Наваждение II (Мечта)

Я находился в совершенно незнакомом мне мире. Этот мир был мрачен и дик. Я бежал за обнаженной девушкой по какому-то лесу. Я жаждал её настичь. На губах моих выступила пена сладострастия. Я сделал последний рывок и, захрипев, повалил её на траву. Из моего горла вырвался вой. Подобно дикому зверю, я стал терзать тело моей светловолосой беглянки. Вокруг полыхали ритуальные оранжевые костры.

...

Сколько бы я отдал, чтобы овладеть её телом? Даже в голове не укладывается. Она похожа на тех школьных красоток, которыми я когда-то бредил. Это были девушки с тонкими талиями, округлыми бедрами, полными ножками и кукольными личиками.

И вот сегодня она пришла ко мне. Когда я увидел её, в моём сознании вспыхнул какой-то дикий фейерверк. На мгновение мир показался мне вертикальным. Я почувствовал, что падаю в бездну.

— Эй, с тобой всё в порядке? — произнесла она встревоженным голосом.

Я, наконец, обрел дар речи и, улыбнувшись, сказал...

— Да нет... Просто я... Я никак не мог предвидеть твоё появление. Ты всегда была для меня загадкой. Ты всегда была для меня...

Она нежно обняла меня и прошептала на ухо...

— Хочешь переспать со мной? Знаю, хочешь! Но для этого ты должен сделать над собой небольшое усилие и дойти до моего дома. Ты помнишь, где он находится?

...

Когда мы оказались в её доме, она задернула занавески на окнах, зажгла зеленое бра над кроватью, Затем извлекла из бара бутылку красного вина. Откупорив бутылку, она наполнила два хрустальных фужера.

— Пей! — мягко приказала она. — Это вино согреет твою кровь. Ну же, давай!

В её доме я бывал один или два раза. Ничего лишнего... три чисто убранных комнаты, чёрно-белый телевизор. В гостиной находилось внушительных размеров старинное трюмо, на которое я еще и раньше обращал внимание.

Я бросил взгляд на своё отражение в старинном зеркале и, зажмурившись, выпил.

Неожиданно передо мной возникла картина.

Я увидел голубоглазую девушку с пшеничным косами, с печальным лицом. Девушка бросала венок из полевых цветов в заросший ряской омут. По щекам её текли слезы. А где-то вдалеке в наступающих сумерках полыхали оранжевые костры...

Очнувшись, я взглянул на мою голубоглазую богиню. Она, плавно покачивая бедрами, подошла ко мне и стала расстегивать мне рубашку. Её рука начала поглаживать мне грудь, опускаясь всё ниже и ниже. Наши губы слились. Я просунул свой язык в её рот. Мой пенис стал твердым. Тем временем я расстёгивал её джинсы, которые словно бы прилипли к её телу. Она потянула меня на кровать.

— Давай, давай! — шевелились её горячие губы.

Я стянул с неё тонкие трусики, опустив голову, проник языком во влагалище. Она изогнулась и застонала. Я тщательно работал языком, ощущая аромат цветущих вишен и нарциссов.

— Хватит! — неожиданно воскликнула она. — Войди в меня! Сильнее! Сильнее!

Наши тела содрогались. Её ногти полосовали мне спину.

«Только бы это продлилось дольше! » — говорило мне моё подсознание.

Затем я резко перевернул её на живот. Она застонала, когда мой фаллос проник в её упругую попку. Сделав несколько медленных толчков, я перевернул её на спину, мечтая залить её дырочку спермой. Моё тело словно наполнилось огнём. Сердце бешено колотилось. И в это самое мгновение она выскользнула из моих объятий и обхватила губами мой пульсирующий член. Я закрыл глаза, и тут начались какие-то эрото-фантасмагории... передо мной мелькали лица самых сексуальных женщин, о которых я грезил когда-то. Лица девочек и девушек, ярко вспыхивая, менялись. Я захрипел и лишился рассудка.

...

Утром я проснулся и посмотрел на женщину, которая спала, свернувшись калачиком, рядом со мной. Не отдавая себе отчёта, я подошёл к зеркалу. Тошнота подступила к горлу... в отражении зеркального трюмо я неожиданно увидел больное, измождённое лицо моей супруги. Она смотрела на меня, из её глаз текли слёзы. «Ты хотел этого!... » — словно бы говорили её губы. Она набросила себе на шею бельевую верёвку и крикнула... «Смотри! » Она сделала резкое движение, хрустнули шейные позвонки, и глаза её остекленели. Я отпрянул от увиденного.

«Что с тобой, милый? » — услышал я слова девушки, с которой провёл неистовую ночь. Она обняла меня за шею и взглянула на отражение моей бледной искаженной физиономии. Я размахнулся и изо всех сил врезал по зеркалу кулаком.

P. S. Последнее, что я помню, это крик моей сексуальной богини и зажатый в моих пальцах острый осколок зеркала...

Когда я, шатаясь, вышел из её дома, я швырнул прочь этот осколок, в котором сверкнула багровая кровь рассвета.