Сексу хОчу! Записано со слов Н. Нежинской. Глава Хочу стать шлюхой

Первым пришел Данилин. Позвонил в дверь. Открываю – стоит как хер, пьяный весь, с рюкзаком водки полном и здоровенной сумкой с пивом баночным.

- Это зачем? Паша!!! – спрашиваю.

- Эт затем, Наташенька, что мы щас Ежа делать будем, - из-за огроменной фигуры Пашки высунулась щуплая сущность Сашки Маслова. – Привет, Натулик! – как шустрая обезьянка он мне на грудь запрыгнул, и целоваться лезет.

Стряхнуть я его так и не сумела – цепкий сученок.

- Ты, Натаха это… двери скорее закрывай! - Данилин говорит.

- Зачем еще?! Вы же Генку Ежикова делать будете.

- Какого Генку?! Ерша – водку с пивом, он имел ввиду! Закрывай! Там под окнами Макс обкуренный с ружьем ходит! Закрывай, говорю!

Ну, я сдуру и захлопнула. Они в комнату ввалились дружно так, из сумок свое пойло вытряхивать начали.

- Раздевайся! – Маслов вдруг говорит.

- Ааа… зачем? – я спрашиваю.

Пашка же, скотина, только зубы скалит и водку с горла хлебает.

- Как зачем? Я сексу больно хОчу! И еще горе у меня, Натулик… Ты же мне душе моей страдательной отказать не сумеешь?

- Нет, конечно… - я халатик расстегнула, но не снимаю пока, жду, когда о горе своем поведает. А он тоже водки хлебнул и слезу пустил.

- Знаешь, как обидно, Натаха милая! Федоренка вчера замуж вышла! Сука она! Я любил ее, всей душой к ней прилип, даже сексами с ней без гандона занимался! А она!… Подлая! Она!.. Она шпиёном была! Сексы ее только и был рассчитан, чтобы о Тихоновской правду выудить и статью свою гадкую сделать!

- Постой, Сашка! Постой… Так ты и с Тихоновской сексом занимался?!

- Не. Эт второе мое горе. Ей нельзя – она же майор филологии. И доктор еще!

- Ой, Саша, мудришь ты!

- Гонит! – заключил Пашка и икнул. – Вон Натаха - тожа доктор. Так у нее секс такой бывает, что вся Проза спермой захлебывается!

- Натаха – генеколог. Ей положено, - оправдалась я. Смотрю – Маслов вообще потух. Глазками красными лупает, слезы по щекам и сопли по губе пускает. – На оботрись, - говорю, халатик сняла, ему бросила. Потом вообще его жалко стало – я и лифчик сняла. И водки стакан выпила, чтобы мальчишек поддержать. В окно гляну, а там Макс с ружьем подводным все топчется, бубнит что-то себе под нос.

- А мы, - Пашка говорит, - это… к Динке Вишневкиной ходили!.. Сань, расскажи!

- Не к Динке, а к Дианке…

- Расскажи, Сашенька, - попросила я и к Данилину на колени села. Чувствую – неудобно, блин. Преграда какая-то между нами выросла, аж трусики в попу влазиют.

- Ну, были у Динки… Да ну ее! Половину водки нашей выпила, а потом говорит: «Я вам тута не животное! ». И я гворю: «Конечно – это мы только с Пашкой скоты! Да?! » Она нас за это в шею вытолкала. Говорит: «Валите отселя на хрен. Щас читатели придут меня делать! ». Ну мы и свалили. А читателей, в натуре, навалило хренова куча! Представляю, что они с ней сделают! Уга-га-га! – Сашка повеселел. – А я Генке Генераленко все расскажу! Вот!

Блин, ну трусы вообще уже в попу влезли. Слышу за стенкой: Дзынь! Бах! Шарах! Маслов с перепугу вскочил и пивом мне груди облил, сволочь.

- Ой! Че это?! – спрашивает.

- Да, фигня, - говорю. – Не боись. Это Гайдук с Лавреновым к Гальке Галькиной пришли. Соленые огурчики отбирают на закусь. Мародеры долбаные. Облил ты меня Сашка. Вытирай языком мои сиси.

А Маслов, осел, шуток не понимает – тут же облизывать начал.

*                *                *

Ну, что дальше было, говорить мне сейчас некогда, лучше расскажу, как Дианка Вишневкина к нам в гости приперлась.

Я только пивом себя ниже облила – звонок в двери. Блин, Вишневкина стоит.

- Рецы мои быстро вертайте! – говорит.

Я ее пустила, как человека и без мыслей задних. А она к Маслову сразу, за горлышко его схватила и говорит страшным голосом: - Гаденышь! Ты рецы мои стыбрил! Вертай щас же! Я из-за тебя с рейтинга съехала!

Я ей говорю: - Задушишь Сашеньку! Динка! Это не ты с рейтинга съехала, а крыша твоя!

А она как заорет: - Водки мне! Быстро! Полный стакан!

- Ну, так бы и сказала, что выпить просто зашла! – Пашка ей отвечает, и налил побольше, лишь бы успоколась.

Еще налил. А потом у нас из-за нее водяра кончилась.

Дианка поняла, что такое дело и опять про свои рецы засратые вспомнила.

- Отдавайте рецы! – орет. – Отдавайте! Не то щас оргию пьяную закачу! Такую, блин, на хрен, что мозги по стенкам соскребать будете!

Ой, как страшно мне стало, особенно за Сашку – он такой щупленький! А она на него идет, и шмотки с себя срывает!

Маслов сдрейфил, конечно.

- Милицию щас позову! – говорит.

Данилин молодец! Надурил ее.

- Менты с Генераленко приехали! – говорит.

Тут и ее испуг схватил, – быстренько в подъезд выскочила. А когда врубилась, что ее облапошили, мы уже дверь на все замки заперли.

Только не все так хорошо вышло, как хотелось. Встретила Вишневкина в подъезде Борю Гайдука и Лавренова, как всегда пьяных в стельку – они от Гальки Галькиной шли, огурцов ее обожравшись. Так вот, Дианка им накапала, что у нас еще пиво осталось… Че тута началось – это Содом Гоморовский! Лавренов – он же бугай здоровый! А когда алкоголем мозги умоет – это вообще, блин! Кинг Конг в гневе! Он в дверь мою башкой с разбегу!

- Открывай! – орет. – Пиво без нас попиваете! Аристократы засратые!

Борька Гайдук рядышком его подначивает: - Сильнее! Сильнее, Сашок, молоти! А то все попить успеют! Кони педальные!

И соседи с квартир повыскакивали. И Наф, и Лилька Бячка с Роком без трусов. Стыдно то как, а он молотит, аж щепки летят.

Тут Данилин новую хитрость придумал. Говорит: - Ты, Натаха, в окно Максу крикни, будто Лавренов, паразит, тебя изнасиловать ломится.

Ну, я и крикнула. Макс – он же тоже чекнутый, особо, когда анаши накурится. Он на этаж поднялся и из своего ружья подводного Лавренову в жопу засадил.

(продолжение возможно)