Чужая земля

Перевод рассказа A Foreign Land автора: Simone Locke

Глава 1. Цена вопроса

Патриция глубоко вздохнула.

Она просто знала, что это перерастет в серьезную ссору. Патриция открыла дверь и окунулась в водоворот событий. Интерны, профессора и техники сновали туда-сюда, строя, ремонтируя или обслуживая металлическое чудовище, обитавшее глубоко в недрах здания.

Патриция схватила Майкла, когда он пробегал мимо.

—Ты где-нибудь видел мистера Клайна?

—Не могу сказать, что видел, Пэтти... Патриция.

Отлично. Теперь даже Майкл произносил это имя. «Пэтти» было таким унизительным искажением имени. Джек знал, что она его терпеть не может, но все равно называл ее «Пэтти». Он был одним из тех придурков, которые просто не знали, когда остановиться.

Далекий голос:

—Привет, Джек!

—Не сейчас, Майкл.

—Тебя ищут горячие ножки!

Эти двое всегда держались вместе. Патриция начала лавировать между незакрепленными кабелями и оборудованием, разбросанным по полу. Там валялось снаряжение стоимостью по меньшей мере в сотню тысяч долларов, которое только и ждало, чтобы на него наступили и сломали.

—Ты! —раздался голос Джека. —Мне нужно, чтобы ты внимательно следил за этим.

Патриция направилась на его голос.

—Все просто! Ты следишь за этим показателем и зовешь на помощь, если он выходит за пределы диапазона. Если этот показатель опустится ниже 5 или превысит 40, все здание взлетит на воздух, так что не расслабляйся!

—Мистер Клайн! — позвала Патриция, мельком увидев его, когда он обходил машину с другой стороны.

—Джек! — раздался другой мужской голос.

—Не сейчас, черт возьми!

—Второй ускоритель снова сломался!

—Черт возьми, я починил его всего час назад!

—Да, но там что-то написано о коде 518 или что-то в этом роде...

—Это теплообменник. Пусть Дуг осмотрит его!

—Уже. Он сказал, что не знает, в чем дело.

Патриция последовала за ним, не обращая внимания на бесконечные кабели, которые превратили комнату в электрические джунгли.

—Мистер Клайн, можно вас на пару слов? — крикнула она, появляясь из-за угла.

Джек лежал на полу и отвинчивал металлическую пластину.

—Я буду у вас через минуту, Пэтти!

Джек просунул голову внутрь и выругался.

—Я просто отключу датчик. Для теста он нам не понадобится.

—Мистер Клайн...

—Я всего на минутку, милая. —ласково сказал Джек и запустил руку внутрь. Патриция услышала хруст.

—Опять что-то ломаете?

Над ним стояла Пэтти и сердито смотрела на него.

—Вы же понимаете, что это будет отражено в моем отчете.

—Пожалуйста, Пэтти. Я просто напишу в СВОЕМ отчете, что эта небольшая операция сэкономила нам час простоя благодаря очень низкой стоимости компонента стоимостью 50 долларов.

Патриция сердито посмотрела на него.

—Но хватит разговоров вкруг да около, —продолжил Джек, —В чем проблема, на этот раз, Пэтти?

—В заказе на поставку 15 килограммов платины.

—Да, что насчет него?

—Мистер Клайн, вы хоть представляете, сколько стоит платина? (прим. перев. примерно 2 684 000 рублей за килограмм)

—Конечно, знаю! Как вы думаете, почему я заказал только 15 килограммов?

Вот почему она так разозлилась!

—И вам нужна эта платина, потому что...?

—Мне она нужна по причинам, которые я перечислил в заявке. Послушайте, Пэтти, мы готовим не «хэппи мил». Качество имеет значение, если вы хотите добиться результата.

—Я бы не назвала перемещение бейсбольного мяча на 3 метра результатом. — саркастически заметила Патриция.

— Я знаю, что вы бы этого не сделали. Вот почему я ученый, а вы — простой бухгалтер. — спокойно ответил Джек. — А теперь, если вы меня извините, у некоторых из нас есть дела. — он повернулся и небрежно направился к интерну, который дико размахивал руками.

О-о-о! Он просто чертовски разозлил ее!

Патриция посмотрела на возвышающуюся машину. Она была намного больше, и намного дороже предыдущего прототипа. У него было больше года, чтобы собрать ее, но она все равно выглядела как проект старшеклассника по электронике. Из него во все стороны торчали провода, то тут, то там подсоединенные к оголенным разъемам. Один неверный шаг, и все это, вероятно, обрушилось бы им на головы.

Патриция поднялась на платформу в центре, где стоял одинокий мусорный бак. Он был наполнен 500 яблоками и должен был стать первым крупномасштабным экспериментом по транспортировке органических веществ.

Патриция никому не говорила об этом, но у компании были серьезные финансовые проблемы. Если этот эксперимент провалится, это вполне может означать полный крах компании. Было бы неплохо хотя бы раз поработать где-нибудь, где хотя бы слышали про финансовую ответственность. Будь ее воля, она бы первым делом уволила Джека Клайна!

Взвыла сирена. Внезапно всех охватила паника.

— Всем выйти! — крикнул Джек. — Аварийное отключение через 20 секунд! ВСЕМ ВЫЙТИ!

Патриция развернулась и попыталась убежать, но споткнулась и зацепилась блузкой за выступающий кусок металла. Она повисла там, безуспешно пытаясь освободиться.

«— О боже! Я сейчас умру! » — подумала она, брыкаясь и изо всех сил пытаясь освободиться.

Джек взобрался на борт машины, крича на нее. Она не могла расслышать, что он говорил, и продолжала сопротивляться. Его руки обхватили ее за талию, и он начал тянуть.

Затем что-то произошло.

Она была свободна.

Она падала.

Мир рушился.

Все было белым и черным, темным и светлым одновременно.

Время.... Время остановилось. Неужели оно остановилось? Звезды простирались до бесконечности... Это было больно! О, это было так больно! Она попыталась закричать...

Глава 2. Терра Инкогнито

Мир снова обрел четкость.

Патриция лежала. Над ее лицом жужжало насекомое. Она отмахнулась от него.

Она была на улице! Как долго она была без сознания? Она встала, и острая боль в лодыжке заставила ее снова опуститься на колени. Она надеялась, что это не растяжение.

Патриция оглядела пустырь. Судя по размерам зарослей дикой травы, так было уже некоторое время. Сама улица была безжизненной, петляя между такими же пустыми и ветхими домами.

Странно... Мусорный бак стоял в 1, 5 метрах от нее. Он опрокинулся, и яблоки рассыпались по земле. Джек тоже был рядом, все еще без сознания.

—Мистер Клайн! —позвала Патриция. —Джек!

Джек с трудом сел, удивленно оглядываясь по сторонам.

—Что за чертовщина?

— Мы на улице.

— Блестящее наблюдение, Пэтти. Вопрос в том... —Джек вдруг уставился широко раскрытыми глазами на яблоки. — О... боже мой... СРАБОТАЛО!

—Что сработало?

Джек вскочил на ноги, отплясывая нелепую джигу.

—Сработало! Сработало!

Джек повернулся к ней.

—Неужели ты не понимаешь, что это значит?

Патриция непонимающе уставилась на него.

—Больше никаких машин! Больше никаких самолетов! Нам даже космический челнок больше не нужен! Просто садись в машину и — БАЦ! Ты на месте! У нас есть чертов телепорт!

Телепорт. Работающий телепорт! Они были богаты! Ее бесполезные акции внезапно стали стоить миллионы, а то и миллиарды! Патриция едва могла сдерживаться.

—Работающий телепорт! —воскликнула она и вскочила на ноги. Зашипев от боли, она снова упала на колени.

—Ты в порядке?

Джек подошел к ней.

—Да. Кажется, я подвернула ногу, когда мы падали.

Джек огляделся.

—Интересно, как далеко нас телепортировало? Я не узнаю это место.

Джек повернулся к ней и ухмыльнулся.

—И все же, я думаю, нам повезло, что это была земля!

Джек достал свой телефон, нажал несколько кнопок и покачал головой.

—Здесь нет сигнала. А как насчет тебя?

—Я оставила свой телефон на столе, — сказала она.

—Ну, мы не слишком далеко от центра города. Как думаешь, сможешь проковылять?

Джек протянул руку.

Откуда вдруг взялась такая галантность? И все же она была не в том положении, чтобы отказать. Они медленно пошли по улице.

Потребовался целый час, чтобы добраться до первого из высоких зданий. Патриция была так занята своей лодыжкой, что не заметила, насколько неуместным все казалось вокруг. Все машины были, как в старых черно-белых фильмах. Множество проводов, протянутых вдоль столбов, почти по 15 на каждом. И одежда, в которую были одеты люди...

Патриция присмотрелась к людям повнимательнее. Что за... Эта девушка...

—О боже мой! Джек...

Джек был поглощен своим телефоном.

—Мы, должно быть, уже в центре города. Почему, черт возьми, нет сигнала?

—Джек!

Кто-то налетел на нее, и она растянулась на земле.

—О, мне ужасно жаль! — сказал мужчина. Она взяла его за руку, когда он помог ей подняться. —Я не смотрел, куда иду. С вами все в порядке?

—Да, я в порядке. — ответила она.

—Здравствуйте, —сказал Джек. —Вы случайно не знаете, где находится ближайший телефон?

—Телефон?

—Телефон. Такая большая коробка, в которую можно положить монеты и позвонить кому-нибудь? — в его голосе послышался знакомый сарказм.

—Джек, — предупредила она.

—Извините, я не понимаю, что вы имеете в виду, сэр.

—Джек, оглянись вокруг! —прошипела она.

Казалось, он, наконец, осознал, что его окружает.

—Что за...

—За углом есть полицейская будка. Я уверен, они смогут вам помочь.

—Спасибо. — сказала Патриция, подталкивая Джека идти дальше.

—Вы, ребята, не местные, не так ли?

—Нет, мы проездом. — поспешно сказала Патриция.

—Знаете, вы выглядите почти как...

Его глаза внезапно расширились, а лицо покраснело.

—Вы... Вы женщина!

—Насколько я помню, да. — сказала она, начиная раздражаться.

—В штанах!

—И что?

—Полиция! — внезапно закричал он и повернулся, чтобы бежать. —Полиция!

Джек схватил ее за руку и потащил за собой в ближайший переулок. Они спрятались за большим мусорным контейнером, ожидая, пока уляжется волнение.

—Я просто не понимаю, почему он так убежал. Он, казалось, разозлился, увидев меня!

—Может быть, он встречал тебя раньше, — сухо заметил Джек.

Патриция ударила Джека по плечу.

—Ой!

—Будь серьезен, Джек! Посмотри на машины, на все эти провода! Как люди одеваются! Это как в старом кино! Ты же не думаешь...

—Путешествия во времени? —Джек фыркнул. —Такого не бывает, дорогуша!

—Тогда как ты все это объяснишь?

—Я списываю это на большой розыгрыш.

—Кем?

Джек молчал.

—Я не знаю. Но это никак не может быть путешествием во времени!

Патриция уставилась на улицу, наблюдая за проезжающими мимо древними машинами.

—Это довольно сложный розыгрыш, тебе не кажется? Должно быть, он дорого обошелся.

—Да, ты ведь знаешь все о стоимости, не так ли?

—Эй! Я просто хочу видеть финансово ответственную компанию, а не какую-то шарашкину контору, которая канет в лету!

—Тогда зачем, черт возьми, ты присоединилась к нам? —огрызнулся Джек.

—Я думала, что смогу что-то изменить. —слабо произнесла Патриция.

—Что ж, ты сделала это, детка. —сказал он, обводя рукой вокруг себя. —Ты изменила мир к лучшему!

Непрошеные слезы навернулись на глаза. Оказавшись в затруднительном положении и в одиночестве, Патриция не выдержала.

—Эй, только не начинай плакать! —испуганно сказал Джек. —Эй, перестань! Это же просто розыгрыш, помнишь?

—Нет, это не так! —пронзительно закричала Патриция.

— Эй, перестань...

Патриция почувствовала, как его рука неловко легла ей на плечо. Она прижалась к нему, не заботясь о том, что ему неудобно. Ей нужно было что-то знакомое, и ей хотелось выплакаться. Когда она отстранилась, Джек улыбнулся.

—Лучше?

Патриция кивнула.

—Послушай, — сказал Джек, —Я хочу осмотреть окрестности. Немного разведать обстановку. Ты не могла бы подождать меня здесь?

—Нет, не надо! — внезапно сказала Патриция, хватая его за руку.

—Пэтти... Патриция. Мы не знаем, почему тот парень так взбесился, но это случилось, когда он как следует разглядел тебя. Мы сумели скрыться, но в следующий раз нам может так не повезти.

—Я... Я не хочу оставаться одна. — жалобно произнесла Патриция.

—Я знаю, —сказал Джек, —Но мы ничего не можем сделать, пока я не выясню, что происходит.

Он положил руки ей на плечи, заглядывая в глаза.

—Ты можешь это сделать, пожалуйста? Я не хочу рисковать, что тебя поймают. Для тебя будет безопаснее, если ты спрячешься.

Патриция поколебалась, затем кивнула.

—Хорошо. Я поброжу полчаса, потом вернусь. Возьми это.

Джек протянул ей свой телефон.

—По крайней мере, часы все еще работают. Я вернусь до 14:00.

Патриция смотрела ему вслед, гадая, вернется ли он живым.

Джек вернулся через час с мрачным лицом.

—Что? Что случилось?

Джек вздохнул.

—Я не знаю, с чего начать...

—Это путешествие во времени, не так ли? —решительно сказала Патриция. —Мы застряли в прошлом.

—Нет, это не так. Время не изменилось. —Джек посмотрел на нее. —Ты когда-нибудь слышала о теории струн?

Патриция покачала головой.

—По сути, это способ взглянуть на Вселенную как на «струны» фиксированной длины или действия, а не как на частицы.

Джек увидел непонимающий взгляд Патриции и попробовал еще раз.

—Хорошо, послушай. Важно то, что теория струн позволяет нам работать в более высоких измерениях. У вас есть длина, ширина, простор, время и еще куча других измерений.

—И?

—И... Чтобы телепортировать объект, вам нужно повозиться с ним в более высоком измерении. Для нас это выглядело бы так, как будто оно перестало существовать в одной точке и появилось в другой.

—Таким образом, мы переместились во времени. —сказала Патриция.

—Нет, хуже. Мы переместились в другую реальность.

—Хм?

— Мы находимся в параллельной вселенной. Суть в том, что для каждого места во времени существует бесконечное количество возможностей. Эти возможности и составляют другие вселенные. Каким-то образом измерение реальности в стазис-поле сместилось во время телепортации.

—Я не понимаю! Что это значит?

—Это значит, что мы застряли здесь, если не найдем другую машину, которая отправит нас обратно.

—Но все выглядит нормально, я имею в виду, если бы мы были в 1920 году...

— Да, потому что мы не так уж далеко ушли от нашей реальности. Машины выглядят примерно так же, как и в нашей реальности. Они также говорят по-английски, хотя в некоторых областях диалект сильно отличается. Но в этой вселенной их прогресс замедлился. Телефон, который они называют «трансвок», или «телевизор», был разработан менее 10 лет назад. Их электрические системы очень примитивны, они только начали использовать предохранители. Я сомневаюсь, что у них вообще есть вакуумные трубки. Я надеялся взглянуть на их больницы, но тут возникла еще одна проблема...

Джек снова помрачнел.

—Что? —обеспокоенно спросила Патриция.

—Женщины...

—Что с ними?

Джек посмотрел на нее с жалостью в глазах.

—В этой реальности они все рабыни.

—Нет... —сказала Патриция, снова охваченная паникой. —Нет! Я хочу домой! Это все дурацкая шутка! Я хочу домой!

—Эй...

—Нет! Держись от меня подальше, чертов извращенец!

— Патриция, клянусь тебе, я ничего не выдумываю!

Она начала пятиться от него.

— Послушай. Я... Дай мне мой телефон. Я могу сделать снимки и показать их тебе, если хочешь!

Патриция посмотрела на его телефон в своих руках и запустила им в него.

—Держись от меня подальше!

—Тихо там! — раздался сердитый голос сверху.

—Послушай. —сказал Джек, протягивая ладони. —Я ухожу. Только... Просто останься здесь, и я покажу тебе, когда вернусь, хорошо? —пробормотал он. —Только не убегай. Пожалуйста?

Патриция ничего не ответила, но стояла на своем. Плечи Джека опустились, когда он повернулся и ушел.

Этого не могло быть. Этого не могло быть! Все это было просто кошмарным сном. Она ударилась головой при падении, и у нее были галлюцинации! Она обхватила себя за ноги, медленно раскачиваясь.

Глава 3. Ужасная правда

Патриция проснулась от звука шагов. До этого она плакала, пока не заснула, забившись в щель в стене.

Патриция не хотела верить Джеку. Она не хотела верить своим глазам тогда, до того, как столкнулась с этим человеком... Женщина, обнаженная, если не считать этой... штуки... она была одета, когда мужчина вел ее на поводке.

—Патриция! — раздался настойчивый шепот. —Патриция! Ты здесь?

Она высунула голову и настойчиво помахала Джеку рукой.

—Я сделал несколько снимков. —сказал Джек, садясь рядом с ней.

—Я знала, —сказала Патриция, уставившись в землю. —Я увидела рабыню до того, как мы столкнулись с тем парнем.

Патриция повернулась к Джеку.

—О, Джек! Что же мне делать?

—В обычной ситуации я бы посоветовал нам просто уехать из города. Но нам нужны деньги. У них другие банкноты, и никто даже не слышал о кредитных карточках. Мы практически на мели. Нам нужно найти еду, кров и одежду. По крайней мере, золото здесь чего-то стоит.

Джек посмотрел на нее. Патриция опустила взгляд на свои руки. На ней было два золотых кольца, одно с аквамарином, а другое — довольно броское, усыпанное бриллиантами. Это кольцо принадлежало ее бабушке, и она надевала его только для того, чтобы произвести впечатление на людей в офисе. Патриция сняла их и протянула Джеку.

—А как же серьги? —спросил Джек, и на его лице появилось пристыженное выражение. —Прости. Я просто пытаюсь сохранить нам жизнь.

—Они из кубического циркония (прим. перев. искусственный аналог алмаза, в первые синтезирован в 1972 году в СССР), —сказала Патриция.

—Держу пари, что здесь никто о таком не слышал.

Патриция сняла их и тоже протянула Джеку. Он посмотрел на них и кивнул.

—Не попадайся на глаза. Я скоро вернусь.

Джека не было довольно долго, и солнце уже почти село, когда он вернулся.

—Вот. Надень это. —сказал Джек, протягивая ей комплект одежды. На нем было что-то похожее. —Я купил это в комиссионном магазине. Не очень стильно, но цена подходящая.

Джек вышел из переулка, пока Патриция переодевалась.

—Тебе придется зачесать волосы наверх и надеть шапочку. —сказал Джек.

—Почему бы просто не подстричься покороче?

—Я как-то пытался подстричь кое-кого. Зрелище было не из приятных. Мы также не можем рисковать и обращаться к парикмахеру.

Они снова сели, и Джек порылся в бумажном пакете, который держал в руках.

—Я раздобыл нам ужин.

Это была простая еда, состоявшая из хлеба, колбасы и немного сыра, но они оба с жадностью проглотили ее.

—Я выяснил кое-что еще, —сказал Джек, пока они ели, —В настоящее время мы находимся в Американском содружестве.

—Американское что?

—Содружество. Оно охватывает всю Северную и Центральную Америку, вплоть до Великих озер.

—Что? Без США?

—Нет. В этой реальности не было никакой американской революции. Они оставались британской колонией до 1952 года, когда мирно отделились. Там даже есть премьер-министр.

—А как же президент?

—Его нет.

—Так они используют британские фунты стерлингов?

—Американские фунты стерлингов. Курс 0, 71 британский фунт стерлингов за 1 американский. О, а этот город Нью-Глазго, по-видимому, один из самых крупных городов, расположенный вдоль побережья того, что сейчас называется Южной Каролиной.

—Но телепорт был в Орегоне! (прим. перев. для понимания представьте, что вас из Калининградской области, перекинуло в Магаданскую)

—Да. Похоже, еще один сбой. Еще немного, и мы бы появились где-нибудь в Атлантическом океане. И все же это лучше, чем появляться в твердой скале. —Джек зевнул. —Нам следует переночевать здесь. Я нашел гостиницу недалеко отсюда, но сегодня она переполнена. Нам также нужен другой источник наличных, если мы собираемся остаться здесь надолго.

Они приготовились ко сну. Джек приготовился и к этому, прихватив два толстых одеяла. Спать на каменной мостовой было не очень удобно, и ночь выдалась прохладной, но, по крайней мере, одеяла были теплыми.

Некоторое время Патриция лежала без сна.

—Джек?

—Да?

—Вернемся ли мы когда-нибудь назад?

—Конечно, вернемся.

—Но ты же говорил, что здесь все примитивно.

—Да, но я знаю, как построить другую машину.

Голос Джека звучал не очень убедительно.

—Джек?

—Да?

—Пожалуйста, не оставляй меня.

Патриция снова заплакала.

—Я не собираюсь оставлять тебя. Мы переживем это вместе. Хорошо?

—Хорошо, —всхлипнула Патриция.

На следующее утро они свернули свои одеяла и спрятали их за мусорным баком. Джек отвел ее прямо в гостиницу. Патриция хотела немного осмотреться, но он наложил вето на этот план.

Любой риск вреден. Ты сможешь одурачить кого-нибудь на расстоянии 6 метров, но я сомневаюсь, что ты сможешь долго дурачить кого-то на расстоянии 1, 5 метров.

Патриция не поднимала головы и смотрела в сторону, пока Джек выбирал комнату.

—Я не хочу ни шума, ни алкоголя, слышите? —сказал раздражительный старик за стойкой.

—Да, сэр, —сказал Джек, провожая Патрицию по коридору. Сегодня ее лодыжке стало лучше, и она смогла ходить почти нормально.

Оказавшись в крошечной комнате, Джек запер дверь и, вздохнув, тяжело опустился на одну из кроватей.

—Ну что ж, у нас получилось! —радостно воскликнула Патриция.

—Да.

—У тебя не слишком счастливый голос.

—Я только сейчас начинаю понимать, насколько это опасно, —Джек, снова вздохнув.

—Что ты имеешь в виду? На нас почти никто даже не взглянул!

—Сегодня, повезло. —сказал Джек. — Но каждый раз, когда тебя видят, есть шанс, что тебя обнаружат.

Джек посмотрел на Патрицию.

—Тебе придется все время оставаться внутри. Ты подхватишь какую-нибудь ужасную лихорадку. Ты сможешь это сделать? Если станет слишком тяжело, мы придумаем что-нибудь еще.

— Я постараюсь. —сказала Патриция.

Глава 4. Комнатная лихорадка

Джека не было весь день. Патриция оставалась в комнате, спала или пялилась в стены. Книг для чтения не было, и пойти было некуда.

—Это хуже, чем тюрьма! — с горечью подумала она.

К концу дня Патриция почувствовала, что проголодалась. Она ничего не ела со вчерашнего вечера, и это сделало ее раздражительной. Раздался стук в дверь.

—Осмотр номера! — раздался грубый голос снаружи. Патриция сидела очень тихо. В замке загремел ключ. Она вскочила и побежала к двери, которая врезалась в нее, сбив с ног.

—Ну вот, я же говорил, что здесь кто-то есть! —сказал невысокий мужчина, своему более крупному приятелю. —Почему ты не открыл, парень? — сказал он, пнув ее ногой.

—Я... — сказала Патриция, затем быстро перешла на более низкий голос. —Я спал, — сказала она.

—Ну, сон не платит по счетам, парень!

Тот, что покрупнее, рассмеялся. Низкий, утробный смех выдавал интеллект половой доски.

—У тебя тут нет спиртного, парень?

—Нет, — ответила Патриция.

—Контрабанды нет?

—Контрабанда?

—Не вешай мне лапшу на уши, парень! У тебя нет «травы дьявола»?

—Нет.

Он выглядел разочарованным, но все равно решил стрясти деньги.

—Ты же знаешь, что за эту услугу взимается плата.

—Все наши деньги сейчас у моего друга. — быстро сказала Патриция.

—Друг, да? —они улыбнулись друг другу. —Что ж, скажи своему «другу», что за услугу поиска номера взимается плата в размере 10 пенсов. Для двоих это 20 пенсов, но поскольку я хороший парень, я соглашусь на 15 пенсов. Ты понял, парень?

—Да, —сказала Патриция, уставившись в пол.

—Хороший парень. На данный момент ты опоздал с первым платежом. На этот раз я не буду возражать, но завтра не опаздывай!

Бандит снова рассмеялся, когда они выходили из комнаты. Патриция сидела на полу, дрожа всем телом. Когда Джек вернулся после наступления темноты с еще какой-то едой, она рассказала ему о случившемся. Его лицо посерело.

—И после этого они просто ушли?

—Да.

—Ты уверен, что они на тебя не смотрели?

— Они так и сделали, но я не высовывалась. Сомневаюсь, что они что-то подозревают. Что мы собираемся делать?

—Заплатим им, конечно! И надеюсь, они не попытаются увеличить ставку! Вообще-то, у меня есть идея... —Джек ненадолго вышел и вернулся с пачкой сигарет. —Отдай ему его деньги, а потом скажи, что ты нашла их под кроватью. Надеюсь, мы сможем сохранить дружеские отношения, пока не соберем достаточно наличных, чтобы найти жилье получше. Кстати, я сегодня устроился на работу.

—Правда? Куда?

—Я работаю на текстильной фабрике, подметаю полы. Зарплата маленькая, но это лучше, чем ничего. К тому же все это в черную.

—Значит, тебя не будет каждый день.

—Каждый день, кроме воскресенья.

Некоторое время Патриция молчала.

—Я знаю, тебе скучно весь день, —сказал Джек. Я попробую найти где-нибудь книги.

—Это не отнимет у нас много денег?

—Отнимет, но это лучше, чем сходить с ума, не так ли?

Патриция улыбнулась.

—Спасибо.

—Эй, мы ведь вместе в этом участвуем, верно?

—Я знаю, было бы проще, если бы ты действовал в одиночку.

Патриция снова заплакала.

—Эй! Я не оставлю тебя, хорошо?

Она ничего не могла с собой поделать. Патриция всхлипнула, безудержно дрожа. Джек сел на ее кровать и обнял ее.

—Я не оставлю тебя. — повторил он. Она прислонилась к нему, пока слезы не высохли.

На следующее утро, как и было обещано, вернулись ребята из «осмотра комнаты». Патриция дала им 30 пенсов вместе с сигаретами, которые «нашла» под кроватью.

—Похоже, мы были не внимательны вчера, — сказал бандит с лукавой усмешкой. —Приятно видеть, что ты не теряешь бдительности, парень!

После этого они стали казаться более дружелюбными, тем более что ей каждый день удавалось найти еще немного контрабанды в самых неожиданных местах.

Джеку также удалось раздобыть несколько книг, за что Патриция была ему бесконечно благодарна.

Неделя подходила к концу, и скоро они проведут день вместе. Патриция решила принять ванну до того, как Джек вернется домой. Он предостерегал ее от этого, и она всю неделю обтиралась губкой. Но, конечно, все было в порядке! Дверь в ванную была заперта, и там было необычно тихо, так как все ушли пить перед выходными. Патриция высунула голову в коридор. Пусто. Она быстро юркнула в дальнюю комнату и закрыла за собой дверь.

Все беды прошлой недели, казалось, улетучились, пока она нежилась в горячей ванне. Удивительно, как такая простая вещь может так много значить! Патриция почти забыла, где находится, когда произошло немыслимое. Внезапно дверь открылась, и вошел мужчина. Он был поражен не меньше, чем она, и упал навзничь, когда она закричала и выбралась из ванны. Патриция побежала по коридору.

—Джек! — закричала она.

Патриция скатилась по лестнице, сбив с ног двух постояльцев, и выбежала на улицу, голая и мокрая. Машины с визгом затормозили и засигналили, когда она пронеслась мимо, вниз по дороге в знакомый переулок. Патриция быстро вытащила одеяла и накинула их на себя, надеясь, что никто этого не заметил. На улице было какое-то движение, но вскоре оно стихло. Она сидела очень тихо, дрожа под своим одеялом.

Шаги! Патриция сидела очень тихо.

—Патриция! — раздался настойчивый голос. Кто-то откинул одеяло. Патриция закричала, но потом поняла, что это Джек.

—Я не думал, что это надолго, — сказал он, когда они, прижавшись к ней, скрылись из виду. —Слишком многое может пойти не так!

После долгого молчания Джек заговорил снова.

—Есть еще один способ спрятать тебя. —сказал он. — Он надежный, но тебе, он не понравится.

—Какой?

—Ммм... ну...

—Какой?!

—Мы могли бы замаскировать тебя под... рабыню.

Воцарилось неловкое молчание, а затем Джек начал что-то бормотать.

—Это безопаснее, чем то, что мы делали до сих пор, и как только я получу достаточно денег для лучшей конфиденциальности... — его голос затих.

—Ты хочешь, чтобы я это сделала? —спросила Патриция.

—Что? Ну, не то, чтобы я хочу, чтобы ты...

—Если ты считаешь, что так будет лучше, я так и сделаю.

— Это ненадолго... О, и, эм, тебе придется пожить в... эм... питомнике.

—В питомнике!? Что, черт возьми, это значит? Я не собака!

—Патриция, пожалуйста! Я тоже не в восторге от этого, но...

—Но это легко предложить, ведь не ты должен там жить!

—Патриция, я знаю, это звучит плохо, но это намного лучше, чем...

—Чем что?

—Неважно. Забудь, что я это сказал.

— Вот теперь ты действительно заставил меня волноваться. Лучше, чем что?

Джек вздохнул.

—В этом мире, если женщина носит мужскую одежду, ее приговаривают к смерти.

—Что?? Что это за дурацкий закон?

—Неважно, насколько это глупо, таков закон. Вот почему тот человек так разозлился на нас на прошлой неделе! Если бы приехали копы, ты была бы мертв, а я сидел бы в тюрьме.

—Но... Но это же безумие!

—Безумие или нет, но это реальность, с которой мы столкнулись прямо сейчас. Я готов еще раз попробовать переодеться, но это серьезный риск.

Патриция обдумала это.

—Значит, я буду выставлена напоказ обнаженной?

—Женщинам разрешается носить очень мало одежды, если она вообще есть.

—В ошейнике?

—На людях ошейник нужно надёжно закреплять.

—Боже, ты начинаешь говорить так, будто одобряешь это!

—Что ты имеешь в виду?

—Я имею в виду такие слова, как «надежно закрепленный». Это всего лишь эвфемизм для обозначения «заковать»!

—Мне жаль. —сказал Джек. —Об этом нелегко говорить.

Патриция уставилась на свои ноги.

—Нам не обязательно решать это сегодня вечером. —сказал Джек. —Завтра у меня выходной, так что мы можем просто остаться здесь, если хочешь.

Патриция плотнее завернулась в одеяло и отвернулась. Джек прислонился к стене. Вскоре она погрузилась в беспокойный сон.

Глава 5. Интеграция

Когда Патриция проснулась на следующее утро, то была одна.

— Джек? - позвала она. Ответа не последовало.

Что-то случилось? Он бросил ее? Патриция вдруг почувствовала себя невероятно уязвимой, одинокой и обнаженной, если не считать двух одеял. Ей некуда было идти, негде было достать денег или еды.

«—О боже, он что, бросил меня? » —подумала Патриция, и ее охватила паника.

Шаги. Кто-то шел! Она спряталась под одеялами.

Мужчина остановился рядом с ней и сел. Это был Джек? Патриция не осмеливалась даже попытаться посмотреть. Она оставалась там в тишине, слишком боясь пошевелиться, несмотря на растущую боль от лежания на твердой земле.

Он ушел? Нет, она бы услышала его. Может быть, ей это показалось? Она осторожно перевернулась.

—Ты не спишь?

Патриция закричала.

—Эй! Это я!

Патриция посмотрела поверх одеяла и увидела, что Джек смотрит на нее сверху вниз.

«—О боже, я не знаю, как долго я смогу это выносить! » — подумала она. Патриция заставила себя улыбнуться и села.

—Ты все еще спала, поэтому я решил приготовить что-нибудь на завтрак.

Это снова были хлеб, колбаса и сыр. Джек ни словом не обмолвился о вчерашнем разговоре. Насытившись, они прислонились к стене. Патриция плотнее закуталась в одеяла, чтобы защититься от утреннего холода.

—Джек?

—Хм?

—Ты действительно думаешь, что это лучший способ?

— Какой?

—Питомник. Это лучший способ?

— Это лучший способ, который я могу придумать прямо сейчас. —сказал Джек.

Они оба уставились на улицу.

—Тогда я сделаю это.

Патриция начала сомневаться, когда Джек, спустя время, вернулся и начал раскладывать металлические ограничители.

—Они выглядят довольно тяжелыми, —неуверенно сказала Патриция.

—Это самые легкие, что я смог найти. Я зашел в четыре разных магазина по всему городу. Это лучшее, что можно здесь купить.

Ее решимость начала ослабевать вскоре после того, как Джек отправился за покупками этим утром. Сейчас она была на рекордно низком уровне.

—Я не уверена, что смогу пройти через это...

Джек вздохнул и опустился на землю.

—Я бы хотел, чтобы ты сказала это, прежде чем я потратил полдня, бегая по всему городу. Эти вещи стоили нам немало денег.

—Мне жаль... Я просто...

—Послушай. Ты либо собираешься, либо нет, —раздраженно сказал Джек. —Если нет, я попытаюсь вернуть их и, возможно, получить часть денег обратно... Я не знаю...

—Я...

—Да или нет, Пэтти! —рявкнул Джек.

Патриция была застигнута врасплох.

—Это угроза, Джек?

Его лицо смягчилось, и он опустил глаза.

—Нет. Извини. —Джек начал упаковывать ограничители. —Я устал и расстроен нашей ситуацией. Я не хотел срываться на тебе. Мы найдем какой-нибудь другой способ.

—Подожди. Для меня это нелегко, ты же знаешь.

—Я знаю. Честно говоря, я не уверен, что пошел бы на это, если бы мы поменялись местами.

Мысль о том, что он... был... Патриция расхохоталась.

—Что?

—Только представь, что тебя водят на поводке!

Джек усмехнулся.

—Да, это было бы странно, не так ли?

—А это нет?

—Прости.

—Давай сделаем это, —сказала Патриция и повернулась к Джеку спиной. Она заколебалась, опуская одеяло. Ее собирались выставить напоказ обнаженной! Собравшись с духом, Патриция позволила одеялу упасть с плеч. Утренний ветерок коснулся ее обнаженной кожи.

—Ну?

—Э-э... да... —сказал Джек. — Хорошо, руки за спину.

Патриция так и сделала и почувствовала, как холодный металл скользнул по ее рукам. Устройство представляло собой металлический ошейник, прикрепленный к стержню. На полпути вниз были две металлические петли, через которые проходили ее руки, и пара наручников внизу. Она вздрогнула, когда холодный металл коснулся ее шеи.

—Ты в порядке? —спросил Джек.

—Да, просто немного холодно.

Патриция почувствовала, как ошейник застегнулся на ее шее и защелкнулся на месте.

Джек взял ее за запястье и вставил его в наручники. Щелк! Теперь второе. Щелчок! Со скованными за спиной руками она чувствовала себя невероятно уязвимой. Джек мог сделать с ней все, что угодно! По спине у нее пробежал холодок.

—Хорошо, это основная часть. Теперь насадка на рот...

Патриция почувствовала, как вспыхнули ее щеки, когда он подошел и увидел, что она обнажена. Если Джек и был возбужден, это не было заметно по выражению мрачной решимости на его лице. В руках он держал металлический u-образный предмет с твердым черным шариком посередине. Патриция открыла рот и позволила ему протолкнуть кляп внутрь. Он был тяжелым у нее во рту и полностью заполнил его. Джек зашел ей за спину и что-то там делал, пока кляп не оказался на месте.

—Ну как? — спросил он.

—Здорово. —попыталась сказать Патриция.

—Слишком туго?

Патриция покачала головой.

—Хорошо. Тебе запрещено разговаривать или шуметь, когда мы выйдем, так что дай мне знать сейчас.

Патриция снова покачала головой.

—Ладно, тебе придется постоять, чтобы я смог надеть на тебя этот странный ремень.

—Оя ернос.

—Что?

Патриция снова покачала головой. Как он мог не знать, что такое пояс верности?

Джек обернул его вокруг ее талии, металлическая полоска протянулась от промежности к спине.

—Ууууу. А-а-а! А-а-а!

—Что?

—Ени! уго орон! — Патриция покрутила бедрами.

—Хм? О! Другой стороной?

—А-а-а!

Джек перевернул его так, чтобы защитная крышка была спереди. Затем защелкнул его сзади на висячий замок.

—Ну и как? —спросил Джек.

Патриция немного пошевелилась. Это было тяжело, но терпимо. По ее подбородку потекла струйка слюны. Она попыталась втянуть ее обратно и плотнее закрыть рот вокруг кляпа. Джек смахнул ее рукой. О боже, это было так унизительно!

—Хорошо, я также купил тебе туфли.

Туфли? Это были 7, 5 сантиметровые туфли, которые могла носить только проститутка.

Патриция попыталась сесть, когда что-то сильно дернуло ее за волосы на лобке.

—Нгаааа!

—Что? Что случилось? —обеспокоенно спросил Джек.

Патриция посмотрела вниз и тщетно попыталась показать пальцем.

—Ой! Если подумать, у каждой женщины, которую я видел, эта часть тела выбрита. Думаю, нам придется сделать то же самое.

Джек надел на нее туфли. Разумеется, они застегивались на толстый кожаный ремешок и висячий замок. Он помог ей снова подняться на ноги.

—Ты не очень устойчиво стоишь на этих каблуках. Мы будем двигаться медленно. —Джек оглядел ее с ног до головы, и у нее все замерло внутри. —Ты готова?

Патриция быстро кивнула.

—Хорошо. Помни, не говори никому ни слова, иначе у нас будут неприятности.

Как она могла что-то сказать с кляпом во рту? Теперь у нее безудержно текли слюни. Они блестели, стекая по ее обнаженной груди. Джек ободряюще улыбнулся, привязывая к ней поводок, а затем вывел ее на улицу.

Патриция уставилась себе под ноги, пытаясь сосредоточиться на ходьбе на каблуках, а не на том, как она выглядит перед окружающими людьми. Ее ноги подкашивались при каждом шаге, и то, что руки были связаны за спиной, не помогало. Поводок начал натягиваться на ее ошейник.

—Мммм.

Джек обернулся и бросил на нее предостерегающий взгляд, затем приложил палец к губам. Тем не менее, он притормозил. Они переходили дорогу. Когда внезапно засигналил автомобиль, Патриция чуть не подпрыгнула от неожиданности. Джек помахал рукой, извиняясь перед разгневанным водителем, и потянул ее за поводок, когда она, спотыкаясь, последовала за ним.

—Запомните: ни слова. —прошептал Джек.

Патриция подняла взгляд от своих ног и увидела, как открылась дверь, когда он проводил ее внутрь. Перед ними стояли двое мужчин, каждый с такой же связанной девушкой. Девушки молча смотрели в пол, пока мужчины вели переговоры. Патриция сделала то же самое.

—Да, сэр! Чем я могу вам помочь?

—Я бы хотел, чтобы ее побрили, пожалуйста. — сказал Джек.

—Боже правый! —воскликнул грумер. —Прошу прощения, сэр, но у нее там чертовски большой куст!

—Да, обычно я не часто беру ее с собой. Вы же знаете, как это бывает.

—Ну да... Если вы оставите ее здесь, я смогу прийти к ней часа в 15:00 или около того.

—15:00? Это будет через два часа!

—А сейчас вы никак не можете это сделать? — спросил Джек.

—Извините, сэр! Воскресенье у нас самый загруженный день.

—Что ж, тогда, может быть, я зайду попозже.

—Я бы не советовал этого делать, сэр. Мы единственные лицензированные грумеры в этой части города, не считая «Макартура», и я точно знаю, что на этой неделе у него полно заказов. Вы могли бы поискать нелицензированное заведение, если действительно торопитесь, но я бы не советовал этого делать.

—Почему?

—Ну, э-э, вы знаете... Они, э-э, обычно ведут себя неприлично с чужой собственностью, если вы понимаете, что я имею в виду, сэр. Прошу прощения, сэр.

—Понимаю. А это место совсем другое?

—Конечно, сэр! —сказал он с обиженным видом. —Это лицензированное заведение, сэр!

Он указал на бумагу в рамке на стене, на которой было написано слишком много размашистых букв.

—О боже, пожалуйста, не оставляйте меня здесь одну! уун.

Грумер и Джек уставились на нее.

—Я очень надеюсь, что она обучена, сэр... — медленно произнес мужчина.

—О, да. Просто у нее сегодня еще не ела. — поспешно ответил Джек.

—Жаль это слышать, сэр. — сказал грумер, подозрительно глядя на Патрицию.

—Значит, в 15:00? — спросил Джек, возвращаясь к теме.

—Да, сэр. Не могу сделать это раньше.

—Отлично. Сколько это будет стоить?

—85 пенсов, сэр!

Джек остановился.

—Вы сказали, 85?

—Сэр! Это лицензированное заведение, сэр! У меня также есть основания опасаться за своих сотрудников, сэр, поскольку у нее нет татуировки. Но, вы сказали, сэр, она прошла обучение, так что я готов поверить вам на слово. Прошу прощения, сэр.

—Да, — сказал Джек, глядя на мужчину, —Большое вам спасибо.

—Если хотите, сэр, —сказал мужчина, —У меня также есть лицензия на то, чтобы сделать ей татуировку, при условии, конечно, что она была должным образом обучена!

—О, она хорошо обучена, все в порядке. — холодно сказал Джек.

— Это вы так говорите, сэр, но я, как я уже сказал, занимаюсь профессиональной лицензированной деятельностью, сэр. Боюсь, мне придется запросить небольшую премию, чтобы, э-э, покрыть юридические расходы.

Джек вздохнул.

—И сколько это будет стоить?

—Что ж, давайте посмотрим. Стоимость чернил, плюс время, потраченное на оформление, юридические расходы, бумага... Около 2 фунтов?

Джек бросил деньги на стол.

—Отлично! — сказал Джек и повернулся, чтобы уйти.

—О, сэр! Еще кое-что, сэр!

Джек развернулся.

— Ваш ключ, сэр. Без ключа я не смогу ее побрить!

Джек с встревоженным видом начал шарить по карманам. Затем он вспомнил и достал связку ключей из сумки, которую нес с собой. Он бросил их грумеру и ушел.

Грумер уставился на Патрицию, оглядывая ее с головы до ног. Она уставилась себе под ноги.

—Ну, ты и застенчивая же!

Чья-то рука схватила Патрицию за грудки и притянула к себе.

—Ты просто прелесть, не так ли?

Насвистывая, грумер потащил ее, спотыкающуюся, по коридору, затем открыл дверь. Патриция споткнулась и упала, когда он втолкнул ее внутрь и закрыл за ней дверь.

Это была маленькая, пустая комната, в которой не было никого, кроме четырех девушек лежавших, свернувшись калачиком, на полу, смиренно ожидая своей очереди. В одном углу стояла миска, наполовину наполненная водой, а в другом — дурно пахнущий таз. Из-за потери слюноотделения Патриции хотелось пить, но она не могла заставить себя попить из собачьей миски. Вместо этого она села, прислонившись к стене. Вскоре это стало неудобным, так как металлическая планка, прикрепленная к ее наручникам, подняла ошейник, и он врезался ей в шею. В конце концов Патриция отказалась от этой идеи и легла на пол, как и остальные.

Время тянулось медленно, и она начала беспокоиться. Что, если с Джеком что-то случится? Останется ли она в руках этого отвратительного человека? Теперь она была собственностью. Патриция не имела права голоса в том, что с ней происходило. Впервые она по-настоящему испугалась. Патриция попыталась свернуться калачиком, но путы не позволили ей этого сделать. Она лежала на боку, ожидая своей участи.

Одну за другой вывели остальных девушек. Вошли еще две и легли на пол. Патриция видела, как одна из них подошла к миске с водой и стала пить через кляп. Дверь открылась, и вошел грумер.

—Вставай! —сказал он, пиная Патрицию. Она попыталась встать, дважды упала обратно, затем сумела сесть.

Патриция осторожно попыталась встать, но ноги у нее подкашивались. Грумер толкнул ее обратно на пол.

—Ты пойдешь босиком. Тебе все равно нужно помыться. —сказал он и расстегнул ее туфли. Он схватил ее за ошейник и поставил на ноги. Патриция, спотыкаясь, последовала за ним через холл в душевую кабинку.

Грумер снял с нее пояс верности, затем взял ближайшую щетку и включил воду. Она вскрикнула, когда на нее полилась струя ледяной воды. ТРЕСК! Щетка больно ударила ее по заднице.

—ТИХО! — крикнул он.

Он окунул щетку с длинной ручкой в ведро. Щетина была жесткой и царапала ее повсюду, когда он чистил Патрицию с головы до ног. Развернув ее, он обработал и ее зад. Затем грумер намылил руку и притянул ее к себе, проводя ею по ее промежности, задевая за анус, проникая в киску. Патриция плакала, но если и издавала какие-то звуки, он этого не замечал. Грумер еще раз прошелся по ней щеткой. Ее кожа горела на ощупь.

—Отлично! - сказал грумер, вытаскивая Патрицию. Он взял старую тряпку и начал вытирать ее, уделяя особое внимание ее грудям.

—Держу пари, твоему хозяину они нравятся упругими. — сказал он, лаская Патрицию. —Мне тоже, — сказал он с усмешкой. Его улыбка внезапно погасла. —Но это лицензированное заведение. —сказал он. —Пойдем! —сказал грумер и вышел. Патриция следовала за ним по пятам.

Она чуть не совершила ошибку, вздохнув с облегчением, когда он снял с нее наручники. Ее руки болели от такого долгого пребывания в неволе.

—В кресло, - приказал он.

Патриция повиновалась, покорно позволив ему отодвинуть ее назад и пристегнуть ремнями. Вскоре она сидела, широко расставив ноги и подняв руки над головой, не в силах сдвинуться ни на сантиметр. Он положил горячее влажное полотенце на ее киску и подмышки, затем взял что-то похожее на кружку и начал помешивать ее содержимое. Вытащив полотенца из ее подмышек, он намылил их и достал опасную бритву. Патриция напряглась.

—Не извивайся сейчас. Порежешься.

Грумер подошел к Патриции. Она затаила дыхание, почувствовав, как лезвие скользнуло по ее коже. Патриция не любила и безопасные бритвы. А от этой у нее просто сводило живот. Он работал с точностью профессионала, и вскоре ее подмышки были чисто выбриты. Затем грумер перешел к самому худшему.

Патриция была не в силах остановить его, когда он намылил волосы на ее лобке, а затем пустил в ход бритву. Она боролась с позывами к рвоте, когда лезвие проделало чистый путь, оставляя обнаженную кожу. Грумер осторожно удалил все остатки волос, ощупывая ее кожу своими грубыми пальцами в поисках пропущенных мест. Патриция готова была умереть от унижения. Удовлетворенный, он повернул кресло так, чтобы она была к нему боком.

Патриция увидела, как он возится с чем-то цилиндрическим, которое поднес к ее бедру. Внезапная острая боль заставила ее подпрыгнуть. Шлеп! Грумер хлопнул ее по бедру.

—Не двигайся!

Ощущения возобновились. Все было бы в порядке, если бы он просто двинулся дальше, но он, казалось, снова и снова тыкал в одно и то же место. Патриция зажала кляп зубами и терпела, казалось, целую вечность.

—Закончили?

Это был Джек, стоявший в дверях. На Патрицию нахлынул прилив облегчения.

—Почти готово, сэр! —сказал грумер.

Патриция сделала мужественное лицо, когда грумер закончил, затем намазал ее липким веществом и наложил марлевую повязку.

—Завтра утром слегка вымойте это место с мылом и постарайтесь не испачкать. —сказал грумер, освобождая Патрицию и снова заковывая Патрицию. Ее руки запротестовали, когда их вернули в прежнее положение. Ее туфли были закреплены на месте, и тогда он представил ее владельцу. Грумер указал на киску Патриции.

—Устраивает?

—Да, спасибо.

Грумер застегнул на Патриции пояс верности и протянул Джеку ключи. Джек повернулся, чтобы уйти.

—Я полагаю, сэр, что вам также понадобятся разрешительные документы?

Джек остановился.

—Да, —медленно произнес он.

—Я так и думал, поэтому взял на себя смелость подготовить их для вас.

—Спасибо... И сколько это будет стоить?

—О, ничего, сэр! Это входит в услуги по выдаче разрешений! Просто, видите ли, большинство людей уже оформили документы. Если вы просто напишете здесь свое имя, а здесь ее имя...

На одной из них Джек написал свое имя, а на другой – «Пэтти». Грумер просмотрел их и поставил на них печать.

—Вот, пожалуйста, сэр! Просто золото! У нее теперь есть документы, так что вы будете платить гораздо меньше, куда бы вы ни отправились, но будьте осторожны, не потеряйте свои документы на этот раз.

—Да, —сказал Джек. —Да, на этот раз я буду более осторожен с ними.

Они вышли из заведения, оставив улыбающегося грумера позади.

Патриция заковыляла за Джеком, а он снова повел ее на поводке. Когда они добрались до более спокойного места, он заговорил с ней.

—Тебе запрещено заходить в рестораны или магазины, поэтому я собираюсь купить немного еды на рынке. Я многое узнал сегодня.

Когда они подошли к очередной оживленной улице, он снова замолчал.

В конце концов, они остановились перед магазином с большой белой вывеской «Рынок Генри». Перед входом было пять столбов для рабынь, три из них были заняты. Патриция видела некоторых из них раньше, когда они гуляли, и почувствовала жалость к бедным девушкам, прикованным к ним цепями. Теперь она присоединится к ним.

Джек украдкой осмотрел одну из девушек, затем прислонил Патрицию к столбу. На уровне шеи было несколько засовов. Он выбрал один и продел висячий замок между ним и ошейником Патриции. Джек нашел два маленьких быстросъемных зажима у основания и прикрепил их к маленьким металлическим D-образным кольцам на задниках туфель. Слегка кивнув, Патриции, он вошел внутрь.

Ее ошейник был поднят, заставляя ее держать голову прямо. Патриция не могла не замечать косых взглядов прохожих. Она чувствовала себя такой униженной! Джек, казалось, неплохо приспособился, подумала она, но что это была за жизнь для нее?

Краем глаза Патриция уловила какое-то движение. Двое мальчиков подкрались ближе. Тот, что покрупнее, быстро огляделся по сторонам, затем помахал своему сообщнику. Оба поспешили к ее ногам. Тот, что покрупнее, вытащил палочку от эскимо.

О БОЖЕ, НЕТ!

Патриция попыталась отодвинуться, когда он поднес его к прорези в ее поясе верности. Он протянул руку сзади и больно воткнул его ей в задний проход.

Патриция вскрикнула, но быстро подавила крик. Можно ли было шуметь в такой ситуации? Она не хотела рисковать. Парень улыбнулся, затем снова поднес палку к ее киске и осторожно ввел ее внутрь.

Патриция хотела умереть.

Он начал вытаскивать ее, затем снова вводить, в то время как другой парень подавил смешок. Патриция чувствовала каждый сантиметр палочки, которой ее безнаказанно насиловали. Слезы наполнили ее глаза.

—Эй, дети! —крикнул какой-то мужчина. Старший бросил палочку и бросился бежать, а его сообщник следовал за ним по пятам. —В следующий раз, когда я вас поймаю, вам придется прятаться всю жизнь! — тщетно кричал мужчина. Патриция уставилась на палочку, которая пронзила ее насквозь, и ее глаза снова затуманились. Во что я превратилась?

К тому времени, как Джек вернулся, она уже перестала плакать. Он взглянул на нее и замолчал.

—Что не так? —спросил Джек встревоженно.

Как он вообще мог спросить об этом? Все было неправильно. Она стояла, обнаженная и привязанная к столбу, и только что подверглась насилию со стороны мальчишки! Слезы снова навернулись на глаза, но Патриция подавила их. Джек быстро освободил ее.

—Давай найдем какое-нибудь уединенное место.

Джек повел Патрицию к дощатому настилу на некотором расстоянии. Она шла босиком по пляжу, пока они не нашли менее людное место. Джек быстро огляделся по сторонам, затем вытащил кляп. Когда он попытался вытащить его, Патриция поняла, что ее рот не открывается!

Она заплакала. Джек недоуменно, начал тянуть сильнее, пока челюсти Патриции от боли не раскрылись достаточно, чтобы вытащить кляп. Это адски больно! Патриция пыталась размять затекшие челюсти.

Она ожидала, что он закончит работу, но вместо этого Джек откинулся на спинку шезлонга и начал рыться в пакете с продуктами.

—Ммм... мои руки?

—Здесь этого делать нельзя. Кто-нибудь может заметить.

Джек избегал смотреть на Патрицию.

—Вообще-то, вынимать кляп из рта на публике тоже незаконно, но на пляже это не так строго соблюдается.

—Тогда давай вернемся в переулок. —сказала Патриция.

—Это тоже небезопасно. До сих пор нам очень везло. Ранее я узнал, что у них большие проблемы с ночными грабителями.

—И как долго мне еще так оставаться? Это чертовски больно, Джек!

—Ты привыкнешь к этому.

Патриция ошеломленно уставилась на него. Джек, казалось, взял себя в руки.

—Э-э, я имею в виду...

—О, я правильно поняла, что ты имеешь в виду. Ты рад, что у тебя теперь есть собственная рабыня, Джек? Или ты предпочитаешь «Хозяин»?

—Нет, я не это имел в виду...

—Тогда что вы имели в виду, Хозяин? Я в замешательстве, потому что я просто глупая девчонка!

—Говори тише! —прошипел Джек.

—О, да, говорить тише. Я буду хорошей маленькой рабыней, Хозяин!

—Черт возьми!

Джек зажал рот Патриции рукой, и они оба боролись, пока она не упала навзничь на песок, а он не зажал ей рот рукой.

—Возьми себя в руки, мать твою! —Джек огляделся по сторонам. —Черт! Копы!

Джек выхватил кляп, который теперь был весь в песке, и с силой затолкал Патриции в рот. Испуганная, она приняла его, и он быстро вставил его на место. Затем Джек поднял ее и усадил.

—Что здесь происходит?

—Ничего, офицер. Она просто упала.

—Мне так не показалось. —сказал один из них. —Было похоже на то, что вы целовались на публике.

—Нет, сэр! —сказал Джек как ни в чем не бывало.

—Я очень надеюсь, что нет. —сказал другой полицейский. —Жаль, если ее конфискуют.

—Я буду иметь это в виду. —сказал Джек.

Они молча подождали, пока полицейские не скрылись из виду. Джек снова огляделся, затем вытащил кляп Патриции.

—Мне жаль. —сказала она, и слезы потекли по ее лицу.

—Нет, мне не следовало говорить того, что я сказал. У тебя все получилось хуже, чем у кого бы то ни было. Я поражена, что ты так долго держался!

—О, Джек! —Патриция упала на него, и он поймал ее, притянув к себе.

—Я была так напугана! —всхлипывала она. —Я начала думать... что, если бы ты просто бросил меня и...

—Эй, не говори так! Мы ведь уже все уладили, не так ли? Я не собираюсь бросать тебя!

Джек обнял Патрицию, и она заплакала. Выплакала весь стыд, унижение, боль, пока не превратилась в маленькую Патрицию, покоящуюся в сильных руках. Через некоторое время она снова села.

— Тебе лучше? - спросил Джек, вытирая ее слезы.

—Да.

—Хорошо, потому что я умираю с голоду.

—Я тоже, - усмехнулась Патриция.

Джек дал ей немного молока, чтобы вымыть песок изо рта, затем начал нарезать вяленую ветчину, хлеб и яблоки на мелкие кусочки и скормил ей. Примерно четверть из них упала на землю, потому что они так много смеялись над нелепостью всего этого.

В некотором смысле, будучи полностью открытой Джеку, Патриция чувствовала себя с ним свободнее, чем с кем-либо другим. От него больше нечего было скрывать. Джек принял ее такой, какая она была.

Когда они закончили трапезу, он промыл ее кляп в воде и вставил его на место, наполнив рот Патриции морской солью.

Они направились обратно в центр города, пока не добрались до питомника. Патриция уставилась на вывеску над дверью, мечтая о том, чтобы не заходить внутрь. Если бы только был какой-нибудь способ остаться с Джеком на ночь... Мысль о том, что она останется одна, пугала ее до смерти. Патриция держала себя в руках, пока Джек договаривался о ее заключении. Когда ее уводили, она оглянулась на него. Джек казался еще более потерянным, чем она.

Проводник снял с Патриции путы и положил их в коробку. Затем он отвел ее на площадку, выложенную плиткой.

—Ложись, —приказал он, надевая резиновые сапоги. Патриция присела на корточки в ожидании. Он подошел и мягко подтолкнул ее вперед, пока она не встала на четвереньки. Затем он переместил ее в центр.

На этот раз ее вымыли губкой с мылом. Он был очень скрупулезен, стараясь не попасть мылом ей в глаза и не задеть проблемные места под поясом верности. Закончив, он вытер Патрицию полотенцем и повел ее к печи.

—Высуши волосы. —сказал он и ушел.

Патриция старалась, как могла, но у нее были длинные волосы, и их было нелегко высушить. Когда он вернулся, то провел Патрицию в другую длинную комнату, в которой было около 20 маленьких клеток, большинство из которых были заняты. На одной из них, открытой, висела деревянная табличка с надписью «Пэтти».

—Внутрь. —сказал он.

Патриция забралась внутрь, и дверь за ней захлопнулась. Ей было приятно снова чувствовать свободу рук, хотя пояс верности с нее так и не сняли. Сама клетка была маленькой, едва ли достаточно высокой, чтобы в ней можно было согнуться, и ей было нелегко вытянуться. Патриция попила из миски с водой. К счастью, с нее сняли кляп.

Затем она посмотрела на тазик в другом углу. Было непросто принять нужную позу, но в конце концов у нее получилось, и Патриция вздохнула с облегчением, присев на корточки и наполнив тазик. Рядом с ним стояла емкость поменьше с водой, которой она обычно умывалась, прежде чем снова лечь.

Измученная, Патриция вскоре погрузилась в сон.

Глава 6. Собачья жизнь

На следующее утро Патрицию разбудил служащий.

—Просыпайся, Пэтти! Пора завтракать!

Патриция сонно подняла глаза, когда он просунул блюдо в низкое отверстие в решетке. На вид это был собачий корм, а запах был ненамного лучше. Патриция оглядела других девушек, которые с удовольствием ели, уткнувшись лицом в тарелку. Она сделала то же самое.

Вкус был едва терпимый. Патриция успела откусить всего несколько кусочков, прежде чем они попали ей в нос, а запах наполнил ноздри, вызывая тошноту. Она все равно поела, зная, что это все, что она получит. Рядом лежала аккуратно сложенная влажная тряпка, которой она вытерла лицо. Затем Патриция еще раз воспользовалась тазиком.

Другие девушки вокруг нее заканчивали свои утренние занятия и снова ложились спать. И это все? Просто есть и спать в этой крошечной клетке? Это было бы еще хуже, чем в первую неделю! Патриции так отчаянно хотелось поговорить с кем-нибудь из девушек, у нее было так много вопросов, которые она хотела задать.

Патриция подождала, пока одна из них посмотрит в ее сторону, и прошептала:

—Привет. Как долго ты здесь?

Девушка бросила на нее озадаченный взгляд и легла. Патриция попробовала заговорить с другой девушкой и получила тот же результат.

Это действительно имело смысл. Патриция вообще не видела свободных женщин или девушек любого возраста. Вероятно, их с самого рождения учили быть рабынями. Это было неправильно! Параллельная вселенная или нет, но рабство — это неправильно! Должен быть какой-то способ достучаться до этих несчастных душ...

Делать было нечего.... Делать было нечего... Патриция лежала в своей клетке, размышляя о своей жизни. Почему они с Джеком так часто ссорились раньше? Он казался совершенно непохожим на того безответственного придурка, которого, как ей казалось, она знала. Может быть, они просто не с того начали?

Люди думали, что она холодная, но это была не так. Ей нужен был такой имидж, иначе люди не стали бы ее слушать. Она хотела помогать, давать людям импульс, необходимый для достижения успеха. Бухгалтерское дело казалось хорошим способом направить людей на правильный путь. Оглядываясь назад, возможно, ей следовало заняться чем-то другим. Она, во-первых, избежала бы всех этих стрессов. Может быть, вышла замуж. И уж точно не оказалась бы здесь, одинокой и обнаженной, рабыней в клетке.

Была ли хоть какая-то надежда вернуться? Как можно построить телепорт, используя технологию 80-летней давности? Патриция задремала. Клетка загремела, когда открылась ее дверца.

—Вон, —произнес голос.

Патриция выползла и последовала за мужчиной в другую комнату. Не говоря ни слова, он начал надевать на нее наручники. Еще четыре девушки стояли рядом и ждали. Ее мышцы снова начали болеть, когда их заставили вернуться в искривленное положение. Мышцы ее челюсти запротестовали, но в конце концов смирились с кляпом, и вскоре он был зафиксирован на месте. Мужчина взял 5 поводков и вывел девушек на улицу.

Они отправились в турне по городу, маленькая стайка обнаженных тел на радость прохожим. Патрицию все еще шатало, но она старалась не отставать от остальных.

Они побывали в большинстве местных парков, и им было предоставлено «время для прогулок», когда они могли ходить куда угодно, лишь бы оставаться в пределах зрительного контакта.

Прогулка продолжалась около часа, после чего их загнали обратно в клетки, где все, кроме Патриции, спали до тех пор, пока не подали обед (это было почти то же самое, что и завтрак). Она немного вздремнула, и вскоре пришло время новой прогулки.

Вторая половина дня прошла почти по тому же сценарию, только на этот раз дети были не в школе. Они подкрадывались, шлепали ее по заднице, а затем убегали, смеясь. Более предприимчивые мальчики щипали ее за сосок, если им удавалось подобраться достаточно близко, в то время как сотрудник питомника орал на них, как резаный. Патриция чуть не расплакалась от унижения, но сдержала слезы. Ей пришлось вытерпеть это ради Джека.

Позже Патриция лежала в своей клетке, коротая время. Возможно, со временем она привыкнет к этому и сможет спать столько же, сколько другие девушки. Однако сейчас скука была невыносимой.

—Привет, Пэтти.

—Джек!

Патриция почти забылась и произнесла это вслух. Вместо этого она повернулась к Джеку и улыбнулась. Смотритель отпер клетку, и она выползла навстречу Джеку.

—Давай вытащим тебя отсюда. —сказал Джек, и они пошли за ее публичыми ограничителями.

—Ну, как тебе в питомнике? —спросил Джек, скормив ей несколько кусочков.

—Оооооочень скучно, я не слышала, что бы кто-то говорил! —пожаловалась Патриция.

—Чем ты занималась весь день?

—Я лежала в этой крошечной клетке!

—Что? И это все?

—Ну, они водят нас гулять два раза в день.

Патриция решила не говорить Джеку о детях.

—И надолго?

—Не знаю... может, час?

—Что, если я принесу тебе еще книг?

—Сомневаюсь, что это сработает. —мрачно сказала Патриция. —Рабыни не читают. Я начинаю сомневаться, умеют ли они вообще говорить.

—Лично я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь из них говорил.

Они оба сидели на песке и ели.

—Я понял, почему этот мир такой хреновый, —сказал Джек наконец.

Патриция вопросительно посмотрела на него.

—Чума. —сказал Джек.

— Чума?

— Какая-то разновидность чумы, которая поражает людей каждые 150-160 лет. Она может сохраняться в организме человека до двух недель. Затем она поражает матку, делая женщину бесплодной, и обычно убивает ее в процессе.

—И это привело мир к этому? —спросила Патриция, встряхивая металлическими оковами.

—В некотором смысле, да. Болезнь очень заразна, и может передаваться как мужчинами, так и женщинами, хотя у мужчин никаких симптомов нет. У заболевания 75%-ная смертность и 90%-ная стерильность.

—И что?

—Итак, подумай о последствиях! Сейчас у 75% мужчин нет пары. Это 3 из каждых 4 мужчин! Из оставшихся женщин более половины бесплодны!

Джек наклонился вперед.

—Подумайте об этом. Что происходит, когда природа решает, что только у 1 из 4 мужчин может быть пара?

—Война. —тихо сказала Патриция.

—Да, война! Ужасная война! Но это только начало! Без 3/4 женщин тебе бы пришлось завоевать территорию, в три раза превышающую твою, чтобы восстановить равновесие. Добиться этого было бы настоящим чудом. Города, из которых похищали женщин, были, по сути, мертвы. Выжившим ничего не оставалось, как заняться бандитизмом.

И это все еще не касается 99% городов, в которых соотношение мужчин и женщин не выровнено. Даже если бы они смогли достичь 50% — чего у них не получилось —гражданские беспорядки раскололи бы общество на части!

Джек посмотрел на море.

—В некотором смысле, это было неизбежно. Женщины быстро становились собственностью, и мужчины забирали их, нравилось им это или нет. Мужчины боялись за свою женщину, что она будет изнасилована и родит ребенка от другого человека, или что ее похитят.

Однако, если бы общество узаконило систему, в соответствии с которой женщины всегда были связаны и соблюдали целомудрие, находясь на улице, с привязными столбами, чтобы помешать потенциальным ворам, был бы достигнут баланс между имущими и неимущими.

—В каком смысле? — спросила Патриция.

—При соотношении численности полиции и населения 1:10 вы можете держать под контролем любое население, которое не проявляет явного бунта. Если в период между вспышками эпидемий оно будет институционализировано, его можно будет поддерживать и после стихийного бедствия. Все будут знать, чего ожидать. У каждого был бы равный шанс потерять свою пару. Это не самое лучшее решение, но именно его они придумали, чтобы справиться с гневом природы, и оно работает достаточно хорошо, чтобы общество не рухнуло.

—Для мужчин. —сказала Патриция.

—И для женщин тоже! Скажите, ты бы предпочла быть привязанной к одному мужчине, своему «Хозяину», или предпочла бы всю жизнь жить в страхе изнасилования и похищения? Потому что это очень реальная угроза! Я не смог найти ни одной страны, которая не придерживалась бы подобной стратегии и в то же время преуспевала бы сегодня.

—Значит, либо тебя изнасилует один мужчина, либо изнасилуют многие.

—Что? Нет! Я просто сказал...

—У женщины нет выбора, верно?

—Ну, нет...

—Ну, тогда как бы ты назвал это, кроме как изнасилованием?

—Позволь мне ответить на это другим вопросом: ты бы предпочла жить в обществе, где ты можешь рассчитывать на свою личную безопасность, где всегда есть еда, кров и тому подобное? Или ты бы предпочла жить в зоне военных действий? Потому что именно это случалось с любыми обществами, которые не принимали эту систему.

Патриция обдумала это.

—Когда ожидается следующая эпидемия?

—Эпидемия была 40 лет назад, так что нам не о чем беспокоиться. Сейчас также наблюдается промышленный бум, что подводит меня к другому вопросу: их патентная система не сильно отличается от нашей собственной. Она более строгая, но, думаю, я смогу ее обойти. У меня уже есть несколько изобретений.

—Каких?

—Например, вакуумная лампа.

—Что? Ее не ты ее придумал!

—Кто это сказал? Я знаю, как она работает. Я знаю, как она устроена!

—Но ты же не ИЗОБРЕТАЛ ее! Ты крадешь чью-то идею!

—Как я могу ее украсть? Кто сказал, что они вообще будут изобретены здесь! Кроме того, я же не путешествую в прошлое, чтобы воровать. Это все еще настоящее! Игра честная!

—Нет, это не так! Ты отбираешь изобретение у того, кто, насколько нам известно, мог бы разрабатывать его прямо сейчас! А что с ним?

—В реальности, где нас не было, он бы изобрел ее.

—А здесь?

—Я изобрету ее. Послушай, Пэтти...

—И ПЕРЕСТАНЬ, пожалуйста, НАЗЫВАТЬ МЕНЯ ПЭТТИ!

— Патриция, выслушай меня, пожалуйста.

Патриция спокойно посмотрела на Джека.

—Возможно, ты не согласна с моей этикой. По правде говоря, мне самому это не очень нравится, но сейчас, при нынешнем уровне развития технологий, у нас нет никакой надежды на создание телепорта. Сейчас я полностью за то, чтобы позволить истории идти своим чередом, но если наше собственное общество является эталоном, то потребуется ВОСЕМЬДЕСЯТ ЛЕТ, чтобы технологии продвинулись настолько далеко, что мы сможем вернуться назад. Через 80 лет мы оба будем мертвы, и в этом случае нам лучше сдаться прямо сейчас и жить своей жизнью как можно лучше.

Патриция задумалась над этим.

—Но ты возьмешь только те изобретения, которые помогут создать телепорт, верно?

—Патриция, ты хоть представляешь, сколько изобретений и их предшественников ушло на создание телепорта? Мне придется использовать почти все изобретения прошлого века, чтобы создать его.

Лежа в своей клетке, Патриция размышляла о том, что он сказал.

Если это займет 80 лет естественным путем, как быстро Джек сможет модернизировать мир? Год? 5 лет? 20? Как долго ей придется быть рабыней?

Следующий день прошел без происшествий, как и все последующие. Довольно скоро Патриция потеряла счет времени. Джек каждый вечер водил ее куда-нибудь и за ужином объяснял ей свои планы. Патриция старалась порадоваться за него, но было так одиноко сидеть весь день взаперти, имея лишь час или два свободы.

Вскоре Джек стал занят и по воскресеньям, «занимаясь мошенничеством», как он выражался. Иногда они ссорились, и Патриция говорила вещи, о которых потом сожалела, но Джек не пропустил ни одного вечера, проведенного с ней.

Но однажды Джек не появился. Сотрудники питомника были удивлены не меньше, чем Патриция, и поспешили приготовить ей ужин из собачьего корма. Она так волновалась, что не спала всю ночь. Джек был ранен? Жив ли он? Патриция много плакала и отказалась идти на прогулку на следующий день. Смотритель в конце концов сдался и пошел без нее.

Джек приехал к обеду. Он молча связал ее и проводил на место, где они ужинали.

—Я сожалею о вчерашнем. —начал Джек. —Но у меня хорошие новости.

—Где ты был вчера?

—Я пытался добиться расположения. —сказал Джек. —Мы...

—Добиться расположения? Я подумала, что тебе ранили или что-то похуже!

Патриция чувствовала, как ее гнев и досада вырываются на поверхность.

—Да, прости, но я думал, что это того стоило.

—Оно того стоило!? Я была напугана до полусмерти!

—Патриция, я нашел нам жилье.

Патриция ошеломленно уставилась на него.

—Мы остановимся у моего коллеги. —поспешно сказал Джек. —Мы разделим расходы, так что я смогу себе это позволить, но есть одна загвоздка.

Джек посмотрел на Патрицию, ища поддержки.

—Тебе придется... э-э..... сидеть в одной клетке с его девушкой Синди.

—Что?

Это было так нелепо.

—Послушай, это может прозвучать немного странно, но на самом деле здесь это довольно распространено. От тебя не ждут лесбийских выходок или чего-то подобного.

—Я надеюсь, что нет! —фыркнула Патриция.

—Это просто... Я подумал, что это поможет тебе выбраться из питомника. Ты сказала, что там скучно, верно?

—А что насчет этого твоего друга? Я должна его обслуживать?

Джек выглядел шокированным.

—Нет!

—Что, если он попросит тебя поделиться?

—Он не попросит! Так просто не делается.

—Как хорошо, что мы живем в нравственном обществе, —сухо сказала Патриция.

—Эй, я просто подумал, что это будет шагом вперед после того, как ты все время сидела взаперти в этой крошечной клетке. Мы сможем чаще видеться и...

—О, мистер Клайн! Я почти склонна думать, что вы влюбились в меня!

Джек покраснел, как свекла, и отвернулся.

—Я просто подумал, что это было бы хорошей идеей, вот и все.

Патриция смотрела, как прибой набегает на песок.

—Когда мы переедем?

—В это воскресенье, если хочешь.

Они поболтали о том о сем, затем собрали вещи и вернулись в питомник. Джек проводил ее до ее маленькой клетки. Патриция наклонилась к нему и прошептала:

—Давай сделаем это.

Джек улыбнулся и кивнул.

—Нужно уладить кое-какие детали, —прошептал Джек в ответ. —Я не смогу увидеть тебя до воскресенья.

Следующие три дня тянулись мучительно медленно. Патриция целыми днями представляла, каким может быть новое место. Было ли оно просторным? Насколько большой будет клетка, в которой она должна разместиться. Было ли оно близко к океану? Какой девушкой была Синди?

Патриция ела и гуляла, но в конечном счете ее мысли были заняты предстоящим переездом.

Глава 7. Спальный район

Джек приехал в воскресенье, как и обещал, с другим мужчиной. Ему было за тридцать, он был довольно плотного телосложения, с большими кустистыми бровями. У него было мягкое лицо и от природы розовые щеки, из-за чего казалось, что он много смеется. Алекс восхищенно оглядел Патрицию с ног до головы. Она, как и подобало, уставилась в пол.

Как только Патриция была связана, они вызвали такси. Патриция села между двумя мужчинами, и сиденье так вдавило в нее соединительный стержень, что ошейник больно впился в нее.

—Она очень милая! —прокомментировал Алекс. — Где ты ее раздобыл, если это не тайна?

Патриция не смогла определить его акцент, но он определенно был не местный.

—Это долгая история, —сказал Джек. —Возможно, я расскажу тебе когда-нибудь, если ты меня хорошенько напоишь.

Другой мужчина громко рассмеялся.

—В таком случае, мы должны выпить сегодня вечером, чтобы отпраздновать это!

Они не обращали на Патрицию внимания и говорили о делах, пока такси, наконец, не остановилось.

—Я открою, Джек! —воскликнул Алекс и протянул таксисту несколько монет.

Жилье было просторным, но далеко не таким шикарным, как Патриция себе представляла. Тем не менее, это был огромный шаг вперед по сравнению с тем, что было раньше. Мебель была старой, вероятно, доставшейся по наследству. Здесь были столовая, кухня (которую она никогда не видела), две спальни и главная комната, в которой находилась клетка.

Сама клетка занимала примерно треть пространства. Она была достаточно большой, чтобы в ней можно было стоять, и по обе стороны от нее стояли две циновки, а между ними —миска для воды и стульчак. Синди ждала их, низко склонив голову и выпятив задницу.

—Будем надеяться, что они понравятся друг другу, —сказал Алекс, открывая клетку.

Патриция вошла и села на коврик напротив Синди. Они обе уставились друг на друга.

—Что ж, как говорится, только время покажет! —сказал он и захлопнул дверь.

Взгляд Синди не дрогнул. Патриция ободряюще улыбнулась. Лицо Синди не выражало никаких эмоций. Еще немного понаблюдав, она легла на свой коврик, отвернувшись от Патриции.

Мужчины разговаривали, смеялись, пили, совершенно не обращая внимания на двух девушек в клетке.

«—С таким же успехом мы могли бы быть мебелью», — подумала Патриция.

Впрочем, в каком-то смысле они ими и были.

С течением ночи эти двое становились все пьянее и шумнее. Друг Джека встал и направился к клетке. Синди немедленно приняла позу покорности. Патриция, не зная, что делать, повторила за своей сокамерницей.

—Иди сюда, Синди!

Синди встала и последовала за ним к креслу, в котором он сидел, развалившись. Алекс спустил брюки и сел. Синди встала на колени между его раздвинутых ног и приподняла его твердый член. Патриция наблюдала, как рот Синди полностью поглотил его. Алекс вздохнул, затем посмотрел на Джека.

—Не нужно стесняться. В конце концов, это и твой дом!

—О! Эээ... Что ж...

—Ты видишь, что я стесняюсь? — сказал он, указывая на очень занятую Синди. —Иди! Твоя девушка ждет тебя!

—Ну, я...

—Иди! Иди! —сказал он, нетерпеливо размахивая руками.

Джек встал и нервно зашагал к клетке.

—Пэтти! Иди сюда!

Джек умоляюще посмотрел на Патрицию. Она послушно поднялась и встала перед ним, стараясь не встречаться с ним взглядом.

Они вернулись к его креслу. Руки Джека потянулись к ремню, затем опустились, затем вернулись обратно. Он быстро расстегнул ремень и спустил штаны. Малыш Джек застыл по стойке смирно. Патриция положила руки на грудь Джека и мягко толкнула, пока он не откинулся на спинку кресла. Может, он и не умел, но она-то умела.

Патриция опустила лицо так, что оно оказалось в сантиметре от его члена, посмотрела на него снизу вверх и улыбнулась. Он выглядел испуганным. Может, он был девственником? Многие из этих инженеров были девственниками... Пришло время повеселиться.

Патриция провела языком по кончику и приподняла его, затем опустила, позволяя ему лениво покачиваться. Подавшись вперед, она нежно погладила сладкое местечко под кончиком, а затем взяла, пульсирующий член Джека, в рот. Очень легко обхватив губами его ствол. Патриция отстранилась, лаская его снизу.

На этот раз она взяла его глубже, услышав, как Джек резко втянул воздух, когда она стала сильнее всасывать, и начала двигаться в медленном, устойчивом ритме. Патриция почувствовала вкус преякулята, когда он вырвался из его фаллоса. Теперь Джек был в ее руках.

По правде говоря, ей следовало бы подразнить его, заставить немного помучиться, но ей самой было очень жарко, и она не смогла бы долго оставаться спокойной. Широко открыв рот, Патриция приняла его глубоко, почувствовав, как он проходит мимо ее горла, прежде чем сработал рвотный рефлекс. Глубоко проникал его трепещущий член, когда она снова и снова втягивала его в себя, посасывая все сильнее, быстрее, БЫСТРЕЕ! СИЛЬНЕЕ!

Высвобождение! Семя Джека излилось в ее ждущий рот. Патриция поддерживала сильный ритм, затем замедлилась, когда Джек закончил эякуляцию. Сделав несколько легких движений, чтобы привести себя в порядок, она отпустила его, скромно стоя на коленях в ожидании.

Этот взгляд, полный благоговейного недоверия, был бесценен. Патриция подавила смешок и уставилась на свои колени.

—Что-то не так, Джек?

—Хм? —Джек огляделся. —Э-э... нет... Просто давненько я этого не делал.

Алекс усмехнулся.

—Мы с Синди занимаемся этим почти каждый вечер.

Алекс допил остатки из своего бокала и передал его Синди. Она послушно подошла к бару и налила еще один.

—Итак! Как ты сюда попал? —спросил Алекс. —Нью-Йорк большой город, да? В Нью-Йорке много возможностей!

—Терпеть не могу зиму, —сказал Джек.

—Браво! Совершенно верно! Я тоже не люблю холод.

Алекс наклонился к Джеку.

—В моем родном городе зимой нельзя даже помочиться на улице, чтобы не отвалились яйца. Что касается меня, то я люблю мочиться на улице, так что мне оставалась либо стать женщиной, либо переехать в Содружество!

При этих словах Алекс хлопнул себя по колену и расхохотался. Он снова осушил свой стакан.

—Нам пора спать. Завтра большое собрание!

Алекс помахал Синди, которая вернулась в свою клетку и легла.

—Спокойной ночи, Джек! —он хлопнул Джека по спине и, пошатываясь, побрел в свою комнату.

—Спокойной ночи, Алекс. —сказал Джек.

Патриция встала и вошла в клетку, закрыв за собой дверь. Джек посмотрел ей вслед, затем повернулся и пошел в свою комнату.

Патриция ворочалась на своем коврике. Вечно ускользающий сон держался от нее на безопасном расстоянии. Расстроенная, она встала и попила из миски с водой. Сидя на коврике, обхватив колени, Патриция смотрела на полоску лунного света, проникавшую в окно. Вероятно, это было просто беспокойство от пребывания в новом месте. Синди крепко спала, свернувшись калачиком.

Шаги. Патриция смотрела сквозь прутья решетки на приближающуюся фигуру. Джек! Он вставил свой ключ в замок и открыл дверь, затем схватил ее за руку и вытащил наружу.

Патриция ахнула, когда он поставил ее на четвереньки, а затем начал возиться с ее поясом верности. Тяжело дыша, он судорожно потянул за него, затем еще немного повозился, пока, наконец, он не снял его. Патриция опустила голову и плечи на пол, когда Джек опустился позади нее, и его лицо показалось силуэтом в лунном свете.

Патриция почувствовала толчок и инстинктивно отодвинулась. Она была мокрой. Она была готова.

Джек вошел в нее жадно, причиняя боль. Патриция ахнула и потянула, чтобы ослабить давление. Снова вышел, затем вошел глубже. Теперь Джек был внутри нее. Снова вышел, и Патриция вскрикнула, когда он вошел в нее.

Джек начал двигаться в медленном и ровном ритме. Патриция чувствовала каждый сантиметр его тела, когда он вторгся в нее. Она приветствовала его, она ждала его. Когда Джек ускорил темп, она больше не могла сдерживаться. Стон сорвался с ее губ.

Теперь Джек яростно входил в нее, рыча, как зверь. Он был первобытным зверем. Он был ее хозяином! Он держал ее железной хваткой, вторгаясь в нее.

—О боже, о боже, о боже, о боже! —вскрикнула Патриция, когда Джек пронзил ее, отдаваясь эхом по всему телу. Тяжело дыша, его семя наполнило ее. Она была сосудом, который должен был наполниться ее мужчиной. Патриция снова закричала, когда Джек вошел в нее еще глубже, чем когда-либо, выпустив последний заряд, прежде чем рухнуть на пол.

Она оставалась на месте, чувствуя, как туман медленно рассеивается, пока они не остались вдвоем на залитом лунным светом полу. Джек посмотрел на нее и улыбнулся. Патриция улыбнулась в ответ. Они не произнесли ни слова.

Патриция так и не услышала, как они ушли на следующее утро. Когда она проснулась, Синди все еще спала. Рядом с каждой из них стояло по миске с чем-то, похожим на тушеное мясо. Патриция попробовала немного. На самом деле, это было очень вкусно, намного лучше, чем каша в питомнике. Она поела, затем умылась мочалкой.

Синди пошевелилась, затем села, уставившись на Патрицию.

—Доброе утро! — сказала Патриция.

Синди ничего не ответила и уткнулась лицом в тарелку с едой. Патриция наблюдала, как она ест. Спокойно и методично Синди слизывала каждый кусочек, время от времени поглядывая на Патрицию. Покончив с едой, она умылась и аккуратно положила сложенную салфетку рядом с тарелкой.

—Вкусно? —спросила Патриция. Синди уставилась на нее, стоя на коленях на своем коврике.

—Вкусно? —снова спросила Патриция, изображая, как ест. Выражение лица Синди не изменилось. Ее лицо было пустым, лишенным эмоций.

—Ты понимаешь? —спросил Патриция.

Нет ответа. Только пристальный, нервирующий взгляд. Патриция вздохнула и легла, отвернувшись от своей сокамерницы.

—Хошо. —раздался тихий голос. Патриция обернулась. Синди все еще наблюдала за ней.

—Да. Хорошо. —сказала Патриция. Синди оставалась такой же невозмутимой, как и всегда.

Патриция была удивлена, когда некоторое время спустя в квартиру вошли двое мужчин.

Патриция с опаской наблюдала, как они подошли прямо к клетке и открыли ее. Синди вскочила на ноги, чтобы встретить их.

—За мной! —сказал один из мужчин, указывая на Патрицию. Она встала и последовала за ними.

На обеих девушек надели наручники и вывели на улицу. Там их затолкали в ожидавший их грузовик. В кузове находились еще 8 девушек, все они были привязаны за ошейники к стенкам грузовика. Патрицию и Синди прижали к стене и закрепили на месте.

Внезапный толчок, когда грузовик выехал на обочину, заставил Патрицию потерять равновесие. Ее колени подогнулись, и она упала навзничь, ошейник туго сдавил ей горло, больно перехватив воздух. Она быстро восстановила равновесие и встала, кашляя и срыгивая. Другие девушки бесстрастно наблюдали за ней, как это делала Синди. Казалось, все они были совершенно довольны своей судьбой.

Оставшуюся часть поездки Патриции удалось преодолеть с небольшими трудностями, расставив ноги, чтобы сохранять равновесие при резких поворотах грузовика. Когда он наконец остановился, двери открылись, и мужчины запрыгнули в кузов, отцепили девушек и поставили их на землю.

Их провели гуськом в другую комнату, где сняли с них путы и обувь, оставив обнаженными, если не считать поясов верностей и ошейников. Когда внутренняя дверь открылась, Синди схватила Патрицию за руку и взволнованно потащила ее внутрь.

Патриция не была уверена, как назвать это — детской или бункером для психов. Это была гигантская комната, обитый сверху донизу мягкой обивкой. На мягком полу валялись различные игрушки, сделанные из мягкого материала.

Патриция ошеломленно наблюдала, как девять девушек, смеясь и визжа, затеяли игру в догонялки. Одна девушка держала в руках красный шарф и старалась, чтобы ее не догнал никто из остальных. Первому, кто дотрагивался до нее, давали шарф, и игра начиналась сначала.

«—Они совсем как дети». — подумала Патриция.

Синди подошла к ней и протянула шарф. Патриция покачала головой. Синди взяла ее за руку и вложила в нее шарф.

—Нет, спасибо. —сказала Патриция, возвращая шарф. Синди посмотрела на нее, затем повернулась и присоединилась к остальным.

Было удивительно, сколько энергии у них было. Еще 10 минут, и Патриция начала бы задыхаться, чтобы взять тайм-аут. Пришли еще девушки, и вскоре в зале воцарилась какофония визга и хихиканья. Однако никто не произнес ни слова.

Патриция сидела в сторонке и бесцельно играла с плюшевой игрушкой. Время от времени кто-нибудь подходил к ней, желая, чтобы она присоединилась к игре, но она только качала головой. Все это было так нереально... Казалось, вся их жизнь была посвящена бессмысленным играм и сексуальному обслуживанию.

Прозвенел звонок на обед, и их всех вывели в длинный коридор. Вдоль стены стоял ряд мисок, рядом с каждой лежала влажная салфетка. Патриция последовала за пакетом, пока не остановилась перед своей миской.

—Ешь свою еду! —сказал чей-то голос, заставив ее вздрогнуть. Мужчина за ее спиной указывал на ее миску. Обычно она возвращалась с резким комментарием. Вместо этого Патриция опустилась на колени и уткнулась лицом в миску, как послушная маленькая собачка.

Вторая половина дня прошла почти так же, как и предыдущая. Патриция отказалась от участия, решив вместо этого прилечь и не обращать внимания на окружающий мир — навык, который она приобрела за месяц, проведенный в питомнике.

Алекс и Джек вернулись домой вместе, смеясь и хлопая друг друга по спине. Увидев ее, Джек повернулся к своему другу.

—Привет, Алекс. Надеюсь, ты не возражаешь... Я бы хотел сводить свою девушку на прогулку.

—Конечно, без проблем! Я отложу ужин еще на час.

Они сели на свое обычное место.

—Итак, как прошел твой первый день в дневном саду? —спросил Джек.

—Это было ооочень странно! Я даже не знаю, как это описать!

Джек рассмеялся.

—Хочешь окунуться в воспоминания?

—Нет! Просто есть что-то неправильное в том, что взрослые девушки так играют".

—Это помогает им тренироваться. Что ты думаешь о Синди?

—Я не знаю... —сказала Патриция после паузы. —Это похоже на то, что дома она такая серьезная... никогда не улыбается. Но сегодня она улыбалась и смеялась весь день.

—Конечно! —сказал Джек. —Работа есть работа, а развлечение есть развлечение.

—Думаю, да... Как продвигается твоя работа? —спросила Патриция.

—Довольно неплохо. Я продал патент на вакуумную лампу.

—Ты его ПРОДАЛ? Кому?

—Компании. Как ты думаешь, почему они пытаются создать мне комфортные условия?

—Но я думала, тебе нужны были эти патенты для создания телепорта!

—Да, но я не могу создать это, используя только бумагу. Кто-то должен производить эти вещи, а для этого нужны деньги и инфраструктура.

—Так что же помешает им бросить вас, как только они начнут?

—Ничего. Кроме страха.

—Что ты имеешь в виду?

—Они знают, что у меня есть козырь в рукаве, просто не знают, какой именно. Вот почему они приставили ко мне Алекса.

—Они приставили его к тебе? Я думала, вы друзья или что-то в этом роде!

—Вряд ли! В конце концов, он шпион!

—Что? Откуда ты знаешь?

—Потому что от него пахнет шпионом.

Джек понимающе улыбнулся Патриции.

—О, ты не можешь на него сердиться. Они держат его за яйца с самого первого дня. Теперь они охотятся за моими яйцами.

—И что ты собираешься делать?

—Я постараюсь быть на несколько шагов впереди них так долго, как смогу. Но если все пойдет насмарку, ты будешь моим козырем в рукаве.

—Я? Что я могу сделать?

—Ну, для начала ты можешь говорить. Они этого не ожидают.

Патриция внезапно почувствовала тошноту.

—Э-э-э... вообще-то, я вроде как уже говорила.

—Что? С кем?

—С Синди и пару раз с какими-то девушками из дневного сада, как ты это называл.

—В дневном саду. Кто-нибудь из мужчин слышал тебя?

—Я так не думаю. Я поговорила с Синди только после того, как ты лег спать. Она передразнила меня.

—Что ты ей сказала?

Патриция рассказала.

—И это все? —спросил Джек.

Патриция кивнула.

— Что ж, если она скажет это снова, просто не обращай на нее внимания. Мы не можем допустить, чтобы кто-то заподозрил тебя. С этого момента тебе нужно будет сделать все возможное, чтобы не выделяться из толпы. Если все пойдет хорошо, я смогу взять тебя на работу в качестве девушки для показа.

—Кто такая девушка для показа?

—В основном, та, кто должна выглядеть привлекательно для больших шишек. Но важно то, что ты будешь присутствовать на каждом заседании правления.

—Чтобы шпионить за ними.

—Именно. Чем больше я буду знать о том, что происходит за закрытыми дверями, тем больше вероятность, что я смогу выпотрошить компанию.

—Выпотрошить ее? Зачем?

—Потому что я не могу позволить им сохранить этот патент. Когда я изобрету транзистор, предыдущий патент практически ничего не будет стоить, но у них есть несколько мошенников, которые способны обобрать Дьявола до нитки, а я не могу позволить себе такие задержки.

—Так что же мне искать?

—Все, что мы можем использовать. В основном, грязь, но также и любые стратегии, которые они могут придумать.

Джек посмотрел на часы.

—Уже поздно. Нам пора возвращаться. —Джек вставил ей кляп на место. —Этого не случится еще пару месяцев, так что не переживай по этому поводу. Просто сосредоточься на том, чтобы слиться с толпой.

Патриция кивнула, и они оба встали, чтобы уйти.

Патриция так и сделала, присоединившись к остальным девушкам в их играх. Поначалу это было утомительно, но вскоре она нашла источник энергии, о котором и не подозревала. Ночью она тоже спала гораздо лучше.

Вечера Патриция проводили у ног Джека, который обсуждал с Алексом бизнес или политику (часто одно и то же). Она была образцовой рабыней, готовила ему напитки (хотя на самом деле он пил очень мало) и старалась, чтобы маленький Джек был счастлив.

Они оба отрабатывали код, который придумал Джек, чтобы общаться с помощью жестов, иногда таких незаметных, как взгляд на определенный предмет в комнате или зевота определенным образом. Они оба записывали сказанное, а затем сравнивали результаты во время своих прогулок.

С тех пор Синди не произнесла ни слова, и это вполне устраивало Патрицию. Она тоже казалась более выразительной... Или Патриция просто научилась лучше ее понимать?

Для нее было некоторым шоком, когда Синди впервые попыталась заснуть рядом с ней ночью. Она казалась такой хрупкой, что у Патриции не хватило духу отказать. С тех пор они часто проводили ночи, прижавшись друг к другу, и Патриция находила это утешительным.

Сама Синди редко проявляла свои эмоции, когда не была в дневном саду, но на нее очень сильно влияли окружающие. Негативные эмоции оказывали сильнейшее воздействие, и обычно именно в такие ночи она заползала на коврик к Патриции. Но вы бы никогда этого не увидели, если бы не знали, на что обращать внимание. Для большинства людей она была просто рабыней, которая изо всех сил старалась угодить.

Все вошло в такую рутину, что Патриция почти забыла об опасной игре, в которую играл Джек, пока однажды он не пришел домой один, выглядя расстроенным. Он открыл клетку.

—Пэтти! Иди сюда! — отрывисто сказал Джек.

Он повел Патрицию через весь город, прочь от пляжа, сворачивая в переулки, по-видимому, наугад. В конце концов, они вышли на дорогу в заброшенном районе. Ветхие дома отбрасывали зловещие тени в лучах вечернего солнца.

Джек остановился, огляделся, кивнул и повел ее на заросший участок. Мусорный бак лежал на боку, наполовину заполненный гнилыми яблоками. Мусорный бак! Именно здесь они впервые попали в этот безумный мир!

Джек снял с нее все путы, затем уложил в высокую траву.

— Это самое уединенное место, о котором я только мог подумать. —сказал Джек. —Дела пошли плохо, Пэтти. Возможно, я смогу спасти ситуацию, но это будет очень рискованно.

—Что? Что случилось?

—Они разоблачили мой блеф. Я планировал сыграть с ними против одного из их крупных поставщиков, но они каким-то образом узнали и разорвали отношения, чтобы избежать неловкости. Они не могут повесить это на меня, но, вероятно, догадываются, кто это был.

—Значит, ты все еще в выигрыше.

—И да, и нет... Я мог бы сорваться с места и сбежать с огромной суммой наличных, но потерял бы репутацию в отрасли. После этого никто не захотел бы иметь со мной дела. Я бы никогда не смог построить телепорт.

Джек посмотрел на нее.

—Мы бы застряли здесь навсегда.

Патриция была бы рабыней до конца своих дней...

—Но ведь есть кое-что, что ты можешь сделать, верно?

—Есть... Я мог бы продать тебя.

У Патриции отвисла челюсть.

—Именно так я и думал. —сказал Джек.

—Какая от этого может быть польза?

—Для них это принесло бы огромную пользу. Они наконец-то зажали бы мои яйца в тисках.

—И я стал бы их рабыней!

—Да.

—И что потом?

—И тогда они потеряют бдительность. Они знают, что я сделаю все возможное, чтобы вернуть тебя. Если я нагну их, они оставят тебя.

—И как это нам поможет?

—Это возвращает меня к мысли о том, чтобы поиметь их. У меня есть несколько планов по захвату компании; все, что мне нужно, — это катализатор. Вот тут-то и появляешься ты. Собери на кого-нибудь компромат. Подойдет любой член совета директоров. Они и так не доверяют друг другу, так что разделить их будет несложно.

—А если план провалится?

—Если план провалится, ты станешь их рабыней, а я окажусь в еще более глубоком дерьме.

Патриция выглядела задумчивой.

—Ты уверен, что нет другого выхода?

— Они будут неустанно следить за мной. Я даже не смогу справить нужду, чтобы они не узнали, сколько туалетной бумаги я израсходовал. Но прелесть этого в том, что они даже не допускают мысли, что мы с тобой можем общаться. На самом деле, так даже лучше. Они увидят, что я все время смотрю на тебя, и воспримут это как проявление слабости.

Джек притянул Патрицию к себе.

—Но я отменю все это, если тебе это не нравится.

—Джек... я...

—Я не собираюсь терять тебя, Пэтти. Я буду продолжать работать, чтобы вернуть нас домой, пока есть надежда.

Патриция посмотрела ему в глаза, запустив пальцы в его волосы. Джек наклонился и поцеловал ее; это был глубокий поцелуй воссоединившихся потерянных. Любовь, которой они занимались в тот день, была глубже, чем плотские утехи, которыми они время от времени предавались раньше. Их тела слились в неразрывном единстве, и они поклялись друг другу, как могут только влюбленные.

Патриция смотрела на ранние звезды, когда он входил в нее, задаваясь вопросом, может ли это быть в последний раз.

Глава 8. Офисная леди

За Патрицией пришли на следующее утро. Они с Синди только что закончили завтракать, когда дверь открылась и вошли двое мужчин. Они взяли Патрицию, но оттолкнули Синди, когда она попыталась последовать за ними. Патриция посмотрела на нее, желая, чтобы та могла что-нибудь сказать. Мне жаль. Патриция бессознательно жестикулировала, пока мужчины связывали ее.

Она ехала в служебной машине в сопровождении двух мужчин, а затем ее быстро провели через вестибюль к переполненному лифту. Все они наблюдали за ней, стоящей обнаженной, связанной и беспомощной. Патриция чувствовала, как их голодные взгляды скользят по ней, ожидая малейшей возможности.

На верхнем этаже Патрицию провели по короткому коридору в роскошно обставленный кабинет. Пол покрывал мягкий плюшевый ковер. Стены были украшены головами различных животных —трофеями прошлых побед? Или позерскими безделушками, купленными, чтобы произвести впечатление?

—Оставь ее здесь, —произнес чей-то голос. Он непринужденно сидел за большим дубовым столом. Табличка с именем, тисненная золотом, гласила: «Виктор Хоул». Он молча посмотрел на Патрицию, затем встал и неторопливо подошел. Обладая довольно внушительной фигурой, он был слишком велик в своем костюме-тройке. Тонкая прядь черных волос выбивалась из-под его блестящей кожи головы в тщетной попытке скрыть то, что и так должно было быть очевидным для всех. Его лицо было жестким, а взгляд - властным.

—Так это и есть его маленькая сучка... —Хоул оглядел Патрицию с ног до головы. —Можете идти.

Двое мужчин исчезли.

Хоул вытащил кляп и засунул пальцы глубоко в рот Патриции, исследуя его. Он ущипнул и потянул ее за язык, затем глубоко засунул пальцы ей в горло. Патриция задохнулась и отпрянула, но Хоул быстро схватил ее за волосы, притянул к себе и протолкнул глубже.

—Ты не очень искусна, не так ли? — спокойно спросил он, когда ее вырвало. — Интересно, что он в тебе нашел?

Хоул продолжил свое исследование, лаская и сжимая груди Патриции. Его большие пальцы поглаживали ее соски, искушая их, уговаривая. Патриции хотелось убежать. Она хотела убежать от Хоула, но у нее не было возможности убежать. Он грубо развернул Патрицию и начал снимать с нее путы. Его руки впились в ее попку, широко раздвигая ее. Патриция закрыла глаза и терпела это. Затем произошло немыслимое: пояс верности упал с ее бедер.

В течение последних шести месяцев этот ключ хранился только у Джека. До сегодняшнего дня никто больше не снимал с Патриции пояс. Внезапно она почувствовала смертельный страх.

—Ложись, —сказал Хоул, ставя Патрицию на четвереньки. Она почувствовала, как широкая полоска кожи обхватила ее шею и зафиксировалась на месте. Это мешало ей сильно двигать головой.

—Ты все время должна оставаться на полу. —сказал Хоул Патриции, затем подошел к своему стулу и сел. —Давай! —приказал он.

Патриция подползла к нему и встала на колени. Хоул спустил штаны, обнажив свой напряженный член.

—Ну?

Патриция наклонилась вперед и взяла его пенис в рот. Без пояса верности она чувствовала себя более уязвимой и обнаженной, чем когда-либо в своей жизни. Это было глупо, но она действительно чувствовала себя защищенной в нем все это время.

Дверь открылась. Патриция оглянулась и увидела, что в комнату входит Джек.

«—О боже, пожалуйста, нет! » —подумала Патриция. Твердая рука легла на голову Патриции и вернула ее к работе. Сгорая от унижения, она продолжила сосать член Хоула.

—Вы звали меня, сэр?

—Ах, Джек! Вы пришли как раз вовремя!

Патриция закрыла глаза, и они наполнились слезами.

—Я хочу, чтобы вы немедленно приступили к нашему маленькому проекту. Алекс внизу, все приготовит.

Патриции пришла в голову мысль, и она начала сосать сильно и быстро. Шлепок! Патриция чуть не упала, когда Хоул отвесил ей пощечину.

—Притормози, тупая сучка!

Хоул повернулся к Джеку.

—Все детали должны быть уже проработаны. Вы не видите никаких проблем, не так ли?

Последовала долгая пауза, и единственный звук, который вырвался из рта Патриции на члене ублюдка.

—Нет, сэр. —сказал Джек.

—Хорошо! Хорошо! —сказал Хоул. —Что ж, тогда не буду вас задерживать.

—Спасибо, сэр. —сказал Джек.

Патриция услышала, как закрылась дверь.

—Тебе нужно знать свое место, —сказал Виктор, поднимая Патрицию за подбородок, чтобы посмотреть на нее своим суровым взглядом.

После этого Патриция редко видела Джека. Большую часть дня она проводила под столом этого мужчины, отсасывая у него. Хоул обязательно сажал ее в клетку в зале заседаний, когда Джек собирался присутствовать, но в основном он держал ее в маленькой клетке в своем кабинете, когда его не было дома.

Время от времени Хоул забывал о ней в зале заседаний, и это были как раз те дни, которых она ждала. Обычно это были долгие часы в одиночестве, но время от времени кто-нибудь заходил поболтать или собраться небольшой группой. Патриция внимательно запоминала все, что они говорили, и передавала это Джеку невербально, когда он был рядом.

Это заняло некоторое время, но в конце концов Патриция собрала воедино экономическую картину компании. Они купались в государственных деньгах, и у каждого из них был свой собственный денежный фонд, в который он погружался, как в банку с конфетами. Это, конечно, в высшей степени незаконно, но лучший из них был Олафсон, одного из первостатейных мошенников. Он только что купил довольно дорогой дом и записал его на один из проектов. У Патриции даже был номер файла, который она передала Джеку, как только смогла.

Прошло совсем немного времени, прежде чем случилось немыслимое. В ожидании прибытия Джека Патрицию поместили в камеру в зале заседаний, и она вспоминала несколько последних «закрытых» совещаний, на которых она присутствовала, чтобы передать Джеку что-нибудь важное.

Когда Джек вошел в комнату, Виктор окликнул его.

—Джек! Нет необходимости садиться. Мы будем кратки.

Хоул сложил руки домиком и наклонился вперед.

—Сегодня правление провело голосование, и мы решили, что вы могли бы принести компании больше пользы, если бы не отвлекающие факторы, связанные с членством в совете директоров.

—Вы хотите сказать, что исключаете меня из совета директоров? —категорично заявил Джек.

—Грубо говоря, да.

—И что же, позвольте спросить, привело вас к такому решению?

—Вряд ли сейчас подходящее время и место для того, чтобы вдаваться в подробности, Джек. —благочестиво произнес Хоул. —Достаточно сказать, что до нашего сведения были доведены некоторые детали, касающиеся незаконного присвоения средств. Теперь, я уверен, вы знаете, что, согласно уставу компании, любой, кто будет признан виновным в нарушениях в этой области, лишится своих акций, не говоря уже о нашей обязанности сообщить об этом в соответствующие органы.

—Понятно, —сказал Джек. —И я предполагаю, что, если бы я добровольно отказался от своих акций, этот вопрос приобрел бы меньший приоритет?

—Ну, я, конечно, не могу говорить за всех, но в данный момент мы очень заняты другими делами. Любые меры по экономии времени были бы чрезвычайно полезны.

Джек уставился прямо перед собой, костяшки его сжатых кулаков побелели.

—Тогда я уберу свой стол.

—О? —невинно спросил ублюдок. — Мне ужасно жаль, что вы уходите, Джек, но оставайся на связи.

Джек взглянул на Патрицию, его лицо побагровело от ярости, затем повернулся и ушел.

Патриция свернулась калачиком, чувствуя тошноту. Голоса на собрании продолжали звучать, как незначительные звуки в ее разрушенном мире. Джек ушел. Джек ушел! Она была собственностью другого мужчины.

Позже в тот же день ее перевезли в дом Виктора. Поместье занимало несколько акров, а в самом доме могла поместиться целая казарма. Патриция почти ничего не видела, так как ее быстро отвели в комнату, сняли с нее путы, а затем бесцеремонно бросили в клетку.

В самой комнате не было окон, только крошечная полоска света проникала сквозь щель под дверью. Патриция лежала, чувствуя, что все тело онемело. Она погрузилась в это, завернувшись в бесчувственную оболочку. Если бы она могла просто оставаться такой вечно, возможно, это было бы терпимо.

Глава 9. Игрушка

Должно быть, она заснула, потому что не слышала, как Хоул вошел в комнату. В замке загремел ключ, и клетка распахнулась.

—Вон.

Патриция проигнорировала его, продолжая лежать калачиком. Он схватил Патрицию за волосы и яростно дернул.

—Я сказал, вон!

Когда Патриция наполовину вытащили на пол, она попыталась встать и получила удар коленом в живот.

—Я говорила тебе встать?

Патриция низко опустилась на колени, уткнувшись носом в пол.

—Так-то лучше! —сказал Хоул. —Оставайтесь на полу, пока я не прикажу иначе.

Он пристегнул поводок к ошейнику Патриции и вытащил ее в коридор. Она поплелась за ним, когда он повел ее наверх, в большую комнату. Комната была обставлена так же плохо, как и его кабинет, и большая часть мебели была накрыта простынями. Огромный камин, похожий на почерневшую, зияющую пасть, украшал один из углов.

—На спину, —прорычал Хоул, опрокидывая Патрицию ногой. Она ждала, лежа на спине, когда он выйдет из комнаты, слишком напуганная, чтобы пошевелиться.

Вдалеке послышался слабый звон колокольчиков. Патриция слушала, как он становится все громче, пока в дверях не появился Виктор с поводком в руках.

Девушку можно было охарактеризовать только как черноволосую красавицу. У нее было потрясающее, экзотическое лицо и идеальная фигура, о которой многие только мечтали. И... о боже мой! С ее сосков свисали колокольчики! Они весело зазвенели, когда она вползла в комнату следом за Виктором.

—Давай, Кики.

Девушка подползла к Патриции и внезапно уткнулась лицом ей между ног. Патриция закричала и ударила ее ногой, сбив с ног.

—Эй! — Виктор бросился на нее. Патриция почти вскочила на ноги, но он был слишком быстр. Вскоре она уже лежала, свернувшись калачиком, на полу, и ее рвало.

Хоул схватил Патрицию за волосы и повернул лицом к себе.

—Какого хрена ты творишь, глупая девчонка!

Патриция увидела звезды. Она снова лежала на земле.

—Ложись, блядь, на спину, шлюха!

Хоул пнул Патрицию, и она упала на спину. Кики снова подползла к ней.

—Нет! —закричала Патриция и отползла в сторону.

—Кики! —рявкнул Виктор. Кики повернулся к нему лицом и низко поклонился до пола. —Вы обе, оставайтесь на месте!

Он выбежал из комнаты. У Патриции болел живот в том месте, куда Хоул ее ударил. Она лежала на боку, наблюдая за Кики.

Хоул вернулся, неся моток веревки. Нет... не веревки... Хлыст! Он выскользнул из его руки и упал на пол.

—Теперь, - сказал Виктор, —Ты научишься повиноваться.

Хлыст дернулся назад, затем просвистел в воздухе. Щелк! Патриция вскрикнула, когда кончик ужалил ее в плоть, и попятилась от него. Он снова развернулся, и кожаная змея нанесла еще один удар. Щелк! Бедро Патриции пронзила боль. Теперь она была загнана в угол, и кнут занесен для нового удара. Патриция протянула руки. Щелк! Ее пальцы онемели. Патриция взвыла, затем свернулась в клубок, пронзительно крича, когда кнут безжалостно врезался в ее нежную плоть.

Когда Хоул закончил, Патриция была похожа на рыдающую развалину, ее обнаженное тело покрывали красные рубцы. Он схватил ее за волосы и потащил обратно в центр комнаты.

Опрокинув ее на спину, Хоул пинал ее по рукам и ногам, пока она не раскрылась. Он кивнул Кики, и та двинулась к ней. Патриция закричала и ударила ее ногой.

—Ты упрямая, не так ли? — вскипел Виктор.

Патриция кусалась, царапалась и кричала, когда ее тащили за волосы по коридору в другую комнату. В углу стояла клетка площадью около 1 квадратного метра и высотой чуть больше метра. Хоул усадил Патрицию на нее, а затем достал наручники. Теперь, распростертая на полу и привязанная по рукам и ногам к клетке, она была совершенно беззащитна.

— Я просто не понимаю, как он мог так плохо тебя обучить. прокомментировал Хоул, роясь в ближайшей коробке. Найдя то, что искал, он встал над ней, размахивая тростью толщиной в полсантиметра.

—Теперь, —сказал он, проводя тростью по беззащитному телу Патриции, —Ты научишься дисциплине.

Хоул поднял трость. Свист! Патриция вскрикнула, когда жгучая боль пронзила ее живот. Свист! Еще боль в бедре. Свист!

—Гхааа! —закричала Патриция.

Трость снова поднялась.

—О, пожалуйста, нет! —закричала Патриция.

Трость заколебалась. Лицо Виктора, на котором застыло замешательство, быстро расплылось в улыбке.

—Что ж, это интересный сюрприз. Я знал, что у него должна была быть какая-то причина, чтобы держать тебя.

—ТЫ ГРЕБАНЫЙ УБЛЮДОК! — закричала Патриция.

—Ой? У тебя такой аппетитный ротик. Скажи мне, девочка, ты дорожишь своими сиськами?

Трость прошлась по ее коже, слегка касаясь обнаженных грудей.

—Нет... пожалуйста...

—Большинство девушек ценят их. —трость потерла соски Патриции. — Они особенно чувствительны, не так ли?

—Пожалуйста, не надо!

Улыбка Виктора стала шире, превратившись в гримасу пугала.

—Ты доставила мне сегодня много хлопот, Пэтти. Было бы неправильно позволить тебе уйти безнаказанной.

Глаза Хоула горели огнем. Он словно глядел Патриции в душу. Все ее страхи были раскрыты перед ним. Трость снова скользнула по ее телу.

—Нет! Пожалуйста!

Патриция почувствовала, как он скользнул тростью между ее ног, игриво потираясь.

—Это твой выбор, Пэтти. Твои сиськи или твоя пизда.

—Нееет! —взвыла Патриция.

Свист! Патриция содрогнулась, когда боль пронзила ее живот.

—Не морочь мне голову, девочка! Сиськи или пизда. У тебя есть 5 секунд на выбор, а потом я сделаю и то, и другое. 1... 2... 3... 4...

—Сиськи! —закричала Патриция, подавляя рыдание.

Виктор снова улыбнулся.

—Тебе нравится, когда это касается твоих сисек, не так ли?

Трость выскользнула из киски Патриции и снова коснулась грудей. Хоул внезапно поднял трость. Патриция приготовилась к удару. Трость слегка коснулась ее сосков. Патриция судорожно всхлипнула.

—Мне интересно, насколько сильно ты хочешь, чтобы я занялся твоими сиськами. —небрежно сказал Виктор.

Патриция закричала. Свист! Ее бедра были в огне!

—Прекрати ныть! —рявкнул Виктор. —Лично я не верю, что у тебя есть какие-то предпочтения в том или ином направлении, поэтому, думаю, мне лучше сделать и то, и другое.

—Нет, пожалуйста!

—Если ты не сможешь убедить меня сделать что-то одно, я сделаю и то, и другое.

—Пожалуйста, хозяин!

—Хозяин? Владелец... Мне нравится! Это Джек научил тебя этому?

Мысль о Джеке вызвала у Патриции новый приступ слез.

—Хорошо, я сделаю и то, и другое. — сказал Виктор.

Трость коснулась кожи Патриции.

—Пожалуйста, хозяин! Отхлещите меня по сиськам, пожалуйста!

Виктор заколебался.

—Ты уверена?

—Да, хозяин! Пожалуйста, отхлещи меня по сиськам!

Трость прошлась по изгибу грудей Патриции.

—Ты бы хотела, чтобы я хорошенько их отхлестал?

Патриция сглотнула.

—Да, хозяин!

—Ну, тогда ладно.

Трость поднялась в воздух.

—Не своди глаз с трости. —проинструктировал Виктор. —Я хочу, чтобы ты считала удары для меня. Ты поняла, девочка?

—Да, хозяин.

Патриция едва могла видеть сквозь слезы. Свист! Боль! Невыносимая боль! Все тело Патриции содрогнулось, когда она издала душераздирающий крик.

—Сколько? —спросил Виктор, пока Патриция тяжело дышала.

—... один... —прошептала Патриция между вдохами.

—Что? Я тебя не расслышал.

—Один! —крикнула Патриция.

Виктор кивнул. Свиш!

—Ааааааа!

Патриция затаила дыхание, как ее желудок узлом.

—Сколько?

—Два! —сказала Патриция, наконец.

Свиш! В комнате вдруг потемнело. Что-то ударило Патрицию по лицу.

—Только не падай в обморок! Сколько?

—Три! —всхлипнула Патриция.

—Всего трое, а ты уже дошла до этого? — недоверчиво спросил Виктор. —Что ж, думаю, я не могу винить тебя за его небрежность. Еще два, и на сегодня мы закончим.

Патриция тяжело дышала, стараясь снова не упасть в обморок.

—Что скажешь? —покровительственно спросил Виктор.

—Спасибо, хозяин!

Виктор кивнул.

—Последние два!

Свист! Мир померк, пока Патриция пыталась сохранить сознание.

—Четыре! —выдохнула она.

Трость безжалостно поднялась. Патриция закрыла глаза. Что-то легонько постучало по ее груди.

—Пять! —воскликнул Виктор.

Патриция испустила долгий, прерывистый вздох.

—Никогда не говори, что я безжалостен. —небрежно произнес Виктор, бросая трость.

—Спасибо, хозяин. —сказала Патриция и упала в обморок.

—Просыпайся, Пэтти! Пора на работу!

Пэтти открыла глаза и прищурилась от яркого света. Было утро, а она все еще была прикована к клетке. Все ее тело болело. Симметричные квадраты солнечного света проникали сквозь высокие окна, придавая комнате веселый вид.

Виктор расстегнул наручники Кики и поставил ее на четвереньки. Кики пошевелилась в клетке, но не проснулась.

—Пошли! —приказал Хоул и вышел из комнаты. Патриция последовала за ним. Ужасные красные рубцы пересекали ее грудь, бедра и живот.

Виктор провел ее в маленькую комнатку внизу, где стояли две миски с едой и водой.

—Поешь поскорее, —сказал он и пошел по своим делам. Патриция не чувствовала голода, но все равно поела, затем умылась.

—Ты сходила в туалет? —спросил Виктор, заглядывая в дверной проем. Патриция покачала головой.

—Как хочешь. —сказал Виктор.

Он достал новый пояс верности. В отличие от предыдущего, на этом поясе спереди и сзади была металлическая полоса, закрывающая все отверстия. Глаза Патриции расширились, когда она увидела два фаллоимитатора, прикрепленных с внутренней стороны.

—Повернись. —сказал Виктор, нанося смазку.

Патриция почувствовала, как фаллоимитатор уперся в ее задницу, и инстинктивно сжалась, по телу пробежала дрожь. Шлеп!

—Откройся! — нетерпеливо приказал Виктор.

Он толкался все настойчивее. Патриция попыталась расслабиться. Шлеп!

—Я не буду повторять это снова.

Патриция почувствовала, как фаллоимитатор слегка вошел внутрь, когда Виктор поворачивал его то так, то этак, пока он не преодолел ее последнюю защиту и не скользнул внутрь, болезненно растягивая ее. Хоул несколько раз ввел его внутрь и вывел наружу; другой фаллоимитатор дразняще потерся о киску Патриции. Наконец, давление усилилось, когда в Патрицию вошел второй фаллоимитатор. Она взвизгнула, когда он вошел полностью. Виктор закрепил пояс на месте.

Фаллоимитаторы постоянно стимулировали Патрицию, пока она ползла к входной двери. Виктор надел на нее уличные наручники и повел к машине. Водитель придержал дверцу.

—Она едет в багажнике, —сказал Виктор, усаживаясь. Водитель закрыл дверцу, затем обошел машину сзади.

Дилдо двигались каждый раз, когда машина набирала скорость или поворачивала. Патриция пыталась игнорировать это и боль от своих ран. Неужели теперь ее жизнь будет такой? Рабыня садиста, обреченная на любое извращенное удовольствие, которое он придумает? О, Джек, где же ты? Патриция горько заплакала.

Но ее унижение только начиналось.

Придя в офис, Виктор велел нескольким мужчинам принести столб и установить его в главном холле. К нему приковали Патрицию, нацепив табличку с надписью «Непослушная». Прохожие ласкали ее, шлепали, щипали, унижали. Все это время дырки Патриции были затянуты этим ужасным поясом.

К концу дня Патриция начала ощущать давление в кишечнике. Сначала она могла не обращать на это внимания, но в конце концов боль стала невыносимой. Патриция попыталась избавиться от скопившегося дерьма, но фаллоимитатор уже растянул ее до предела. Она начала хныкать и в отместку получила насмешки и пощечины. В конце концов, Патриция страдала молча.

К тому времени, когда они вернулись домой, она была готова взорваться. И когда Виктор снял с Патриции ремень, она это сделала. Она получила пять ударов по своей киске, а на следующий день была выставлена на всеобщее обозрение с новой табличкой: «Дерьмо на полу».

Так началась жизнь Патриции в качестве рабыни Виктора. Иногда она обходилась без наказания. В такие дни Патриция оставалась под его столом, отсасывая ему, пока он делал свою работу. Однако большую часть времени Патриция проводили на виду, демонстрируя новые рубцы от вчерашнего наказания.

Сотрудники придумывали для нее игры, в том числе бросали шарики слюны ей в волосы и лицо, размазывали по ней все более отвратительные вещества, подвязывали ее груди, пока они не стали фиолетовыми, и прикрепляли что-то к соскам.

Патриция научилась повиноваться Виктору без колебаний, каким бы садистским, унизительным или отвратительным ни был приказ. В конце концов, она была его рабыней, его орудием, которым он мог пользоваться по своему усмотрению. Патриции запрещалось разговаривать, если они не оставались наедине, и даже малейший шум, который она издавала, независимо от того, какие мучения она при этом получала, наказывался сурово.

Патриция хорошо усвоила этот урок: пока она делала то, что ей говорили, ее жизнь была более сносной.

Глава 10. Правосудие

Пэтти и Кики лежали в позе 69, облизывая и стимулируя друг друга. Виктор стоял над ними, дрочил и проливал свое семя на спину Кики. Задница Пэтти болела от вчерашней порки, и она отчаянно пыталась удержать ее от соприкосновения с полом.

Виктор вздохнул и опустился на стул. Пэтти, как и Кики, знала, что останавливаться не стоит.

—Я рад, что вы двое так хорошо ладите, —любезно сказал Хоул. —Эй! Я знаю! Давайте устроим соревнование. Та, кто заставит другую кончить первой, получит право выпороть проигравшую!

Виктор вскочил на ноги.

—Никуда не уходите! —крикнул он, выбегая из комнаты. Пэтти и Кики продолжали заниматься сексом.

Внизу раздался грохот.

—Полиция! Стоять!

Послышалась короткая суматоха, за которой последовал топот сапог по лестнице. Снова грохот. В комнату вошли двое мужчин с пистолетами наготове.

—Сэр! У нас здесь две девушки!

Кики остановилась, чтобы посмотреть на них. Пэтти продолжила свою работу. В комнату ввалились еще люди.

—Сержант! —позвал один из них.

—Да, сэр!

—Пришлите грузовик для этих двоих. —приказал он.

—Сэр! —мужчина выбежал из комнаты.

Он подошел и снял Кики с Патриции. Она тут же опустилась на колени и низко поклонилась. Пэтти сделала то же самое.

—Что-нибудь еще? —спросил мужчина.

—Больше ничего, сэр! Все чисто.

—Хорошо. Забирайте их и поехали.

Кики и Пэтти связали, а затем погрузили в грузовик. Патриции было приятно снова надеть обычный пояс верности. Их отвезли в город, а затем заперли в клетки, похожие на ту, в которой она жила в питомнике.

На следующий день снова началась собачья жизнь. Несмотря на все ужасы, которые Патриция перенесла от Виктора, еда у него была вкусной. Ее чуть не стошнило, когда рот наполнился старым знакомым вкусом собачьей еды.

Большую часть времени Патриция проводила в дневном саду и резвилась с другими девушками скорее по привычке, чем по какой-либо другой причине. Ее раны зажили, но воспоминания остались...

—619948. Да, эта та самая!

Клетка Патриции открылась.

—Подойди!

Патриция остановилась перед тремя незнакомыми мужчинами.

—Вон там, —сказал тот, что держал планшет. Один из мужчин подвел Патрицию к растущей очереди девушек в конце комнаты.

Она была связана, но не с кляпом во рту. Подошел мужчина и снял с девушек пояса верности.

«—Что происходит? » —подумала Патриция.

Их привели в огромный зал, и каждого привязали к столбу с интервалом в 2, 5 метра. Мужчина написал крупными цифрами «619948» и прикрепил это к столбу над головой Патриции.

Как только все девушки заняли свои места, огромные двери открылись, и зал заполнился людьми. Они ощупывали девушек, щупали груди, заглядывали в рот и засовывали пальцы в киску.

—Я не знаю, Майк. Что ты об этом думаешь?

—Допустим, что так. Она все равно кончает позже.

Они осматривали товар. Патриция поняла, что ее собирались продать! Судьба нанесла ей жестокий удар. Все надежды Патриции разбились в дребезги. Она была рабыней уже три года. Пришло время смириться со своей участью.

Когда зал опустел, Патрицию вернули в клетку. Каким будет ее новый хозяин? Он не мог быть хуже Виктора... Не так ли? Клетка снова открылась.

—Иди сюда!

Патриция последовала за мужчиной вверх по лестнице и вниз по узкому коридору. Дверь открылась, и в комнату ворвался яркий свет. Патриция оказалась на какой-то сцене.

—А дальше у нас номер 619948! Номер 619948!

Рядом с ней на сцене стоял мужчина и кричал, обращаясь к зрительному залу.

—Возраст 24 года, рост 161 сантиметр, вес 55 килограммов.

Страх сцены взял верх, и Патриция тщетно пыталась прикрыться. Аукционист опустил ее руки и поставил в центр сцены.

—Похоже, она немного нервничает, ребята!

По толпе пронесся смешок.

—Как вы можете видеть, она настоящая красавица. Красивые бедра, красивые зубы.

Аукционист приоткрыл Патриции рот.

—Ух ты! Как вам это, ребята?

В толпе раздались одобрительные возгласы.

—Давайте начнем торги с 1000.

Таблички для торгов взлетели вверх.

—Ладно, слишком низко. Давайте попробуем 1500!

Все, кроме трех, упали.

—1700, —сказал аукционист. Все таблички упали.

—1700. Есть ли у кого-то 1700 долларов?

Появилась табличка.

—1700, есть 1700! Как насчет 1800 долларов? Вижу 1800! Как насчет 1900?

После короткой паузы поднялся еще одна табличка.

—1900! Я слышу 2000? Есть 2000!

Поднялась еще одна табличка.

—2100! Джентльмен на лестнице! 2200! Похоже, эти джентльмену действительно понравилась эта девушка, ребята!

—Снова 2300 джентльмену на лестнице!

Табличка первого игрока снова взметнулось вверх.

—2400! Похоже, у нас идет торг, ребята! 2500! Вы готовы подняться выше, сэр? 2600! Ребята, редко можно увидеть, чтобы кто-то так сильно стремился к этому. Может быть, они знают что-то, чего не знаем мы?

Крайний слева поднял табличку.

—2700 вон тому джентльмену! 2800 нашему увлеченному джентльмену справа!

По толпе пробежал ропот.

—2800! 2800! Кто-нибудь хочет предложить 2900? Кто-нибудь? 2900!

Толпа молчала.

—2800 раз! 2800 два!

У Патриции скрутило живот, и ее затошнило.

—Продано за 2800 номеру 26!

Толпа разразилась разговорами, когда мужчина направился к лестнице. Он был очень похож... Нет, этого не может быть! Патриция упала в обморок.

Глава 11. Собственность

Патриция очнулась в клетке. С нее сняли путы. Даже пояса верности не было. Она огляделась. Другой дом. Другая комната. Другая клетка, хотя эта была намного больше, чем все, в которых она жила раньше.

Шаги. Желудок Патриции сжался, когда она приготовилась встретить своего нового хозяина.

—Ах, как хорошо! Ты проснулась.

Нет... Этого не может быть!

—В чем дело? Кошка прикусила язык? — спросил Джек, небрежно направляясь к клетке. —Все в порядке. Теперь мы одни. Ты можешь говорить.

—Джек? —прошептала Патриция.

—Единственный и неповторимый!

Джек отпер клетку и взял Патрицию за руку.

—Джек? Это действительно ты?

—Конечно! Ты же не думала, что я позволю тебе дважды выскользнуть из моих рук, не так ли?

—О, Джек!

Патриция вцепилась в него и зарыдала.

Джек был очень занят последние пару лет. После увольнения он сразу же основал свою собственную конкурирующую компанию, но держался в тени, пока работал над тем, чтобы свалить Виктора.

—Олаффсон был ключевым игроком, —сказал Джек. —Как только он узнал, что у меня на него есть, он стал очень полезен в деле о растрате средств, выдвинутых против его босса. За это я должен благодарить свой козырь в рукаве!

Убрав Виктора с дороги, Джек начал судебный процесс против компании за нарушение патентных прав. К тому времени, когда пыль улеглась, компания превратилась в пустую оболочку.

—Найти тебя было сложнее всего. На полицейских аукционах заранее не говорят, кто будет выставлен на продажу. Я подумал, что, возможно, пропустил тебе, и почти потерял надежду. Я не могу понять, почему они так долго не выставляли тебя на аукцион!

Патриция могла. Когда ее конфисковали, она была с головы до ног покрыта рубцами и синяками. Патриция подумала, не рассказать ли Джеку, но прикусила язык. Может быть, когда-нибудь она и расскажет, но не сейчас.

Вскоре жизнь вернулась в нормальное русло. Пэтти по-прежнему приходилось жить в клетке из-за слуг, но Джек старался максимально использовать их время наедине, чтобы Патриция могла свободно гулять. Иногда они спали вместе, но в большинстве случаев Джек работал допоздна, и поэтому Патриция оставалась в клетке. Телепорт стал его навязчивой идеей, и даже когда Джек был дома, его мысли были где-то далеко, он планировал следующее поглощение, завладевал следующей технологией, которая была ему нужна для завершения его машины.

Довольно часто Патриция просыпалась от скрежета ключа в замке своей клетки. Джек, после долгого, полного разочарований дня, хватал ее, валил на пол и продолжал трахать, пока не терял сознание.

Сначала Джек рассыпался в извинениях, но на самом деле это была тайная фантазия Патриции, чтобы ее так восприняли... Хотя им обоим было очень неловко из-за всего этого, с тех пор это превратилось в их маленькую игру, и Патриция всегда прислушивалась к звуку шагов Джека, когда он приходил глубокой ночью, чтобы забрать ее.

Первый день в дневном саду, после аукциона, стал для Патриции небольшим потрясением. Когда она играла, другая девушка схватила ее за руку. Там стояла Синди, улыбаясь и смеясь, как она всегда делала во время игр. Она была последним человеком, которого Пэтти ожидала увидеть, но Джек сдержал свой совет не винить Алекс в прошлом. На самом деле, его первым действием после того, как он возглавил компанию, было уничтожение маленького грязного секрета Алекса (подробности которого Джек не хотел раскрывать даже Патриции). Лояльность Алекса не вызывала сомнений. Он знал, что Джек что-то замышляет, «Но это твоя игра! » — всегда говорил он.

Джек устроил так, что Синди оставалась на ночь, когда знал, что его не будет дома. Они с Алексом большую часть времени работали вместе, и Синди чувствовала себя одиноко из-за долгих часов, которые они проводили вдали друг от друга. И поэтому они с Синди спали в ее клетке, свернувшись калачиком. Несмотря на этот мир, Патриция чувствовала себя как дома. Она чувствовала себя свободной.

Глава 12. Путь домой

—Пэтти! —крикнул Джек, врываясь в комнату. Он быстро отпер клетку и поставил ее на ноги.

—Я сделал это!

—Что сделал?

—Телепорт! Я его построил! Он готов!

Сердце Патриции подпрыгнуло.

—Действительно? Все кончено?

—Да! —гордо сказал Джек.

—Мы можем отправиться домой?

—Ты можешь отправиться домой!

Патриция остановилась.

—Ты имеешь в виду «мы» можем отправиться домой.

Джек не ответил.

—Верно?

—Пэтти, —медленно произнес Джек, —Есть кое-что, о чем у меня не хватало духу сказать тебе раньше.

—Ты не отправишься со мной?

—Технологии здесь все еще очень примитивны, даже с учетом моих усовершенствований. Вычисления, которые я раньше выполнял с помощью компьютера, на этот раз мне пришлось выполнять вручную. Если бы у меня был компьютер, я бы закончил год назад.

—Но все работает, верно?

—О да, работает. Я даже знаю, что вызвало скачок в реальности, так что я могу телепортировать тебя обратно, в нашу лабораторию (четыре года спустя, конечно).

—Ты имеешь в виду «нас»...

—Нет, я имею в виду «тебя».

Патриция уставилась на него.

—У нас пока нет компьютеров. Даже если бы они у нас были сейчас, потребовались бы годы, чтобы разработать программное обеспечение для запуска чего-то подобного, а если мы будем ждать так долго, я потеряю финансирование.

Джек взял ее за плечи.

—Мне придется запускать машину вручную, Пэтти. Если я оставлю управление хотя бы на секунду, тебя может отправить куда угодно.

—Но...

—Послушай, Пэтти. Я знаю, как тебе здесь тяжело. Я бы не простил себе, если бы обрек тебя на это. Я выживу. Этот мир только вступает в эпоху нефти. Сейчас у меня большое влияние. Я могу изменить этот мир к лучшему, прежде чем они все испортят.

—Но ты ведь можешь приехать позже, верно? Собери компьютер и приезжай...

Джек покачал головой.

—Это единственная поездка. Я задействовал множество связей, чтобы в следующую субботу в полной мере использовать энергосистему. Они ждут от меня чудодейственного изобретения, но у них ничего не выйдет. Я ни за что не позволю кому-либо заполучить что-то настолько опасное. Я могу вернуть себе расположение, но я никогда больше не буду делать что-то подобное.

Глава 13. Прощание

После этого Патриция старалась выглядеть радостной ради Джека, но это разбивало ей сердце. Она снова стала сидеть в сторонке в дневном саду и заливалась слезами всякий раз, когда Синди пыталась с ней поиграть. Вскоре Синди тоже впала в депрессию, из-за чего Пэтти чувствовала себя еще хуже.

Джек часто избегал Патрицию. Он по-прежнему разговаривал с ней, и они проводили время наедине, но он всегда был расплывчатым и уклончивым. Джек больше не смотрел Патриции в глаза и не относился к ней по-прежнему. Или, может быть, это она его избегала? Патриция даже не пыталась посмотреть ему в глаза; было слишком больно осознавать, что они расстаются навсегда.

Наконец, настал важный день. Они оба старались выглядеть взволнованными и вполголоса болтали, пока Джек сковывал Патрицию в последний раз.

Они подъехали к большому складу, и Джек завел Патрицию внутрь. Он снял с нее кляп и путы, позволив им тяжело упасть на пол.

—Повернись.

Пояс верности Патриции со стуком упал на пол, теперь бесполезный.

—У меня есть кое-что для тебя. —сказал Джек.

Патриция обернулась и увидела стопку аккуратно сложенной одежды в его руках. Ее деловая одежда! Он сохранил ее!

Ощущение ткани на ее коже было странным... Странно знакомым, но каким-то неправильным. Патриция ерзала, поправляя вещи, но не чувствовала себя комфортно.

Машина сама по себе представляла собой потрясающее зрелище. Она была по меньшей мере в три раза больше предыдущей и почти касалась потолка склада. Джек подвел ее к небольшой платформе в центре.

—Думаю, это прощание. —сказал Джек, глядя на свои руки. —Я в этом не силен. —его голос дрогнул.

Они обняли друг друга, а затем крепко поцеловались. Патриция попыталась вытереть слезы, но они никак не могли остановиться. Джек вырвался и скрылся за углом.

—Ты готова? —крикнул он.

«—Конечно, нет! » — подумала Патриция

— Да! —крикнула она, едва контролируя свой голос.

Машина издавала скулящий звук, становившийся все громче и громче, пока у Патриции не заболели уши.

—... унд!

—Что?

—10 секунд!

Вот и все! Патриция возвращалась домой! О боже, почему ей хотелось плакать? Здесь у нее не было ничего, кроме жизни на побегушках! Там у нее была карьера! У нее были друзья и семья!

—5 секунд! Прощай, Пэтти!

Патриция попыталась ответить, но слова застряли у нее в горле.

4... 3... 2... 1...

Центральная камера наполнилась ярким сиянием. Раздался внезапный порыв воздуха, и содержимое камеры с силой разлетелось по пространству и реальности. Вой постепенно стих, пока машина не замерла в полной тишине, выполнив свою задачу.

Эпилог

Громкое шипение, вспышка света. Половина городских энергосетей, должно быть, уже вышла из строя. Джек выключил машину и стоял, безвольно опустив руки.

Патриция ушла.

Так было лучше. Все, что ее ожидало здесь, — это жизнь рабыни.

Джек включил вторичный контур, наблюдая, как машина содрогается, а ее внутренние компоненты поджариваются. Ни у кого не было такого телепорта. Он потратил два года на создание этой штуки, но по какой-то причине ничего не почувствовал, когда разрушал ее.

Завтра ему придется изрядно поплатиться, когда он будет объяснять некоторым очень влиятельным людям, почему их машины никогда не будет. Тем не менее, все это было частью плана с самого начала. Джек улыбнулся, бросив последний взгляд на языки пламени, пробивающиеся сквозь крышку телепорта, прежде чем спуститься по лестнице.

—Что за черт?

Он протер глаза.

Пэтти, обнаженная, стояла на коленях перед ним, низко склонив голову.

—Я подумала, что Хозяину не помешал бы козырь в рукаве, —сказала Патриция.

Джек поднял свою девушку на ноги и, обняв, крепко поцеловал.

—Глупая девчонка... —упрекнул он. —Ты хоть понимаешь, сколько денег ты только что потратила впустую?