорошей девочкой.

Моя квартирная хозяйка крепко взяла меня за руку, подняла с кресла и поставила перед мужчиной, который вальяжно развалился на диване.

– Ближе, ближе, солнышко, тебя здесь никто не укусит! – она толкала меня до тех пор, пока мои колени не соприкоснулись с его. – Стань ровненько, не горбься!

Мне казалось, даже корни волос у меня покраснели – больше всего от осознания того, что сейчас должно произойти.

– Очень скромненькая и аккуратная девочка, – ворковала Лена. – И сложена хорошо. Повернись, Настюшка!

Она действительно повернула меня задом к Сергею – словно товар на рынке. Я чуть не заплакала.

– Юбочку, как я понимаю, хорошо бы снять! – каким-то слащавым голосом (ненавижу такие) пропищал мужчина.

– Конечно! – не обращая на меня ни малейшего внимания, Лена начала расстегивать мне застежку на поясе. Я крепко схватила ее руками.

– Что за дела, Настя? Обещала слушаться и не слушаешься?! Немедленно прекрати! – Лена сильно нажала на мои пальцы. Увы, она была сильнее. Еще секунда, и я осталась только в трусиках. Руками я сразу же прикрыла то место, на которое пялились мои мучители. Лена, как ни странно, даже немного помогла мне, взяв за плечи и опять развернув к Сергею спиной.

– Очень даже миленький задик – кругленький такой! Ноги, конечно, не от ушей, но стройненькие, правда? – причмокнул языком мужчина. – Мне эта девочка начинает нравиться. Разверни-ка мне ее передком, Ленусик!

Не успела я возмутиться такой бесцеремонностью, как тотчас же опять оказалась прижатой к Сергею, а руки мои Лена крепко сцепила у меня за спиной.

– Пустите! Зачем вы это делаете? Я не согласна! Я хочу домой! – начала вырываться я, но Лена только сильнее сжала мои руки. Сергей похотливыми, маслянистыми глазами смотрел мне между ног, и казалось, он видит сквозь ткань трусиков. Он улыбался, и я поняла, что эта сцена ему нравится.

– Конечно, отпустим! Как же не отпустить?! Даже домой проведем! – начал кривляться Сергей. – Но для начала хорошенечко посмотрим тебя – все ли у нашей девочки в порядке, была ли наша девочка послушной и скромной перед тем, как попала в этот дом.

– Пустите, я уже хочу домой! Я хочу спать! Мне еще надо физику учить! – молола я всякую чушь в надежде вырваться из этого позорного состояния.

– Ты сама затягиваешь наше общение, – вдруг поднял на меня глаза Сергей. – Если бы постояла, как следует, помогла нам, показала свои тайные местечки, уже давно была бы дома и учила физику. А ты стоишь, дергаешься!

– А может, ей это нравится?! – услышала я голос Лены за своей спиной.

– Кстати, исключать такой вариант событий ни в коем случае нельзя! – опять засмеялся Сергей. – Ну-ка, иди сюда, моя цыпочка!

Пальцем он начал водить у меня по трусикам: вверх-вниз. Было ужасно стыдно и неприятно. Но когда его палец несколько раз залез под резинку, я просто взвыла.

– Ого, как дергается! – едва удержала меня Лена.

– Какой-то у нас принудительный осмотр получается! – поддержал ее Сергей.

– Вот-вот! – Лена крепко держала меня за руки. – А ведь обещала быть послушной, прийти, добровольно показать себя. Что, мол, жила честно, не грешила.

– Вот именно, – засмеялся Сергей. – У девочек ведь грешки между ножек отображаются. Посмотрел внимательно, и все видно: где ошибалась, как и так далее.

Поиграв с моими волосиками, его палец попытался залезть под ткань трусов снизу, но я крепко, до боли сжала ноги и все время сильно ворочала тазом, не позволяя ему проникнуть ко мне между ног. Вся эта возня продолжалась несколько минут. Затем Сергей крепко взял меня за колени, сильно раздвинул их и поставил между моих ног свои.

– Ну, видишь, как красивенько получилось! – стоило ему хоть немного развести свои колени, как мои ноги тотчас же расходились в стороны. Сергей сразу воспользовался всеми преимуществами своего положения: его наглый палец оказался в самом узком местечке моих трусиков. Он гладил и нажимал мне на письку через трусы, затем, через мгновенье я почувствовала, что меня что-то коснулось ТАМ! Впервые это была чужая рука, к тому же мужчины, к тому же против моей воли, к тому же в присутствии другой девушки, к тому же… Главное, я была к этому совершенно не готова и никак не могла с этим смириться. Я попыталась было отклониться назад, но Ленка прекрасно поняла этот реверанс, и, надавив своей коленкой меня чуть пониже спины, подтолкнула к Сергею. Тот криво ухмыльнулся и продолжил щупать меня уже двумя пальцами.

– Малюсенькая! Не видел даже таких раньше, – смотря сквозь меня, обратился он к Лене. Сомнений в том, что именно они обсуждают, не было никаких. Палец немного поиграл с моей горошинкой, а потом вдруг начал входить между губок.

– Больно! Пустите! – закричала я. Никогда в жизни я бы не подумала, что со мной будут так поступать.

– Успокойся, Настя, и встань ровно! Ты сама делаешь себе больно, – осадила меня Лена. – Ничего страшного с тобой не делают. То же самое, что и со всеми остальными девушками.

Меня немного поразили ее слова об остальных девушках, но вникать в смысл я не смогла, в этот момент Сергей произнес:

– Я думаю, можно уже приступать к осмотру!

«А это что было? » – едва не закричала я.

– Трусишки, Настенька, тебе придется снять! – велел Сергей. – Совсем!

– И не только трусишки! – услышала я сзади насмешливый голос Лены.

– Сначала снизу до пояса! Осмотрим ее хозяйство! – вмешался мужчина. – Сама снимешь или помочь?

Мне отпустили руки и даже позволили сдвинуть ноги.

– Давай, лапочка, спускай, они тебе сейчас не нужны, – ворковала Лена, похлопывая меня по попке. – Я же пообещала, что ты вежливая девочка, и с тобой не будет проблем. Ты же сама согласилась прийти, никто тебя силой не тянул. Сказала А, надо сказать Б. Давай, быстренько покажи все, как следует, и тебя сразу же отпустят домой.

– А будешь упорствовать, осмотр сделаем тебе построже! – посмотрел мне в глаза Сергей.

Не знаю, что на меня больше подействовало: то ли угроза мужчины, то ли желание закончить этот кошмар побыстрее, но я взялась руками за резинку трусиков. Секунду помедлив, потянула их вниз, оголив верхнюю часть своих кустиков.

– Ниже, ниже, Настенька, надо полностью снять трусики! – подгоняла меня Лена. – Сложи их на юбочку, – она немного потянула их вниз, до колен, и дальше мне ничего не оставалось, как стянуть их совсем.

– Молодец, солнышко! – обрадовалась Лена и обратилась к Сергею. – На столе или на кресле?

– Этот стол занят, разве что у меня в кабинете. Давай, красавица, шагом марш! – Сергей хлопнул меня по попке. – Вот в эту комнату, прямо по коридору.

Затем меня заставили разгребать бумаги на его письменном столе, складывать их на пол в углу комнаты. На робкие просьбы позволить одеть трусы мне ответили, что незачем, мол, через минуту все равно придется снимать. Заниматься уборкой с голой задницей, под их внимательными взглядами мне было очень стыдно, но больше всего угнетала мысль, что же будет дальше.

– Закончила? Ну, молодец! Тогда протри стол тряпочкой и залезай на него попкой! – велел Сергей, и спустя минуту я оказалась сидящей на столе, с крепко зажатыми босыми ногами. Руками я их придерживала, типа, для надежности.

– Не так, Настенька! – противно улыбнулась Лена. – Ложись на спинку. Немного твердовато, но ничего, немного потерпишь, это недолго. А ножки так не сжимай, коленные чашечки лопнут! Придется поднять их вверх и хорошенько раздвинуть. Как у врача. Когда в последний раз была у гинеколога?

– Я не была… – честно созналась я, с ужасом раздвигая свои колени.

– Ты серьезно? – нахмурила глаза Лена. – Кошмар! Такая большая девочка и ни разу не обследовалась! Сергей, придется осмотреть ее повнимательней. Если девственна, тогда через попу. Ну, я надеюсь, что девственна. А перчатки у нас есть?

– Найдем, – улыбнулся он, подходя ко мне и закатывая рукава своей рубашки. – Надо будет, найдем! Но это потом. А сейчас, Лена, разведи ей как следует ноги.

Казалось, что Ленка меня разорвет – с таким усердием она выполняла просьбу Сергея.

– Девочка готова! – доложила моя хозяйка, практически вывернув меня наружу.

– Сейчас посмотрим, – ответил он, наклоняясь к моей промежности. Его пальцы, сначала один, а потом и остальные, прошлись по моей щелочке. В такой позе губки чуть разошлись, поэтому пальцы немного попадали внутрь. Было ужасно стыдно и неприятно, но я лежала, как мышка – в надежде, что меня отпустят. Но мужчине этого показалось мало, и он легко двумя пальцами раздвинул мои губки в стороны, а палец другой руки легко вставил внутрь.

– Не стоит так дергаться, это обычная процедура, – осадила меня Лена, когда я попыталась протестовать.

– Какая приятная щелочка! – расплылся в улыбке Сергей. – Розовенькая такая!

– У нее и вправду очень маленькая писюлька, – согласилась Лена. – У таких жопастеньких обычно бывает побольше. Правда?

– Это очень индивидуально, – ответил мужчина. – Бывает побольше, бывает и поменьше. Сейчас нам надо посмотреть, не грешила ли наша девочка в своей деревне? Не пускала ли сюда мальчиков? Лена, помоги, пожалуйста.

Лена раздвинула мне губки очень широко и довольно грубо. Сергей наклонился очень близко и начал внимательно смотреть. Вскоре во мне опять оказался его палец, только на этот раз мужчина действовал решительнее и сильнее. Когда он достал до места, в котором мне стало больно, я не удержалась и взвизгнула.

– Потерпи, ласточка, – успокоил меня Сергей. – Ты и вправду не обманула нас, ты действительно скромная и честная девушка. При этом он продолжал нажимать на то место, которое у меня болело. Я же не могла дождаться, когда эти манипуляции закончатся, потому что чувствовала, как становлюсь немного влажной – а это очень стыдно.

– Ей и вправду это может нравиться! – засмеялся Сергей. – Смотри, какой палец! Мокрый!

– Какой кошмар! – изобразила гнев моя квартирная хозяйка. – А с виду такая скромница! Кстати, Настя, а ты уже ласкаешь себя?

Это был вопрос ниже пояса! Конечно же, я гладила себя ТАМ уже давно, с класса восьмого. Но об этом ведь никто не знал, и я никому не признавалась. А тут разве такое скажешь?

– Нет, что вы, как же! – залепетала я, слезая со стола и прикрывая лобок руками.

– Чего ты прикрываешься, дурашка? Все у тебя уже видели! – осадила меня Лена, словно полноправная хозяйка. – Ты не забыла про вторую часть осмотра? Где мы будем это делать, Сережа?

– В гостиной, на журнальном столике. Поставим ее на четвереньки, – скомандовал хозяин квартиры.

Я даже сама удивилась, как послушно в полуголом виде маршировала в гостиную, как без лишних напоминаний влезла на столик, сверкая голым задом, и замерла в такой неприличной позе.

– Лена, открой шторы, – попросил Сергей, – пусть будет больше света!

– Не надо шторы! – взмолилась я. Конечно, шестой этаж – это не первый, где прохожие заглядывают в окна, но что, если кто-то из жителей соседнего дома имеет привычку смотреть в чужие окна! От этой мысли у меня даже волосы покраснели.

– Не так, Настенька! Не на ладошки, а на локотки надо опираться. Прогибайся, прогибайся – и ножки пошире, – Сергей положил мне руку на поясницу и заставил едва ли не носом уткнуться в стол.

– Пожалуйста, зачем?! – ныла я, услышав, как зашуршал карниз.

– А ты думаешь, в поликлинике девственниц по-другому осматривают? – пришла ему на выручку Лена. – Точно так же: ставят на четвереньки, и врач через прямую кишку смотрит, все ли у тебя там в порядке. И тоже девочкам стыдно, ведь все, кто в кабинете, за этим могут наблюдать: врачи, медсестры, другие пациентки. Всех ведь в одной комнате осматривают, двери открываются, люди заходят-выходят. Но ничего, девочки стоят, терпят и не хныкают. А не хочешь, чтобы тебя здесь смотрели, отведу завтра к врачу, своей знакомой. На полное обследование. У нее, кстати, практиканты теперь ходят с института. Молодые ребята, она рассказывала, лет по 25, будешь им подставляться. Хочешь? Или лучше здесь, дома? Выбирай! Здесь тебе сделают обычный осмотр через попку – ни больше, ни меньше.

– Я думаю, ее надо совсем раздеть, – предложил Сергей. – Мы ведь грудь у нее не смотрели.

– Да, тем более, там есть что смотреть, – поддержала его Лена. Пока Сергей держал меня сзади за руки, чтобы я не брыкалась, она быстренько расстегнула мою блузку и стянула с меня. Затем расстегнула лифчик.

– Ого, размер четвертый, – воскликнул мужчина, крепко сжав руками мои груди.

– Вряд ли, – хмыкнула Лена. – Третий максимум. К тому же год-два и отвиснут они у нее.

– А сейчас смотри, какие упругие! Приятно подержаться. Стой красиво, не горбься! – я стояла, как дура, совсем голая, на коленях на журнальном столике и позволяла двум взрослым людям, женщине и мужчине, лапать меня – Сергей тискал левую грудь, а Лена правую. – Ого, ты смотри, как сосок напрягся! Твердый такой, острый!

Стоило Сергею немного послюнявить палец и поводить им, как мой сосок увеличился в размерах. Мне было стыдно, я закусила губы, но ничего поделать не могла.

– Хватит балдеть! Становись в позу, в какой стояла, мы придем через десять минут, – Лене эта сцена надоела очень быстро. Меня она заставила опять наклониться на локти – уже голой, напротив открытого окна. Когда я по этому поводу запротестовала, получила шлепок по попе от Сергея и внушение:

– Перестань ныть! Ничего страшного с тобой не случится.

Стояла я так минут двадцать, колени затекли, хотелось убежать, но я очень боялась, чтобы мне не было хуже. Где они были все это время и что делали, я тогда так и не поняла. Вдруг скрипнула дверь – на пороге стоял Сергей, натягивая на руку медицинскую перчатку.

– Мне кажется, Настя, ты забыла рассказать, когда и как ты обычно мастурбируешь, – спросил он, становясь позади меня. Я тогда еще не знала, что значит это слово, но почему-то быстро догадалась. Спустя пару секунд его палец в резиновой оболочке коснулся меня прямо в районе писи. – Не надо стыдиться! Тем более, мы тебе не чужие. Как ты это делаешь? Пальчиком? Вот так?

– Не молчи, Настя! – Лена придерживала меня за поясницу, чтобы я не вырывалась. – Все молоденькие девочки дрочат, когда их никто не видит. Ты думаешь, мы этого не знаем? Мы просто хотим, чтобы ты призналась. Наказывать тебя никто не будет. А станешь упорствовать, отведем в поликлинику.

– На комиссию, – уточнил Сергей.

– Да, конечно, на комиссию, – подхватила Лена. – Будут брать у тебя мазки из письки. Заставят снять одежду, и будут изучать твои дырочки.

– Там в комиссии человек десять, да? – переспросил Сергей, массируя мою горошинку.

– Как минимум десять, – поддержала его Лена. – И студентов десять. Если не больше. Поставят тебя перед ними голую и заставят спортом заниматься. Ну, там наклониться, присесть, отжаться от пола. А потом будешь подходить к каждому по очереди, а они будут тыкать в задницу и передницу разные инструменты. Хочешь?

Запугали они меня сильно. Тогда я еще не понимала, что они дурят меня, чтобы добиться того, чего они хотят, и принимала все за чистую монету. Все эти ужасы, которые мне рассказывали, к тому же палец, который шуровал, где хотел. Короче, я не выдержала и призналась:

– Да, когда я дома спала одна, трогала себя там.

– И кончала?

– Да…

– А у меня дома? – повысила голос Лена.

– Ну, иногда, но не часто…

– Вот бесстыдница! Вот чем ты занимаешься! – почему-то разозлилась моя хозяйка, когда я ей сказала правду. – Лежала на моем диване и дрочила! От поблядушка! Ничего, теперь буду тебя посильнее загружать. Работать будешь по дому больше. Поняла? Надо хорошенько ее проверить, дрянь такую.

– Прямо сейчас и начнем! – сказал Сергей. – Будет, правда, немного неприятно.

– Ничего, потерпит! – Лена, казалось, обиделась на меня. – Давай, раздвигай пошире ноги и расслабь задницу!

Я не могла понять, почему она сердится, но старательно выполнила то, что мне велели. Сергей заставил прогнуться еще ниже, и я почувствовала, что мою попу смазывают каким-то кремом. Было даже немного щекотно, когда его палец двигался возле моей дырочки, а когда он начал вдвигать мне внутрь, действительно, стало неприятно. Мне хотелось, чтобы он быстрее закончил, но Сергей не торопился, и его палец входил в меня все глубже и глубже. В какой-то момент я повернула голову и увидела, что Лена внимательно наблюдает, как Сергей вставляет мне палец в попку. Мне стало очень стыдно, и я немного подалась вперед, чтобы побыстрее закончить эти мучения.

– Не понял! А ну-ка на место! – Сергей командовал мной уже очень строго. – Опять уклоняешься от осмотра?

Чтобы не злить его, я опять покорно прогнулась и так застыла. Мужчина сразу же, одним махом сильно вогнал в меня свой палец.

– Ох! – непроизвольно вырвалось у меня.

– Ничего, терпи! – оборвала меня Лена.

Мужчина вытащил свой палец и опять начал вдвигать его мне в попу, но уже медленнее. Вставив второй раз до конца, несколько раз сильно нажал, так что я едва удержалась на локтях. Затем еще несколько раз вынул и вонзил, причем довольно быстро. Я уже подвывала от боли, никого не стесняясь. Но мне велели замолчать и стоять смирно. Потом я ощутила, что вторая рука Сергея скользнула вниз, и пальцами он начал перебирать мои губки. Те, которые между ног.

– Ну, зачем вы?! – я обернула голову.

– Если немедленно не заткнешься, буду приводить сюда на осмотр каждый день. Поняла? – оборвала меня Лена. Мне было очень обидно, что Лена так грубо разговаривает со мной. Но делать нечего, пришлось замолчать и терпеть. Сергей очень сильно вгонял в меня палец, и от этого было очень больно. А от того, что при Лене он делал пальцем в моей письке, было очень стыдно. Я ведь думала, что меня просто посмотрят, и все, а не будут так издеваться.

– Надо бы ее, конечно, получше проверить. Но ладно! Особых проблем я не вижу, целочка на месте, будем завершать, – вдруг согласился Сергей.

– А как же твой аппарат? Ну, тот, который на полчаса надо вставлять? – Лена вдруг улыбнулась ему. – Надо ведь, правда?

Сергей особой радости по этому поводу не высказал. Но взял в руки какую-то тонкую металлическую палочку и вставил ее мне в попку. Это было не так больно, как пальцем, поэтому я промолчала. Стояла так я минут сорок. И тогда наконец-то появился раскрасневшийся Сергей, почему-то заправляющий рубашку в брюки, и очень довольная Лена.

– Все нормально? – обратилась она ко мне. – Собирайся.

Не знаю, что она имела в виду, но, получив разрешение, я молниеносно натянула на себя всю одежду.

– А вот это для тебя главная награда! – Сергей вытащил из коробки то самое кольцо и насадил мне на палец. – Теперь ты моя девушка. Должна быть мне верной и послушной.

Не знаю почему, но я очень обрадовалась этому подарку! Конечно, все те унижения, которые я претерпела, немного смазали торжественность момента, но все равно мне было очень здорово.

– Вот видишь: ничего страшного не случилось! А ты боялась, нервничала! Немного было неприятно, это я понимаю, но ты, по большому счету, сама виновата! Не надо было противиться осмотру и вести себя так, чтобы тебя принуждали, – Лена взяла меня за плечи и вывела из квартиры.

Когда мы пришли домой, она была ласкова, гладила меня по голове и даже угостила собственноручно приготовленным ужином.

Часть 2. Наказание

После этого случая Лена стала со мной более приветливой и почему-то почти перестала ночевать дома. Уходила часов к девяти, а когда возвращалась, я даже не знала – уже уходила на занятия. Где-то через неделю Сергей решил познакомить меня со своими друзьями. Был какой-то выходной среди недели, мы собрались в кафе на открытом воздухе.

Сказать, что мне было неинтересно, значит не сказать ничего! В компании все старше, примерно ровесники Сергея, с женами, детьми. Была, правда, и парочка молодых девушек, любовниц, как я поняла, но они вели себя со мной очень надменно и недружелюбно. По мере того, как гости пьянели, мне и вовсе становилось с ними грустно. Начались разговоры типа «ты меня уважаешь? », водка лилась рекой. Несколько раз один из его друзей спросил: «А где же Лена? ». Это меня вконец разозлило. Я, конечно, догадывалась, что у него были девушки до меня, но знать не желала никакой Лены! Несколько раз я просила Сергея уехать, но он только отмахивался, мол, пей «Буратино» и хорошо закусывай!.. Честно говоря, я терпела, сколько могла. Но последней каплей стало, когда еще один его друг, лысый и с усами, который уже лыка не вязал, подсел ко мне и начал гладить по голове:

– Молодец, девочка! То, что еще ни с кем, это просто молодец! Сохранила свою честь для нашего Сереги! И он убедился теперь! Просто умничка!

На секунду допустив, что вся эта толпа знает, что Сергей и Лена делали со мной у него дома, мне стало плохо. Но ведь определенно же что-то знают! Я подбежала к Сергею:

– Ты, ты!.. Я тебя ненавижу! – и убежала.

Домой из этой глухомани я добиралась почти два часа. Вся в нервах влетела в комнату Лены, предвкушая, как буду рассказывать ей о своих бедах. Но она сидела в гостиной, смотрела телевизор и удостоила меня только кивком головы:

– Добежала нормально? Никто не прицепился? Ну и ладненько. Сейчас позвоню Сергею. А то он нервничает сильно. Ты вообще не в ту сторону убежала, надо было налево сворачивать, там маршрутки ходят. Это тебе информация на всякий случай. Но вряд ли она тебе пригодится. Сергей уже звонил. Он просил тебя передать, что Лена – это его дочь от первого брака, и она иногда бывает с ним, а Вася, с лысиной и усами, даже когда трезвый, дурак дураком. Но всегда прибивается в их компанию. Сергея ты очень расстроила. Он просил тебя отдать его кольцо. Можешь оставить его мне.

После этой тирады мне стало очень совестно. И сильно грустно. Больше всего расстроило не то, что я огорчила Сергея, а то, что должна буду отдать его кольцо. Закрывшись в комнате, я плакала целый час. Лена вошла ко мне сама, без стука.

– Это он! – сказала моя квартирная хозяйка и протянула мне свой мобильник.

– Настя, мне очень грустно! – услышала я голос Сергея.

– Мне тоже! Я не хотела... – выпалила я на одном дыхании в надежде, что все наше недоразумение сейчас быстро разрешится.

– Подожди! – прервал меня голос на том конце. – Ты сильно опозорила меня перед моими друзьями. Причем, незаслуженно. У тебя сейчас есть два выхода: либо ты немедленно отдаешь мне мое кольцо и считаешь себя свободной девушкой. Либо же... Либо же ты получаешь наказание, соответствующее степени твоей вины. Я жду от тебя ответа.

– А наказание – это как? – подняла я свои заплаканные глаза на Лену. Хотелось пошутить на тему «Неужели меня лишат мороженого на неделю? », но потом поняла, как неуместно это будет звучать.

– Наказание, Настя, это очень просто! – Лена заговорщицки подмигнула. – Помнишь, ты когда-то рассказывала, как мама однажды в детстве выпорола тебя ремешком, когда ты попробовала закурить. Помнишь? И что с этого дня ты ни разу не взяла в руки сигарету. Об этой истории я рассказала Сергею. И он согласился, что метод действенный.

– Сергей... хочет... меня... выпо...?!! – я не смогла произнести это предложение до конца.

– Да, он решил, что для тебя это будет хорошим уроком, – без тени смущения на лице отвечала Лена. – Причем, решение ты должна принять за десять минут. А уже вечером должна получить все, что заслужила. Либо же отдать кольцо.

Я опять начала реветь. А Лена, как хорошая подруга, принялась меня успокаивать:

– Ничего страшного, Настя, потерпи, будь ему покорной, – она опять, словно ребенка, принялась гладить меня по голове. – Это же твой мужчина! Выпятишь немного попку, чтобы он тебя постегал. Я понимаю, что это больно, но ты же сама виновата. А он увидит, что ты умница – и женится! Ну же! Я обязательно пойду с тобой, чтобы ты не волновалась. Голенькой он тебя уже видел, а то, что будет больно – ты же уже взрослая и должна отвечать за свои проступки. Взрослая ведь? Если с мужчиной встречаешься, тогда точно взрослая.

Через полчаса я уже была согласна на второе позорное представление, но только, чтобы мне не было очень больно.

– Ведь можно, Лена, чтобы не сильно больно? Ты скажи ему, – я вспоминала, как меня выдрала тогда мама и поэтому пыталась торговаться.

– Никто с тебя кожу, конечно, спускать не будет! Получишь обычное наказание, какое заслужила. Ну же, одевайся, пойдем! – конечно же, ни о каких «гарантиях» для меня она и слышать не хотела. Наоборот, говорила, чтобы меня простили, я должна быть очень покорной сегодня вечером, выполнять все требования мужчины. И самое главное – сама должна буду подставить попку.

Я, конечно, немного злилась на Лену, что она рассказала Сергею такие интимные подробности: даже то, что мама порола меня на четвереньках. Но она убедила меня, что, наоборот, получилось все просто чудесно: мужчина уже решил бросать меня, а потом подумал и согласился попробовать еще такой метод.

– Высекут тебя сегодня в твоей привычной позе, пусть тебе кажется, что это делают родители, – сказала моя хозяйка, второй раз ведя меня в квартиру Сергея.

Хозяин брился. Он открыл нам дверь в банном халате, лицо в пене, попросил заходить, готовиться и подождать его. На меня он посмотрел секунды две, но так пристально, что внизу живота сразу же начало колоть.

– Готова? – только и спросил.

– Да, конечно! – вместо меня ответила Лена.

– Тогда веди ее в спальню. На кофейный столик! Я буду через десять минут! – Сергей скрылся в плохо освещенном коридоре.

– Так, время не теряем! Показываем, что мы осознали, что готовы слушаться! Давай, Настюша, юбочку и трусишки оставим на полу, они нам пока не нужны. Носочки можешь не снимать, они белые, а это красиво. И вылезаем коленками вот сюда, мордашкой в стенку, задиком к людям. Вот молодец! И на локотки! Прогибаемся хорошенько, – она сильно нажала мне на поясницу, – не зажимаемся, не стесняемся, не прикрываемся. Твоя главная задача – показать, что ты осознала свое дурное поведение, покаялась и добровольно пришла, чтобы принять воспитательную порку.

Стоять коленями и локтями на твердом столике было неудобно, до ужаса неприятно и стыдно было находиться здесь полуголой. Лена, поставив меня на столик, подошла к окну, открыла форточку и начала любоваться парком под окнами. В окошко залетел свежий ветерок, и я ощутила это дуновение своими голыми ягодицами и даже волосиками между ножек.

«Какой кошмар! – подумала я. – Никогда бы не поверила, что со мной такое может случиться! А ведь сейчас же начнется самое ужасное: порка. И кто это будет делать?! Мужчина, которого я едва знаю! »

– Лена, а, может, не надо? Может, уйдем? – я повернула голову и несмело обратилась к своей подруге.

– Ты что, с ума сошла! Я его еле уговорила! – она посменно любовалась то мной, то пейзажем за окном. – Стой и не хнычь! Сейчас тобой займутся.

И действительно, не прошло даже минуты, как дверь открылась. Сергей успел одеться в брюки, свежую рубашку.

– Вот это та самая дерзкая девочка, которая так опозорила меня сегодня перед друзьями? – широко улыбнулся он, наблюдая мою согбенную позу. – Никогда бы не подумал!

– Дерзкой эта девочка была сегодня утром. А сейчас, вот видишь, она уже хорошая. Вот встала, как надо – выпятила свою попку, чтобы ее хорошенько отстегали. Да, Настенька? – Лена подошла к нам, обращаясь к Сергею и ко мне одновременно. – Трусики, кстати, сняла сама – она ведь понимает, что набедокурила, и что ее обязательно нужно немного отстегать ремешком.

– Почему это немного? Сколько надо, столько и получит, – понизил голос Сергей.

– Конечно! Как ты будешь считать нужным. Я просто говорю, что ее не надо бросать, она обязательно исправится, будет послушной и хорошей девочкой. Правда, Настя? Ну, не молчи же!

– Да, я исправлюсь! – тихонько промычала я, пряча лицо в ладони и выставляя кверху свой голый зад. – Простите...

– Да уж, красивый задик, кругленький, – Сергей начал легонько поглаживать мои ягодицы.

– И упругенький, – добавила Лена со своего места. – Сейчас отведает девчонка ремешка и больше никогда не будет себя так вести, как утром. Да?

– Ой! – вскрикнула я, когда палец Сергея скользнул вниз и попал мне между губок.

– Настя, не ойкай, а разведи шире ножки! – приструнила меня Лена. – Еще разок тебя осмотрят, хуже не будет.

– Сейчас уже лучше стоит, чем в первый раз, не дергается, – Сергей обращался со мной, своей девушкой, как с неоживленным предметом! – Надеюсь, не успела согрешить за столь короткое время.

– Да нет, здесь она под присмотром, – протяжно затянула Лена. – Училище, уроки, работа по дому. Так что и некогда ей о глупостях думать. Хотя проверить, конечно. Лишний раз не помешает.

Двумя пальцами он развел мои половые губки и вставил внутрь свой палец.

«Интересно, что Ленка делает? – подумала я про себя. – Отвернулась хотя бы из женской солидарности? »

Я тихонько подняла голову и глянула назад. Куда там! Лена стояла сбоку и внимательно наблюдала, что же со мной такое вытворяют. Мне почему-то было больше стыдно ее, чем Сергея. Я попыталась хоть немножечко отклонить попку в сторону от нее.

– И чего это мы дергаемся? Не нравится нам? Или наоборот – очень нравится? – Сергей легонько нажимал на плеву, чуть посильнее, чем в первый раз.

– Ремешка, наверное, очень хочет, – зло буркнула Ленка. – Не терпится ей, думает – а чего это я здесь так долго стою, и еще никто меня не начал пороть?!

– Ну, это мы быстренько организуем! – засмеялся Сергей. – Если девочка этого искренне хочет. Леночка, а где наш ремень? Думаю, тот самый плетеный, тоненький будет в самый раз. Принеси его, пожалуйста, он на своем месте.

«Почему «Леночка»?, «Что значит «наш ремень»? », «Что они здесь делают ремнями? », «Откуда Лена знает, где у Сергея хранится ремень? » – эти вопросы вдруг возникли у меня в голове, но времени на обдумывание не было. Моя хозяйка вошла через пару минут, держа в руках тонкую, длинную «змею». Она сложила этого «гада» вдвое и передала его Сергею. Мама тоже стегала меня ремнем, но гораздо более широким.

Сергей взял орудие моего наказания, пару раз взмахнул им в комнате. Звук был таким сильным и таким противным, что я начала инстинктивно прятать попу, поднимаясь на локтях. Но Лена следила за порядком и сразу же сильно надавила мне на поясницу, приведя в первоначальное положение.

– Оттопыриваем, оттопыриваем задок! – улыбнулся Сергей. Он опять погладил меня по попе, прошелся по половинкам, потом между ними, скользнул ладошкой по губкам.

– Сейчас начнется воспитательный час... – начал он.

– Глупых молодых девок, – неожиданно грубо закончила Лена.

– Вот этот милый инструмент очень ловко помогает превращать дерзких, грубых и невоспитанных в милых, нежных и очень послушных, – Сергей сделал шаг вперед и сунул мне под нос свой ремень. Тот явно был женским. Я еще подумала, откуда он у него, но Лена потребовала, чтобы я поцеловала его.

Целовать ремень, которым тебя собираются сечь, конечно же, крайне унизительно. Кроме того, я всегда была девушкой свободной, даже слегка капризной. Но тут, стоя раком, с голым низом, я уже стала послушной. Поэтому наклонилась и чмокнула холодную кожу.

– Не так, Анастасия! – оборвала меня Лена. – Делай это старательно и много раз! Это же инструмент, которым тебя будут воспитывать. Ты должна любить его.

Представьте, я это сделала: стояла и покрывала поцелуями черный змеевидный ремень, которые девушки обычно одевают к платьям или юбкам.

– Молодец! – Сергей наблюдал за моими стараниями внимательно и очень серьезно. – А сейчас попроси о наказании!

«Что?!! Еще и просить??? » – что-то взорвалось у меня в мозгу. Я была в полной растерянности.

– Если не знаешь, что сказать, скажи просто: выдерите меня посильнее ремнем по моей голой заднице! – пришла мне на выручку Лена. – Ну же, повтори!

Я молчала, по-моему, это было уже чересчур. Но Лена крепко взяла меня за подбородок, подняв голову вверх, а Сергей положил руку на то самое место между ног, – и я раскисла.

– Ну! – грозно потребовал мужчина, и я начала блеять:

– Пожалуйста, высеките меня...

– Чем? – требовал он.

– Ремнем... по голому... заду, – боролась я со своей гордостью.

Вдоволь поиздевавшись надо мной, Сергей встал сзади. Боковым зрением я увидела, что он опять складывает вдвое ремень.

– Ты должна стоять ровно и терпеть! – заявил он, размахнулся и ударил. Я заверещала и едва не упала.

– Терпеть, я сказал, терпеть! – Сергей говорил это слово все более страшным голосом.

От второго удара я едва не рухнула со своего столика.

– Настя, что за дела? Держись руками за края. Вот так! – Лена зафиксировала меня и подала знак Сергею. Тот размахнулся, но удара не последовало.

– Ты, Настя, должна понимать, что воспитанная девушка никогда не устраивает скандалы на вечеринках и не убегает, словно дурочка. А те, кто не умеет себя вести, получают вот так, – фраза закончилась третьим, очень болезненным ударом.

Только сейчас я поняла, что тонкий ремешок – гораздо хуже, чем обычный. Я взялась руками за свою попу: какой кошмар! Прямо по центру ягодиц явственно чувствовался свежий рубец. Не знаю, какого он был цвета, но на ощупь прощупывался хорошо. Чуть выше – еще один, тоже довольно толстый. И еще один – в самом низу попы, где мои кругляшки переходят в ноги, – третий. Этот, самый свежий, не успел напухнуть, а просто ужасно болел, но под пальцами можно было почувствовать, как он набухает.

– Что за дела, Анастасия? Где руки? Как ты должна стоять? – недовольно подошел ко мне Сергей.

– Быстренько становись, как стояла! Ручками держись, не падай, а попку выпячивай хорошенько. Это больно, но ты должна все получить, как тебе приписали, – Лена опять поставила меня в позу.

– Терпеть. За свои грешки ты обязана терпеть! – от четвертого удара я заверещала и начала колотить ногами. – Ровненько стой! Ровненько и покорно.

– Пожалуйста, я все поняла! Не надо меня больше наказывать!!! Пожалуйста!!! – я рыдала и просила прощения так, как никогда не делала этого с мамой. Но мама никогда не делала мне так больно. Я повернула голову к Лене, которую считала своей заступницей. – Хватит, пожалуйста, давай уйдем домой!

– Что значит «домой»? – моя подруга сделала круглые глаза. – Разве ты не знала, куда шла? Ты шла получить порку. Правильно? И порку заслуженную. Поэтому стой и думай о своем поведении.

– Вот-вот! – встрял в разговор Сергей. – Вместо того чтобы думать, как бы пораньше отсюда уйти, вспоминай, как дерзила, как убегала, как заставила меня волноваться. Подставляйся, как тебя учили!

– Вы говорили, что не будет очень больно! – ревела я.

– Кто тебе такое сказал? – опять округлила глаза Лена. – Я сказала, что не будет ничего сверхъестественного. Тебе сейчас разрисуют задик, как всякой непослушной девочке, которую воспитывают строго, для ее же блага.

Сергей сделал шаг назад и выдал целую серию ударов, четыре или пять, я даже не поняла, сколько именно. И хотя после первого шлепка я вертелась, словно уж на сковороде, остальные удары тоже нашли свою цель. Попа уже вся горела огнем. Это увидела даже Лена.

– Смотри, как полоски вздулись! – она подошла ко мне и начала тыкать пальцами в свежие раны. Я начала протестовать, вырываться, но она не обращала на это никакого внимания. Даже наоборот, шикнула на меня. – Стой и не мешай мне, Настя!

Сергей, положив ремень на стол, тоже присоединился к моей хозяйке. Вдвоем они внимательно ощупывали меня, а в какой-то момент я почувствовала палец у себя между ног. Я что-то замычала, дернулась вперед, чтобы освободиться, но сразу же получила шлепок по заднице от Сергея и его команду:

– На место! – и почему-то успокоилась.

– Надо, наверное, еще ей дать! Правда? – услышала я голос Лены и от такого предательства заплакала. – Вот видишь, эта ягодичка сильнее высечена, а эта почти не пострадала!

– Конечно, еще дадим! Не пожалеем! Получит наша девчоночка хорошее воспитание, – и моя бедная попочка опять содрогнулась от кусучего ремня.

– А-я-я-я-я-й! – заверещала я и, не в силах больше терпеть, упала на живот.

– Вот те и раз! – встал надо мной Сергей. – Только решил закончить на сегодня учение, и вот такое непослушание! Придется продолжить. И более строго.

– Догола? – почему-то переспросила Лена. У меня сразу же появилась мысль, что я здесь не первая, но сразу же и пропала.

– Конечно! – ответил Сергей. – Давай!

Моя хозяйка опять поставила меня на колени, быстро сняла футболку и расстегнула лифчик.

– Давай ее ко мне! – Сергей встал возле окна и поманил меня пальцем.

Лена просто сказала «Иди! », и я пошла. Мужчина держал в руках ремень, и мне казалось, что он ударит меня. Но Сергей просто начал мять мои груди, не выпуская из рук орудие наказания.

– Большая же девочка, а приходится пороть! Вот сисюли какие отрастила – на славу! И вот здесь, – рука пошла вниз, – раздвинь ноги! И волосики, и писюлька, как у взрослой. А поведение – хуже не придумаешь! Вот и задок у нас ладненький. Повернись, быстро! Красивый, кругленький. Ему бы где-то ламбаду танцевать, а приходится плясать под ремешком!

– Потому что голова глупая! – Лена почему-то на меня сердилась. Хотя это я должна была обижаться на нее, что она меня совсем не защищает.

– Вот так! Глупая головка, а страдает попка! – Сергей провел пальцем по спине и между ягодичек. – Наклонилась, руками до пола!

Я быстро повиновалась. Ноги развела, согнулась вдвое – все как велели. А Сергей ведет палец по бедру – снизу вверх. Пока не попал в то место, которое уже проверял на столике. Я что-то квакнула недовольно, но чтобы в открытую возражать – даже не думала! Он пощупал там, поиграл, вижу – доволен! Говорит:

– Молодец! Стоишь смирно! Но вторую часть марлезонского балета получишь обязательно. Притом, в самой неудобной позе. И болезненной. Марш к столу!

На столик опять Ленка укладывает. Опять на коленки, но на самый край. Ноги пошире, а руками велит за пол держаться. Кошмар! Такого со мной еще не делали! Голова где-то на полу, попа торчит в верхней точке, все хозяйство на виду (Ленка не забыла мне это указать, вот рукой проводит, писюлькой моей играет!), а сейчас еще по этому всему – ремнем!

– Настя, это будет особенно больно, поэтому терпи! – ласково так уговаривает меня подруга. Знала бы, что придется пережить, ни за что бы не согласилась! Уж лучше бы кольцо отобрали! А сейчас если уйдешь – жалко! Столько намучилась – и все насмарку...

Сергей размахивается, удар – и я понимаю, что значит, очень больно! Ремень попадает куда-то внутрь, где меня еще никогда не били. Подпрыгиваю, как ужаленная!

– Лена, подержи ей ноги! – хозяйка фиксирует меня, по пути делая еще одно замечание, чтобы стояла смирно, «а то хуже будет». В такой позе можно биться только головой об пол. Сергей это прекрасно понимает и кладет еще парочку рубцов: справа налево, слева направо и внизу, где всего больнее.

– Смотри, как у нее писюля сжимается! – радостно шепчет Лена, втыкая свой маникюр прямо в дырочку. – Пульсирует так!

Сергей тоже инспектирует мою письку. Затем как-то хрипло говорит:

– Все, получила! На колени! Носом! В угол! На два часа! Позу не менять!

От радости, что пороть уже больше не будут, я сама становлюсь на кухне носом в самый дальний угол, за холодильником. Руки мне скрепили за спиной, между носом и стенкой поставили листик бумаги.

– Если этот листик окажется на полу, получишь добавку! – приказал Сергей. Попа жжет огнем, сквозь стену я слышу громкую музыку и, кажется, какие-то стоны. Нет, кажется, просто такая музыка...

Двух часов не прошло. Не прошло даже часа. Радостный и веселый Сергей отвязал мне руки, погладил, разрешил одеться.

– Домой? – спросила Лена.

– Да, я думаю, что наша девочка все поняла! – он нежно поцеловал меня в губки и даже вызвал такси. Первое, надо заметить, не очень понравилось Лене. В машине меня посадили на заднее сиденье, и я охала на каждом ухабе.

– Может, тебе лучше на коленках постоять? Комфортнее будет ехать, – издевалась надо мной Лена, вводя в недоумение шофера.

Дома она сама расстелила мне кровать, опять угостила ужином.

– Зачем вы так?! – я не могла с ней разговаривать.

– Не плачь, успокойся, дурашка, это была самая обычная порка. Для твоего блага. И ты должна сказать за нее спасибо, – это были ее последние слова за этот день.

Часть 3. Проблемы в училище. Договор. Попытка неповиновения

После урока химии учитель велел мне остаться в кабинете.

– Надо подмести перед доской, – сказал он, развалившись в кресле. – Давай, делай это очень тщательно!

Я удивилась, ведь дежурной в тот день не была. Но чтобы не портить отношения с учителем, начала убирать. В это время он встал со своего места и подошел ко мне.

– Смотри, вон там грязно и там, – его рука легла на мою задницу, а голос сделался приторно-сладким. – Надо стараться, Настя. Кстати, у тебя двойка за последнюю работу. Но я могу тебе помочь. Если ты будешь стараться. Или же у тебя появятся много-много двоек, – рука учителя вдруг скользнула мне под юбку.

– Что вы делаете?! – я была в шоке и попыталась вырваться. – Отпустите!

– Да не дергайся ты, побудешь умничкой десять минут, и никаких проблем с химией у тебя не будет, – противный старик преградил мне дорогу.

– Пустите! – я с нечаянно опрокинула ведро с водой и выбежала в коридор. Следующим уроком была математика, а потом меня пригласили в кабинет директора.

– Чего же ты, Анастасия, позволяешь себе такое дурное поведение? – холодно встретила меня наша Ирина Сергеевна. – Нахватала двоек по химии, отказалась убрать в кабинете, устроила скандал учителю. Он, кстати, настаивает на отчислении.

– Нет, я ничего не устраивала! Это все он!!! Он ко мне цеплялся, – я начала плакать.

– Игорь Ильич «цепляется» ко всем ученицам, которые не знают его предмет. А за то, что он хотел позаниматься с тобой дополнительно, кстати, бесплатно, – она сделала паузу, – ты должна быть признательной ему, а не обижать уважаемого педагога. Завтра я хочу увидеть твою маму! Либо же отца или кого-нибудь из родственников! В противном случае – отчисление! Свободна!

Домой я вернулась на полусогнутых. Понятное дело, что кроме Лены и Сергея никаких других «родственников» у меня здесь и в помине не было. Самому Сергею я не позвонила (кстати, даже не знала номер его телефона), а вот Лене долго ныла, чтобы она уговорила его сыграть роль моего дяди.

– Скажи, что он ко мне приставал, а я не далась. Я же ему верна! – я пыталась бить на жалость.

В ответ Сергей приехал сам. Он приветливо поздоровался с нами и заявил:

– Я, конечно же, могу решить твои проблемы в училище. Но ведь там было не только одно приставание, правда? Дай свой дневник!

– Да, кстати, я его сама еще не видела, тащи, посмотрим! – вмешалась Лена. Пришлось подчиниться. Демонстрировать свой дневник практически чужим людям было немного странно, но, с другой стороны, я сама просила, чтобы они сыграли роль моих родственников. Поэтому, если уж сама начала…

– Двойка по химии, по математике, русский язык, – брови у Сергея начали медленно подниматься вверх.

– Я не виновата. На русском мне влепили пару за то, что я крутилась на уроке! – я пыталась оправдаться.

– Точно! Вот смотри, замечание внизу: «Мешает вести урок! », – Сергей показал Лене раскрытую страницу.

– А физичка ко мне вообще сильно придирается. Она девушек не любит, – я продолжала канючить.

– Какая интересная версия! – иронически улыбался Сергей. – Просто всемирный заговор какой-то вокруг нашей святой ученицы. Ты не находишь, Лена?

– Я даже не думала, что она такая лентяйка, – не глядя на меня, скривилась моя хозяйка. – С виду скромница, я думала даже – отличница. Кошмар!

– Короче! – Сергей вдруг хлопнул рукой по столу. – Настя, я согласен завтра сыграть роль твоего дяди. Думаю, учителя мне поверят, и я решу твои проблемы. Но!.. Роль дяди я буду играть не только в училище. Но и дома! Поняла? То есть, буду регулярно проверять дневник. За двойки… И не только двойки, но и тройки, буду наказывать. Это понятно?

– Правильно! Наказывать – это правильно! – вдруг решила вставить свои пять копеек Лена, но Сергей грозно посмотрел на нее, и она заткнулась.

– Если ты согласна, мы сейчас же подписываем договор о «лже-родстве». То есть, – он решил повторить еще раз, – я каждый день контролирую твою учебу. За плохие результаты – порка. Причем, не ремнем, а настоящими розгами. Ты докладываешь все: и хорошее, и плохое. Если попытаешься утаить или обмануть, наказание в тройном размере.

– Это справедливо! – опять подала свой голос Лена.

– А ты, Настя, что скажешь? – Сергей повернул голову ко мне.

– Если ты не согласна, сразу до свидания. Никто завтра за тебя заступаться не будет, – вместо Сергея это сказала моя квартирная хозяйка.

– Подойди сюда! – мужчина пальцем указал место перед ним. – Ножки вместе, носочки на одной линии, спинку ровно, руки по швам, голову выше! Ну, что? Начинаем контроль над твоей учебой?

– И поведением! – добавила Лена.

– Конечно, поведением тоже, – Сергей одобрительно посмотрел на хозяйку квартиры. – На занятиях нужно вести себя тихо и слушать преподавателя. Ну же, ты согласна?

– Если нет, тогда отчисление! Не забыла? – улыбнулась Лена.

Прошла, наверное, целая вечность прежде, чем я вымолвила:

– Да…

Но Сергея такой ответ не удовлетворил.

– Что да? – уставился он на меня.

– Я согласна показывать дневник… Ну и, чтобы меня иногда… пороли, – эти слова давались мне с огромным трудом.

– Так не пойдет! – Сергей остался недоволен. – Лена, у тебя есть чистый лист бумаги и ручка? Тащи сюда! А ты, дорогуша-хитрюша, садись за стол и пиши: «Договор. Я такая-то, дальше Ученица, прошу Вас, моя фамилия, имя, в дальнейшем Воспитатель, внимательно контролировать мою учебу и поведение, проверять дневники, общаться с учителями, а также применять другие методы контроля. В случае неудовлетворительных результатов Ученицы Воспитатель имеет право наказывать ее физически: в том числе, пороть по голым ягодицам различными инструментами. Величину наказания Воспитатель устанавливает по своему усмотрению, в зависимости от тяжести проступка. Воспитатель имеет право увеличить силу наказания, его продолжительность, если на это имеются причины, а также применять другие методы воздействия. Ученица обязана быть всегда послушной, всегда быстро и правильно становиться в требуемую позу, получить все наказание до конца. Любое невыполнение договора со стороны Ученицы влечет за собой ужесточение наказания». Написала? Теперь, сегодняшняя дата, подпись.

С ужасом в глазах я заполнила эту жуткую бумагу.

– Отдай ее Лене на хранение! – потребовал Сергей. – А теперь иди в свою комнату.

Примерно час они разговаривали, слушали музыку. Я сидела в своей комнате, положив руки на колени, и тряслась от страха. Готовиться к занятиям я не могла, учебник по химии лежал открытым на столе, я смотрела на страницы, но ничего не понимала. Подписав такую жуткую бумагу, чувствовала, что просто так меня сегодня не оставят.

– Настя! – вдруг окрикнула меня Лена.

Я вжалась в диван и услышала, как колотится в груди мое сердце. «А, может, не пойти? Буду сидеть здесь, и пусть силой тащат! », – мелькнула в голове глупая мысль. Глупая потому, что когда уже через пару минут в комнату зашла моя квартирная хозяйка, сил для сопротивления у меня уже не было.

– Настя, ты не слышишь, что тебя зовут?! – Лена посмотрела на меня недовольными глазами. – Беги быстро, Сергей тебя уже ждет. Или ты опять не слушаешься? Знаешь, что от этого будет только хуже? Знаешь?!

На ходу одергивая футболку, я поспешила в гостиную. Сергей сидел там, где всегда – по центру комнаты, на диване, в руке он держал коньячный бокал.

– Заставляешь себя ждать? – он как-то по-особому улыбнулся. – Ну-ну…

– Посмотри, как у нее ушки покраснели! – заметила Лена.

– Наверное, стыдится за свое поведение и за двойки, – опять улыбнулся Сергей. – Мы тут с Леной еще раз посмотрели твой дневник и пришли в ужас.

Я молчала, не в силах вымолвить ни слова. Голову опустила и смотрели на свои ноги в белых носочках, руками теребила свои розовые спортивные брюки, которые подарила мама еще в девятом классе.

– Да уж, неразговорчивая ты что-то нынче. Ну, ничего, сейчас, надеюсь, услышим твой голосочек, – Сергей вальяжно откинулся на спинку дивана. – Ну-ка, снимай свои штанишки, а то еще порвешь! Надеюсь, ты понимаешь, что первую порку, в соответствии с нынешним договором, ты получишь прямо сейчас.

Прятаться, проситься, вырываться было бесполезно. В третий раз я раздевалась перед этим мужчиной в присутствии Ленки. Мне казалось, что с глазу на глаз мне было бы не так стыдно. Или если бы она просто стояла и молчала, а не давала свои дурацкие команды. Я взялась рукой за резинку на штанах, подняла глаза и увидела, что каждый из них смотрит на меня чуть ниже живота. Сначала я опустила их совсем чуть-чуть. Потом набралась смелости и сдернула почти до колен, потом ниже колен, затем до лодыжек. Еще раз глянула на Сергея и Лену и увидела, что выражения их лиц не изменилось. Чтобы не дразнить гусей, быстренько стащила их с ног, аккуратно сложила и бросила на пол возле себя. Их глаза словно облипали меня, и я дернула вниз футболку, закрыв свое белье.

– Настя! – только и сказала Лена, и я поняла, что так делать нельзя.

– А почему трусики черные? – подал голос Сергей. – Я ведь велел ходить только в белых.

– А это я… под брюки… черные… когда… на занятия шла…

– А дома почему не переодела? – задала вопрос Лена.

– Не стринги хоть? Повернись! – потребовал Сергей.

Я быстренько стала к нему спиной, руки покорненько опустила по швам.

– Ладно, снимай! – прозвучала его вторая команда.

И хотя и Сергей, и Лена видели уже меня голой и во всех подробностях, скинуть перед ними трусики оказалось еще труднее, чем брюки. «Ну, почему я должна это делать? Зачем меня так мучают? » Руками я взялась за низ трусиков, немного потянула, потом за резинку.

– Не снимаются? – ехидно переспросил Серега. – Может, помочь? И повернись к нам лицом.

Я легонечко спустила трусики до половины писи, выставив на всеобщий обзор свои волосики внизу живота. Казалось, никакая сила не смогла бы заставить меня поднять голову – до того стыдно было встретиться глазами с Леной либо Сергеем. Лена, впрочем, стояла немного сбоку и прекрасно видела, что свою попку я так и не заголила.

– Ниже, моя дорогая, ниже! – необычайно сладким голосом произнес Сергей. – Спускаем трусики ниже!

Почти минуту я набиралась духу, чтобы сделать этот решительный шаг. В горле у меня пересохло, а тело, казалось, бил озноб. «Хорошенькие дела, – промелькнуло у меня в голове, – самое страшное еще впереди, а я уже полумертвая от этого ужаса! ». Чуть подняв глаза, я увидела, что Сергей напряженно ждет от меня действий – выставить саму себя на всеобщий позор. И… я сделала это. А куда же мне было деваться?! Один рывок – и словно кипятком ошпарили меня внизу живота. Боже, как же стыдно вот так стоять перед ними, демонстрируя свои девичьи местечки! Мне казалось, что мужчине (моему мужчине?) прекрасно видны те самые женские губки, которые я до этого времени старательно прятала от всех.

– Подойди ближе! – Сергей в очередной раз поманил меня пальцем, как ребенка. А, впрочем, я и была для него ребенком: маленьким, непослушным, которого он собирался учить уму-разуму очень простым способом. Медленными шажками, путаясь в полуспущенном белье, я подошла к нему почти вплотную, и мои ноги почти касались его коленей.

– По-моему, ей уже пора подбриваться, – Сергей с улыбкой указал пальцем на мои черненькие волосики. – А то оно уже слишком по-деревенски выглядит. Научишь ее, Лена? А то скоро лето, поедем вместе на пляж, оденет наша девочка купальник, а в трусах – целые кусты дикорастущих растений.

Не знаю, что можно было сказать мне в такой ситуации более обидное. Я почувствовала, как краснею еще сильнее, и в висках пульсирует кровь. «Потерпи, – умоляла я себя. – Скоро все закончится». Но дальше было еще хуже. Сергей вдруг ткнул своим пальцем мне между ног, прямо под щелочку.

– А потом, ну, когда ты, Настенька, уже станешь совсем взрослой, и мы будем с тобой делать все, как взрослые, перед свадьбой, ты понимаешь, – он внимательно смотрел мне в глаза, – тогда мы побреем тебя вот здесь совсем. Ну, для первого раза. Поняла, о чем я? Будет здесь у тебя совсем гладенько, как у маленькой девочки.

Как оказалось, это была последняя капля моего терпения. Я внезапно для всех отпрыгнула в сторону, резко натянула на себя трусы и почти закричала:

– Почему вы все надо мной издеваетесь? Зачем мучаете? И в училище, и здесь! Я не виновата – то этот придурок ко мне цеплялся, а потом мне двойку влепили. А в чем моя вина? Что я слабая и не могу защищаться? И здесь – зачем вы это делаете? Почему смотрите на меня оба, обе?.., – я внезапно остановилась подобрать слова, но, напоровшись на взгляд Сергея – не то, что злой, а какой-то изумленный – застыла и не могла продолжать. Слезы брызнули у меня из глаз, и я рысцой убежала в свою комнату. Там юркнула под одеяло и проревела час или полтора. Что было дальше, когда ушел Сергей, я не знаю.

Утром я боялась выходить из комнаты и боялась, что Лена зайдет ко мне и станет ругать меня, кричать. Но нет, никто меня не тревожил, была суббота, Лена оставалась дома, да и мне было некуда спешить. Только перед обедом я покинула свое пристанище – очень хотелось в туалет. Лена сидела в гостиной и смотрела телик.

– Проснулась, Настя? – очень дружелюбно обратилась ко мне. – Сергей просил отдать ему кольцо. Он, как ты понимаешь, после твоей второй истерики решил разорвать помолвку. И почему-то рассердился на меня. Кольцо можешь оставить у меня, он заедет и заберет.

Я стояла, словно в ступоре.

– Да, – словно спохватившись, добавила Лена, – квартиру тебе больше сдавать я не намерена. Как и встречать тебя после занятий, волнуясь за твою целку. До понедельника времени навалом, целых два дня, поищи себе более удобный вариант. Время «Ч» – воскресенье, восемь часов вечера. И ни минутой позже. До этого времени вывозишь свои шмотки и отдаешь мне ключи. Если не знаешь, где искать, могу подсобить: есть в нашем городе чудненькое местечко – центральный железнодорожный вокзал. Ближе к ночи там собирается интеллигентнейшая компания бомжей. Надеюсь, тебе там понравится. И за твои успехи в училище Сергей, как ты, я надеюсь, уже сама догадалась, волноваться больше не намерен. А это значит, что учиться тебе осталось недолго. Поэтому можешь брать билеты на поезд прямо сейчас. Надеюсь, высокооплачиваемую и престижную должность крутить коровам хвосты родители для тебя найдут. И без истерики, Настя!

Надо ли объяснять, что дальнейшие два часа в своей комнате я рыдала навзрыд. Честно говоря, я даже не представляла, к кому идти, где искать себе защиту? К подружкам? Одни в общаге, где мест уже нет, и куда я не захотела с самого начала. Другие снимают по 5-6 человек в одной комнате. И не такие они уже и подружки, чтобы тесниться, принимая меня. Да и хозяйка, наверное, будет против. А как объяснить все родителям?

– Настя, твой рев мешает мне смотреть фильм! – Лена внезапно объявилась у меня на пороге. – Ты сама создаешь себе проблемы. Ты хоть понимаешь это?

Я почему-то испугалась, что она опять уйдет, и начала говорить:

– Да, я понимаю, я виновата…

В ее глазах появились искорки:

– Зачем ты так сделала? Почему не дала выпороть себя? Ремнем ведь получала, и все было нормально? Зачем устроила этот цирк? Думала, что корона упадет? Ты знаешь, сколько тебе Сергей назначил? Всего ведь 15 горячих – за одну двойку и за одну запись про плохое поведение. Это, ты считаешь, много? Получила бы уже давно, а сейчас бы даже забыла.

– Нет, не много, это справедливо! – казалось, я нашла выход из ситуации. – Я ведь не убегала, когда меня ремешком… И когда смотрели…

– А потом что случилось, дурочка ты моя?! – Лена вдруг по-сестрински обняла меня за плечи.

– Стыдно было… – промычала я.

– Стыдно было, – она гладила меня по голове. – Стыдно, так стой и красней, а не фокусы показывай. Жалко мне тебя, дуреху. Такого мужчину потеряла. Даже не выгони я тебя из квартиры, а дальше что? Из училища, ведь, наверняка попрут.

– Не выгоняй, Леночка, – я почти ныла. – Я и по дому убирать буду и слушаться. А Сергей… Может, он простит?

– Не знаю, очень уж он зол на тебя, да и нет его сегодня в городе. Разве что позвонит после обеда. Может, попрошу за тебя.

Часам к четырем я услышала телефонный звонок. Лена говорила с кем-то довольно долго, а потом вошла в комнату и торжественно произнесла:

– С тебя бутылка, дорогуша, я все решила: после шашлыков Сергей заедет к нам! Он согласен тебя выпороть!

Часть 4. Наказание за истерику и два очень неприличные предложения

Никогда бы не думала, что подобное обещание способно меня обрадовать. Но в этот раз… Я боялась его приезда и ждала неизбежного. Все представляла, что меня ждет, как все будет происходить. И, конечно же, очень жалела, что так по-глупому повела себя вчера. Дверной звонок – и у меня чуть не остановилось сердце! Неужели он?! Да, это его голос! Заходит с гостиную, разговаривает о чем-то с Леной. Точно, как было вчера… Сижу на диване, гипнотизируя дверь…

– Пошли, подружка! – в дверном проеме вдруг появляется голова моей Елены.

Словно загипнотизированная, иду за ней.

– Не сюда, – хозяйка квартиры заставляет меня поворачивать не налево, в гостиную, в направо – в ванную. – Раздеваешься, быстренько подравниваешь себе волосики, помнишь, вчера говорили? Тщательно подмываешься и только тогда заходишь к нам. Но голенькая! Поняла. Нет, не полностью голенькая – лифчик снимай, а носочки можешь оставить. Вот тебе несколько прутиков, захвати их. Возьми штуки три. Ты ведь знаешь, что сегодня получишь двойную порцию. Но кольцо отдавать не надо! Радуйся, дуреха!

Впервые в жизни я брила себя «там». Старалась им угодить, а Ленка велела, чтобы не сильно выбривала. К тому же торопилась, ведь меня могли обвинить в том, что я опять не слушаюсь. Было очень неудобно, зеркало висело слишком высоко, я поднималась на цыпочках и несколько раз чуть не порезалась. «Хорошо, что меня никто не видит», – подумала. Спереди несколько раз чикнула ножницами, сделала свою «гривку» покороче, потом плотно закрыла за собой дверь, присела над ванной, хорошенько подмылась, как меня еще учила мама. Лифчик оставила там же, на крючке. И сразу поняла, как же мне не хочется заходить в гостиную! В таком виде! Для порки! Но прошло не менее получаса, и я боялась, что опять разозлю Лену и Сергея.

– Тук-тук! – от страха я постучалась в дверь, как можно тише. В ответ гробовая тишина, и только слабый стон, кажется, это была Лена. «Может, показалось», – подумала я и постучала громче. Послышалось непонятное шевеление, затем мужской голос громко произнес:

– Да!

Мое появление, полуголой, с прутьями, не вызвало никакой реакции. Сергей и Лена сидели на диване, укрытые пледом, хотя в комнате было не холодно, и смотрели перед собой. Было впечатление, что люди занимались чем-то важным, и я им помешала. «Хорошо подмылась? » – недовольно спросила Лена.

– Да… – покраснела я.

– Иди ко мне! – глаза Сергея начали наливаться красным. Он встал со своего места мне навстречу, потом завел руку и сильно хряснул ладонью по попе:

– Почему так долго? – от него явственно пахло спиртным.

– Готовилась искупать свою вину, – презрительно надула губки Лена. – Да, дорогая? Положи прутья на диван и встань нормально.

Я поняла, чего от меня требовалась и встала, как солдат, по стойке «смирно». Сергей схватил рукой мою грудь, сжал грубо, жестко, а второй рукой начал играть соском на другой груди. Сосок почему-то стал набухать, а у меня начало ныть внизу живота. Рука, лапавшая мою грудь, вдруг оказалась на ежике внизу живота и постепенно стала пробираться к дырочке.

– Шире! – скомандовал Сергей, и я, прекрасно поняв, о чем речь, слегка раздвинула ноги.

– Давай, давай, хорошенько раздвигай! – его палец оказался в самом верху моей щелочки, и от этого меня словно било током. Я закусила губки и от ужаса закрыла глаза.

– Не раздвигаются ножки, Настя? – Лена подошла ко мне сзади. – О чем мы с тобой говорили? Напомнить? Или поставить тебя на шпагатик?

Этой фразы оказалось достаточно (то, что они сдержат свое обещание, я не сомневалась), чтобы я немедленно развела ноги, немного даже присев – для удобства Сергея. Он щупал меня уже двумя руками, одну запустил спереди, а вторую сзади. Его пальцы встретились на моих губках и даже немного попали внутрь. Я, конечно же, никак не могла этому препятствовать, и только извивалась, словно змея, до крови закусывая губу.

– Вроде мылом пахнут, – Сергей понюхал свои пальцы.

– Еще пять минут, и будут пахнуть совсем не мылом, – поморщилась Лена, почему-то перехватывая инициативу у Сергея. – Хватит ее гладить! Ей надо дать две порции по пятнадцать розог. Не забыл еще? Тяжелый вечер будет для девочки, так что не стоит его оттягивать. А ну пошла!

Лена шлепками по попке, словно бессловесную скотину, гнала меня в спальню, где стоял столик, на котором меня уже выдрали ремнем.

– Быстрее, быстрее, – после каждого шлепка говорила она. – Сейчас поставят тебя рачком да всыпят хорошенько. Будешь знать, как свои концерты устраивать. Распишут тебе задницу, будь здоров! Знаешь, как прутик хорошо пристает к грешному телу? У Сергея рука тяжелая, попрыгать придется здорово. Обиделась она, видите ли, что ей в трусы заглянули! Недотрога недопоротая, понимаешь!

Сергей шел сзади и любовался этой картиной, а я опять начала плакать. Потому что все-таки считала себя невиновной.

Лена очень низко нагнула меня над столиком, заставив держаться руками за ножки почти у самого пола – примерно так, как меня поставили, когда решили, что я плохо переношу наказание.

– Ну, вот – готова к труду и обороне. Давай, Сергей, – она сама вручила ему розгу, хоть меня учили, что это должна делать я сама. – Хорошенько всыпь ей, с оттяжкой. Эта штучка очень хорошо прочищает мозги.

– Смотри, как у нее задница трясется! Я еще ничего не начинал, а попа уже ходит ходуном! – я трусилась, от страха, и Сергей обратил на это внимание.

– Боится, наверное! Подозревает сильную бурю, – в тон ему ответила Лена.

– В таком случае, у нашей Настеньки замечательная интуиция, – он неожиданно для меня начал лупить меня рукой. Было не то, чтобы больно, но непривычно! Сергей бил сверху по промежности, пальцы попадали внутрь моего тела – не очень больно, но неприятно.

– Может, пора уже переходить к прутику?.. – вдруг подала голос моя неверная подруга. – А то гладишь ее, гладишь…

«Тебя бы так погладить! » – не успела я пожелать это своей квартирной хозяйке, как услышала душераздирающий, противный свист. Намного сильнее и зловещей, чем у ремня. Повернув голову, я увидела, как Сергей разминает руку одним из тех прутьев, которые я принесла ему из ванной. «Интересно, а где их взяла Лена? » – только успела подумать, как поняла, что за меня уже взялись. Причем очень серьезно.

– Считай! Каждый удар надо считать. И просить прощения! – скомандовал Сергей. Первый опять обжег меня ровно по центру попы.

– Раз. Простите! – выпалила я.

– Не раз, а один! – поправил меня Сергей. – И не простите, а «я буду старательно заниматься». Повторим!

Второй удар (для меня первый) «разрезал» мою левую половинку попки, а третий – правую. Несмотря на сильную боль, я оба раза проверещала именно то, что нужно, поэтому обошлось без замечаний. Два следующие удары Сергей выдал параллельно этим, а еще два – наискосок. Боль нарастала с каждой секундой, нормально выговаривать то, что от меня требовали, становилось все сложнее. Я выла, скулила, подбрасывала зад, но терпела.

– Сережа, а по ляжкам? Не забыл? – как-то очень по-свойски обратилась к нему Лена

– Вот так? – Сергей бил не по ногам, а по месту, где они переходили в попу. И если ремнем это было очень больно, то прутом – просто невозможно выдержать. Я вдруг отпустила ножки стола и вцепилась руками в зад, полная решимости не дать его больше на поругание.

– Настя, сколько раз тебе нужно повторить, что позу менять запрещается?! – Лена встала со своего места и опять наклонила меня. – Чтобы это было в последний раз!

– Дадим парочку дополнительных, если будет дергаться, – улыбнулся Сергей. – И сейчас жарку прибавим!

Он размахнулся и врезал мне так сильно, что я даже не знаю, куда попал этот удар. Впечатление, что попу разорвало на две части!

– Ну, этот королевский удар! – восхищенно вздохнула Лена. – Смотри, как сразу вспухает сильно!

– А где текст? Не слышу, Настя! – прозвучал недовольный голос Сергея.

– Извините, простите! Десять! Я буду очень прилежно заниматься, буду учиться очень старательно! – сквозь слезы, но громко запричитала я, и все засмеялись.

– Я же говорил, что эта штука прочищает мозги просто супер! – сказал Сергей. – Ну-ка, наклоняйся получше, продолжим! И не пищи, стой смирно!

Я вытянулась в струнку, но уже начала следить краем глаза за действиями мужчины – опасалась повторения такого «королевского» удара.

– Сережа, может, я расстегну тебе пуговицу на рукаве? – услышала я голос Лены. – Чтобы ты мог получше припечатывать ее заднее место.

Повернув голову, я увидела трогательную картину: моя подруга освобождает запястье моего мужчины, чтобы тот посильнее порол меня по заднице! Раздался «пробный» удар по воздуху, а вслед за ним обожгло обе моих половинки.

– Пожалуйста, пощадите! Там у меня уже все опухло, простите! – я умоляла, чтобы мне дали отдых.

– Там, это где?! – ухмылялся Сергей.

– Попа… Она вся опухла, простите! – ныла я.

– Задница у девки – это не то место, о котором следует так сильно заботиться! – рассмеялся мужчина. – Мы здесь спасаем твою голову, загоняем туда ума побольше. Извини, конечно, что дедовским способом – как говорили русские помещики, через Нидерланды. То есть, нижние земли!

Остальные четыре удара он дал очень сильно. Причем, еще вдоволь поиздевался надо мной. Ждал, когда я полностью успокоюсь, боль пройдет, и я застыну в позе. Тогда Сергей сильно замахивался! Я в ужасе закрывала глаза, ожидая удара, сердце бешено стучало. Но удара не было. Тогда я во второй раз ожидала неизбежного. Опять свист, но попа опять не пострадала! И вот, наконец, когда я уже спокойна, сильный замах и – с попы будто сняли кожу.

– Пятнадцать! – торжественно объявила я.

– Первая часть закончена! – ответил Сергей. – Встань перед нами!

Мне нужно встать к Лене и Сергею задом, чуть-чуть наклониться и ждать, когда они проинспектируют мой зад. Щупают они очень больно, комментируя все, что видят:

– Смотри, огнем горит! – Лена просто кладет ладонь на попу.

– Значит, неслабо получила! – Сергей нажимает на рубцы, вызывая во мне стоны. – Вторую часть получит послезавтра. Это, кажись, суббота? Приведешь ее ко мне домой!

С одной стороны, это плюс, так как вторую часть этого ужаса я бы не выдержала. Но с другой… Завтра опять все по новой? Хотя сама же виновата – надо было вчера получить все, что приписали. Я уверена, что если бы не мои дурацкие истерики, Сергей так больно не порол бы. И Лена, кстати, тоже говорила, что не порол бы.

– А, может, ее коленками на горох поставить, как в старину? – предложила Лена. – Тебя родители ставили так после порки?

– Нет, – честно ответила я.

– А я буду, – улыбнулся Сергей. – Тащи, Ленка, горох, надеюсь, найдется на хозяйстве. Но сначала путь полюбуется на себя!

Меня привели в прихожую и поставили задом к зеркалу, дали в руки дневник с двойками и заставили немного наклониться вперед.

– Вот видишь, – он открыл дневник на странице с «неудом». – Это результат плохого прилежания в учебе. А вот это, поверни голову, твой результат отображен на попе. Посмотри внимательно!

В этот момент я впервые поняла значение слова «высечь»: мои полушария были красно-пунцовые, но хуже всего – это ровные бордовые рубцы, пересекавшие задницу в разных направлениях. Они вспухли, выглядели рельефно, мне даже не верилось, что это мое тело. Местами, где полосок было особенно много, появились синяки.

– Вот так, Настенька, должна выглядеть попка у двоечницы. Не знаю, как у твоих подружек, но твое грешное место, если ты и дальше будешь лениться, будет выглядеть именно так, – Сергей не удержался, чтобы не шлепнуть меня по этим красным разводам. – Покрутись хорошенько, посмотри! А потом – на коленки!

Меня поставили под стенку в моей комнате – коленями на дощечку, на которой насыпали пригоршню гороха.

– Стоять так! – велел Сергей. – И не дай Бог слезешь. Тогда поставлю задницей в окно, чтобы в соседском доме видели. Станешь популярной у народа.

Сергей задержался у нас с Леной часа на два. Наверное, смотрели телевизор. Во всяком случае, ящик орал просто дико. Потом, когда дверь захлопнулась, ко мне заглянула Лена и разрешила встать. Она сама счистила прилипшие горошинки с моих коленей, была со мной очень ласковой, не то, что при Сергее, погладила по головке, напила чаем и даже уложила спать.

– До завтра все забудется, – увещевала меня. – Главное – будь умницей и больше не нарывайся.

– Лена, а чего ты так со мной грубо разговаривала сегодня? – я не смогла сдержать своей обиды.

– Так было нужно, солнышко! – она опять гладила меня. – Ты же должна была получить строгое наказание. Иначе бы не простили! Вот я и делала все, чтобы оно было строгим. И Сергей остался доволен. Он пойдет завтра в училище с самого утра, все решит, не беспокойся. И тебя никто не отчислит. А вечерком мы к нему. Тебя немножко еще постегают, и вся эта история совсем забудется. Да, совсем забыла: тебе надо будет завтра в конце дня подойти к учителю химии, рассказать, что «дядя» тебя выпорол, показать задницу и рассказать, как получала.

– Ты что? Этому старому козлу? Ни за что на свете! – я еле удержалась, чтобы не выпрыгнуть из кровати.

– Ты покажешь ему свою попку! Естественно, голую! И расскажешь, что тебя выдрали прутом. Все расскажешь, что он спросит, – тихо, но очень властно произнесла эти слова Лена. – А вечером, кроме порки, тебя ждет еще одно испытание. Надеюсь, ты его нормально вынесешь?..

– Какое? – у меня все похолодало внутри.

– Обычное! – засмеялась Лена. – Для любой девушки – это никакое даже не испытание, а обычные ласки с мужчиной. Но так, как ты у нас девочка маленькая, ничему еще не приученная, для тебя оно может показаться чем-то непонятным, даже неприятным. Но скажу сразу: ничего плохого в этом нет, мужчины это любят. И ты обязательно теперь будешь делать это Сергею.

– Лена, о чем ты? – мне даже показалось, что попка меня уже не болит.

– Смотри: у мужчины есть такая штука, которой нет у нас, девушек. Именно ее нам они и вставляют – в ту самую дырочку, что у тебя проверяли, – учительским тоном начала Лена.

– Мне не пять лет! – я оборвала ее с чувством полного собственного превосходства. – Лена, я об этом знаю!

– Окей, поняла! Так вот, объясняю попроще: завтра тебе придется сделать Сергею минет.

– Ми… что? – я не поняла значения этого слова.

– Взять эту самую штучку в рот, – она жестко посмотрела мне в глаза.

– В мой рот? – я не поверила своим ушам.

– Ну, не в его же! Конечно, в свой. Это называется «отсосать». Завтра ты будешь у него сосать. Поняла?

– Я у него? Да никогда!!! На такое в жизни не пойду! – от возмущения я даже покраснела.

– Настенька, а чего это у тебя такая красная попка? – Лена нажала на самый толстый рубчик, и я сразу же присмирела. Поняв, что я готова к диалогу, она сразу же изменила тон:

– Настенька, не будь дурочкой! – Лена продолжала гладить меня по голове. – Он не требует ничего сверхъестественного. Так делают все девушки, женщины. Это же твой мужчина, ты не забыла?! И раз он благородно до свадьбы не трогает твою девственность, ты что-то должна делать для него. Понимаешь? Он предлагает самое безобидное. Это совсем не больно, даже приятно. Просто надо немного научиться. Но, поверь, это совсем не сложно. Я тоже делала так своему мужчине. И мне, и ему это очень нравилось. Главное, не зацепить зубами. И еще – мужчины любят, когда девочки берут глубоко, и когда они делают это долго.

За вечер Лена таки уговорила меня. Она заставила меня позвонить ему домой и сказать, что я на все согласна.

– Я… я… буду брать в рот, – эти слова стоили мне огромного мужества, но я все-таки их произнесла.

…На следующий день я проснулась рано, хотя первой пары у нас не было. А по дороге на занятия я встретила Сергея.

– Настенька, все нормально, претензий к тебе уже нет! – он искренне обрадовался, увидев меня. – Но не забудь про учителя химии!

Этих слов было достаточно, чтобы я сидела на уроках, как на иголках. Последней была химия. Еще перед парой я подошла к Игорю Ильичу и, запинаясь, произнесла:

– Простите… я… мой дядя… меня… за тот случай… я покажу…

– Не понял! – тот поднял очки и посмотрел на меня. – Что ты покажешь? Показывай!

– Я когда сами… сейчас здесь… ученики! – блеяла я, и сама не понимала, что же я хочу сказать.

– Ну, понятно, что здесь ученики – сейчас начнутся занятия! С тобой все в порядке, ты не перегрелась? Кстати, разговаривал сегодня с твоим дядей. Очень представительный мужчина. Он сказал, что с тобой поговорил, и ты пообещала исправиться. Да? – но тут прозвенел звонок, и все сели за парты.

Девяносто минут пролетели быстро. Я еле не получила очередную двойку, но в последний момент Игорь Ильич меня пожалел и даже подсказал. Когда все разошлись, я опять подошла к нему.

– Ах, да, ты, кажется, что-то хотела мне рассказать. И показать. Что? Ты дополнительно занимаешься? – он ухмыльнулся мне в лицо.

Дальше тянуть было невозможно.

– Я… я… хотела сказать, что Сергей, то есть дядя меня вчера сильно… сильно наказал за то, что я… что я себя так вела с вами, – я сказала это и была горда собой.

– Наказал, говоришь? Это правильно! А как? Не пустил на дискотеку? – учитель химии смотрел на меня сквозь очки, и я не могла понять: он шутит или говорит серьезно.

– Нет… меня… вчера… не так… меня… вчера… сильно… – тут я выдохнула и, наконец, произнесла, – меня сильно высекли. Высек! Дядя Сергей…

– Оп-па! Как интересно! Ремнем? – глаза его сделались маслянистые, как тогда.

– Нет… – я опустила голову низко, как только могла. – Меня это… розгой. Это больнее, чем ремнем!

Зачем я сказала эти слова, понятно: я хотела, что Игорь Ильич увидел, что я получила больнее, чем могла бы! И что меня надо отпустить. Но фраза его заинтересовала.

– Что значит, больнее? Ты ремнем тоже получаешь?

– Да… – «блин, как же стыдно», – подумала я.

– Тоже от дяди?

– Да… Но только раз. Я плохо вела себя в кафе. Ну, убежала, меня и выдрали, – сказала я вслух, а про себя подумала: «Настька, дуреха, чего ты тараторишь?!! Молчи уж лучше! »

– А розгой тебя часто секут? – «химик» даже встал со своего места.

– Нет, не часто. Только раз… Но сказали… Дядя сказал, что, может, часто… Если я не буду заниматься… То есть, если двойки будут, он меня… это… он меня… будет пороть, – эта информация уже явно была лишней, но с перепугу я говорила все, что могла.

– Да ты что?!! Какой же молодец у тебя дядя!!! Он мне сразу понравился. Хорошо тебя воспитывает. Может, человеком вырастешь... По заднице тебя порет? Больно? Или ты штаны ватные надеваешь?

– Да… по заднице. Это очень больно. Но штаны… нет… Штаны нельзя… Снимать надо…

– Что, без штанов? По трусам получаешь?

– Нет, не по трусам… Вообще…

– Что вообще? Не понял!

– Трусы надо снимать… Сергей, дядя заставляет, чтобы снять… И тогда по заднице меня… Сильно…

– По голой, что ли? Ты без трусов перед ним стоишь? – Игорь Ильич даже рот приоткрыл от удивления.

– Да, всегда по голой… Трусов нельзя!.. Надо без трусов… Я так стою, он так делает…

– Но прутом по голому телу – это же полосы у тебя должны были остаться! – учитель был поражен.

– Да, он велел показать… чтобы я показала… как он меня вчера… за то, что я вам… – я начала быстро расстегивать юбку.

– Не здесь! Ты что! Иди в лаборантскую, там снимай. И жди меня! – я слышала, как Игорь Ильич закрывает дверь кабинета, потом лаборантской. Окон в этом закутке не было, и учителю можно было ни о чем не беспокоиться.

Юбку я к этому времени уже сняла совсем и сложила на стул, трусишки, немного помедлив, – опустила до колен.

– Давай к свету становись! Эх, темновато здесь у меня! – Игорь Ильич развернул меня спиной к настольной лампе. – Батюшки ж вы мои! Это так тебя отделали?!! Ударов двадцать, небось, вытерпела?

– Пятнадцать, – скромно выдавила я.

– Тоже неплохо! А прут длинный был? – интересовался учитель.

– Ну, где-то такой… – я немного развела руками, словно рыбак-любитель.

– А верещала, небось? Дергалась? – учитель начал внимательно обследовать мой зад, причиняя мне сильную боль. Я тихонько ойкала и переступала ногами. – Отвечай: громко орала, когда дядя наказывал?

– Я немного плакала, но тихо. И не вырывалась совсем. Как меня поставили, так и стояла.

– Как поставили? Тебя не привязывали к лавке?! – я удивляла учителя каждую секунду. Я на секунду задумалась: говорить ему все, или это уже будет лишнее? Но потом, рассудив, что Сергей может с ним поговорить, и мне будет только хуже, рассказала все, как было.

– Ты говоришь, осознала? – Игорь Ильич встал передо мной. Я хотела прикрыть писю, но потом побоялась. – Это очень хорошо, что тебя так сильно наказывают дома. Я могу тебе обещать: я сделаю все, чтобы это было почаще.

5. Плохой день, но в ротик – это не страшно!

На следующий день была суббота. Я проснулась довольно поздно и долго лежала в кровати. Лена уже суетилась в квартире, звенела посуда на кухне, разговаривала с кем-то по телефону. Спала я, естественно, на животе и, само собой разумеется, безо всякого белья. К утру попка уже не болела, и я решила проверить, не будет ли больно просто сидеть. Хотя бы на мягком. Нехотя вылезла из-под одеяла и, закрыв глаза, села на кровать. И сразу же скривилась. Было, конечно же, больно! Я попыталась присесть немного на бок – этот вариант оказался более выигрышным. Еще можно было заваливаться на спину, поднимая при этом ноги, главное – не тревожить верхнюю часть ляжек и центр моего мягкого места.

Я старательно пыталась найти еще какие-то позиции, в этом момент дверь открылась, и на пороге появилась Лена.

– Ой, а кто это у нас по квартире без трусиков разгуливает?! – она широко улыбалась и была настроена очень дружелюбно.

– Извини! – я сразу же прикрылась руками и начала искать свое белье.

– Ничего, ничего, солнышко, все нормально, я все понимаю! – она очень нежно, почти по-матерински прижала меня к себе. – Немного зажила попа. Покажи-ка!

– Все нормально, извини, я сейчас оденусь! – с одной стороны мне было стыдно показывать Лене свой позор, а с другой – я еще злилась на нее за вчерашнее.

– Лапочка! Я совсем забыла, – по ее лицу было видно, что она искренне сожалеет. – Забыла смазать тебе задик. У меня есть замечательнейший крем! Заживает моментально. Надо было еще вчера. Ну, ладно, намажем сейчас. Давай-ка, ложись на животик, я сейчас принесу!

Я начала что-то протестовать, но хозяйка меня совсем не слушала.

Спустя минуту она вошла с тюбиком в руках.

– Ты еще не в кроватке? Давай быстренько, больно не будет! – Лена была настроена решительно, и я не хотела с ней спорить. – Ого, какие полоски! Хорошенько же отделали тебя вчера! – я почувствовала на своей коже холодный крем. Он немного, совсем чуть-чуть пощипывал кожу. – Но часть уже успела сойти. Быстро же на тебе заживает! Молодое тело – и есть молодое. Надо будет сказать Сергею – в некоторых случаях можно будет пороть тебя посильнее!

Этого я уже вынести не смогла!

– Лена, ну зачем?!! Ты же такая хорошая девушка!!! Зачем ты стараешься, чтобы мне было плохо? Ты же вчера специально все делала, чтобы Сергей меня сильнее был! Ведь, правда же? Специально делала! Зачем? Ты разве не понимаешь, как мне больно?!! Это же ужасно! И стыдно как!!! Никогда не думала, что вы будете так со мной поступать! Что же я вам плохого сделала? А сейчас ты скажешь это Сергею, он послушается… Он всегда тебя слушается, я заметила. И он точно будет драть меня еще сильнее. Зачем ты так делаешь?!

– Настя, во-первых, прекрати истерику! – Лена продолжала спокойно мазать мой зад. – Был бы здесь Сергей, ты бы получила. Он это дело очень не любит. Кстати, те два раза, что тебя драли, это за твою несдержанность. Делай выводы, детка! Но если хочешь, я тебе объясню. Тебя не бьют, как ты сказала, а наказывают. Это разные вещи. Бьют со зла, со скуки, чтобы унизить, сломать. А наказывать – ради твоей же пользы. Сергей хочет воспитать из тебя подругу жизни. И это его выбор. А ты девочка еще глупенькая, невыдержанная, многих вещей не понимаешь. Извини, но это факт. Была бы ты постарше, больше бы понимала в этой жизни, знала, как нужно себя вести, многих проблем с тобой не было бы. Но Сергею ты понравилась молоденькой, и он хочет воспитать из тебя правильную женщину. Шлепки по мягкому месту – это, прости за каламбур, еще очень мягкий метод. Жизнь бьет сильнее.

– Но за что меня так? – я сбавила обороты и говорила уже тише.

– Ты должна быть послушной. Заметила, небось, что самые большие твои неприятности начинаются, когда ты не слушаешь, что тебе говорят, когда демонстрируешь свой скверный характер? Убежала из кафе. Кто тебя просил? Никто? Вот и получила! А вчера?!! Мало того, что виновата, так еще устроила истерику.

– Но ты ведь специально все делала, чтобы Сергей… меня… больнее… – я еще пыталась возражать, но уже очень вяло.

– Правильно! Потому что слабое наказание, это даже хуже, чем совсем не наказать. Потому что вызывает чувство вседозволенности. Любая порка должна быть очень болезненной. Для того и секут, солнышко! Вот не болела бы тебя сегодня попка, наверное, забыла бы уже, что вчера было?

– Не забыла бы… – совсем тихо проворчала я.

– А так, как отстегали тебя хорошенько, ты запомнишь это надолго. Вот сядешь сегодня уроки учить, и гораздо ответственнее будешь это делать. И с Сергеем два раза подумаешь: стоит показывать свои нервы или же лучше поберечь жопку. Слушай, а ты вчера прутик целовала? По-моему, нет. А руку у Сергея?

– Нет… – тихо ответила я.

– Ясно. Так не годится. Запомни: ты обязательно должна поцеловать ту штуку, которой будешь получать. Это перед поркой. Ну, ты знаешь, ремень ты уже целовала. А в конце обязательно надо поцеловать руку того, кто тебя порол.

– Но это… так… стыдно! – я хотела сказать «унизительно», но потом решила, что это слово лучше не употреблять.

– Это нужно! Все, на этом точка, – Лена сделала жест рукой, который должен был означать, что спорить с ней не нужно. – Кстати, ты не забыла, что сегодня должна идти к Сергею? Что пятнадцать горяченьких ты еще не получила?

– А может?.. – я не знала, что сказать дальше. Конечно же, я помнила, что мне сказали «Остальные получишь в субботу! », но втайне надеялась, что меня простят. Забудут и простят. Я же была пай-девочкой! И стояла почти, как надо, и попу учителю показывала. – Может, он забудет, а, Лена?..

– Что за глупости?! Ничего он не забудет! А если даже чудо и случится, то я напомню! Потому что ты должна знать: чудес на свете не бывает, все неприятности, которые должны с тобой случиться, обязательно произойдут. А если прописали маленькой девочке получить прутиком, то она его получит несмотря ни на что! – Лена поглаживала меня вокруг попы, по ногам. Затем встала и еще раз посмотрела на меня, лежащую с красным намазанным задом. – Хочу тебя предупредить, что будет очень больно! По высеченному заду каждый удар прямо до мозгов доходит! Особенно, если прут используют. А сегодня будет именно прут!..

Слезы сами покатились из моих глаз.

– А ты красивая, Настенька! Настоящая маленькая Венера. Только с выпоротым задиком. Но он тебя не портит! – тихо сказала Лена и закрыла дверь.

Проплакала я пару часов. Потом немного позанималась, поубирала в квартире.

– А к Сергею тебе когда нужно идти? – вдруг спросила Лена. – Где он сейчас, что делает?

Честно говоря, я никогда не знала, чем он занимается. Он всегда звонил сам. И насчет времени тоже ничего не сказал.

– Ладно, я позвоню! – успокоила меня хозяйка и спустя десять минут сообщила, – он сейчас играет в боулинг. Но будет недолго. К шести ты должна быть у него! – у меня появилась маленькая тень ревности: «В боулинг? С кем? А я? », но быстро исчезла под давлением другой мысли: меня опять будут пороть! – Ты должна быть без опозданий! – продолжала Лена. – Идти туда минут двадцать. Но пойдешь раньше, лучше подождешь. Главное – чтобы тебя не ждали! Кстати, те розги, которыми ты получала, он об тебя уже пообломал. Надо будет, может даже завтра, сходить и наломать новых. А сегодня… Сегодня я дам тебе свои. Штуки три найду. Думаю, хватит.

– Лена, а откуда у тебя розги?!! – я была в шоке. Я еще не задалась вопросом, откуда появились розги у Сергея, но он-то ладно, мужик ведь. А Лена?!! По ее реакции было заметно, что ответа на этот вопрос у нее нет.

– Ну, как же?.. Мне подруга оставила… Она их для этого… Для вазы собирает, – но через секунду девушка взяла себя в руки. – А что за лишние вопросы, дорогая? Может, добавочки хотим? Могу организовать. Кстати, ты теперь будешь ответственной за заготовку прутьев: и у меня, и у Сергея они должны быть в запасе.

Ровно в пять мне вручили охапку из длиннющих березовых веток.

– Как же я с ними по улице? – не выдержала я.

– Как обычно, быстрым шагом! – не поддалась на провокацию Лена. – Подмываешься сегодня особенно тщательно! – хозяйка давала свои наставления. – Ты ведь не забыла, что сегодня будешь делать своему мужчине то, что никогда раньше не делала? Не забыла, как я учила?

Сказать, что идти по городу с прутьями мне было стыдно, значит, ничего не сказать! Прохожие смотрели на меня, как на чудо природы. Не знаю, что они думали, но я краснела, как рак, на всякий случай утешая себя, что ничего плохого им в голову прийти не может. Знакомых, к счастью, не встретила, но пришла я сильно рано. Сергея еще не было, и я стала ждать его возле подоконника в коридоре. И поняла, как же я ошибалась, когда думала, что о предназначении прутьев обычные люди не знают.

Бабушка с внучком вышли из лифта и подошли к дверям.

– Здравствуйте! – вежливо поздоровался ребенок, и побежал вперед.

– А что это за ветки такие, бабушка? – внезапно услышала я, и мне стало не по себе. Ответ бабушки заставил меня налиться краской до ушей:

– Обычные прутья, Васенька. Какими порют.

– Что?!! – аж прибалдел внук.

– Вот провинилась, наверное, девчонка, и будет сейчас получать по попке.

– Такую взрослую тетю будут пороть? Это же только с детьми маленькими так делают! – громко удивлялся парень.

– Ну, мальчиков, когда они еще маленькие. А девочек и старших иногда так наказывают. Когда они плохо себя ведут, – старушка открыла дверь, и этот ужас прекратился. Но противный мальчик сначала наблюдал за мной сквозь глазок, а потом и вовсе открыл дверь.

– Привет, малышка! – Сергея я увидела первой и сразу же побежала к нему. Он обрадовался и очень нежно поцеловал меня в губки. – Ждешь уже? Молодец! И прутики принесла с собой? Ну, вообще умница! Сейчас попробуем, как они жалят эту красивую, но бестолковую попку.

Я даже не сомневалась, что пацан это услышал.

– Заходи, дорогая, раздевайся. Я сейчас, – Сергей ушел и вернулся минут через десять, в темном банном халате. – Почему не слушаемся? Почему не раздеваемся?

Туфельки я привычно оставила у входа, потом огляделась – что еще снимать? На мне была только юбочка и блузка.

– Все снимай, – насупился мой Сергей. – Догола раздевайся. Прямо здесь. И бегом становись в позу на диван! – от этого тона мне стало очень грустно. Под его взглядом, покраснев и съежившись, я разделась и поковыляла в гостиную.

Собственно говоря, я больше думала не про порку, а про то, о чем рассказывала мне Ленка. Она несколько раз вечером вела со мной беседы, что и как надо делать, и даже потренировала меня со своим пальцем. Сажала меня перед собой на пол и давала облизывать свой палец. Мне поначалу было неприятно, а потом даже интересно. Она учила, что язычок надо высовывать посильнее, что лизать надо медленно, а заглатывать – аккуратно и глубоко. А перед самым выходом она еще раз все напомнила и уточнила:

– Когда тебе скажут делать, лифчик надо снять обязательно и трусики желательно тоже приспустить, хотя бы до колен.

– Как для порки? », – уточнила я.

– Ах, да! – Лена словно забыла наш утренний разговор. – Тебе ведь еще предстоит прутиком получить! Бедное дитя, первый раз будет брать в рот и опять с поротым задом. Хотя, мужчины говорят, что хорошо высеченные девки лучше сосут.

Я хотела спросить у нее, откуда такая информация, но Лена начала учить меня дальше. Что перед мужчиной следует стоять на коленях, что делать надо все очень нежно, не отвлекаться, чувствовать, что ему приятно, а что не очень, трудиться губками, язычком и ни в коем случае не выпускать изо рта, пока он не скажет. Что обязательно надо все проглотить, если даже на первый раз мужская жидкость покажется немного неприятной на вкус.

Честно говоря, такие подробности меня немного даже заинтересовали. По дороге я все думала, что же такое всунут мне в рот вместо Ленкиного пальца? Какой он на вкус? Сумею ли я сделать все правильно?..

– Запомни, моя дорогая! – Сергей вошел в комнату за мной. – Если получаешь второй раз на неделе, раздеваешься догола. Просто приспускать трусики будет недостаточно. А порка в голом виде будет для тебя дополнительным наказанием. Ты же у нас стыдливая девочка, не правда ли? – он начал мять мою грудь. – Хорошие у тебя сисечки! Мне нравятся. И подержаться есть за что, и сосочек тверденький!

Без Лены он был куда раскрепощеннее. По крайней мере, на словах. Кроме того, как мне показалось, Сергей был немного подшофе.

– А задик у нас полосатенький! Помнит еще мою науку? – рука Сергея оказалась на моей попке. – Ножки шире, дорогая!

Я, конечно, сразу же подчинилась, а Сергей немедленно этим воспользовался.

– Говорят, ты сегодня очень тщательно подмывалась! – я аж покраснела от злости на болтливую Ленку. – Но я обязательно должен все проверить. Нравятся тебе мои проверки?

Скрыть это, конечно, было невозможно: когда Лены рядом не было, у меня ТАМ все быстро стало влажным. Сергей опять засунул кончик пальца мне внутрь, я задергалась, но он внимания на это не обратил. Но дальше продолжать он не стал, отвесил пару шлепков по попе, а потом резко раздвинул половинки:

– Очень у тебя приятная дырочка! Мало внимания я на нее обращал почему-то. Но ничего, наверстаем!

Я так и не поняла, что он имеет ввиду. Подумала: не хочет ли он сказать?.. Ну, подруги мне рассказывали, что некоторые мужчины иногда делают это с девушками в попку. Я заволновалась, но, увидев в его руках прут, сразу же замерла.

– За что сейчас будешь получать? – Сергей подошел ко мне, похлопывая тростью по ладони.

– За непослушание! – я почувствовала, как моя попа начинает гореть, словно бы порка уже началась.

– Правильно! – ответил мужчина. – А теперь скажи, дорогая, как ты считаешь, эта порка будет для тебя полезной? И еще – она должна быть строгой?

– Да… Мне будет очень полезно получить розгой по попе, – как же я ненавидела эти вопросы! Но отвечать на них по-другому я не могла. Ведь Сергей мог еще сильнее высечь меня. – Меня надо строго наказать. Очень строго.

– А как тебя учили становиться? – он легонько похлопал прутом по моему заднему месту.

Я не поняла, что он имеет ввиду. Вроде бы стою на четвереньках, как он требует. Но, повернув к нему голову и увидев недовольство в глазах, сразу же поняла, что, наверное, недостаточно наклонилась. Пришлось по быстренькому прижиматься грудями к обивке, а ноги раздвинуть так, что писька оказалась словно вывернутой наизнанку.

– Нагнуться посильнее надо, – тихим голосом пробубнявила я и заплакала.

– Молодец! Сегодня тебе опять будет очень больно, – он резко замахнулся и ударил.

– Фью-ю-ю! – отозвался один из прутиков, который я так старательно для себя несла.

– Один! – четко ответила я и замерла в позе.

– Фью-ю-ю! – второй удар попал, наверное, по пересечению старых ран, и я взвыла от этого, как ненормальная. Сразу же за ним последовал третий, четвертый, пятый, шестой, седьмой. После такой серии я упала на живот и начала дико тереть зад. Впрочем, даже притронуться к нему было невозможно.

– Успокоилась? – Сергей опять хлопнул по попке прутом. – Давай в позу. Продолжаем!

Теперь Сергей порол короткими одиночными ударами. Он прицеливался, находил место, где всего больнее, и лупил. Я верещала, дергалась, как ненормальная, а он выжидал, когда же я, наконец, успокоюсь и опять выпячу свой зад. Я плакала, но подставлялась. А он молча сек.

– Простите меня, дурочку, я буду слушаться! – орала я. Эту фразу Сергей любил больше всего. – Простите, пощадите! Ой, я буду послушной! Я никогда больше так не буду!

– Вот и все! Первая часть закончена! – Сергей встал передо мной. – Я уменьшил количество ударов. Видишь, какой я добрый? Ты получила всего лишь десять горяченьких по этому толстенькому заду. Зато ротиком, моя дорогая, сегодня вечером поработаешь вволю, сколько захочешь. Вернее, сколько я захочу. А захочу я много. Быстренько становись коленками на пол!

Рукой он взял меня за затылок и сильно притянул к себе. Спустя пару секунд моя голова оказалась под его халатом. В нос ударил резкий запах, которого я раньше не слышала, а губы коснулись чего-то нежного и упругого.

– Язычком! – хрипло произнес он. – Туда-сюда!

Я быстренько высунула язычок и начала водить им по его стволу. Он напомнил мне сардельку, только красную, всю в жилах и очень теплую. Волнение ушло, я поняла, что ничего сверхъестественного от меня не потребуют. Сергей держал меня сзади за волосы и водил головой везде, где он хотел, чтобы я лизала. Слюны у меня не хватало, я постоянно смачивала язычок, а он требовал быстроты и ритма. Затем заставлял меня целовать в самый кончик. Я помнила, что Лена говорила делать все очень аккуратно и старалась. Сергей стоял и сопел надо мной.

– Хватит! – он отстранил меня, отпустил голову и двумя указательными пальцами сильно нажал мне на щеки. – Открывай рот пошире – будешь глотать!

Я испугалась его решительности и немного отстранилась назад. Но Сергей быстро доказал, что спорить с ним бесполезно.

– Ну! – он тащил мою голову к своему большому стволу. – Шире рот и спрячь свои зубы! Работай только губками.

«Неужели я сосу?! – подумала я, сомкнув губы не его головке. – Неужели это я? Ни одна порядочная девушка на такое не согласилась бы!.. »

– Энергичнее, Настя! – Сергей головой насаживал меня на свой орган. – Делай взад-вперед. Это твоя работа, а не моя. А теперь – постарайся сосать. Леденцы любишь?

Я промычала что-то невразумительное, но постаралась сжать щеки, чтобы сделать ему приятно. Но, по-моему, получалось у меня не очень.

– Если ты, Настя, будешь и дальше филонить, – он вытащил свой член у меня изо рта, – я добавлю тебе остальные удары. Хочешь?

Я тотчас же повернула голову и увидела, что прут, обтрепанный о мою попку, валяется на полу, а рядом лежат еще два – свеженькие и очень хлесткие. В этот же момент у меня непроизвольно начала чесаться задница, а голова стала двигаться с реактивной скоростью.

– Вот так-то лучше! – улыбнулся Сергей. Я подняла голову вверх и видела, что он стоит и смеется. Смеется, когда я так старательно делаю ему хорошо!

Не знаю, сколько продолжалось это мучение. Наверное, добрых полчаса. Но я думала, что целую вечность. Челюсти мои онемели, язык и вправду был как деревянный.

– Можешь помочь себе руками! – Сергей показал, чтобы я гладила его яйца. А спустя минуту я почувствовала, что мне в рот что-то вливается: теплое, липкое и с очень неприятным запахом. Но с испуга я глотнула все. Пара капель, впрочем, оказались у меня на губах, но я решила их быстренько слизать.

– С почином, – он сел на диван и взял в руки бокал. Мне выпить не дал. – У тебя, можно даже сказать, неплохо получается. Может, из-за того, что перед этим получила прутиком?.. Ну, ничего, будешь делать мне это каждый день. Поняла? Каждый день вечером будешь приходить ко мне, часам к семи, и тренироваться сосать.

Каждый день я действительно делала ему это. После училища – сразу к Сергею! Он открывал дверь, велел раздеваться. Я знала, что это значит: трусики и лифчик надо было оставить в коридоре, а в комнату входить с задранной маечкой и поднятой юбкой. Он даже не скрывал, что его очень возбуждает такой мой вид. Позы, в которых я глотала, он менял. Иногда заставлял стоять над ним рачком, когда он лежал в кровати, иногда он просто стоял, облокотившись об стену. Но чаще всего Сергей садился на кресло, откидывался назад, приподнимал полы халата или приспускал брюки, а я подползала на коленях и начинала свое дело. Он всегда говорил, что самое правильное, когда девка стоит перед мужчиной на коленях.

Несколько раз, когда он говорил, что я, словно деревянная и плохо стараюсь, он отталкивал меня от своего органа и требовал нести прут. Порол по заднице тут же, возле кресла, в позе стоя, руки на коленях. Давал обычно не более пяти ударов, только когда я сильно дергалась, тогда десять. Это было очень обидно, когда он бросал прут и ухмылялся мне в лицо:

– Хорошо получила? А теперь – ротиком! Только старайся, если не хочешь добавки.

Вскоре я сама поняла технику этого дела: старалась, чтобы он быстрее кончил. Он очень любил, когда язычком по уздечке – быстренько-быстренько. И когда я обхватывала головку губками. Или когда у него еще не стоял, я брала в ротик и держала, только чуть-чуть двигала губами, пока он не увеличивался в размерах. Потом, когда он хотел действий, он говорил:

– Чего спим? Давай! – и тогда я начинала свое взад-вперед. Он у него был, в принципе, приятный – бархатистый такой… Только запах не всегда приятный. После ванны еще ничего, а так, когда мы приходили с прогулки, или когда он заставлял меня брать в рот где-то в лесу или в машине, тогда не очень. Но сказать я ничего не могла, приходилось смириться и делать, как надо.

Пару раз, засунув мне за щеку, он щупал меня снизу. С каждым днем писька взмокала все больше. И Сергей, кончив мне в рот, заставлял ложиться перед ним и дрочить. А сам сидел, пил вино и наблюдал. Первый раз я сказала ему, что не буду это делать никогда. Но он не стал меня слушать, а принес прут и хорошенько отстегал. Лупил и говорил:

– И когда же мы поумнеем? Будем показывать свое маленькое пип-шоу? – а я визжала, как дурочка, и как всегда, жалела, что не послушалась сразу. Потом легла перед ним на спинку, расставила ноги – и пальчиком себя, пальчиком… Даже рассказывать такое стыдно.

Впрочем, иногда, когда бывал мной особенно доволен, ласкал меня сам – пальцем в моей щелке. Это было очень приятно, и я даже не мучилась, что меня используют в рот, как последнюю шлюху.

6. Момент истины

Но мои «сосательные успехи» ни в коей мере не уберегали от порки. Заниматься я старалась очень старательно, но «химик» влепил пару на первом же занятии. Причем, ни за что! Спросил что-то у доски, я отвечала почти все правильно, потом один раз ошиблась, а он так с ухмылкой:

– Два бала, Анастасия! Не забудьте дневник! И завтра после уроков ко мне!

Ревела я и на уроке, и после, и когда подходила к дому Сергея. Тот, увидев мое покрасневшее личико, даже вопросов задавать не стал. Только заметил, чтобы в следующий раз, когда двойка в дневнике, я к нему уже со спущенными трусами подходила.

– А забудешь об этом, заставлю снимать трусики прямо в подъезде. Хочешь?! – пригрозил он. Просилась я, как только могла, даже на коленях стояла. Но все равно от своего не ушла. Разложили меня на диване – и прутиком, прутиком! Сергей очень смеялся, что я так сильно верещу и ногами дергаю. Но порол от души. И пока не расписал попу, как положено, не отпустил.

Я к порке уже как бы привыкла. Но знаю, что после нее от меня чего другого потребуют. Поэтому жду, когда же он захочет, чтобы я ему штаны расстегивала. А в это время – звонок в дверь. Сергей спокойно так пошел открывать, а я мечусь по комнате, не знаю, чем прикрыться. Шторой старой замоталась, и стою так.

«Вот, – думаю, – если друзья его войдут, я же, наверное, со стыда повешусь! »

Дверь открывается, на пороге – моя Лена. И смотрит с таким ехидством!.. И Сергей сзади:

– Что это за маскарад, Настя?!

– Я, так понимаю, очень вовремя! – опять улыбается моя хозяйка.

– Да уж, выпорол нашу красавицу! – говорит Сергей. – Но ее наказание продолжается. Да, дорогая?

Я только реву, сказать ничего не могу.

– А закуталась, прямо таки, как индуска, – Лена подходит ко мне и начинает разматывать штору. – Показывай грешное место!

Ну, это я умею! Стала перед ними, как дурочка, выставила задницу – пускай смотрят!

– А вторая часть? – у Лены глаза, как у кошки: светятся в темноте. – Здесь?

– Настя, марш в ванную и становись там на колени! – я быстренько делаю, как он сказал, хотя и не совсем понимаю, что сейчас будет. Сергей следом за мной заходит, дверь прикрывает и свои штаны одним рывком вниз. – Рот открывай шире!

«Конечно! А что же еще?! » – подумала я, привычно обхватив своими губками его мужской ствол. Краем глаза зыркнула вверх: вроде бы Сергей доволен. По крайней мере, улыбается. Быстренько полизала язычком его яйца – м-да, когда он после душа, это делать намного приятней… Затем кончиком язычка – по всей длине: Сергей меня так учил. Слышу, стоны участились. Значит, надо быстренько вылизать головку – очень-очень нежненько.

– Хватит нюхать, соси давай! – когда он сильно возбужден, то совсем не нежный, а даже грубый. – Старательно работай!

Быстренько делаю, как он говорит, стараюсь угодить. И в этот момент дверь открывается! На пороге, конечно же, Лена… Спрятаться никуда невозможно, Сергей берет за затылок и задает темп. А мне так неудобно при Ленке!

– Ой, извините! Думала, куда это все подевались, – с еще более издевательской улыбкой она делает вид, что ничего не понимает. – А вы здесь, да? Доставляешь удовольствие, Настя?

– А куда же мы денемся? Стоим себе на коленках и доставляем, что велят, – Сергей отвечает сипло. У меня же рот совсем занят, сказать нечего. – Губками работай, губками! Хорошая девочка!

– Конечно, хорошая, – не унимается Лена. – Получила розгой, и сразу же стала хорошей.

– Да нет, она в последнее время очень старается, – Сергей сильно прижал мою голову к своему паху.

– Лучше бы она в учебе старалась! – Лена почему-то разозлилась. – Но не тут то было! На занятиях не такая резвая. Вот как задницу за двойки расписывают! Скоро ни одного прута в окрестностях не найдется, все об эту жирную попу поломают.

– Смотри, как заглатывает! Прямо таки не оторвешь! – Сергей относился к происходящему, как к аттракциону. – Хотя кое в чем ты права: как постимулируешь прутиком, то значительно резвее все делает.

Я поняла, что спуску мне не дадут: придется делать все при Лене. И хотя это было стыдно до ужаса, продолжала. Когда Сергей начал хрипеть, быстренько взяла его пальчиками за яйца – он очень любит, когда ему так делают в конце.

– Слушай, а она точно все проглотила? – моя хозяйка стояла сбоку и смотрела на меня с нескрываемой брезгливостью, когда Сергей оттолкнул меня от себя, и я стояла перед ними на коленях.

– Можешь проверить. Настенька, ну-ка встань и открой ротик! – велел он. Лена, ничуть не смущаясь, действительно открыла мне рот и внимательно смотрела, все ли там в порядке.

– Наказание, Настя, еще не закончено! – Сергей застегнул брюки. – Поэтому становись в прихожей в угол. Трусы не надеваешь! Поняла?

Выставив напоказ свой выпоротый зад, я вдруг услышала голос Лены. Ведь все, что говорят в гостиной, здесь очень хорошо слышно.

– Я даже не думала, что она будет такой покорной. Все позволяет с собой делать! – заявила она.

– Слушай, уводи ее, а?! Надоела мне уже. Нового чего-то хочется…

Я сначала не поняла, о чем это они говорят, а когда Лена вдруг сказала, что нам надо собираться, даже не подумала ни о чем плохом. Может, решила, у Сергея важная встреча на вечер запланирована, или еще чего в этом роде.

По дороге встретили Ленкиных подружек. Зашли в кафе. Я села и сразу же скривилась от боли.

– Что такое? Живот болит? – поинтересовалась одна из них. Я покраснела.

– Да нет, просто выпороли немного девочку! – рассмеялась моя хозяйка.

– Что значит выпороли? Как? – не поняли те.

– Как обычно, прутиком! Как секут всех маленьких девочек. Да, Настенька? – заулыбалась Лена. И сразу же все рассказала.

Подруги, конечно, в шоке, мне стыдно до ужаса, что про меня такие вещи рассказывает, а хозяйка как назло. Пошли, говорит, в туалет, покажем вам, как выглядит хорошо высеченная задняя часть непослушной маленькой девчонки. Я руками вцепилась, думаю – фигушки вам! Но Лена тоже не дура. Говорит: может, Сергею позвонить, сказать, что ты опять не слушаешься? И телефон из сумочки вынимает.

Ну и куда я денусь? Встала, пошла за ними. Хорошо, хоть в туалете никого. Завели меня в кабинку, сами стали и смотрят.

– Давай, солнышко, – подгоняет меня Лена, – трусишки пониже, юбчонку повыше!

Сняла, стою, как дура. Попкой к ним сама повернулась, без напоминания – все боялась, что Лена Сергею позвонит и на меня нажалуется. Стою, так и чувствую, как все на меня смотрят. И молчат. Наконец одна:

– Да уж, неслабо!

И вторая:

– А чем ее так?

Я даже не сомневалась, что Лена заставит сейчас все рассказывать – это же ее коронный номер. И действительно:

– Настенька, развернись, пожалуйста, к нам и расскажи девочкам о сегодняшнем наказании.

Я только хотела быстренько надеть трусики, как Лена таким сладеньким голоском:

– А одеваться тебе еще никто не разрешал! Трусишки я, по-моему, сказала спустить ниже, а юбчонку, наоборот, поднять повыше. Надо слушаться, мое солнышко! Вот, молодец. А теперь – красивенько обо всем рассказывай.

И тут меня злость взяла на них всех. Такая злость, что словами передать невозможно! Ну, какое же право имеют какие-то несчастные телки так издеваться надо мной?!! Но протестовать в открытую я не решилась. Поэтому громко ответила:

– Прутом получила, как положено! В позе раком. Как нужно!

Одна из девок:

– Что значит «как положено»?

– Да это ее мужчина за двойки порет, – вмешалась моя Лена. – И вообще, всегда порет, когда только ею недоволен.

Затем она заставила меня наклониться руками об унитаз и предложила подружкам пощупать, как же меня хорошенько выдрали. Те, видно, были совсем ошалевшие, поэтому даже сев за столики, говорили очень мало. И только обо мне.

– А ее привязывают, Лена? – одна из девушек, симпатичная брюнетка, общалась с хозяйкой, будто меня здесь нет.

– Куда там! Сама стоит, как миленькая… Еще и жопку выпячивает, когда стегают, – улыбнулась моя хозяйка. – Давайте, девочки, наливаем.

– Так это же больно! – не верила своим ушам брюнетка.

– Ясный перец! – Лена уже понемногу пьянела. И поэтому говорила ужасно громко. – Скажи-ка, Настенька, больно тебе по мягкому месту получать?

– Больно… Конечно, больно… – мне взяли только апельсиновый сок, и я ерзала на стульчике, ища себе такую позу, чтобы не сильно травмировать высеченный зад.

– И она терпит? – девка сделала большие глаза.

– А что же ей остается делать? – она почти кричала на все кафе. – За непослушание ей будет намного хуже. И еще она ему делает ротиком. Так ее выдрессировал, что сосет, как потаскушка. И чем больнее высечет, тем лучше сосет.

– Ну да, – глубокомысленно произнесла одна из девушек. – Мужчинам такое, наверное, нравится.

– А почему только мужчинам? – подняла брови моя Лена…

– Ну, все, красавица, береги задницу! – потешались надо мной подруги Лены, когда мы прощались у входа. Прохожие удивленно на нас смотрели, а я краснела от их взглядов.

Но хуже всего было, что на следующий день надо опять было идти к учителю химии. Дождалась, пока все уйдут, подхожу к нему, мнусь. А он сразу:

– Хочешь показать, как выдрали тебя? Давай, снимай все лишнее! – а сам рассматривает меня, как я раздеваюсь. Стыдно от этого, жуть! Юбочку сложила, трусишки на нее, а руками прикрыться боюсь.

– Ох, и славно же высечены наши ягодички! Сколько же на них полосочек! Приятно посмотреть. Да уж, страдает наша попочка из-за этой красивой, но бестолковой головки! Частенько тебя стегают, правда? – он, ничуть не стесняясь, щипал меня за следы, которые остались от розги. Я сразу же наклонилась, сложила ручки на коленки и хныкаю:

– Да, когда я провинюсь, меня порют.

А он меня везде лапает и:

– Правильно! Надо сечь такую бестолковую девку!

Потом заставил, чтобы я вытащила у него из штанов эту самую штуку, которая у всех мужчин есть, дергала ее и при этом рассказывала, как же меня секут за двойки. Это было ужасно, ведь я стояла полуголая, да и держать его штуку тоже было стыдно. Я старалась не смотреть учителю в глаза. А рассказывать, так это вообще! Но и молчать было нельзя.

– Я сняла трусики и встала на четвереньки, – говорила я, дергая его так, как он показал.

– Раком, значит? Раком – это правильно! – Игорь Ильич закрыл глаза. – Надо тебя пороть, очень строго надо! Визжала немного?

– Немного да… – отвечала я, закрыв глаза.

– Врешь! Наверное, на весь дом орала, когда прут по заднице гулял? А сидеть как было на уроках? Нормально? – хотя мужчина задал много вопросов, на них надо было отвечать.

– Немного кричала, – говорила я, гладя его штуку снизу, чтобы эта канитель быстрее закончилась. – Но не сильно шумела, замечаний мне не делали. А сидеть было больно! Очень больно!

– Правильно! Больно – это правильно! – Игорь Ильич начал хрипеть и стал рассказывать сам. – Сейчас что? Вот работал я в интернате, сразу после войны. В женском интернате. Девочки молодюсенькие, но воспитывали их – будь здоров! Вот таким толстенным прутом! Прямо в классе. Дисциплина была железная. Каждый учитель имел право выпороть. Либо же в классе заставляли их юбки поднимать при всех, либо же после уроков, вот как с тобой. Только что с тобой? Они у меня голышом стояли и дрожали от испуга! Ни одна не прошла, чтобы учительской розги не понюхала. И не только розги! Ротики открывали, как им велели, без напоминаний! Каждая заглатывала до горла, каждая знала, какой он на вкус! Но и уважение было к учителю! Навытяжку передо мной стояли. За пять секунд раздевались. А кто не успел, ту в очко дрючили! И никто никого не спрашивал: наклонилась, жопу выпятила, и стоит себе. А учитель уже решает, как с нею поступить. Как же они визжали, когда до дела доходило! Визжали, но слушались.

Видно, что эти рассказы сильно повлияли на нашего «химика», потому что его штука немного увеличилась в размерах, и с нее начала вытекать белая жидкость. Столько раз я делала это Сергею, но никогда не видела, как она выливается. Игорь Ильич только закрыл глаза и мычал.

– Убери за собой! – велел он мне перед тем, как выпустить из кабинета. Платком я быстро вытерла пол и его брюки, оделась и выскользнула из кабинета…

– Сегодня тебе, Настя, не надо идти к Сергею, – на следующий день Лена возвратилась домой поздно, велела мне ждать ее и никуда не уходить. Она была слегка пьяна и довольна жизнью.

– Нет, не могу, он велел каждый день приходить, – я стояла собранная в коридоре и нервничала, что уже так поздно. – А то, сказал, что может высечь.

– Сегодня сечь не будет, – Лена взяла меня за плечи.

– Нет, я должна пойти, – я ужасно боялась его наказания. И чем больше получала, тем больше боялась. Сергей ведь сказал, что я должна сосать каждый день. Как же я могла ослушаться?

– Ты? – удивился Сергей, когда я постучалась в дверь. – Вроде же… Ну ладно, заходи.

Постель в спальне была почему-то расстеленной, и он закрыл туда дверь. Затем сел в свое кресло, взял один из двух бокалов, отпил и привычно распахнул полы халата:

– Сегодня тебе, родная, будет тяжеловато.

От Сергея тоже пахло спиртным, а его мальчик висел и совсем не хотел подниматься. Даже когда я начала его облизывать.

– Нежнее, сегодня делай особенно нежно, – велел он мне, закрыв глаза и удобно усаживаясь в кресле. – Давай, давай, шевелись. Руки убери – яйца мне гладить не надо! Сейчас я так не хочу. Работай только ротиком – старательно сжимай губки, как поршеньком. Ты еще молодая, у тебя должен быть крепенький ротик. Приятно тебя в мордашку трахать.

Я уже не обижалась на эти слова: старательно высосала все до капли и была счастлива, что Сергей не велел подавать ему прут. Мучил он меня долго, а потом, разрядившись, отпустил домой.

На следующий день, вернувшись из училища, я увидела в коридоре его туфли. Из кухни доносились громкие голоса. Не знаю, что со мной сделалось, но я не пошла к ним и даже не уединилась в своей комнате, как послушная девочка. Вместо этого я закрылась в туалете и невольно подслушала их разговор.

– Слушай, чего ты еще хочешь? – почти плакала Лена. – Эта чем тебе не угодила?

– Просто надоела – и все! Другую хочу. Чернявку. Худенькую. Шуструю.

– Ты думаешь, у меня склад этих чернявок?! Трех тебе нашла! Первая слишком толстая, вторая – слишком длинная, третья тебе скандалила. А эта? Сама бы трахнула, будучи мужиком. Маленькая, всего боится, покорная. С первого раза делала все, что ты хотел.

– Я приказал, она и делала.

– Ты ведь этого и хотел. Помнишь? Хотел, чтобы покорная была. Вспомни, как она все тебе позволяла делать с собой! Как попку держала, когда ты ее стегал. И сосать сама приходила. Где найдешь вторую такую дуру? И это все моя заслуга! К тебе они уже готовенькими попадают, а я с ними, как нянька, вожусь, рассказываю разные глупости, убеждаю: кольца, шмольца… Книги скоро буду писать – как развести глупых малолеток. Попробуй сам себе поискать.

– Лена, не скандаль, пожалуйста! Ты все понимаешь: я тебя хочу, но мне, нужны другие, более острые впечатления. Когда ты мне их находила, нам было хорошо. Сейчас я прошу тебя об одном: выгони эту дуру и поищи другую. Мало таких прошмандовок в нашем городе? Пожалуйста.

– Короче! С этой что делаем?

– Выгоняй, она меня задолбала!

– Целочку будешь выгонять? Что-то на тебя не похоже.

– Нет, конечно! Эту штуку мы ей нынче взломаем. Кстати, она во сколько обычно приходит после учебы?

– Уже должна быть, – Лена отвечает.

– Опаздывает? Плохо!

– Хочешь прутиком напоследок поработать?

– Да не особо. Надо организовать девочке путевку в жизнь, – тон у Сергея был ироничным.

– А потом? К Игорю? – я даже не поняла сразу о ком речь. Оказалось, мои «друзья» имели в виду нашего… химика. – А если нет, тогда могу ее к своим девкам пристроить. Ира мне вчера звонила. Рассказывала, что очень ей рубцы на Насткиной заднице понравились. Говорила, заводит ее.

– Попа заводит?

– Хотела на твоих воспитательных сеансах поприсутствовать. Спрашивала, можно ли.

– Ирка – баба стервозная, – после паузы ответил Сергей. – Она бы, наверное, и сама не прочь девочкой заняться.

– Так и я о том же. Подожди минуту, – ответила Лена. Послышались шаги, и кто-то дернул за дверь в туалет. Закрываться здесь в этой ситуации было бы глупо, и я открыла защелку.

– Не поняла!!! – хозяйка удивленно подняла брови вверх.

– О, да она здесь! – в дверях появился Сергей. – Ну и ладненько, ничего объяснять не придется. Вылезай отсюда, шпионка.

– Так, оказывается, ты еще и подслушиваешь, – Лена сложила руки.

– Я не хотела, я нечаянно, – в этот момент мне почему-то стало страшно.

– Нехорошо, конечно, но сейчас это уже не имеет никакого значения. Быстро раздевайся, в ванную и в спальню! Время пошло, – скомандовал Сергей. – Будем делать из тебя настоящую женщину. Мы с тобой делали много, но, к сожалению, не все.

– Пожалуйста, пожалуйста, отпустите меня! – в этот момент больше всего на свете я хотела убежать из этой квартиры. Кажется, у меня началась истерика. – Я все сделаю, только пощадите меня!!! Пощадите!

– Не говори глупости, Настя, – Лена крепко держала меня за запястья, а другой рукой расстегивала пуговицы на платье. – Сказали тебе – в письку, значит, получишь в письку.

Долго сопротивляться у меня не получилось: Сергей и Лена взрослые, сильные, к тому же я их очень боялась. Раздели меня совершенно догола, Сергей сел на кровать, а Лена, держа меня сзади за руки, привела к нему. Я вся съежилась от страха и тихонько плакала.

– Ишь, как соски торчат! – Лена держала две мои руки своей одной, а второй поглаживала мою грудь.

– Сисюли у нее хорошие, – Сергей присоединился к этим манипуляциям. Он слишком сильно схватил меня за это нежное место, и я слегка присела. За этот финт я получила от Лены довольно сильный шлепок по попе и замерла.

– Спокойненько, солнышко, все еще только начинается, – Сергей еще ближе придвинул меня к себе и провел пальцем вниз – от грудей к кустикам на лобке. – Сейчас мы пройдем вот этим большим путем.

Его палец прошелся по лобку и немного проскользнул в мою дырочку.

– Пожалуйста, я не хочу! – я начала ныть.

– Во-первых, тебя никто не спрашивает, что ты хочешь – здесь все решаем мы, а во-вторых – это делают абсолютно со всеми девушками в мире, когда наступает их день, – Сергей тыкал в меня пальцем, нажимая на целочку, и смотрел мне в глаза. – Сегодня такой день наступил у тебя. И я хорошенечко проткну тебя. Поняла?

От его слов мне стало еще хуже, я сильно плакала и все еще просила отпустить меня.

– Ты, дурочка, должна радоваться, что полноценной женщиной тебя сделает твой мужчина, – Лена очень больно сжимала мои запястья и тянула за руки вниз, тем самым наклоняя меня назад. Груди при этом приподнимались, а ноги – раздвигались, и Сергею было удобно возиться там. – Он же много раз смотрел тебя, знает, как ты устроена. К тому же воспитывал тебя, порол по попке. Ты должна быть благодарна ему за это и подарить себя.

– Я не хочу дарить! – ныла я.

– Не хочешь подарить, он просто возьмет свое, – засмеялась Лена. – Оттрахают тебя сейчас, как только захотят. Неужели ты этого еще не поняла? Или же ты мечтаешь удрать отсюда?

Убежать я, конечно же, не надеялась, знала, что если Сергей что-то решил, он этого добьется. Поэтому успокоилась и положилась на судьбу.

– Марш на кровать, ложись пузом кверху, – скомандовала Лена, когда Сергей отпустил меня.

– Нет, не так! – тот встал со своего места. – На столик, рачком! Женщиной будешь становиться у той же позе, в которой тебя воспитывали. Но сначала… Поставь ее на коленки, Лена.

Если бы он просто приказал отсосать, даже при Лене, мне было бы не так стыдно. Но когда та надавила мне на плечи, затем взяла за шею и подтолкнула к брюкам Сергея, мне вообще стало обидно до ужаса. Сергей сам расстегнул ширинку, член у него уже стоял.

– Ротик пошире, солнышко, – командовала Лена, будто бы я делаю это в первый раз. – Теперь лижи!

Мне ничего не оставалось, как покориться им и начать ублажать мужчину.

– Настя, если ты не будешь делать это достаточно старательно, я буду вынуждена тебя выпороть, – Лена не убирала своей руки с моей головы. – Если не хочешь сейчас орать под розгами, двигай головой поинтенсивнее.

Но сосать мне долго не пришлось. Сергей резко отодвинул мою голову и приказал становиться на четвереньки. Стоять на столике было очень твердо и поэтому неудобно, но протестовать я не смела.

– По-человечески прогибайся, – Лена шлепнула меня по заднице. – Перед мужчиной нужно стоять покорно.

– Пониже давай, пониже, – Сергей двумя руками взял меня за ягодицы. – И ноги раздвигай. А то высеку сейчас.

Я ужасно боялась того, что сейчас должно было произойти. Но порки я боялась еще больше.

– Она мокрая? – в процесс опять вмешалась Лена.

– Слегка, – Сергей воткнул в меня палец. – Посему откладывать не будем. Давай, красавица, задницу двигай ко мне. А ты, Лена, подержи ее спереди, чтобы не вырвалась невзначай.

Вот так все и произошло… Сергей сильно раздвинул мне ноги, потом пальцами – половые губы, немного пощекотал, и тут я почувствовала, что в меня вдавливают что-то огромное. Первым желанием было немедленно встать и убежать. Но Лена держала крепко, и я даже не могла пошевелиться. Затем я почувствовала боль. Впечатление было такое, что во мне что-то разрывается. Но Сергей внезапно прекратил это давление и вышел из меня. Легонько шлепнул по заднице, а затем снова вдвинул. Но не сильно – когда у меня там все опять начало рваться, он остановился. Сильно держал меня за бока и слегка то надавливал, то отпускал. Боль была просто жутчайшая. Я, конечно же, догадывалась, что когда рвут целку, бывает больно, но никогда не думала, что настолько. Когда он поддавал вперед, у меня глаза вылезали из орбит. Я хотела что-то сказать, но у меня получалось только какое-то несвязное мычание.

– Терпи, Настюша, терпи, – одной рукой Лена держала меня за грудь, а второй – гладила по голове. – Вот взломают тебе сейчас целочку, и второй раз уже будет совсем не больно – даже приятно. Будешь даже ждать, когда мужчина захочет тебя поиметь. Сейчас немного неприятно, понимаю. Но ты можешь гордиться – тебе уже, как взрослой, вставляют. В писюлю.

Такого садизма я не ожидала даже от Сергея. Он намеренно делал мне больно, и я это понимала. Я ждала от него того одного-единственного рывка, который бы облегчил мои муки, но Сергей не торопился.

– Давай мне ее руки! – велел он Лене. Та заломила мне руки за спину, Сергей взял их одной своей ладонью и продолжал медленно разрывать мою письку. В такой позе было вообще ужасно – опереться было не на что, я лежала, уткнувшись носом в стол и выпятив голый зад. А мужчина только похлопывал меня по попе и продолжал свое дело.

– Может, хватит ей уже? – кажется, даже Лене стало меня жалко.

– Пусть стоит! – оборвал ее Сергей. – Запомнит этот день надолго. Заодно и наказание получится.

Только я хотела сказать, что наказания не надо, что я ничем не виновата, как он вошел в меня до конца.

– А-а-а-а! – я заверещала, как резаная.

– Все? – Лене, очевидно, уже надоело меня держать.

– Нет, – Сергей не торопился заканчивать эту процедуру. – Учи ее, чтоб сама подмахивала.

– Сергей, она еще не будет, ей же больно, – внезапно Лена стала на мою сторону.

– Меня это не интересует, – у Сергея был голос разъяренного зверя. – Я сказал подмахивать! Быстро!

– Давай, Настюша, попкой туда-сюда. До конца, до конца, – Лена сама толкала меня взад-вперед. Когда его орган входил в меня до конца, глаза, казалось, вылезали из орбит. – Мужчинам нравится, когда девушка сама насаживается.

– Сергей, ты еще долго? – кажется, и Лене эта пытка уже начинала надоедать.

– Как обычно! – ответил тот. – Самый обычный половой акт.

– Но она же маленькая, она не выдержит! – квартирная хозяйка встала на мою защиту.

– Выдержит! Все бабы выдерживают. Только ты держи ее покрепче.

Мне казалось, что я потеряю сознание. Но Сергей вдруг часто задышал, быстро задвигался и – в меня что-то влилось.

– Сергей, зачем ты кончил в нее? – я свалилась на бок, а Лена встала надо мной. – Хочешь, чтобы забеременела?

– Ерунда! Подмоешь ее хорошенько, и все будет ок. Давай, тащи ее в ванную.

Такой нежности от Лены, как в этот момент, я еще не испытывала. Она проспринцевала мне письку из какой-то клизмочки, я лежала, будто неживая и тихо плакала. А Лена гладила меня по голове:

– Не бойся, девочка, все будет хорошо! Завтра переедешь на новую квартиру. Там даже лучше, чем у меня – места больше, и район получше. К тебе будут хорошо относиться, я тебе обещаю!

Сергея я больше не увидела, а на следующее утро действительно сменила квартиру и хозяйку. Но это уже совсем другая история.