Однажды зимой

Она ворвалась в мою машину на грани красного и зелёного сигналов светофора вместе с морозным воздухом. Не успела закрыть дверцу, как загорелся зелёный, я тронулся, а она сразу сказала, что все мы - гады.

«Разве и я гад? - удивился я. - Что плохого я успел тебе сделать? Вижу впервые и слова ни одного ещё не сказал».

«Ты не сделал мне ничего хорошего. Мне очень надо уехать, а меня никто не хочет везти: мало денег,   а меня ждут, и я этого дня ждала. Я замерзла, мне страшно на улице. А  ты - гад!!! »

«Куда тебе? » - спросил я, не обидевшись на «гада». «В Медведково». «Это на другом конце Москвы! » - сказал я, и мы поехали в Медведково.

Не помню первой фразы, что было сказано и кем, но потом я больше слушал. «Расскажи мне про свою первую женщину»,- вдруг попросила она.

«Зачем тебе? Дорога незнакомая, ночь, зима, мне не надо отвлекаться».

«Тогда остановись, мы покурим и поедем дальше». Вспомнил, хотя и не очень охотно, эту невеселую историю. И мы поехали дальше.

Мела метель, было плохо видно, но мы доехали. «Я не хочу туда идти, отвези меня домой», -  попросила тихо она. И дорога стала  разматываться в обратном направлении. И снова мы останавливались, и говорил я. Вернулись на то место, где она голосовала не один час назад. «Вон в той пятиэтажке я живу, с дочкой».

Кончились ее сигареты, и она перешла на мои. В моей машине отличный вентилятор, и, если его включить на полную мощь , то он выдувает сигаретный пепел из пепельницы. Накурено, раз за разом нас накрывает пепельное облако. Я могу повернуть жалюзи, и этого не будет, но не делаю. Она говорит, не переставая. Я знаю о ней все.

Еле светятся лампочки подсветки. Взволнованный голос вываливает на меня все горечи. Первый муж, рождение дочери, короткое счастье. Сейчас с ней другой, после длинной череды мужчин, о каждом из которых ей хочется рассказать. «Зачем они мне? - перебиваю я ее. - Не надо, не оправдывайся,

не осуждаю».

В полумраке ее не очень хорошо видно. Легко касается моей руки: «Послушай, может, я была не права? Может это не правильно,   мне не стоит так переживать? Но мне так хотелось быть всем для любимого. Слишком сильно я его любила».

Я рассматриваю обыкновенное лицо. Ничего особенного, совсем ничего, но волнение делает его очень красивым. Она постоянно мерзнет, и я не глушу мотор. Непонятно легко одета. Тонкий свитер, и, пожалуй, под ним больше ничего нет. Или мне только кажется? Тонкие, просто легкомысленные, брюки, невесомая куртка. Что за наряд в такой холод?

Мотор молотит уже который час.   Засветилась лампочка аварийного запаса бензина, погасла, снова загорелась, уже ярче.

Она мне нравится, такое ощущение, что мы знакомы много лет.   Похоже, и у нее подобные чувства,   раз стала интересоваться только  мной, моими привычками, даже кулинарными пристрастиями.

«Кончается бензин, пора ехать на заправку, - говорю я, - вот сейчас вспыхнет красная лампочка, и все». И она загорелась.

«Знаешь, я хочу быть с тобой сегодня, - решительно сказала она. - Поехали вместе, куда бы мы сегодня не приехали». Я ждал этих слов, я их сам хотел произнести, но слишком долго мы были вместе. Из женщины, с которой приятно переспать, она перешла в другую категорию. Непонятно какую, но другую. И это я сказал честно. «Может, мы будем вместе, но не сегодня. Наверно, буду казнить себя, обязательно, но иди, я так хочу передумать, поэтому иди».   И она ушла.

Через несколько дней я позвонил ей. «Я не могу забыть тебя, - сказала она, -  я очень хочу тебя увидеть, но будет ли у нас такая ночь? Можно ли ее повторить? » И мы не встретились. Был и еще один  звонок, ее, и всего одна фраза: «Я сменила работу, запиши служебный телефон». «Зачем он мне, - не понял я, -  ведь есть домашний». Мы больше никогда не виделись.

Иногда я проезжаю мимо ее дома, хочу позвонить и каждый раз просто боюсь это сделать. И так много лет.