Валерочка. Пародия. Серия: Алиса порно пародия

Валерочка.

Пародия по мотивам произведений И. Денежкиной.

«SONG for LOVERS, Валерочка, Дай мне. »

Валерочка считала себя ужасно одинокой и не всегда понимаемой сверстниками. В свои невеликие годы, она была страшно уставшей от жизни, и умудрённой опытом, и вообще, на голову выше всех остальных, а всё оттого, что она была победителем конкурса дворовой песни, проходившим в её родном городе в Доме Культуры.

Песня, которую она сочинила и исполнила, была не о чём, просто этакая баллада как молодые ребята встречаются, трахаются, пьют, кто-то блюёт. Молодёжная жизнь, короче.

Сама Валерочка понимала, что песня у неё ничего особенного, её и номинировали, в основном за то, что в ёё песне не было матерных выражений, в отличие от других конкурсантов. Но победа есть победа и тут уж, какой ценой досталась, не спрашивай.

Валерочка всегда отличалась  культурой и скромностью, поэтому, наверное, и победила. Теперь, с полученной премией в триста долларов, она ехала в самый культурный город страны. В культурную столицу. Ей предстояло покорить этот город и донести свою песню и до него. А значит до всей молодёжи. Хотелось, чтобы все поняли, о чём песня, даже самые тупые.

На вокзале её должны были встречать представители Питерского молодёжного клуба дворовой песни.

Подъезжали к Питеру. За окном уже появились трубы и смог.

В купе попутчики уже убирали назад недоеденную икру, балык, колбаску, свининку в трюфелях, сёмужку слабой соли, торт, кастрюлю с салатом «Аляска» и многое другое.

Валерочка скромно забрала свою бутылку «Спрайта» и вышла в коридор, а затем направилась в тамбур.

В тамбуре пахло сигаретным дымом, железом и было холодно. Валерочка  вздрогнула. Она была здесь не одна: невысокий мальчик шагнул к ней от стены.

- Люблю тамбуры, - сказал мальчик. – В них трясёт, дует и всё время курят. А самое главное всё это бесплатно. Ревизоры думают, что ты просто покурить вышел и билет у тебя в купе. Главное без вещей путешествовать, так можно в тамбуре, куда хошь уехать.   А в купе – как дома. Так же противно. Теряется удовольствие езды.

- Ничего не теряется, - поёжилась Валерочка  – В купе лучше. Двухъярусная кровать трясётся, словно вибро.

-Может и так, - легко согласился мальчик.

- Ты тоже победитель конкурса дворовой песни? – спросила Валерочка.

-Нет, - коротко ответил он. – Я фокусник.

- И можешь фокус показать??

- Запросто, дай какую нибудь купюру.

Валерочка сунула руку в карман и достала первую попавшуюся купюру. Это оказались сто долларов. Она протянула бумажку парню.

-Смотри, - сказал тот.

Валерочка поджала губы, но всё-таки глянула искоса. Парень поцокал языком, потом размахнулся и швырнул купюру в окно. Зелёная бумажка пролетел в оконный проём, Валерочка  вздрогнула от неожиданности. Зачем выбросил?

Парень широко улыбнулся, открыв заячьи зубы, сощурив глаза с пушистыми ресницами. Валерочка нахмурила брови. Выбросил и радуется. Странный мальчик. Очень странный.

- Потрогай, - сказал он.

- Что? – покраснела Валерочка.

- Да  стекло.

- Какое?

Фокусник взял её руку, приложил к оконному проёму, в котором минуту назад исчезли сто долларов. Рука оперлась на холодное стекло.

-А где деньги? – тупо спросила она.

-Нету, - радостно ответил парень и исчез, так же как и появился.

Валерочка грустно посмотрела в окно. Знакомство с культурной столицей начиналось совсем не так, как ей планировалось. Валерочка закрыла глаза.

Представилась всякая отвратительная ерунда: будто мама складывала ей в сумку вещи, потом книги с полок, потом аквариум и приговаривала: «Смотри, одевайся теплее! Ешь фрукты! Сырую воду не пей! »

-Фу, надо же, блин, мать пригрезилась, вот зараза, это точно не к добру.

На платформе Московского вокзала  было людно, но Валерочка сразу же узнала представителей клуба дворовой песни по огромному плакату: «Клуб дворовой песни».

Представителей было двое.

Они представились:

-Похотливость, - протянул руку кудрявый парень, похожий на глиста.

-Пропырло, - протянул свою другой, оторвав её от теребления большой гнойной болячки на лице.

-Валерочка, - скромно опустив глаза, ответила она.

-Ччё, у тебя, ччё погонялова нету? – спросил Похотливость.

-Чего нету?

-Ну, кликухи.

-Нет, - с трудом понимая, чего от неё хотят, ответила Валерочка.

-Ну, мы тебе придумаем, попозже.

-А без этого нельзя?

-Ну, как это, мы же музыканты. Лабухи. Искусство, въезжаешь?

-Всё, хорош тут отсасывать друг у друга, поехали в клуб, - брякнул Пропырло.

-Мальчики, а это точно культурная столица? – с недоверием спросила Валерочка.

-Конечно, - ответил Похотливость, - Вон и надпись на вокзале, видишь?

Через час, на метро и затем на автобусе они добрались до большого здания окруженного хрущёвками. На здании наверху неоновыми буквами было написано: «Электроника», а внизу: «Магазин «Лаверна».

«Какая, однако, здесь во всём двоякость», - поразилась Валерочка.

Со двора зашли в обычный подъезд, который её попутчики именовали парадная, и перед входом в подвал Валерочка увидела надпись мелом:

«Городской клуб дворовой песни и танца. »

Похотливость толкнул дверь, и они очутились в подвале. Посреди труб, на песчаном полу были наброшены рваные матрасы, на которых сидели молодые люди, разных полов и в разной степени наркотического или алкогольного опьянения.

Воздух был синий, и глаза резало просто нестерпимо. Всё освещалось одной лампочкой, правда было тепло.

-Это и есть наши таланты и поклонники. Завтра начнём репетировать твою песню.

А послезавтра пойдём с ней на фестиваль. Там сам Шнуров будет. В царской ложе.

-Шнур! – восхищённо закусила язык Валерочка.

-Жить будешь здесь, - Похотливость пнул ногой матрас, заваленный тоненькими инсулиновыми шприцами – Это место мне дорого, друг мой жил здесь, царство ему…

-А нельзя ли поселиться в гостинице? – спросила Валерочка.

-О! Так у тебя ччё, бабок как грязи?

-Триста долларов, ой нет, уже двести.

-На такие деньги в Питере можно жить только здесь.

Подошёл Пропырло, со стаканом красного вина.

-За знакомство.

В голове сразу зашумело. Потом налили ещё. Потом дали затянуться самокруткой со странным привкусом. Всё поплыло.

-Сейчас я тебя со всеми познакомлю, - сказал Пропырло. – Вот смотри:

Олег – музыкант. Он играет на гитаре в группе, которую сам и организовал. Это басист, не просыхет вообще. И даже периодически падет со сцены. Он ходит с пушистой лысиной на лобке. Это барабанщик, он увлекался пирсингом и травой. У него везде пирсинг и трава. Ха-ха-ха. Гениален. А если бы не торчал здесь, мог бы сочинять музыку или даже играть. Но ему интереснее торчать. Их чего не спроси, они прутся и оттягивают языком щеку. Хотя непонятно, как они что-то помнят. Скорее всего, с чужих рассказов.

Леху Петрова всё время  тошнит на ковер. Хорошо что здесь нет ковров. Он вообще никакой. Наська Кулакова курит не переставая.

Это вон Галя Романова и радикальный скрипач, забыл, как его зовут, трахаются в старой  ванне. И не холодно же им.

Валерочка сначала с ужасом смотрела на всё, а потом ей стало весело и легко. Это, ни с чем не сравнимая атмосфера питерской  рок-тусовки, ощущение раскрепощённости и неограниченной свободы, отсутствие мамы, вольнодумный невский дух вскружили ей голову.

-Этот клуб, это для нас всё. Это «Камчатка» и «Сайгон», наших дней одновременно!– внушал Валерочке Похотливость, какие то непонятные слова. Она без всякого колебания опустила сто долларов в поднесённую ей коробку, с надписью:

«Пожертвования на содержание клуба. »

Всё поплыло.

…Потом наступило утро следующего дня.

Всё болело. Кто-то поставил ей бутылку тёплого пиво. Пиво не помогло. Валерочка осмотрела себя и всё вокруг. Почему-то вспомнилась мама.

-Облава! – прорезал воздух резкий крик.

Валерочка не успела даже встать, как огромный сержант уже тащил её из подвала на улицу. Не давая взять сумку с вещами.

-Как вы смеете, я победитель конкурса! – кричала Валерочка. Но после двух увесистых пинков оказалась за зарешеченным стеклом «Уазика».

Валерочка просидела  четыре часа  в «обезьяннике» с бомжами, проститутками и ворами. Первых отпустили воров. Потом проституток, потом бомжей, потом Валерочку.

-Не советую больше попадаться, и вообще задерживаться в нашем городе. – Провожал её усатый сержант, возвращая ей её кошелёк. Выйдя из отделения, она заглянула туда. В кошельке было окончательно пусто.

Валерочка побрела по незнакомому городу. Вот ларёк с кофе и булочками. Страшно хотелось есть. Если бы день назад кто-то сказал ей, что она будет хотеть выпить кофе, она бы не поверила. Кофе – это её враг номер один с детства. Из-за запоров, врачи не велели. А сейчас бы выпила, и булочку бы съела, но не на что. Украсть? Нет, в отделение вновь не хочется.

Вдруг Валерочка увидела толпу двенадцатилетних подростков догоняющих одного, тринадцатилетнего.

Догнав, они начали его бить. Тринадцатилетний пытался отбиваться, но везде натыкался на мартинсы. После удара в табло он упал, и все начали прыгать ему по голове. Голова стала плоской, Хрустнул череп. Мозг, коричневато-кровавым месивом вдавился на асфальт. Струями потекла кровь. Двенадцатилетние продолжали прыгать на нём, выдавливая через расплющенную голову кишечник.

-Что вы делаете! – крикнула Валерочка. – Господа, господа, вы звери!

-Он Деню оскорбил со своей бригой. Он на него плохо посмотрел!

- Всё равно… – стушевалась Валерочка.

- Чё всё равно-то? Ну, ты чё? Сука позорная.

«И правда, » - подумала Валерочка  – «Меня никто пока бить не собирается, наоборот, со мной так вежливо разговаривают, смотрят глазами, а не чем нибудь».

Она пожала плечами.

К ней подошёл низенький рэппер, звеня цепью.

- Привет! – сказал он тонким голоском.

- Ага….

У него уши топорщились из-под кепки, лицо острое, но глаза добрые и тупые. Руки красивые, в крови, руки – это да. Руки Валерочке понравились, не то, что уши.

-А ну скажи: Рэп это круто!

-Не угостите девушку мороженным? – скромно спросила Валерочка.

-Во, блин, ну и девчонки пошли нахальные. Сразу видно приезжие. Пошли отсюда  скорей пацаны!

Вновь стало одиноко. С тринадцатилетним, что ли поговорить, но тому было совсем плохо.

Валерочка пошла дальше.

Вдруг навстречу, откуда ни возьмись, знакомая девчонка из клуба дворовой песни, Галька Романова.

-Привет

-Привет, во это встреча, блин. Пошли на тусу….

…Дальше завертелось. Они приехали, в какую то квартиру на Севере. Напились, натрахались, кто-то блевал. Валерочка спела свою песню. Поехали на Юго –Запад. Напились, натрахались, курили, кто-то блевал. Валерочка спела свою песню. Потом поехали на Северо –Запад. Напились, натрахались, курили, кто-то блевал. Валерочка спела свою песню. Поехали на Юго –Восток. Напились, натрахались, не курили, не было курева, кто-то блевал. Валерочка спела свою песню. Потом поехали на Северо-Восток. Напились, натрахались, курили,   но  не блевали. Валерочка спела свою песню. Поехали в Центр. Напились, натрахались, кто-то блевал. Валерочка спела свою песню. Поехали за город. Напились, натрахались, кто-то блевал. Валерочка спела свою песню.

Вот тут то Валерочка и поняла, как надо жить. Тут она поняла, о чём надо писать песни. О здоровом образе жизни! И даже пойти дальше, слагать целые сборники песен. Петь их везде.

Снова поехали на Север… Всё повторялось. Там пришла и большая любовь и большие страдания. А где этому всему ещё было прийти?

Он был красавец. Его звали…, а впрочем, какая разница, потому что всё оборвалось в один момент, когда частные детективы, нанятые  Валерочкиной мамой, вытащили её, из очередной молодёжной сходки и на скоростной машине с затонированными окнами связанную умчали домой.

Встречали Валерочку бурно.   Хлеб-соль. Цветы.   Девицы в кокошниках.   Представители комитета по культуре. Мать в слезах, от счастья, спонсоры.

Её высадили прямо у Дома Культуры, и повели на трибуну.

-Как там!? – выкрикивали из толпы.

-Вы вернулись навсегда!?

-Какой вы видите свою карьеру!?

-Вы будете петь или только сочинять!?

-Вы встречались с президентом?!

Председатель объединённых клубов дворовой песни объявил:

-Наша звезда, победительница многочисленных конкурсов, получательница разнообразнейших грантов и премий - Валерочка! – раздался рёв оваций, крик и визг задавленных насмерть поклонников из первых рядов, - После покорения публики культурной столицы снова на Родине.

В руки Валерочке попала гитара.

-Спойте нам, - попросил председатель.

Валерочка дрожащими пальцами, зажимая взятые наобум аккорды и ведя неровный ритм, заиграла, потом приблизилась к микрофону и объявила:

-Песня любви-два! Песня о здоровом образе жизни, который я теперь веду.

Потом запела:

-«Я уе… любое чмо, любую шавку

поставлю раком всех любителей иглы и травки.

Я всегда верну обратно на х…,

любой, бл…, косорез в мой адрес.

Моя жизнь: спортзал, бл…, секс и молоко.

Ни одна сука не назовёт меня щенком. Только х…

А ты, бл…, тварь, пропахшая вином и табаком,

один на один со мной выйди, я уе…  тебя легко!…»

Обезумевшая от счастья толпа кинулась было подпевать, поднимая вверх зажигалки и раскачиваясь, но потом, постепенно вслушиваясь в слова, остановилась, шум оваций затих. Многие стояли удивлённо раскрыв рот. Зажигалки опускались. Стало слышно, как где-то плакал ребёнок. Завыли собаки. Задние ряды потихоньку расходились. Слышался возмущённый ропот. Спонсоры потихоньку покидали трибуну. Представитель комитета по культуре убежал, закрыв уши руками. На сцене осталась только мама Валерочки, сев на корточки, она продолжала плакать, только уже от стыда.

«Да, недоросли ещё мои земляки до темы спорта и здорового образа жизни», - думала Валерочка и громко пела сиплым срывающимся голосом, задирая голову в небо к звёздам, и лупя беспощадно и жёстко по струнам, порой забывая менять аккорды.

А. Оредеж.25.08.02.