125 баксов

125 баксов

… Шарпик принес переписанные на машинке листочки с порнушкой «Д«сять лет во сне»  и мы читали. Точнее Шарпик читал, все время сдвигая-раздвигая ноги, будто ему там, в штанах, что-то мешалось, а  я с девчонками сидела на диване с ногами, и слушала. Надюха из 10-Б (мы с ней «дружим» уже два года, сразу засунула руку в трусики и через несколько секунд у нее глаза посоловели. А Верочка, долго краснела, бледнела, но не уходила. Она еще у нас девочка, но сегодня, наконец, решилась поиграть в наши игры.   Радик сидел на стуле и заводился, глядя на Надюху, а я и не заметила, как Серый подсел рядом, и через пройму в широком рукаве запустил руку и начал мне довольно нежно гладить правую грудь. Я завожусь с полоборота, меня долго уговаривать не надо, уже через минуту я расстегивала Серому ширинку.

В рассказе девку трахали парни в две дыры, и пока я сидела на Сером, Шарпик отложил листочки в сторону, и пристроился у меня  сзади. А я все беспокоилась, чтоб эти дураки не порвали мне промежность. Потому что, Шарпик все норовил поддернуть вверх, а Серый тянул на себя. Я оглянулась на Надюху, с ней играл Радик, а Верочка, запустив руку под платье, гладила себя. Наконец, я шепнула Серому: «Верочка скучает, займись с ней. » Он вышел из меня и пока Шарпик придерживал мою попку, выкатился.   Радик трахал Надюху по-походному, стоя и сзади. Он вообще трахается как воробей, пять минут, и кончил. С ним не интересно. А вот Шарпик у нас ученый, он разные книжки читает, вот такие перепечатки и еще Кама-Сутру. Он все никак не мог кончить потому что головкой стучал об говно, и я чувствовала, что он все время старается вводить не до конца.

-Шарпик, кончай, - сказала я, - а то трешь на сухую. Или иди сходи конец помой, и будем по нормальному!

-Тебе-то хоть по кайфу? – прохрипел Шарпик, - а то я ж для тебя стараюсь…

Я дернулась вперед, слезая с его конца. Жопа горела, в анусе будто костер развели.

Я перевернулась на спину.

- Мне, Шарпик, по кайфу, когда со мной нежно. Грудь поцелуй, или клитор полижи… Только я тебе не дам, пока конец не помоешь! Мне только заразы  из жопы во влагалище не хватало! – мы негромко перешептывались, чтобы не спугнуть Верунчика, пока Серый ее по всем правилам доводил до экстаза, гладя головкой губы, но не вводя член во влагалище. Наконец, Верочка застонала сладко и томно, и сама, резко дернувшись, насадилась на член Серого, и  задергалась. А Серый, опасаясь, что кончит, вышел из нее. Верка закричала:

- Стой! Хочу! - А Серый, сказал:

-  Сейчас, презик надену, чтоб тебе не забеременеть!    - Он натянул лонг-лайф, и снова вошел в Верку…

Через 2 года...

…Мы стояли на Ярославке. Серый организовал девочек десять. Осень. Холодно. У кого куртки, у кого шубки, но все непременно в колготках. Кто поумнее под голденледи шестяные надел, подурее просто двойные натянули. Дубеем. От ветра штукатурка сохнет, помада на губах твердеет. Время от времени, останавливаются тачки,   крайняя девочка, Лиля, кажется, наклоняется к окошку. Слышно в полголоса: « Пятьдесят баксов час, стопятьдесят – ночь». Мы курили, хотя Серый запрещал. Клиент капризный пошел, не любит когда от девочки табаком прет. А по мне бы сейчас, косячком затянуться, и тогда ни ветер ни мороз не страшны…

Клиент из машины вытянул руку, на пальце гайка с камушком. Палец показывает на меня. Слышно с акцентом: «Эй! Красавица! Иди сюда! » - подхожу – « ты в рот берешь? – киваю, - а в зад дашь? – киваю, -  а двоих можешь обслужить? – опять киваю, улыбаюсь – хорошо, садись». Тут же, из своей тойоты выскакивает Серый. Наклоняется к окну. « За эту двести пятьдесят на всю ночь! » Дорого меня ценят!

- Серый, они хотят по полной программе и вдвоем. – Серый удивленно смотрит на меня.

- А ты хочешь?

Я пожимаю плечами.

- Ты знаешь, я могу.   Но если б они еще одну девочку взяли… Мне было бы легче.

- Нет! Ты одна садись. – и что-то на своем кавказком, - хурды-бурды, кишкирдык… - Ни черта не понимаю.

- Деньги сейчас, мне, и забирайте ее. – Это Серый. Понимает, если согласиться что б деньги потом, кинут.

- Половину сейчас! – хозяин гайки с камушком, - вдруг девочка плохая окажется!

- Плохих не держим, плати сразу все. – Серый тверд.

- Ну, хорошо! – рука с гайкой, отсчитывает две сотенных и пятидесятку.   Серый забирает деньги. Он мне отдаст мои потом, я знаю.

Пока едем, эти черножопые ко мне не пристают. Только владелец гайки с камушком все оглядывался, да скалил золотые зубы. Куда привезли, так и не поняла. А все поняла, когда в квартиру вошли. Я подозревала, что тут что-то нечисто. Уж больно легко он согласился отдать четверть штуки за одну ночь. Их там было человек    пятнадцать. И я здорово испугалась. А хозяин гайки подтолкнул в спину меня, и говорит:

-Не бойся. Они мирные. Проходи!

Я разделась, остались колготки, юбка –мама не горюй, и топик.   Ну и морды, хоть бы один побрился. И воняет каким-то говном, псиной, мочой. Уууу. Уроды немытые.

Меня оттрахали они все. И сколько времени это длилось не знаю. После четвертого мне сделали какой-то укол и я поплыла… кажется я кончала, а потом они трахали меня и вдвоем, и я никогда не ела столько спермы, аж тошнило. Она жутко калорийная. Поправлюсь, черт! И они опять укололи меня чем-то в вену. А потом они играли, что б я с закрытыми, завязанными глазами губами угадывала чей член. Один что-то крикнул, все захохотали. А хозяин гайки, трахая меня в жопу, сказал,

- они говорят, ты подглядывать будешь! - Я молчала, в животе будто граната дергается. Какой-же у него батон! – А  Ахмед предлагает, тибе глаза выколоть, тогда точно подглядывать  не сможешь! А? – Этот урод все никак не кончал, и захохотал. На секунду мне стало страшно, это ж звери… Пусть ебут, как хотят, только б живой оставили!

- Не буду подглядывать!

Они завязали мне глаза. И пока я отгадывала, так и не поняла, что произошло. Стало очень сильно болеть горло, а потом вдруг боль исчезла, исчезло все, и боль, и вкус спермы на губах, и ощущение толстого, налитого кавказской кровью обрезанного члена. И сквозь повязку я вдруг почувствовала, что взлетаю. Так легко. И ничего не болит. Ни влагалище, ни анус, ни горело. И свет ослепительный,   это от лампочки на потолке! А прямо подо мной, толпа черножопых, кто одет, кто в штанах, спущенных до колен. И они стоят плотно, толпой, и что-то светлое там лежит, у них под ногами. А они притопывают, и что-то речитативом поют… Я присматриваюсь. Девочка! Ну, точно, девочка!   Совсем голая. И вроде бы наша. Я ее видела, вот только не могу вспомнить, где я ее видела? И Эта девочка дергает ногой, а руками держится за шею, и сквозь пальцы я вижу хлещет кровь…  Бедняжка… И вдруг все исчезает… я ничего не вижу, только серая муть… А мне еще надо забрать мои стодвадцать пять баксов у Серого…