Шапка-невидимка

Мы сидим за столиком в Пропаганде большой тусовкой.   Наш официант куда-то пропал. Коньяк у меня уже закончился.

Я шепчу ей в ухо вопросом, много ли у нее было мужчин. Она поворачивает голову, улыбается и говорит: «Ни много, ни мало, ведь все относительно». С такой интонацией, что вопрос сам собой растворяется в воздухе. Остается блеск на губах. Она снимает с запястья заколку, скользит рукой по затылку, собирая волосы в хвост. Шея становится акцентом, как изгиб музыкального инструмента.

Потом тянет меня за руку: «Пошли танцевать».

Она танцует, не видя никого вокруг, крутит бедрами, опускаясь все ниже и ниже.

15-сантимертовые каблуки, окончанием образа.  

Пульсирует неон.   Музыка вырывается, рушится на меня водопадом. Ее танец превращает музыку в реку. В теплый дождь, в обжигающий душ. Круговоротом воды в природе…  запутавшейся мыслью…

Мы ускользаем в начале первого, ловим машину. Шофер долго не может понять, где это – улица Удальцова. По дороге перекидываемся  своими соображениями о … Не помню.

Я говорю ей что-то типа: «Куда катится мир? »

Она отвечает: «Это ты не догоняешь». И снова смеется.

А подходя к подъезду, мы останавливаемся. Я снимаю перчатку с ее руки, целую ладонь, запястье… завиток уха. Она чуть наклоняет голову.

Она целует меня, и это похоже на то, как пересыпается песок в песочных часах.

Нежно. Гладит рукой мою руку на своей шее.

Я открываю дверь подъезда. Сколько было ступеней у этой чертовой лестницы?

Она успевает снять куртку и один сапог.

Все остальное становится частью

моей личной истории.

И расстегиваемые пуговицы подобны ступеням.

И дорожки следов…

Ее:   подобный холодному оружию лакированный сапог, лифчик, расшитый зелеными листьями винограда, приталенная черная рубашка с перламутровыми пуговицами, второй сапог, чулки, юбка и последний предмет гардероба.

Я вхожу в нее. Вспышкой фотоаппарата она на минуту распахивает глаза. Задаю ритм, как будто творю мелодию. У нее почти сантиметровые ногти. И она честно старается не царапаться. Она пытается убрать их, как делают кошки.

Тогда я беру обе ее руки и связываю их своими.

***

Уже 12, а она все еще спит.

«Анька, Анька, где же ты раньше была? »

И тут всех остальных женщин накрывает огромной шапкой-невидимкой.