Адмирал Сантерс

Глава I

-  Капитан Эйвер, пройдите, пожалуйста, за мной, - мягкий голос адмирала, с едва заметным татмосианским акцентом  неожиданно прозвучал совсем рядом. Откуда взялся, хитрая зараза, ждали его на корабле только послезавтра, чертыхнулся про себя капитан Лиайера. А уж никак не сегодня вечером. Не сегодня вечером. И не в дверях капитанского мостика. Что делают идиоты часовые? Почему не доложили ему заранее?

Глаза белобрысого гиганта сверкнули, он не смог сдержать обуявших его чувств, однако он с неохотой вытащил руку из бюстгальтера своего штурмана, пышнотелой теллярки в комбинезоне, улыбнулся, извиняясь, и стиснув зубы, и бурча себе под нос, проследовал за Сантерсом из уютной полутьмы капитанского мостика в холодные коридоры головного корабля Императорской Эскадры. Штурмовики проели ему плешь о том, что в Каталии самые стоящие бары в империи, бочковое пиво -  бальзам на их израненные души, а по местным телкам они уже искусали в кровь свои локти. И, вечером, Эйвер распустил всех командиров подразделений, ожидая, что  раз уж руководства не будет то чего зря время терять, и  теперь, был уверен, что сейчас ему снимут за это голову. В самом лучшем случае.

- Адмирал? – осторожно позвал он.

Сантерс молча шел по коридору, стремительно чеканя шаг. Стук каблуков его ботинок звонко отдавался от  белых, словно пластиковых стен в совершенно пустом, полутемном коридоре корабля. Стройный стан удивительно удачно подчеркивала черная приталенная форма императорского батальона особого назначения. Против своей воли взгляд Эйвера задержался на изгибе его спины. Даже  и не повернулся. Решил не удостаивать  своего внимания.

- Что случилось, адмирал? – повторил он, с трудом отрываясь от своего разглядывания. Нашел время.

- Что у вас творится на корабле, капитан? -  строго, но все так же, не оборачиваясь, спросил Сантерс. Татмосианский акцент придавал любому даже самому строгому приказанию какую-то мягкость…даже неуверенность, что ли,   когда он делал небольшую паузу перед  некоторыми словами, будто бы думая, как именно это следует сказать.

- Что конкретно вы имеете в виду, адмирал? – встревожено спросил Эйвер. Возможно, кого-то это и могло бы обмануть, но не его. Этот татмосианский нежный бархат на ржавой стали теллярского. Он был недоволен. Он злился. Он очень злился, хотя и пытался скрыть это за официальным тоном. Однако это звучало… эротично. Ох, о чем он опять думает?

Эйвер проклинал себя за эту слабость. Он бы давно поставил зарвавшегося молокососа на место. Что бы этот пацан смог сделать тут один, без него? Он столько раз размышлял, сидя на капитанском мостике в огромном кожаном кресле, о том, что и как он ему скажет, и как убедительно это все будет звучать. Да только, вот каждый раз, как он пытался это сказать ему в глаза,   у него по непонятной причине  стройные фразы разлетались  словами в разные стороны, словно стайки испуганных воробьев, и от волнения перехватывало дыхание. Нельзя сказать, что он боялся, нет, это, в общем, было другое чувство, он вообще не мог понять, что запрещает ему это делать. Просто он видел золотистые пронзительные глаза, смотрящие на  него в ожидании,   и вдруг начинал чувствовать, что ему хотелось говорить совсем другие вещи. Абсолютно другие. Дураком он был бы, если бы упустил свой момент, когда на него смотрят. Так.

Сантерс резко остановился, так что Эйвер, чуть было не налетел на него, и  ткнул пальцем в треснувшее стекло датчика измерения давления внутри систем корабля. Коротко стриженные пепельно-золотистые волосы взметнулись в воздух резким движением головы.

- Вы ремонтируете систему контроля давления уже второй месяц, у вас неисправна резервная система охлаждения двигателей в переднем отсеке. Я давал вам распоряжение организовать ремонт три дня назад?

- Так точно, сэр, - отрапортовал Эйвер.

- Почему вы не сделали этого до сих пор?

- Виноват.

- Это я итак знаю, что виноват. Я задал вам вопрос, по какой причине вы считаете возможным игнорировать мои прямые указания? – жестко переспросил Сантерс. И не дожидаясь ответа, пошел дальше по коридору  к лифту на командную палубу. Эйвер последовал за ним

- Я… был занят, -  озадаченно глядя в пол, сказал Эйвер. Двери  лифта, громко шипя вакуумными насосами, закрылись за его спиной, и он, почему-то  начал опасаться замкнутого пространства один на один с адмиралом, который, не отрывая взгляда, смотрел на него.

- Чем, интересно? – правая бровь Сантерс удивленно поползла вверх.

- Во…воспитанием и обучением личного состава, -  судорожно сглотнув, сказал капитан.

- Воспитанием личного состава, - тихо повторил Сантерс,   - В том смысле, что лапали штурмана? Если я правильно понял, остальной личный состав вы распустили?   Двое из вашего подразделения уже доставлены в полицейский участок за пьяную драку. С ними вы тоже будете проводить воспитательную работу?

Так вот в чем дело, значит, лапаем штурмана. Эйвер фыркнул от смеха, не удержавшись.

- А вы, полагаю, завидуете?   -  выходя вслед за командиром  из лифта, нахально подбоченясь, сказал он, - Сами, небось,   не чаете добраться до моего штурмана первым, господин адмирал?

Сантерс нахмурился.

- Вашего? – переспросил он, глядя искоса через плечо, - Вы сказали вашего штурмана? Да будет вам известно, капитан, что штурман главного Лиайера принадлежит Императорской Эскадре, которой, в свою очередь, пока еще командую я. Вряд ли что-либо здесь может принадлежать Вам.

Светловолосый капитан резко выдохнул, кровь бросилась ему в лицо. Он крепко сжал кулаки, чтобы не сказать сразу же вслух все, что ему хотелось бы произнести по этому поводу. Сантерс тем временем повернулся к нему лицом. В глазах его засверкали золотистые смешинки.

- И помните о субординации, - не меняя строгого, менторского тона продолжал он, - Согласно Воинскому Уставу, Адмирал Императорской Эскадры не должен позволять себе ****ь личный состав, званием ниже первого пилота.

Эйвер, неожиданно для себя расхохотался:

- Ваш аскетизм уже давно стал легендой по обе стороны Луксеона. – насмешливо сказал он, - Кстати, вы покажете мне это место в уставе? Я должно быть его пропустил.

Сантерс остановился у  хромированной двери своей каюты. Дверь бесшумно отворилась, он в пол оборота, подняв сверкающие глаза, взглядом коснулся Эйвера:

- Иронизируете, капитан? – переспросил он, приподнимая бровь, - Три наряда вне очереди за неуставное обращение к Адмиралу Императорской Эскадры.

- Три наряда вне очереди? –  возмущенно переспросил Эйвер, - вообще-то за свое неуставное обращение с адмиралом, я рассчитывал получить побольше. Домик у океана, например, свой звездолет,   какой-нибудь скромный штурмовичок, посадочных мест на сто, навестить семью и покатать детишек…и … или я не заслужил?

Сантерс довольно расхохотался и втолкнул его себе в каюту.

Эйвер отлетел вперед и ударился спиной о стену.

Ну и силен же стал, сукин сын.

Сантерс стоял напротив него, расставив ноги и зацепив большие пальцы за серебристую пряжку ремня. Глаза его были чуть прищурены, на губах играла торжествующая улыбка.

Забавно прошло всего не так много времени, а он уже превратился из щенка в здорового сильного самца. Конечно, пять лет он не цветочки разводил, а дрался, умирал от голода и жажды, чудом спасался из самых чудовищных переделок, спину его и правое бедро до сих пор украшали белые полоски шрамов после того сражения под Луксеоном, на Равийской военной базе, когда его чудом вытащили живым из-под обломков крейсера. Да, он не отсиживался в командном пункте. Да, он заслужил свой авторитет сполна. И молодость адмирала теперь отнюдь не служила причиной для веселья у императорских десантников. Точнее сказать, об этом они теперь шутили все реже и реже.

- Когда вы так стоите, расставив ноги, и глядя исподлобья, господин Адмирал Сантерс, я думаю, что если бы я был военнопленным, я бы тут же раскрыл вам все тайны, -  сказал Эйвер.

- Если я узнаю о том, что у вас есть от меня тайны, я легко выполню ваше желание, капитан Эйвер, - высокомерно проговорил Сантерс.

- Ума не приложу, что заставило императора Тиеннуса сомневаться в том, что вы его родной сын. Вы становитесь так похожи.

- Заткнись, и  снимай штаны, - сказал молодой парень.

Эйвер хмыкнул и взялся руками за пряжку ремня:

- А поцеловать?

- Делай, что я сказал, -  Сантерс нетерпеливо постукивал каблуком форменного сапога по полу.

- Заставь меня, - хмыкнул Эйвер,   внезапно складывая руки на груди.

Сантерс шагнул к нему, вцепился руками в расстегнутый ворот формы. Лицо озарилось улыбкой. Эйвер не выдержал и рассмеялся в ответ. Губы их коснулись друг друга на удивление мягко и нежно. Наслаждаясь знакомым вкусом, нереальной какой-то слаженностью и ловкостью движений, доступной только давним любовникам. Эйвер схватил его спину, Сантерс прижался к нему ближе, закидывая руки далеко за шею капитана. Сильные руки капитана опустились по бедрам, затем чуть сзади и вновь  поднялись вверх, но уже с внутренней стороны, заставляя ноги татмосианина раздвинуться шире, и тела их почувствовать моментально всю силу и возбуждение друг друга.

- Домик у океана? – прошептал смуглый парень.

- Ага, -  подтвердил Эйвер, посасывая мочку его уха.

- Я подумаю об этом, - едва проговорил Сантерс.

- Подумай, - сказал Эйвер, он сжал большими ладонями его ягодицы и одним ловким движением сменил их положение таким образом, что Сантерс оказался теперь прижатым им к стене каюты. Он продолжал целовать его губы,   опуская руку все ниже и негодуя про себя о неудобности теллярской  императорской формы. Он целовал его все жарче, поглаживая теперь уже выпирающий бугор на его штанах. Наслаждаясь ощущением того, как сильное крепкое тело плавится в его руках. Сантерс застонал требовательно. Ох, как это его возбуждало самого.

Чертыхаясь, он расстегнул форменный френч, зубами расковырял пряжку замка, вытащил из него белоснежную рубашку и дернул так, что пуговицы, выдранные с мясом, весело поскакали по комнате. А все-таки они чертовски давно не были вместе. Эйвер нетерпеливо стянул свою рубашку через голову:

- Долго, как же долго, - сказал Эйвер вслух, - месяц, это невыносимо долго.

Сантерс погладил его руку, глаза его  потеплели.

- Я скучал по тебе, - сказал он.

Их обнаженные тела соприкоснулись, заставив обоих невольно задержать дыхание от поразившего их моментального сладкого головокружения. Эйвер опустился на колени, медленно целуя грудь и живот, чертя языком  прохладную влажную дорожку по бархатистой коже, язык прошелся по бедру, вдоль белеющего шрама и наверх, касаясь  подбородком кустика светлых волос на лобке. Эйвер посмотрел наверх, чтобы убедиться, что безраздельно владеет вниманием своего любовника.

- Смотри, тебе стоит только поцеловать меня, и я уже перед тобой на коленях, - хмыкнул он.

- Куда мне тебя поцеловать, чтобы ты починил чертов рубильник, в системе охлаждения? – хмыкнул было Сантерс,   и тут же едва не вскрикнул, потому что Эйвер мстительно укусил его в живот.

- Я тебе потом скажу, куда, - ответил старший парень, - А сейчас заткнись, и получай удовольствие... но, прежде всего,… все-таки заткнись, - сказал он.

Он не дал времени Сантерсу возмутиться или попытаться протестовать, потому что ловко ухватил в руку его напрягающийся член и принялся посасывать головку, постанывая в такт своим движениям от удовольствия. Сантерс зачарованно смотрел на движения его губ. Эйвер прижал его член к животу,   отполированная головка блеснула в свете ламп дневного света, и несколько раз прошелся ловким языком по обратной поверхности, вверх и вниз, вычерчивая чудные узоры.

- Еще, - сказал, Сантерс, - выдыхая.

Эйвер взял в рот друг за другом его яички, медленно, глядя на молодого парня, потом опять вернулся к полированию его теперь уже стоящего колом члена. Сантерс  застонал, запрокидывая голову.

- Эйвер, - позвал он его.

- Ммм? – не вынимая члена изо рта, отозвался капитан.

- Я хочу выебать тебя в рот, - сказал Сантерс.

Эйвер удивленно посмотрел на него, отрываясь от своего занятия:

- А что ты  сам полагаешь, ты сейчас делаешь?

Сантерс отстранил его от себя чуть-чуть и взял за плечи, потом наклонился и поцеловал Эйвера.

- Это не то, что я имею в виду, - прошептал он у самых его губ, - Это называется, ты у меня берешь, нет, это совсем не то, чего я от тебя сейчас хочу. Открывай рот.

Сантерс выпрямился. Эйвер удивленно воззрился на него. Последующее удивило его еще сильнее, Сантерс нетерпеливо схватил его за подбородок, больно сжимая его пальцами, и повторил настойчивее.

- Открывай рот, я сказал.

Эйвер подождал мгновение, раздираемый внутренними противоречиями. Это прозвучало вызывающе грубо. С одной стороны, ему внезапно захотелось вскочить, и дать пацану по морде, чтобы знал свое место. С другой стороны, таким сладким ему казалось чувствовать его член в своем рту, и стоило ли после всего, что между ними было строить из себя девочку? Насколько ужасно это может быть? В конце концов, он же все равно сильнее этого пацана. Успокоив себя таким образом, Эйвер  открыл рот, вначале неуверенно, потом чуть шире.

Сантерс смотрел на него в упор, глаза его горели  странным огнем. Он почувствовал, как нежная кожа бархатистой головки провела по его губам, оставляя за собой жаркий след неудовлетворенной страсти на ставшей такой чувствительной к прикосновениям коже.   Член Эйвера запульсировал от ожидания. Наверное, это будет не так уж и плохо, подумалось ему внезапно. Он попытался поймать губами и языком кончик сладкого члена, не слишком удачно.

Наконец над ним соизволили смиловаться. Тяжелая рука легла на затылок Эйвера, одновременно с тем, как толстый ствол вошел в его в рот. Медленно сначала, потом все глубже и резче, как в свою собственность, не задумываясь ни секунды об удовольствии партнера только лишь о своем чертовом кайфе.  

Эйвер чуть не задохнулся когда член вошел в его горло, рука все больнее впивалась в его затылок, и теперь лишь с усилием двигала его голову по возбужденному стволу.

Он просто использовал его. Использовал его рот как обычную дырку любой дешевой шлюхи. Мысль эта  по непонятной причине возбудила Эйвера еще сильнее. Сильнее чем он думал это возможно, и он уже не пытался ни двигаться сам, ни думать чего-либо, только сильнее охватывал его губами, будто бы и не желая отпускать его от себя вовсе.   Напряжение становилось все сильнее, у него кружилась голова, он уже не думал о том, как бы не забывать дышать, просто чувствовал  ускоряющиеся движения бархатистого ствола в своей глотке. Его собственной член внезапно напомнил о себе пульсирующим жаром, Эйвер  поддавшись импульсу, сжал его и, резко отстранившись, буквально, оттолкнув свободной рукой Сантерса от себя, откидываясь на спину и хватая ртом воздух. Огонь, разгорающийся яростной волной в его прижавшихся к телу крепких яйцах, внезапно нашел, наконец, свой выход. Он кончил себе на живот, зажмурив глаза и отчаянно поддрачивая влажный ***.

Сантерс стоял над ним, широко расставив ноги, глядя на руки Эйвера.

- Так тебя еще никто не трахал, а? – насмешливо сказал он.

- А, - начал было Эйвер, но потом просто махнул рукой и бессильно растянулся на полу.

- Эй, не расслабляйся, -  заявил ему Сантерс – Потому что я еще не кончил. Давай, переворачивайся на живот.

Сантерс опустился на колени, рядом с лежащим капитаном, и настойчиво помог ему выполнить свое приказание.   Эйвер уже не имел сил воспротивиться его воле.

Против всех законов нервной деятельности, разгоряченное тело капитана среагировало мгновенно. Он подался навстречу вторжению, чувствуя, как приближение нового экстаза пронзает все его тело электрическим зарядом. Раз за разом. Он чувствовал, как его раскрыли навстречу и грубым вторжениям, и был опьянен охватившими его ощущениями. Попытался подмахивать навстречу, но встретил резкое сопротивление в руках, железной хваткой впившихся в его ляжки. Просто сдался навстречу покорившей его силе.

Никто из них не мог понять, сколько прошло времени, после того, как они одновременно вскрикнули от потрясшего их одновременно оргазма, когда Эйвер, наконец, отдышавшись, встав с пола, сделал три шага и рухнул на широкую кровать адмирала.

- Ну, ты и зараза, - проговорил он, -  ей-богу, клянусь, в следующий раз отъебу тебя так, что встать неделю не сможешь.

- Обещания, обещания,…- меланхолично сказал Сантерс. Он растянулся рядом с ним на боку и подпер голову рукой.

- Кстати, как прошла твоя поездка на Эотеллу? – спросил Эйвер, открывая глаза и глядя на него. - Как император? Все так же ненавидит всех и вся?

Сантерс задумался.

- Я бы сказал, паршиво. Чего стоил один фонтан, в честь победы над Равой. С тех пор как я его увидел, меня каждую ночь посещают кошмары. Я кстати, не затем тебя позвал, чтобы трахаться. Я думаю, у нас проблемы…

- Разумеется, - язвительно перебил его Эйвер, - Разве господин Адмирал оторвет свою высокородную задницу ради какого-то жалкого землянина, капитана своего лучшего корабля.

Сантерс недовольно нахмурился.

- Не устраивает, уходи, - сквозь зубы сказал он.

Эйвер попытался было превратить все в шутку:

- Эй, где еще  ты найдешь такого капитана корабля?

- Хотите увидеть, сколько секунд Ваше место останется пустым, капитан Эйвер? Вы догадываетесь, как скоро выстроится очередь, если станет известно, что ваше место освободилось?

Эйвер резко поднялся, и сел:

- И пролегать эта очередь будет через Вашу постель? Не так ли, господин Адмирал? Вы всегда так вовремя вспоминаете о различиях в званиях. Тогда когда Вам это выгодно, - насмешливо проговорил он.

- Вы сами не брезгуете никем, капитан, пользуясь тем, что меня нет на корабле.

- Я? Да никогда, - возмущенно начал Эйвер.

- Не смей мне врать, … - Сантерс тряхнул его за плечи.

- Сволочь, - сказал Эйвер, внезапно усмехнувшись, его глаза поголубели, - И за что только я тебя люблю?

Сантерс опешив, уставился на него. Сначала мрачно, с ненавистью, потом озадаченно и, наконец, как-то смущенно, устыдившись внезапной вспышки, он лег на спину.

- Не могу я видеть тебя с кем-то еще, -  сказал он, уставившись в потолок.

- Мне казалось, мы договорились, - тихо сказал Эйвер.

- Да.  

- Значит, да?

Сантерс пожал плечами.

- А у меня есть выбор?

- У тебя есть выбор, но черта с два я дам тебе его сделать, - хмыкнул Эйвер, - я взрослый мужчина, на сложной выездной работе, у меня есть  очаровательная жена, двое детей и шлюха в каждом порту,   но это абсолютно разные вещи. Это нельзя сравнить или заменить. То, что я чувствую к тебе, это совсем другое. Ты мой друг, ты мне ближе даже, чем брат, и ты прекрасно знаешь, что…

- Да, все я знаю, - нетерпеливо перебил его Сантерс, - но я не об этом,   почему ты не можешь сделать так, чтобы я этого не видел?

Эйвер расхохотался.

- Ну да, но в таком случае, тебе стоило бы предупреждать о своем возвращении заранее.

Сантерс поднялся на локтях, лицо его было встревоженным.

- Постой, - озадаченно сказал, он, - а где Олтэ?

- Я должен знать? – удивился Эйвер.

- Я не шучу, Эйвер. Я послал своего адъютанта на корабль за  несколько часов до себя. Он должен был обеспечить мое безопасное возвращение из императорского гадючника. - Сантерс  пружиной подскочил с кровати, - Он не прибыл на корабль?

Солнечный день палил нещадно все живое на корню. Сантерс шагнул на улицу из кондиционированного воздуха королевского катера, и рефлекторно задержал дыхание. Жара и  влажность создавали ощущение, отсутствия кислорода, как будто при разгерметизации отсека корабля за минуту до включения резервной системы защиты, он заполнил рот металлическим привкусом, похожим на вкус крови. Рефлекторный липкий ужас задохнуться и погибнуть от разрыва легких, как тогда, во время осады резиденции генерала Майдага на безвоздушном спутнике планеты Равы, когда  равийский лазер пробил его скафандр перед самым входом в шлюз, вмиг пронзил его вдоль спинного хребта, даже против его воли. Однако легкие наполнились воздухом, и он лишь улыбнулся собственному невольному страху. И осторожно вдохнул отдающий металлом воздух опять. Он отдавал всего лишь металлом.

Жаркая пыльная потрескавшаяся  Эотелла под ногами чувствовалась странно. Более трех месяцев он не чувствовал под ногами твердой поверхности планеты. Генерированная сила тяготения кораблей это совсем другое,   мышцы тела жили там совсем иначе. Забавно, что каждый раз приходится учиться ходить, и удивляться странным ощущениям тяжести ботинок и сокращающихся мышц. Несмотря на ежедневные тренировки на корабле, завтра все тело будет болеть от перенапряжения. Однако Сантерс не отказал себе в удовольствии подпрыгнуть на месте, выбивая каблуками сапог, облачко пыли, и заставив императорских охранников, закутанных от пыли по самые глаза в белые платки странно покоситься на него.

Воздух плавился вокруг, заставляя двигаться, и казаться миражом мощеную дорогу посреди пустынного пейзажа, диковинный сад цветущего игольника, сразу за ним высившийся  Императорский дворец, семидесятибашенная каменная махина, сверкающая  алмазными блеском гербами на верхушках.

Сопровождающий Сантерса адъютант Олтэ, между тем, наконец, тоже выбрался из катера, волоча за собой огромную торбу с бумагами. Загорелый до черноты охранник попытался помочь щуплому адъютанту, но Олтэ сверкнул стеклами очков и недоверчиво вырвал торбу из его рук.

- Адъютант Олтэ, это королевская охрана, отдайте им бумаги, - сказал Сантерс, с улыбкой наблюдая за  их противоборством.

- Это секретные документы, Адмирал! Меня расстреляют, если они попадут в чужие руки, -  нахмурился Олтэ. Он был на полгода старше адмирала, однако его практический ум  и бытовая хватка вызвали бы удивление у любой  хорошей хозяйки. Впрочем, это было не удивительно, так как  в армию Олтэ пошел в семнадцать лет, потому что семья просто отказалась больше кормить такого здорового бездельника. Он был самым старшим из двенадцати детей крестьянина, имевшего всего лишь пару полей с кукурузой и мельницу. Трехлетняя засуха лишила их всех и хлеба и работы. На смотре претендентов в  императорские десантники он с таким увлечением рассказывал адмиралу, как мать поручала ему распределение скудного бюджета на всю большую семью, что Сантерс понял, что встретил своего лучшего адъютанта. Хотя Олтэ и предан был адмиралу беззаветно, он часто позволял себе его корить за непрактичность и наплевательское отношение к господину здравому смыслу.

- Как угодно, - Сантерс пожал плечами и  пошел по каменной мощеной дороге вперед, по аллее из цветущего алыми цветами игольника к воротам Императорского Дворца.   Четверо охранников в белом, и так же замотанные по самые глаза в белые покрывала с гербами Династии Правителей вытянулась навстречу ему, салютуя лазерными ружьями.

Сантерс отдал им честь. Все изменилось с тех пор, как он был здесь в прошлый раз. Перед воротами дворец вырос огромный фонтан. Невиданная роскошь для Каталии, построенная в честь победы над Равой.   Сантерс подошел к фонтану ближе, ожидая своих спутников. Свежая прохлада водяных брызг вмиг взбодрила его. Он уперся рукой о мраморный бортик огромной чаши и потрогал рукой воду. Вода еще и специально охлаждалась внутри фонтана,    потому что, несмотря на жару, кожу закололо от холода.

В центре фонтана возвышалась некая скульптурная группа. Сантерс присмотрелся, сощурив глаза, и усмехнулся.   Одна из фигур изображала правителя Тиеннуса, который, гордо глядя вдаль, стоял одной ногой на спине гигантского осьминога. Голову осьминога украшала императорская корона, и видимо это существо символизировало императора  Равы, Гетона. На уровень ниже императора  плотным кругом стояли  стилизованные богини удачи с рогами изобилия, из которых низвергались мощные потоки воды.

- Сэр, пора идти! -  перекрывая шум воды, прокричал у него за спиной подошедший  Олтэ. Сантерс повернулся к нему. Веснушчатое лицо его адъютанта сияло.

- Искупаться бы, - сказал Сантерс Адъютанту.

- Но, адмирал, Вы не можете, Его Величество Правитель Тиеннус, ждет Вас.

- Так подождет еще.

- Адмирал, - строго нахмурил брови Олтэ, - я думаю, что в королевском фонтане у парадного входа купаться нельзя. Даже Вам, - тон Олтэ был абсолютно серьезен.

Сантерс комично посмотрел на него исподлобья:

- И как я без тебя знал, что мне можно делать, а что нет?   - насмешливо спросил он, однако, увидев искреннюю обиду на открытом лице адъютанта, тут же поправился, - Это я так пошутил, Олтэ. Ты абсолютно прав.

Тем временем, ворота дворца с вычурными цветами на кроваво красной поверхности, пышущей жаром от  нагретого метала, распахнулись, и к ним вышел отряд императорской охранной гвардии. Солдаты встали полукольцом, в постойке смирно, начищенные серебристые бляхи на черном парадном обмундировании нестерпимо сияли.    В середине полукольца стояло трое встречающих, Главный советник по разведке со своим помощником и разряженный в пух и прах  Лорд Наставник.

Олтэ прочувствовав важность момента, и вставая навытяжку, едва не выронил свой чемодан с секретными документами.   Четверо  смуглых солдат в платках, их сопровождение прищелкнули каблуками.

- Ваше Высочество, Адмирал Императорской Эскадры, Сантерс, Герой Равийской Войны, это большая честь для нас приветствовать Вас на Вашей родной Земле, - приторно улыбнулся Лорд Наставник и шагнул ему навстречу, склоняя седеющую голову, и широко разводя пухленькие ручки в стороны в радушном приветствии.

- Лорд Наставник, - учтиво кивнул Сантерс.

- От имени Правителя Теллярской Империи, позвольте выразить нашу радость, по поводу вашего прибытия. И поблагодарить за проделанную работу, -  пробасил главный советник Императора в синем бархатном плаще.

- Это всего лишь моя работа,   господин Советник - ответил Сантерс.

Полукольцо расступилось в стороны, салютуя адмиралу Императорской  Эскадры, они прошествовали вовнутрь дворца, тяжелые двери с грохотом закрылись у них за спиной. Охранники остались здесь, а Сантерс с адъютантом, двое советников и Лорд-Наставник степенно и вежливо переговариваясь, направились в летний салон, находящихся неподалеку от Императорских Залов.

- Господин Адмирал, - Сантерс испуганно повернул голову на неожиданно вежливое обращение Лорда-Наставника в свой адрес, - Я давно хотел вас спросить, пару лет назад, в битве за  Луны Равы имея двойной численный перевес противника  победить с такими малыми потерями?

- Это вряд ли моя заслуга, Лорд-Наставник, скорее стоило бы благодарить пилотов бомбардировщиков, и союзников-землян, -  покачал головой Сантерс, когда они расположились на мягких диванах в летнем салоне, и слуга принялся разносить напитки. - В сущности, враг не знал нашего подлинного числа, потому что мы рассредоточились, и  целенаправленно бомбили ежедневно его военные базы и легкие крейсера.

Сантерс повернул голову. Его адъютант по-прежнему стоял навытяжку недалеко от входа. Его лицо покраснело от напряжения, так отчаянно он старался произвести впечатление на правителей своей военной выправкой.

- Если бы  мы не прорвали тогда линию фронта у Луксеона, в общем, чуда бы не произошло. По-хорошему  мы произвели больше психологический эффект, потому что, судя по радиограммам, которые нам удалось перехватить от равийцев,   они оценили наш флот, как в десятки раз превосходящий их по численности.

- А что произошло с теми тремя флотилиями, которые предназначались для оккупации Эотеллы? Адъютант, присаживайтесь,   - Главный советник по разведке махнул рукой Олтэ и  забросил ногу на ногу.

- Тоннель в гиперпространство штука опасная, – ответил Сантерс, -  Только земляне знают, как им управлять.   Те флотилии никто и не взрывал, их просто разнесло на молекулы и размазало по всей галактике. Маленькая неполадка в системе стоила нам перевеса в главной битве.

Слуга подошел к Олтэ, и наклонился, спрашивая что-то, но тот лишь затряс головой, присаживаясь на край кожаного дивана, оторопев от такой важной компании, и крепче прижал к своей груди документы.

- Любопытно, - покачал головой  Советник по разведке.

- Еще более любопытными Вам покажутся документы найденные нами в одной из колоний Равы, Адъютант, передайте, пожалуйста, документы Господину  Императорскому Советнику.

Олтэ подскочил, и подозрительно оглядывая  лысоватого помощника, протягивающего руки ему навстречу, вручил чемодан лично Главному советнику. Дородный мужчина вытащил из кипы бумаг несколько, черные его мохнатые брови сошлись над переносицей в одну прямую линию.

- Да, это, безусловно, интересно, господин Адмирал, однако Рава официально подписала договор о капитуляции два месяца назад, - наконец сказал он.

- Обратите внимание, сэр, что документы датированы всего лишь прошлым месяцем. А значит все это еще более интересно, - Сантерс, не выдержав, вскочил и подошел к Советнику.

- Письма некоего господина Иггля господину Руну. Здесь обсуждаются вопросы захвата власти на Эотелле.

- Но Император Гетон всегда был верен своему слову, - Лорд Наставник нервно забарабанил пальцами по столу.

- Я не хочу сказать ничего плохого про Его Величество Императора Гетона, - Сантерс поправил полы форменного кителя и заложил руки за спину,   и задумчиво глядя в окно, продолжил говорить,   -  Однако, колония Барона Иггля имеет свою точку зрения на все происходящее. Барон Иггль распоряжался военной техникой на приснопамятной ройдерианской войне. Когда мы выступали союзниками Равы. Неизвестно сколько единиц боевой техники, так или иначе, в итоге осело у него, во время дележа добычи разгорелся этот скандал между союзниками, и мы провоевали еще несколько лет, но теперь уже друг с другом. А что может лучше спрятать концы, как не война? Мы нашли подземный бункер с планами расположения хранилищ, более того, мы нашли хранилища, однако они были пусты, и пусты, по-видимому, совсем недавно.

- Господин Адмирал, - Советник по разведке встал рядом с ним, голос его звучал странно, - Вам должно быть известно как Император и мы, Советники относимся к вашим набегам на колонии Равы.

- Хм, я бы не назвал это набегом…

- Мы не будем с Вами спорить о терминологии, - подал голос с софы лорд Наставник, - Однако вы же прекрасно знаете, зачем Император вызвал Вас сейчас?

- Можете ли вы предоставить нам доказательства того, что эти документы значат больше, чем ваше собственное желание  прикрыть свою деятельность по разграблению Равийских Колоний Адмирал Сантерс? – Главный Советник по разведке строго посмотрел на Сантерса.

Молодой Адмирал озадаченно промолчал. Он совершенно не подумал о таком повороте событий.

- Адмирал Сантерс, не соблаговолите ли пройти  приемную? Император Тиеннус ожидает вас! –  на его счастье в этот момент в летний салон вошел, церемонно склонившись в пояснице, отглаженный лакей. Сантерс с воодушевлением проследовал за ним, механически открывая дверь, не в силах справиться с одолевшим его оцепенением от неожиданного вопроса. Если бы только вопроса. Похоже, он опять оправдал свое звание Мастера Неприятностей, ожидая увидеть союзников там, где стоило бы искать соперников. Сам, своими руками представил своим врагам  информацию против самого себя. Сантерс тихо выругался себе под нос. Уже взявшись за тяжелую ручку двери в Залу, он внезапно повернулся и посмотрел на Главного Советника по Разведке, на Лорда-Наставника, потом на Олтэ.

- Адъютант!

- Да сэр, - с готовностью вскочил Олтэ, понявший, что происходит что-то не то, и вцепившийся глазами в напряженное лицо своего адмирала.

- Отправляйтесь на базу сейчас же, – распорядился адмирал, Если я не вернусь туда через два часа, вы знаете, что нужно делать, я раздал необходимые распоряжения главным пилотам  моей эскадры.

Главный советник побледнел, и попытался поднять руку, чтобы позвать охрану:

- Я также распорядился, что делать, если не вернется мой Адъютант,   господин Советник, - сказал Сантерс, и не ожидая ответа вошел в Императорскую Залу. Он прекрасно знал, что блефует, однако не имел  ни малейшей причины полагать, что его блеф не сработает и  на этот раз.

Надо же, а внутри, будто бы ничего не изменилось. Сердце его захлестнуло теплой волной ощущение дежа вю. Ну, да это уже было также, летний день, залитая солнцем зала в пыльных, но богатых балдахинах, старый правитель в ненатурально красивом парике,   рыжий кот уже ленился вставать, но злобно косил зеленым глазом на вошедшего. Сантерс вдохнул затхлый воздух залы и улыбнулся. Несколько лет, а кажется как давно это было. Все было таким чудным, пустынная неприветливая планета, странный правитель, которого он боялся до дрожи в коленках, царственный братец с его прыщавыми фрейлинами, Эйвер…Эйвер казался ему героем, взрослым умудренным опытом героем, до которого он и не чаял когда-либо дорасти. Эйвер. Теплом, разлившимся по его телу, отозвались совершенно другие воспоминания.

- Адмирал Сантерс! – резкий окрик заставил его вздрогнуть и оторваться от сладкой задумчивости.

- Да, ваше величество! – он вытянулся и отдал честь императору.

- Адмирал Сантерс. Что делают ваши мародеры? – Тиеннус рассеянно погладил рыжего кота между ушами и,   зашевелив бровями, уцепил свой взгляд в молодого адмирала.

- О чем вы, государь? – переспросил Сантерс, любезно улыбаясь. А Правитель ничуть не изменился. Хорошая это новость или плохая, Сантерс додумать не успел.

- Я спрашиваю, какого черта? – лицо Тиеннуса покраснело, он в сердцах шлепнул дряхлое, словно пожранное молью, тельце кота, заставив того хрипло мяукнув съехать на пол и захромать прочь, обиженно поглядывая на Сантерса. Сантерс с трудом подавил в себе детское желание догнать врага и наступить ему на хвост.

- Ах, вы об этом, виноват, мой господин, -  едва отведя жадный взор от кота, сказал Сантерс. Наверное, это все же хорошо, потому что в отличие от Советников, строящих планы друг против друга, и против самих себя тайно и без устали, кусающих все подряд, словно скорпионы в банке, намерения правителя были написаны у него на лице  достаточно четко.

- И не смей ухмыляться!

- Не смею, государь!

- Если я говорю, не смей, значит, не ухмыляйся. – Во всю мощь легких рявкнул правитель, ударяя кулаком по столу и спускаясь на пару ступенек вниз, все ближе к белобрысому загорелому парню, -  Во что ты превратил армию, засранец? Императорской Флотилией Эотеллы уже пугают детей.

- Это потому что мы победили в войне, сэр, они просто завидуют! –   вновь самодовольно вытянувшись в струнку, бойко отрапортовал Сантерс.

- ЧЕРТА С ДВА! – гаркнул Тиеннус, заставляя задребезжать стаканы на столе, - По какому праву вы грабите колонии побежденной Равы?

- Вы ошибаетесь, милорд, мы никого не грабим. Мы просто остановились в паре колоний, чтобы пополнить запасы воды на кораблях моей флотилии и заправиться, и  вообще, солдатам империи надо что-то есть. И к тому же, нам удалось найти очень важные документы в резиденции Барона Иггля.

- Есть? – жалостно скрипнул голос Тиеннуса, - На шесть миллионов золотых телляриев? На годовой бюджет Эотеллы? Какого такого Иггля-Шмиггля? Не пудри мне мозги…. Зачем тебе столько денег?

- Все так подорожало во время войны, государь, не забывайте об инфляции.

Тиеннус подошел к нему вплотную, они были одного роста, потому стояли друг напротив друга внимательно глядя друг другу в глаза. Против ожидания Тиеннуса молодой адмирал даже не дрогнул.

- Морда не треснет? – тихо спросил Тиеннус,   у него от возмущения заходили желваки.

- Не думаю, милорд, - сияя лицом, отрапортовал Сантерс.

- Послушай, а бесценные каменные статуи из садов Апотиды вы тоже едите? – угрожающе сжимая и разжимая кулаки, спросил Тиеннус, и Сантерс почувствовал, что дело пахнет керосином. Он внезапно быстро выпалил:

- Двадцать процентов, милорд.

Тиеннус удивленно отстранился от него и переспросил:

- Что,   двадцать процентов?

- Я готов двадцать процентов законно принадлежащей нам…завоеванной военной добычи отдавать прямо к вам, в казну Эотеллы.

Тиеннус посерел и в ярости сдвинул парик на бок, брови его зашевелились.

- Ублюдок… - зашипел он, - да как ты смеешь…

- Хорошо, тридцать процентов, - обреченно сказал Сантерс, грустнея на глазах.

- Как тебе не стыдно?

- Тридцать процентов от шести миллионов это двести тысяч телляров ежемесячно, почему мне должно быть стыдно?

- Ты наживаешься на слезах народа! Я  не желаю грабить побежденную империю, это недостойно Великой Династии Правителей!

- Вы предпочитаете иметь сильного потенциального врага под боком, Государь?

- Не уводи от темы, маленький мерзавец, я  не желаю восстанавливать свою империю таким бесчестным путем.

- Вы предпочитаете ее рушить, - под нос себе проговорил Сантерс.

- Что?

- Тридцать пять процентов, или вы находите лучший способ пополнить казну.

Тиеннус приподнял парик и поскреб лысину. Неожиданно в черных  глазах его сверкнули искорки смеха.

- Сорок, - неожиданно сказал он,   - И, кстати,   я нашел способ.

Сантерс тяжело вздохнул, в  золотых глазах промелькнуло удивление:

- По рукам. Какой?

- Собственно за этим я тебя   позвал на Эотеллу. Я недавно встречался с Гетоном, и  он выступил с очень странным предложением.

Тиеннус  тяжело опустился в пурпурное кресло. Указал сморщенным пальцем Сантерсу на другое.

- Я вас внимательно слушаю, государь, - Сантерс последовал его предложению, и ловко опустился в него.

- Ты когда-нибудь слышал о странной традиции, распространенной на Землях Равы? Отдавать второго сына  за…как бы это сказать. Ну, в общем, в супруги ему отдавать,…чертовы осьминоги, со своей гермафродитской моралью, мужика.

Сантерс изо всех сил изобразил удивление на лице так, что на обветренном лбу появилась морщинка.

- Ни разу не слышал, ни о чем подобном, государь.

- Не важно, зато я  теперь наслышан о ваших похождениях достаточно, чтобы…

Щеки Сантерса порозовели:

- Чтобы что? –  опасливо переспросил он.

- Я принял решение, как нам укрепить так тяжело давшийся нам мир с Равой. – важно проговорил Император, - Я договорился с императором Равы, о том, что мы поженим наших отпрысков.

Сантерс побледнел сквозь загар.

- Да, сына императора Равы, Риана и нашего сына, Криота.

Сантерс облегченно выдохнул. По лицу его разлилось блаженство.

- Вы жените Криота на осьминоге? – нежно проговорил он.

- Да, - не обращая внимания на его тон, ответил правитель, - К тому же его приданное таково, что мы покроем все наши долги, и получим контроль над Собачьей Дугой.   Сказать по правде, за урановые рудники Собачьей Дуги я бы заставил трахать самцов осьминогов вас обоих, однако, благодари свою победу над форпостами Равы, засранцу Криоту повезло меньше.

Лицо Сантерса расплылось в улыбке.

- Прекрасный ход, ваше величество, однако…

- Однако? – бровь Тиеннуса изогнулась.

Сантерс закусил губу от старания.

- Видите ли, наш брат, ваш…сын, Криот, он…как бы это сказать…не особенно силен в деле соблазнения осьминогов…Я боюсь, как бы... как бы мы не сделали еще хуже. А если у него не получится?

- Хм, -  Правитель нахмурился и  закусил зубами прядь черного парика.

- Если он не сможет проявить интерес к сыну императора, Гетон может обидеться, - продолжал Сантерс задумчиво.

- Вот ты и займешься этим, - ответил Император.

- Чем, этим? – переспросил Сантерс.

- Не дашь Криоту оплошать в этом деле.

- Но как?

- Меня не интересует, как, ты это будешь делать, если ты сумел пролезть в Адмиралы, изволь выполнять все приказы императора. Ты обязан обеспечить этому делу полную гладкость и полное удовлетворение всех сторон. Если потребуется, будешь даже подбадривать его в первую брачную ночь.

- В брачную ночь? И как вы себе это представляете, государь? -  вскочил Сантерс, - Я что,   еще ему  буду поддерживать его царственный ***?

Старый император встал, и, с неожиданной силой приподнял молодого адмирала над полом за грудки, и прошипел, брызгая слюной:

- Если потребуется, будешь поддерживать ***, я понятно выразился?

Глава II

- Дура! Набитая дура!!! – Хозяйка в сердцах ударила черноволосую девушку по щеке, - Ты опять перевернула блюдо с салатом на клиентов, когда же ты научишься смотреть, что ты делаешь, неуклюжая корова, ты нас разоришь!

- Простите, госпожа Шила, я не нарочно, - прошептала Алайя, глотая обиду.

- Простите, – передразнила Шила и кинула в нее мокрой тряпкой,   пухлая белоснежная рука ее, открытая до самого плеча затряслась как желе, от движения, - Иди сейчас же и убери там все, да извинись перед господами офицерами за свой свинарник. Деньги я вычту из твоего жалования!

- Но Шила!

- Тебя ничего не научит, лентяйка, -  взвизгнула хозяйка. Ты вечно позоришь нас. У нас лучшее заведение в Каталии на юге от императорского дворца, сюда ходят господа офицеры! Не будь твой отец должен нам столько денег за дом, мы бы давно выгнали тебя.

Алайя ничего не ответила, подхватила в одну руку юбки  шелкового платья с  фиолетовыми цветами по белому полю, в другую тряпку вышла в зал.

Было ощущение, что сегодня в баре собрались одни императорские десантники. От черной с серебряными нашивками формы просто некуда было деться глазу.   Алайя вздохнула. Она столько видела эту форму в шкафу у отца. Она смотрела на нее часами, трогала с благоговейным восхищением. Когда отец точно не мог ее увидеть, она даже примеряла ее. Она тоже хотела воевать, как отец. Она закрывала глаза и видела себя за штурвалом огромного корабля, или с бластером наперевес в какой-нибудь кровавой переделке. Почему это все ей закрыто? Почему?

Тем временем, пьяные солдаты отрывались вовсю. Опустошив недельный запас выпивки, они горланили песни, и хватали проходящий официанток за задницы, один из десантников пытался сплясать чечетку на столе, но пара его друзей стащили его вниз, брыкающегося и вопящего. Еще один, рыжеволосый, молодой и самый пьяный, строящий ей глазки целый вечер, размахивал руками, словно ветряная мельница.

- И тут, в этот самый момент, когда чертов засранец разворачивает свой корабль, чтобы разорвать своими лопастями мое задранное кверху брюхо, я делаю мертвую петлю на одном работающем двигателе, потому что три прочих мне уже подбили, и крылом бомбардировщика сбиваю  топливный бак на его крыше. Равиец взрывается изнутри,   просто разлетается на мелкие кусочки у меня в руках!

- В прошлый раз двигателя было два, -  пытаясь сфокусировать взгляд на пилоте, сказал бритоголовый Антед и громко икнул.

Десантники за круглым столом  громко расхохотались.

- Хез, ну ты горазд, врать, ты бы хотя бы  совесть поимел бы, а?

- Кончай заливать, Хез.

- Да вы просто идиоты оба, - обиженно хлопнул по столу пустой кружкой Хез, - жалкие штурманы базовых звездных авианосцев. Вы не знаете, что такое настоящий воздушный бой, ваша дура если стрельнет то пол планеты как ни бывало. Что вы понимаете в настоящем искусстве  пилота истребителя?

- Эй, хозяйка, еще пива Хезу, и он расскажет нам, как в одиночку разбил весь равийский воздушный флот на границе с Луксеоном, без единого заряда, стреляя из трубочки горохом, -  хмыкнул темноволосый красавчик Торин, щелкая пальцами.

- Нет, девушка, ну скажите им, что я не вру! – возбужденно прокричал Алайе Хез.

- Простите, я уберу тут, - улыбнулась Алайя.

Хез схватил ее за руку.

- Нет, - с пьяной уверенностью сказал он, - ты скажи, я прав?

- Конечно, господин офицер, - сказала Алайя,   подмигивая рыжеволосому.

- Красавица, давай, посиди с нами… - приветственно махнул рукой Антед.

- Но я на работе, хозяйка меня убьет…

- Хозяйка? – яркие глаза Торина озорно блеснули, он лихо тряхнул волнистым темным чубом, - Это та блондинка с такими сиськами? –  он изобразил перед собой двумя руками жест, будто бы взвешивал две полновесные дыни.

- Торин, на себе не показывай, плохая примета, - хмыкнул Антед.

- Того и гляди, начальство со скуки перепутает…будешь стоять даже за обедом, - глумливым голосом сказал Хез.

Десантники за столом расхохотались.

- Несмотря на то, что я общаюсь с такими неблагодарными тварями как вы, - сделав строгое лицо, проговорил Торин, вставая, - Я беру хозяйку на себя. И только ради дамы, это я не про тебя, Тейт, и даже и не пытайся поцеловать меня за это, я сказал про…Как тебя зовут? – спросил он черноволосую официантку.

- Алайя – улыбнувшись, сказала она.

Сантерс закурил сигару и забросил ногу на кресло, расстегивая воротник белой рубашки и вдыхая ароматный дым. Теплая волна виски разлилась по его телу. Еще десять минут и надо будет обойти ночных дежурных и можно идти спать. Он посмотрел на часы и отчаянно зевнул, было половина третьего ночи. Императорская Эскадра готова к завтрашнему вылету. Корабли-разведчики направлялись к колонии Иггля, в поисках Олтэ. Он только что закончил читать их рапорт. Ничего воодушевляющего. Никаких следов им обнаружить не удалось, но Сантерс был уверен, что барон скоро даст о себе знать. Сантерс сделал еще один долгий глоток прямо из бутылки. Когда дежурный ворвался на капитанский мостик.

- Адмирал! Чужой в отсеке номер пять!

- Что за черт…

Сантерс бросился вслед за дежурным  вниз по трапу, не дожидаясь лифта. С разбегу ударился головой о низко висящий фонарь  пожарной сигнализации Лиайера. У него сегодня явно неудачный день. Похищение адъютанта, вместе с секретными документами, встреча со своим царственным братом сами по себе не обещали ничего хорошего, что же его ждет на этот раз? Ругаясь себе под нос и прижимая руку к гудящему от удара лбу, он подбежал к первому отсеку, рывком распахнул дверь и заглянул вовнутрь.

Для ночного времени жилой отсек боевого корабля был уж слишком многолюден. Десантники сновали туда-сюда, в одних трусах, возбужденно переговаривались между собой, то и дело, указывая на плотно закрытую дверь каюты пилота-бомбардировщика. Сам пилот сидел рядом с дверью, неуклюже привалившись спиной к стене, и не выказывал никакого интереса к суматохе, царящей вокруг него. Он сидел с закрытыми глазами, голова его раскачивалась из стороны в сторону. Он был опухший и мрачный. Кроме того, он был в женском платье в трогательный фиолетовый цветочек.

- Е…, - Сантерс забыл о шишке на лбу когда, в спину ему со всей силы врезался обрезок трубы, - адмирал резко обернулся и увидел лейтенанта Антеда в зимних кальсонах и носках, сжимающего в руке неизвестно откуда взявшийся обрезок металлической трубы.

- Простите, адмирал! – Антед вытянулся  и попытался отдать честь старшему по званию, потом вспомнил, во что он одет и смущенно потер бритую голову свободной ладонью.

- Т-т-т – заикаясь, начал адмирал, потом откашлялся, принял подобающий вид, - Зачем вам труба, лейтенант Антед?

- Дверь ломать…

Сантерс открыл, было, рот, чтобы спросить, зачем, как в это самое время Хез, очнувшись от своего забытья, хрипло и отчаянно заревел:

- Сука! Дешевая шлюха! ****ь!

- Капитан Хез! – Сантерс, будто бы вспомнив о том, что происходит, ворвался в отсек, Антед с трубой последовал за ним, и резко подскочил к Хезу, хватая его за грудки, тонкая ткань платья треснула на мощной груди боевого пилота,   - Что произошло, какого черта вы сидите тут в платье? У Имперских Десантников новая форма одежды?

- А он бабу удовлетворить не смог, вот со стыда и вырядился в платье, - прокомментировал курносый рядовой с цветными татуированными драконами на обоих предплечьях.

Десантники, столпившиеся в отсеке, громко заржали.

Сантерс попытался потрясти Хеза, и привести его в чувство, но пилот внезапно закрыл глаза и громко захрапел. Сантерс тяжело вздохнул:

- Лейтенант Антед, - он на всякий случай отобрал у него трубу, - Доложите мне коротко и ясно, что здесь произошло?

- Адмирал, - переступив с ноги на ногу, сказал бритоголовый крепыш, -  тут дурацкая история приключилась. Короче, Хез познакомился в баре с девкой-официанткой, та, по-видимому, напоила его пивом с клофелином.

Капитан Торин подошел к ним ближе:

- Она раздела его, забрала его форму, и под видом десантника проникла на корабль. Забралась в его каюту с помощью ключа и номера на бирке, забаррикадировалась там, и вывела из строя электрический центральный замок.

- Впрочем, она не оставила Хеза в беде, - хмыкнул Антед, - она нарядила его в свое платье. В нем он полуживой и приполз к КПП.

- Ломайте дверь, - сквозь зубы сказал адмирал и отдал трубу Антеду обратно. Глаза его мрачно сверкнули.

- Сууу-кааа… - тихо всхлипнул во сне Хез.

Татуированный десантник упер трубу в проем между дверью и стеной, и еще пара новобранцев с разбегу плечом попытались высадить дверь. Торин  пнул дверь, обутой в кованый сапог ногой:

- Поддается, зараза, навались…

Дверь сопротивлялась долго, но скоро коллективный напор молодецкой силы заставил ее завизжать противно и распахнуться настежь. Десантники ворвались в комнату во главе с адмиралом.

- Стой, стрелять буду! – резко визг заставил их замереть на месте. Тощая девица в мешковато сидящей форме с всклокоченными волосами забралась с ногами на стол у окна.

- Слазь, дура – пробасил Торин и направился к ней.

- Я сказала стоять! - черноволосая девица подняла бластер и нацелилась,   коротким нервным движением срывая его с предохранителя, - Отойди на шаг назад. Я сказала, отойди на шаг назад, или я отстрелю тебе яйца!

Торин отступил.

- Я буду вести переговоры только с адмиралом императорской флотилии! – сказала она.

- Я адмирал, - задумчиво глядя в пол, сказал Сантерс. Вид у него был усталый и несчастный, - Ну и о чем, на твой взгляд, мы должны вести переговоры?

- Врешь, - тихо сказала Алайя. Она себе представляла главнокомандующего императорскими совсем иначе. Никак не молодым парнем с открытым лицом и щенячьим взглядом.

- Падлой буду, - мрачно сказал адмирал.

Алайя молчала минуту, переваривая услышанное. Потом неуверенно проговорила.

- Пусть они выйдут.

- Бросай оружие, - ответил парень.

- Ты меня этим не проведешь, - крикнула Алайя и  направила дуло бластера  в лоб адмиралу. В ту же секунду Сантерс выхватил бластер из кобуры на поясе, и холодная серая сталь воззрилась на нее.

- Считаю до трех, - тихо сказал он.

- Ты не сможешь, - нервно расхохоталась Алайя.

- Испытай меня.

Десантники-охранники, присоединившиеся к разборке, как по команде подняли оружие, в воздухе раздался одновременный сухой треск снятых предохранителей.

- Будем считать, что уже два, - сказал адмирал, впрочем, смерть вряд ли научит тебя честно вести переговоры.

Алайя  крепче стиснула зубы, на лбу ее выступили капельки пота от  невероятного напряжения, и нерешительно кинула лазерный пистолет на пол.

- Арестовать, -  приказал адмирал.

Торин бросился на Алайю, моментально железной хваткой цепляя ее за шею, так, что она не могла шевельнуть даже головой, без риска свернуть себе шею.

- Подлая скотина, - прошипела она. И ты упрекал меня в неумении вести честные переговоры?   - на ее запястьях защелкнулись наручники.

- Первое правило честных переговоров с противником, - Сантерс сложил руки на груди, лицо его прямо-таки лучилось самодовольством, - никогда не выпускай оружие из рук.

- Сволочь, я тебе покажу… 

Лицо Сантерса просветлело.

- Отведите даму в мою каюту, - насмешливо подняв бровь, сказал он, - Мне не терпится увидеть, то, что она готова мне показать.

Десантники загоготали возбужденно и заинтересованно. Алайя протестующе пискнула, когда  два десантника поволокли ее с места происшествия. Сантерс вышел следом за ними и с чувством потрепал по голове привалившегося к стене, сладко сопящего Хеза.

- Я не знаю, что вы собираетесь со мной делать!!! – кричала Алайя. Спутанные ее волосы разлетелись, тонкие прядки приклеились к мокрому от пота лбу. – Можете убить меня, да-да, кровожадные скоты, я знаю, знаю, - голос ее сорвался на визг – вы изнасилуете меня…

- Ну, если ты настаиваешь, -  мрачно посмотрел на нее исподлобья Сантерс. В тоне его не слышалось даже уже и издевки. Он сидел напротив хрупкой девушки, за низким чайным столиком, кулаком подпирая щеку, и периодически раскачиваясь из стороны в сторону, то ли от усталости, то ли от выпитого. Бесполезный многочасовой разговор измотал его вконец. Он убрал кулак из-под щеки, потому что мышцы дрожали от напряжения даже от такого простого жеста, и отодвинул от себя пустую бутылку коньяка.

- Вам всем нужно только одно, похотливые самцы! Я говорила, что… - черноволосая затихла, не закончив предложения, - словесный поединок лишил последних сил и ее саму.

Сантерс запрокинул голову наверх и молча уставился в потолок. Он качался перед его глазами, и слежение за  причудливой траекторией его движения, подобно медитации успокаивало его и примиряло с реальностью.

Неизвестно, сколько времени прошло, когда светловолосый адмирал прервал затянувшееся молчание:

- Объясни мне, - охрипшим голосом сказал он, - Нет, вот расскажи мне, доступно, для идиотов, и вполне себе членораздельно. Какого черта я должен все это терпеть, а? – заводясь по новой с каждым словом все сильнее проговорил он, - Какого ***, ты сидишь тут и издеваешься…

- Это ты издеваешься! – закричала Алайя, - Ты даже не потрудился развязать мне руки!!!

- Молчи! – внезапно прикрикнул он на нее,   - Заткнись, я не желаю тебя больше слушать! – Сантерс изо всей силы стукнул кулаком по столу, лицо его покраснело.

Алайя от неожиданности примолкла, оробев, и подалась в кресле назад. Сантерс резко вздохнул, пытаясь взять себя в руки.

- С какой стати? С какого перепоя, скажи, мне нужен этот геморрой в виде тебя на моем корабле? – схватившись руками за противоположные стороны светлого деревянного столика, тихо проговорил смуглый парень. Он сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев,   под рубашкой заходили налитые мышцы.   – Если у тебя до сих пор не хватило ума понять, к чему я клоню, то я не знаю, следи за губами что ли. Мое последнее слово здесь будет такое – либо я выкидываю тебя отсюда к чертовой матери и отдаю приказ бить на поражение, если тебя через две минуты после выхода из Лиайера видят на расстоянии менее полукилометра от головной базы Императорской Эскадры…

- Но я хочу быть на корабле! Я пришла сюда, чтобы стать десантником – вскинула головой Алайя.

- ****ь, - выругался Сантерс -  не влезай, когда я говорю, женщина. Либо ты вот прямо сейчас подробно демонстрируешь мне все скрытые  достоинства своей неповторимой личности, незаметные невооруженным взглядом, за которые я забуду, что не выкинул тебя отсюда сразу и позволил находиться на корабле такой идиотке как ты…

- Хам! – мгновенно отреагировала Алайя подскакивая мячиком с кресла, бросаясь на Сантерса и пытаясь ударить его обеими руками  в наручниках, сразу - Сволочь, нахал, подлец и мудак, тебя в твоей долбаной жизни не учили, как обращаться с женщинами?

Сантерс схватил ее за руки и в ярости дернул на себя. Алайя споткнулась и упала на колени, увлекая его за собой. Лицо его нависло над ней. Желтые глаза сумасшедше сверкали, она учуяла запах алкоголя исходивший от него и вдруг испугалась. Испугалась, что он ведь и правда может сделать что-то не то, о чем может даже потом и пожалеет, но лицо у него было такое, что было ясно, что сделает точно. Губы ее дрогнули:

- Послушай, - тихо прошептала она у самых его губ, - я сделаю все, что ты хочешь…

Выражение на лице светловолосого адмирала моментально изменилось.

- Так уж и все? – недоверчиво спросил он.

- Абсолютно. Не веришь? – спросила она.

- Нет.

- Попроси меня о чем-нибудь.

- Ммм? У мня есть пара мыслей, но боюсь, я за них получу обвинения в том, что я не умею обращаться с женщинами, и…и это будет правдой.

- Я тебя научу, - сказала Алайя.

- Дай мне свой рот.

Черноволосая протянула ему губы, старательно зажмурившись. Рот его коснулся ее розовых пухлых губ, минуту впитывая, узнавая незнакомый вкус, пытаясь двинуться дальше, медленными движениями, становящимися все настойчивее, она все так же старательно открывала рот навстречу,   как вдруг почувствовала, что он замер на секунду и оторвался от нее. Алайя открыла удивленные глаза, недоуменно посмотрела на Сантерс.

- Нет, - разочарованно проговорил он, отклоняясь назад, - ТАК мне не надо.

- Но,… – начала, было, она.

Внезапно раздался стук в дверь. И бодрый голос охранника прервал их уединение.

- Принц Криот прибывает на корабль, господин адмирал!

Сантерс вскочил. Посмотрел на часы – было семь утра, через  полчаса был назначен старт кораблей.   Ему так и не удалось поспать в эту ночь. К тому же, за все время, он еще и  напился.   Сантерс вздохнул, и поправил мятую форму, тщетно пытаясь разгладить складки, на ходу застегнул воротник рубашки и китель. Подходя к  двери, он нажал на кнопку электрического замка.   В дверях стоял дежурный,   молодой десантник-новобранец. Лицо его сияло желанием выполнить долг перед родиной, он был подтянут и начищен до блеска, словно сошел с рекламного плаката вооруженных сил, перед сезонным набором. Свежевыстиранная форма сидела на нем как с иголочки, мышцы были высечены словно из камня, даже на лице, невыразительном, но истово мужественном. Адмирал на секунду почувствовал укол совести за свою несвежую рубашку, помятую рожу и декадентский образ мыслей.

- Снимите с нее наручники, однако не спускайте с нее глаз, -  быстро сказал он, стремительно выскакивая из комнаты, - мы договорим позже.

Принц Криот тоже повзрослел. Это трудно было не заметить. Сальные черные патлы были уложены в пышные черные локоны, тощая длинноносая физиономия возмужала и раздобрела, исчезли подростковые прыщи, и он носил теперь короткую щегольскую бородку. Одет он был со всей тщательностью в  темно зеленый камзол, с бриллиантовой брошью на лацкане, черные штаны, обтягивающие его тонкие бедра, и высокие ботфорты. Подмышкой у его высочества сидела дрожащая, и казалось, самая несчастнейшая тварь на свете, тощая лысая собачонка.

- Принц Криот, - Сантерс залихватски щелкнул каблуками, отдавая честь царственному брату.

- Дорогой брат, я так рад, - приторно улыбаясь, произнес Криот,   - Да, и, вы что-то неважно выглядите. Ваш капитан, должно быть, совсем не дает вам спать. Это бесчеловечно с его стороны, хотя, в общем, я могу его понять, да-да, в чем-то могу…

Щеки Сантерса покраснели. Однако он решил пропустить мимо ушей комментарий Криота.

- Я так горд за Вас, братец. – сказал он, -  Я слышал, что мне выпала честь сопровождать вас в самой почетной миссии в Империи Четырех Галактик. Вы должно быть счастливы и влюблены теперь. Клянусь, любой парень галактики сейчас жаждал бы оказаться на вашем месте, такая высокая честь, сочетаться браком с сыном императора Гетона. Я просто едва держу себя в руках, чтобы не начать вам отчаянно завидовать. О, Тиеннус Несправедливый, почему ты выбрал не меня?

Лицо Криота вмиг приобрело выражение, будто бы он проглотил лимон.

- Псих, - тихо сказал он.

Сантерс удовлетворенно хихикнул.

- Да, кстати, Устав вооруженных сил Эотеллы запрещает брать с собой на борт боевых кораблей домашних животных.

Криот махнул ресницами и томно вздохнул:

- Ну, так перепишите свой устав, братец. Вы умеете писать?

- Я тоже рад тебя видеть, Криот, - ответил Сантерс, и щелкнул пальцами у морды левретки. Выражение на лице у собаки стало такое, будто она вот-вот обделается. Сантерс хмыкнул, - скоро мы взлетаем, братец, пристегните ремни, надеюсь, вы не укачиваетесь?

Двигатели корабля ровно гудели. Пока они набирали высоты и проходили несколько уровней набора космической скорости, Сантерсу удалось, пользуясь случаем, отключиться в кресле, около пульта управления. Сном его полуобморок в условиях перегрузок это назвать было трудно, но у него не было выбора.  

Разбудил его Эйвер, и  настойчивыми пинками вытолкал с капитанского мостика. Обозвал его восставшим из ада, сказав, что с такой синеватой рожей в полуобморочном состоянии нельзя показываться людям на глаза, это деморализует солдат империи, и обязав сейчас же отправиться в лазарет. Сантерс спросонья не нашелся, как отбояриться от навязчивой заботы капитана Лиайера, потому побрел в свою каюту, включил душ, потом отчаянно зевал, рискуя вывихнуть себе челюсть, минут двадцать под обжигающими водяными струями, потом переключил кран на одну холодную воду. Вылез из душа, вылил в чашку с обжигающим кофе энергетический напиток, пятьдесят грамм коньяка и залпом выпил.

Сердце заколотилось как бешеное, он в первый момент чуть было не упал, пришлось опереться на стену. Однако, в итоге, ему стало гораздо лучше. Он оделся и вышел из  каюты.

Он  спустился вниз и пошел по главному коридору. Чья-то фигура  в рабочем комбинезоне копошилась  у контрольной панели. Сантерс поначалу не обратил на нее никакого внимания, решив, что  это, должно быть, проснувшаяся совесть Эйвера заставила его все-таки организовать ремонт. Однако Что-то заставило его присмотреться к фигуре внимательнее.

- Нет, -  схватился он за голову, - только не это. Алайя! Что случилось опять, а? Очередные фокусы? Где охранник, я приказал ему не спускать с тебя глаз…

- Он понял ваш приказ слишком конкретно, - прикручивая отверткой на место, стеклянный корпус ответила Алайя.

- И тебе пришлось его убить? – поинтересовался Сантерс.

- Нет. Что вы. Я просто заперла его в ванной.

Сантерс привалился к стене и закрыл глаза, ритмично постукивая  носком начищенного ботинка по полу, словно сердитый кот хвостом.

- Адмирал, - тихо позвала Алайя.

- Слушаю вас.

- Адмирал, - она смущенно…, - я починила датчик…

Сантерс подошел ближе и наклонился к приборному окошку, чтобы внимательно присмотрелся. Одна бровь его удивленно поползла вверх.

- Какой стыд, - сказал он.

- А?

- Какой стыд, - повторил Сантерс и опустился на пол рядом с ней, привалившись спиной к стене, - на корабле несколько сотен здоровых мужиков. А датчик починила молодая красивая женщина. Куда мы катимся?

Алайя рассмеялась вместе с ним. Несколько минут они молчали.

- Простите меня за вчерашнее, адмирал, - Алайя подтянула колени к груди и положила на них острый подбородок.

Сантерс пожал плечами.

- Это вы меня простите, - тихо сказал он.

- Адмирал, - сказала она после еще одной паузы, - не высаживайте меня на Сайзене, пожалуйста.

Светловолосый парень задумчиво покачал головой.

- Послушайте, Алайя, я ума не приложу, что я могу с этим поделать. Мы же не пассажирский корабль. Кроме того, Лиайер – головной корабль Императорского Десанта, гражданским здесь находиться попросту запрещено, - он искоса изучал ее. У нее был аккуратный рот, четко очерченные губы, блестящие в свете  ламп. Черные волосы, пышными локонами уходили под молнию полурасстегнутого форменного рабочего белого комбинезона.   Он сотни раз видел эти комбинезоны на десантниках, но в жизни не подозревал, что плотно обтягивающий выпирающую ровными загорелыми полушариями грудь, он может производить такое потрясающее его воображение впечатление. Он заерзал на месте.

- Я знаю, что можно сделать…, - сказала Алайя.

- Что же?

- Послушайте адмирал, вы наверняка не поверите мне. У вас вообще нет причин мне верить, но хотя бы выслушайте меня.

- Ну, говори уже…

- Я не хочу быть нигде кроме как на этом корабле, адмирал, поверьте. Мой отец прослужил на нем двадцать лет, прослужил верой и правдой. И я хочу служить тут. Не думайте, это не блажь, какая, или фантазия, я знаю, что такое война. Когда я была маленькая, мы с матерью и младшей сестренкой жили в осажденной Равой колонии.   Я не знаю, что мне делать там, на Эотелле, как я могу сидеть и ждать, что произойдет со мной

Сантерс задумался. Тяжело вздохнул. Почесал голову. Алайя смотрела на него в ожидании.

- Ну, на кораблях у пилотов, есть вторые штурманы, у нас есть там несколько женщин, ты можешь… - начал он.

- Нет, я не хочу быть секретарем,   распечатывать показания карт и носить пилоту кофе, я хочу быть десантником.

- Послушай,   - вскипел Сантерс – если ты не хочешь принимать мое предложение, никто тебя не заставляет…

- Постой, не надо…

- Но ты…

- Не кричи на меня,   - со слезами в голосе проговорила Алайя.

- Я не кричу.

Алайя всхлипнула.

- Не плачь. Я не выношу, когда плачут.

- Я и не плачу, - всхлипнула Алайя, тщетно пытаясь утереть слезы, катящиеся из ее глаз. Тело ее сотрясалось от рыданий.

Сантерс тяжело вздохнул, обнял ее за плечи.

Алайя уткнулась головой в его френч и тихонько заскулила.

- Тсс, тише, - сказал он, -  ну перестань…

Он гладил ее по блестящим волосам, укачивая на руках, словно маленького ребенка.

- Я не вернусь на Эотеллу, - сказала она глухим голосом откуда-то из района правого кармана его кителя.

- Хорошо, … - успокаивающе проговорил Сантерс.

- Пожалуйста, ну можно я буду в боевой пехоте? Ну, пожалуйста?

- Это не место для женщины…

- Я не такая как все. Я умею стрелять может, и  хуже твоих парней, я умею драться, я…я знаю технику, я…

- Ну, ты же не представляешь, какие опасности тебя могут ждать, противник  разный, и…, в конце концов, меня  же засмеют…

- Я готова начать с техника. Я готова мыть полы, я знаю, - горячо прошептала она в его ухо, заставив симпатичного  парня вздрогнуть от пронзившего его тело ощущения, - я знаю, я докажу, что я могу, я заслужу это,…пусть ты не веришь  мне сейчас, но я докажу…

- Я знаю, - тихо проговорил Сантерс.

Лая молча подняла на него глаза. На них только начали высыхать слезы.

- Я и сам так сюда попал.

- Как это? – спросила она.

- Только благодаря своей наглости, - хмыкнул он.

Она смотрела на него. Внимательно и нежно. Он просто тонул в темных  глубоких колодцах ее глаз. Она была так близко от него. От нее так приятно пахло. Ох, и вот совсем зря она теперь обняла его так. Нет, вот так не надо, в самом деле, не надо вот так его гладить, он же, в конце концов, не железный. Тем временем, полураскрытые губы Алайи коснулись его. Солоноватые от слез, они огорошили своей мягкостью. Он ответил на ее поцелуй. Она поцеловала его опять. Он схватил ее, прижал  к себе, обнял крепко, так что чуть не раздавил.

- Поцелуй меня еще, - прошептала она, - ты так хорошо это делаешь…

Будто бы ему теперь нужны были поощрения.

Завалить ее на полу, прямо посреди коридора, наплевав на то, кто может там пройти. Кровь бешено заколотилась у него в висках. Она позволяла себя целовать, все жарче. Позволяла рукам его скользить по ее телу. Да она и сама сжимала их крепче, когда они скользили по ее бедрам, сжимали под комбинезоном ее маленькую попку. Она запрокинула голову, открывая его ласкам тонкую шею, жилка на ней забилась часто-часто, Сантерс на секунду застыл, прижимаясь к ней губами, упиваясь охватившим его ощущением восторга от того, что его ласки рождают в ней живейший отклик.

Руки Сантерса сами по себе уже, нашли ее грудь, поглаживая полушария сквозь эластичную ткань форменного комбинезона. Он дернул вниз молнию. Не зря, ох не зря соблазнительные выпуклости так манили его, под одеждой не оказалось ничего. Ну, почти ничего, не считая маленького куска ткани на бедрах. Тяжелая  округлая грудь с крупными сосками была совершенно свободна. Он подхватил одну рукой, задумчиво разглядывая широкий розовый ореол.

Она видела его зачарованный взгляд, и тут же тонкая рука с длинными пальчиками потянулась к своим соскам, поглаживая их, напрягающиеся все сильнее, перед глазами молодого потрясенного зрелищем парня. Алайя запрокинула голову назад сильнее. В этот момент рука Сантерса скользнула в ее трусики спереди. Мягкий пушистый холмик между ее ног встретил его теплом и влагой. Пальцы скользнули между ее губок. Алайя судорожно выдохнула.

Он уже и выразить теперь не мог, как его член требовал к себе внимания, а точнее вот не совсем уже даже и внимания, плевать уже ему было на внимание, как именно конкретного действия, он жаждал оказаться там, где сейчас двигались его пальцы. Он требовал этого и прямо сейчас.

- Я так хочу тебя, - простонал он.

- Ммм? – отозвалась Алайя.

- Блин, - внезапно сказал он, в голосе его прозвучало отчаяние,   - зачем ты  одела это комбинезон с  магнитными ботинками, я же не вытащу тебя из него…

Алайя засмеялась и перевернулась к нему спиной, приподнимая соблазнительную попку навстречу, и спуская штаны комбинезона вместе с трусиками по бедрам вниз.

- Хочешь меня так?

Сантерс судорожно сглотнул.

- Еще как.

Он расставил колен шире, приподнимая ее зад на себя. Она подалась ему навстречу, раздвинула ноги так широко, как только позволяла сжимающая их эластичная ткань и отставила попку. Ее пушистая киска, открывшаяся его голодному взору, истекала влагой. Сантерс несколько раз провел членом между ее губками и медленно вошел в нее, чувствуя, как горячая влажность сладкой плоти обволакивает член.

Он двигался  в ней все быстрее, все глубже и сильнее вгоняя в нее свой ***. Алайя выгнулась, ее рот приоткрылся, она тяжело дышала, тихонько постанывая.

Светловолосы парень, закусив от усердия нижнюю губу, обнял ее и просунул руку ей между ножек, спереди. Еще несколько секунд и если он этого не сделает, то трусливо сойдет с марафона первым. Острые иголочки удовольствия, пронзали его тело при каждом движении, каждом взгляде на стоящую перед ним на коленях и извивающуюся от его проникновений женщину, при каждом ее вздохе-стоне. Они настойчиво говорили о том, насколько он близок он был к оргазму. Маленький бугорок клитора затрепетал под его пальцами. Алайя судорожно сжала ноги и издала длинный громкий стон, она почти кричала.

- Да! Давай… выеби меня!!! - стонала она, - не могу больше…черт, я кончаю,…сильнее!

Ее тело задергалось в конвульсиях оргазма.   Чувствуя, как она сжимается и дергается под ним, Сантерс выгнулся, взрываясь внутри нее.

Внезапно корабль затрясся и будто бы вскинулся на дыбы.   Выключился свет на секунду, затем, все осветилось мигающими кроваво-красными отсветами аварийных ламп.

- Черт, - Сантерс отлетел от нее, в сторону, испуганно пытаясь заодно натянуть штаны.

Он поднялся на ноги, хватая потрясенную  девушку за руку, и попытался помочь ей подняться, когда резкий толчок откинул его, будто бы огромной рукой придавливая к правому борту. Давление все усиливалось с каждой секундой, все тело наливалось тяжестью.

Уши чуть не разорвал звук сирены. Вышел из строя генератор силы тяжести. Алайя застонала, пытаясь встать с пола:

- Нам нужно добраться до капитанского мостика, Алайя…

- Я не могу…

Сантерс на четвереньках подполз к ней. Она съежилась на полу, свернулась клубком. Он схватил ее за руки и подтянул на себя, ближе к стене. Корабль толкнуло еще раз. Сирена смолкла и вместо нее, в динамиках корабля зазвучал встревоженный голос штурмана Лиайера.

- Из-за неисправности двигателя Базовый авианосец Лиайер совершает аварийную посадку на спутнике Итрин-5. Внимание, Базовый авианосец Лиайер совершает аварийную посадку на спутнике Итрин-5. Всем занять наиболее безопасное положение.

Когда они пришли в себя после долгих минут треска, вибрации и тряски, уцепившись руками за дверцу … оказалось, что все уже закончилось. Дышалось легко, и  вес тела мгновенно словно бы наполовину уменьшился, сказывался небольшой объем спутника.   Естественный спутник Сайзена, Итрин-5 был одной из  заброшенных секретных военных лабораторий землян, полученной у  Теллярского правительства за долги ройдерианцами. На нем не было естественной атмосферы, потому ее окружал плотный многокилометровый  колпак, кроме того, планета производила лучший установки для очистки и синтезирования  воздуха, пригодного для дыхания млекопитающих.

Моторы Лиайера замолчали, включилась резервная система освещения. Сантерс встал и отряхнулся, от яркого света резало глаза.   Коридоры Лиайера заполнились десантниками. Они обеспокоено переговаривались между собой.

Расталкивая их, злой как черт по коридору несся принц Криот.

- Сантерс, мой  царственный брат-идиот, ты мне можешь доступно объяснить, что здесь происходит?   Почему я вынужден терпеть все эти неудобства? Вы не в состоянии обеспечить даже спокойную доставку королевского наследника на Раву?

Алайя хмуро влезала обратно в комбинезон. Как Сантерс ни пытался загородить ее от взглядов своей широкой спиной, от Криота не могла ускользнуть пикантность ситуации.

- Ах, так вот чем занимается адмирал Императорской эскадры в то время, как его корабли летят к чертям собачьим! -  громко и обвинительно указывая пальцем на Алайю сказал Криот. Левретка, жмущаяся к его ногам, тявкнула, ужасаясь от собственной смелости.

Десантники смолкли,   интересом глядя на разворачивающуюся перед их глазами сцену.

- Криот, ты… - он, наверное, в первый раз в жизни совсем не знал, что сказать, настолько у него вышибло мозги резкой сменой событий. Он лихорадочно пытался сохранить лицо,   придумать, как сказать хотя бы что-то, подобающее его положению, и ситуации, в которую он попал. Но тщетно.

На его счастье,   со стороны капитанского мостика к ним подошел капитан Эйвер, за ним с хмурыми лицами шли Хез и Антед.

- Адмирал, - Эйвер  отдал честь, - срочное донесение, разрешите доложить!

- Говорите, капитан, - хмуро сказа Сантерс. Несмотря на деловой вид в серых глазах капитана сверкали искорки смеха.

- Адмирал, мы обыскали ее вещи, - сказал он.

- Я не отдавал вам такого приказа, Эйвер.

- Смотрите.

Отчеканил Эйвер, протягивая Сантерсу сложенный листок бумаги. Молодой парень развернул его, и вдруг нахмурился. В тоне его зазвучал металл.

- Разойдитесь. Все кроме командного состава, живо!

Десантники неуверенно загудели.

- Я приказываю! Никому не покидать корабль до особого на то распоряжение. Боевая тревога. Подготовить орудия корабля к бою.

Десантники с неохотой подчинились. Группа охранников отправилась готовить боевую защиту корабля. Криот повозмущался было отсутствием внимания, однако решил удалиться. Они остались в коридоре впятером. Адмирал, Эйвер, Алайя, и два десантника.

Сантерс опустил бумагу и повернулся  к недоумевающей Алайе. Он потер рукой лицо и тихо спросил.

- Это ты вывела из строя двигатель?

Девушка возмущенно покраснела.

- Это не я!!!

- А кто?

- Не я!!!

- Здесь больше нет чужих, кому это нужно еще? – крикнул Сантерс.

- Это не мое дело! Я здесь не при чем.

- Признавайся, ты работаешь на Иггля? – адмирал тряхнул ее за плечо.

- Параноик, - шикнула Алайя, - Ты параноик.

- Я параноик? С твоим появлением на корабле одни неприятности, ты что думаешь я поверю, что это случайность? В твоих вещах нашли схему двигателя,   - он вытащил из кармана свернутый листок бумаги и с силой  шлепнул им об стену, - Это ты как собираешься мне объяснять?

- Почему ты не веришь мне, ты…ты.. – голос ее обрывался, - почему ты был совсем другой когда мы …раньше. Я здесь не при чем.

Эйвер  хмыкнул, несколько громче чем он на то рассчитывал, Сантерс искоса посмотрел на него, но лицо капитана вновь стало истово-непроницаемым.

- Здесь записка от барона Иггля, Алайя. Как ты собираешься объяснить это?

Она  выпрыгнула в коридор, сбивая охранников, побежала к люку аварийного выхода.

Сантерс бросился за ней:

- Эйвер, Антед, Хез, за мной, - скомандовал он.

Глава III

- Вот стерва, куда  тебя несет, тварь! – Эйвер чертыхнулся, при виде того, как гибкий силуэт черноволосой скрылся в катакомбах Итрина. Он соскочил с ящиков из-под патронов сваленных в кучу,   скривился от боли, неудачным приземлением он повредил себе лодыжку. Не в добрый час он решил срезать себе путь, побежав обходным путем. Он почти уже было ее догнал. Вот еще протяни руку, и…Эйвер зашипел сквозь зубы и наклонился вперед, опираясь руками о бедра, тяжело дыша.

- Давай руку, Эйвер, ты в порядке? – Сантерс буквально втащил его на постамент у входа в катакомбы.

- Нормально, - сказал Эйвер,   рефлекторно потирая ногу.

- Мы упустили ее, - сказал Сантерс.

- Ага.

- Надо идти в катакомбы.

- Ты чего, дурак? – зло спросил Эйвер.

- Чего? – переспросил Сантерс, нахмурясь.

- Только дурак может захотеть идти в Итринские Катакомбы.

- Страшные сказки будешь рассказывать своим детям, Эйвер.

- Ты забываешь, пацан, что я тебе не боязливая мамочка, - выпрямившись во весь рост, сказал Эйвер, - Я воевал с Ройдором. Ройдерианцы не зря настроили эти лабиринты повсюду. Они полны скрытых ловушек. Это мини база со всеми видами оружия, химического и бактериологического. Да и кроме этого, попади ты туда,   если противник того не желает, у тебя просто нет шансов выжить. Я один раз был там, мне хватит.

- Только что из наших рук ускользнул наш враг, который имеет  у себя исключительно полные знания о нашем оружии, - сказал Сантерс, - Мы не можем просто упустить ее и все.

- Да? И чья же это вина? – повысил голос Эйвер.

Сантерс опустил глаза и выдохнул

- Моя, - сказал он тихо, -  хорошо, я пойду ее и исправлю.

- Да, но  я туда не пойду, -  не снижая тона, продолжал Эйвер, - Я потерял там двоих своих лучших друзей и черта с два я закончу свою жизнь там. Два раза повести не может. Я пойду на корабль, выпущу бомбардировщики, и пусть они расхерачат этот хитроумный лабиринт, вместе с долбаной планетой, но я не пойду туда, и не позволю туда  ходить тебе.

- Ты пойдешь туда. Я приказываю тебе. Я не дам тебе разрешения бомбить колонию, с которой заключен мир.

- Да **** я тебя и твои приказы. Ты не мог даже пристрелить сучку, она обставила тебя как последнего лоха.

Сантерс стиснул зубы так, что на шее вздулась и запульсировала жилка в распахнутом вороте рубашки.

- Капитан Эйвер. Вы отказываетесь выполнять мои приказы?

- Вы очень догадливы, адмирал.

- Вы догадываетесь, что вам грозит за то, что вы отказываетесь выполнять приказания вашего командования, капитан? – не поднимая на него глаз, спросил Сантерс.

- Вы угрожаете мне трибуналом? И у вас поднимется рука отдать приказ меня расстрелять? – насмешливо закатил глаза Эйвер, - Я уж не буду спрашивать, хватит ли у вас чести и достоинства, чтобы сделать это…

Сантерс посмотрел на него, лицо его исказилось от боли.

- Эйвер,…я…не.. – начал он, когда к воротам подскочили отставшие Хез и Антед.

- Адмирал?

- Нам нужно войти вовнутрь, - Сантерс отвернулся от Эйвера, тон его был подчеркнуто бесстрастным.

Антед передернул затвор ручного автомата:

- Мы готовы, мой адмирал.

- Капитан Эйвер возвращается обратно на корабль, Хез, сопроводите его…. в качестве конвоя.

- Черт, я так хотел придушить эту тварь своими руками, - с сожалением сказал Хез, - ну пошли, капитан. Конвоя, адмирал? – удивленно переспросил он.

- Делайте, что я сказал, капитан Хез. В случае если я не вернусь, примите командование Эскадрой и доставьте принца Криота на Раву.

Эйвер оттолкнул Хеза с пути и схватил молодого адмирала за плечо:

- Ты не пойдешь никуда!

Сантерс оттолкнул его от себя.

- Капитан Эйвер, уймитесь уже, - холодно сказал он, - лейтенант Антед, за мной.

Они осторожно спустились по лестнице вниз, в темный коридор с темно серыми, заросшими мхом и плесневым грибами стенами. Коридор выглядел полностью заброшенным, будто в нем не было ни одной живой души уже много лет. Они прошли несколько метров вперед, прислушались. Ни звука. Даже издалека. Коридор расходился на да тоннеля.

- Лейтенант,   - прошептал Сантерс,   - нам придется разделиться.

- Это сумасшествие, адмирал, - сказал Антед, передергивая затвор автомата.

- Знаю, лейтенант, - сказал Сантерс, - я пойду налево, ты направо, если ничего не удастся найти, через десять минут встречаемся здесь. Увидишь что, стреляй.

- Есть, - мрачно сказал Антед.

Сантерс тоскливо посмотрел на его бритую голову, сверкающую в темноте коридора, и пошел в другую сторону.   Он  на всякий случай перепрыгнул лужу на полу, едва удержался на склизком полу. Слова Эйвера насчет бактериологического оружия против его воли зародили в нем очень неприятное ощущение. Он опасливо огляделся по сторонам, будто бы его можно было увидеть, потом едва не рассмеялся вслух над собственной глупостью. Всем известно, что бактериологическое оружие ничто иное, как сказки новых землян.

Он увидел дверь, ведущую в один из бункеров, зашел в комнату прямо перед ним. дарил ногой валяющийся на полу кусок кирпича.

Внезапно в воздухе он учуял резкий запах, от которого запершило в горле. Какой-то газ? Сантерс бросился в сторону двери, из комнаты, обратно в коридор, стреляя в воздух, почувствовал  внезапный резкий удар по голове, и потерял сознание.

Неизвестно, через какое время, он пришел в себя, чувствуя, что его куда-то тащат. Его опустили на пол в одном из бункеров.

- Адмирал Сантерс, мы рады вас видеть, - послышался насмешливый голос.

Чья-то рука грубо схватила его за волосы и рывком подняла голову вверх. От резкой боли у него даже просветлело в глазах. Прямо перед своими глазами он увидел коричневые начищенные до блеска военные ботинки.

- Привет – сказал он им.

И тут же получил удар в лицо. Из разбитой губы на подбородок потекла кровь. Чужие руки перестали его держать, и он неуклюже завалился на бок. Они связали руки у него за спиной. Объективная реальность в его пробуждающемся сознании становилась все более и более пессимистичной.

- Неправильный ответ, - прокомментировал удар насмешливый голос откуда-то сверху – Ты,   должен был сказать «Здравствуйте барон Иггль», тупой дерзкий мальчишка. Ну-ка повтори за мной…

- Иди ты, - хотя поврежденная губа еле шевелилась, прошипел Сантерс.

Барон поднялся с креста и с чувством ударил его ногой в солнечное сплетение, заставляя задохнуться и закашляться.

- Ладно, забудем о сантиментах, - сказал барон, у меня к тебе есть дело, когда кончишь жалеть себя и скулить, нежная сучка, мы перейдем к нему.

- Чего тебе надо? – спросил Сантерс.

- Ты похитил у меня бумаги, не так ли?

Барон Иггль был массивным мужчиной. Он навис над молодым адмиралом, уперев руки в боки, и нахмурившись. Его обезображенное шрамами лицо стало еще неприятнее.

- Ну, да, но ты забрал их обратно, вместе с моим адъютантом, я не понимаю, какие у тебя могут быть ко не претензии, - вытирая подбородок о плечо, проговорил Сантерс.

- Сейчас доиздеваешься, сосунок, - грубо прикрикнул Иггль,   правый глаз его отчаянно задергался, - Ты убрал из бумаг важнейшую схему в цепочке, с расшифровкой кодов, и ты знаешь это не хуже меня, где эта схема?

Сантерс не удержавшись, рассмеялся:

- Иггль, я что-то не понял, ты чего, забыл, где спрятал оружие? Ты бы узелки завязывал…

Иггль никак не отреагировал на его насмешку:

- Где схема?

- Ты чего думаешь, я и правда тебе скажу?

Барон подхватил его и потащил к ближайшему чану с водой, с размаху окуная головой в воду,   удерживая  ее там.   Высокий солдат, с лицом изрытым оспинами, подхватил адмирала с другой стороны, помогая барону. Сантерс  перестал сопротивляться, думая только о том, чтобы воздуха хватило на более долгое время. Все-таки татмосианина утопить нелегко. Хотя и можно. Будто отгадав его мысли, барон вытащил его на воздух, давая отдышаться.

- Надеюсь, это убедит тебя в том, что мои намерения серьезны как никогда?

Иггль не стал дожидаться ответа молодого парня и опять опустил его голову под воду.

- В твоих интересах сказать мне сразу, тварь, - сказал он ему на ухо, вытащив его из воды второй раз, - я все равно тебя убью. Но чем быстрее ты скажешь, тем милосерднее ты подохнешь.

- Я…бы…предпочел помучаться, - пытаясь отдышаться, делая большие паузы между словами, проговорил Сантерс.

Однако ему с каждым разом становилось все тяжелее задерживать дыхание. После пятого раза у него просто темнело в глазах, он несколько раз пребольно лягнул барона Иггля, борясь за лишнюю секунду пребывания на воздухе. Барон Иггль мстительно ударил его по голове и отбросил на пол, чертыхаясь.

- Если ты еще не понял, - Иггль встал над лежащим  парнем, по лицу которого с мокрых волос ручейками стекала вода, - Если ты еще не понял, насколько я серьезен, я  тебе еще раз скажу, что ты полностью в моей власти, весь, в моих руках, Сантерс. Если ты думаешь, что  я с тобой играю, ты чертовски ошибаешься. Я могу уделать тебя так, что ты и сам будешь умолять меня о смерти, ты этого хочешь, трусливая скотина? Говори, ты этого хочешь?

Барон подхватил ворот его рубашки в кулак и встряхнул лежащего парня:

- Если вас и  правда интересует, чего я хочу, дорогой барон, то не могли бы вы заказать мне рюмку коньяку и  сухую рубашку? – учтиво ответил ему Сантерс.

Барон ударил его наотмашь по щеке, и отпустил воротник.

- Дошутишься, ох дошутишься, - сказал он, - держите его, - приказал он охранникам.

Сантерс с силой ударил одного из солдат Иггля по коленке, едва не выбив коленную чашечку, кованым каблуком ботинка, отбросив того в сторону и вскакивая одним рывком. ****ь, ну какого черта они связали ему руки за спиной. Барон Иггль набросился на него сзади,   захватывая его за шею, заваливая обратно на пол, пребольно прижимая голову к полу. Нет, так просто он им не дастся.   Ему удалось настолько ловко лягнуть одного из солдат, что он отлетел в сторону и покатился по полу, зажимая руки между ногами.

Тем временем дверь бункера распахнулась, и помощник Иггля прокричал.

- Барон Иггль! К вам по срочной связи королевский двор Эотеллы!

- Что им надо? – рык Иггля раздался над самым ухом Сантерса.

- Они говорят, что у них есть то, что вам надо.

- Как они узнали о нас?

- Один из тех, кто был с теллярским адмиралом, умудрился сбежать.

- Антед, - облегченно выдохнул Сантерс, слава богу, он жив.

Барон Иггль с неохотой поднялся на ноги, и махнул рукой.

- Бросьте его пока в подземный бункер, я разберусь с ним позже. Туда же где сидит его приспешник. И подготовьте охранников, чтобы были головы пристрелить его, как только я скажу. Где эти ваши теллярские правители? – обратился он к помощнику, и стремительно вылетел из комнаты.

Двое охранников поволокли адмирала по коридору вниз, потом кинули головой вперед в темную маленькую комнатенку без окон. Плохо было видно в полутьме, однако он увидел на бросившейся к нему фигуре нашивки теллярского флота.

- Олтэ? – позвал Сантерс.

- Я, господин адмирал,

- Ты здесь?

- Я давал клятву служить Эотелле, в вашем лице, не могу же я вас бросить в такую трудную минуту - хмыкнул Олтэ.

Сантерс  улыбнулся.

- Слушай, помоги мне освободить руки, спина затекла так, что сил нет.

Олтэ возился у него за спиной, потом удовлетворенно хмыкнул.

- Мастер, да, больше никто так быстро не справился бы с чертовым замком, имея в руках одну лишь пряжку от ремня.

Сантерс повернулся и от всей души обнял его.

- Вы как? – внезапно смутившись, сказал Олтэ.

Сантерс пожал плечами.

- Лучше чем я ожидал от моего старого друга Иггля. По правде сказать, я не чаял, что мне так долго удастся остаться в живых. Как ты?

- Как видите, адмирал, жив здоров, худо-бедно, здесь конечно не санаторий, но они меня даже кормят. Они ждали вас?

- Да, наверное, слава богу, ты жив.

- Как вы нашли меня?

- Ох, - Сантерс выдохнул, садясь и прислоняясь спиной к стене, - Думаю, Барон понял, что я не силен в дедукции, и на всякий случай подослал мне сопровождающего.   Как ты попал сюда?

- Те охранники, что везли нас, были подкуплены… - Олтэ опустился рядом.

- Вот черт.

Они замолкли на некоторое время.

- Я им не сказал, что главная схема у вас, - наконец  сказал Олтэ.

- Ты молодец, Олтэ, - тихо проговорил Сантерс.

- Да ну, что вы, я просто прикинулся дурачком, но я-то догадался,   вот, то ли дело вы, адмирал…Вы же пришли сюда не из-за шпионки? Вы бы могли просто подорвать здесь все, я же знаю, что силы оружия на Лиайере хватило бы. Вы подвергли свою жизнь опасности из-за меня.

- Да, - мрачно сказал Сантерс, - и теперь прикончат нас обоих. Я вообще большой мастер делать ситуацию еще хуже. Ох, …какой я к черту, адмирал, я неудачник, Олтэ, я полный лох…

- Шутите, - хихикнул Олтэ.

- Да нет же, - возмущенно сказал Сантерс, - ты послушай,…меня предал даже капитан  базы, мой единственный друг …моя правая рука. Я своей глупостью подверг опасности жизни нескольких сот человек, я едва не потерял тебя, Олтэ, да вообще я удивлюсь, если эскадра останется цела. Я дал полную свободу вражеской шпионке, мудак, ****ь, какой же я мудак, у меня просто слов нет, - Сантерс помолчал, задумавшись, - Впрочем, зато мне удалось ее трахнуть, что, в целом несколько смягчает общую картину.

- Трахнуть кого? Шпионку? – с воодушевлением переспросил Олтэ, - Или всю эскадру?

Сантерс и Олтэ на секунду зашлись от хохота.

- Шпионку, - смеясь, сказал Сантерс, - в эскадре осталось еще много моих недоработок, - он вдруг посерьезнел вмиг, - И если учесть, что сейчас мы сидим тут в ожидании того, когда нас казнят или буду пытать дальше, видимо, мне много чего не удастся доделать.

Открытое лицо Олтэ потемнело.

- Знаете, о чем я жалею больше всего? – меж тем тон его не был отчаянным, скорее неожиданно в нем проснулись какие-то философские нотки.

- О чем? -  спросил Сантерс.

- Вот вам, удалось трахнуть шпионку,   - Олтэ почесал голову, - А знаете, я ведь отдам сейчас богу душу ни разу никого не…Чего вы ржете словно конь?

Сантерс закрыл лицо руками.

- Прости, - сказал он, плечи его вздрагивали от смеха,   - я о своем.

- Да нет, -  глубокомысленно сказал Олтэ, придвигаясь к парню ближе, - Я думаю, вы мыслите в нужном направлении.

- Олтэ? – Сантерс повернул голову, словно громом пораженный. Лицо Олтэ, усыпанное рыжими веснушками оказалось гораздо ближе, чем он ожидал его увидеть.

- А что вы потеряете? Нас  же все равно расстреляют?

Его розовые губы были рядом, полураскрыты и готовы.

Сантерс сглотнул комок, внезапно образовавшийся в горле.

- А если нет? – хрипловатым голосом спросил он.

- Вы и,   правда, в это верите? – переспросил Олтэ.

- Нет, - сказал Сантерс, - но…

Губы Олтэ коснулись его шеи и лица, избегая разбитой губы с удивительно ловкостью. Влажными звуками прикосновений, смущая и возбуждая обоих. Светловолосый парень откинул голову назад, давая рту рыжеволосого лучший доступ. Это было каким-то сумасшествием, будто бы во сне. Ему внезапно показалось, что все это происходит не с ним, сначала этот дурацкий плен, старый его враг Иггль, и Олтэ, его скромный неприхотливый адъютант, натуральнейшим образом пытающийся закосить под коварного соблазнителя и завалить своего начальника прямо в камере, в которой они с ним оказались. Странностей в этот день явно было слишком много даже для него.

- Так хочется поцеловать вас в рот, - горячо выдохнул Олтэ ему в ухо, заставляя побежать по коже мурашки.

- Олтэ, может, нам стоило бы перейти на «ты», или ты полагаешь это слишком рано? – прошептал светловолосый парень,   и это прозвучало немного жалостно, потому что Олтэ не прекращал покусывать мочку, и  нежную кожу за ухом. Наконец он оторвался от своего занятия и внимательно посмотрел в глаза адмиралу. В полутьме зеленые его глаза озорно сверкнули:

- Ой, нет, адмирал, если нас все-таки не убьют, я потом буду чувствовать себя неудобно, если вы позволите мне называть вас на  «ты».

Тело Сантерса затряслось от смеха.

- Перестаньте уже смеяться надо мной, - недовольно сказал Олтэ.

- Извини, - сказал Сантерс.

Губы Олтэ вновь опустились на шею, присасываясь, все настойчивее, от захватившего его потока приятных ощущений, адмирал не сразу распознал, что именно у него на уме, а когда распознал, ему уже как-то стало все равно, что из этого получится, просто хотелось, чтобы эти губы не останавливались. За дверью послышался странный шорох. Один из охранников, явно заинтересовался происходящим в камере.

Сантерс выгнулся навстречу горячим губам Олтэ, спускающимся ниже, под воротник рубашки, и громко застонал.

- Тише, услышат, - прошептал рыжеволосый адъютант.

- Я надеюсь, - едва слышно ответил ему Сантерс.

Олтэ недоуменно посмотрел на него, потом, казалось, понял, и лицо его осветилось улыбкой. Он демонстративно зарычал и, сжав в объятиях тело симпатичного адмирала,   с грохотом опустил его на пол, взгромождаясь сверху.

- Бля… – от неожиданности вырвалось у Сантерса, когда он ударился затылком о каменный пол камеры.

- Да, - тем временем продолжал игру Олтэ, - давай, красавчик, покажи мне, да, покажи мне, как это тебе нравится! – он подхватил ногу  блондина и забросил себе на талию.

- И где ты этому научился? - шикнул на него сквозь зубы Сантерс.

Олтэ довольно рассмеялся, и с размаху шлепнул его по бедру.

-  Да, я вижу, как ты любишь это, давай, попроси меня еще, - с придыханием проговорил он, - Я хочу слышать, как ты умоляешь меня.

- О, да, еще, сделай это, покажи мне, кто здесь главный… - Сантерс застонал демонстративно сладостно и  ударил Олтэ в солнечное сплетение. Олтэ охнул, и погрозил адмиралу кулаком.

За дверью заворчали. И действительно, тут было чертовски плохо видно.

- О, еще, да, сделай это еще…вот так да, дай мне почувствовать твой рот, еще, боже, никогда со мной еще не делали такого, -  Олтэ опять присосался к его шее, с оглушительными чавкающими звуками.

Его бедра вжались в него сильнее,   давая прочувствовать, насколько эта игра возбуждала их обоих. Сантерс вцепился пальцами в его плечи, резко запульсировавшее, пронзившее все тело мгновенной теплой волной удовольствие уже лишало его разума.   Руки Олтэ забрались ему под рубашку,   давая понять, насколько его собственное тело стало чувствительным к прикосновениям теперь. Сантерс гладил его руки, сжимая их и заставляя действовать активнее.

Тем временем, входная дверь заскрипела, и в камеру просунулась взъерошенная голова итринского солдата-охранника. Сантерс повернул голову, и собрав последние силы оторвал голову Олтэ за волосы от совей груди,   мрачно предостерегающе посмотрел ему в глаза и выдал сакраментальную фразу:

- Возьми меня, дорогой, возьми меня как в последний раз. Выеби меня как последнюю ****ь,   отделай меня, чтобы я не мог встать, разъеби мне в жопу так, чтобы я ног свести не мог, дай мне кончить от твоего толстого ***...

Челюсть Олтэ отвалилась от удивления, он восхищенно закивал головой.   Солдат шумно задышал и завозился у двери.

- Ох, прости господи, вы то где этому научились? – прошипел Олтэ. Сантерс не ответил.

- Пора, - тихо прошептал он, сбрасывая Олтэ с себя, - еще секунда и он кончит.

Олтэ с неохотой пополз за ним.

- Впрочем, как и я, - пробурчал он себе под нос.

Тем временем,   ловким ударом  Сантерс послал солдата в нокаут, и вытащил из кобуры пистолет.

- Эй,   Рон, ты… - в коридор вернулся второй охранник и подскочил к полуоткрытой двери камеры. Его поразила царившая тишина, и он заглянул внутрь, в  полутьме его взгляд наткнулся на лежащего без чувств напарника со спущенными до колен штанами, сжимающего в кулаке свой член.

- Что за… - начал он, выхватывая пистолет и оглядываясь по сторонам.

Яркая вспышка, и он упал сраженный прямым выстрелом в голову.

- Пошли, надо как-то выбираться отсюда, - сказал Сантерс, переступая через лежащие тела и выходя в коридор. Олтэ, последовал за ним,   подбирая автомат из рук убитого.

- Здесь один проход только, насколько я понял, придется прорываться через бункер, - тихо проговорил Сантерс, когда они подошли к лестнице, - У нас есть единственное преимущество – внезапность, и мы должны выжать из него максимум.   Прикрывай мне спину,… блин, Олтэ, я не это имел в виду, -  усмехнувшись, сказал он, когда почувствовал, как адъютант обнял его сзади.

- Жаль, - сказал Олтэ и передернул затвор оружия.

Внезапно пол под их ногами загудел.

- Черт, они начали бомбить, Олтэ, пора…

- Господи, помоги, - сказал Олтэ, и адмирал с разбегу высадил плечом дверь бункера.

Рухнул вместе с ней на пол,   на лету прицеливаясь и  метким выстрелом сбивая охранника, появившийся в ту же секунду в дверном проеме Олтэ с грозным криком пустил очередь из автомата. Будто бы в замедленной съемке,   Сантерс увидел, как лицо вбежавшего из соседней комнаты барона Иггля перекосилось смертельной гримасой, и он медленно  осел на пол. Чаны с водой на бетонном полу задрожали от очередного взрыва,   раздавшегося значительно ближе, чем предыдущие. Они предупредительно выпускали заряды. Значит, теперь у них осталось всего пять минут для того, чтобы выбраться отсюда, пока, это место не превратилось в огненную преисподнюю. Сантерс несколько раз выстрелил в  помощника Иггля, пытающегося ползком перебраться ближе к двери, неизвестно попал или нет, но попытки свои он прекратил.

Тем временем перестрелка продолжалась, Олтэ подкосил еще троих.

Сантерс попытался откатиться в сторону, за чан. Однако путь ему преградила невесть откуда взявшаяся Алайя, на ходу разряжая в него обойму пистолета.

- Адмирал, - крикнул Олтэ, бросаясь ей навстречу и закрывая его своим телом. Ему повезло больше, чем могло бы повести его начальнику, и пули обожгли его, прострелив бедро, Олтэ зарычал и  упал вниз, выстреливая в девушку в упор.

- Олтэ? -  Сантерс перевернул его лицом вверх, - ты живой?

- Да, кажется, - сквозь зубы простонал Олтэ, - совсем не чувствую ноги.

Очередной взрыв оглушил их обоих, так неожиданно прозвучал он в наступившей тишине после перестрелки.

- Держись, - сказал адмирал своему адъютанту, и вставая попытался закинуть его себе за спину, Олтэ неловко съехал на пол.

- Бросьте меня тут, наши бомбят уже близко, если вы провозитесь со мной, мы оба погибнем, - прошипел Олтэ.

- Иди в жопу, - сказал Сантерс, и потащил его к выходу из бункера.

- Нам не успеть, - сказал Олтэ.

- Заткнись.

Они выбрались в коридор, шатающийся под весом Олтэ адмирал с автоматом в другой руке. Сантерс шел вперед, спотыкаясь, выход был где-то недалеко, он чувствовал, как вибрирует воздух от звуков двигателей их бомбардировщиков. Какой подставой будет погибнуть от руки своих же.   Черт, кому из них пришла в голову начать обстрел. Пот заливал ему глаза, стекая со лба. Олтэ был ношей не из легких.

- Сука, Эйвер, - выругался он.

- Бросьте меня тут, - опять простонал Олтэ с его плеча.

- Олтэ, здесь командую я, и точка.

- Адмирал, вы не можете погибнуть из-за меня.

Сантерс выпрямился на секунду, задыхаясь, приставив адъютанта к стенке катакомб, сердце едва не выпрыгивало у него из груди, руки и ноги дрожали от напряжения:

- Послушай меня, если мне и суждено подохнуть, как последнему мудаку, под обстрелом собственной флотилии, я подохну с чувством глубокого удовлетворения, что все случилось по-моему.

Воздух пронзила предупреждающая сирена.   Тридцать секунд, тридцать коротких мгновений до того как они сбросят основной боевой запас. Тридцать секунд отделяли их от жизни или смерти. Сантерс сжал зубы, и, подхватив Олтэ на закорки рысью, с невесть откуда взявшимися силами бросился вдоль по коридору. Десять, - принялся считать он для себя, вот, последний поворот, девять, дверной проем белым пятном замаячил впереди, восемь, семь, ****ь, не хватает воздуха,   левый бок свело судорогой. Шесть, пять четыре… Он невероятным усилием вытолкнул Олтэ из двери, вниз, с постамента перед входом, заставляя его скатиться вниз, в вырытый неподалеку окоп, три, выпрыгнул сам, и подтолкнул тело Олтэ под навес.

Грохот взрыва едва не разорвал барабанные перепонки, штукатуркой и камнями завалило окоп  наполовину, если бы не  подземная лазейка под навесом, их погребло бы од градом раскаленных осколков. Несколько секунд и не слышно было уже ни моторов ничего. Или не было их, или он все-таки оглох от взрыва.

Однако бомбардировка и вправду вскоре прекратилась, он не услышал, а увидел, как знакомая форма десантников замелькала неподалеку. Он вылез навстречу им, серый от каменной пыли и рухнул лицом в землю, успев прохрипеть только:

- Заберите Олтэ, там…он должен…выжить, слышите…

Десантники обнаружили поломку в двигателе, устранить часть неполадок и блокировать недоступные без специальной аппаратуры отделы, в ближайшие пару дней. Олтэ лежал в госпитале, и в целом корабельный врач особых волнений за его здоровье и жизнь не выказывал. К вечеру второго дня, Сантерс стал слышать.

Он отстранил Эйвера от командования Лиайером, и провел испытание корабля сам, удовлетворившись качеством наспех сделанного ремонта. Эйвер вспыхнул, но ничего ему не сказал. Криот ходил по коридорам с видом победителя,   выгуливал свою собаку, и  пытался приставать к десантникам.

Десантники крысились на гадящую повсюду мелкую сучку  делали вид, что не понимают его намеков. Впрочем, слухи, что упорство пары новобранцев ему все-таки удалось сломать.

- Может быть, они просто побоялись последствий того, что будет, если они откажут сыну правителя Эотеллы, - глумливо пояснил Сантерсу Хез, сводя на компьютере схемы оружейных складов ройдерианцев в одну.

- Капитан, и все-таки, кто отдал приказ бомбить Иггля? – Сантерс оперся о спинку  его стула, заглядывая через плечо, на экран компьютера.

- Принц Криот, - пожал плечами Хез.

- Принц Криот? – переспросил Сантерс недоверчиво, - С каких это пор он принял на себя командование эскадрой?

Хез пожал плечами:

- Ну, он сказал нам буквально следующее, Я сейчас выйду на связь с Игглем и попробую отвлечь его внимание, выпустите бомбардировщики через десять минут, после начала переговоров, и еще через десять начинайте бомбить на поражение, и порвите меня на части, если этого времени не хватит для вашего адмирала, чтобы оттуда слинять. Мы и правда, едва не порвали его на части, но видите, он оказался прав….

Они провели в космосе не более пары дней. Проскочив сквозь Луксеон, вынырнули перед самой Равой.

Прибытие на Раву им не забыть никогда. Лиайер остался на орбите, и на поверхность их доставил королевский челнок. Не зря, ох не зря равийцы славились на всю галактику своей любовью к роскоши. Такого они не видели раньше. Ковровую дорожку проложили аж до самого выхода из  челнока.  

По краям дорожку стройными рядами стояла королевская гвардия в парадных мундирах, на фоне которых черно серебристая форма теллярского адмирала смотрелась донельзя скромно.

Равийцы толпились вокруг, Сантерс с удивлением отметил для себя, что людей тут было ничуть не меньше чем осьминогов. Эотелла полнилась сказками о том, как злобные осьминоги порабощают человеческую нацию на Раве. Местные жители одеты были роскошно, и казались холеными, жизнерадостными, упитанными и вполне себе довольными жизнью. И совершенно не выглядели порабощенными. Увидев спускающихся  по трапу представителей династии правителей Эотеллы, в окружении охраны, народ заволновался и закричал, приветствуя их. Левретка Криота от страха и от столпотворения трусливо описалась прямо на алый ковер.

- Ай-яй-яй, нельзя, - строго сказал Криот и  взял ее на руки.

Сантерс отметил, что Криот держался молодцом, серебристый костюм его, с  темно синим бархатным плащом ниспадающий  широкими складками с его плеч, и перекинутый через руку, по последней моде, приятно оттенял глазу черные как смоль волосы, и стильную бородку на белоснежном холеном лице.

- Что смотришь? – ехидно изогнув элегантную бровь, спросил он Сантерса.

- Даже жалко отдавать  тебя кому-то, - сказал Сантерс, лихим движением поправляя форменную фуражку у себя на голове.

Несколько метров они прошли в молчании. Из дворца вышли босоногие девушки в  легких шелковых разлетающихся платьях и принялись разбрасывать лепестки белых пахучих цветов. Криот внезапно остановился, и посмотрел на брата:

- А знаешь,   - сказал он, - Это хорошо, что  у тебя рожа зажила, было бы неудобно объяснять, что губу тебе разбил враг, а синяки на шее, следы борьбы, а не банальные засосы, …и еще, Сантерс…

- Да? – Сантерс надвинул козырек на лицо еще ниже.

- Когда же ты, наконец, перестанешь краснеть, как будто это у тебя в первый раз?

Они вошли во дворец

Придворные склонились перед ними в  церемонном поклоне. Бледно-зеленые осьминог проделывали это с не меньшей грацией, чем разряженные в пух и прах представители людской расы. Старший придворный, пожелтевший от старости, но, тем не менее сверкающий темными умными глазами, равийский осьминог, протянул щупальце по направлению к Сантерсу.

- Великодушный принц-завоеватель, - мелодичным  голосом проговорил он.

Криот насмешливо пнул его кулаком с бок.

- Слышь, великодушный, это тебя, - сказал он тихо.

- А? – испуганно откликнулся Сантерс, и  снял с головы фуражку. Невесть откуда взявшийся лакей подскочил к нему и ловко выхватил ее у белокурого принца из рук.

- Император Гетон просит вас оказать ему честь и побеседовать с ним, после того, как мы проводим вас в отведенные вам комнаты

- Можем ли мы увидеть неве…ох, то есть принца Риана? – поинтересовался Сантерс.

- Нет, к сожалению, это традиция. Вы не должны видеть его до свадьбы.

- Я бы и после свадьбы не видел, - мрачно пробухтел Криот.

- Держись, принц, скоро станешь королем, - ответил ему Сантерс, -  интересно, а Гетон тоже захочет деньги за свои колонии? Моя работа становится невыгодной.

Вопреки его ожиданиям, беседа их с Гетоном прошла на самом лучшем уровне. Он даже выпросил его организовать починку и модернизацию кораблей силами Равы, и получить разрешение на очистку колоний Равы от повстанцев, не подчинившихся воле империи, вместе с дополнительным финансированием. По крайней мере, ему удастся, повысить жалование десантникам, а это уже неплохо.

Гостеприимство равийцев не имело никаких разумных границ. Когда он, проспавший на огромной мягкой кровати часов двенадцать кряду, залез в ванну с ароматическими маслами, миловидные служанки вытерли его насухо и подали  свежевыстиранную форму, Сантерс уже твердо решил, что кого-нибудь здесь себе точно найдет, и женится назло всем, не разбирая возраста и пола.

Пять часов простояв на свадебной церемонии, за спиной своего брата, с затекшими ногами и спиной, он уже более не был так уверен.

Сначала мимо них проходили все дальние и ближние родственники, и обменивались велеречивыми пожеланиями с принцем Криотом. Потом трогательно одетые в белые костюмы молодые люди и девушки исполняли какую-то ритуальную местную песню, водя хороводы и разбрасывая вокруг себя, все те же дурманяще пахнущие белые  цветы с острыми лепестками. Потом их место заняли осьминоги и затянули что-то вроде своего гимна, под который адмирал периодически пытался подхихикивать, так чудно и нестройно это пение казалось.

А потом когда священник перешел к самой свадебной церемонии, Сантерс уже был готов броситься ему в ноги и умолять говорить быстрее. Впрочем, к тому времени, появилось развлечение и более интересное. В зал ввели принца Риана. Точнее сказать, в зал ввели нечто, замотанное с ног до головы в цветастую тряпку так, и назвали это принцем Рианом.

Сантерс видел лишь силуэт под покрывалом. Господи, какой уродский костюм, подумалось ему, не видно даже, что он есть на самом деле.   Глава местной церкви  одел на головы им  короны, исполненные из драгоценных камней,   Сантерс, стоя за спиной Криота и  видел, как он невольно пошатнулся под тяжестью царственного головного убора. Он украдкой поглядывал на покрывало равийского принца, в тайной надежде увидеть хотя бы кончик щупальца. Для осьминога он держался на удивление прямо. Но богато раскрашенная материя ниспадала складками на пол, шлейфом тащилась позади него. Видимо, почувствовав его взгляд, Риан обернулся, неизвестно, что он видел из-под этой чудовищной хламиды, но Сантерс на всякий случай покраснел, решив, что все-таки так демонстративно разглядывать будущего супруга неприлично в любой культуре любой планеты.

- Отныне, Принц Равийский Риан и Принц Эотеллы Криот, объявляются супругами, и обязуются быть вместе и в радости и в беде, и в богатстве и в ищете, и в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит их.

Пир для гостей был выше всех похвал. Сантерс все жаждал увидеть хотя бы одно блюдо из морских животных, однако политкорректность никак не могла позволить себе этого, чтобы не обидеть коренных разумных жителей планеты. Зато блюда изобиловали различными видами водорослей, придавая им, специфический вкус и запах. Риана не было за столом, а Криот сидел как деревянный. Даже если он и рассчитывал, по крайней мере, напиться до беспамятства, рядом с ним сидел распорядитель церемонии, желтоватый осьминог, по имени Уун, и следил за тем, чтобы он этого не делал, и это не помешало бы ему в выполнении его супружеского долга. Они оба нервно взглянули на огромные золотые часы в форме морского цветка, висящие при входе в залу. Сантерс потянулся за фондю, редким блюдом из овощей с сыром, без каких-либо водорослей, когда  Криот внезапно побледнел и выскочил из-за стола. Сантерс бросил щупать украдкой под столом коленки симпатичной равийской княжне, и выскочил вслед за ним. Криот двигался на удивление быстро, так, что его ноги, обтянутые темно-зеленым шелком мелькали быстро-быстро.

-   Эй, братец, ты куда? – спросил он, жуя на ходу.

- Не твое дело,– через плечо сказал Криот.

Сантерсу удалось его догнать только тогда, когда они дошли до отведенных ему покоев. Огромных залов  в белом атласе и бархате в золотых украшениях, многочисленных рыбках, видимо символизировавших любовные слияния на разные лады. Сантерс огляделся по сторонам и поблагодарил судьбу, что ему отвели комнату поскромнее. Золотых целующихся голубков над пологом кровати он бы не вынес.

Криот молча упал лицом вниз на свою кровать.

Сантерс опустился на  мягкий полосатый кремовый диванчик на изогнутых золоченых ножках.

- Ну что, молодожен, - довольно ухмыльнулся адмирал, разваливаясь на диване и расстегивая пуговицы на мундире,   - Ты уже жаждешь оприходовать своего возлюбленного осьминога?

- Иди на ***, - сказал Криот мрачно, голос его заглушили подушки, в которых он уткнулся, - у меня живот прихватило от страха.

Сантерс зашелся от хохота:

- Спокойно, - вытирая слезы с лица, и подхихикивая, едва проговорил он,   -  А что если закрыть глаза, то можно... представить себе, …что это…ха…блин, не могу больше, - он едва дышал, - человек…

Криот поднял голову и уничижительно посмотрел на него:

- Смешно тебе, да, урод?

- Ага, - прошептал Сантерс и расхохотался вновь,   он забросил ноги на диван прямо в ботинках, - А что? Разве не выход?

- А если оно начнет меня лапать своими щупальцами? – отчаянным шепотом спросил  Криот. Он и вправду казался бледнее обычного.

- А ты ему скажи что ты некрофил, и предпочитаешь, чтобы твой партнер лежал не двигался и казался мертвым, - фыркнул Сантерс, - ты в общем даже не погрешишь против правды, помнишь, как тебя возбудил яд игольника?

Криот закусил губу и промолчал.

-  Ты можешь еще во время особенно страстного секса пытаться его придушить его, от переполняющих тебя чувств – продолжал Сантерс, -  Так ты, возможно, сравнительно быстро отучишь своего благоверного приходить к тебе в спальню по доброй воле…

Криот ничего не ответил на глум братца, скривился и, ухватившись руками за живот, соскочил с кровати и помчался в туалет.

Сантерс выждал несколько минут для приличия и проследовал за ним, ударяя ногой тяжелую дверь туалетной комнаты:

- Иди к черту! – послышался замученный голос.

- Выходи, и расправь свои крыла на ложе любви! – сказал Сантерс, прислоняясь к двери спиной.

- Изыди.

- А как же первая брачная ночь его высочества?

- А никак.

- Почему это?

- Я не пойду,   - сказал Криот, с уверенностью, которой Сантерсу еще не приходилось слышать в бледном отпрыске Тиеннуса.

- Это ****ец, - мрачно сказал Сантерс и в сердцах ударил каблуком по двери, - Межпланетный скандал! Правитель мне яйца оторвет. А я, между прочим, к ним привык, даже где-то полюбил. Выходи из сортира сейчас же, производитель удобрений, и иди, трахай свое головоногое, причем с невиданным доселе энтузиазмом  на лице, или я за себя не ручаюсь!

- Я сказал, я не пойду. Можешь одеть мне на голову унитаз и подорвать меня вместе с сортиром, и сказать императору, что я умер как герой, по уши в дерьме! Я никуда не пойду!

- Пойдешь!

- Не пойду!

- Пойдешь как миленький. От твоей эрекции зависят судьбы всей галактики.

- Срать я хотел на судьбы галактики! – завопил Криот, - ой, блин…опять.

Сантерс покачал головой, тактично удаляясь от двери. Кажется, ему предстояла самая сложная дипломатическая  задача на свете. Убедить Риана в добрых намерениях теллярских правителей. И  в том, что на самом деле теллярский принц-наследник изнемогает от страсти и желания скорее воссоединиться с ним. В то время как принц наследник страдал от медвежьей болезни, одолевшей его от страха перед склизким осьминогом в его постели. Почему равийский осьминог должен быть склизким, Криот не знал, но он представлялся ему исключительно склизким.

Глава IV

Он легко проскользнул сквозь разряженную пьяную толпу придворных в королевские покои. По приемной в салон, и оттуда, прямиком без стука в спальню. Большая полутемная зала поразила его воображение едва ли не больше чем огромная кровать посередине, под темно синим альковом. Плотные занавески напрочь скрывали все, что могло находиться под ними от любопытных глаз.

Сантерс  внезапно оробел. И откашлялся. Воздух в спальне показался ему донельзя прохладным, даром, что открытые окна спальни порывом ветра впустили вместе с шелестом океана волну  холодного дуновения ветра.

- Криот? – раздался тихий голос по ту сторону занавесей алькова.

- Криот не может прийти… - надо же, а у Риана на самом деле очень…эротичный голос. Интересно, это у всех равийских осьминогов?

- Их высочество не хочет меня? – Сантерс мог бы поклясться, что услышал явную насмешку, тепло разлилось по его животу от звуков мягкого голоса. И насмешка, звучащая в нем только лишь усилила  эротическое впечатление.

- О, нет, вы не так поняли, ваше высочество, дело в том, что…как бы это сказать… - Сантерс лихорадочно подыскивал слова, чтобы поделикатней отразить причину отсутствия жениха на брачном ложе.

- Он, наверное,…съел чего-то не того, - наконец выдал Сантерс, покраснев от невероятных  умственных усилий, – переволновался…должно быть, а эти ваши, водоросли, знаете ли…

Риан заразительно расхохотался, по зале эхом зазвучали серебристые колокольчики. Сантерс, в общем, подумал, что если у него такой приятный голос и присутствует чувство юмора, то, в общем, даже если он и осьминог, закрыв глаза, трахнуть его – пару пустяков, зря уж так разволновался его венценосный братец.

- Что же заставило его так переволноваться,   как вы думаете, Адмирал Сантерс?

Ему кажется или головоногий заигрывает с ним?

- Наверное, он слишком редко женится, - опасливо хмыкнул он, - Вы помните мое имя?

- Вас трудно забыть, - ответили ему.

Точно. Заигрывает. С ним.

- На самом деле, он, наверное, стесняется показать себя эдаким недотепой, - добавил Сантерс, задумчиво, - Ему в жизни не приходилось трахать осьминогов, и он не знает, как…– Сантерс сказал это и оторопел. Кажется, дипломатия опять выскользнула из его рук, и он испортил все, что не успел испортить Криот. Ответом ему служило молчание. Он пропал.

- То есть, я хотел сказать, что…

- Не старайтесь, адмирал, -  голос по ту сторону занавесей звучал вполне миролюбиво, - Мне импонирует ваша откровенность…

- О, спасибо, принц Риан, - у Сантерса было отлегло от сердца.

- Не за что, принц Сантерс. А вы?

- А? – переспросил Сантерс.

- Я спрашиваю, а вы, знаете, как? -  все так же мягко, но уже настойчивее проговорил Риан.

Кажется, проклятие Тиеннуса начинает сбываться, подумал Сантерс. Ты отплатишь мне за это, Криот.

- Н-н-нет.

- А хотели бы узнать?

- Н-н-нет, - сказал Сантерс, потом поправился, - то есть, я хотел сказать, что как я могу, когда тут брачная ночь, в общем, традиция…

Ты попал, черт, Сантерс, ты действительно попал.

- Какая к черту традиция, если царственный супруг  решил не осчастливливать меня своим появлением, - первый раз за все время их разговора в голосе равийского принца послышалось легкое раздражение.

- А если узнают?   -  безнадежным тоном проговорил Сантерс.

- Если никого из вас здесь не будет сегодня, узнают точно, - голос подтвердил начавшиеся зарождаться в нем худшие подозрения.

Тварь Земноводная. А Криот еще получит свое, подумал Сантерс, и решительным шагом направился к кровати. Ну, держись, напросились, оба. Он резко дернул занавеску:

И остолбенел.

Перед его глазами на атласных белоснежных подушках и простынях лениво вытянулся молодой парень. Кожа его была смуглой и безволосой, холеной, темные волосы, с рыжеватым отливом, завитые в локоны, красиво до неестественности спускались по спине.   Риан лежал на животе, подложив подушку под круглую попку, слегка раздвинув бедра. Принц повернул голову, искоса глядя на адмирала через плечо.

- Ой, ****ь, - воскликнул Сантерс, удивленно.

- Ты все еще не знаешь, как? – будто бы не замечая его удивления, спросил Риан, слегка улыбнувшись, насмешливо и чувственно.

Он выгнулся в пояснице еще сильнее, руками раздвигая гладкие полушария, так что удивленному взору молодого адмирала предстала розоватая  дырочка ануса,   завлекательно блестевшая в свете ночника.

Он еще и смазал себя, черт.   Член Сантерса подпрыгнул, практически в  один рывок, удививший его самого, образовывая внушительный бугор на черной ткани форменных штанов элитных сил Эотеллы. Сантерс стоял, открыв рот, и не мог сдвинуться с места.

- Ты же осьминог, – оторопел он.

- Да ну? – невыносимо любезно спросил Риан,   - Поспорим?

- А…нет, я пас,   – внезапно взял себя в руки Сантерс и, не сводя взгляда с круглой вздернутой задницы Риана, механически расстегивая пуговицы форменного сюртука с золотыми нашивками, и не глядя, отбрасывая его в сторону. Странно, почему он не подумал об этом вчера. Как он не подумал об этом? Он встречался с Императором Гетоном, даже имел честь пробеседовать с ним добрых четыре часа. Видел перед собой интересного взрослого темноволосого мужчину, с удивительно пронзительными голубыми глазами, и даже не подумал, что Риан…его сын, ну просто никак не может быть…. Господи, да он клинический идиот.

Теперь уже Риан не мог оторвать от него взгляда, и, позабыв про свою линию соблазнения, ловко перевернулся на спину. Вслед за пиджаком последовала белоснежная рубашка, оттеняя медь обветренной кожи и золото волос. Риан  раскинул ноги навстречу ему, ловко подхватывая обеими руками свой покрасневший напряженный член и безволосые яйца. Почувствовав внимание, Сантерс не отказал себе в удовольствии устроить маленькое представление. Рука его скользнула по развитым мышцам груди,   по клеточкам пресса вниз, за ремень штанов, он обхватил себя рукой, запрокинул голову, застонав, больше на публику, но, чувствуя, что его игра доставляет удовольствие и ему самому. Риан облизнул пересохшие вмиг губы. Теплые карие глаза его жадно блестели, следя за движениями светловолосого юноши, рука опять скользнула вверх, разочаровывая немного, но и заинтересовывая еще больше.

Рука поднялась к лицу, на сильной и нежной кисти сверкнул розовый бриллиант, родовое кольцо с гербом Династии Правителей Эотеллы. Риан обжегся свечением золотых глаз, они сверкали еще ярче перстня,   уставившиеся на него, дразня и маня. И как не звала его теперь голая кожа, он ни за что не  хотел отрываться от них. Этот взгляд моментально подчинил его себе, расплавил как кусок льда на раскаленной сковородке, вдавил в мягкий матрас.

Сантерс провел подушечками пальцев по губам, усмехаясь, слегка прищуривая глаза, наслаждаясь ощущением абсолютной власти над красивым голым и потрясенным парнем в постели перед ним. Готовым и абсолютно доступным сейчас для него. Кто из них не выдержит первым?

Мокрый кончик пальца коснулся темного соска, заставляя вздохнуть их обоих.

- Штаны, - попросил Риан, щеки его пылали.

- А? – переспросил Сантерс, хватаясь за пряжку, позволяя руке скользнуть вниз, лаская свой член сквозь плотную ткань брюк.

- Сними штаны, а?

- Не терпится познакомиться с тем, что тебе предстоит вытерпеть, и возможно неоднократно? – хмыкнул Сантерс, улыбка сверкнула на миловидном лице, смягчая грубую фразу и превращая ее в ласку.

- Слушай, я уже не могу больше, - сказал Риан, - иди ко мне, а?

- Смотри на меня, -  сказал Сантерс, расстегивая ширинку и опуская штаны по смуглым бедрам.

Риан только застонал теперь, глядя за   движением освобожденной возбужденной плоти рвущейся наверх. Он раздвинул ноги еще шире,   и, отвечая на манипуляции Сантерса, облизал палец, и томно глядя из-под полуопущенных  ресниц, медленно  засунул его себе в смазанную дырку, медленно принимаясь двигать им, нарочито изгибаясь и двигаясь навстречу.

- Трахни меня,   - тихо проговорил Риан, и более уже ничего ему не надо было делать.

Сантерс бросился на него, грубо переворачивая на живот, приподнимая зад равийского принца вверх, заставляя опереться на колени, увлекшись процессом и чуть надавив залупой  без всякой осторожности и  предупреждения. Риан охнул и дернулся было, но сильные руки удержали его:

- Тише, порвешь меня, блин, Сантерс, это совсем не тот случай, чтобы вывешивать утром простыни…

- Прости, - наполовину раскаявшись, хихикнул Сантерс, - Не понимаю тогда, чем ты занимался тут во дворце все это время, до меня…

- ****ь, ты…с твоими размерами…- выругался Риан, и хотел было продолжить, когда усилившееся, на этот раз  более осторожное, но не менее настойчивое проникновение заставило его замолчать. Он открыл рот, хватая воздух, чувствуя всем телом его, каждую вздувшуюся вену на прекрасном инструменте. Сантерс выждал еще мгновение и  принялся медленно двигаться в заднице симпатичного равийца.   Риан задохнулся опять, чувствуя каждый его сантиметр в себе, как будто ничего кроме этого уже не существовало. Угол чуть изменился, и Риан всхлипнул от нового ощущения пронзившего его насквозь, черт побери, до чего же приятно.

Впрочем, нет, все не так. Это все ни малейшего отношения не имело к слову «приятно». Если тебя ебут в жопу, это может быть как угодно, но не «приятно», почему-то подумалось Риану. Чужой *** настойчиво растягивает тебя, повинуясь одному ему известному ритму. Этот волшебный ритм, он овладевает тобой, и никак не сказать точнее – он владеет тобой, твои телом, твоим разумом, словно колдовство Вуду, превращая разумное существо в безвольную куклу, комок неудовлетворенной страсти, лишенный собственной воли. Он овладевает даже теми мельчайшими крохами сознания, испуганно хватающимися за отголоски  корявых и двухмерных, невесть откуда взявшихся сомнений. Это невозможно. Это неестественно. Это гнусно и не хорошо. Ну не может один мужик ****ь другого мужика…да потому что не может. Этого не должно быть.

Но опять ритм, гладкое повторяющееся движение, этот чертов ритм,   он сводит тебя с ума. Он  пришел к тебе, чтобы надругаться над этими жалкими обрывками обывательских мыслишек. Он глумится над самой их сущностью, одним из самых простых и действенных способов. И тело твое и разум пронзает изуверское, ни с чем несравнимое удовольствие, при виде того, как они погибают.

Это заставляет тебя стонать обреченно и сладостно. Это заставляет твое тело сотрясаться дрожью толи экстаза, то ли истерического смеха, от мысли, да ****ь я хотел вас всех с вашей переношенной моралью.

Это может быть как угодно. Это потрясающе, извращенно, смешно, цинично, отвратительно, и возбуждающе в одно и тоже время. Это унижает и освобождает. Да, это может быть как угодно, но это не «приятно». Риан всхлипнул от смеха, нахлынувшего на него от этих всех внезапно пронзивших его голову размышлений.  

- Эй, я опять что-то сделал не так? – озабоченно спросил Сантерс, по виску его скатилась капелька пота, блеснув в свете ночника.

- Заткнись, и еби давай, - шикнул на него равийский принц.

Сантерс хмыкнул, вытащил *** почти полностью и одним движением, схватив руками за гладкие бедра натянул Риана на себя. Тот счастливо застонал только, заставляя амплитуду движений мощного поршня внутри себя увеличиться. Сантерс засаживал ему теперь быстрее. Риан выгнулся в пояснице, отклячивая зад навстречу. У равийца потемнело в глазах от жаркого зуда начавшего разливаться по всему его нутру, все шире и жарче, достигая члена, наконец. Все быстрее засаживал, но все еще недостаточно быстро, возбуждение теперь нарастало значительно скорее. Риан принялся подмахивать, прикусывая зубами нижнюю губу. Он стонал сладостно, и ничего уже не стесняясь, пока удовольствие не стало невыносимым, не взорвало его волной изнутри.

Они повалились на кровать вместе не в силах расцепиться. Голова Риана лежала на груди Сантерса,   рука адмирала намертво вцепилась в копну каштановых волос. Риан высунул язык и лениво слизал каплю пота с его груди. Сантерс застонал, и поднял его голову за волосы на себя. Риан смотрел на него в упор, и медленно облизал губы. Глаза Сантерса потемнели, тело внезапно ожило, пронзенное жизнерадостной мыслью о том, что это, скорее всего не все. Далеко не все.

Он надавил на голову равийца сильнее, заставляя опуститься ниже.

- Давай,   сучка, вылижи мне ***, настало и тебе время поработать, - хрипло произнес он. Риан довольно хмыкнул в ответ на его приказание, и послушно ему подчинился. Похабно изогнувшись в пояснице равийский принц старательно принялся вылизывать напрягающийся в его руках горячий член от оставшейся на нем спермы.

- Покажи, как тебе это нравится… -  сильная рука адмирала погладила изгиб его спины, спускаясь вниз и сжимая его ягодицу. Риан  выгнулся ему навстречу и удовлетворенно застонал, зажмурив глаза и похотливо сжимая губами каменной твердости покрасневшую головку.

Сантерс шлепнул круглую оттопыренную попку ладонью для пущей стимуляции процесса.

- Ну-ка, бери глубже, - ободряюще прикрикнул он, бесцеремонно засовывая средний палец в еще не закрывшееся после ебли отверстие. Оно был мокрым от его спермы.

- Будешь хорошо сосать, королевская ****ь, получишь туда ***, - похоже, что последнее обещание подействовало на юного принца особенно убеждающе. Он увлеченно засосал, двигая губами вдоль по стволу туда обратно, доходя практически до самого основания, развратно постанывая и причмокивая, старательно пытаясь угодить своему хозяину.

Сантерс  тяжело дышал. У равийца и правда это получалось удивительно хорошо. Если бы он верил в бога, он бы наверняка возблагодарил его сейчас за так вовремя ниспосланную Криоту диарею. Риан  до боли вцепился руками в его бедра, не давая им двинуться с места, Сантерс вытащил из него палец, заставляя принца протестующе заныть.

- Руки, - сквозь зубы проговорил адмирал, - убери руки.

Риан исподлобья посмотрел на него, не выпуская возбужденного *** из своего рта ни на секунду,   и медленно с неохотой подчинился.   Сантерс схватил одну его руку, и дернул на себя, ставя на постель, больно сжимая запястье, ничуть не заботясь об удобстве партнера. Другой рукой он крепко схватил его голову, намотав на кулак шелковистые волосы и удерживая ее неподвижно. Общий стиль их возбуждающего взаимодействия в дальнейшем несколько был изменен настойчивыми движениями стройных загорелых бедер адмирала, загоняющими хуй глубже в подчиняющийся ему рот неподвижного равийца. Он довольно стойко вынес  теллярский натиск, однако вскоре его тело напряглось, и он  как-то довольно несчастно всхлипнул. Сантерс оторвал мальчишку от своего хуя и подтащил к себе, наверх, благодарно впиваясь в доставивший ему столько удовольствия податливый рот.

Он с удовольствием отметил, что несмотря или благодаря всей этой экзекуции,   член равийского  принца, с энтузиазмом сосущимся с ним, стоял, отчаянно желая приклеиться животом и сочась головкой. Смуглый юноша сжал его член рукой и равиец благодарно застонал ему в рот.

- Сядь на него сверху, - проговорил Сантерс у самых его губ. И ему не пришлось повторять этого дважды.

Он лишь смотрел как во сне на то, как ухоженные гладкие словно бы девичьи бедра, отчаянно раздвинувшись над ним и опускаясь на него ниже, контрастировали с яростной мужественностью крепких яиц и ***. Риан двинулся, насаженный на него, разбивая его оцепенение сжимающим его жаром своего тела. Сильные руки Сантерса  подхватили и сжали его задницу, заставляя двигаться все более интенсивно. Риан старательно подскакивал на его хуе, выражение его лица было до крайней степени серьезным и сосредоточенным, член его лихо подпрыгивал в такт. Тело его блестело от пота, дыхание со свистом вырывалось из легких. Он схватил свой член в руку и принялся яростно его дрочить, вторя своим, ставшим уже лихорадочными движениями вверх вниз по чужому стволу.

Сантерс сжал его сильнее, постанывая сквозь зубы и поддавая бедрами навстречу. Он выгнулся спиной, запрокидывая голову, пытаясь приглушить вырывающийся из горла крик, когда одуревший от всего происходящего потный и задыхающийся равиец рефлекторно сжался на его ***, забрызгивая спермой его грудь.

На следующий день, Сантерс предстал пред ясны очи подпрыгивающего от нетерпения Криота, где-то приблизительно к полудню.   Адмирал оделся со всею старательностью, с какой только мог. Но ****ское сияние золотистых глаз, и выражение абсолютного, всеобъемлющего идиотического счастья на его лице,   никак не могли скрыть от любого, кто только мог его увидеть, чем именно он все это время занимался.

Криот подскочил к нему навстречу, в нетерпении хватая его за плечи:

- Сантерс, ты что, твою мать,…ты…ты…ты…ты трахнул его?! ты трахнул чертово головоногое? Как ты мог? Ты…

Выражение счастья на лице молодого смуглого парня превысило се мыслимые и немыслимые пределы. Сантерс с чувством схватил Криота за грудки, притянул к себе, потом с грохотом прижал к ближайшей стене, в похабных шелковых обоях с золотистыми целующимися голубками.

- Криот – хрипло проговорил он, - Криот,…спасибо тебе….. – хмыкнул он, впиваясь губами и зубами в его рот, заставляя опешившего Криота лишь отчаянно замотать руками – Спасибо тебе, дорогой мой, что ты такой… - Сантерс схватил его за уши от переполнявших его чувств, - Что ты такой дятел и мудак!

Сантерс с новой силой вжал его в стенку и звонко чмокнул в чисто выбритую щеку.

- Эй, может ты уже перестанешь зажимать моего законного супруга по углам? – раздался за его спиной мелодичный голос, и перед глазами ошарашенного всем происходящим Криота, рядом с Сантерсом оказался еще один парень. Симпатичный до неприличия, с каштановыми волосами и густыми ресницами. Он ласково и интимно подхватил блондина за талию и положил подбородок ему на плечо.

- Позвольте представить, принц Криот  - довольно проговорил Сантерс, - Их высочество Риан, принц Равийский, ваш царственный супруг, несправедливо, ****ь меня через коленку, да-да, несправедливо обиженный вашим царственным вниманием,   тем не менее, хранящий вам…в некотором роде, верность. Так ведь, принц Риан?

Сантерс повернулся к Риану вполоборота, и они соприкоснулись на несколько секунд одними языками, нежно, в откровенном поцелуе. Это привело Криота в чувство мгновенно.

- Суки! Твари! Вы чего делаете-то? – взвыл Криот не своим голосом, - Сантерс, твою мать…

Сантерс с Рианом отступили на пару шагов назад от разъяренного теллярца.

- Я убью тебя, Сантерс, - Криот покраснел лицом, глаза его налились кровью, словно как у бешеного быка. Он хлопнул себя по бедру, где по теллярской традиции особы королевской крови традиционно носили кортики, и где его носил и он,   в богато украшенных бриллиантами ножнах, дабы затмить всех на приемах своим несказанным щегольством и богатством.

Ни кинжала, ни ножен там не оказалось, и, забыв обо всем на свете, Криот бросился в глубину комнаты, к кровати, обшаривая стоящие рядом столик и тумбочку, и залезая под массивное сооружение под пологом, не переставая при этом истошно кричать:

- Скотина! Сантерс! Ты и правда меня достал! Ты заебал меня так, что у меня уже и слов никаких не осталось, - глухо проорал Криот откуда-то из-под кровати. Сантерс с Рианом переглянулись и взобрались на нее верху, подползая к самому краю, и заглядывая под нее, опустив голову вниз, с интересом наблюдая за ползающим Криотом.

- Я старался! Да! Вашу мать, я старался, как мог! Я простил тебе твои идиотские повадки юного искателя приключений на свою задницу, - продолжал причитать Криот, шебурша  руками, в темноте под огромной кроватью. - Я простил тебе то, что ты отдал меня в заложники землянам, да-да, простил,…несмотря на все издевательства и лишения, которым меня подвергли ты, и твой долбаный приспешник, тупоголовый Эйвер – взлохмаченная голова вынырнула внезапно, заставляя обоих принцев наверху резко отпрянуть.

- Я даже почти уже было, простил тебе тот факт, что ты появился в моей жизни, - Криот полез наверх, на лице его было написано, что он не остановится, в руках его блеснул кинжал.

Он бросился на Сантерса внезапным свирепым прыжком, втыкаясь ножом в подушку и жестоко распарывая ее нежные внутренности, отплевываясь от пуха и перьев, закружившихся по комнате. Блондин,   резко бросившийся назад, увернувшись от удара, неловко и с грохотом съехал с шелкового одеяла на пол. Он быстро вскочил на ноги, и бросился наутек.

Жаждущий возмездия Криот бросился вслед за ним.

- Но это! ЭТО! – кричал он, прыгая сапогами по перинам, чертыхаясь себе под нос,   - Это была последняя капля! И я больше не буду терпеть, я просто тебя убью, урод!

Криот соскочил с кровати. Сантерс бросил ему под ноги стул,

- Риан! Уйми своего буйно помешанного супруга, а не то вы разоритесь выплачивать алименты моим незаконнорожденным детям, в случае моей несвоевременной кончины  - выкрикнул Сантерс, петляя по комнате.

Криот ловко перескочил через стул, когда под ноги ему рухнула, разлетевшись на куски, золоченая гипсовая статуя.

- Он, между прочим, твой брат, - меланхолично прокомментировал с кровати Риан, накручивая на палец золотистый локон, - ты его и успокаивай!

Криот споткнулся о тазобедренный сустав статуи, и упал. Но и это не отрезвило его, и он продолжал ползти, размахивая кинжалом.

- Семейка моральных уродов, - воскликнул Сантерс, крякнув, обрушил шипящему от злости Криоту на голову вазочку с розовеющими фарфоровыми бутонами на боках.

Криот мгновенно обмяк и потерял сознание. Богато разукрашенный драгоценными камнями клинок выпал из его ослабшей руки. Риан вскочил с кровати, и подошел к ним.

- Сантерс, - он подхватил руку Криота, стараясь прощупать пульс, -  Не рановато ли ты решил оставить меня вдовцом? Слушай, сердце не бьется,… пульса нет!

- Даже и не надейся, - отозвался Сантерс, беря руку Риана в свою и прикладывая ее к горлу Криота, слегка прижимая артерию, - теперь как, бьется?

- Да.

- Бери его за ноги, я за руки, оттащим его в королевские покои, чтобы не было лишних вопросов, скажем, принц так утомился, во время исполнения супружеского долга.

Риан нехотя поднял одну ногу Криота, подумал, потом опустил ее на пол, потом  поднял другую, потом опустил и ее.

- Тяжелый, - капризно надул губы он.

Сантерс мрачно глянул на него исподлобья, и обреченно поняв, что выбора у него нет, взвалил Криота себе на плечо. До покоев они втроем добрались в полном молчании, только Криот тихонько всхлипывал и повизгивал у него на плече, в полузабытьи. Сантерс опустил его на кровать, с удовольствием похлопал его по щекам. Криот застонал, открывая глаза и принялся бормотать что-то о том, что у него отчего-то болят зубы, и ему срочно надо сходить к врачу, и что на него напало стадо диких кенгуру, потом он удивленно воззрился на стоящего у кровати Риана, и притих испуганно.

Сантерс встал и похлопал Риана по плечу.

- Ну что, дорогой, теперь твоя очередь…успокаивать, - сказал он, озорно подмигивая, - я знаю, тут тебе нет равных…

Через несколько дней пребывания в королевском дворце Равы, Сантерс ощутил глубокое чувство того, что данное ему Тиеннусом задание было выполнено им с блеском. И завершилось оно, как и было сказано к взаимному удовлетворению сторон. Всех сторон. Сколько бы их не было…. А потому, он как никогда остро вдруг ощутил тоску по своему кораблю, летающему сейчас по орбите Равы, по десантникам, по знакомому гулу двигателей за бортом, утреннему сигналу побудки и даже генерированной гравитации и консервированному хлебу.

Коротко говоря, адмирал решил отправиться восвояси. А точнее, отправится вместе с лучшими уцелевшими частями равийской армии на учения. Его несомненный дипломатический талант, буйными ростками расцветший здесь, на Раве, позволил ему достаточно быстро договориться с императором Гетоном о командовании элитными ракетными войсками, и пехотой, доставившей ему столько неприятностей в недавней войне. Он даже сам это ему предложил.

Загорелый блондин подошел к зеркалу у двери, отработанным движением поправил форму и со смешанным чувством грусти и облегчения глянул на  равийский гербовый перстень на среднем пальце правой руки. Золотой осьминог в императорской короне, на черной глазури кольца, казалось, игриво подмигнул ему.

- Великодушный принц-завоеватель, - прошипел сквозь зубы Сантерс и насмешливо отсалютовал своему отражению в зеркале, резко выставив  средний палец в перстне наверх. Вздохнул и отправился на прощальный королевский ужин.

- Вы позволите налить вам еще  нашего вина? – спросил сидящий напротив него мужчина, еще не старый, но с совершенно седыми волосами.

- С удовольствием, генерал Най. Вы, равийцы, знаете толк в хорошем вине, как никто в нашей галактике, - сказал Сантерс.

- Я буду скучать по вас, адмирал, - томно протянул Риан.

- У вас есть Криот, он будет напоминать вам обо мне, - Сантерс залпом опрокинул бокал вина.

- Вы ревнуете? – Риан наклонился к самому его уху, обжигая его горячим дыханием.

- С чего вы взяли? – резко повернулся  к Риану Сантерс.

- Ревнуете, - уверенно повторил Риан, кладя руку ему на бедро, - Меня это так возбуждает - Распутные темные глаза уперлись в него так, что Сантерс едва не покраснел. Рука двинулась выше по бедру, - Меня возбуждаете вы.

Тем временем напомаженный Криот отвернулся от своего симпатичного супруга и принялся важно обсуждать с бароном Иридуанским преимущества разных пород скаковых лошадей друг перед другом.

- Скажите, Адмирал, - тем временем обратился к Сантерсу сидящий напротив его, генерал Най, любезно привезший и вручивший главнокомандующему полгода назад то самое скрепленное гербовой печатью письмо  капитуляции – Так вы планируете провести совместные учения наших армий на будущей неделе?

- Именно так, меня давно занимала эта мысль, генерал Най, Императорская Эскадра совместно с Ракетными войсками  и славной Равийской пехотой, должны стать самой непобедимой и победоносной армией за всю историю существования Галактики.

Риан уронил вилку, и в этот момент Сантерс почувствовал что-то недоброе. Пьяный от вина Криот, даже не шевельнулся, а темноволосый равийский принц, не дожидаясь пока к нему подбежит синеватый слуга со множеством щупалец, полез за ней под стол.

- План учений уже готов? – спросил генерал Най.

- О, да я разработал тут одну шутку, командиры подразделений уже отрапортовали об ознакомлении. Я слышал об этом маневре…пару раз, легендарный ройдерианский треугольник…секрет его пока еще не удавалось разгадать никому. Впрочем, хоть пока еще рано об этом говорить, но сдается мне генерал Най, мне удастся порадовать вас невиданным доселе шоу.

Най подхватил на трезубую вилку длинный моток голубоватой водоросли:

- Я рад уже только тем фактом, что буду выступать под вашим командованием, адмирал. Кстати, давно хотел поинтересоваться вашим мнением о современном боевом оснащении равийских истребителей.

Сантерс внезапно выпрямился. Конечно-конечно вот именно так он и думал, руки под столом  ловко расстегнули его ширинку и горячий мокрый рот принял его в себя быстро и без всяких церемоний. Он  открыл рот, хватая воздух:

- Я…Я…. Я…то есть…блин, - кровь прилила к его щекам, пока губы вытворяли всякие непотребства. Господи, теперь они решат, что он полный идиот. - А…а что вы сами можете сказать мне по этому поводу, генерал?

Сантерс оперся локтем о подлокотник кресла черного дерева, прикрывая лицо рукой. Риан двигался на нем все быстрее. Чееерт, твою мать, думал ли он когда, что можно так глубоко давать кому-то в рот? Светловолосый адмирал запрокинул голову, всхлипнул и вцепился зубами в тыльную сторону ладони.

- Вам плохо? – заботливо спросил генерал Най.

Сантерс судорожно вздохнул:

- Нет. Мне…хорошо, - подняв глаза к потолку, медленно растягивая слова, сказал он.

Адмирал прибыл на Лиайер  глубоко одухотворенный. По крайней мере, его подчиненные могли бы прокомментировать внезапное построение командующего состава именно таким образом.

- Воины-защитники, - радостно сообщил Сантерс стоящему навытяжку строю, - У меня для вас радостная новость. Завтра в семь ноль-ноль по местному времени мы отправляемся на совместные учения с равийскими войсками. Знаете, что такое учения? Учения - это значит, что с завтрашнего дня, мы дружно начинаем заниматься делом, и кончаем маяться дурью, резаться в азартные игры на борту и  выкушивать авиационный спирт цистернами, я ясно выражаюсь, лейтенант Антед? – Антед выпятил грудь колесом, и лихо блеснул лысиной в искусственном свете ламп кают-компании, -  Для вас будет открытием, но поставляемый нам спирт, как правило, бывает крепостью 97 градусов, и он никак не реагирует с водородом из воздуха  до 22 градусов. Если я еще раз увижу такой отчет, какой вы представили, вы будете писать его своей бабушке. Вы поняли меня,   лейтенант Антед?

- Так точно!

- Доложите, что вы поняли, лейтенант Антед?

- Спирт не реагирует с водородом, сэр! – бодро отрапортовал Антед.

Сантерс строго обвел взглядом строй десантников, тень улыбок быстро пронеслась по всему строю. Сантерс опустил глаза на секунду, и тихо добавил.

- В таком случае, вы, Антед, в следующий раз  отчитаетесь и за эти отсутствующие три процента мне лично.

Строй заходил ходуном от хохота. Торин пихнул локтем Антеда, движение не ускользнуло от взгляда Адмирала.

- Капитан Торин!

- Я!

- Я только что списал  с корабля вашего штурмана по беременности. Капитан Торин это уже третий ваш штурман за год.

- Корабельный врач отказывается выдавать мне средства индивидуальной защиты, сэр, - сияя чистыми голубыми глазами, отрапортовал Торин.

- Мне приказать расчетчице выдавать вам зарплату презервативами, капитан Торин?

- Виноват, сэр!

- Или приставить вам в штурмана лейтенанта Антеда? – строго хмуря брови, спросил Сантерс.

- Вы не потерпите такого извращения на вашем корабле, мой адмирал! – звонким голосом произнес Торин.

Строй опять заходил ходуном от хохота. Сантерс против воли опустил глаза, и проговорил, меняя тему на  другую, более для него нейтральную:

- Офицеры, приказываю принять вахту завтра в шесть ноль-ноль, и дожидаться моих распоряжений.

Адмирал прошелся вдоль строя до самого его начала и встал напротив стоящего навытяжку с непроницаемым лицом коротко стриженного светловолосого командира эскадры.

- Капитан Эйвер, после построения, зайдите ко мне. Благодарю за внимание, господа офицеры, вольно, разойдись!

Сантерс вышел из кают компании.

Офицеры разбрелись по кораблю кто куда,

- Какая муха его сегодня укусила? – обиженно пробормотал Антед, подходя к Хезу с кружкой кофе, - Спирт ему, видите ли, не бывает 22 процентов крепости. Сам, между тем, списал на протирку оптических линз уже двенадцать литров.

- Ну что,   Антед, пойдешь ко мне в штурмана? – игриво обнял его, подходя сзади Торин.

- Иди  в жопу, грязный извращенец, - надулся Антед.

- Адмирал будет доволен, - сочувственно закивал Хез.

- Эй, дайте пройти, -  расталкивая всех, с похоронным видом пошел к  выходу из зала командир Лиайера.

Трое десантников некоторое время смотрели на него в полном молчании, как на привидение.

- Ну и что, как думаешь, расстреляет он его? или прикажет сделать харакири, как честному воину? - наконец спросил Антед, глядя прямо в спину Эйверу.

- Думаю, с сердца-то сошел уже, - отозвался Хез, - При всех прочих недостатках, наш адмирал человек незлобивый, авось пронесет…

- Да, - но поработать ему за это придется,…ох, как придется, - глумливым голосом прокомментировал в тон им обоим Торин, сдвигая фуражку набекрень.

Высокий блондин повернулся у самой двери, скрипя зубами:

- Заткнитесь, суки…, - с непередаваемым отчаянием в голосе, пронявших их до самых кончиков ногтей, сказал Эйвер, и, тяжело вздохнув, закрыл за собой дверь кают-компании.

Никогда еще такой знакомый путь по коридору в каюту адмирала, не казался ему таким долгим и мучительным.

Он осторожно приоткрыл дверь в каюту, Сантерс был внутри, он стоял прямо напротив огромного иллюминатора,   сцепив руки за спиной. Сердце капитана непривычно екнуло.

- Адмирал.

- Что такое, капитан?

Эйвер подошел к нему ближе. Сантерс почувствовал знакомый  его запах, и словно бы исходящее от него ощущение тепла, которое брало его в плен. Совсем это все ни к чему теперь. Какое это головокружительное ощущение их близости имело значение теперь, перед лицом его неожиданного предательства. Сантерс невольно отступил назад.

- Нам надо поговорить, - сказал Эйвер, опуская глаза. Он тоже чувствовал себя не в своей тарелке. Сантерс горько усмехнулся:

- Распространенное заблуждение.

- Что? – переспросил Эйвер.

Сантерс покачал головой:

- Нам не о чем с тобой разговаривать, капитан. Впрочем, если ты о рапорте, о переводе, он в полном порядке. Все что тебе нужно сделать это поставить в него дату и свою подпись. Я действительно благодарен тебе за то, что ты сделал для меня, и мне не хотелось бы, чтобы наша размолвка как-то сказалась на твоей дальнейшей судьбе.

- Ах, вот как, - Эйвер покраснел от злости, одним прыжком подскочил к Сантерсу, - То  есть ты уже все решил за двоих? Мне осталось только отдать честь и сказать, есть мой адмирал?

- Я решил? – Сантерс толкнул его в плечо, - когда я просил тебя о помощи, когда ты был мне нужен,   ты предал меня. Тебе захотелось поиграть в игру кто здесь главный. Ты предпочел кинуть меня. Какого черта ты набиваешься ко мне в друзья, если ты был первый, кто послал это все к черту?

Эйвер отбросил его руку и оттолкнул к стене.

- Идиот, ты же ничего не понял…

- Я понял даже больше, чем хотел бы понять.

- Заткнись, - прикрикнул на него Эйвер, - твою мать, заткнись. Ты ничего не понял. Я не предавал тебя, я не хотел, чтобы ты туда шел. Это была идиотская затея. Опасная. Слишком опасная. Я не знал как тебя удержать.

- Ты мог предложить что-то другое?

- Я мог бы, если бы ты хотя бы иногда слушал кого-то еще, кроме самого себя. – возмущенно воскликнул Эйвер.

- Я что, должен был еще и спасибо тебе сказать за устроенный тобой демарш? – повышая голос, ответил ему Сантерс, - слушай, Эйвер, вали отсюда подобру поздорову, к чертовой матери, чтобы я больше ни слова не слышал, ни о тебе, ни о твоих нравоучениях.

Эйвер внезапно отвел глаза и тяжело вздохнул:

- Прости меня. Послушай, прости, я несу какую-то ***ню.   Знаю, это выглядит так глупо, и я совсем не это хотел тебе сказать. Дело в том, что я… - он внезапно убрал руки.

- Интригующее начало, - скептически сказал Сантерс.

- Да, я признаю это, я вел себя как мудак. Если бы я был на твоем месте я бы и сам себя расстрелял за дезертирство. Я не знаю, у меня в голове будто взорвалось что-то, когда я увидел тебя с ней…

Сантерс непроизвольно хмыкнул:

- Знаю, - сказал он, - это может быть больно.

Эйвер вздохнул и подошел к нему ближе.

- Я не хотел, чтобы ты рисковал собой, тем более из-за нее, я…

- Ты? – недоверчиво переспросил Сантерс, отступая на шаг назад, сознательно избегая возможности оказаться ближе к Эйверу, нежели чем на безопасное расстояние. И он уже начинал чувствовать, что ему есть чего опасаться. Эйвер вновь сделал шаг навстречу, заставляя адмирала отступить, пока его спина не уперлась в стену. Он попытался было уйти в сторону, но капитан разгадал его маневр, и зажал его между своими руками, выставляя их по обе стороны его тела, упираясь в стену и не давая возможности уйти. Серые глаза его смотрели на адмирала не отрываясь, надеясь встретить ответный взгляд.

- Отпусти меня, - тихо сказал Сантерс, не поднимая глаз.

- Выслушай меня,   - отчаянно попросил Эйвер.

- Ну?  

- Помнишь, я говорил тебе, что я на все готов, я жизнь готов отдать за тебя…ну посмотри же на меня, а? Сантерс,…

Наконец-то он поднял глаза. Впрочем, лучше бы этого не делал, потому что все стало гораздо тяжелее теперь.

- Сантерс, слушай, я никуда не уеду от тебя, малыш, никуда, это мое последнее слово. Ты можешь пристрелить меня прямо здесь за неподчинение указаниям командира, к черту все, я даже готов умереть за это, но я не пойду никуда, - Эйвер отчаянно глянул ему в глаза, - Пока я жив, тебе не избавится от меня, - добавил капитан и отчего-то смущенно потер шею.

Сантерс, поднял руку и коснулся его плеча, лицо его было непроницаемо:

- Эйвер, - начал он, и голос бархатной насмешкой выдал его чувства вмиг, - Эйвер, какой же ты идиот…

Эйвер облегченно вздохнул, почти физически ощущая, как нечеловеческое напряжение, владевшее им так долго, медленно, но отчетливо отпускает его тело и нервы. Он опустился на колени медленно, изо всех сил прижимая юношу к себе. Сантерс выдохнул смущенно, реакция его тела на все происходящее была, по меньшей мере, недвусмысленная. И судя по довольному урчанию своего друга, она была им отмечена с чувством глубокого удовлетворения.

Они долго просто валялись на кровати, не в силах ни расцепить руки и разомкнуть губы. Упиваясь тем неповторимым ощущением близости, которое чуть было не утеряли, дорожа каждой его секундой, и боясь разрушить волшебство момента.   Однако Эйвер был первым, кто не смог его вынести, незаметно поначалу, но медленные, сладостно ритмичные прикосновения его губ становились все настойчивее и горячее. Впрочем, тут ему редко приходилось просить дважды.

Он славно постарался сегодня, очень славно. Он чувствовал, что должен сделать так, чтобы заставить мальчишку почувствовать что он мог бы потерять. К чести его скажем, что нам неизвестно, впрочем, насколько он сам это для себя осознавал.

Он старательно и нежно, увлекшись манящим знакомым головокружительным запахом кожи, покрывал поцелуями все, что только приходило ему в голову в этот момент, чертя влажные дорожки, холодящие прикосновениями воздуха извивающееся в его руках тело его друга и любовника.

Он перевернул его на живот, вылизывая так, где ему нравилось больше всего, где, им нравилось больше всего. Заставляя его задрожать от экстаза в своих руках, заставляя его первым произнести то, чего они оба хотели.

Разумеется, он выполнил это приказание в ту же самую секунду, как только услышал. Ни тени сомнения, выполнил. Сжимая стройное сильное тело со страстью голодного хищника раздирающего свою добычу. Только лишь видеть его лицо в этот момент. Полуоткрытые распухшие от поцелуев губы, мокрые волосы, приклеившиеся ко лбу и отчаянно зажмуренные глаза.

Черт, этот рысий выродок опять прокусил ему руку до крови, когда кончил. Впрочем, опять таки к чести Эйвера нужно сказать, что, увлекшись моментом, это  заметил он далеко не сразу.

- Родной…

Эйвер просунул одну руку ему под голову, второй ласково погладил по груди, пытаясь привлечь к себе внимание юноши. Глаза, на донельзя миловидном лице, обрамленным пшеничными волосами, резко распахнулись, осеняя лицо таким ярким светом, что старшему уже не возможно было ни отвернуться, ни вынести этого сияния более.

- Чего? – сонно проговорил Сантерс, кладя руку поверх тяжелой кисти Эйвера, и задумчиво ее поглаживая.

- Послушай, - слава богу, обыденные слова помогли разрушить нависшие чары и он смог, наконец, собраться с мыслями, - Сантерс, давно хочу задать тебе этот вопрос…

- Я просто уже само олицетворенное внимание,   - хмыкнул Сантерс под ним.

- Санни, я так понял, что твое задание было – доставить принца Криота до Равы в целости и сохранности. Нет, ты не подумай только, я совсем не ревную, но…все-таки, что же ты умудрился так долго делать на этой проклятой Раве?

Рука его на смуглой груди бессознательно напряглась, впиваясь кончиками пальцев в кожу:

- Ай, больно, - Сантерс оттолкнул его руку виз, на одеяло, - То, что тебе известно, это только лишь первая  его часть, - улыбнувшись своим мыслям, проговорил он.

- Что же было второй частью?

Сантерс искоса глянул на капитана. Он мог бы поклясться, что голос его прозвучал неожиданно резко, даже для него самого.

- Скажем так, я должен был обеспечить все дипломатические нюансы в процессе женитьбы Наследного Принца Эотеллы. Ну не знаю…Эйвер, что ты смотришь на меня как солдат на вошь, всякие такие…разные нюансы.

Сантерс не сводил взгляда с лица Эйвера, оно менялось на глазах, словно грозовое небо, тени, мрачные тени против его воли, оседали на нем все глубже.

- Как выразился его величество Правитель Тиеннус – я должен был обеспечить, чтобы все прошло гладко к взаимному…удовлетворению сторон. Слышишь,   он сказал, чтобы все прошло гладко, - Сантерс ласково потрепал сумрачную физиономию капитана по щеке, - включая и саму брачную ночь. И если потребуется, его величество наказал мне поддерживать его царственный ***.

Эйвер резко выдохнул, выдернул руку из-под головы молодого человека и упал на кровать ничком, уставившись остекленевшими глазами в потолок. Несколько минут они провели в абсолютном молчании. Первым не выдержал Эйвер:

- Ну, и? -  он нахмурил брови.

- Что, и? – переспросил Сантерс, кулаком взбил свою подушку повыше, и перевернулся на бок, лицом к капитану. С интересом наблюдая, как на лице главного пилота заходили желваки.

- Поддержал?

Сантерс рассмеялся.

- Нет, - сказал он.

- Нет? – недоверчиво отозвался капитан, удивленно почесывая наколку на предплечье.

- Нет, - охотно кивнул Сантерс, - этого я бы сделать не смог никак, по причине того, что наш храбрый принц на брачную ночь так и не явился.

Эйвер приподнялся на локте, брови его удивлено поползли вверх.

- То есть, ты хочешь сказать, что ее не состоялось? И как же тебе удалось выкрутиться из этой ситуации? …Эй, слушай, мне совсем не нравится твой самодовольный смех…

- Я этого не говорил. Дело в том, что я… - Сантерс не успел договорить. Эйвер оказался быстрее, и широкая ладонь капитана внезапно оказалась на его губах, заставляя его замолчать.

- Постой, - сказал Эйвер, - не надо, не говори ничего, - он опустил руку, извиняющимся поцелуем касаясь полураскрытых губ молодого парня. - Я не хочу знать, не могу, слышишь, - тихо прошептал он, - можно хотя бы сделать так, чтобы я этого не знал?