Во власти щупалец

Бегство от смерти

Бежать! Не оглядываться!

Этот призыв снова и снова гремел в голове Аминты, когда та со всех ног рвалась через лес. Она уже давно устала и жаждала остановиться хоть на минуту, но возбужденный лай спущенных на ее след ищеек не утихал за ее спиной. Конечно, девушка уже пожалела о совершенном.

Ярл не простит ей кражу короны, которая, при всей своей «бесценности», сейчас бесполезно болталась на поясе воровки и никак не могла спасти ее положение. Теперь же, на грани провала, Аминта понимала, что такая авантюра не стоила этого бегства от смерти, и согласилась она на это не от большого ума.

Лес на ее пути густел и колючие кусты все чаще цеплялись за измученные ноги, царапая и тормозя бедную девушку. Хуже всего было то, что преследователи гнали ее в сторону от границы владений ярла. Тем самым, желая спастись, девушка одновременно с этим и лишала себя единственного спасения.

Невольно она все чаще подумывала, что скажет загонщикам, когда они достигнут ее, чтобы смерть ее была легкой. На пощаду Аминта и не надеялась – они уже давно догадались, кто она, и ярл, несомненно, будет пытать ее лично…

Неожиданно впереди показался свет, как если бы лес там кончался.

«Не больно богатые у него владения» - зачем-то подметила воровка.

Да, так и есть. Выбравшись из чащи, воровка оказалась на вересковой поляне, усыпанной мелким осенним снежком. А всего в четверти мили впереди раскинулся крутой скалистый хребет.

- Ничего подобного на картах не было! – в отчаянии заговорила сама с собой Аминта.

Но вновь разразившийся лай ищеек прервал ее рассуждения. Теперь к ним присоединились возгласы разгневанных преследователей, которые знают, что с ними сделает ярл если они разочаруют его, и не пощадят девушку, не смотря ни на молодость, ни на красоту, ни на беспомощность.

Воровка застыла в нерешительности. Если она продолжит бежать прямо – то на открытой поляне будет видна, как на ладони, нежели продолжит удирать по лесу. Но прятаться за деревьями она тоже сможет не вечно. Можно собрать последние силы и устремиться к этим скалам, вскарабкаться на них и спуститься на противоположной стороне. Да, это не спасет ее и не приблизит к дому, но ни обремененные оружием загонщики, ни тем более ищейки за ней не смогут подняться за ней. А там уже можно передохнуть и решить, как поступить дальше. Хоть сброситься с них и закончить это бесконечное бегство самым безболезненным способом…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Секретное место

Когда Аминта услышала возгласы на окраине леса и стало очевидно, что ее наконец-то заметили, то была уже на полпути к цели. Не трудно догадаться, что сейчас мучители спустили псов, и те на всех четырех ногах стремительно нагоняют добычу. Вот почему ее повелитель не приказал украсть у ярла вместо короны… нож, например? Так воровка хотя бы убила одну из этих сук, прежде, чем остальные, загрызут ее до смерти.

Лай позади нее уже прекратился. Значит, ищейки приблизились достаточно близко, чтобы ускориться и последним рывком окончательно нагнать жертву. Отчаяние добавило Аминте сил, которые, казалось, должны были давно уже закончиться. Она бы так и удивлялась собственным возможностям, если бы не животный страх, гнавший ее вперед.

Скалистые глыбы, еще недавно зиявшие на горизонте, сейчас уже возвышались в каком-то десятке метров. Словно горная косуля, девушка промчала оставшееся расстояние и подпрыгнула прямо на валун – в тот самый момент, когда возбужденное собачье дыхание уже отчетливо донеслось прямо за ее спиной.

Больно приземлившись на острые камни, Аминта не остановилась и вскарабкалась еще выше. Теперь между от земли ее отделяла всего пара метров, но этого оказалось достаточно для спасения: быстрые и безжалостные псы не дотянулись до ее ног максимум шага, и, не справившись с задачей, врезались тупыми мордами в глыбу. Теперь они остались безнадежно кружить по земле, неспособные вскарабкаться следом, и оставалось им разве что продолжать грозно лаять, но уже так неуверенно, будто сами понимали бессмысленность этого.

Их хозяева мелькали далеко на горизонте. Они совсем недалеко ушли от леса, видимо, полностью положившись на ищеек. А может и полностью выдохлись, ведь, в отличии от преследуемой, были обременены доспехами и оружием. У Аминты есть еще пара минут, прежде, чем они приблизятся хотя бы на расстояние выстрела из лука – если такой у них вообще имеется.

Но она решила отложить даже столь небольшой отдых чтобы окончательно скрыться из-виду, да и беспрерывный лай, все больше походивший на жалобное скуление, действовал на и без того расшатанные нервы.

Прежде, чем продолжить взбираться по камням, воровка осмотрела себя. Как и следовало ожидать, ноги ее изрядно исцарапались острыми кустарниками. Одежда – легкая туника служанки ярла, коей она умело притворялась эти несколько дней – несколько разодралась от неоднократных падений на бегу. Мягкие кожаные башмачки, не предназначенные для беготни по лесу, совсем развалились, и беглянка выбросила их вниз, оставшись босиком. Украденная корона, о которой она уже давно забыла, так и продолжала висеть на тонкой талии, привязанная к поясу веревкой.

Девушка пригладила растрепавшиеся каштановые волосы, чтобы они не мешали ей, и наконец устремилась наверх. Крепко цепляясь за камни руками и пальцами ног, она аккуратно поднималась все выше. Благо, скала оказалась не совсем отвесной, поэтому легкая и гибкая девушка имела возможность покорить ее, и в то же время достаточно крутой, чтобы крупные и неповоротливые люди ярла даже не пытались повторить это.

Аминта быстро оказалась на вершине и только теперь позволила себе передохнуть от побега, а также оглянуться. Этот хребет отделял вересковое поле от бескрайнего леса, за которым начинались горы и заканчивались владения ярла.

А прямо под скалами раскинулось… озеро? Что за карту ей подсунули, отправляя на гиблое задание, где не отмечено место, в котором она прямо сейчас находится?! Составленная на коленке?!

Но возмущенное удивление оборвалось так же быстро, как и в первый раз. Смотря на ровную водную гладь, девушка тут же ощутила жажду. Ее загнали словно животное, и этот таинственный водоем теперь виделся ничем иным, как подарком судьбы. У нее сейчас много проблем. Так что пора ей решить первую из них и напиться.

Аминта осторожно спустилась по противоположному склону, который оказался менее крутым, и приблизилась к берегу озера. Сначала она умыла лицо, залитое потом.

Потом парой глубоких глотков утолила жажду. Она бы не отказалась вовсе скинуть с себя тунику и полностью окунуться, но подувший холодом осенний ветер намекал, что это не лучшая идея. Обсыхать она будет долго, а убежища или возможности развести костер нет. Поэтому она лишь остудила в воде босые ступни, горевшие после столь трудного бегства.

Сидя на траве, она пождала колени, обдумывая свое положение. Ее план провалился. Скрыться раньше, чем кража раскрылась, не удалось. Вещи остались в усадьбе ярла, где она и прислуживала. Тайные помощники сейчас даже не представляют, где она находится. Ей нечего есть. Негде спрятаться. Не то что от преследователей – от волков и медведей, каких здесь предостаточно. Она почти не представляет, где находится. Из вещей у нее только бесполезный кусок золота, из-за которого она и оказалась в таком положении. Даже если она соберется с духом и двинется дальше – ей не во что даже набрать воды из этого озера на будущее. Да и как далеко она уйдет? Даже из одежды на ней всего лишь одна подпоясанная тряпка – в ней она просто замерзнет насмерть в первую же ночь!

Аминта не знала, чего ей хотелось больше – в ярости бить по воде, или в отчаянии разреветься. Она решила поберечь силы и не делать ни того, ни другого.

Девушка еще раз оглянулась. Сосны вокруг лишь иногда поскрипывали от ветра, водная гладь же вообще даже не рябила. Так тихо и спокойно вокруг. Мир будто в упор не замечал ее трагедии.

Это место вызывало у нее странные ощущения.

Станут ли преследователи искать ее здесь, если даже на карте самого ярла, украшавшей одну из стен в его покоях, нет никакого озера? Однако его владения едва можно назвать большими. Невозможно, чтобы никто не знал о нем. Если только его не скрыли намеренно, но смысл…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Когда очередной прохладный ветерок заставил девушка вздрогнуть, она решила, что теперь неплохо было бы найти укрытие – хотя бы временное. Можно найти в лесу сосновых веток и соорудить шалаш. Может быть даже удастся развести костер – слабый, чтобы заметили, но достаточный, чтобы не умереть от холода и отпугнуть ночных зверей.

Хотя, минутку. Зачем? Вон, там, между глыб, прямо у воды чернеет разлом. Похоже, пещера. Чем не укрытие? Да, возможно, оно занято медведем, но это легко проверить. Да, возможно это самое очевидно место, которое обязательно проверят преследователи, если пройдут мимо, но здесь они уж точно не застанут ее врасплох и не лишат последнего шанса на бегство. Раз хуже уже и быть не может, то единственный оставшийся вопрос – насколько глубока и темна эта пещера…

Хозяин озера

Аминта бесшумно приблизилась к входу в пещеру и ступила одной ногой в темноту. Ни звука. Воздух из нее веял сырой, что неудивительно. Скорее всего, там внизу сокрыта часть озера.

В руке она сжимала крупный камень и тут же со всей силы кинула его внутрь. Тот многократно ударился о стены и эхом разнес глухой и довольно громкий стук до ее ушей. Больше она ничего не услышала, а, ведь, если бы там засел зверь – он бы чисто инстинктивно выдал себя от неожиданности. Видимо, внутри все же никого нет. Удирать со всех ног в чащу леса не придется.

Аминта все еще осторожно ступила пару шагов, словно пытаясь привыкнуть к своему «одноразовому» жилищу. Да, здесь ощущается холоднее, чем снаружи, но с закатом, когда солнце скроется, все станет наоборот. Вход смотрит на восток, поэтому с рассветом хотя бы часть пещеры озарится, а пока придется изучать ее наощупь.

Девушка спускалась вдоль правой стены, ведя по ней рукой. Она старалась шагать как можно мягче, чтобы в очередной раз не наступить и без того измученными ступнями на острые камни.

Спуск уходил круто вниз, но валуны под ней почему-то ощущались одинаково плоскими и… упорядоченными. Словно это были рукотворные ступени, стершиеся от сотен лет.

Что она найдет там, где они заканчиваются? Закрытое от глаз людских гномье королевство? Либо же эта лестница вела до самого подземного царства, где ей и самое место за воровство?

Едва ли можно сказать, что наверху ее ждет лучшая участь, поэтому Аминта решила принять свою судьбу, какой бы она не была, и продолжить этот бесцельный путь.

Может быть надеть эту болтающуюся корону на поясе и умереть хотя-бы красиво?

Но стоило только девушке додуматься до этого, как правая рука потеряла стену, а «ступени» одновременно с этим оборвались. Она постояла в нерешительности, и только ее тяжелое дыхание нарушало тишину, теряясь в окружающей ее тьме.

Эта пещера оказалась куда больше, чем она думала. Только сейчас Аминта осознала, что так глубоко стук брошенного ею еще на входе камня долететь не мог, значит, эта часть подземелья не проверена. Но стоит ли переживать? Какой зверь станет прятаться так далеко от поверхности?

И все же девушка решила проверить это. Ибо если ей выпала участь умереть от клыков и когтей – она предпочла бы знать это хотя бы за мгновенье. Только вот никакого камня больше нет, а искать новый вслепую глупо. Не придумав ничего умнее, она просто сорвала с пояса корону и швырнула ее вперед. Та грохнулась о землю с таким громким звоном, словно Аминта уронила наковальню, и, судя по звукам, покатилась еще дальше.

Ну вот. Теперь жрите меня. Я сама пришла стать вашим обедом…

Но никакого прятавшегося обитателя пещеры не объявилось. Вместо этого случилось то, чего она совсем не ожидала. Неожиданно поглотившая ее тьма рассеялась.

Аминта увидела, как прямо над ее головой загорелись кристаллы, покрывавшие весь верх подземелья, в которое она спустилась. Все озарилось неестественным синим светом. Не внушающим и капли доверия, но позволяющим прекрасно видеть это место.

Она стояла посередине просторного круглого зала, выдолбленного прямо в скалах, уходящих на глубину. В том, что это сотворено человеком, она уже не сомневалась – природа не создала бы такие аккуратные стены, гигантским кольцом сомкнувшиеся вокруг нее. Значит, и лестница, приведшая ее сюда, тоже сотворена людьми.

Что это? Храм какого-то забытого божества? Тайные убежища, оставшиеся со времен какой-то великой войны? Может быть легенды о гномах, живущих под землей, все же не вымысел, и это начало их сказочного королевства?

Прямо посередине столь необычного места чернело… озеро? Этому Аминта после всего увиденного уже не удивлялась. Да и к тому же оно имело не очень правильную форму, и вполне может быть сотворено природой стихией. Единственное, что казалось странным, это то, как его темные воды отвергали заливший все остальное синий свет. Будто бы тьма исходила прямо из них…

Корона, про которую девушка от удивления сразу же забыла, блеснула в десятке шагов от нее – прямо у края озера. Пусть там и остается. Хотя… она ведь совсем недавно считала ее абсолютно бесполезной, а мгновенье назад с ее помощью обнаружила такую находку…

Аминта все равно не имела представления, что ей делать дальше, и побрела за золотым обручем. Далеко она ее забросила, однако. Добравшись до цели, девушка оказалась прямо у черных вод. Абсолютно неподвижные. Абсолютно непроглядные. Абсолютно спокойные… но внушающие такую неестественную тревогу. Нет сомнений, что окружающее сооружение построено вокруг этого озера.

Зачем? Вон ведь какое там, на поверхности…

Но стоило только ей пригнуться к холодному каменистому полу, а изящной девичьей руке прикоснуться к короне, как случилось нечто невообразимое.

Что-то длинное, черное и извивающееся мгновенно вылезло из воды и хлестко вцепилось в ее запястье! Аминта инстинктивно воскликнула, а сердце ее сжалось в комок. В это же миг рядом появилось точно такое же «что-то» и еще быстрее схватило ее за вторую руку.

- Нет! Нет! Нет! – потеряв контроль над собой, завопила несчастная.

Неожиданно кристаллы над ней грозно задрожали, синий свет сменился на красный, но девушка даже не обратила на это внимание.

Нечто, вылезшее прямо из этого проклятого озеро, поймало ее! Аминта с ужасом посмотрела на свои руки. Вокруг них гадко извивались… щупальца! Скользкие, холодные, мерзкие. Как те, что она видела у кальмаров, ловимых моряками на ее родной земле.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Стоило ей только осознать, заложницей чего она стала, как дюжина точно таких же конечностей полезла из озера по каменному полу, словно пытаясь нащупать ее ноги.

Девушка попыталась выбраться, но не имела возможности и в глубине души это прекрасно понимала. Эти щупальца не тянули ее в воду чтобы утопить, но и не позволяли убежать.

- Нет… нет… - продолжала инстинктивно выдыхать пленница, понимая, что сейчас ей предстоит увидеть их владельца.

Озеро задрожало. Стены вокруг задрожали. Дрожал сам воздух. И Аминта дрожала от страха. Все новые конечности выползали наружу во все стороны, словно разрастающиеся корни огромного дерева. Те, что опутали бедную девушку, были едва ли толще ее собственных рук. Но большинство из них оказались как стволы деревьев, а длинна их и вовсе казалась бесконечна…

Самые большие уже достигли круглых стен и уперлись в них своими отвратительными присосками. «Хозяин озера» поднимался на поверхность.

Аминте придется увидеть его прежде, чем умереть от страха.

Огромная, казавшаяся бесформенной черная блестящая в красном свете кристаллов туша неспешно разрывала водную гладь и устремилась вверх. Это была не голова, и не туловище. Это было все сплошное тело чудовища. Столь ужасного и столь грандиозного зрелища еще никому из ныне живущих смертных видеть не доводилось.

Девушка затаила дыхание и перестала пытаться вырваться. Оно окончательно вылезло на поверхность, используя свои самые толстые щупальца как опоры. Оно… предстало перед ней.

Два гигантских желтых глаза, слипшиеся от многовекового сна, неспешно раскрылись, вглядываясь в ничтожество, потревожившее его покой. Кроме этих двух светил у монстра не было ничего, из чего можно было бы сложить лицо. И все же… в этих выпуклостях и складках можно было уловить что-то монументальное. Что-то человеческое. Что-то… мужское?

Спрут без особого интереса разглядел человека, а потом прямо изнутри него раздался невообразимый звенящий голос:

- Как твое имя?

Девушка, ошеломленная происходящим, даже не думала отвечать.

Желтые светила недовольно прищурились. Щупальца, державшие пленницу за руки, подняли ее в воздух. Тут же обе ноги обвили еще два. И все они разом потянули ее каждое в свою сторону, грозя разорвать одним легким движением.

Резкая боль немного вернула девушку в чувства и заставила застонать.

- Как твое имя?! – уже не так терпеливо повторил Хозяин озера.

-А… Аминта… - совладав с собой, жалостно выдохнула она.

Монстр словно призадумался, нахмурив свое огромное бесформенное «лицо».

- Ты не похожа на жертву. Зачем тогда пришла, Аминта?

Пленница понимала, что нельзя оставлять его вопросы без ответа, но не могла выдавить из себя ни слова. Ее язык заплетался, подобно одному из этих бесчисленных конечностей.

- Что-то мешает тебе говорить? – с ноткой сарказма поинтересовался спрут.

Он поднес к лицу девушки тонкое щупальце и словно погладил им ее по щекам. Та, конечно, не оценила подобной «ласки» и попыталась увернуться. Тогда Хозяин Озера просто взял и обвил его вокруг хрупкой шеи смертной. Аминта почувствовала, что ей стало труднее дышать.

- Сильнее? – будто у самого себя спросил монстр.

Щупальце сжалось туже и дышать стало еще труднее.

- Еще сильнее?

Кольцо на шее сомкнулось настолько, что девушке пришлось стиснуть зубы и бороться за каждый мелкий вдох. Спрут наслаждался. Она прекрасно видела это в его бездонных желтых глазах. Кровь в голове остановилась, и лицо Аминты побагровело, словно готово было лопнуть.

В самый последний момент, когда она уже начала терять сознание, мучитель сжалился и отпустил ее, теперь любуясь как та жадно глотала воздух.

- Разве не очевидно? Если бы я хотел просто убить тебя – то давно бы это сделал! – резко возмутился спрут. – Почему каждый раз приходится объяснять одно и то же?!

Девушка обессилено опустила голову, продолжая висеть в воздухе. Он объяснил это более, чем доходчиво.

- Простите, - наконец сумела заговорить она.

Это немного успокоило Его.

- Уже хоть что-то. Так и почему ты здесь?

- Я бежала, - с таким же трудом ответила Аминта.

Хозяин озера слегка удивился.

- Интересно. Обычно бегут от меня, а не ко мне.

Тут он заметил корону, лежащую прямо под распятой над землей пленницей, и поднял ее тем же щупальцем, которым только что душил ее. Немного повертел перед одним из своих глаз. Должно быть, ему нелегко было разглядеть настолько малый в сравнении с ним предмет.

- Это явно принадлежит не тебе. Ты убила ее носителя?

- Нет, - искренне вздохнула Аминта. – Просто украла.

- Надо было убить, - без особой заинтересованности сказал спрут, положив корону на прежнее место. – Сотни лет назад предок ее носителя смел считать мои владения своими. Видимо, его преемники не повторяют такой ошибки, раз столько лет в мои воды никто не заглядывал.

Девушка стала смутно догадываться, почему озеро стерто с карт.

- Выходит, ты бежала от одного повелителя к другому, - иронично подметил монстр. – Ты не находишь это забавным?

Аминта оставила вопрос без внимания. Должно быть, этим она и обрекла себя на дельнейшую муку.

Итак, мне очень интересно знать. Почему я до сих пор не убил тебя?

Пленница озадаченно подняла голову, не зная, что ответить. Хотя по ее голосу понимала, что от ее ответа зависит ее дальнейшая судьба.

- Даю время подумать, - добавил спрут.

В этот момент к Аминте потянулась целая дюжина тонких щупалец, и одному только этому существу было известно, что он собирался ими с ней сделать.

Своими мерзкими конечностями он без труда сорвал с нее державшуюся тунику, оставив полностью обнаженной. Желтые глаза не имели зрачков, но она кожей чувствовала, как их взгляд пожирает ее беззащитное тело.

Голое тело. Вот все, что осталось у нее в этом мире. В Его мире. И даже это больше ей не принадлежало.

- Почему я до сих пор не убил тебя? – терпеливо повторил Хозяин озера.

Он не спешил истязать ее. Времени у него на это было сколько угодно.

- Из жалости, - наконец сказала Аминта, как считала верным.

- Ну, возможно, - незаинтересованно отозвался спрут. – Это твой окончательный ответ?

Щупальца поползли по бедрам девушки, расставленным в стороны, и очевидно куда-то стремились.

- Из милосердия! – выкрикнула пленница, желая остановить их.

Ей это удалось.

- Уже лучше, - одобрительным тоном подметил монстр.

Его конечности не достигли всего пару дюймов до ее самых сокровенных мест. Зато одно из них вдруг поднялось прямо к лицу девушки и остановилось у ее губ. От безысходности та раскрыла их, и тем самым лишь облегчила ему задачу. В следующее мгновенье щупальце проникло прямо ей в рот и стало плавно заползать внутрь.

Не передать словами ощущения, испытанные Аминтой. Ощущения от этого холодного, скользкого проникновения. Сначала язык, затем горло. И даже на этом он не остановился и проник еще дальше, словно готов пройти ее насквозь или таким образом до смерти. Снова стало трудно дышать. Тошнило. Но в самой глубине души, еще не изъеденной страхом и отчаянием, ей это было как-то неестественно приятно. Словно эта пытка напоминала ей более приятное задание.

Вот теперь она точно потеряет сознание. Не от телесного, а от душевного мучения…

Закончилось это так же неожиданно, как и началось. Монстр резко выглянул щупальце и полюбовался на свою работу. Вся нижняя часть лица, шея и грудь бедной девушки были измазаны его липкой прозрачной слизью вперемешку с ее слюной. Остатки до сих пор выходили из обессиленно раскрытого рта.

Аминта слегка отдышалась и немного пришла в себя. Дикий, неконтролируемый страх покинул ее. Но на его место пришла разгорающаяся ненависть, а с ней и дерзость:

- Нет, ты не убил меня не из милосердия, - рискнула сказать она, подняв на спрута глаза. – Ты просто хочешь наиграться мной.

Хотела ли пленница на самом деле разозлить Хозяина озера или нет, но ей это удалось.

Щупальца, державшие ее в воздухе, сильнее сжали все ее четыре конечности, а после с силой впечатали в твердый пол. Спина девушки заныла от боли. Из-под сдавленных легких вырвался кашель.

- Ты так и не поняла?! – воскликнуло чудовище. – Ты уже не в своем мире! Ты в моем мире. И здесь всего лишь двое. Я – его повелитель! И ты – жалкое ничтожество!

Одно из его щупалец – тех, что размером с бревно, поднялись прямо перед распятой уже над землей девушкой, словно намереваясь раздавить ее.

«Тем лучше», - подумала Аминта и приготовилась к своему концу.

Она уже не боялась смерти. Лишь того, что ее душа останется в этом подземелье навеки, не найдя из них выход, либо же в наказание за грехи.

Но, немного повисев в воздухе, массивная конечность улетела на прежнее место. Хозяин озера пощадил ее. Почему? Почувствовал, что ее устраивает такой конец, и решил продолжить истязания? Либо же оценил ее храбрость и дерзость? В любом случае такую пощаду уж точно не назвать милосердием.

- Я никогда не вру, - с прежним спокойствием продолжил спрут. – И не скажу, что ты не права. В былые времена ко мне приводили бессчетные жертвы вроде тебя. Но мало кто сумел удивить меня, подобно тебе. Однако до сих пор ты не спросила то, что рано или поздно, но чаще всего сразу, спрашивали все остальные. Догадаешься?

Аминта, даже с ушибленной головой, прекрасно поняла, чего он ждет услышать он нее:

- Что мне сделать… чтобы ты отпустил меня? – простонала она.

Монстр остался доволен ее сообразительностью.

- Замечательно. Да, это так. Есть шанс заслужить свободу уйти от меня живой, и даже невредимой. Если к тому времени ты такой еще останешься. Но пока что тебе и этого достаточно знать.

С этими словами спрут наконец отпустил ее, оставив свободно и сломлено лежать голой на каменистом полу.

Огромные щупальца отсоединились от круглых стен и стали медленно возвращаться к хозяину.

Аминта с трудом подняла голову, не веря, что спрут действительно покидает ее. Но тот и правда неспешно погружался под черную воду, из которой так же неспешно и появился. Но, несомненно, уходит он ненадолго.

- Не думай, что я снова издеваюсь. Ведь, как я уже сказал – я никогда не вру.

С этими словами он окончательно скрылся в подземном озере, оставив ее наедине с собой. Кристаллы, все это время сиявшие красным, вновь залили подземелье синим.

Девушка вспомнила про ступени, ведущие наружу, и, обернувшись назад, убедилась, что выход по-прежнему открыт. Но это только удивило ее. Шанс на спасение? Или, что вероятней, ловушка! Это существо – не человек. Но также и не глупое животное, чтобы ненамеренно подарить ей возможность сбежать.

Он ждет, когда его пленница со всех ног побежит к чернеющему подъему, чтобы с довольным смехом снова вылезти из воды и схватить ее в шаге от первой ступени! И продолжит эти пытки, ведь он подарил ей надежду лишь чтобы больше насладиться ее безысходностью!

Аминта отвернулась от соблазняющего выхода и безнадежно вздохнула. Голова кружится раскалывается. Ноют руки и ноги в местах, где их держали щупальца. Горит шея. И разваливается спина.

Вот, что она получила, желая спрятаться от холода ночи и преследователей. И толики всех пережитых мучений не стоило спасение от людей ярла. А ведь это все только начинается.

Повернув неподъемную голову, девушка увидела корону. Это было последнее, что она видела, закрывая глаза…

Меня зовут Соверинг

Аминта проснулась на том же месте, где и уснула. Или, вернее сказать, просто потеряла чувства от пережитого. Даже корона и обрывки одежды продолжали лежать на прежних местах.

Девушка не видела смысла подниматься на ноги, тем более, что те еще болели после побега. Поэтому она лишь подобралась к круглой стене и уселась, опершись об нее спиной.

Что-ж. Она своего добилась. Ей не холодно, не страшно появление диких зверей и преследование людей ярла. Радуйся, идиотка!

В подземелье царила тишина. Черный проход все так же зиял перед ее глазами.

Дураку понятно, что он просто искушает ее. Но зачем? Что там сейчас на поверхности? Вечер? Или уже глубокая ночь? Хотя, какая разница. Что тут смерть, что там смерть…

Голое тело. Вот в прямом смысле все, что осталось в ее жизни…

Не придумав ничего умнее, Аминта сначала осмотрела полученные увечья. Следов от присосок нигде не было, хотя тогда ей казалось, что они намертво в плоть. Остались ли следы на спине, после того, как он впечатал ее в пол, получится только если использовать воды озера как отражение. Но приближаться к Его обители ей не хотелось.

Ноги изнывали от боли. Она содрала их о заросли, когда бежала через лес и ушибла об острые камни, когда понималась на скалу. Пятки покраснели и покрылись рубцами. Не имея других забот, девушка принялась массировать свои ступни.

Только она принялась за это, как вода в озере забурлила, и на поверхность вылезла пара тонких щупалец. Она нисколько не удивилась. Дураку было бы понятно, что спрут рядом. Но что он задумал на этот раз?

Эти конечности медленно поползли в ее сторону, растягиваясь метр за метром. Они двигались наугад, прощупывая землю, но уверенно приближались к цели. Аминта даже не пошевелилась. Она знала, что ее попытки сбежать от них или сопротивляться лишь раззадорят их владельца.

Вскоре щупальца достигли ее ног и… обвились вокруг израненных ступней девушки. Не поднимаясь выше щиколотки, они начали в прямом смысле массировать ее ножки. Приятно проскальзывали между пальчиками, сдавливали пяточки.

Пленница испытала небывалое облегчение. Она словно чувствовала, как вся усталость и боль выходят из ее ног. Не удивительно, если его слизь обладает заживляющим свойством. Но, в глубине души, ей конечно же было невыносимо признавать, что она испытывает хоть какие-то удовольствия от прикосновения такого изверга. Поэтому, раскрыв рот от удовольствия, Аминта с трудом, чтобы не застонать от наслаждения массажем.

- Ну я же чувствую, что тебе нравится, - послышался заманчивый голос из озера.

Девушка ничего не ответила. Провести его она не сумеет, так что лучше просто молчать. Не исключено, что он улавливал ее эмоции через прикосновение.

Когда массаж был закончен, щупальца наконец вернулись обратно.

Однако их обладатель не собирался так скоро снова покидать ее. Вода задрожала и покрылась пузырями еще сильнее. Значит, он снова полностью поднимался на поверхность. Второй раз Аминту уже нельзя было так испугать. И все же, хоть сама она и не двинулась с места, ее сердце заколотилось в обнаженной груди.

Вода бурлила еще пару мгновений… и успокоилась. Что такое? Он ждет, когда пленница расслабиться чтобы резко вырваться из воды и напугать ее внезапностью? Неужто такое «великое» создание снизойдет до столь дешевого трюка!

Когда поверхность озера полностью замерло, на самом берегу показалось…

Не веря своим глазам, девушка даже подскочила на ноги и пораженно раскрыла глаза.

Из воды высунулось человеческое лицо.

Мужское лицо. Бледное, как у мертвеца. С довольной самолюбивой улыбкой. И синими, не как небо, но как кристаллы над ней, глазами. А вслед вылезло и все тело. Высокое. Мускулистое. Монументальное. Прикрытое лишь тончайшей черной мантией, мокрой от воды, окутавшей его словно водоросли. Черные завивающиеся волосы венчали его голову как ни одна корона не венчает ничью чужую. А под ними блестели желтые, почти золотые, глаза. Единственное, что не позволяло ему уподобиться идеальной статуе – немного длинноватые шея и руки.

И все же мужчина этот был прекрасен.

Он вышел из воды и плавным шагом направился к Аминте, оставляя на каменном полу мокрые следы босых ног. Продолжая жадно улыбаться, словно намеревался съесть ее.

Никто в здравом уме не подумал бы, что то морское чудовище и этот прекрасный молодой человек одно и то же существо. Но слова спрута эхом откликнулись в голове девушки.

«И здесь, в этом мире, лишь двое. Я – его повелитель. И ты – жалкое ничтожество».

Это и был Хозяин озера.

«Человек» приблизился к пленнице и окинул ее оценивающим взглядом.

В очередной раз потрясенная, Аминта просто снова обессиленно опустилась на прежнее место.

- Да кто ты вообще такой… - едва выдохнула она.

- Кто я такой? – искренне посмеялся мужчина, словно сам постоянно задавался этим вопросом.

Голос его звучал подобно лесному ручью – больше его не с чем было сравнить.

- Забавные вы, смертные. Живя какой-то жалкий век от силы, думаете, что знаете все о мире, в котором живете. Думаете, пока не появляюсь такой, как я!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- А кто «ты»? – повторила девушка.

- Ну, у меня много имен, - принялся непринудительно размышлять Хозяин озера. – Народ, живший тут до вас, называл меня по-своему. Вы – уже совсем по-другому. Братья и сестры же величают меня тоже иначе. Какое бы из имен тебе должно знать, чтобы твой глупый смертный ум смог запомнить с первого раза?

- Тебе не говорили, что ты слишком нудный? – возмутилась Аминта, осторожно прищурившись.

- Но, но! – нисколько не оскорбился мужчина. – Я и не обязан тебе нравиться. А вот ты мне... решай сама. Несложно догадаться, что от этого зависит.

- Зависит как долго я проторчу в этой дыре прежде, чем сдохнуть?! – подытожила пленница.

Спрут отошел в сторонку и сел на отвалившийся от времени кусок стены.

- Не делай вид, что совсем потеряла надежду. Все вы всегда надеетесь, что я подарю свободу. Хотя… еще ни одной не удалось.

Хозяин озера принялся разглядывать свои неестественно длинные пальцы. Судя по всему, человеческую форму он принимал не так уж часто.

«Еще ни одной не удалось».

Аминта снова поднялась. Смиренно склонив голову, она решилась осторожно спросить:

- Ты говорил, что есть шанс… заслужить свободу.

- Да, - не глядя на нее, отозвался он.

- И как это сделать?

- Как это сделать…- безразлично повторил Хозяин озера. – Что, не обойдешься без подсказки?

Девушка оглядела его и попыталась догадаться.

- Ты принял наш облик не просто так, - заметила она.

Ее размышления заинтересовали мужчину и тот холодно посмотрел на нее.

- Хочешь, чтобы я удовлетворила тебя в таком виде?

Спрут довольно долгое время продолжал леденить ее глазами, после чего разразился смехом.

- Действительно, не обойдешься! Хотя, мне нравится ход твоих мыслей, пусть он совсем не в том направлении.

- А как же еще?! – от безысходности воскликнула Аминта.

Хозяин озера не оценил, что она посмела повысить голос. Его улыбка сползла с лица. Девушка поспешила оправдаться:

- Посмотри на меня? У меня ничего нет! Вот мое тело! Вот все, с чем я осталась! Мне больше нечего тебе предложить! Мне нечем купить свободу!

- Хочешь я дам тебе ее даром? – неожиданно, но все так же сурово предложил мужчина.

Пленница остолбенела от неожиданности.

- Вот она – твоя свобода, - продолжил спрут, указывая на выход из подземелья.

Аминта не могла поверить, что это не очередная уловка.

- Ты не отпустишь меня просто так.

- Валяй.

Девушка металась взглядом то на ступени, то на мужчину. Какой здесь подвох?!

- Там… наверху… кто-то есть? – предположила она.

Хозяин озера пожал широкими плечами. Но по желтым глазам она видела, что он знал.

- Ты обещал не врать.

Его лицо нервно дернулось. Мужчина не был доволен, что его обещание используют против него же, но очевидно оценил ее находчивость. Тогда он поднялся с куска стены и принялся расхаживать по своей обители.

- Выберись отсюда, а я понаблюдаю за тобой. Мне самому интересно, что настигнет тебя первым. Может быть волчья стая, что сейчас рыскает в лесу? Или людишки, что зачем-то обшаривают каждую щель в скалах? Они случаем не тебя ищут?

Преследователи. Они все же решились искать ее здесь…

- Ты их… видел?

- Я их чувствую. Как и почувствовал твое присутствие, когда ты только приблизилась к озеру. Хотя, может тебе и удастся удрать от всех, кто за тобой увяжется. Только вот от ночи с ее холодным прикосновением убежать немного труднее.

Аминта пала духом. Ноги ее задрожали от безысходности.

Но! – тут он с азартом обернулся на нее. – Если ты спасешься и от диких зверей, и от едва менее диких людей, и даже от холода ночи – значит ты по праву достойна как жизни, так и свободы! Может все-же проверим это? Считай, это первый и последний раз, когда я делаю такое предложение. Раз тебе настолько чуждо мое… покровительство.

- Нет, - дрожащими губами промолвила она.

Мужчина вздохнул, словно его предвкушение было напрасным. Несомненно, если бы он очень этого хотел, пленница уже бы здесь не стояла.

- Смертная, что с тебя взять. В моем мире тебе не нравится. За его пределами – еще меньше! И после еще думаешь про себя, что это Мне сложно угодить?

Аминта погрузилась в раздумья. Был бы подходящий случай. В конце концов, не вечно же люди ярла будут искать ее, а звери рыскать вокруг! Однако, когда он наступит – он уже не позволит ей так просто уйти. Если только…

- А… как тебе угодить? – мягко спросила она.

Покорность ее голоса удовлетворила Хозяина озера. И он подарил ей ответ:

- Очень просто. Я многого не жду от тебя. Всего лишь… уважения.

И в очередной раз его слова поставили пленницу в недоумение.

- Уважение?

- Ну, если ты знаешь, что это означает, - развел руками спрут.

- Мне… встать перед тобой на колени? Называть тебя повелителем? – осмелилась предположить Аминта.

И в очередной раз ее слова заставили мужчину рассмеяться.

- Стоять на коленях ты будешь тогда, когда я захочу и сколько захочу. А называть меня повелителем тебе бы следовало в любом случае, и никак иначе! – гордо заявил он. – Люди! До тех пор, пока вы продолжите считать, что в этом и заключается настоящее уважение, я и мои братья с сестрами не начнем вас хоть сколько-нибудь уважать!

- А в чем же тогда? – растерянно спросила девушка. – Ну… так мы выражаем уважение к тем, кто стоит выше нас.

- На смей меня учить, я и так это прекрасно знаю! – презрительно огрызнулся спрут.

Он поднял с пола корону и внимательно осмотрел ее.

- Только вот не искренно это ваше уважение. Ты стояла на коленях перед человеком, носившим это, и называла его повелителем? И как? От большого уважения обокрала его?

Смертные веками приходили в мою обитель. Стояли на коленях целыми племенами. Приносили жертвы. Ставили алтари в мою честь. А уж сколько жертв принесли – я и сам давно сбился. Только вот не от большого уважения это все было, а от большого страха. И ты – всего лишь боишься меня. А я хочу искреннего уважения.

- Разве возможно искренне уважать того, кого боишься? И того… кто нисколько не уважает твою жалкую, смертную душу?

Хозяин озера закончил рассматривать корону и бросил ее в озеро, словно ничего не стоящий камень.

- Что-ж, в чем-то ты и права. Но это твои проблемы и условия твоего освобождения прежние.

- Я не скажу тебе, в чем заключается искреннее уважение. Иначе, когда ты проявишь его – оно будет не искренним. Хоть я и почувствую это, и накажу тебя.

Его глаза слегка загорелись, когда он жадным взглядом впился в побледневшую пленницу.

- Но обещаю, если ты все-же покажешь мне свое уважение – я обязательно тебя отпущу.

Однако эти слова не внушили ей надежду. Угодить тому, кому не сумел угодить никто за сотни лет, такой простой девушке не под силу.

- И, кстати. Забыл представиться. Меня зовут Соверинг.

Его имя этом отозвалось в мыслях Аминты.

- Приятно познакомиться… повелитель, - поклонилась она, припомнив недавний совет.

И снова он одобрительно улыбнулся.

- Ну а как твое имя?

- Аминта, - кротко ответила девушка.

- Что-ж, Аминта. Можешь пока отдыхать.

Соверинг направился к воде, готовый вернуться на дно.

- Подожди! – остановила пленница.

Тот удивленно обернулся. Она стеснялась просить, но неизвестно, когда он вернется и ей представится другая возможность.

- Я давно не ела и не пила, - смущенно напомнила она.

Мужчина жалобно сострадательно покачал головой.

- Бедное мое дитя! А я и забыл, что вам иногда надо питаться! Хотя… может мне поморить тебя голодом? Для большего разнообразия.

Аминта еще больше побледнела, а ее ноги задрожали. Она уже приготовилась к такому исходу. Это существо было откровенным садистом. Соверинг, все это время, наслаждавшийся ее реакцией, обнадеживающе улыбнулся.

- Но не сейчас. А то не протянешь долго и мне опять некого будет помучить. Пойдем за мной.

- Куда? – удивилась едва успевшая обрадоваться девушка. – В… воду?

- Вот и увидишь, - загадочно склонил голову спрут.

- Может ты забыл еще и то, что люди не дышат под водой? – насупилась Аминта.

- Пытки водой тоже не сейчас. Всему свое время, - снова улыбнулся Соверинг, протягивая руку.

Пленнице больше ничего не оставалось. В конце концов, захлебнуться в озере вряд ли хуже, чем умирать от голода в пещере. Она неуверенно приблизилась к терпеливо ожидавшему ее мужчине и взяла за руку, впервые за все время прикасаясь к его человеческому облику.

Она ожидала, что он будет холодным и скользким. Но нет. Он оказался теплым и сухим. Но не остался таким надолго. Ведь, как только они взялись за руки, спрут подвел ее к берегу озера и нечеловеческим движением стремительно скрылся под воду, унеся ее с собой…

Не только люди делают мне подношения

- Я даже дыхание задержать не успела! – простонала Аминта, откашливая воду.

- Я это заметил, - с улыбкой отозвался Соверинг. – Поэтому даже подумал замедлиться.

Но каким бы тяжким не оказался путь, цели они достигли, и пленница снова оказалась на поверхности. Стоя на четвереньках, она медленно приходила в себя, а мужчина возвышался над ней и наслаждался ее беспомощным состоянием. Их путь лежал, как поняла девушка, через подземные каналы, ведущие из одной пещеры в другую. Не стоит и говорить, какой холодной и непроглядной была вода, которой никогда, со времен сотворения мира, не касался солнечный свет. Хоть сейчас Аминта и понимала, что это «путешествие» не могло занять у них больше пару мгновений, для нее это оказалось серьезным испытанием. Она бы так и отдалась давящей толще ледяной воды, если бы Соверингу пришло в голову отпустить ее просто ради интереса!

В любом случае, сейчас они были уже не в том подземелье, с которого началось их знакомство, а совсем в ином месте. И девушке хватило одного взгляда, чтобы понять, что это и была его настоящая обитель…

Эта пещера, если ее вообще можно было так назвать, тоже имела закругленные стены, но оказалась куда меньше прежней. Освещалась она такими же кристаллами, только вот свет они излучали не усыпляющий синий и не тревожный красный, а возбуждающий желтый, словно от огня камина. Между ними с полотка свисали хрустальные сталактиты, умножая и без того неслабое сияние обители Соверинга. Только это само по себе уже могло удивить неподготовленного смертного, но было лишь самым началом.

Большая часть пещеры была забита грудами золота! Повсюду валялись разноцветные камни, жемчуга, перстни, ожерелья, самые различные драгоценные предметы… Это место просто лопалось от сокровищ! Есть ли в мире король, чья казна могла бы потягаться с такими богатствами?! Пожирая глазами то, что еще никогда не видел ни один из смертных, Аминта потеряла равновесие от удивления. Все ее прежние эмоции – все переживания, опасения, страхи – уступили место бесконечному восторгу.

Хозяин этого великолепия напомнил о себя, опустившись на величественный трон в противоположном конце. До того момента это золотое седалище сливалось с горами монет по бокам, и девушка его попросту не увидела.

- И это все… твое? – только и смогла спросить Аминта.

Черная кудрявая голова утвердительно кивнула, но без всякой хвастливости. Пленница же видела не так много возможных причин обладания им стольких сокровищ.

- Все это люди принесли тебе в жертву?

- Я вроде бы не для этого пустил тебя сюда? – резко напомнил спрут.

Видимо, слишком частые вопросы бесили его.

Пустой живот согласно свело.

- Но я не вижу здесь еды, - подметила девушка, озадаченно оглядываясь по сторонам.

Тогда он указал томным взглядом куда-то в сторону и Аминте ничего не оставалось, как пойти по указанному направлению.

Босые ноги, едва зажившие благодаря Соверингу, то и дело наступали на монеты и драгоценные камни. Неуверенным шагом она заглянула за очередную гору золота, и у стены обнаружила еще один круглый выход в подземные воды полтора в ширину – как тот, через который они прибыли сюда. В прозрачной воде, прямо у поверхности, плавала рыбка размером с кошку и белой чешуей. Завидев человека, она продолжила кружиться, что не могло быть ей свойственным. Но это нисколько не удивило девушку. Соверинг – Хозяин озера. И обитатели озера – его верные слуги.

- Я не смогу съесть ее сырой, - жалостно сообщила Аминта.

- Прямо-таки не сможешь? – поднял ровные брови мужчина. – Ну ничего, денек-другой, и это будет для тебя самой желанной пищей!

Пленница с безысходностью на лице посмотрела на плавающий обед.

- Да шучу я! – засмеялся за спиной Соверинг, чем снова озадачил ее. – Посмотри ей в пасть.

Девушка послушно потянулась к рыбке, осторожно обхватила ее, нисколько не сопротивлявшуюся, достала на поверхность и раскрыла узкие челюсти без губ. Внутри оказался… лесной орех.

В следующее мгновенье вода забурлила, и под самой поверхностью плавал уже целый косяк таких же белых рыб. У многих из них в пасти торчали целые гроздья ягод. Не совсем понимая, что происходит, Аминта так и застыла, склонившись над водой и держа одну из них в руке. То, что они пришли на зов хозяина, еще можно было объяснить. Но откуда у них подобные дары леса?!

- Зайцы, вороны, лисы и прочие только что принесли их к берегу озера и бросили в воду. - видя ее негодование, объяснил спрут. – А эти подхватили и доставили к тебе. Я приказал им по пути сюда.

Неожиданно он соскочил с трона и направился к пленнице.

- Как видишь, не только люди делают мне подношения. Ведь не только человека мучает жажда, но и всякую тварь. Считай, это что-то вроде платы с тех, кто пьет из моего озера, так что не стесняйся.

Он небрежно схватил подвернувшуюся драгоценную чашу с кучи сокровищ, отчего та осыпалась, и протянул ее девушке. Та быстро сообразила для чего она и принялась собирать поднесенные ей «угощения». То, как Аминта по очереди протягивала тонкую руку к то к одной, то к другой рыбке, а те с естественным видом раскрывали пасти и позволяли брать их содержимое, со стороны должно было казаться довольно странным, если не глупым или даже уморительным. Но со стороны Соверинга, вернувшегося на свой трон, она не услышала ничего, похожего на смех. Когда чаша заполнилась, косяк ушел на дно и растворился в воде.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

То, что теперь пленница держала в руке, было бы неплохим перекусом, но все же не могло утолить так долго копившийся голод. Только она подумала об этом, как ее мысли прервал плеск воды. Теперь под поверхностью плавала одна единственная рыбка, но не такая, как до нее. Красная, и куда мельче тех альбиносов.

- Эту – можешь съесть сырой, - членораздельно пояснил голос у нее за спиной. – Только не пристрастись. В моем озере таких немного.

Девушке ничего не оставалось, как довериться. И хоть здравый смысл отговаривал ее – пустой живот побуждал сделать это. И Аминта сделала…

Ставший неприхотливым желудок не отторгнул сырое, скользкое и холодное мясо. За все время, что она, словно зверь, поедала сырую плоть, не испытала ни одного рвотного позыва, но вкус оказался настолько непривычным, что пришлось спешно заесть ягодами и орехами. Их же Аминта проглотила с удовольствием.

Однако прошло совсем немного времени, и Аминта почувствовала совсем иной позыв…

- Послушай… повелитель… - неуверенно обратилась она.

Соверинг, к тому времени погрузившийся в неведомое ей состояние и закрывший глаза, бросил на нее надзирательный взгляд.

-А… где здесь можно…- замялась пленница, не отваживаясь спросить о таком прямо.

Спрут не стал требовать, чтобы она продолжила. Он немного подумал и сам без проблем догадался, после чего понимающе улыбнулся и указал длинным пальцем в сторону:

- Можешь вон в тот дальний угол. Там тоже выход в воду.

- Ты же… сам потом плаваешь в ней?

Тот как-то несвойственно себе покачал головой.

-Ну, слуги мои тоже на сушу за этим не выходят. И… да брось, это не самое худшее, что вы можете сделать с озером! Ох, смертные…

Постарайся не соскучиться без меня

По ощущениям, Аминта провела в плену еще день или около того. Какое сейчас время суток было на поверхности она могла только догадываться. Здесь – в этой обители Хозяина озера – всегда был день и всегда горел приглушенный теплый свет.

Соверинг все это время не двигался с места. Он так и застыл на своем троне, погрузившись не то в сон, не то в транс. Глаза его закрылись, а грудь не шевелилась, словно он и не дышал. Да и надо ему было дышать? Он ведь не человек…

Однако пленница знала, что повелитель не упускает ее из виду. Ему ничего не стоило почувствовать приближение незваного гостя к своему владению, а уж про девушку, которая в замкнутом круглом помещении не способна отдалиться от него больше, чем на двадцать метров, и говорить не стоит.

Здесь ей не нашлось никакого занятия, кроме как рассматривать все те бесчисленные сокровища, коими пленившее ее существо обладало. Одни драгоценности смотрелись намного древнее и примитивнее других. Монеты изображали самых различных правителей. Многие золотые украшения потускнели от времени. Все это – дань, которую платили ему люди, к числу которых он не принадлежал. И платили очень долго. Сколько же ему лет? Сотни? Тысячи? Почему он… именно такой? Кто он вообще? Великий всемогущий бог? Злобный демон? Заигравшийся озерный дух? Монстр, научившийся быть похожим на человека? Или… монстр, когда-то раньше бывший обычным человеком?

Возможно, ей бы уже давно полагалось хотеть выбраться на поверхность. Если бы не распираемое любопытство, утихнувшая тревога и окружавшие ее богатства – Аминта уже бы паниковала что не имеет возможности сбежать. А пока что ей бежать-то и некуда! Даже если Соверинг выкинет ее прямо на берег – она просто пропадет. Как бы девушка не страшилась выводов, но теперь ей нужно сделать все возможное, чтобы остаться здесь. Хотя бы до тех пор, пока не появится хоть призрачный шанс на спасение, или же самая безумная идея.

Порой девушка ловила себя на мысли, что чувствует себя каким-то домашним питомцем. В этой пещере, под наблюдением могучего существа, она – словно кошка, нашедшая приют в доме заскучавшего хозяина. И, как и кошка, она не покинет этот приют пока «хозяину» не надоест держать ее у себя. Она ест только когда он ее покормит, и сама должна развлекать себя, пока ему не захочется снова с ней поиграть. Невольно в ее голове проскользнула мысль, что к ее обнаженному, «кошачьему» наряду идеально подошел бы ошейник. Но эта мысль теперь уже не казалась ей такой уж чуждой…

Интересно. Испытывают ли настоящие домашние животные такие же ощущения?

Но пришло время, и любование сокровищами ем наскучило. Раньше она не смела даже мечтать, чтобы хотя бы увидеть столько золота, не то что потрогать. Только вот когда ты оказываешься в ситуации, когда не можешь взять себе ни монетки, быстро понимаешь, что цена миллиону таких монеток не так уж и велика. Неужели все те байки, что ей все детство внушали мудрецы, оказалось правдой? Неужели свобода – действительно самое ценное, что есть в жизни?

Придя к такому умозаключению, Аминта с досадой хлопнула ладонью по горстке монет, от чего та звонко посыпалась. Свои эмоции она в этот момент не контролировала.

- Да неужели? – неожиданно заговорил Соверинг.

Пленница инстинктивно обернулась на него. Он сидел так же неподвижно, и шевелились лишь его губы, слегка растянувшиеся в улыбке:

- Столько крови на этом золоте. Столько владельцев оно сменило. Столько раз было отобрано силой и отдано принудительно. Я не удивлен, что тебе оно не по вкусу. И правда – чем думали люди, когда его мне подносили?!

Аминта, уже давно распираемая любопытством, рискнула кое-что спросить:

- Когда ты… поймал меня, то сказал, что я не похожа на жертву. Тебе подносили живых людей?

- Мужчин. Женщин. Детей, - непринужденно ответил повелитель. – Догадаешься, кто был мне больше по душе?

- Молодые девы, - без труда догадалась пленница.

- Зачастую невинных. Зачем? Как будто мне нравится возиться в крови!

Сказав это, он брезгливо скривил рот. Для девушки это кое-что прояснило.

- Значит, ты все-таки их…

-А что мне еще с ними делать? – плавно развел руками Соверинг, поднимаясь с трона. – С кем-то из них еще можно было поговорить. Но недолго. Чем дольше – тем больше разочаровываешься.

- И ты всех убивал? – хладнокровно спросила Аминта.

- Я каждой давал шанс, - уточнил мужчина. – Но каждый раз одно и то же. Некоторые оставались здесь годами. Я убивал их потому что они сходили с ума и докучали мне. Либо же с возрастом теряли всю свою красоту.

С возрастом… как же долго они здесь томились?!

- Это ужасно…

Слова сами сорвались с ее языка. Осознав сказанное, девушка подскочила и выпрямилась. Но повелитель уже бросил на нее неодобрительный взгляд.

- Знаешь, а ведь многих ожидала смерть куда страшнее, чем от меня. Ты первая за все время, что оказалась здесь, убегая от наказания. Обычно женщины попадали ко мне именно в наказание. Многих должны были сжечь заживо, или забить камнями, или что еще может ваша фантазия. Да только в последний момент палачи решали, что лучше отдать их мне. Убить двух зайцев, если у вас все еще так говорят. И казнь, и жертва. Но скажи мне – разве это похоже на уважение?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Но сейчас тебе никто не приносит новые жертвы, - напомнила Аминта.

Она не забыла, что озеро Соверинга стерто со всех карт, и теперь уже точно понимала причину.

- Да, и что?! – недовольно откликнулся тот, сложив ладони.

- Разве это не разочаровывает тебя?

- Не сильно. Может вы и постарались забыть о моем существовании, но рано или поздно вам перестанет хватать земли, на которой ютитесь, и будете вынуждены заново открыть мои владения чтобы поселиться в них. Одно ваше поколение или два – для меня все равно что мгновенье! Надеюсь только, к тому времени, как вы вернетесь, поумнеете и не будете задаривать меня такой же дешевой данью, как и их предшественники!

Тут он неожиданно развернулся и начал неспешно подходить к ней. Аминта послушно стояла в ожидании. Губы его расплылись в изящной белоснежной улыбке.

- На крайний случай всегда найдется глупышка, решившая, что найдет здесь убежище! А что мы, собственно, тратим время? У тебя его намного меньше, чем у меня.

С этими словами он взял ее за руку и потянул за собой в сторону.

- Что ты хочешь, чтобы я сделала? – озадачилась девушка.

- Нет, это я должен спросить тебя, - возразил он, остановив ее возле трона. – Что ты можешь сделать для меня?

Не спуская с нее вопрошающего взгляда, он опустился на золотое седалище в ожидании ответа. Очевидного ответа.

- Мне… сделать тебе приятно? – застеснялась Аминта, потеряв осанку.

- Было бы странно если бы я ждал что ты сделаешь мне неприятно, - слегка скривился Соверинг.

Его манера говорить отбивала у нее всякое желание. Но выбора не оставалось.

- Ты вроде хотела выбраться отсюда? Или уже передумала? Тогда не стоит повторять ошибок предшественниц. Я не люблю церемониться.

Про себя девушка подумала иначе, но вслух ничего не сказала. Но выбора не оставалось. Кем бы он ни был – человеком или морским чудовищем, но в любом случае являлся мужчиной. А любой мужчина берет в плен женщину лишь с одной целью. И все же она не находила силы пересилить себя.

- Мне… обязательно это делать? – дрожащим голосом спросила она.

Это был самый глупый вопрос из возможных. Соверинг неодобрительно наклонился, дав понять, что его терпение иссякло.

- Я мало что умею. У меня немного опыта. Я не знаю с чего начать. – раз за разом вырывались все новые оправдания.

- Тогда давай я начну. И покажу что я умею и какой у меня «опыт», - предложил спрут.

По одному его голосу стало понятно, что лучше ей сделать это самой. Выбора не оставалось.

Аминта пересилила себя и встала на колени, чтобы оказаться лицом у пояса сидящего мужчины. Она протянула побелевшие руки к его черной мантии и взялась за нее, пытаясь понять, как ее раскрыть. На ощупь эта неестественная ткань не походила ни на какую другую, что ей доводилось трогать. Одно лишь это уже вселяло чувство, что все не по-настоящему, позволяя ей оторваться от реальности и представить, будто это всего лишь какой-то сон. Суждено ли ей проснуться от этого сна?

Наконец невесомая мантия, служившая единственной одеждой его человеческой формы, поддалась и распахнулась, обнажив его стройный торс и широко расставленные ноги.

А прямо между этими ногами покоилось все мужское достоинство Соверинга, приковавшее взгляд пленницы. Достаточно крупное, чтобы на него было тяжело, и в то же время – как-то необъяснимо приятно смотреть.

- Не впечатляет? – холодно поинтересовался Соверинг. – Я могу сделать его больше, если ты осилишь.

- Нет, не стоит, - смущенно покачала головой Аминта.

Она неуверенно положила руки на внутреннюю сторону мужских бедер. Его ноги, несмотря на тонкие очертания, оказались весьма крепкими наощупь, настолько, что ей даже захотелось обнять их.

Стоп. О чем она сейчас думает?!

Девушка стеснительно подняла глаза и поймала пронизывающий голубоглазый взгляд. Он словно видел ее насквозь и все ее внутренние противоречия были ему как на ладони. Нет сомнений, что именно это и доставляло ему наибольшее удовольствие – иначе бы он уже давно заставил ее приступить.

- Не торопись, - улыбнулся Соверинг.

Аминта продолжала нежно гладить его ноги, не касаясь к самому главному. Пусть душа у него холодна как лед, но тело горело огнем, и пленница не могла не признаться хотя бы самой себе, что ей правда нравится трогать его тело.

Повелителю ее прикосновения также были приятны. Это она поняла, когда его член стал набухать, поднимаясь к ее лицу.

Во рту скопилась слюна. Девушке все больше хотелось попробовать этот орган на вкус. Ей было стыдно за пробудившееся желание. Успокаивала только мысль, что, даже если бы его и не было, ей бы все равно пришлось это сделать. Так что можно не искать оправданий самой себе.

Когда член Соверинга полностью встал, он оказался в каких-то сантиметрах от ее губ, и она не без наслаждения вдыхала его крепкий запах. Больше она уже сама не в силах была терпеть.

Аминта раскрыла ротик и наклонилась вниз.

- Подожди-ка! – играючи остановил ее повелитель.

Пленница удивленно застыла, когда кончик его головки уже вошел в ее губы, почти коснувшись влажного языка.

- Я же сказал – не торопись, – терпеливо повторил он, хищно улыбнувшись. – Сначала целуй. Да так, словно это самое дорогое, что есть в твоей жизни!

До чего же он все-таки жестокий! А еще нельзя не признать, что, учитывая положение, его заявление недалеко от истины.

Не желая, да и не имея возможности ослушаться, девушка ухватилась за толстый ствол обеими руками и принялась осыпать его нежными поцелуями. Она медленно прошлась губами от самого основания и до пульсирующей головки, повернула в обратном направлении и повторила с каждой стороны, чтобы на этом члене не осталось ни сантиметра, который бы она не поцеловала.

Этот приказ она исполнила с огромным удовольствием. Она наслаждалась этим членом. Его размером, запахом, обжигающим теплом, твердостью, головокружительным запахом. Когда он уже позволит ей насладиться и его вкусом?!

- Теперь приступай, - наконец скомандовал Соверинг.

Аминта, словно собака, сорвавшаяся с цепи, незамедлительно исполнила эту команду и жадно заглотила головку. Прежде, чем заглотить член как можно глубже, она какое-то время подержала головку во рту чтобы с удовольствием распробовать этот соленый, мясистый вкус. Она чувствовала, как он пульсирует у нее внутри, и сердце ее билось в том же ритме.

Все мучения девушки отныне кончились. Осталось только удовольствие и дикое возбуждение. А между тем, у самой нее уже давно горело между ног. А неприкрытость еще больше провоцировала запустить одну из рук к своему клитору. Но только ее пальцы инстинктивно потянулись вниз, как тут же она остановилась. Нет. Нельзя показывать, что ей это нравится! Ни в коем случае!

Она уже смирилась с тем, что оказалась законченной извращенкой, получив удовольствие от ублажения неведомого существа, только притворяющегося человеческим мужчиной. Но признаться в этому кому-либо кроме себя, и тем более ему самому – последнее, что сейчас стоило бы делать.

Спасибо, что заставил меня пойти на это, повелитель.

Закрыв глаза, Аминта глубже заглотила член и тот проскользнул в ее горло. Дышать стало заметно тяжелее, но и это оказалось по-своему приятным. Вот бы он еще дополнительно стиснул ей шею! Но нет – его руки покоились на подлокотниках трона, и только длинные пальцы ритмично постукивали по золоту. Она бы сейчас все отдала, чтобы эти пальцы проникли в ее влагалище.

Девушка ритмично задвигалась, стараясь избегать рвотных позывов. Из такого положения ей было невозможно увидеть его лицо, но она прекрасно ощущала его надзирающий взгляд. Головка проскальзывала все глубже и глубже, пока пленница не обнаружила, что губы ее уже касались лобка.

- Знаешь, как это можно улучшить? – спросил Соверинг.

Его голос слегка дрожал, что было впервые за все время. Это выдавало его удовольствие, но, несомненно, если бы он хотел, то без труда скрыл бы свои чувства. Аминта не могла ответить на этот вопрос. Не только потому что не знала, но и потому что для этого пришлось бы вынуть член изо рта, чего она крайне не желала.

Повелитель и сам не желал приводить к этому. Поэтому он просто бережно взял ее хрупкую ладонь и положил на свою мошонку. Девушка поняла все без слов и, не прекращая сосать, принялась усердно массировать его яйца. Как бы ей хотелось сейчас сжать их! И не только в качестве мести за все. Они были такими горячими, и крупными, как у какого-то молодого бычка!

Желание в конце концов перебороло страх, и Аминта рискнула слегка оттянуть их вниз.

- Да, вот так! – неожиданно сладко простонал Соверинг.

Это воодушевило пленницу, и она оттянула его мошонку еще немного больше, немного сдавив. Голова ее продолжала вертеться вперед-назад. Слюна, сочившаяся из губ, уже начинала капать на пол. Глаза слезились от удушья и участившихся позывов. По внутренним сторонам бедер уже потекли соки, сочившиеся из разрываемой от возбуждения киски, но на это некогда было обращать внимания.

Повелитель вцепился руками в подлокотники и изящно выгнулся на троне. Прямо над головой девушки раздался сладкий стон.

- Если ты сейчас все испортишь – я убью тебя, - предупредил он.

Аминта не сомневалась, что он говорил серьезно, но это ничуть не испугало ее, а лишь добавило азарта. Мышцы шеи уже давно утомились от такого ритма, но, вынужденная продолжать, она теперь сможет насладиться и этой болью.

В ней не осталось ничего человеческого. Она получает удовольствие от того, от чего нельзя. От того, от кого нельзя. В том положении, в котором нельзя…

Девушка из последних сил налегла на член, наконец доведя его обладателя до оргазма. Соверинг поджал ноги и стиснул кулаки. Из его сладких губ вырвался жадный, гордый и победный стон. Ни один мужчина во всем мире не смог бы простонать так приятно, как он. А пленница почувствовала, как его горячее семя вырвалось из его головки, которая сейчас засела на середине ее шеи. Это было приятное и необычное ощущение. Вовсе не то же самое, как если бы он кончил ей в рот. Он в прямом смысле залил ее изнутри. Остается только догадываться, как много спермы ей пришлось от него принять.

Следующий стон был уже стоном не удовольствия, но удовлетворения. Мужчина, последние несколько мгновений вжимавшийся в кресло, снова расслабился и довольно развалился. Впервые за сотни лет ему наконец довелось снова получить удовольствие от плененной красавицы.

Однако он не забыл и бросить похвальный взгляд на девушку, все так же стоявшую перед ним на коленях, а также осмотреть ее. Теперь, когда Аминта наконец могла отдышаться, ее грудь тяжело вздымалась, отчего две половинки упруго покачивались в разные стороны. От раскрытого рта почти до самого пола тянулась пара вязких струей. Глаза выглядели настолько потерянными, словно с окончанием его ублажения она больше не видела смысла жизни. А между ножек он с изумлением обнаружил блестевшее от влаги раскрывшееся влагалище.

Девушка, устав стоять на коленях, присела, облокотившись на подлокотник его трона, пытаясь обдумать произошедшее и подавить еще не погасшее возбуждение. Неужели ее многочисленным предшественницам не было так же приятно? Боги, как бы ей хотелось просто забиться куда-нибудь в угол и хотя бы самой удовлетворить себя незаметно от его взора! Или не, еще лучше – пусть он решит поиздеваться над ней и заставит поласкать себя у него на глазах!

Она вопрошающе покосилась на Соверинга, ожидая дальнейших приказаний. Тот сладко улыбнулся и вскоре снова заговорил:

- Итак. Поделись уж впечатлениями.

Этот вопрос озадачил Аминту. Зачем бы ему интересоваться чувствами пленницы? Чувствами мученицы, которую он сам называет ничтожеством? Это какая-то ловушка?

- В чем подвох? – еле шевеля уставшими и измазанными слюной губами, поинтересовалась она.

Мужчина с усмешкой покачал головой.

- Нет никакого подвоха. Тебе самой это хоть сколько-нибудь понравилось?

- Почему ты спрашиваешь это? – продолжала опасаться девушка. – Я должна поверить будто тебе важно нравится мне это или нет?!

- Нет, особо не важно, - согласился Соверинг. – Однако, если тебе это нисколько не понравилось – обещаю, мы не станем повторять. Ну так что?

Аминта оказалась перед нелегким выбором. Она отслонилась от подлокотника трона и, не вставая с земли, вгляделась в золотые глаза, пытаясь распознать обман. Тот смотрел на нее так, словно ожидал отрицательного ответа, но все же по ясной только ему причине надеялся на положительный. Почему он спрашивает такое? Конечно же ей понравилось! Только вот чего будет стоить признание этого! Разве девушка, признавшая, что испытала удовольствие от того, как ее использовали, может рассчитывать на что-то хорошее?! Она все еще пленница, и все, что сейчас они совершили, случилось только потому, что ее лишили свободы. А пленница может быть безнадежной только тогда, когда смирилась со своим положением!

- Так что?! Мы не будем к этому возвращаться? – уже не так терпеливо переспросил спрут.

Аминта последний раз подумала. Любой из ответов может ей дорого стоить. Но все же, окончательно сделав выбор, она покачала головой.

Улыбка окончательно сползла с красивого лица Соверинга. Он, очевидно, не удивился, но все же надеялся на другое. Разумеется, она ведь не позволила ему еще больше потешить свое самолюбие!

- Да как угодно, - холодно заявил он. – Больше мы к этому не вернемся. Не вернемся, потому что в следующий раз все будет намного интереснее…

Закончив фразу, он плавно вскочил с трона и схватил удивленную Аминту за руку.

- А до тех пор, - неожиданно продолжил он, без каких-либо усилий потащив ее куда-то в сторону. – Подумай, чего ты действительно хочешь.

- Я хочу убраться отсюда! – не задумываясь воскликнула пленница, едва успевая семенить вслед за ним.

- Я уже обозначил условие, - твердо напомнил он, не сбавляя ходу.

- Уважение! – простонала девушка. – откуда я знаю, что для тебя уважение?!

Соверинг остановился возле стены, от которой до пола свисали многочисленные цепи. Аминте не потребовалось много времени, чтобы понять, зачем он притащил ее в эту часть пещеры. Однако сначала повелитель еще раз посмотрел на разочаровавшую его смертную:

- Если уж тебе настолько любопытно – могу сказать прямо. Только в таком случае ты будешь мне уже не так интересна, чтобы я продолжал тратить на тебя свое время. Одна в свое время согласилась на это, все равно потеряла надежду. А потом ой как горевала, ведь правда была так очевидна, а свобода так близко!

С хищной ухмылкой он повертел взвизгнувшую девушку в одной руке, а второй ловко скрепил звенящие цепи на ее кистях за спиной. Еще не остывшее от недавних утех и возбуждения тело особо сильно ощутило весь холод металла.

Отступив на два шага, он с удовольствием полюбовался результатом. Аминта беспомощно лежала на боку со скованными позади руками и тревожно смотрела на него.

- Чего-то не хватает. Точно!

После этих слов он снова приблизился к ней, и следующая цепь легла уже ей на шею. Дышать стало не так трудно, чтобы можно было бы задохнуться, но достаточно, чтобы сдавливание было постоянным.

- Если вдруг захочешь пить… или есть… или еще чего – просто помни, что я и так собирался тебя этим мучать! – в очередной раз усмехнулся он. – Но, надеюсь, тебя хватит настолько, что я успею вернуться.

- Ты… уходишь? – пролепетала пленница, неудачно попытавшись подняться.

- Твоя компания слегка мне наскучила. Не подумай, ты не стоишь того, чтобы я сам оставил свой дом чтобы немного побыть одному. Но мне тоже не чужда жалость.

- А я… останусь здесь пока ты не вернешься?! – ужаснулась Аминта.

Это уже начинало нервировать спрута.

- Могу приковать прямо к стене. Вниз головой.

- Нет… - выдохнула девушка.

Она сломлено опустила голову, соглашаясь принять подобное положение.

- Ну и чудно. Вот и у меня появился повод осмотреть мое озеро. А ты пока… хм… постарайся не соскучиться без меня!

Наедине с цепями

Аминта сидела, прислонившись к холодной стене. Спрут не так давно оставил ее одну, но прошло достаточно времени, чтобы она сделала то, чего он просил не делать – начала скучать.

Томиться скованной цепями ей еще не приходилось. Удовлетворять мужчину ртом, терпеть унижения, бояться за свою жизнь – все то, что Соверинг устроил ей, она уже когда-либо испытывала, хоть и в меньшей степени. Но вот сидеть на цепи. Ту, что сжимала ей шею, нельзя было не сравнить с ошейником. А сама девушка невольно ощущала себя всего лишь собакой, привязанной чтобы не убежала.

Таков был ее повелитель Такого было его беспредельное воображение…

Ненароком Аминта начала воображать, как он заставляет ее ползать на четвереньках, подгибать руки словно передние лапы, высовывать язык и может даже лаять. Все это настолько нелепо. И тоже по-своему… возбуждающе…

Почему ее так будоражат все эти нездоровые мысли? Потому что она так и не удовлетворила то дикое желание, овладевшее ей на коленях перед Соверингом? Хотя стоп! В тот момент она готова была все что угодно отдать чтобы поиметь возможность поласкать себя, избегая его глаз! Чем это не возможность? Да, она помнила, что спрут словно насквозь видит все, что происходит хотя бы рядом с его озером, но было бы странно, если бы он удалился чтобы побыть одному и осмотреть владения, а сам вдруг начал следить за ней, логично? Да и потом, даже если она не сумеет утаить это от него, можно просто сделать вид, что несчастная мученица решила хоть чем-то себя утешить. Пусть он будет способен разглядеть хоть соседнее озеро с точно таким-же монстром, но разглядеть ее развратившуюся душу он не сможет!

Только вот как это сделать? В таких-то оковах…

Аминта не без труда встала на колени, выпрямилась, слегка расставила ноги и дотянулась до влагалища со спины. Приятного мало. Но не потому, что она в принципе не сумеет удовлетворить себя подобным образом, а потому что если бы ее руки были скованы хотя-бы спереди, она бы с удовольствием потрогала свой клитор.

Девушка оглянулась и посмотрела на натянутые цепи. Если бы они не были такими ржавыми и короткими – можно было бы натянуть и потереть их между ног. Но стоп! Прямо перед ней куча золота и прочих драгоценностей, которые, как и она сама, для своего хозяина не представляют особой ценности. Не может быть, чтобы тут не нашлось хоть чего-то, что можно использовать таким образом!

Пленница заметалась глазами по сокровищам. Этот золотой подсвечник? Слишком много острых концов. Этот украшенный кинжал? Ага, и заодно отрезать себе лишнее, чтобы возбуждаться было нечему! А может тогда…

Когда взгляд Аминты поймал скипетр, торчавший из груды монет как палка из земли, она поняла, что это подошло бы больше всего даже если бы у нее был особый выбор. Будет обидно, если сейчас она не сможет до него дотянуться…

Девушка поднялась на ноги и сделала шаг вперед. Цепи натянулись и «ошейник» еще сильнее сдавил горло. А спасительный предмет все так же дразнил в каких-то полутора метрах. Лишенная рук, она вытянула вперед ножку. Как повезло ей с такими длинными ногами, но пальцы не доставали какого-то сантиметра до украшенного рубинами навершия скипетра.

Тогда Аминта собралась с мыслями. Приготовилась. Выдохнула и всем весом навалилась вперед. Цепь сдавила шею и затруднила дыхание настолько, что лицо онемело, а глаза начали закатываться. Но пальцами ступни она уже нащупала драгоценность и безрезультатно пыталась подцепить его к себе. Кажется, еще немного и она просто потеряет сознание. Про то, как тряслась вторая нога, на которой она изо всех сил держала равновесие, и говорить не стоит. Когда пленница уже чувствовала, что сейчас упадет, ей наконец удалось следка вытянуть скипетр ближе к себе. Тогда она отступила назад и позволила себе судорожно отдышаться, прежде чем довести дело до конца.

Через пару мгновений драгоценность уже была у нее под ногами. Наконец-то!

Да будет благословлен тот, кто придумал, что символ власти должен быть круглым, твердым и длинным! Сейчас он станет еще и символом ее личного удовольствия!

Аминта уселась на пол и достаточно широко развела бедра, выставляя вперед уже вновь намокшие половые губы. В душе ее играл давно забытый азарт. Когда она, еще совсем юная, созрела для развлечений с молодыми мужчинами, то в перерывах между ними не отказывала себе в удовольствии поэкспериментировать и в самоудовлетворении. Тогда она любила совать в себя различные предметы – морковь, ручку от метлы, ложки и вилки. Иногда она могла потереться киской о предметы, которые в нее не помещались – глиняная посуда, подлокотник кровати. Особенно девушке нравилось под покровом ночи тереться о подоконник раскрытого окна – уж слишком возбуждала мысль, что, делай она это днем, то была бы замечена! Когда и этого стало мало, она начала ласкать себя и в общественной бане, с трепетом дожидаясь своей очереди и делая все максимально быстро, чтобы никто ничего не заподозрил, а затем и выходя с абсолютно невозмутимым лицом, но распираемыми изнутри чувствами! Но прошел год-другой, и ей в конце концов наскучили эти извращения в одиночестве. И теперь, намереваясь трахнуть себя скипетром, она с удовольствием вспомнила все свои шалости юности…

Уже привыкнув использовать ступни как руки, она обхватила ими полуметровый ствол и осторожно просунула острый конец внутрь. Ее киску, так давно не принимавшую ничего в себя, начала накрывать волна наслаждения. Но то было лишь начало.

Аминта крепко вцепилась в навершие скипетра ногами и стала водить ими вперед-назад. Сил это требовало немерено, но выбирать не приходилось, да и результат того определенно стоил. Вскоре влагалище уже начало слегка пульсировать от удовольствия, а скипетр тем временем проникал все глубже, а выходил мокрым и скользким.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Девушка начала тихо постанывать. Она работала в легком темпе, не тратя сил понапрасну, потому как понимала, что в таком положении и с такими усилиями у нее не было шансов кончить. Но тело ее уже начало трепетать. Грудь ритмично колыхалась, и сейчас пленница многое бы отдала только за то, чтобы просто пощипать себя за соски.

А еще она осознала, что ей понравилось это недавнее удушение. Повторить ей ничего не мешало, поэтому Аминта снова, но уже не так отчаянно, навалилась вперед и вдвойне интенсивнее заводила ногами. Спустя пару мгновений ее глаза уже снова закатились наверх, но уже не только от нехватки воздуха, но и от удовольствия. Когда терпения уже совсем не осталось, девушка перестала давить на цепь и отдышалась. Все удовольствие, что создалось у нее между ног, но не добравшееся до головы из-за сдавливавшего ошейника, лавиной накрыло Аминту. Она повторила так второй раз, а затем и третий.

Ее сводила с ума сама мысль о собственной беспомощности. О собственной испорченности. О том, что повелитель пообещал придумать что-то интересное.

Окончательно обезумев от возбуждения, девушка соскочила на ноги, не вынимая скипетр из себя, и принялась вовсе скакать на нем, как на члене лежащего мужчины. То была одна из ее любимых поз. А это был самый извращенный способ ее сымитировать.

Стоны, уже переходившие крик, фонтаном вырывались из рта Аминты. Она уже давно не думала о том, что Соверинг может услышать ее и о том, что может вернуться в любой момент. Лучше пусть он и правда застанет ее за этим делом, и пленница со стыдом признается ему, что он победил. Что убил в ней последнюю мораль и разумность, оставив одну только похоть!

В ее фантазиях он то становился мужчиной, то принимал свой истинный облик, и обратно человеческий. И во всех образах то трепал насколько возможно жестко, то проявлял невиданную нежность. Его щупальца были везде. В каждом уголке ее тела. Он убивал ее удовольствием. Он растворял ее в себе. Он проклял ее вечно на вечное заточение в своей обители. И на вечное наслаждение…

Аминта прыгала и прыгала на скипетре. И не выдержала. Она кончила. Продолжать было уже больно. Тогда девушка обессиленно повалилась на пол и так же ногами вынула выручивший ее предмет. Тяжело дыша, она не чувствовала своего тела. Лишь продолжавшуюся приятную пульсацию влагалища. Но скоро и это прошло. Осталось только полное удовлетворение. Самое полное удовлетворение в ее жизни…

Что ты такое?

Послышались неторопливо приближающиеся шаги и Аминта проснулась. Одно мгновенье ей понадобилось чтобы понять, что она уснула и лежит на полу, и еще одно – чтобы догадаться отшвырнуть лежащий прямо в ногах скипетр. Тот с лязгом полетел в груду сокровищ, откуда девушка его и достала, и через третье мгновенье из-за него появился повелитель.

Соверинг, только что закончивший осмотр владений, заметно озадачился только что раздавшимся отсюда металлическим звоном, но не придал этому особого значения и опустился на колено перед все еще лежавшей и смотревшей на него пленницы. Ее плотно сомкнутые губы выдавали наличие какого-то секрета, но, видимо, это его тоже не волновало.

- Ты спала? – абсолютно спокойно спросил он. – Но так ведь не интересно. Я бы предпочел, чтобы ты томилась ожиданиями.

Тут он протянул к ней свои изящные руки и принялся снимать ошейник.

- В следующий раз затяну потуже, чтобы даже уснуть не смогла, - пообещал спрут.

Однако, когда шея девушки наконец освободилась и та смогла впервые за долгое время вдохнуть без затруднения, то в желтые глаза повелителя тут же бросилась полоса на коже.

- Ты что, пыталась вырваться? – все так же невозмутимо спросил он.

- Первое время, - недолго подумав, ответила Аминта.

В душе она молилась чтобы он поверил. Пусть лучше думает, что его пленница дурочка, чем поймет, что она извращенка.

- Много бы тебе это дало, - презрительно усмехнулся Соверинг. – А потом стены моей обители сами бы разошлись у тебя не пути, да?

Не ожидая ответа, он снисходительно снял цепи и с рук девушки, и та наконец получила свободу. Хотя… какую свободу? Спрут сказал правду: сами стены должны разойтись в стороны, чтобы она ее получила…

Повелитель поднялся и гордо выпрямился, и сразу за ним на ноги встала и сама Аминта. Она глубоко вздохнула и рискнула заговорить:

- Я могу хотя-бы задавать тебе вопросы?

Посмотреть в его лицо девушка не отважилась. Долгое время он свысока бросал на нее испытывающий взгляд, а потом вдруг резко подобрел и даже дружелюбно улыбнулся:

- Почему бы и нет? Ты же мой гость. Незваный. Но все же гость. Только помни – я не отвечаю дважды. И если в очередной раз спросишь, когда я тебя отпущу, как заслужить свободу и далее, далее – не удивляйся моей немилости. Ах да! И помни главное – отвечать я не обязан. Пошли. Присядем.

Повинуясь, Аминта снова оказалась напротив его трона, и в голове невольно всплыли воспоминания о том, что совсем недавно тут происходило. Момент, изменивший ее сознание. А может просто раскрывший ее истинную суть? Неважно, сейчас ее интересовало другое.

Она, уже давно забыв про гордость, села на колени прямо перед Соверингом. Однако, если в прошлый раз он гордо восседал над ней во всем своем величии, то в этот раз с любопытством наклонился в ее сторону.

- Спрашивай, - хищно улыбнулся мужчина.

Первый вопрос был самый очевидный.

- Кто… или что ты такое?

Она ожидала что это не понравится ему, но того это нисколько не возмутило. Повелитель лишь неодобрительно, не теряя улыбки, покачал головой:

- А я ведь уже подумал, что ты и правда не такая как все прошлые, раз не спрашивала. Все это спрашивали. Большинство так сразу, как только видели. Сама-то как думаешь?

У девушки было не так уж и много вариантов.

- Ты какое-то божество? Или… демон?

Ее предположения показались Соверингу чудными и тот резко посмеялся. А потом наклонился еще ближе и озарил ее синим огнем своих глаз для большего устрашения.

- А на кого я больше похож?

Аминта призадумалась. Раньше она бы без сомнений сказала, что он – самое злобное порождение злых сил из всех возможных. Но теперь…

- Что-то среднее, - искренне ответила она.

«Бог» или «демон» вгляделся в ее взгляд и увидел в нем честность.

- Ты умница, - одобрительно кивнул мужчина, откидываясь обратно в кресло. – Смертные глупят, когда четко делят всех нас на богов и демоном. На добрых и злых. На творцов этого мира и на его порождения…

«Творцов и порождения. К кому же относишься ты?»

- И ты всегда был таким?

Соверинг нахмурился. Он не совсем понимал, что она имеет в виду.

- Каким?

Аминте ничего не оставалось, как протянуть к нему руки и нарисовать овал вокруг его силуэта, надеясь, что он поймет этот жест.

- Таким.

Повелитель отвел глаза в сторону и вдумчиво прищурился. Этот вопрос поставил его в тупик, хотя он вроде бы ее понял. Неужели он и сам уже не помнит, кем был до того, как стать… Соверингом? Или… помнит, но не знает, как ей объяснить?

- Ну что могу сказать, - спустя довольно долгое время развел руками спрут. – Даже все ваши боги, демоны, духи, и все остальные не всегда были такими, какими вы их знаете. Может быть и я не всегда был таким.

- Может быть?! – воскликнула девушка.

Его ответ ничего не прояснил, но любопытство так распирало ее изнутри, что она ели сдержалась, чтобы не подскочить на месте. Этот жест не остался незамеченным для повелителя, но он не придал этому значения, так как ее подпрыгнувшая грудь забрала все его внимание.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ты – существо, научившееся быть человеком? Или существо, что когда-то было человеком? – почти что воскликнула пленница.

Соверинг посмотрел на нее исподлобья, и один этот взгляд быстро поставил бунтарку на место.

- А какая из версий тебе больше нравится?

Голос его звучал так, словно на этот вопрос был неправильный ответ, который грозил для нее плохими последствиями.

- Я… - замешкалась Аминта. – Я понимаю, что это неважно… но…

- Вот и оставим в секрете, - выдохнул мужчина.

Девушка еще не видела его настолько подавленным. Даже думать не смела, что он может быть таким! Значит ли это, что он и правда забыл, кем был раньше и чем является сейчас?!

- Ты ведь тоже не все мне рассказываешь, - многозначительно подметил Соверинг.

Внутри пленницы все застыло. Неужто это намек на то, что ее недавние шалости не остались для него незамеченными?!

- Хватит вопросов, - решил повелитель. – Найди чем занять себя.

Аминта послушно встала и собралась оставить его наедине со своими очевидно нерадостными мыслями. Но напоследок обернулась.

- И все же еще один вопрос. Самый скромный.

На этот раз спрут нисколько не оценил ее любознательность, но все же смягчился:

- Что еще?!

- Сейчас день или ночь? – с самым смиренным видом спросила девушка.

- Сейчас раннее утро, - пожал плечами тот. – Так что можешь дальше спать.

Верно подмечено. Ранней пташкой Аминта никогда не была…

И даже это еще не предел

Аминта быстро нашла, чем занять себя, пока Соверинг снова пребывал в трансе на своем седалище. Копаться в его сокровищах стало для нее уже обыденным делом, но каждая новая находка всегда оказывалась интереснее предыдущей.

В этот раз она отыскала свернутый пергамент. Сначала ее это удивило. Что это за народ, который платит дань могучему существу пергаментом? Развернув его, она увидела карту водоема. Несложно догадаться, какого. Карта была древней, и пояснительные надписи в ней написаны на неизвестном языке. Как только девушка развернула ее – все сразу стало на свои места. С обратной стороны от края до края тянулась аккуратная старательная надпись. Определенно, она означала что-то типа «Нашему грозному повелителю, дабы он не забывал, насколько велики его владения». Теперь понятно, что такая «дань» немного иную ценность, нежели золото или серебро. Это попытка задобрить спрута. Попытка прельстить.

Жалкое зрелище, на самом деле. Аминта представила, как бы она отреагировала, если бы сама была Хозяином озера и ей преподнесли такой подарок. Она бы не оценила. Чего уж говорить про могущественного Соверинга?! Страшно представить, сколько раз за многие века смертные ласкали ему уши подобным образом и каждый раз впустую. Нетрудно поставить себя на его места. Больше всего его должно было бесить, насколько льстецы были уверены в своем успехе. А ведь ему не нужна была ни лесть, ни, скорее всего, большая часть всех этих сокровищ. Ему нужно было уважение. И не удивительно, что у него сформировалось такое загадочное представление об уважении к себе, понятное лишь ему одному.

Загадка, открывающая путь на свободу…

Задумавшись, девушка не заметила, как продолжила рыться в грудах сокровищ и обнаружила еще одну интересную находку. Под грудой золота оказался сундучок. Удивило ее то, что она смогла с легкостью оторвать его от земли и поднять. Ей не удалось бы такое, будь он набит тяжелыми драгоценностями. В нем что-то легкое. Открыв крышку, она с изумлением обнаружила… одежду. Достала, расстелила на земле. Это было два богатых наряда – мужской и женский. Оба предназначались Соверингу в качестве дани. Неужели в те времена он был не одинок и имел подобную себе спутницу? Задел для красивой истории, но маловероятно. Скорее всего, народ, преподнесший такую дань, знал, что спрут может становиться человеком, но не знал, какого пола. И, боясь ошибиться, предусмотрел оба варианта. Два шикарных одеяния из меха и кожи, украшенные узором и жемчугом. Нисколько не испортились за столько времени. Сейчас такие уже не носят, по крайней мере на ее земле. А жаль. Тот, что женский, подходил под ее фигуру, и в такую погоду был бы в самый раз. Почему бы и не примерить?

Вскоре Аминта красовалась сама себе в новой образе богатой особы из древних времен. Теперь голое тело – не единственное, что осталось в ее жизни! Носить одежду спустя столько времени оказалось даже непривычно, но приятно. В таком она не только не замерзнет в приближающуюся зиму, но и предстанет перед соседями деревни во всей красе! До чего же приятные мечты…

- Тебе идет.

Голос прозвенел из ниоткуда и эхом прокатился по стенам, но девушка не испугалась. Развернувшись в сторону трона, она обнаружила его пустующим. Соверинг же оказался совсем в противоположной части пещеры. Переместившись туда абсолютно незаметной для нее тенью, он держал в руке два кубка и наполнял их вином. Чего только ему не преподносили, лишь бы задобрить! Любой король отдал бы целое состояние за напиток, настоявшийся столько лет!

Медленно подходя к пленнице с двумя полными сосудами, повелитель оглядывал ее с ног до головы и одобрительно усмехался.

- Я правда не давал разрешения носить одежду, но тебе правда идет.

- Можешь позволишь другим оценить это? – неожиданно расслабившись, скромно улыбнулась Аминта.

Мужчина посмеялся.

- Хорошая попытка!

Он бросил взгляд на разложенную на полу карту, и улыбка тут же куда-то исчезла с его прекрасного лица.

- Наряды. Карты. Вино. Рабыни. Чего только смертные мне не предлагали. Я никогда не отказывался, хоть все это мне было не нужно.

Спрут протянул один из кубков девушке, и та не имела права отказаться.

- Знаешь, почему?

Аминта сделала пару глотков. Крепкое. Такое могло в любой миг ударить в голову. Может поможет думать яснее?

- Потому что понимал, что это лучшее, что было у них?

Тот посмотрел на нее, словно она оказалась права, но лишь отчасти.

- Это им так казалось, что они предлагают мне самое ценное. Но ты-то уже знаешь, чего я всегда ожидал.

- Уже знаю, - согласилась девушка, выпив еще.

Язык от вина у нее уже развязался:

- И почему ты все же принимал эти дары?

- Хорошая попытка, - неожиданно повторил Соверинг. – Тоже засчитывается. Я прощаю невежество. Понимаю, что, когда твоя жизнь – миг по сравнению с моей, ты не успеешь познать то, что познал я.

- И никто так не познал, что такое… уважение?

- Один раз. Очень древнее племя. Первое, что пришло сюда. Они ничего не имели, и потому не боялись смерти. Даже почти не боялись меня. Поначалу меня это даже оскорбляло. Я мог легко это изменить. Но… до меня дошло, что раз не страх движет ими, то что-то иное.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Уважение, - с легкостью догадалась Аминта, опустошив кубок. – Нельзя уважать того, кого ты боишься. Нельзя бояться того, кого уважаешь.

- Нельзя заставить уважать себя, - согласился мужчина.

Он забрал ее сосуд и отдал свой, из которого так и не сделал ни глотка. Это он изначально планировал споить пленницу и проверить, что она скажет, когда не только ее тело, но и разум перестанет быть скованным? Либо же беседа так неожиданно затянула его?

Его черно-белый силуэт, так легко выделявшийся в этом залитом золотом месте, стал расплываться. Девушка не заметила, как вместо ее пустого кубка у него в руках оказалась корона. Та самая корона, из-за которой началась вся эта история.

- Вот, например, человек, носивший ее. Я не чувствую, чтобы его хоть кто-то уважал. Даже самоуважения. Его боялись. Его ненавидели. Я чувствую кровь. Потому что даже свою власть он взял силой.

Но, как только Аминта слегка расслабилась, он задал самый неожиданный и сложный вопрос:

- Так чем же я от него отличаюсь?

Пленница стояла в нерешительности, а повелитель все больше расплывался в ее глазах. Наконец улыбка против воли растянулась на ее лице и слова сами сорвались с ее языка:

- Так и хочется сказать, что он был старый и уродливый. А ты… прекрасен.

Это очевидно был не тот ответ, которого ожидал Соверинг. И все же он не мог не остаться доволен.

- Вот как ты на самом деле считаешь. Значит, я уже не чудовище? Даже не смотря на столько загубленных душ, заблудших в мое озеро?

Аминта опустила голову и призадумалась, как бы трудно это теперь не давалось. Есть ли у нее причины спустя столько времени считать его чудовищем? Были ли они вообще когда-либо?

- Не мне судить, какие поступки ты совершаешь на своей территории.

- О! Ты вплотную подобралась к ответу на первый вопрос! – восхитился мужчина. – В этом и отличие. Я делаю что хочу. С кем хочу. И как хочу. Потому что это мое место и всегда было моим. А человек, носивший это, занял чужое. Может быть ты как смертная понимаешь это по-другому, и все же… расскажи подробности.

Девушке все труднее получалось улавливать его слова. Ей показалось, что половину она то ли прослушала, то ли тут же забыла, но смысл его просьбы остался ей ясен.

- Да тут и рассказывать нечего. Наши племена враждуют. Мой ярл послал меня украсть корону соседнего ярла. Не знаю точно, почему именно корону. Может, просто показать, насколько его власть уязвима. Почему меня? Я, как он сказал, достаточно красивая, чтобы завоевать доверие его и его людей. Ну и, потому что у меня нет семьи, поэтому некому было заступиться, когда мой повелитель… бывший повелитель заставил меня… Я пришла в эту землю под видом гостьи из далеких земель… желающей заработать на дальнейший путь. Меня без проблем взяли в служанки. Я подобралась к ярлу достаточно близко и… ну дальше ты сам знаешь… прости, мне нехорошо…

Аминта обессиленно присела на сундук, в котором и обнаружила красовавшийся на ней сейчас наряд, и стыдливо закрылась руками.

- Не умею я рассказывать истории.

Соверинг понимающе посмеялся, но девушка не была уверенна, что ей это не почудилось.

- А как насчет этой истории? В которой ты оказалась сейчас? С озерным чудовищем. Пленом в подземелье. Бесчисленными богатствами. Что думаешь об этой истории?

Теперь, когда повелитель задал такой вопрос, пленница не сомневалась, что своим вином он просто вывел ее на чистую воду. Что поделать, теперь уже нечего терять.

- Мне все больше кажется, что это происходит не со мной. Либо со мной, но происходило очень давно, а я всего лишь это вспоминаю.

Мужчина наклонился и осторожно поднял ее лицо.

- И приятны ли тебе эти воспоминания?

Как же Аминте хотелось сказать «да». Что мешало? Она уже сама не понимала, что ей мешало. Но чувствовала, что не стоит. Может это глупость, навеянная крепким напитком? Но ведь и трезвая она рассуждала так же. Как же путаются мысли…

- Просто скажи честно. Ты счастлива?

- Перестань! – страдающе отмахнулась девушка.

- Ну неужели ты настолько сильно боишься признаться, что счастлива? – разочарованно вздохнул Соверинг?

Аминта посмотрела на него с ужасом.

- Ты хочешь оставить меня здесь на всегда?!

- Я хочу услышать правду! – теряя терпение, воскликнул мужчина.

- Я хочу выбраться отсюда. Вот тебе правда, - насколько возможно искренне ответила та.

- Ты не хочешь покидать меня! – неожиданно возразил спрут, подскакивая на ноги.

И снова разговор с пленницей сделал его похожим на… обычного человека. И разглядеть это она смогла даже затуманенным взглядом.

- Думаешь, я готова сгинуть здесь только потому, что дома меня никто не ждет и не оплакивает? – так же резко вспылила Аминта, тоже соскакивая. – Я… уважаю тебя. Всегда уважала. Жаль, что ты этого не чувствуешь.

Соверинг не обернулся. Тогда девушка, сама не понимая, что творит, обняла его со спины. Тот не возражал, хоть и не давал такого разрешения. Словно забыл, что она все еще его пленница. Или просто уже не хотел, чтобы она оставалась ею?

- Это твои проблемы, что я этого не чувствую, - холоднее, чем когда-либо, сказал он.

- Не знаю, чего ты ждал от меня. Я ведь простая смертная…

Аминта прикоснулась губами к его шее, но побоялась поцеловать. Вместо этого она вдохнула аромат его кожи. От Соверинга пахло водой. Чистотой. Безграничной властью и силой. Ни один мужчина, с которым она когда-либо спала, так не пахнул.

Тут он без малейших усилий вырвался из ее рук и вопросительно уставился на нее.

- Прости повелитель. Я… просто пьяна, - попыталась оправдаться она.

- О, я это быстро исправлю, - неожиданно заявил он. – Раздевайся.

Девушка, не раздумывая над его словами, принялась исполнять приказ. Скоро приглянувшаяся ей одежда оказалась на полу у ее ног. Насколько же приятно было его исполнять! Насколько приятно снова оказаться абсолютно голой перед ним. Насколько приятно делать все что он скажет. Отдаться ему.

А дальше произошло то, чего она никак не могла ожидать. В одно мгновенье руки и ноги Аминты обвили тугие щупальца. Щупальца, выросшие прямо из плеч Соверинга – на том месте, где только что были его человеческие руки. Это оказалось так неожиданно, что пленница даже взвизгнула и словно моментально протрезвела.

Глаза мужчины загорелись. Лицо исказилось. Тело начало увеличиваться в размере, разрывая мантию на тысячи черных кусочков. Какого-то мига ему хватило, чтобы преобразиться в свой чудовищный – истинный образ, и теперь перед ней возвышался гигантский спрут. Тот самый, что пленил ее в первый день. Тот самый образ, который она так старательно похоронила в своей памяти!

Да. Аминта не могла не протрезветь от происходящего! К ней вернулись все приглушенные чувства. Вернулась тревога и животный страх. Она позволила забыть себе, кто он такой, а теперь поплатилась за это!

Хозяин Озера снова поднял ее в воздух и развернул к середине пещеры. Теперь все окружающее пространство казалось для его огромной скользкой туши тесной клеткой. Но места все еще достаточно, чтобы сделать с пленницей все, что придет на его больной ум!

Сердце девушки колотилось громко, как никогда, а панические крики сами собой вырывались из губ. Щупальца, держащие ее за все четыре конечности, натянулись, распяв его над землей – все как в тот ужасный раз. Девушка посмотрела себе под ноги, и, хоть от пола ее отделяла пара метров, ей это казалось бездонной пропастью. По спине побежала холодная дрожь. Это было предчувствие чего-то страшного.

- Я-то думал ты меня уже не боишься, - послышалось из гигантского монстра. – Успокойся. Я просто исполняю свое обещание. Ты же не забыла, что я тебе обещал?

Аминта с трудом взяла себя в руки и попыталась хоть немного совладать с волнением. Ей это удалось – все же происходящее сейчас с ней не впервые. Она пару раз глубоко вдохнула, и сердце слегка успокоилось.

- Ты помнишь, что я тебе пообещал? – спокойно, но зловеще повторил Соверинг.

Пленница с трудом подняла ослепленные паникой глаза на его громадные желтые блюдца без зрачков. Он говорил все так же ясно – по-человечески, красивым голосом, но его слова путались в ее пульсирующей голове.

- Не волнуйся. Я не начну, пока ты не успокоишься, - неожиданно предупредил монстр.

И эту фразу Аминта уловила хорошо. Само сказанное уже подействовало успокаивающе. Все же… если бы он хотел сожрать ее, или разорвать, или разбить о камни или… лучше даже не представлять… он ведь уже давно бы это сделал, верно? Его просто что-то разозлило в ее последних словах. Но ведь он достаточно мудр, чтобы не уничтожить ее за слова, сорвавшиеся с пьяного языка?

- Вот, так лучше, - одобрительно отозвался Хозяин Озера. – Ты правда думала, я хочу сделать тебе больно? Ну неужели ты даже не допускаешь и мысли, что я хочу сделать приятно?

- Приятно… - растерянно повторила девушка. – Мне не приятно!

Она пробежала ошарашенными взглядом по всем растянувшим ее щупальцам, доходчиво объясняя причину своей тревоги.

- Мы через это уже проходили! – истерично добавила она.

- Не беспокойся, - многозначительным голосом ответил спрут. – То, что было тогда, не идет ни в какое сравнение с тем, что я сделаю сейчас.

Лицо Аминты исказилось паникой, когда она услышала это. Нет, она уже не боялась, что он убьет ее, покалечит или сделает больно. Но ей было страшно даже попытаться представить, как гигантский монстр собирается использовать ее жалкое смертное тело.

И вот, наконец со всех сторон к подвешенной девушке плавно потянулись десятки тонких щупалец. Многие из них извивались на пути, словно их хозяин с наслаждением оттягивал момент, когда пустит их в ход.

- Спрашиваю в третий и в последний раз! – резко возмутился повелитель. – Ты помнишь, что я тебе обещал?

Щупальца остановились, так как их обладатель желал сначала услышать ответ.

Пленница принялась судорожно вспоминать все их разговоры с тех пор, как она только попала в пещеру. Да. За все это время он дал только одно обещание. Обещание, которое прозвучало словно пустое, которому она не придала никакого значения. Обещание, данное им после того, как она удовлетворила его ртом. Обещание, момент исполнения которого, видимо, и настал.

- Ты обещал, что в следующий раз все будет намного интереснее, - сломлено произнесла она.

- Замечательно! – похвалил Соверинг. – Хотя готов поспорить, ту думала я сделаю это в своей менее… очаровательной форме? Ну что-ж, оцени сюрприз. Будут ли какие-нибудь особые пожелания? Или мне начинать?

- Пожелания?!

- Ну, признаю – ты заслужила чтобы твое мнение было для меня не окончательно безразличным.

Аминта удивлялась его наглости. Нет, это не человек и не монстр. Ни тот, ни другой не способен на такое коварство! Ее резко нарастающее возмущение перекрывало страх. Желания! Так ей хотелось пожелать, чтобы он сдох! Но сказать так она, конечно, не посмела. Тогда она смиренно опустила голову и дала ответ:

- Я пожелала бы, чтобы это не продлилось долго!

Спрут застыл на некоторое время, видимо, раздумывая над этим. А потом не без злорадства пояснил:

- Да как угодно. Я рад. Ведь то, что для меня «недолго» - для тебя «целая вечность»!

Сразу после этих слов десятки щупалец вновь потянулись в сторону пленницы. Во второй раз они все остановились в каких-то сантиметрах возле ее кожи. Аминта безнадежно пыталась отклоняться от них, чтобы оттянуть момент, когда эти скользкие конечности наконец коснутся ее.

- Как думаешь, куда я хочу залезть сначала? – издевался Соверинг. – У тебя так много тугих дырочек. Не сомневаюсь, что в свое время ты позволяла другим смертным использовать их все. Но никто не способен проникнуть так глубоко, как я. В том числе и в твою душу. Признайся, что хочешь этого. Я вижу это. Чувствую это. И тогда обещаю – тебе самой будет приятнее.

Девушка закрыла глаза, словно это бы мешало ему залезть в ее голову. Слово гигантские глаза самого монстра гипнотизировали ее. Да. Очень глубоко в душе Аминта сама хотела этого. Его щупальца уже доставляли ей удовольствие – тогда, массажем израненных ног. И это заставляло ее раз за разом воображать, какое бы удовольствие она испытала залезь он ими в ее влагалище, хоть она каждый раз и гнала эти мысли. Но теперь они воплощались в реальность. И пленница поняла, что готова мучиться, но ни за что не признаться, что Хозяин озера прав.

- Я. Не. Хочу. Этого, - сквозь зубы процедила она.

Соверинг на мгновение замер. Казалось, если бы сейчас он был в человеческой форме, то разочарованно вздохнул.

- Вот из-за таких ответов мне и безразлично что ты хочешь, - подытожил он.

А вслед за этим все его бесчисленные щупальца достигли цели и Аминта воскликнула. Они обвились вокруг ее бедер, сжали в кольцо обе ее выпуклости на груди, туго затянулись вокруг шеи. Скользкие. Вязкие. И невероятно сильные. Одно из них полезло в раскрытый от ужаса рот Аминты, и та изо всех сил пыталась отвернуться или выплюнуть его, но тщетно.

Все новые кольца вились на руках и ногах девушки, оставляя все меньше непокрытого тела.

- Я советую расслабиться, - холодно заметил спрут.

Аминта хотела высказать все, что о нем думает, но получилось только глупое мычание. Он издевался над ней. Он унижал ее. А сам даже не шевелился. Даже золотые блюдца его не моргали. И только бесчисленные щупальца делали свое дело!

То, что было у нее во рту, поползло глубже внутрь, и пленница против своей воли распробовала его на вкус. В прошлый раз оно показалось ей отвратительным, но сейчас ничего такого не чувствовалось. Вкус холодного жесткого мяса. И сравнить было не с чем, кроме как с мужским членом. Влажным и липким, будто только излившимся спермой. Это не было противно. Это было далеко не противно…

Второе щупальце, что обвивало шею, затянулось потуже. Видимо, Соверинг решил, что уж слишком просто первое пролезает в глотку! Теперь приходилось бороться за каждый вдох. Грудь от этого стала тяжело вздыматься, отчего те щупальца, что извивались на ней, стали ощущаться сильнее, а их мягкие кончики уже вовсю ласкали ее соски. Чувствовалось это словно он покалывал ее сотнями иголок, не доставляя боль. Это чувство отдавалось по всему скованному телу девушки.

Аминта быстро обессилела и перестала сопротивляться. От этого все, что пока что делал спрут, начинало нравиться ей больше и больше. Неужели он был прав? И надо просто расслабиться?

Делай со мной что хочешь. Я не смогу тебе помешать.

Только она собралась закрыть заслезившиеся от удушения глаза, как Соверинг поднял одно из щупалец прямо перед ее носом. Оно было не таким внушительным, как те, что растягивали ее за руки и ноги, но толще, чем те, что сейчас ласкали ее.

- Знаешь куда оно сейчас заползет? – заманчиво спросил Хозяин Озера.

Девушка вопросительно нахмурилась. Что за глупый вопрос! Спрашивает так, словно эта мерзкая конечность живет своей жизнью, и он ею не управляет! Словно он сам не знает, куда оно… он спросил… куда оно сейчас заползет?

Лицо ее исказилось внезапной растерянностью, что очевидно обрадовало мучителя. Она боялась представить, куда он это сейчас засунет! Понимала, так как вариантов осталось всего двое. И все же боялась!

- Ах да, ты же не можешь говорить, - словно только что заметил спрут. – Ну не буду делать сюрприза, хватит их на сегодня с тебя.

Щупальце – толщиной едва ли не с ее собственную руку – нарисовало кольцо в воздухе, будто демонстрируя всю свою ловкость и гибкость. Которою сейчас она испытает на одной из своих дырочек!

- Это туда где потуже, - наконец заявил Соверинг. – И потеплее.

Внутри Аминты все застыло. Одно мгновенье понадобилось, чтобы осознать и смириться, что сейчас ее ждет серьезное испытание…

Щупальце демонстративно медленно потянулось вниз, и пленница могла словно целую вечность наблюдать как оно все ближе подбирается к самому сокровенному. Сейчас. Прямо сейчас еще ждет настоящее испытание! А может все же боги сжалятся… Он сжалится… и ее ждет настоящее удовольствие?

Чем ближе это щупальце подбиралось к ее ягодицам, тем больше замедлялось, чтобы максимально растянуть ее душевные терзания. Вот оно уже опустилось на уровень лобка. Вот оно уже обогнуло бедра и скрылось за спиной! Аминта не могла видеть дальше – те две, что ее душило и трахало в рот не давали повернуть голову назад. Она молилась, чтобы ей не было больно. Хотя бы не так сильно. Есть ли надежда, что ей это хоть немного понравится?!

Только она подумала об этом, как что-то мокрое и холодное осторожно прикоснулось к ней сзади внизу – прямо к тому самому месту! Анал инстинктивно напрягся и сузился. Это не очень хорошо. Задуманное он сделает в любом случае. Но если сейчас она не расслабится – ей же самой будет больно, чего уж говорить об удовольствии. Только вот расслабиться никак не получалось!

Соверинг все же понимал, что она не намеренно препятствует ему, и потому для начала освободил ей дыхание. Щупальце, все это время нежно трахавшее ее в рот, ловко выскользнуло наружу, и Аминта тут же откашлялась, а вязкая слизь потекла по ее подбородку. Наконец-то она смогла почти свободно дышать.

- Так легче? – с некоей заботой спросил повелитель.

Она не ответила. Даже не подняла на него потерянный взгляд. Но это правда помогло, и она смогла немного расслабиться. А ведь могла продолжить сопротивляться – пока не кончатся силы. Неужели в ней не осталось ни капли достоинства?

Как же быстро она стала послушной девочкой…

Только Аминта пришла к такому выводу, как почувствовала толчок в анал. Она инстинктивно выгнула спину и напрягла ягодицы, но слишком поздно: щупальце уже вошло кончиком внутрь, и самая трудная часть осталась позади. Теперь оно стало медленно, но уверенно проникать в попу пленницы. Слизь позволяла делать это без каких-либо проблем. Лицо пленницы исказилось – губы растянулись, обнажая плотно сомкнутые зубы, а глаза раскрылись так широко, что на лбу проступили морщинки.

Она слишком хорошо это чувствовала. Нет, это не то же самое, что дать в задницу мужчине! Соверинг проник уже ненормально глубоко. Глубже, чем она могла допустить в своей голове. Не имея возможности оглянуться, девушка могла лишь воображать этот процесс. И чувствовать. Боль. Удовольствие. Просто необычное и неестественное ощущение.

Это чувство, когда в твоем анале что-то настолько большое, словно готово разорвать изнутри. Это чувство, когда в твоем анале щупальце. Это непередаваемое ощущение…

- Как же тесно! Как же тепло! – трепетал от наслаждения Соверинг.

Казалось, даже его немигающие блюдца слегка прищурились. Неужели спрут испытывает удовольствие от того, что сейчас делает с пленницей? Хотя… пленница же испытывает удовольствие от того, что сейчас с ней делает спрут.

Когда его щупальце проникло еще на сантиметр глубже, Аминта уже воскликнула от внезапной боли в животе.

- Понял, - тут же остановился он. – Хоть мне ничего и не мешает продолжить, я все же сжалюсь над тобой!

Теперь, вместо того чтобы дальше просовывать щупальце, он принялся ритмично трахать ее. Нежно, без резких движений. Он чувствовал, когда ей становилось больно и как это надо исправить. Пленница испытала удовольствие. Не яркое и внезапное. Но умеренное и постоянное. Она слишком поздно поймала себя на мысли, что уже давно стонет в такт его действиям.

А когда поняла, постаралась умолкнуть. Но тут же перестала, ибо поняла, что Соверинг не мог этого не заметить, и терять ей нечего. Она продолжила несдержанно стонать.

Спрут не останавливался. Создавалось впечатление, что он мог продолжать так целую вечность. А ведь ему это было под силу. Она уже давно потеряла счет времени, да и играло ли время хоть какую-то роль? Миг или целая вечность – не имеет никакого значения, когда ты во власти щупалец!

Но, разумеется, в какой-то момент это наскучило Хозяину озера, и он остановился. После чего медленно вынул свою конечность из бедного анала Аминты и, продолжая растягивать за руки и ноги, повернул в горизонтальное положение, не забывая бережно придерживать за голову, и широко расставил ноги. Он хотел полюбоваться своей работой. Пленница нисколько не сопротивлялась и не протестовала. Она уже не чувствовала себя человеком. Она чувствовала себя тряпичной куклой. Игрушкой в руках не то бога, не то демона, который будет играться с ней так, как вздумается, и все ограничится лишь Его фантазией.

- Разработанная дырочка – это так прекрасно! – восхищался он, нахваливая не то ее тело, не то свои старания. – Такие ровные круглые края. Такая черная пустота внутри. Как она судорожно сжимается и вновь расширяется! Вот самая приятная часть этой работы – смотреть на результат. Почему же тогда я трахнул тебя к себе передом? Да мне просто хотелось посмотреть на твое лицо. И на нем я увидел все, что ожидал. Можешь ничего не говорить. Лучше ничего не говори. Хотя-бы пока не закончим.

Его последние слова отозвались удивлением в остекленевших глазах Аминты. Пока не закончим? Значит и это еще не конец?!

Спрут разглядел ее смятение и поспешил объяснить:

- У тебя осталась еще одна дырочка. Конечно, трахать тебя в нее – слишком обыденно. Для разнообразия предлагаю сменить позу.

Не дожидаясь, когда девушка согласится на «предложение» или хотя бы уловит смысл сказанного, он принялся крутить ее в своих щупальцах. Сначала вернул в вертикальное положение, затем развернул обратно спиной и под конец вплотную прижал к себе, не отпуская руки и ноги. Теперь спиной, затылком и вообще всей задней поверхностью тела Хозяин озера вжимал пленницу к себе. Вся его необъятная туша, в противоположность щупалец, оказалась нисколько не холодной, а даже горячей.

Аминта ощутила себя словно прикованной к какой-то скале. Огромной живой скале голимых мышц. Целой половиной своего тела чувствуя переполнявшую его силу. Ей не было нужды покрутить головой чтобы ощутить, насколько ничтожной она была по сравнению с его габаритами.

Сразу вспомнилась детская сказка, в которой прекрасная принцесса, прикованная к скале, готовилась к растерзанию огромным морским монстром, но должна быть спасена благородным принцем в последний момент. Только в ее реальности эта скала одновременно и являлась огромным морским монстром. И никакой благородный принц не придет ей на помощь. Ибо монстр также являлся и принцем. В благородстве которого она не сомневалась.

- Надеюсь, ты любишь объятья, - не то с иронией, не то с заботой усмехнулся Соверинг. – Всяко лучше, чем если бы я оказался сверху! Согласна?

Ответа не последовало. Пленница все еще наслаждалась ощущением его полного превосходства. Выражение ее лица застыло в выстраданной улыбке. Но самое приятное по-прежнему было впереди.

Хозяин Озера приготовил очередное щупальце – уже для ее влагалища. Такой же толщины, что и прошлое. Им он также сначала демонстративно поизвивал перед глазами смертной, чтобы она могла приготовиться и знала, чего ожидать. А может и для того, чтобы устрашить ее.

Может ли предстоящее оказаться труднее, чем то, что только что произошло с ее аналом? Хотя… в который уже раз ей кажется, что труднее уже ничего не будет?

Спрут не стал так же демонстративно медленно опускать его и сразу потянулся к ее бедрам. Может он думал, что дважды это не пройдет, а может ему уже надоело церемониться. Но очень скоро щупальце нежно прошлось по лобку Аминты, остановившись на клиторе. Самым кончиком щупальца он принялся медленно водить по кругу. Пленница закатила глаза от удовольствия, а ноги приятно онемели. Она уже ничего не могла сделать со своими стонами, которые обрывисто и часто вырывались из ее незакрывающихся губ.

Голова девушки шла кругом – не только от охватившего наслаждения, но и от возникших бурных мыслей. Он – лжец. Самый настоящий лжец! Сколько раз он убеждал ее, что она для него пустое место, что ему безразличны и ее чувства, и ее состояние? А в итоге? Он намеренно делал ей удовольствие. А ведь говорил, что никогда не врет. Значит, и на этот счет соврал! Как же легко его будет подловить на этом, когда все закончится. Но тогда… придется признать, что она все же испытывает удовольствие. Что не хочет покидать его, ведь ни один мужской член не заменит бесчисленные щупальца – самой разной длинны и толщины. И насчет этого он, конечно же, в курсе! Нет, он не лжет. Он хитрец!

Ее нездоровые размышления прервались, как только она почувствовала, что Соверинг начал наконец проникать в нее. Аминта отозвалась протяжным стоном. Своими ласками он разогрел ее настолько, что щупальце вошло как к себе домой. А сразу после начались характерные ритмичные движения.

Конечно, было бы лучше, если бы другой конечностью он продолжил ласкать ее клитор. Может так и попросить его об этом? Или хотя бы попросить освободить одну руку? Ну уж!

Повелитель наращивал темп, чем не только усиливал ее ощущения, но и сильнее припечатывал к себе. Наконец, он задвигал щупальцем с такой интенсивностью что, казалось, не опирайся девушка на его же тушу, то трепалась бы как настоящая кукла. Стоны снова стали обрывистыми и громкими. Толчки вперед и толчки назад приносили одинаковое наслаждение. Он проникал настолько глубоко, насколько было возможно. До самой матки. Глаза закатывались все выше, а воздуха хватало все меньше.

Держащими щупальцами он крепче вцепился в конечности девушки чтобы она не так сильно дергалась в стороны. Другими же продолжал ласкать соски. А еще одно тонкое – о чудо! – наконец принялось и за клитор!

Аминта стонала. Представляя себя со стороны, она уловила мысль, что, возможно, стонала уже абсурдно громко и часто. Но это ее не волновало. В то же время все чаще возникало такое же абсурдное желание, чтобы это никогда не закончилось. Пусть она останется здесь навеки. Хотя бы на много и много лет – до тех пор, пока с возрастом не растеряет красоту и привлекательность для повелителя. Она согласна! Лишь бы только это продолжалось так долго, как только можно! Лишь бы это никогда не заканчивалось, молю!

Пленница почувствовала, как ее влагалище начало неконтролируемо сжиматься. Такого она раньше никогда не испытывала. Знакомый ей до этих пор предел удовольствия был пройден, и сладкий стон перерос в настоящий крик. Соверинг вдруг резко остановился и вынул щупальце из ее киски. Именно это последнее скользящее движение наружу окончательно довело Аминту до пика. В следующее мгновение из ее промежности во все стороны вырвались молочно-белые брызги.

В воздухе завеял приятный телесный запах. Девушка не до конца понимала, что с ней происходит, но продолжала испытывать дичайшее наслаждение. Все ее тело дрожало в приятной судороге. Сердце в груди билось так сильно, что отдавало в висках. Прошло несколько секунд – и тут щупальце снова скользнуло в ее влагалище, всего за пару движений доведя до точно такого же пика! И снова, высунувшись, оно освободило путь для новой струи. И так Соверинг сделал с ней еще раз, а потом и еще. И каждый раз Аминта просто срывалась на звонкий крик удовольствия.

Когда Соверинг повторил это в пятый раз – вырвалось уже не так много соков. Тогда он решил на этом закончить. А девушка не стала упрашивать его продолжать. не потому, что боялась, а потому что и правда чувствовала себя выжитой и обессиленной. Она уже и сама не могла поверить, что ее смертное тело способно на большее. Она устала. Она счастлива…

Спрут перестал прижимать пленницу к себе и снова повернул в горизонтальное положение. Но лишь для того, чтобы осторожно положить ее размякшее тело на пол – прямо туда, где она последний раз стояла на своих ногах.

Аминта лежала спиной на земле. После такого горячего занятия каменный пол казался особенно холодным. Все ее тело размякло, словно, как и у партнера, не имело костей. Кожу покрывала мелкая испарина. Руки и ноги – еще и слизь. А про то, как мокро было между ног и на лице, и говорить не стоит. Вокруг все так же кружил аромат ее брызг. Она чувствовала, как обе ее разработанные дырочки продолжали судорожно сжиматься. Хотелось пить. И дышать – просто дышать.

Девушка повернула неподъемную голову на бок и увидела все так же лежавший наряд. Сразу вспомнилось, с чего все это началось.

И неужели закончилось? Что теперь? Она уже не станет прежней, после того, что испытала. Никто бы не остался прежним…

Огромные желтые светила слегка наклонились, привлекая ее рассеянное внимание.

- Что скажешь? – абсолютно невозмутимо спросил Соверинг.

Девушка долго думала, что ему ответить. Сотни мыслей летали в ее голове – одна безумней другой. Такими впечатлениями, как у нее, невозможно поделиться словами. Поэтому она лишь скромно прошептала:

- Можно я просто полежу?

Впервые за все время спрут медленно моргнул.

- А что? Если я вдруг прикажу подняться и сделать еще что-то – ты выполнишь?

Аминта отвернулась в потолок. Она понимала, что он запросто способен так поиздеваться над ней.

- А что? У меня есть выбор? – иронично спросила пленница.

Видимо, Повелитель оценил юмор. Поэтому и решил пощадить:

- Можешь и отдохнуть. Как я и говорил – спешить некуда.

Ты много что говорил.

Но еще больше сделал…

Во власти щупалец

Пленница отдыхала долго. Она не спала. Мысли о совершенном с ней не давали ей это сделать. Поэтому она вяло таращилась в потолок, лишь изредка подавая признаки жизни морганием. Соверинга не было видно. Трон пустовал. Хотя и вряд ли он снова покинул бы ее без предупреждения. Может быть скрывается за одной из гор сокровищ, разглядывая свои богатства?

По ощущениям прошло несколько часов, хотя, как Аминта уже давно поняла, время в этом месте не имело значения. Поднялась она на ноги только когда уверенно почувствовала, что сможет без проблем устоять. И первое, что тогда сделала – с головой окунулась в один из каналов. Ледяная вода быстро вернула все притупленные ранее ощущения и смыла все, что на ней было. Всю слизь, весь пот.

Все свои брызги. Она слышала, что такое происходит с женщиной, когда та испытывает сильнейшее удовольствие. Ей это казалось странным, и ненормальным. Трудно было поверить, не то, что представить, что когда-нибудь это произойдет и с ней. Было как-то неловко перед повелителем. Он вообще сам знает, что это означает? Доводил ли он до такого своих прошлых пленниц? Если да – тогда это было сравни чистосердечному признанию что ей все понравилось!

В глубине души Аминта конечно же, что Соверинг и так все прекрасно понимает. Ее успокаивала лишь мысль о том, что пока у него нет прямых доказательств. Вроде бы нет…

Способен ли он придумать что-то более изощренное, чем то, что уже сделал с ее телом? Один раз повелитель уже исполнил подобное обещание. Теперь хочется надеется, что он не даст такого еще раз! Может быть тело ее и способно выдержать большие извращения, а вот психика… психика уже и так безнадежно испорчена.

Ее даже посетила идея предложить Соверингу сделать ее такой же как он. Абсурдность этой идеи была очевидна. Бог он или демон, дар это для него или же проклятье – шанс, что он способен превратить ее в себе подобную призрачен. А учитывая, как сильно он ценит личное пространство и свое превосходство, этот шанс и того уменьшается в разы.

Как только Аминта опомнилась, то испугалась сама себя. Насколько же сильно она сошла с ума, раз ее посетила такая идея? Или же ее пугала мысль о том, что он сделает, если его возмутит такое предложение? Или же мысль о том, что будет… если он согласится?

Погрузившись в себя, девушка подкрепилась ягодами и орехами, которые ей, как всегда, в назначенное время преподнесли рыбы-слуги. В конце заела одной из них. Еще полдня она потратила на очередное разглядывание сокровищ. Это уже начинало надоедать ей. В пещере оставалось все меньше предметов, которые пленница еще не рассматривала. У нее еще была надежда, что она вдруг найдет книги или иные письменности, которые древние народы оставили бы в качестве подношения, но и та постепенно угасала. Округлые словно сужались над ней. А воздух становился душнее.

Не имея иных занятий, она принялась с усердие разглядывать узоры на алебастровых вазах. Но мысли так и не покидали ее голову, заставив, в конце концов, прийти к некоторым выводам. И, когда она сделала это, то тихо заговорила. Нет, не сама с собой – с тем, кто прекрасно слышал ее, где бы не находился:

- Когда-то ты сказал, чтобы я подумала, чего действительно хочу, - припомнила Аминта, не отрывая глаз от вазы. – Так вот я хочу остаться человеком. Вряд ли это тот ответ, который тебе нужен. Но другого я пока дать не могу?

Наступила долгая пауза. Словно тот, для кого эти слова предназначались, ожидал продолжения. Но его не последовало. Тогда из ниоткуда раздался красивый мужской голос:

- И в чем сложность?

Девушка не ответила. Даже не тронулась с места, продолжая разглядывать вазу.

- Я делаю из тебя игрушку? – предположил собеседник. – Делаю из тебя рабыню? Или может вещь? Не разрешаю говорить со мной и носить одежду без позволения на то. Решаю, что ты будешь есть и когда. Могу в любой момент посадить на цепь. Могу заставить сделать все, что пожелаю. Могу просто сделать больно. Могу просто убить. И даже по имени никогда не называю. Так ведь? Аминта.

Его силуэт возник из ниоткуда прямо за ее спиной. Она увидела его боковым зрением, но и тогда не обернулась.

- Так в чем же сложность? – повторил Соверинг, вплотную приближаясь к ней. – Кого я сделал из тебя?

Пришел момент истины.

Она наконец посмотрела на него абсолютно пустыми глазами:

- Нет. Ты сделал из меня не игрушку, не рабыню и не вещь. Ты сделал из меня животное.

Мужчина вопросительно поднял брови, и пленница иронично повторила его жест.

- Грязное, похотливое, безрассудное животное. Ты сделал со мной вещи, которые я даже представить не могла. А если бы и представляла – не думала, что такое правда можно сделать с человеком. Тот человек, который спустился в твою пещеру, уже никогда не выберется отсюда. Отпусти ты меня хоть сейчас – и та Аминта, которую все знали и ждут, все равно не вернется домой. Ее уже нет.

Соверинг продолжал невозмутимо наблюдать. Девушка развела руки, словно демонстрируя себя:

- Я признала тебя повелителем. Думала, ты будешь владеть этим телом. Играться с ним, пытать его. Но оно целое. Руки и ноги на месте. Ни царапины. А вот с этим, - тут она указала двумя пальцами на висок. – Вот с этим ты все это время на самом деле играл. Вот это пытал. Вот это ты безвозвратно изменил. Я поняла, кто ты. Ты – монстр, Соверинг. Но не из-за своих способностей, и не из-за своей силы. Будь ты простым смертным из плоти и крови, но с такой же душой – ты бы и тогда был монстром.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Улыбка одновременно появлялась как на лице Хозяина Озера, и на лице его пленницы. Последняя, указав уже на его бледную голову, продолжила:

- Ты – это не твои щупальца. И не твое демоническое происхождение. Ты – это здесь.

Мужчина окончательно обрадовался и в изумлении схватился за свою черную кудрявую голову.

- Я не разочаровался в тебе. Ты и правда не такая, как все. И отношения заслуживаешь такого-же.

Аминта недоверчиво прищурилась, ожидая подвоха. Слабо верится, что ему хоть немного понравились ее слова. Скорее всего, сейчас он думает, как наказать такую дерзкую пленницу. Но она этого уже не боялась. Каждый раз, когда он наказывал ее, ей было приятно…

Соверинг увидел ее подозрительность и тут же спросил:

- И как думаешь, что это означает?

- Особое отношение? – удивленно переспросила девушка. – Наверное, ты сделаешь со мной такое, что никогда не делал с другими.

- Что же конкретно? – максимально вежливо попросил повелитель.

Все ясно. Это его очередная игра. Тогда она абсолютно спокойно ответила:

- Ты трахнешь меня так извращенно, как никогда не трахал ни одну из своих пленниц.

Мужчина радостно улыбался. Он наслаждался ее опустевшим взглядом. Ее потерявшим надежду голосом. Ее бесстрашию, пришедшему вместе с отчаянием. Не так давно он довел ее до предела удовольствия. А теперь – до предела безумия. Все как она только что и призналась.

- И как ты себе это представляешь? – спросил он, сложив руки от восторга.

- Я не способна даже представить то, что ты способен сделать, - честно призналась Аминта.

Тогда Соверинг неожиданно снова вплотную подошел к ней и наклонился над ее лицом. Она смотрела в его мускулистую грудь, просто не желая взглянуть в его глаза.

- А ты хочешь… чтобы я сделал с тобой то, что представляю?

Наступила гробовая тишина. Тишина, нарушаемая дыханием самой пленницы, которую повелитель в конце концов все же поставил перед этим вопросом. И на который теперь она наконец даст ответ. Честный ответ.

- Да. Хочу.

Мужчина отступил назад, не веря своим ушам. Девушка же не двинулась с места, но теперь ее бездушный взгляд стал хищным и страстным:

- Я хочу. Мне уже нечего терять. Я видела то, что никто не видел. На своем теле испытала то, что никто не испытывал. Я обезумела. Единственное, что мне осталось – узнать, где же предел твоего безумия. Где предел твоей извращенности и ненасытности. Я готова. Хоть сейчас!

С этими словами она сама подошла к нему и уверенно поцеловала в губы. Соверинг, пораженный происходящим, не двинулся с места и не отверг ее. Потом она посмотрела в его желтые глаза и увидела, как те побеждено потускнели.

- Я посмела сделать это. Повелитель! Накажешь меня? Ты не можешь спустить мне такое. Не можешь, если я и правда для тебя ничтожество!

Хозяин Озера все так же стоял в нерешительности, не зная, как ему поступить.

- И ты… хочешь быть для меня ничтожеством? – едва вымолвил он.

- Хочу! – честно заявила Аминта, хватая его за голову. – Я – твоя пленница. А ты – мой господин. Пусть все так и остается. Ты хотел, чтобы я подумала, чего на самом деле желаю. Я подумала. Хотел услышать правду. Я услышала.

- Ты же уверяла, что хочешь покинуть меня, - деликатно напомнил мужчина.

- А я не хочу! – воскликнула девушка. – Больше не хочу, или никогда не хотела! Я ведь сказала, что той Аминты уже нет и никогда не будет. Твоими стараниями или моими – неважно. И мира – того, что за этими стенами – для меня уже нет. Никого и ничего. Только ты. И мое тело.

С этими словами она помяла свою грудь и добавила:

- В смысле, твое тело.

И вновь наступила гробовая тишина. Соверинг стоял и исподлобья смотрела на Аминту, которая все так же соблазнительно крутила пальцами соски.

- Скажи, как ты ко мне относишься, - потребовал он.

- Я… люблю тебя, - пожала плечами она. – И ненавижу. Не за то, что ты держишь меня взаперти. А за то, что ты сделал со мной. За то, что убил во мне. Но за то, что ты породил – я люблю тебя.

Выслушав ее, мужчин покружился на месте, метая растерянный взгляд по сжимавшим их в кольцо стенам.

Неважно кто ты. Бог. Демон. Монстр, что научился быть человеком. Или монстр, что когда-то был простым человеком. Все это неважно. Потому что я победила тебя.

- Ты победила меня, - согласился с ее мыслями Соверинг.

Это он проронил, не смотря в ее сторону. Она даже сначала на поверила ушам.

- Я… правда не думал, что такое когда-нибудь произойдет. До тебя было столько женщин. И столько лет ожиданий. Я… я в какой-то момент уже отчаялся. Ты первая, кому это удалось.

- То есть? – не поняла его Аминта.

Тут он с жалостным лицо наконец посмотрел на нее. Казалось, лишь его сверхъестественные силы помогали ему не заплакать.

- Теперь ты понимаешь, чего я все это время хотел? Еще до тебя. Каждый раз, с каждой пленницей.

Она начинала понемногу догадываться.

- Ты хочешь сказать… это и есть…

- Уважение, - закончил за нее Соверинг. – Да. Да! Это оно.

- В чем уважение?! В любви?

- Нет. Вовсе нет. В правде.

Мужчина плавно направился в сторону трона. Девушка интуитивно последовала за ним, вопросительно уставившись ему в след.

- Все, что меня окружает, - на ходу развел руками повелитель, указывая на сокровища. – Это символ страха и ненависти. Все боялись и ненавидели меня, как и ты.

Наконец он оказался на своем излюбленном месте, а Аминта остановилась возле. Тогда он с удовольствием продолжил:

- Но разве все, что я делаю, приносит страдание? – неожиданно спросил Соверинг.

- Если бы только страдания! – с недовольством ответила пленница. – Это хотя бы было… правильно что ли.

- Вот. И все предыдущие пленницы рассуждали так. Думаешь, ты первая, кому я доставлял удовольствие? Думаешь я делал это ненамеренно?

- Ты же понимаешь, почему я боялась признаться.

- Все боялись.

- А ты ожидал другого?! – Недоумевала Аминта. – Может тебе в силу своего… особого происхождения сложно понять, но признать, что тебе нравится… эти щупальца…

У нее не нашлось слов чтобы объяснить, поэтому она просто вопросительно уставилась на повелителя, надеясь на его понимание. Но тот лишь неодобрительно, хоть и с улыбкой, покачал головой.

- Смертные. Сколько крови было пролито только лишь потому, что вы постоянно боитесь признать ту или иную правду! И я должен жалеть вас за это?

Девушка возмущенно стрельнула взглядом.

- Так значит уважение в том, чтобы признать, что ты приносишь мне удовольствие?!

- Ну уж никак не в этих подношениях, - ответил Соверинг, с отвращением глядя на свои сокровища.

- Так просто?! – продолжала злиться Аминта.

- А я не говорил, что истина очевидна? – напомнил он.

- Я же сказала почему твою «истину» так сложно признать!

- Но ты же признала.

- Я…

Она не договорила. Тогда инициативу перенял мужчина:

- Конечно, неверно будет сказать, что никто не уважал меня. Но если и уважали – то только за силу. За власть. А не за то, что я приношу что-то кроме страданий, хотя причин у меня никогда и не было. Другие пленницы любили меня. Просто любили. За то, какое удовольствие я им приносил. Но боялись признать это. Только вот любовь может быть тайной. А уважение… это куда более тонкая вещь. Нельзя уважать кого-то, скрывая от него свои чувства.

- По твоей логике если собака не может уважать хозяина только потому, что не может признаться в своих чувствах к нему! – возмутилась Аминта.

- Именно поэтому до тех пор, пока ты не можешь признаться – ты для меня все равно что собака, - заключил Соверинг. – И, как хозяин, я делаю с тобой все, что хочу, не мучаясь совестью. А теперь… теперь делай выводы.

Выводы. Какие выводы она может сделать из сказанного?! Наверное, самые очевидные.

- Значит, если я наконец подарила тебе уважение… я больше не…

Язык не поворачивался докончить эти заветные слова. Повелитель не стал ее мучить и с улыбкой произнес:

- Ты больше не моя пленница.

Аминта все еще не могла поверить в это. Счастье, разочарование, успокоение, замешательство – все перемешалось в ее душе. Она сделала это. Она добилась чего хотела. Свободу. Но… того ли она теперь хочет?

- И… что теперь? – не понимая, как жить дальше, прошептала девушка.

- А зачем ты меня спрашиваешь? – развел руками Соверинг. – Ты же больше не моя. Вот сама и решай.

- Ты прогонишь меня?! – импульсивно выкрикнула она.

Мужчина замешкался. Поскольку это у него было впервые, он и сам не знал, как теперь ему надо поступить.

- А ты хочешь уйти? – без всякой заинтересованности спросил он.

- И ты еще спрашиваешь?! – возмутилась Аминта.

Эти ее слова можно было понять и как «да» и как «нет», что озадачило Хозяина Озера, поэтому он лишь вопросительно уставился на нее. Тогда уже девушка переняла инициативу и уточнила:

- Лучше скажи мне – ты хочешь меня прогнать?

Соверинг на мгновение недовольно нахмурился, но взял себя в руки и успокоился. Видимо, хотел возмутиться, что она задает встречные вопросы, но, вспомнив, что смертная перед ним больше не его пленница, не стал этого делать.

- А ты хочешь остаться? – ловко парировал он.

Аминта отвернулась от недовольства.

- Что это за игра в кошки-мышки?! – из-за спины воскликнула она. – Теперь уже ты боишься признаться в своих чувствах! Я призналась, как отношусь к тебе. Давай, твоя очередь!

Мужчина соскочил с трона и с недоверием уставился на нее. Ничего уже не осталось от того всемогущего существа, каким он когда-то предстал перед ней. Теперь она видела такого же простого человека.

- Я, конечно, не скажу, что ты мне наскучила, но разве совру, если скажу, что тебе здесь не место?

- Опять уходишь от ответа, - подловила Аминта.

У него не получилось увильнуть. Но он лишь посмеялся.

- Тебе самой понадобилось много дней на ответ, который подарил тебе свободу!

- Так я-то не знала его! – вспылила девушка. – Может, по-твоему, он и был очевиден, и все же я-то не знала!

- А может я тоже не знаю! – также резко вспылил Соверинг.

Это сильно удивило ее.

- Может я сам не знаю, что с тобой делать! Напомню, что никто до тебя не заслуживал такой возможности! Я знаю, как поступать с пленными красавицами. Как поступить с отпущенной – не представляю!

Аминта язык проглотила от услышанного. Почему-то ей стало его. Хотя стоит ли жалеть его только за то, что он не знает, как поступить с ней? Лучше бы ей пожалеть себя, ведь ее больше ничего не держит в этом чудесном месте.

- Я не верил, что ты справишься, - признался мужчина. – Наставлял чтобы просто позабавиться. А потом… я уже говорил, что всем женщинам было приятно от моих «щупалец», как ты выразилась. Но ты показывала это особенно явно. Мне даже казалось, что и не скрываешь, или близка к признанию. Да все никак не признавалась, когда я намекал! Это все больше злило меня. В какой-то момент я решил, что после еще пары таких выходок я тебя…

Тут он остановился, понимая, как могут подействовать его слова. Аминте не составило труда мысленно закончить услышанное. Но гордость взяла верх над Хозяином Озера, и он все же договорил:

- …Я тебя убью.

Девушка опустила глаза и тяжело вздохнула. Ее разочаровал не смысл его слов, а то, что он не побоялся сказать их. Что-ж. Это все же правда. А раз он говорит правду… значит уважает. И даже несмотря на то, что веками его обделяли этим чувством, он готов проявить его к какой-то смертной. Такое умозаключение вдохновило ее, и Аминта приблизилась к гордо задравшему нос мужчине.

- Просто скажи, что хочешь, чтобы я осталась.

Ее голос был преисполнен нежности, но это не впечатлило Соверинга. Он тут же пригрозил в ее сторону своим длинным пальцем:

- А тут лучше постой! Может быть ты и заслужила величайшую из данных мне привилегий, но не забывай свое место. Ты – смертная. Свободная, но все же смертная. А я… я… Я – Соверинг! И не тебе мне указывать.

- Какой же ты все-таки нудный! – ласково улыбнулась Аминта.

А затем вплотную приблизилась к застывшему от удивления мужчине и нежно взяла в ротик палец, который он так и не опустил.

Многозначительно пососав его, она жадно улыбнулась и посмотрела в его все такие же прекрасные золотые глаза.

- Признай, что тебе это нравится! Я призналась – и заслужила, чтобы ты меня отпустил. Признаешься ты – и заслужишь, чтобы я осталась. Или ты готов ждать еще сотню другую лет, пока сюда спустится новая беглянка? К тому же сам сказал – я доказала, что особенная. Неужели сохранить свою гордость стоит того, чтобы меня потерять?

- А много ли я теряю?! – совершенно серьезно, и даже с некоторым огорчением спросил Соверинг. – Какой смысл задерживать тебя? Ну останешься ты здесь на день, год, всю жизнь, и что дальше? Для меня это миг. А потом целая вечность с чувством потери?

- Нет, если ты сделаешь меня подобной себе, - неожиданно для самой себя сказала Аминта.

Когда они оба поняли, что за предложение сейчас прозвучало, одинаково озадаченно посмотрели друг на друга.

- Подобной… мне…

Девушка глубоко вдохнула и принялась объяснять.

- Бог. Демон. Монстр, что научился быть простым человеком. Или монстр, что когда-то был простым человеком. Я не знаю, кто ты. И лучше не рассказывай. Хотя, мне почему-то кажется, что ты и сам либо не знаешь, либо уже не помнишь. В любом случае – пусть лучше останется тайной. Но если есть возможность сделать меня такой-же… я понимаю, что ты возможно и не способен, и вряд ли захочешь… но…

В душе и голосе Аминты было так мало надежды, что слезы сами навернулись у нее на глазах. Но Соверинг, недолго обдумывая ее предложение, гордо заявил:

- Не недооценивай моих сил – тебе неведом их предел! Если постараюсь – могу сделать тебя… не прям такой же, как я, но… чем-то приближенным.

Девушка вздохнула с величайшим облегчением. Радости ее не было предела, и она прижалась к его груди. Он не ответил ее объятьям, но и не отверг.

- Только ты же сама недавно сказала что хочешь остаться человеком, - напомнил мужчина.

- Ну… я ведь же не собираюсь прямо сейчас… - вытирая так и не выпавшие из глаз слезы, улыбнулась Аминта. – Может быть и правда неплохо сначала годик-другой насладиться простой смертной жизнью? Если назад пути уже не будет.

- А ко мне вернешься уже старушкой которой нечего терять? – прищурился Соверинг, отпуская ее.

Голос его прозвучал так, словно он чувствовал, что его хотят просто использовать. Она поспешила успокоить:

- Может быть и раньше. Намного раньше. Но, даже если и старушкой, как ты сам выразился – для тебя это будет лишь миг. Зато сколько времени обдумать мое предложение.

- А ты потратишь их на то, чтобы нагуляться со смертными мужчинами, - покачал головой спрут.

Аминта не могла с этим спорить.

- Но ни у одного смертного мужчины не будет щупалец, - хищно улыбнулась она.

- Знаешь, а мне все равно, - махнул рукой Соверинг. – Я тебе больше не хозяин, делай что хочешь. Наслаждайся смертной жизнью, заводи семью, давай потомство. Это твое дело. Можешь даже не возвращаться, если пожелаешь. Но если вернешься…

Тут он сделал паузу, собираясь окончательно решить поставленный вопрос.

-… я исполню твою просьбу. Я сделаю тебя такой же, как я. Не настолько сильной, ибо в моем мире всегда будет лишь один повелитель! Но у тебя будет целая вечность, чтобы оценить результат.

Целая вечность наедине с его щупальцами.

Аминта согласно кивнула. Говорить что-то не было необходимости.

Они какое-то время постояли в раздумьях, не представляя, что им делать дальше. Первым не выдержал затянувшееся молчанье Соверинг.

- И… чем ты займешься, как только вернешься в свой мир?

Девушка серьезно задумалась над вопросом. Она и сама не знала, так как до этого момента уже и не верила, что вернется. Но тут вспомнила об одном неоконченном деле.

- Корона. Мне все-таки нужно закончить свою миссию. Путь будет трудным. Люди… ярла уже перестали искать меня?

- Давно. Я слышал их. Они видели, что твои следы обрываются здесь на поверхности. Решили, что ты либо утонула, либо досталась на обед волкам. Эх, помнили бы о моем существовании – вариант у них был бы только один! – с досадой вздохнул мужчина. – Я прикажу всему зверью в округе не трогать тебя.

- Какой ты заботливый, - улыбнулась Аминта. – Можно еще я заберу тот богатый наряд? Не голой же мне возвращаться домой.

Соверинг лишь посмеялся и широко развел руками:

- Какая мелочная. Взгляни сколько у меня ненужного хлама! Забирай все, что можешь унести!

- Ты серьезно?! – не поверила ушам девушка.

И тысячной доли всех сокровищ ей хватит, чтобы купить половину своей деревни!

- Не стесняйся. Я хоть и не смертный, но знаю, что мешок золота за спиной тяготит вас не больше, чем мешок пуха!

- У меня глаза разбегаются!

- Корону только не забудь.

Оба счастливо посмеялись. Она – искренне и душевно, как и полагает молодой красивой женщине. Он – сдержанно и властно, как и полагает могучему повелителю.

- Подожди пока мои слуги соберут тебе пищу в дорогу.

- Стой стой стой! – резко остановила его Аминта. – Кто сказал, что я уберусь прямо сейчас? Может быть завтра… или попозже… Или тебе так не терпится избавиться от меня?!

Соверинг быстро понял свою ошибку. Но гордость не позволила ему не увильнуть:

- Мне так не терпится дождаться твоего возвращения.

А потом он с ухмылкой указал в дальний угол:

- И скипетр не забудь. Пригодится.

Вот сволочь.

Девушка недовольно скрестила руки на груди, отчего та приподнялась.

- Ты за мной следил!

- Из благих побуждений, - замялся мужчина. – Вдруг бы один из рубинов откололся и остался внутри? Кто бы его доставал?

Всегда знает, что ответить. Точно, сволочь!

Аминта хищно улыбнулась:

- А может и остался? Проверь.

Соверинг так же жадно прищурился.

- Я вроде бы все уже посмотрел.

- Посмотри еще раз. Для… большей уверенности.

Намек был более, чем ясен. Хозяин озера медленно приблизился к девушке, склоняясь над ней для поцелуя, но и тут она его остановила:

- А… можно… щупальцами?

Ему не потребовалось и мгновенья, чтобы понять ее.

- С превеликим удовольствием. Как ты хочешь?

Внизу Аминты снова стало приятно горячо. Она принялась возбужденно размышлять.

- Итак, мы выяснили, что наш последний раз был не пределом. Ты и правда еще можешь меня удивить?

- Разумеется. Во все дырочки сразу. Для начала.

Половые губы смертной начали намокать.

- Отойди в сторону, - ласково попросил он.

Та послушалась и с предвкушением отступила на пару шагов назад. В следующий миг на месте мужчины стоял настоящий Хозяин Озера. Грозный. Всесильный. Прекрасный. И жутко извращенный! Со всеми его миллионами щупалец. Когда четыре из них уже по привычке подняли ее – улыбающуюся – в воздух, бессчетное число других тут же заизвивались в сторону ее крохотного тела.

- Ничтожество! – хищно обронил спрут.

- Повелитель! – покорно выдохнула Аминта.

Девушка с удовольствием отдалась во власть щупалец...

Конец