КаМуФлЯжНаЯ сКаЗкА - душераздирающее, блин, повествование! (Эротические сказки)

АНДРЕЙ ОРЛОВ

"КаМуФлЯжНаЯ СкАзКа"

(душераздирающее, блин, повествование)

издание третье, переработанное и дополненное,

оттого - практически приватное!

Посвящается великому писателю Дмитрию К.,

геройски погибшему в неравном бою (застрелен)

с Русланом Гелаевым, защищая поруганную честь

простых русских солдат московского военного округа…

Автор.

Действующие лица и исполнители: (все вымышленные, потому настоятельно им рекомендуется после прочтения сей грязный пасквиль сжечь, а его пеплом посыпать голову - говорят, волосы от этого лучше растут… Причем, везде!)

Автор - в общем-то никто, не рыба, не мясо. Способен лишь на дурацкие замечания (те, что в скобках) и больше ни на что. Бездарность редкая, за то язва жуткая!

Рядовой Дурачков - солдат удачи одной из в/ч московского ВО.

Рядовой Солдатиков - его друг, такой же олух.

Старлей Беркутов - охотник-убийца, терминатор, совершенно из другого ВО.

Интеллигент Сапогов - просто невинная жертва (бедняжка!).

Генерал Собакин - еще один охотник-убийца, доминирующий самец.

Маршал Волков - фигура влиятельная, сохраняющая полный нейтралитет.

Массовка - жители Москвы, лохи и приезжие, просто люди (за кадром).

Вот кто-то с горочки спустился -

Наверно милый мой идет

На нем защитна гимнастерка -

Она с ума меня сведет!

Типа эпиграф, девки давеча пели…

Ну, поехали…

В московском царстве, в российском государстве… Не, не пойдет! Постмодернизма маловато… Попробуем иначе…

Сидели как-то рядовой Дурачков и рядовой Солдатиков в части своей воинской, отдыхали после ночного караула изматывающего и глядели через высокий кирпичный забор неприступный в сторону воли вольной, заказанной им до самого дембеля. А там, за забором - лето во всю шарашит, девчонки симпатявые шастают, мороженое белое жрут, мерседесы ездят со стеклами тонированными, а в них - люди важные, недоступные, но желанные во всех отношениях!

Вздохнули тяжело Дурачков и Солдатиков, поглядели друг на друга с пониманием, да так им сладкой жизни ентой захотелось, которая за забором мимо них проходила, что аж ноги в сапогах кирзовых у них вспотели!

И решили они тогда единодушно из части своей постылой смотаться и двинуться северным направлением, в место одно заветное, рыбное, лобное, в легендах не раз воспетое народа камуфлированного - вдруг пролетит птица какая важная, внимание на них обратит, да в теплые края возьмет с собой или хоть накормит от пуза жирного на худой конец! Вот ведь везуха будет невьебенная!

Сказано - сделано, чего уж там! Сварганили они себе "увольняшки" липовые с печатями царскими, все чин-чинарем, и двинулись вон из части через дверь серую КПП ненавистного, оставив дежурного обалдевшего полностью с глазами глупыми и круглыми…

Шли они садом-огородом, да по набережной и путь их лежал прямехонько в парк заповедный, не раз им снившейся, где росли меж фонарями стильными деревья ветвистые. Пришли они туда, расселись на ветках, перышки чистят свои, а лица сделали надменные и каменные, даже клювами не щелкают. Имидж такой, положено! И всем своим видом показывают: дескать мы тут - птицы залетные, случайные, отдохнуть просто присели на минуточку… А сами тайком на проплывающие стаи и косяки заглядываются, к кому бы примкнуть играючи, да улететь с ними в теплые земли желанные, где мед рекой да пиво пенится ("Балтика" "трешка", небось - ничего особенного!)...

Ну а тут из за угла аккурат выплывает белым лебедем старлей Беркутов с интеллигентом изрядно пощипанным по фамилии Сапогов. (к чему бы это?) Идут себе, беседуют мирно о том, о сем, вобщем - выебываются…

Завидели их издалека Дурачков и Солдатиков, встрепенулись все. "Вот те, кто нам нужен!" - молвили меж собой коварным шепотом. И дальше сидят…

Старлей Беркутов был птица тертая и стрелянная, сразу на ветвях увидал наших соколов и говорит ехидно Сапогову с хищностью в голосе: "Гляди, блин, воробышки! Айда сожрем с потрохами, зелененьких!"

Интеллигент Сапогов задрожал всем телом от таких слов циничных Беркутова и сделался как без чувств, упав на скамейку ближайшую.

"Делай, - говорит, - Что хошь! А я тут - лицо крайнее, наивное, типа в неведении… Я на себе крест уже давно поставил! На меня не рассчитывай…"

Беркутов особо и не рассчитывал, а достал из штанов берданку бывалую, в боях с иродами иноземными не раз проверенную, зарядил чем полагается, передернул да и сшиб наших соколов Дурачкова и Солдатикова с веток. Упали они к ногам его трепетно и говорят тихонечко, с замиранием: "Все, блин, сдаемся без боя! Ваши навеки!"

"Хе-хе!" - сально ухмыльнулся на это старлей Беркутов, довольно потирая руки свои.

Тут и Сапогов сразу как-то очухался, встрепенулся, воспрял и жадно сверкнул контактными линзами.

"А знаете ли вы, сука-бля, что такое "золотой дождь", молодые люди?" - развязно осведомился он у рядовых срочной службы.

"Не знаем, - со свойственной всем русским солдатам прямотой ответили те и тут же бодро добавили, - Но обещаем узнать, коли нужно так!"

"Молодцы! Орлы!" - похвалил их Беркутов и хотя он был сегодня не в форме, Дурачков и Солдатиков сразу отдали ему честь свою, взявши под козырек.

Интеллигент Сапогов понял, к чему дело идет и предложил сразу, не думая:

"Дуем все ко мне, братцы! У меня бутерброды с икрой пропадают с Нового года самого! Жалко ведь…"

Что тут скажешь? Ну и дунули…

Дурачков с Солдатиковым радостные такие все:

"Вкусим теперь, - думают, - Жизни сладкой, халявной! И ничего нам за это не будет, фигушки! И провались она пропадом, служба постылая!"

А сами все на Беркутова глядят, Сапогова вроде как бы даже и не замечая…

Приехали они в курятник зачуханый, где интеллигент Сапогов влачил свое праздное существование и за стол сразу кухонный. Пили, ели, угощались без стыда и совести! Улетели в желудки ненасытные и бутерброды с икрой и пельмени сибирские, и паштет из печени, и водочка в бутылочке запотевшей, которую пили целыми стопками! (все проститутки - пьют!)

Компания пьяненькая такая уже, веселенькая, щечки раскраснелись, язычки развязались - лепота! Завидно аж… (нашел, дурак, чему завидовать!)

А Беркутов, птица хищная и безбожная, замыслил тем временем недоброе. Увел он рядового Дурачкова под крылья хрупкие в темную комнату, оставив Солдатикова, друга его верного и сотоварища, с коварным интеллигентом Сапоговым наедине. Сапогов-то тем временем все разговоры за жисть разговаривал, проникновенно так, гад, пел, а потом взял, да и хотел мальчонку снасильничать - только не вышло у него ничего… (и поделом, сволочи!)

В той темной комнате, за занавесками плотными, старинными, куда даже луч солнечный не заглядывал, крылышки и подрезал страшный Беркутов нашему соколу Дурачкову - дескать, хорош тебе летать по воле-волюшке, девок портить да водку пьянствовать, пора и на месте осесть обозначенном, в моей стае собственной!

Когда утро настало похмельное, с навалившейся болью головной да надеждами рухнувшими, одумались и очухались Дурачков и Солдатиков, и захотели в часть свою возвернуться, вырваться из злачного курятника Сапоговского, ненавистного. Беркутов, ухмыляясь нагло и беспринципно, по недоброму, против ничего иметь не стал, говоря им напутствие дивное: "Да куда вы теперь, нахуй, денетесь! Уебывайте!"…

А так как на дорогу у наших соколов денег не было, заняли они у интеллигента Сапогова (добрейшей души человек!) по пятьсот рублей - аккурат до части чтоб хватило добраться воинской, не более! Сапогов деньги дал без разговоров, пожалев соколов, поломанные крылья их да честь поруганную… Так они и улетели быстренько, сердешные, в утро туманное…

Прошло время… Долго ли, коротко ли…

Соколы наши, Дурачков и Солдатиков, деньги Сапоговские нагло потратили, прогуляли вероломно да прокутили, неопытные… Отдавать долг не с чего было им, а совесть их проклятая мучила. Что ж тут делать то? Решили опять в заповедный парк, на северную сторону, смотаться быстренько: одна нога здесь, другая - там. Дескать, заработаем честным трудом копеечку, да отдадим долг ироду ненасытному, идолищу!

Опять в парке на ветках расселись, как давеча, ждут… А тут, к ночи ближе, из-за угла генерал Собакин выруливает. Увидал соколов, взалкал по плоти их сочной, камуфлированной.

"Мои, - говорит, - Будут, служивые! В рабство их определю, опричниками…"

Так и случилось все, как задумывалось…

Спустя какое-то время, повстречались ужасный в своей беспринципности старлей Беркутов с доминирующим самцом генералом Собакиным (а они, оказывается, тоже друзьями были неразлучными!) и давай хвастаться друг другу, кто больше птиц в свои силки заманил, да невинных душ унасекомил! Фотографии показывают, рассказы рассказывают, боевыми трофеями потрясают и похваляются… (чисто как дети, одно слово!)

И тут вдруг выясняется быстренько, что мир окружающий тесен до ужаса и пользуют-то они оба одних и тех же соколов, одного и того же легиона-полка ультрамаринового, московского военного округа! А те все деньги занимают у них в свою очередь, чтобы в часть ненавистную якобы вовремя возвращаться, не опаздывая…

Не понравилось это дело ни Беркутову, ни Собакину. Разозлились они, свирепствуют.

"Обман, блин! - кричат, - Издевательство какое-то!"

Звонит тогда генерал Собакин по связи наисекретнейшей другу своему верному, маршалу Волкову, фигуре влиятельной и жалуется оному, аж слюна брызгает:

"Это что ж такое твориться, сердечный мой друг! Дурачков-то с Солдатиковым изгаляются, суки рваные, а мы с Беркутовым вроде как бы и мудаки!"

"Да пошли вы все в жопу! - говорит тогда маршал Волков томным голосом, - Не до сук мне сейчас! Пофигу…"

И повесил трубку, гадина…

Эх, вот так оно все и было… На этом вроде как и конец настал повествованию нашему правдивому, бессмысленному и безумному во всех отношениях. Но что же стало с героями сказки этой, постмодернистской во всех отношениях, дальше-то?

А ничего особенного!

Беркутов с Собакиным так и остались друзьями неразлучными (вот сволочи!), хищности своей не утратили и рыскают по земле русской в поисках жертв новых, дабы полонить их вероломностью своей наинастырнейшей и денщиками к себе отрядить на веки вечные, адьютантами… (губа - не дура!)

Маршал Волков так и остался в пофигизме своем уверенном и живет жизнью наполненной, на зло всем, припеваючи… (ничего, и ему обломится!)

Интеллигент Сапогов с тех пор с****нул с лица маленечко, менжуется, в курятник свой зачуханный никого больше не водит, исправился, бутерброды с икрою ест сам, исключительно в одиночестве и под одеялом стеганным, снабжая организм витаминами, а о происшедшем с ним вероломстве - рассказы пишет правдивые да длинные, на премии всякие разные не раз номинировавшиеся, но так ни одну из них, почему-то, не получившие… (отчего б такое непонимание?)

А рядовой Дурачков с другом своим Солдатиковым все ветки в парке заповедном отсиживают, да так, что аж кора с них напрочь пооблезла вся, обнажив плоть древесную. Все сидят да ждут, не прилетит ли птица какая важная, безбашенная да безмозглая, не возьмет ли до кучи и их в стаю свою сплоченную, и не унесет ли в теплые края радужные нахаляву, под белы крылышки… (ну прям как ангелы!)

Только птиц таких, почему-то, не находится и все они надменно и важно косяками своими мимо пролетают. Просто невезуха какая-то лютая, хоть кричи от безысходности! Но соколы наши надежд своих не утрачивают, а ждут терпеливо часа своего звездного. Ведь не перевелись же еще дураки настоящие на земле русской и это Дурачкову с Солдатиковым хорошо известно, доподлинно… (не подкопаешься!)

И только иногда, чтобы себя как-то развлечь в часы долгого и томительного ожидания, вскрикнет, бывало, в сердцах мечтательный Дурачков:

"Эх, кореш, так и не узнали мы с тобой, что такое этот "золотой дождь" означает!"

На что ободряюще ответит ему более практичный Солдатиков:

"Да какие наши годы, братан! Узнаем еще… Успеется!"

Вот такая, блин, печальная камуфляжная сказка высказалась… Тут ей и ****ец настал!

Кто слушал, как говорят у нас в народе, - молодец, а концы, как и положено - в воду… :)

2 февраля, 2002 г., Москва © Андрей Орлов.

Все права защищены.

Перепечатка и публикация разрешается только с согласия Автора.

Текст впервые опубликован на сайте COMUFLAGE@КОМУФЛЯЖ,

и выложен здесь с согласия автора.