отель

ОТЕЛЬ.

17.07.02.

 Где-то шумело лето.

Уже отцвела черёмуха, нервно парализовавшая в этот раз не только сознание, но и частично задевшая пятый контур мозга. Узнать бы ещё, что  это такое.

По бульварам, давно, отшумев, покатились разряды пробуждающихся, неокрепших чувств со всем безумсвтвием и половодьем.

Это было какое-то явно чужое, не моё лето.

И, тем не менее, когда человек говорит: " Полный бак и канистру!", то, чёрт возьми, человек едет отдыхать!

Спокойно, не торопясь, я покидал уснувший и ничего не подозревающий город. Я целовал его на прощание, как красавицу, подарившую столько прекрасных ночей и чудесных пробуждений.

Мне хотелось оставить это надоевшее ощущение усталости и пустоты и отдаться тому, что, я искренне верил, ждало меня там, за чертой города, за всеми его кольцами и кругами. Наконец окунуться в тот водоворот, что зовётся заслуженным отпуском.

Особого плана действий у меня не было. Просто хотелось отдохнуть и подумать о будущем с коктейльным зонтиком за ухом.

Таможня дала добро. Дорога несла меня всё  дальше и дальше, прочь, сквозь горизонты.

Полёт  закончился у подножья заснеженных гор, вечность открывала ворота и встречала  приветливым швейцаром. Пока всё складывалось так, как мне бы этого хотелось.

Я  заполнил какие-то анкеты прибывающих, и поудобнее устроился у июминатора.

Маленький, юркий вертолёт радостно шуршал лопастями, вечерело и, вдруг вспыхнул закат. Верхушки гор многократно отражая и преображая весь расклад цветовой палитры засияли на фоне прозрачного, бирюзово-фиолетового неба. Запредельная фантазия! Гипнотический пейзаж!

Портье пожелал мне приятого отдыха, и не спеша, удалился. Приняв душ, я отправился осмотреться.

Отель был расположен на самом пике не только всего горного массива, но и явно на самом пике чьих-то эмоций. Абсолютно изолированный от внешнего мира, он таил в себе некую разгадку. Я ждал ответы на все свои вопросы.

Построенный по совершенно утопичному проекту, вопреки и благодаря судьбе, золотой храм всех ветров и последний приют семи надежд, отель парил над облаками и казался эфемерным миражом, и, тем не менее, был реальностью из стекла и бетона. Каким-то новым конструктивным решением он соединял в себе все принципы,   каноны и пропорции. Стиль был безукоризнен, детали выдержаны, образ закончен.

Помимо стандартного набора развлечений к услугам посетителей было много интелектуально-позновательных мероприятий, но меня интересовало несколько другое.

Неторопливо и размеренно текло время за толстыми стёклами, у ног лежали облака. И всё только начиналось.

Что мне стоило оставить свою  преуспевающую карьеру, и, на несколько дней, выбраться в эту святую обитель и последний приют! Дела, как и прошлое, я оставил внизу, у подножия.

У стойки бара я встретил Освальда. Он уже года два, как вообще отошел не только от всех дел, но, на мой взгляд, и от реальности и жил в отеле постоянно. Я познакомился с ним,   когда  был здесь последний раз. Мы небрежно раскланялись - из-за столика мне приветливо  махала рукой всегда юная креолка, победительница всевозможных конкурсов вселенской красоты  и очень неплохой программист, моя всегда весёлая и приятная собутыльница и старый товарищ  Кармен.

За игорным столом собралась "Научная делегация" - профессорско-преподавательский состав престижных академий. Судя по выражениям их лиц, ставки ещё были не высоки, а игра скучновата.

Пара иранских шейхов в компании умопомрачительных топ моделей,   нефтяной магнат, небожители голливудского олимпа, и просто куча старых приятелей и знакомых - неправда ли, прекрасное начало отпуска!

- Привет! Давно здесь? - я подсел за столик Кармен и на меня обрушился водопад её зажигательных приветствий и теплых дружеских поцелуев, способных  поднять не только  настроение, но и расположить к себе душу.

- Ну и с кем ты на этот раз, моя дорогая?

- Вон, видишь того огромного швейцарца?

- У барной стойки? Альпийский принц? Заснежанный замок? Зимняя сказка?

- Ну да, рядом с Освальдом. Как хорошо, когда тебя так понимают! Но он мне уже смертельно надоел и я снова скучаю.

- То есть, ты опять обворожительна и свободна?

- Для тебя я всегда свободна.

- И обворожительна. Что будем пить?

- Что-нибудь умопомрачительное и с ног сшибающее!

- Вообще-то мне хотелось бы еще какое-то время остаться  если не в трезвом уме, то хотя бы в здравой памяти.

- Давно пора найти себе какое-нибудь длинноногое, безинтеллектуальное развлечение.

- Ты знаешь, мне не надо ради этого так далеко и надолго покидать мою пыльную столицу. Я здесь совсем по другому поводу.

- Как интересно! И  что же это за повод? Ты что с ума сошёл? Какой же ещё может быть повод у приезжающих в эту чудную обитель?

- Мне еще тут надо кое-кого встретить. Объясню как-нибудь потом и поподробнее.

- А, ну давай. Если к тому моменту я ещё буду,   свободна, увидимся позже.

Моя дорогая Кармен! Люблю умных женщин.

В бар приходили и приходили новые лица. Но главный  бал - завтра. Я же всегда охотно посещал прогоны перед премьерой.

Всё более или менее понятно - игра обещает быть приятной. Я вернулся к Кармен и с удовольствием пропустил с ней пару коктейлей. В номере меня ждали тишина и покой. Воспоминания и размышления особенно удавались мне на закате или рассвете. Хотя рассветы, как правило, взывали к свершениям,   этот я встретил как никогда спокойно и уверенность в лучшем завтра не покинула меня вплоть до его  наступления.

В обычном и привычном темпе, по давно отработанному сценарию потекла размеренная жизнь в отеле "Последний приют". Бассейны, массажи, солярии, тренажеры, балы, званные вечера, коктейли, приёмы. Карнавалы и прочие атрибуты культурного отдыха.

Но в этот раз меня на самом деле интересовало совсем иное. Который и который раз приезжая в этот отель, я ощущал необратимые изменения после этих посещений.

Они наблюдались во всём. В сознанье, поведение, в манере говорить и держаться. Каждый раз после отдыха в этом высокогорном  приюте меня не покидало ощущение, что меня как будто подменили. Я словно становился кем-то другим, неведомым и позабытым после следующего отпуска. Изменения не глобальные, но необратимые.

Толи воздух, толи высота и оторванность от реальности, толи нечеловеческое количество выпитого и выкуренного, толи чёрт его знает что. Я не мог понять. Отражается ли  происходящее на других постояльцах, меняются ли они, и вообще происходит ли что-то, или я всё такой же законченный параноик.

И почему случайно оказавшись здесь ещё когда-то, я неуклонно и каждый раз направляю свои стопы сюда.

Моей душе открывалось какое-то новое прощение? Жаждущий знания захлёбывался в потоке истины?

Была ещё какая-то мысль, но я не смог уловить её смысл.    Герою нужна была героиня. Я отправился на поиски   и, как ни странно,   встретил её в полутьме,   у камина.

Было уже довольно поздно. Шумная гостиная опустела, лишь она почему-то не торопилась удалиться к себе. Уставившись на трещащие поленья, она, казалось, была полностью поглощена огнём, и не производила впечатление скучающей и позабытой особы. Как сказала бы Кармен, она находилась в режиме выжидания.   Когда я приблизился, она чуть приподняла маску созерцателя и с не без интереса посмотрела на меня. Не долго думая,   я начал:

- А вы что думаете об  этом экономическом кризисе?

- Я? Никогда бы не подумала, что мне вообще надо об этом думать.

- Вы хотите сказать, что вам не страшны ни падение акций, ни глобальное потепление?

Я был в весьма приподнятом и игривом настроении. Она улыбалась, точно  опытный серфингист подходящей волне или профессиональный игрок высоким ставкам.

- От чего же. Я вовсе не так надёжно защищена. Иногда же и вовсе пугающе беззащитна. Но, право, я так давно хотела с вами познакомиться, что, при сложившихся обстоятельствах готова говорить даже о футболе…

- Невероятно! И что же это за обстоятельства?

- Вечер удивителен. Огонь совершенно опустошил мою память, и я готова к новой пище для размышлений. К тому же вы так невозможно очаровательны.

- В самом деле?

Она снова улыбнулась, и я понял, что я не напрасно оставил всё в прошлом.

- Вы позволите? - риторический вопрос в рамках приличия и этикета, и я угнездился в противоположном кресле.

- Круг сомкнулся?

- Игра начата?

А потом мы долго говорили  на приятные нам обоим темы, немого поупражнялись на шпагах высокохудожественного флирта и, договорившись завтра продолжить приятную беседу, разошлись по номерам.

Её звали…  Ах боже мой! Я даже не спросил как её имя. Хотя там, где мы были до рассвета у потухающего камина, просто не было имён. Была она, я, мы, ночь, прохлада и свежесть.

Она говорила мне про запахи земли и мокрых листьев, про восход луны на дальнем побережье и моё очарование меня никогда не покидало. В который раз, пообещав себе не торопиться и не опережать события, я боялся спугнуть маленькую птичку колибри, что снова, хотя бы на одно мгновение, затрепетала у меня в груди,   Е-2, Е-4.

Она не была похожа ни на одну женщину, встреченную мной прежде, и казалось, соединяла в себе всех их. Её бесконечные, как вселенная у нас над головой, глаза мягко и нежно смотрели на меня, и я терял ощущение пространства и времени, погружаясь в аромат её духов.

Что-то опять начинало необратимо измененяться внутри моего сознания. Но что?

Глупый вопрос!

Изменения на самом деле были не обратимы. Почему же только сейчас, наконец, я задумался об этом? Было ли то время, что мне прошлось потратить на понимание необходимости данного процесса потрачено в пустую или потерянно? Сомневаюсь, а, значит, мыслю и существую. А может, всё моё предыдущее существование было только эпиграфом к этому пониманию?

Вопросов много. Нужно лишь вспомнить ответы. Сама судьба подарила мне это время.

Ни сожалеть, ни плакать я больше не буду. И как ещё о многом мне предстоит подумать. Будет завтра и будет новая пища для размышлений.

Как странно, моя прекрасная незнакомка! Засыпая, я думал о тебе. Как странно и восхитительно! Во мне не вскипала похоть. Её просто не было во мне. Была нежность, была страсть, но похоти не было.

За окном на глубоком чёрном бархате вселенной сияли россыпи небесных алмазов. Кто-то, чёрт возьми, когда-то сказал, что о звёздах и о собственном мировоззрении можно рассуждать бесконечно. Я не помнил кто, не хотел вспоминать. Кто бы он ни был, но он был тысячи и тысячи раз прав.

Я долго не мог уснуть. Я скакал с мысли на мысль, с воспоминания на воспоминание, но никак не мог уцепиться за что-нибудь более или менее подходящие.   Морфей никак не хотел открывать для меня свою волшебную страну грёз. В моём сознании шумел дождь.

Сны и сновидения. Разумное и подсознательное. Я блуждал в этих сумерках между мирами словно сталкер, потерявшийся в трех соснах. Сюрреалистические картины смешивались с призрачной, предрассветной  тишиной. Не зажигая света, я достал стакан, отрыл бутылку, налил себе виски, одним залпом опустошил содержимое и закурил сигарету. Полночный бред грозил превратиться в навязчивую бессонницу.

- Кармен?

- Да…

- Ты не спишь?

- Какого чёрта? Ты звонишь мне узнать, сплю я или нет? Подумай хорошенько, стоит ли оно того, чтобы я просыпалась?

- Приходи ко мне.

- Что случилось?

- Не знаю.

- Чёрт. Ладно, в каком ты номере?

- Как обычно.

- Это там где толпа длинноногих пышногрудых блондинок, ожидающих твоего приглашения чудесно скоротать вечерок?

- В конце коридора, вторая дверь налево.

- Ладно, ладно. Я всё еще помню.

Я достал второй бокал и придвинул кресло. Вскоре послышались  её торопливые и явно недовольные шаги.

- Ну что у тебя опять случилось?

Она стояла на пороге. Её волосы были растрёпанны, глаза заспаны. Огромный свитер и свободные льеные брюки. Как она была очаровательна!

- Выпить хочешь?

Лукавая улыбка скользнула по её губам.

- Чокнутый придурок – она прошла в номер и упала в кресло. - Как её зовут?

- Не знаю.

- Очень интересно.

- За тебя, Кармен! Спасибо тебе.

- За что?

- За внимание.

- Валяй. Мои уши в твоём распоряжении. Только учти, у меня был трудный разговор с моим неандертальцем.

- А зачем ты его сюда притащила?

- Ну, понимаешь, таким как он не скажешь просто: « Спасибо, всё было  великолепно».

- А зачем тебе это надо?

- Не тебе мне объяснять, что значит влечение плоти. Ладно, не хочу больше о нём. Надеюсь, что завтра я его уже не увижу.

- Сколько мы с тобой знакомы, Кармен?

- Вечность. Давай выпьем за нас.

- За дружбу.

- А что же ещё нам осталось? А ну, к черту всю эту патетику. Знаешь, когда я была на островах последний раз, со мной произошло забавное приключение…

И она долго рассказывала мне о своих впечатлениях от галантного испанца, мы смеялись и пили виски, за окном начинался рассвет, и когда я проснулся, она сладко спала, уткнувшись  мне носом в плечо.

За окном звенела капель.

И вот тут-то…

Передо мной сидела моя незнакомка.

Я оглянулся на спящую рядом Кармен.

- Она не проснётся.

- То есть? – я был, по крайней мере, удивлен. – Позвольте вас спросить, что вы тут делаете в столь ранний для светской беседы час?

Она чуть улыбнулась.

- Мне показалось, что ты был бы весьма не прочь продолжить начатый разговор.

Я слегка опешил. Не каждый день встречаешь рассвет с двумя прекрасными женщинами.

- Ты мне понравился. Я хочу забрать тебя с собой.

- Куда?

- Какая разница.

- Да так, интересно. Не каждый день понравившаяся тебе женщина является к тебе в номер на рассвете, и, не обращая внимания на спящую рядом другую женщину, заявляет, что собирается забирать тебя в неизвестном направлении. Ты позволишь? Мы, кажется, перешли на ты? – Я достал из бара бутылку Мартини.   – Не желаешь?

- Я хочу продолжить разговор в другом месте.

- Может, растолкаем Камен? С ней путешествие будет незабываемым.

- Она не проснётся. Этим утром никто не проснётся в этом забытом богом отеле.

- Что ты имеешь в виду?

- У тебя, насколько я помню, был один вопрос, на который ты хотел получить ответ? Тебе открывается эта возможность.

Я подошел к спящей ли Камен. Дотронулся до неё. Моя гостья ухмыльнулась.

- Камен – позвал я в самое ухо. Я заглянул ей в лицо. На мгновение мне показалось, что она где-то далеко не здесь.

- Она не проснется. Как и никто из остальных гостей. – Я хотел задать глупый вопрос, но она опередила его ответом – Они все в трансе.

- А кто и для чего ввел их в это состояние?

- Ты задаешь слишком много вопросов.

- Я любопытный.

- Ты – мальчишка.

Давно меня так никто не называл. Может обидеться? Хотя прозвучало это вполне безобидно.

Она встала напротив окна.

- Утро вьюжное, да ночь недужная,

Так и стелиться, так и тянется

Ни схорониться, ни помяниться…

-  На больную голову я глух к поэзии…

- Для поэзии нельзя закрывать своё сердце. Ты же писал стихи.

- В такое пьяное утро испытываешь острейшую необходимость хотя бы как-нибудь оправдать свое существование…  Но …

- Мне кажется, уже достаточно « но». Готов ли ты к путешествию? Обычно мы не спрашиваем вас об этом, но я хочу, чтобы твой выбор был осознанным.

- Что значит, вы не спрашиваете? У кого это у нас?

- Обычно мы просто погружаем вас в состояние транса, и каждый из вас переживает своё приключение, потом, правда, мы стираем вам эти воспоминание, чтобы сохранить ваше  сознание и разум.

- Но что-то же, безусловно, остается?

- Уже ответила тебе, а мы всё ещё здесь…   Дай мне руку.

Это прозвучало. Я получил ответ. Я ещё раз посмотрел на Кармен. Она была счастлива.

Я получил ответ, но он не удовлетворил меня. Мне стало интересно.

Моя гостья налила в стакан мартини и протянула его мне.

- Выпей это.

- ? –

- Пей. Тебе лучше не сопротивляться, если ты всё-таки примешь решение воспользоваться представившейся тебе возможностью.

Она смотрела нежно и ласково. Разве я мог отказаться! Взял протянутый мне стакан и…

Огонь вихрем пронесся по моему сознанию и телу. Что-то весьма резко для мартини. Уносящимся прочь сознанием я выхватывал ее облик, но огонь растекался по моим венам, подобно стремительно мчавшимся весенним талым водам, что несутся с вершин, сметая все, отшумевшее и позабытое, на своём пути.

- До дна.

Я не сопротивлялся.

Мир вокруг меня менялся. Он просто исчезал. Комната и парящая в своем неведенье Камен искривлялись и искажались. Затем, закружившись в водовороте, исчезли вовсе.

Я и моя незнакомка стояли в центре вращающихся вокруг нас миров. Она что-то говорила, но я не мог различить ни слова.

Она говорила, а я всё глубже и тише погружался в доселе не ведомое и не пережитое ощущение невероятной скорости полёта и завидной статичности и постоянства звёзд. Так вот что такое квантовая физика, парралельные миры…

Она говорила и говорила, и я терял ощущение времени и пространства, чувство реальности и происходящего.

Лишь сквозь меня неторопливо струились звёзды. Ни времени, ни пространства, ни прошлого… Что она сделала с мартини…

А потом я просто сошел с ума…

- Ну, что ж, не плохо, не плохо…

Её голос – первое, что я был в состоянии воспринять. Её голос, тихий и журчащий переливом солнечных лучей в скалистом водопаде…  Боже мой, я снова становился поэтом…

- Однако…

Я открыл глаза.

Она сидела за огромным черным столом и, бросив на меня короткий, оценивающий обстановку и моё состояние взгляд, продолжала раскладывать по порядку какие-то бумаги, рукописи, чертежи, рисунки…

- Ты кто, ангел? – сквозь пелену и туман выдохнул я чуть приставая… Чёрт! Стреляющая боль в груди и стелящийся звон в голове… - Где я?

- Тише, тише… - зашипела, она ли? Вздрогнула. Ещё раз посмотрела на свои записи и немигающими, зелёно-рыжими глазами уставилась на меня.

- Ты кто? – она инстинктивно поджала ноги, как будто я был мышью. Я видел перед собой женщину, способную грудью раздвигать отражения, и при этом, её, видимо, всякий раз, охватывал благоговейный ужас, при встречи с маленьким милым серым существом. Не правда ли, она великолепна! Если только она мне всего лишь  ни снилась…

- Как кто? – ситуация явно осложнялась. Я приподнялся ещё, и, не без интереса, осмотрел себя. Ну что ж, я точно не мышь.

И этим я был, по крайней мере, доволен.

- Ой… - она легкой игрой светотени сбросила своё неподдельное изумление, и черты её лица приняли более сухой и официальный оттенок.

- Поздравляю, ты прошел первое испытание.

- Какое испытание?

- Первое.

- А ты?

- Я? Я просчитала одну сложную формулу, некая система восприятия через цифры…

- Что?

- Неважно. Уже Неважно.

Что-то подобное я уже где-то видел и слышал. Эта система…

Боль потихоньку, нехотя сдавая позиции, всё-таки отступала. Я настроился и вошел в её подсознание. Интересно, а я умел это прежде?    Перед моими глазами замелькали сочные картины её желаний.

- Способность улавливать образное восприятие собеседника ты не утратил.

У меня вновь возникла ассоциация себя с мышью, но на этот раз, с белой, подопытной. Не очень то приятное ощущение.

Цифры. Система. Восприятие… Что-то всплывало из-под сознания… Меня не покидало ощущение, что я ввязался в игру, не зная ни правил, ни противников…

- А зачем тебе их знать. – Она сладко улыбнулась. – Как ты меня назвал?

- Тера.

- Ну что ж. Теперь я должна исполнить твое желание.

- А ты кто? Джин или золотая рыбка? И почему только одно желание?

- Всему своё время.

- Это не ответ.

- И тем не менее. Не торопись. Подумай хорошенько. Я думаю, что тебе весьма подойдет маленькая полярная ночь, сжатая в пространстве и времени до нескольких часов отдыха и наслаждений в объятиях Морфея.

Она лукаво улыбнулась и оставила мне тёплый, как от старинного абажура, свет своих совершенно невозможных глаз.

Я долгим взглядом проводил её, не спеша удаляющуюся в проясняющихся мыслях, фигуру. Пляска полутеней, струящийся шелк жемчуга, спутанные рыжие волосы…

Я дал ей имя Тера. И она великолепна, чёрт знает как, а боги – боги безмолвствуют в этой прекрасной бездне. Более того, прекрасно помня о том, что когда человек разговаривает с богом – это молитва, а когда бог с человеком – шизофрения, я, тем не менее, с радостью ощущал у себя признаки этого так давно позабытого диагноза.

Наслаждаясь этим весьма позитивным сумасшествием, я стоял у окна и  смотрел на звёзды. Неторопливо, в такт музыке струилось время,   тиканье часов отстукивало мгновение за мгновением, день за днём, столетие за столетием. Сколько я пребывал  в этом блаженно-умиротворённом состоянии, я не знал. Я давно потерял счет всему, как, впрочем, и времени.

Я прошёл долгий путь, выстоял не одну   битву. Но какой бы из эпизодов прошедшего не выдёргивала моя память, пережитое не могло заставить меня  ни мучиться пустыми угрызениями совести, ни сожалеть о содеянном.     Бессмысленность и безысходность этого занятия были для меня слишком и очень давно  очевидны.

Вечный сумрак объяла тишина. Вспышки молний и раскаты грома разрывали бесконечное пространство.   Лишь глупая ночная бабочка билась об одинокий и забытый, как моя душа, светильник. Было тревожно, но спокойно, глубоко и осознанно.

Когда-то я создал  этот мир. Забавное занятие. Сколько веков было потрачено, сколько силы и знаний было собрано! Теперь материк первородной магии Энрот был готов  встретить грозу, и меня ждало испытание. Я предчувствовал и хотел его. Хотел, хотя и не ведал что творил.             

От нетерпения стало невыносимо душно, о рабочий стол разбилась молния, порыв ветра распахнул окно и я начал игру. Потоки воды захлестнули моё воображение. Видение Её проникало в меня. Оно обрушивалось и поглощало всё мое сознание…

Померкли звёзды, умолкла архитектура. Всё огромное воспалённое восприятие заполнила Она.

Трудно передать тот неописуемый восторг от созерцания Её. Подлинное восхищение от визуального обладания Ею.

Она - раскалённая пустыня, жар, пламень, ссохшееся горло, грудь готовая разорваться!

На моих губах   я почувствовал соль - слёзы? Первые капли живительного дождя в раскалённой пустыне моего воображения, и вдруг в дверь постучали…

- Ну, кто там ещё, я занят!

- Время завтракать, мой господин, но, я смотрю, вы и не ложились…

- А, это ты…  Завтракать?.. Ну что ж, только подай мне сюда…

Мгновение и в руках у старины Билла возник серебряный поднос со свежевыжатым апельсиновым соком в высоком тонком бокале с колотыми кусочками льда; тонконарезанный и слегка обжаренный бекон с хрустящими хлебцами и фрукты.

- Что-нибудь ещё, мой господин?

- Да. Бутылку вина и горячее мясо. С кровью.

Билл молча исполнил приказание, а я развалился в старом, видавшем виды кресле  и жадно накинулся на еду.

- Что-нибудь ещё?

- Нет, спасибо.

Он бесшумно повернулся на каблуках и собрался покинуть мой пыльный и захламлённый чердак самой высокой, северо-восточной башни. Я специально отвернул её от солнца, да и не к чему оно мне было. Я влюбился! Влюбился! Как последний дурак, как мальчишка в то, что сам нарисовал, придумал и создал силой своего воображения, хотя почему бы и нет…

- Билл, посиди со мной немного.

- Конечно, мой принц, -  и   он   сел   в   свой любимый

плетёный стул с удобной высокой спинкой в полутьме, у камина.

- Что там внизу, Билл?

- Всё хорошо, мой повелитель. Крестьяне закончили собирать урожай. На сегодня, позволю вам напомнить назначен Праздник Завершения. Если мой король немного отдохнет, то сможет славно повеселиться со своими подданными к великой их радости.

- Как всегда фейерверки и салюты, приправленные магическими этюдами лучших учеников Ордена Серебряной Розы?

- Ну, не судите так строго, Ваше Величество. Они всего лишь люди, но искренне любят вас.

- Что ещё?

- Гетака.

- Что ей надо?

- Мне это не ведомо. Просто прислала какой-то конверт…

- Ещё одна частичка её сумрачной души? Отошли обратно.

- Но вы даже не посмотрите что там.

- Отправь не распечатывая.

- Может, всё-таки, желаете ознакомиться? Ведь совсем не обязательно вскрывать конверт?

Ах, старина Билл! Опять освоил пару новых заклинаний! От природы наделённый огромным талантом к магии он, в силу своей природной лени, освоил профессию адвоката и теперь был моим одновременно и моим управляющим, и главным советником, и преданным слугой, и другом. Как мне казалось, моим единственным другом среди безразличия и притворства моей Великой Империи.

- Ну что ж, давай, посмотрим, - и я окунул кончики пальцев  в огромную вазу из горного хрусталя, где плавали тонконарезанные дольки лимона, вытер руки о полотенце с тончайшей золотой вышивкой и тоже закурил.

Билл щёлкнул пальцами и перед ним в серебряном свечении появился конверт. Он явно нервничал, хотя и не показывал виду.

Что ж, ему довольно легко далась заклинание второго уровня. По конверту пробежали силовые линии, он стал медленно таять…

- Какая прелесть!

Письмо Гетаки… Я чувствовал содержание и смысл каждой молекулы, заключенной бумажным конвертом. Я чувствовал даже то, что было скрыто за семью печатями осознания её. Я чувствовал и переживал её сумасшествие, слышал её отчаянное и безумное желание вновь и вновь отдаваться и быть взятой. Мои стремления вспорхнули стайкой перепуганных птиц, я снова терял сознание, погружаясь в аромат её видений.

- Какая прелесть!

Да, она постаралась! С каждым разом она присылала всё более и более  изысканные дары. Кружево заклинаний изумляло, магические поля сочетались всё более и более профессионально.

- Лёгкое белое кружево на моё заснеженное озеро?

- Но здесь ещё и звуковое послание, мой король.

- Валяй!

" Мой Бог!" - зазвучал чарующий голос Гетаки…

- Достаточно. Кружево, так и быть, накинь на склоны и придумай, что ей ответить.

Я при помощи обычного заклинания наполнил свой кубок вином урожая семьдесят четвёртого года. Оно вселяло надежду и дарило радость. Я редко пользовался магией по таким пустякам. Видение изчезло, а Билл обиженно произнёс:

- Я бы доставил его вам…

- Извини, я всегда был нетерпелив.

- Да, мой господин. Так что же мне ответить Гетаке?

- Поблагодари и пригласи на праздник.   От моего имени. Будь полюбезней, но не скатывайся на сентиментальность. В конце концов, ты - мой адвокат и я полностью полагаюсь на твой вкус.

- Да, мой повелитель.

- А теперь оставь меня. Я и в самом деле чертовски устал.

- Какие-нибудь ещё распоряжения?

- Нет. Хотя… разбуди меня к ланчу.

- Слушаюсь, мой король.

Билл растворился в облаке и свечении - трюк, которым он порадовал меня на прошлой луне.

А я откинулся на кровати и предался воспоминаниям. Гетака - как давно это было? - и всего лишь одно мгновение разделяло меня с моей новой безумной мечтою!

Клеопатра? Таис? Беатриче? Шахерезада? - боже мой, сколько ещё имён  было у моей прекрасной и пока ещё не познанной возлюбленной!

Свечение звёзд. Музыка. Млечный путь к замку Лунного Света.

Я уже почти спал, и видел, и чувствовал тебя, моё сумасшествие.

Сумасшествие. Сумасшествие! Сумасшествие!!!

Блаженное состояние, бескрайнее ощущение, сумасшедшее чувство!

И яркий, ослепительный свет. Солнце в животе! Ослепительный свет, янтарный берег и запах цветущих каштанов! Французский пейзаж, тончайший, дурманящий и ажурный аромат её духов.

Белое, легкое кружево на горных склонах как знак перемирия с прошлым и прекрасное, застывшее горное  озеро с прозрачной, чистой, как слеза, водой  как символ надежды…

… Проснулся я от волны шума и хаоса.

- Какого чёрта, - разносилось по всему замку, - подите прочь!

Дверь с грохотом распахнулась, и на пороге в клубах фиолетового дыма появился Никторис. Откуда-то я знал его.

- Какого чёрта!

В глазах его сверкали молнии, из ноздрей валил  пар. В руках он держал початую бутылку молодого вина.

- Изыди!

Он захлопнул за собой дверь, скинул дорожный плащ и бросил своё испещренное татуированными розами и драконами тело в моё любимое кресло.

- Прийти к тебе в гости - все равно, что пройти семь кругов ада! Какого Чёрта!

Наполнив кубок, швырнул в угол пустую бутылку. Снял тяжёлые кованые сапоги и   закурил.

Я послал ему пару расслабляющих заклинаний. Дым обволакивал его возбуждённое сознание…

- Какого чёрта…

Он  явно был доволен  собой. На его высокой мускулистой груди красовался роскошный талисман.

- Нравиться?

- Ты как всегда великолепен и непредсказуем. Что это?

- Огнепоклонники признали меня своим божеством!

Шесть медвежьих когтей пронизывали две нити старинных бусин. Бубенцы и ещё много всяких мелочей, о которых даже я не имел абсолютно никакого понятия, а уж он тем более. Завершала композицию веточка эфедры ручной работы со множеством побегов и инкрустированная тусклыми красными агатами.

- Такая роскошь очень понравиться Гекате, - невзначай заметил я.

- Гетака? Кто это?

Я знал, я должен был вспомнить…  Ну, как же!    …

Мы познакомились в одной замечательной опиумной курильне, где-то на самом краю пересечения миров…

В то время я много путешествовал. Арабская ночь… Буддийские пагоды… Благовония индийских храмов с безудержно страстными и завораживающе манящими жрицами, танцующими тантрические танцы кама-сутры… Восточные гейши с молчаливой глубиной мысли, проникающей в подсознания. Тайские массажи, обряд чаепития и бумажные фонари…

К тому времени все эти чудеса чувственных наслаждений уже потеряли для меня остроту первовосприятия и стали уже чем-то обычным, повторяющимся с периодической настойчивостью.

И вот тогда-то, в одной замечательной опиумной курильне я и познакомился с Гетакой. Мы жадно отдавались объятиям Морфея и много, много часов провёл я в её сумрачной стране.

Мне казалось, я, наконец, почувствовал солнце. Солнце внизу живота.

Мне казалось, я видел бабочек и мотыльков, перхающих над маками, кровавыми маками, яркими красными маками…

Мы шли друг к другу сквозь яркое марево невозможных цветов, сквозь алое зарево безудержных снов.

Она растекалась по моим венам горячей лавой желания, вгрызалась в мою плоть. Это было одно сплошное безумие. Кроваво-алые маки, запах, дурманящий сознание, стучал в висок…  и солнце, солнце внизу живота…

Я подарил ей двадцать пять роз. Прекрасных, чёрно-багровых роз, с чуть заострёнными кончиками бутонов.

Я  подарил ей двадцать пять роз и увёз её в свой заснеженный замок, в свою зимнюю сказку.

Я устлал пол шкурами и зажёг потухший камин. И все двадцать пять роз, прекрасных, чёрно-багровых роз я расставил рядом, вокруг.

Трещали поленья, струился снег и двадцать пять роз, прекрасных, чёрно-багровых роз, отдали всю нежность своих лепестков и всю влагу своих стеблей.

Двадцать пять роз в заснеженном замке превратились в ледяной хрусталь её холодного, как сама Вечность, сердца…

Больше не было волшебных замков, больше не было сказочных полётов. Морфей подарил нам покой, но аромат его маков, кроваво-алых маков, дурманил, но не  лишал сознанья, сводил ноги судорогами, но не уносил к звёздам. Я думал, я достиг вершины блаженства, а оказалось, что это всего лишь бестелесный призрак, тающий в лучах восходящего солнца моего сознания.

Гетака…

Зачем она мне? Эта тайная грёза?

К чему повелевать пустотой? Красивой, звёздной пустотой…

Я живу! Я - живой! И Солнце… Кроваво-алое, чёрно-багровое Солнце… Французский пейзаж и запах цветущих каштанов на Елисейских полях, заснеженный замок и горное озеро - внизу живота!

Это была её опиумная курильня…

- Гетака? Кто это? - Никторис прервал ряд моих воспоминаний.

- Богиня ночных кошмаров, Повелительница мороков и оборотней и чего-то там ещё, не помню точно…

- Но я - Тёмное божество! - на его лице явно читалось недоумение. Он всегда был уверен, что он и только он может владеть всем этим.

- Да, но она - Женщина.

- А она есть в списке приглашённых?

- Разумеется.

- Может, тогда ты поторопишься?.. Мне не терпится познакомиться с ней. Да, и хочется чего-нибудь покрепче… - в моём углу прибавилась ещё одна пустая бутылка.

- А ты не боишься увидеть своё отражение?

Он на мгновение задумался, а потом произнёс:

- Знаешь, позволь я для начала загляну в твоё Зеркало.

Поправив шейный платок, я отправился к ожидавшей меня толпе.

- Я буду ждать тебя внизу. Успеха.

И  оставил его наедине с Судьбой, решив на этот раз обойтись без магических эффектов и внезапного появления и пешком преодолеть то пространство, что разделяло меня и Величественного Правителя. Мне тоже надо было о многом подумать.

Проснулся я выспавшимся и абсолютно отдохнувшим. Боль превратилась в какое-то смутное и весьма отдалённое воспоминание.

Лёжа с закрытыми глазами, я ожидал волны шума и хаоса, молний и раскатов грома, похмелья и Никториса в дверях с початой бутылкой.

Я открыл глаза. Шум барабанящих по крыше капель. Дождь? Оттепель!

Она стояла у окна залитая светом первых робких лучей почти весеннего солнца.   Я бессовестно любовался ею. Я был готов к новым подвигам. Король умер, да здравствует король!

Она протянула руки к свету и начала медленно подниматься. Я почувствовал приятную дрожь в теле.   Свет, пронизывающий её растекался во мне теплом и негой. Она медленно водила руками, перебирая солнечные лучи, нежно касалась их пальцами…

- Неси свою задницу сюда… - сладко произнесла, не поворачивая головы.

Я подошел и встал у неё за спиной.

Она взяла мои руки.

- Кошмары не мучили?

- Я рассчитывался за своё прошлое?

- Ты заснул в моей гостиной и спокойно проспал столько времени…

Её руки начали медленно подниматься, увлекая меня за собой.

Прикосновения становились всё более и более зыбкими, и я растворялся в ней и свете первых уже почти весенних лучей. Вдруг я снова потерял ощущение времени и пространства, наши руки едва соприкасались. Я поплыл. Я почувствовал, вернее, перестал ощущать, холодный каменный пол своими босыми ногами. Я парил? Мы парили в пространстве солнечного света? Или Божественного? Или божественного света  Ярила или Ра, как я называл его когда-то? Я снова был богом или кто-то просто сводит меня с ума?

- Чем выше цели, тем сильнее испытания…

- И мои цели были настолько высоки? – я слегка коснулся её волос, всеми фибрами души впитывая ни с чем не сравнимый запах женщины…

- Практически не досягаемы…

- Тебе нравиться твоё новое имя?

- Как ты меня назвал?

- И много у тебя было имен?

- Да я и не помню уже… - она освободила мои руки. Я прикоснулся к её плечам. Лёгкая волна статического напряжения пронеслась сквозь меня и утонула в её неге и блаженстве. Чуть поддавшись вперед, она свела лопатки. Я был близок к умопомрачению, если мой разум вообще мог еще померкнуть. Запах реальной, живой женщины дурманил и лишал сознания, еще не много и я затрясся бы в судороге, но она, замерев на мгновение, скрестила руки на груди, и ко мне вернулось ощущение  холодной каменной кладки под ногами.

- Подожди немного.

Мне захотелось снова утонуть в её откровенном и незащищенном взгляде. В такие мгновения женщины, как правило, весьма незащищены и открыты. Возможно, в этой откровенности мне удастся рассмотреть что-то новое, что, разъяснит мне хотя бы что нибудь. Развернув её к себе  лицом, я опешил…

- Кармен?

Что не доброе было в её взгляде. Какая-то затаённая обида…

- Да здравствует Тильём Первый! Наследный Принц Семи Созвездий! Властитель Востока и Повелитель Запада! - и ещё, примерно минут на пятнадцать, торжественного перечислений достоинств как моих, так и моих предков! Боже мой, как всё это осточертело мне!

Когда-то, я стремился покорить, завоевать, очаровать, обольстить, обладать и упиваться этой безграничной властью. А теперь весь мир снова закружился вокруг прекрасных глаз и не только! Я сидел посреди самой ошеломляющей Тронной Залы из всех, какие только мог создать божественный разум и человеческое провидение, и мечтал об аквариуме с золотыми рыбками…

Чьё больное воображение пыталось запихнуть меня в какой-то весьма бездарный сценарий!

И, тем не менее, я оставил своего призрака сидеть на троне и величественно внимать одам и восхвалениям. На глупом празднике подсчёта цыплят моей мечущийся душе было душно.   Я отправился прочь, надеясь попасть в более приятную, пусть даже тесную  мне компанию.

На пороге я вновь встретил Кармен.

- Ты знаешь, я всегда хотела чего-то большего, имея практически всё…

Я оглянулся по сторонам, попытался сгрести свою  подругу в охапку и прижаться к ней всем телом, но…

-  Все магические существа, допущенные в определённый круг, наделены способностью управлять реальностью посредством двойника, – продолжала Кармен. - У нас, существ иного порядка в этот день, а вернее ночь, подводятся итоги, делаются предположения, дарятся подарки, забываются обиды и соблюдается перемирие. Иными словами, мы просто приятно проводим время в компании, где каждый может играть, какую ему вздумается роль, не обнажая своего истинного лица. Да никому, по-большому счёту, и нет дела до окружающих. Каждый поглощён только своей игрой.

- И ты знала об этом? И молчала?  

Кармен начала таять и пропала за пределами происходящего. Мне не оставалось ничего, кроме как отворить ждущую меня дверь.

И  это был мой Мир, и это была моя настоящая Империя…

Я всегда уходил и приходил последним, пока не появилась Гетака. Мы вели это глупое соревнование на право быть последним…  Но и к этому все давным давно привыкли. Наше глупое соперничество скорее походило на дорогие, роскошные похороны, где никто не сожалеет и не плачет об уходе покойного. Всё, всё подчинялось нудному сценарию ритуального действия.

А было время, когда я всем своим нетерпением приближал тот знакомый поворот реки жизни, что неуклонно несла меня на тот сумрачный берег, в её маленькую курильню, где-то на самом краю пересечения Миров…

Как я и думал - все в сборе. Нет только её.

- О, мои чудовищные друзья, - начал я уже вошедшую в привычку импровизацию приветственной речи. -  Рад, как я рад вас видеть!

Крепкое, мужское, без лишних сантиментов  рукопожатие Хатзара. Сухое, почтительное Аватара. Пара поцелуев девушкам, приправленных банальными комплиментами. Понимающее и бесконечно печальное прикосновение Алагара. Как всегда, лёгкий поединок на шпагах высокохудожественного флирта с чувственной Сольшей, и короткое приветствие её брату Сольмуру. Он весь искрился. Опять эти чёрные лампы Кригана! Пара пикантных непристойностей для Зома и Зама - некроманты собрали неплохой урожай - весь туманный континент проплывал перед моими глазами. Великие Земли Великих Героев.

Единственное, что меня удивило - странное поведение Никториса. Он сидел, придвинув кресло к камину и, затаив дыхание, следил за чарующим  танцем огня и лишь слегка кивнул мне, когда я приблизился.

Зеркало Судьбы…   Иногда показывало странные вещи,     иногда не показывало ничего; но если ты смог преодолеть первую волну Хаоса, страха, паранойи, разочарования - то тебе могло открыться и учение, и сила, и знания - у каждого были свои волны, зеркало всего лишь отражало подсознание - тайное и явное…,

Видимо, в этот раз он увидел то, к чему был явно не готов, или же увиденное произвело на него столь яркое впечатление, что он на какое-то время просто потерял желание быть слегка     резковатым и грубым Никторисом. И, чтобы не показывать ни чувств, ни мыслей окружающим, нацепил маску созерцателя, уставившись на трещащие поленья.

А я отдался во все тяжкие светского раута властителей и создателей миров, систем, галактик - и прочего хлама наших сверхчеловеческих подсознаний.

Порыв ветра…

Погасшие свечи, оборвавшиеся музыка …

Серебряное свечение, материализирующееся в искорки звёзд, подобно броуновским молекулам метающимся в границах всё более и более отчётливой фигуры, вспышка  ослепляющего торжества  - и вот она, Гетака, нравится вам это!

… В этом сезоне, видимо, очень в моде серый цвет…

Браво! Но как-то без души проделывала она свои мороки. Спецэффекты, вызывавшие ранее короткий,   как удар электрошоком, взрыв восхищения, всего лишь подтверждали высокий профессиональный уровень.

Ей тоже было скучно…  а я хотел, я безумно хотел её.

Перед моими глазами вновь и вновь пронеслись безумные сцены нашего безудержного экстаза. Судорожных встреч, сумрачных полётов…

Мы разгонялись до предела и экстатично впивались друг в друга - Гетака, Гетака, мой болезненно извращённый мираж, прости мне мои воспоминания!

Толчок, видение, реальное и нереальное, запахи, космические бури и метеоритные дожди, хаос, порядок - всё, всё закручивалось в тугую спираль, пронзающую с огромной скоростью бесконечность, и уносящуюся прочь, даже за пределы моего остекленяющего желания.

И снова, очередная волна уносила меня, чёрт знает куда.

Час, минута, миг, год, вечность - и взрыв, и в пену взбитое  желание, разогнанное стремлением воспалённого воображения, кидало к дикому, животному соитию. Но я помнил, слишком хорошо помнил. Помнил кофе, нервные руки… пустота… Ложь и ярость… Страх и ненависть… - три жизни за три удара сердца!!!

Но я хотел, я безумно хотел её... Вдруг за моей спиной я услышал голос…

- Приветствую тебя, мой ужас.

- Здравствуй, моя паранойя. А что в этом сезоне очень в моде серый цвет?

- Ты тоже сегодня в сером, и даже немного сияешь.

- Пастозный ливер!

- Зеркальная ненависть!

- Разбилась о твою боль!

- О твоё безумие!

Стакан вспотевшей водки вернул мне способность воспринимать суровую действительность. А потом всё закружилось, стакан, стакан, ещё, и ещё раз стакан. Искривляющиеся и искажающиеся коридоры реальности, шум, хаос, вакханалия, шабаш и детский утренник, свившиеся в единый, крутящийся относительно лопастей вертолёт. Потом удар шаровой молнии вывёртывающегося на изнанку сознания, два ошеломляющих полу ужаса, небритые ноги и тошнотворный, томатно-макаронный кумар с едва заметными вкраплениями запаха цветущего миндаля…

Свой первый рассвет я встретил в Италии… А потом всё смешалось: туман ночного Альбиона, корсажи и кастаньеты испанского неба  и даже безудержный русский угар с цыганской зарёю.

Очнулся я Князем Тьмы, Повелителем Теней. Мы, разгромленные и поверженные, сидели по разные стороны огромной, как наше бессилие, кровати в её маленькой опиумной курильне, где-то на самом краю пересечения сознаний…

- Оденься…

Никогда особо не любил праздники.

Возвращаясь по бесконечной кромке океана опустошения, я понял - возврата не будет, навсегда закрывая за собой дверь. Шаг за шагом я удалялся от этого болезненно-бездарного финала, но мне казалось, что я приближаюсь к концу. Моя фантазия, не подведи меня, держись!

Я чувствовал холодный ветер в разорвавшейся груди. Сжимая в кулаке пустоту, я ощущал своё лопнувшее сердце. Но почему-то меня не покидала уверенность в правильности принятого решения. Было лишь немного больно, но где-то далеко.

На пороге силы оставили меня и я полз, подобно глупой ночной бабочке на свет зарождающегося внутри моего сознания. Как слепой котёнок тянулся к его теплу.

Праздник Завершения? Кому как! А для меня всё только начиналось.

Я требовал реванша. Не в моих правилах было оставаться  проигравшим.

Последнее усилие, кресло, и погружение в покой. Сожалеть ли, плакать ли - об этом я подумаю завтра. Новый день взывал к свершениям.

Я ждал встречи со своей сладостной мучительницей. Мне нужны были ответы.

Какое-то время, не смотря на усталость и потрясение, сон не шел ко мне. Я снова вспоминал Взгляд Кармен или это был её взгляд? Кто их обидел, и почему эти глаза смотрели на меня с укором?

И снова в меня проникали какие-то образы и видения, я пытался сопротивляться, потом осознавать, но вскоре решил прислушаться к совету моей прекрасной пери, и открыться перед неведомым.

Мне снился молодой и красивый мужчина в красном. Потом его сменил незнакомый пейзаж. Что еще за мир открывался моему сознанию?

Тот же океан, но не опустошения, а надежды. Два маленьких и  забавных существа шли куда-то вдоль кромки.

- Долго ещё?

- Уже почти пришли…

Этот день для Альфеля начался с подвига. Есть ли что-то героическое, в столь раннем пробуждении – история рассудит - но для маленького человечка с острыми ушками всё только начиналось. Он стоял на пороге всех своих свершений и начинаний, и ему ещё всё было интересно и весело. Мир, огромный и неизвестный, открывался для него.

- Олмека, куда ты меня ведёшь?

- Ещё не много. Ты что, устал?

- Да нет. Просто ты обещала показать мне что-то интересное, но разве после полудня весь интерес к жизни улетучивается?

- Ну, не будь таким занудой. Это нужно видеть на рассвете.

- А чем тебе не угодило заходящее солнце…

- Альфель, перестань…

- Ну, что я могу поделать со своим биологическим ритмом и временным континуумом…

- О, нет, только не это! Сегодня я не хочу слушать всю эту белиберду.

- Не ругайся.

Она остановилась. Волны безбрежного океана ласкали её обнажённые ступни, она сердилась. Альфель обожал свою подружку в такие мгновения. Сейчас её брови вспорхнут, лицо слегка удлиниться, и она на выдохе произнесёт что-то типа…

- Альфель. Я не кого не хочу даже пытаться сделать счастливым…

- Так. Я всё понял.

- Тогда зачем ты это делаешь?

- Интересно, а ты всегда задаёшь себе этот вопрос?

- Я его не только задаю, но и сама на него себе отвечаю.

- Какая высокая духовная и моральная организация…

- Ты издеваешься?

Тут уже явно заканчивались границы приятного флирта, и начиналось нечто явно опасное, манящее и не познанное, но выходить за грани дозволенного было ещё слишком рано. Утром Альфель любил поспать. Но ради Олмеки он был готов на любые подвиги и хотел, чтобы этот день подарил не только волшебный вечер, но и сказочную ночь.

- Когда ты злишься, ты просто бесподобна.

Её ушки кокетливо заострились, с губ вот - вот была готова сорваться улыбка…

- Ты знаешь, я не жалею, что ты подняла меня ни свет, ни заря и потащила к морю…

- Подожди, толи ты скажешь, когда мы придём.

- Слушай, а ты не боишься одна заходить так далеко?

- Что ты имеёшь  в виду?

- Ну, эти твои прогулки.… Так далеко, не боишься, одна?

- Бояться глупо-о-о-о...

Альфель подхватил Олмеку под руку.

- Глупо не глупо, но под ноги смотреть надо.

- Ну вот…

- Что случилось?

- Ничего. Сейчас пройдет.

- Давай посидим немого?

Олмеке было больно. Палец на левой ноге. Она не хотела признаваться, что тоже была бы не прочь понежиться в тёплой и уютной постели, провести часок другой  компании и объятиях пушистого пледа. Она оставляла своего спутника в сладком неведенье - посмотреть на её чудо он сможет только на рассвете следующего дня. А как бы иначе? Беруиды – немного нелепые, но забавные существа… Мне становилось легко и весело от их приключения.

Откуда среди бреда пережитого и увиденного могла появиться в моём сознании эта сказка? Не знаю, с какой целью, но меня пытались запутать, сбить с толку, или же наоборот, мне давали шанс разобраться раз и навсегда со всем, что мне мешало.

Они сидели на берегу. Воды Вечного моря омывали её  обнаженные ступни. Альфель, сидя неподалёку, пускал камешки по воде. Был прилив. На востоке горизонт вспыхнул ярко-алыми всполохами и медленно, не спеша, взошло солнце. Начинался новый день. То-то к вечеру во дворце будет переполоху. Но об этом Олмека старалась не думать.

Когда первые лучи, ослепительно брызнув, погасли в теплом свете раннего утра, неподалёку внимание Олмеки привлёк небольшой предмет. Альфель совершенствовал технику прыгающего камня и достиг ошеломляющих успехов. Олмека подошла и увидела маленький деревянный домик. Его прибило к берегу возле огромной ракушки.

- Аль, иди сюда.

- Что это?

- Смотри, какая прелесть! – Избушка с окошками, дверцей, трубой.

Они уселись на раковину и принялись разглядывать свой трофей. А когда Олмека постучала в дверь, маленькие человечки услышали какие-то странные звуки. Вдруг игрушка засветилась. Потом вспыхнул яркий, ослепительный свет, а когда они снова открыли глаза, то с изумлением обнаружили себя сидя на все той же ракушке, но внутри какого-то деревянного дома.

- Где мы?-   Олмека прижалась к Альфелю, - Мне страшно!

- Не бойся, а вот где мы на самом деле вопрос весьма интересный.

Альфель осторожно ступил на грубую деревянную доску пола. Всё хорошо.

- Сиди здесь, я сейчас осмотрюсь.

- Будь осторожен. Мне страшно, Альфель.

- Не бойся.

- Можно я с тобой.

- А вдруг здесь пауки или, того хуже мыши.

- Ой! – Олмека поджала босые ножки. Её туфли остались на берегу.

Альфль тщательно обследовал помещение. Никого. Подойдя к двери он толкнул её и отскочил в сторону.

- Что там?

Альфель замер от красоты открывающегося вместе с дверью пейзажа. Огромные деревья смыкались и уводили в глубь, а потом дорога терялась. В их так, казалось бы хорошо знакомом и привычном Мире, они привыкли к песчаным дюнам и морской глади.

Перед крыльцом стелился ковёр сочной, ярко зелённой травы.

- Как красиво…

- Я же сказал тебе оставаться на месте.

Красота какая, – с этими словами Олмека выглянула из-за его спины. – Никогда не видела ничего подобного… - и она хотела было выбежать, но он схватил её за руку. Маленькая бестия очень не любила когда что-то или кто-то мешали исполниться её прихоти. Она зашипела, как дикая кошка, её ушки вздёрнулись.

- Вы забываетесь…

- Я же сказал тебе оставаться на месте. А вдруг там опасность.

Против логических доводов она не могла возразить, но тем не менее… Он всего лишь королевский садовник, а позволяет себе такое...

- Я твой друг, не забывай, и не хочу чтобы с тобой что-нибудь случилось.

- Ну что же здесь может случиться. Посмотри как красиво!

- Давай не будем больше делать глупостей. Мы и так оказались непонятно где благодаря твоему любопытству.

- Можно подумать…

- Олмека.

- Да.

Опять, в самый неподходящий момент, она вспомнила о своём царственном происхождении. О, эти женщины!

- Ты что меня упрекаешь…

- Ну, вот опять началось... – Ему стоило некоторых усилий продолжить. - Ваше высочество, не будете ли вы столь любезны немного унять ваше любопытство и позволить мне исследовать это чудное место на предмет безопасности, и, ежели такая найдется, устранить её прежде, чем вы ступите на …

- Не умничай.

- Давай договоримся: мы неизвестно где, неизвестно как мы будем возвращаться, и вообще, сможем ли мы вернуться. Поэтому теперь и отныне ты будешь слушаться меня.

- Это что, переворот.

- Бунт – как угодно. Если мы, всё же вернёмся, я готов ответить за всё. – Он заглянул её в глаза. –Давай не будем ссориться.

- Хорошо. Только пойдём вместе. Мне очень страшно без тебя в этом доме.                

Они взяли друг друга за руки и ступили на восхитительно изумрудную поляну.

-  Ваше приключение начинается… - прозвучало где-то над головой и внутри сознания. Что-то подхватило и унесло их. Ощущение электрической вспышки. Потом некая сила, некая магия и волшебство, вошла и соединила их. Цель была им неизвестна, но предопределена.

Дорога уводила в глубь леса. Удивленному взору беруидов открывались восхитительные пейзажи.       

Постепенно рельеф стал набирать высоту. Становилось прохладно.

- Ты не замёрзла?

- Нет.

Затем шёлковый изумрудный ковер травы сменил холод вечного камня.

- Может, пойдём назад?

- Ты  предложил или прочитал мои мысли?

- Тебе решать.

- Если мы останемся здесь, я умру от тоски. Если  пойдём дальше, я замёрзну окончательно. Если вернёмся, я никогда не узнаю, куда и зачем мы шли.

- Там и в правду очень красиво… Дом у нас уже есть…

- У меня от этих разговоров меня очень ноги замерзают…

Альфель чуть обнял Олмеку, мгновение и она перестала чувствовать холодный камень под ногами. Было так уютно и спокойно в его руках.

- И чего это я…

- Что ты говорищь?

- Ты не устал?

- Ещё немного. Сейчас придём, я разведу костёр…

Я снова просыпался. Или опять засыпал. Я уже ни в чём не был уверен. Опять шум и крики. Судя по всему, я дома. Я лежу посреди гостиной и не могу пошевелиться.

- Какого чёрта!   Пойдите все прочь! – Опять Никторис с порога развернул Билла. Но на этот раз наваждение рассеивалось. Из единственного друга он как-то сразу превратился в маленького лысого дворецкого. – Потом.

Демон закрыл дверь, перевёл дух, и, перетащив то, что осталось во мне от величественного правителя на кровать,   плюхнулся в мое любимое кресло.

- Прийти к тебе в гости, всё ровно, что пройти  семь кругов Ада. Какого чёрта – собирайся!

Я с недоумением смотрел на него.

- Собирайся, – повторил Никторис.

- А что происходит?

- Ничего. Просто, жизнь проходит. Собирайся. Я приглашаю тебя в гости.

Я снова наследный принц – ну что ж, пусть случиться должное. Зачем-то я должен был пережить эту историю.

Нехотя приводя себя  порядок, я стоял перед огромным старинным зеркалом. Сколько ликов оно хранило в бесконечно сходящихся перспективах меняющихся и ускользающих лабиринтов. В который раз, смотря на своё отражение, я думал: « Моё зеркало, зеркало Судьбы! Кто я? Человек ли из плоти и крови или  кровь моя как огонь, а плоть сильнее стали? Я - не знаю. Зеркало моей удачи, тебе достаточно только глаз в тебя смотрящего. Покажи мне моё истинное, неподдельное отражение! »

Беспредельное напряжение, маленькая трещина, звон разбившейся плоти - я остался прежним, но мое прошлое рассыпалось на тысячи осколков.

- К удаче, - битое стекло затрещало под тяжёлыми коваными сапогами Никториса, - я покажу тебе город.

Он взял меня  за руку, и  мы полетели над туманами, над болотами моей паранойи навстречу неизвестности.

Полёт наш закончился на берегу прекрасного горного озера. Кругом сияли звёзды, и звучала магия предощущений.

-Где мы?

-Это Чёрное Озеро Семи Созвездий. - Никторис тревожный, но спокойный стоял у кромки воды. - Существует поверье… если прыгнуть в него вон с того утёса, то проходишь как бы очищение, перерождение.

- Но, если всё так просто, здесь бы давно открыли какой-нибудь курорт, - саркастично заметил я, - Но то, что я сейчас вижу перед собой, не имеет земного названия.

Мне необходим был союзник, кто-то, кто разбирается в происходящем лучше меня. Судя по всему, демон на самом деле хотел мне помочь, но я помнил о волхвах, дары приносящих… 

- Иесендора, моя северная столица – отрекомендовал возбуждённо Никторис. - Всё не так просто. Если озеро тебя не примет, то ты в мгновение ока превратишься в ледяного Тильёма. Но даже если ты и войдёшь в него, совершенно не факт, что доберёшься до берега. Чем дольше ты находишься в воде, тем больше ты как бы стираешься. Озеро смывает не только поверхосное, наносное. Когда ржавчина удаляется, вода, подобно кислоте смывает первооснову.

- Ну, тебя к чёрту. Мне не до шуток. Если ты просто хотел рассказать мне красивую легенду, не обязательно было тащить меня в эту дыру.

- Я просто хочу помочь тебе, Тильём.

- Помочь мне? Но в чём и как?

- Давай прыгнем вместе?

- Ты что, совсем рехнулся? Тебе не надо было заглядывать в моё зеркало.

- Но что ты теряешь?

- Отстань.

- Тогда помоги мне.

- Неужели и тебя коснулась волна моего сумасшествия? Ах, это зеркало!

- Понимаешь, один я не смогу, - не унимался Никторис. – Да и Зеркало здесь не причём, оно всего лишь морок, оборотень, паранойя!   Осколок! Воспоминания! Посмотри на меня.

Я долго и с пристальным вниманием  следил за необратимыми изменениями в сознании. Но что-то гораздо большее, чем просто желание помочь видел я во взгляде напротив. Причина порождала следвстие.

- Зачем тебе  это надо?  

Демон опустил взгляд, а когда наши сознания снова встретились, невысказанная решимость и сожаление отразились в нём. Дикий, первобытный огонь и ритуальные танцы заклинателей. Безумие шаманского транса,   самоотречение, тоску, боль и одиночество ощутил я  напротив.

- Что ты увидел в Зеркале накануне праздника?

- Я видел ту…

- Что была моею жаждой и моею жизнью? – с невозмутимым спокойствием я закончил за него. Наверное, что-то подобное должен был сказать настоящий Тильём. Я играл и импровизировал на ходу.

- Всё  этом мире относительно…

- А в других мирах?

- Ты считаешь? Хотя …. всё уже давно,   просчитано…

Видимо, я, или вернее Тильем, зажёг в ней тот свет, что, выжег ему глаза, а мне, почему-то приходилось расхлёбывать всю эту кашу…

- Что ж. Я не знал. Видимо, мне открылось последнее знание. Программа завершена. Путь пройден… Я устал, я нечеловечески устал и хочу, чтобы исполнилось всё, о чём она мечтала…

- Постой. - Красноглазый демон  положил руки мне на плечи.   Посмотрев ему в  глаза, я вновь увидел ту, что когда-то, так недавно, была его жаждой и его жизнью.   Когда-то так недавно была, и в моём прошлом. А прошлого уже не существало. Но отказаться от Гетаки? Лишиться возможности наслаждаться ею хотя бы в воспоминаниях?

- Зачем ты это делаешь?

- Да я взял бы её со всеми её мечтами, сколько бы безумнотрудновыполнимыми они не были... если бы однажды уже не отказался бы от неё.

- Однако...

- Я многому научился у тебя, Тильём. Иесендора! Мой сказочный город! Моя северная столица.

- Продолжай.

- Ты знаешь обо мне, а я о тебе только то, что мы хотели знать. Мы никогда не обременяли друг  друга своими воспоминаниями.

- Изволь.

- Позволь, я начну с самого начала…

Моему видению открывалась гармония его болезни. Гениальный гениален во всём, даже в безумии… Тот же диагноз, и причина, и следствие…

Итак, Иесендора – идеальный сказочный город. Самая великая утопия и самая большая моя паранойя. В  голубом небе, над горизонтом, всё отчётливее возникал он, залитый золотом солнца  тысячелетия восходящего сознания. Столица планеты. Космический город. Пришло время разрушить пределы.   Время выйти за грани.

Для него время было лишь музыкой. Он создавал мир. Мир Чистого Звука. Мир Космоса Тишины. Апофеоз, апогей, разумное и канонически красивое воплощение идеальной силы, власти, разума и духовной организации.

Её путь был  светел, как холодный блеск алмазных россыпей звёзд у нее под ногами и жар недр у неё над головой. Красивая, как сама юность, возникшая из небытия его воображения, она шла по млечному   пути, освобождённая от тяжести материального мира, казалось, растворяясь во вспышках  его вдохновения.

У нее был свой мир. Маленький и тихий, навсегда скрытый от солнечных лучей. К чему так много света в мире тайных грёз.

Было холодно и бесконечно спокойно.

Дождь.

Серебряный дождь…

Её глаза просили – не гони!

Она так любила осень и дождь. И руки. Его руки. Сильные  и нежные. Бог огня! Её Бог и Её Мир - откуда берётся страх?

Её сердце разбилось на тысячи осколков, а под небом голубым остался лишь Город-Паранойя.

Звёзды – немые свидетели. Жизнь, любовь  - всё потеряло смысл. Она отдалась  дождю и превратилась в серебряный свет, а на материк первородной магии впервые ступила нога Гетаки.

Властелин Времени  стал Никторисом. Арвандиил!

- Какого чёрта!

- Как жаль, что понимание приходит лишь, когда твои розы превращаются в хрусталь, в котором плавают тонконарезанные дольки лимона…  Нравиться ли тебе мой мир?

Я опустил взгляд.

- Я – Зверь. – Продолжал Никторис. – Я - чудовище    с глазами, наполненными лишь нечеловеческой тоской и болью. Нравиться ли тебе мой мир?

Я был не готов к испытанию его взглядом.

- Я проиграл по всем пунктам, потерял всё, на что поставил. Был ли я ослеплён красотой её тела и спонтанностью своего желания или стремлением познавать короткое  счастье полного проникновения – уже не имеет значение.

- Ты – демон. Твой мир – хаос.

- Но я всегда тяготил к порядку!

- Я верю в тебя, ты сможешь, ты выдержишь.

- Ты спас меня однажды от верной смерти в горах. Я забыл о времени, опьяненный красотой и величием…

-  Ну, хорошо.

- Дай слово, что не передумаешь.

Лететь куда-то с обрыва, вниз, в неизвестность? А что там? Либо  жидкий азот, либо синильная кислота?

Я стоял на чёрном утёсе сомнений. И звёзды светили в ту невероятную ночь. И снова была прохлада и свежесть. А почему бы и нет?

- Дай слово, Тильём.

- Я прыгну. Клянусь.

С разбегу, не оставив мне времени осознать происходящее, Никторис кинулся в бездну. И он вошёл! Озеро приняло просящего очищения.

- Ну же, ну! Прыгай!

Забыв про красивое  " Я иду к тебе!", я рухнул вниз.

Дрожала земля, высоко, вверх,   взлетали камни. Казалось, весь мир не выдержит этого безумного напряжения. В небо взмыл гигантский столп огня, я открылся и понял, что всё то, что долгое время переполняло меня соединилось со вселенной. Я - Бог огня, Бог и Мой Мир! Сколько силы и знания было собрано! Сколько веков было потрачено!                

- Не подведи меня, держись, - где-то в подсознании я слышал мольбу Никториса.

Наследный Принц Семи Созвездий схватил его протянутую руку и красноглазый демон тоже воспылал огнём пробуждения. Два начала слились  и с бешеной скоростью уносились куда-то прочь. Сколько продолжался их полёт!

И, достигнув бесконечности, они рассыпались на мирьяды звёзд перед морской гладью. И, подобно птице Феникс, чуть касаясь земли, вновь приобрели материальность…

И снова её голос… Она говорила и говорила, и я снова терял ощущение происходящего, или вновь его приобретал?

- Я потеряла их из виду. Передо мной была лишь лунная дорога и ночь. Ночь, которая срывает все маски, ночь обретения, но не потери. Ночь, а потом жизнь. И белый неторопливый лимузин, и скатерти владимирской гладью…

Самая прекрасная наука, движение, свечение, чьё имя Любовь, снова была готова коснуться моего сердца! Передо мной сидела она, моя Женщина, нереальная, как всё  с мной происходящее.

- А потом всё превратилось в дождь серебряного света, и в этом прекрасном свечении сквозь нескончаемую тишину звёзд, он шел мне навстречу. Стихия неистовала. Я спустилась по белым мраморным ступеням и отдалась Дождю. Он страстно обнял меня и с ненасытной жадностью дарил желание. Тончайшие одежды из белого шёлка намокли, обнажая мою грудь, бёдра, шею… 

Мне  казалось, я парю в этом неописуемом экстазе. Где-то внутри звучала музыка, наполненная миром внутри  и вокруг нас, верой друг в друга и надеждой, что наше желание не прекратиться. Круг замкнулся.

Последние, что я помню, это вспышка ослепительного света, тысячи и тысячи молний, проходящие сквозь моё разгорячённое тело…

Она продолжала:

- Очнулась я на берегу прекрасного горного озера. Удивительно чистый и прозрачный воздух проникал в мои лёгкие, и я чувствовала, как и я очищаюсь в этом прекрасном и перерождённом мире. Мои семь звёзд высоко сияли над горизонтом и у меня над головой. Но что же еще не так, что им ещё надо! Последнее испытание.

Потом что-то выдернуло меня из времени,   пространства и тела - Ощущение пройденного пути.

Имена утратили былое звучание.

Всё  оставлено навсегда. Впереди что-то обещает снова стать всем.

Руки чисты.   Свободна!

Любовь сквозь раскалённую пустыню моего воображения привела меня в древнюю, как сама арабская ночь, страну Аль-Хаят. Мой разум окутывал стелящийся аромат благовоний, над головой нещадно палило солнце. В руках я держала початую бутылку  молодого вина. Оно и в самом деле вселяло надежду и дарило радость.

- Изыди! – закричала я на свою галлюцинацию.

Тишина и безмолвие были мне ответом.

Стелящееся вдоль хребта бархана марево, не спеша передвигающиеся согласно некому промыслу песчинки, росчерк хвоста ящерицы у торчащего передо мной камня.

Я присела в его тени – осколок мира, песчинка в космосе моей памяти.

Опустошив содержимое тёмно зелённой бутылки, я поставила её рядом, у камня. Прикурив сигарету, я долго сидела, прислонившись к холодному чёрному указателю.

То, что я стояла на неком перекрёстке, не вызывало никаких сомнений. Перекрёсток не страшен, когда ты знаешь, куда ты идешь, и тем не менее…

Я не спешила, не летела сломя голову. Я знала, меня там, где-то, всё еще ждут.

Прошедшим приходит понимание не только зова сердца, но и здравого смысла.

В этом мире у меня осталась одна не прожитая Любовь. Мне не стоило делать скоропалительных выводов. И зачем я только я вышла в тот дождь, сидела бы дома…

Я не хотела быть героем, я была. А всё остальное не важно, чего б там не было, за всё!    Смеркалось, вечерело, мимо проносились закаты и восходы. Сколько пребывала я в этом состоянии, я не знала. Всё смешалось – кони, люди.   Я трезвела. Да что же это за осень! Ещё зима не наступила, а у меня уже весна скоро.

Не торопиться, остыть, отдохнуть.

Прошло время необдуманных выводов. Мне уже не хотелось играть в игры, по ходу пьесы узнавая правила.    Инструкция по применению была мне опорой. Отбросить, забыть, покинуть. За конструктивность и понимание. Аминь.

С богом!

Я стала лицом к камню – налево – направо – прямо – может быть всё же стоит оглянуться?

Ничего не происходит.

- Какого чёрта!

Назад дороги нет.

А потом зазвучала музыка. Вернее некий ритм, сердцебиение нещадно участилось, повышенное внутричерепное давление, а остальное всё в прошлом.

Ответ был где-то рядом. Ответ должен быть где-то во мне.

Какой бардак! Сколько хлама!

По черной каменной глади пробежали силовые линии.

- Как тебя зовут! Скажи мне своё имя!

Медленно проступающие руны были мне ответом. Незнакомое звукосочетание. Упорядочная красота линий – Арвандиил! – вспыхнуло в подсознании.

Одно воспоминание. Ощущение вернувшейся реальности. Два видения.

Ни судорог, ни покалываний. Никакого блаженства – светлый и чистый путь вперёд, вверх, к свету.

Я сидела под кроной Серебряного Дуба – князь ты мой, серебряный – Зверь сидел у моих ног, и кругом звучала музыка. Кругом было холодное свечение, лёгкий ветерок ласкал мои обнажённые ступни.

Перед моими глазами закружились верещагинские картины восточного базара, мой разум окутывал стелящийся аромат благовоний. Над головой нещадно палило солнце. Три!

- А, что стоишь? Заходи,   гостем будешь! У меня есть всё, что ты только можешь пожелать! Али, подбрось-ка уголёк в кальян! Такой почтенный господин, осчастливь мой дом своим присутствием!

Так я познакомилась с Ахмедом.

Как только я оказалась внутри его роскошной лавки в центре города, от навязчивой системы торговли стран востока не осталось и следа четвёртого измерения.

Он сел на топчан и жестом пригласил сесть меня. Слуга принес кальян, чуть позже подали кофе и сигареты. Ахмед, или кто-то ещё – какая разница! – внимательно наблюдал за мной. Я наслаждалась проникновенным вниманием и платила ему за это молчанием. Дым обволакивал моё возбуждённое сознание…

Когда я открыла глаза, я лежала на шёлковых подушках, страж с телом точённой чёрной кости стоял у меня в изголовье. Едва поймав мой взгляд, он совершил какое-то неуловимое движение пальцами, лежавшими на рукояти огромного кривого меча. Как по волшебству комнату заполнили служанки с благовониями, горячей водой и чистой одеждой. Они послушно застыли, а я не могла отвести взгляда. Служение для него было самою жизнью, преданность наполняла его смыслом. Я позволила ему стать моим другом.

- Мне поручено сопроводить вас, моя прекрасная госпожа!

- Сопроводить? Куда?

- В Замок Лунного Света.

- А что, на шахматной доске переместились фигуры?

- Нет, там ждёт тебя твоя Судьба.

- А кто твой господин?

- Мне поручено сопроводить вас, моя прекрасная госпожа!

Я поняла – дальше расспрашивать его бесполезно и насладилась чудесами чувственных наслаждений, что  с избытком дарили  мои прекрасные служанки.

Мне вовсе не улыбалась перспектива провести время в компании этого весьма неразговорчивого типа, и как только мы снова оказались на базарной площади, я растворилась в пёстрой толпе дервишей, вошла в тело какого-то счастливца и забилась птицей-песней в его трепетной груди.

Он пел пятисрочье о Свободе, шестистишие обладанию любовью, семикнижье  созерцания открывалось, и преисполнялись озорной радостью восемь его собратьев.

А я веселилась...

Испуг и растерянность в глазах моего стража – откуда берётся страх? – невыполненное дело, несдержанное слово, неисполненный приказ…

- Не увлекайтесь…

Я вернулась. Нельзя так пугать своих друзей.

Я сидел и смотрел на неё. Мне не чего было сказать.

Она закурила сигарету, и мы долго сидели в открывшейся мне пустоте.

Я пытался понять, но не мог.

- Женщину не надо понимать – она первой нарушила молчание, её право. Потом встала и удалилась, оставив мне размышления. Зато в кресле напротив возник новый силуэт. Было что-то зловещее и пугающее, но терять мне было уже не чего, тем более мой гость теребил в руках кисточку своего собственного хвоста. Он явно чего-то ждал, но я не знал, что мне делать. Но, тем не менее, я решил первым нарушить молчание:

- Ни спрашивать, ни уж, тем более просить мне у тебя нечего. Мне не надо. Что ты можешь мне предложить? Я, так понимаю, ты предлагаешь мне заключить сделку? Или от тебя ещё что-то можно ожидать?

- Общение с моим адвокатом пошло тебе на пользу. Рай после смерти в обмен на твою душу при жизни.

- Немного.

- Не мало…

- Что взамен?

- ? –

- Что я теряю?

- Практически ничего.

- Такое возможно?

- Весьма вероятно.

- Способность любить я не утрачу?

- Смотря, что ты хочешь приобрести.

- Рай по евангелие – слишком скучно и примитивно. Покой? Устарело.

- Движение не приедается?

- Нормально, для духовных людей!

- Она уже достаточно утомилась Луной.

- Она – дочь Солнца, Сестра Ветра…

- Жена.

- Что?

- Жена. Я предлагал ей руку.

- А сердце?

- У меня, его нет, я не ангел.

- Ты хочешь моё сердце?

- Я хочу твоё тело. Взамен – что хочешь?

- Глупо.

- При жизни.

- Что дальше?

- Возможно продление контракта.

- Сторона, нарушавшая условия, платит неустойку? А тебе есть, чего поставить?

- Ну, если весь этот мир, вся вселенная может тебя заинтересовать?

- То есть, всё, что я только смогу пожелать?

- При жизни.

- А что потом?

- Бессмертие. Два билета в бесконечность  и космос с Богиней.

- Не надо путать туристическую поездку с эмиграцией.

- Безвизовый въезд для тебя и всех твоих друзей  в любой из Миров с развлекательной программой. И ещё, в твоём мире я отменяю старость.

- Как всегда фейерверки и салюты?

- Они всего лишь люди.

- Почему?

- Любимая.

- Зачем?

- Желанная.

- Когда?

- Во веки и отныне.

- Я подумаю, да?

- Однако…

- Так Да или Однако?

- Да…

И снова меня захватило и закружило в этом водовороте. Я чувствовал, что без меня у них чего-то там не сложилось в их головоломке. И снова, и опять что-то сводило меня с ума…

Я терялся. Я переставал ощущать себя. Я знал лишь, что теперь я – Мортен. Я был молод и чертовски красив.   Мало того, я был доволен собой. Посвятив, с фанатичной преданностью, всю свою, всё ещё возможно, не продолжительную жизнь, этому непростому и довольно-таки опасному занятию – Охота, я и не рассчитывал, так быстро добиться результатов. Возможно, мне повезло, возможно, и то и другое. Правда, последнее время дичь была не та. Давно не было ни стоящих погонь, ни засад – ничего не было. Вялый покер светских приличий и   глупая рулетка кровосмешения. Охота походила скорее на бойню. Что за сомнительное удовольствие добивать загнанное животное, истекающее кровью и молящее о смерти? Совсем простой люд с самыми заурядными способностями. Но он чувствовал настоящую силу где-то рядом.

Страж Света продолжал странствовать в бесконечных отражениях лабиринта времени.

Тяжело и скучающе лениво вздохнув, слегка приподняв бровь, я нажал на кнопку, открывающую дверь в потайную комнату.

Как всегда неторопливо и осторожно спускался я по крутым ступеням, казалось, уходящей в бесконечность лестницы. Неподдающееся человеческому разуму число примыкающих и уносящихся прочь лабиринтов пугало и завораживало. Двадцать второй виток и мой, ещё не тронутый тленом времени силуэт, бесшумно мелькнул в арке коридора. Седьмой поворот налево, третий на право – просторная и освещённая слабым мерцающим светом пещера. Посреди неё стоял камень-указатель. «Идущий одолеет путь». Прямо. Небольшой выступ в стене – механизм бесшумно пришёл в движение. Передо мной открывалась дверь. Потайная комната. Его рабочий кабинет.

Среди всевозможного магического хлама, несколько трофеев воистину заслуживали внимания.

Но самым ценным его приобретением, за несколько последних столетий, был осколок старинного колдовского зеркала довольно внушительного размера. Четверо послушников добровольно принесли себя в жертву его тайны. С помощью этого зеркала он мог отслеживать малейшие всплески эфира, что уж там говорить об открытых источниках силы.

Я встал напротив, сосредоточился, и когда открыл глаза, моему взору открывалась воистину потрясающая карта всех вверенных ему земель: знойные пустыни с мчащимися по ним кочевниками и тенистые сады Семирамиды, изумрудные лужайки с тучными тонкорунными овечками и плодородные чернозёмные житницы…

Тишина и благоденствие.

Совершенная модель его внутреннего мира…

Спокойствие и томная нега, гармония и нирвана, из некого несбыточного и  весьма сомнительно существующего рая превращались в нечто обычное и повторяющееся из-за дня в день, грозя перейти в навязчивое ощущение беспричинности… 

…отражённый свет…

…Легкий отблеск в сознании какого-то смертного…

- Не может быть…. – бесшумно слетело и погасло в нереальности происходящего.

От неожиданности обретения так долгожданного мига мир покачнулся…

Какого чёрта!

Азарт захватывал меня, я хотел, во что бы ни стало, отыскать этот источник и сосредоточение первородной силы и магии, Эскалибур и Святой Грааль моего стремления…

И вот на севере, наконец, долгожданный всплеск, проблеск и всё ещё слабо различимый, но уже отчётливо ясный первородной свет силы. Откуда и как…

Я сосредоточился, сжал сознание усилием сконцентрированной реальности и увидел главную площадь мрачного города. Торговые лавки, лошади, запряженные в груженые телеги, праздно шатающиеся горожане. Вдруг на средину выехал маленький разноцветный фургон бродячих комедиантов. Где-то там, внутри этого фургона и светился источник.

Хозяин балаганчика  зазывал публику. Потихоньку зеваки подходили, и представление обещало быть интересным.

Первыми выступали братья-акробаты, потом огромных размеров силач жонглировал железными шарами. Дешёвый фокусник – даже ни намёка на волшбу, Странствующий поэт! Какая удача! Ну, спой мне, птенец свободы. Интересная компания.

Поэт вышел, не торопясь, уверенно, и абсолютно как–то неестественно счастливый. Вот так, зацепка! Именно через его сознание проходил тот отраженный, слабый сигнал.

- Презрев усталые морали,

Сломав прогнившее копьё,

Забыв о богах и скрижалях,

И завтра выведав своё

У старой сгорбленной цыганки

Встречать рассвет и у моста

Стоять, смотреть и улыбаться

И удаляться в небеса…

Как интересно! Поэт поклонился:

- А теперь, глубоко уважаемая публика, позвольте вам представить… - Из-за занавеса показалась прелестная босая ножка, а потом и её обладательница. Она, с бубном!

Поэт громко произнес её имя, но его поглотил восхищённый шум толпы.

Я замер. Вид красивой женщины  ещё никогда не вызывал у меня приступ сожалений о не использованных возможностях. Но в этот раз мне открывалась не только её безупречная в своей божественной простоте и естественности красота  движения и пластика тела, нет, я видел её, я нашёл!

Она танцевала два часа кряду, и толпа кидала деньги ей под ноги. Остановившись, она поклонилась и скрылась в фургоне. Есть! Поймал. Ну, давай, голубушка, прояви себя! Хотя бы маленькое кокетство и ты моя!

И пока она танцевала, маленький бродячий балаганчик со всеми его обитателями был полностью готов снова двинуться в путь, благополучно минуя всякие неприятности и неудачи.

Не отрываясь, следил я за тем, как красиво покидали они завоёванный город!

Остановились на ночлег посреди огромного поля – не возможно подойти незамеченным, и не возможно не заметить.

Весело и дружно, как будто по взмаху палочки доброго волшебника, они разбили лагерь, поужинали и разошлись на ночлег.

Я на мгновение задержался перед входом, но последовал за поэтом и танцовщицей.     

- Ну, как? – она упала на устланный шкурами альков.

- Ты как всегда великолепна…

- Скажи мне, а куда мы идём?.. – она сладко потянулась и свернулась как кошка  клубок. – Ну, иди же ко мне…

Есть! Попалась! Поздно ставить защиту. С таким потенциалом, ей не стоило так, открыто себя подавать.

Изображение в зеркале рассеивалось, как туман. Ничего. Скоро ты сама придешь ко мне. Я постоял ещё немного у зеркала – на меня смотрел красивый и молодой мужчина. Красный плащ отца-инквизитора был мне очень к лицу.

Они остановились на ночлег в поле неподалёку от города. К маленькому разноцветному фургончику присоединились два просторных и удобных  цирковых фургона.

В маленьком цветном фургончике было весело и уютно. Она положила голову ему на живот и нежно что-то мурлыкала. Он гладил её по обнажённой спине.

- А что было потом?

- Я превратилась в звезду и упала у твоего костра.

- Ты нас всех тогда очень напугала.

- Да, я помню, какое было смешное и испуганное лицо у Германца.

- А, но то уж у нас точно парень не робкого десятка.

- Я так счастлива…

- А, ты об этом – он поцеловал её в нос. Спи, моя колдунья, спи, моя шальная ведьма. Спи, моя девочка.

Погасив свечу, он ещё какое-то время лежал с открытыми глазами, но сон долго не шёл к нему. Он снова и снова вспоминал и благодарил её величество Судьбу и Господина Случай, что свёли их вместе вопреки всем законам мироздания. Откуда она пришла, он не знал, куда лежал её путь, тоже оставалось загадкой. Первое время он пытался разгадать её тайну, но позже смирился.

Сейчас она спала, он гладил её по волосам, а потом уснул, обещая не забыть с утра потрясающий любовный сонет, что сочинил ей на ухо, пока она засыпала.

Проснулась она на рассвете. Во сне ей опять было видение: мрачная комната, наполненная безысходностью и человек в красном. Он нашёл её. Свершилось.

Она ещё какое-то время смотрела на молодое и красивое лицо своего возлюбленного, а потом незаметно оделась и пошла прочь. Оставаться в бродячем балагане стало слишком опасно, в первую очередь для тех, кого она полюбила за это не долгое приключение. Как он был красив, этот добрый и искренний юноша. Его светлые, золотые волосы, открытый взгляд, улыбка…

- Прости меня…

Она не должна была позволять себе увлекаться. Но отказаться, ещё, когда это было возможным, она не смогла, а теперь убегала от своей любви, даже не сказав ему, как он ей дорог. Да и как сказать ему об этом? Ладно, сказать, это ещё пол беды, но сделать…

Любовь. Это смешное человеческое чувство, что лишает всех сил и уносит к звёздам. Может быть когда-нибудь, потом, она ещё его встретит, может быть, когда-нибудь она хотя бы будет вспоминать их закаты и восходы, но сейчас Дело и Призвание гнало её прочь, в неизвестность. В который раз сожаление прокралось в её сердце. Любовь… Она не имела на неё право. Пока не имела.

И даже имя его не могла она позволить оставить в своей памяти. Воспоминания – вещь не надёжная, а на ошибку она тем более не имела права. Слишком многое было поставлено на карту.

Она спустилась к реке. За этими не весёлыми размышлениями, она успела пройти довольно внушительное расстояние. День обещал быть жарким, и ей вдруг нестерпимо захотелось отдать всю тяжесть расставания реке. Не торопясь, она зашла в воду, и течение подхватило её. Какое-то время она ныряла и барахталась, а потом упёрлась ногами в дно и с наслаждением вспоминала ощущение полёта. Сила возвращалась к ней.

Отчётливый стук копыт вернул её в происходящее. Он спешился и бросился к воде. С её стороны было очень легкомысленно предположить, что он, обнаружив с утра пропажу, не броситься по её следу. Зачем она оставила ему эту возможность – женщина! Несмотря на всё своё положение и великие цели, она оставалась женщиной. Ещё раз увидеть его глаза, услышать его голос…

- Любовь моя, вернись! Я знаю, ты слышишь меня! Как ты могла, зачем ты так…

Этого она и хотела избежать. Упрёки…  Держись, не дай слабости одолеть себя. Ты приняла решение, так следуй ему до конца. Невидимая, она  беззвучно наблюдала.

Он поднял её одежду, слёзы застыли у него в глазах:

- Я не отступлю! Клянусь, я найду тебя, где бы ты ни была, какие бы силы не встали между нами! Я помню, ты говорила, что-то может призвать тебя. Но я не отступлю. Я тебя не покину.

Он ещё какое-то время ждал ответов, но она была уже далеко. Потом он вскочил на коня и исчез за горизонтом. Вечерело.    

К вечеру она оказалась на северном тракте. Она ещё не решила, в каком обличие предстать перед человеком в красном плаще. Погружённая в свои размышления о Любви и  Вечности, она не знала, кем ей лучше оказаться в Трактире, что показался за поворотом, как её внимание привлёк нищий, что сидел неподалёку у развилки. Она была сейчас не только невидима, но и неосязаема, а он проводил её долгим взглядом. Она остановилась. Что-то явно не так.

-Ты меня видишь? – спросила она неуверенно.

-Я не вижу уже десять лет.

-Но ты слышишь меня?

-Более того, я разговариваю с тобой, не только ощущая тебя. Я знаю кто ты.

Она с недоумением смотрела на него. Она знала, что у незрячих обостряются способности, но не настолько…

-Мне было очень одиноко в моей темноте…

-Продолжай. - Она присела рядом.

-Мне не хватало света. Я начал развивать в себе кое-какие способности…

-И преуспел.

-Я многое могу.

-Я знаю.

-Но мне было так одиноко в моей темноте…

-Так что ты увидел?

-Я сидел в своей темноте и увидел твой свет.

Не может быть…

-Я и сейчас его вижу. Ты сидишь рядом, где тебе и положено, слева.

-Я ошеломлена.

-И повержена. Никудышная защита. А этот юнец просто не заслуживает твоего внимания.

-Не тебе судить.

-Не спорю. Я вообще удивлён, что ты всё ещё сидишь и со мной разговариваешь. Тебя же гнало какое-то дело…

-Что тебе надо?

-О, эти годы в темноте приучили меня радоваться малому. Я стал аскетом.

-А учение никакое не создал?

Нищий беззвучно рассмеялся. Довольная улыбка никак не хотела покидать его лицо.

-Не скрою, это было познавательно. Но нет, не люблю толпу. Я путешествовал, потому, что знал, рано или поздно наши пути пересекутся.

-Что тебе надо?

-Мне? Новое тело. Твой свет выжег мне глаза.

-Это было всего лишь зеркало. Оставь этого мальчика в покое. Даже не думай об этом. Это исключено.

-От чего же. Ты любишь его?

-Любила.

-Он же не будет счастлив. Ты же знаешь, он не отречется.

-А может у него получиться, кто знает.

Что же делать? Она судорожно перебирала в голове возможный выход из ситуации.

-Знаешь, мне пока чего-то ни чего не идёт в голову. – Она поднялась. Прошлась из стороны в сторону. – Я так понимаю, ты никуда не торопишься, так, почему бы нам ни прогуляться. В дороге думается легче. Я что-нибудь придумаю. Ты же всё равно знаешь, куда я иду, и помешать ты мне не сможешь.

-Но я могу тебя задержать.

-Давай лучше прогуляемся.

Когда солнце садилось за горизонт, в трактир вошли двое: седоволосый слепой и мальчик-поводырь.

Трактирщик, с трудом скрывая презрение, взял плату за ночлег и прислал с мальчишкой ужин.

Когда неожиданно обрадованный серебряной монеткой мальчик удалился, она заперла дверь и приняла своё истинное обличие.

- Ты как всегда великолепна, дорогая.

- Ты меня видишь?

- В том-то и дело, что только тебя.

- Как ты оказался в этом теле?

- Единственное, что было доступно на тот момент, а я так боялся потерять твой след…

- А ещё говорят, что дьявол – женщина…

- Куда там…

- Что же тебя так напугало?

- Спустись в гостиную, выбери любого и я напомню тебе, если ты позабыла.

- Нет уж, я дала обет безбрачия.

- Не может быть! Надолго?

- Я не намеренна это с тобой обсуждать. Надо решить, что с тобой делать.

- Исполнить желание.

- И я свободна

- Как ветер.

- Говори.

- Я скажу, когда окажусь в новом теле.

- Изыди... Ну, хорошо, тогда…

Неспешна, с невозмутимым спокойствием она приняла самое любимое свое обличие и перед тем, как спуститься в гостиную бросила взгляд на своё отражение в старом и видавшем многое трактирном зеркале, вернее осколке, и замерла от неожиданности. Из зеркала на неё смотрел красивый молодой мужчина в красном.

Они встретились.

Изображение подернулось и снова лишь её горящие глаза в осколке трактирного зеркала.

Она обернулась и увидела нищего телом и духом демона, что, свернувшись в углу, с вожделением ожидал награды. А за что? Почему она должна? Кому обязана?

Она снова подошла к зеркалу.

Что за игра началась? Какие правила? Кто считает?

Она смотрела на своё отражение и видела себя очередной раз спускающейся в душную гостиную дешевого придорожного трактира. Когда-то ей это нравилось…

- Не задерживайся там особо… -  этот сгусток энергии настолько убежден в безусловности своей власти? Но, нет. В этот раз она не даст ему насладиться её гневом. Хватит, надо было срочно что–то решать, – ты же знаешь, я всегда был нетерпелив…. – и когда только слова успел выучить, и как только мозгов хватило упомнить все, - Иесендора, моя сказочная столица!...

Это было слишком.

«Иесендора! » - прозвучало в сознании – соблюдать условия договора можно только с тем, кто следует букве и цифрам… А этот, с позволения сказать, повелитель хаоса, просто не мог усвоить ни пункта какого бы то ни было порядка.

И она не стала задерживаться. Ей была предначертана встреча, и она свершилась. Кто-бы он ни был, но их глаза встретились.

Когда-то была страсть, потом она думала, но ошибалась, что судьба, а теперь же поняла – ни то и не другое! Его Величество случай. Она нашла, что искала. Но пока ещё не знала что.

Но даже это её уже почти не занимало.

Прежде всего, ей надо было немного прийти в себя и избавиться от этого весьма навязчивого прошлого, что ещё ничего не понимая, довольно потирало руки.

Она села за будуарный столик и достала старинную колоду. Не обращая внимания ни  на что и ни на кого, принялась за расклад. Остановилась.   Закурила трубку. Зажгла восточное благовоние и начала игру. Карты ложились легко. Она знала ставки и правила. Но она играла…

Она ещё раз остановилась у порога открывающейся её неизвестности, создала вокруг себя защитный экран, что бы никто и ничто не смогли ей помешать.

Как давно она не переживала ничего даже весьма и очень отдалённо напоминающее это ощущение. Забытое в суете величия какого-то непонятного ей дела, что гнало её куда-то? Что за бред?

Чьё больное воображение пыталось запихнуть её в какой-то бездарный сценарий?

Свечи в комнате вздрогнули – хороший знак – демон осознал произошедшее, но было уже слишком поздно. Он на самом деле потерял то, в чём был абсолютно уверен. Его было жаль, но она никогда не опускалась да жалости к тем, кого когда-то любила.

Помешать ей он никогда не мог, а теперь не посмеет её больше задерживать и никогда не осмелится ждать. Без каких бы то ни было, почему и потому что.

Она перестала существовать для этого мира. И все миры перестали существовать для неё. И в этом спокойном безмятежном океане она и пыталась разглядеть своё.

Воздержание…

Четырнадцатая карта…

Не жалко…

Путь отшельничества заканчивался, но слишком много оставалось ещё за пределами и возможностями…

Императрица с Императором на троне.

- А что же ты, собственно говоря, ищешь? – прозвучало в её сознании, - о чём вопрошаешь?

А  правда, о чем это она… Возле императрицы перевёрнутая башня, зато император в полноте своей власти и магии…

Так о чём же она вопрошает?

Иногда можно быть настолько уверенным в своём предвиденье, что оно начинает сбываться…

Она почувствовала холод – босиком по бесконечной кромке океана опустошения она каждый раз возвращалась домой.

Чего хочу? Иллюзии? Не важно, лишь колесница вдохновения неслась и уверенно правил возничий. Может быть? Почему бы.

Может ли она? Быть может, а стоит ли оно того, чтобы из-за него терять время на сомнения? Иди. Возьми. Правь.

Она сомневалась. Не ошиблась ли снова или вновь, не показалось ли …

А я стоял на пороге, и для меня всё снова начиналось…

А потом, что потом?

- Что пожелаешь.

- ? - …- в смысле? ...

Так, опять её захлестнуло позитивное безумие, что зовется сказочной влюбленностью, но для начала было бы неплохо узнать у человека в красном, что же ему от неё надо. Почему, с какой целью, почему именно он?

Хотя какая была разница. Никто никогда её не осудит потому, как спокойно и осознано принимает она решения и следует голосу своего сердца.

А сердце уже наполнялось трепетной радостью. Она начинала легко и свободно. Она начинала новый путь. Перекрёсток и все перекрёстки и развилки остались позади. Теперь только большой чистый путь к свету. Без остановок и сомнений в правильности выбранного пути.

Возможно, быть живой собакой спокойней, возможно, приятней и, возможно, это единственно-разумно-правильная позиция, но львам ли рассуждать об этом. Львам не до подобных рассуждений.

Полсти, возможно менее приятно, но безопасно, тепло и сыро – не затуманил бы дым болот осенние сознание…

Переходим в зиму.

Она остановилась у входа в хижину. Изумрудная трава приятно освежала босые ступни. Дверь была не заперта…

Она хотела спать. Сбросив одежду, она скользнула под одеяло и замерла…

Она была не одна в этой постели.

И это было приятно.

С каждым мгновением становилось нестерпимо жарко, как будто всё пламя всех  страстей в одно мгновение пронеслось по её сознанию.

Опасности она не почувствовала, худого не увидела и уснула, уткнувшись носом в плечо.

Кармен!  

Когда она проснулась, никого рядом не было. Утро уже было довольно позднее, возможно, скорее ранний день.

Голова болела. Она встала. Прошлась по дому. Уютно и светло.

Нашла кухню и испекла пироги. Села у окна и смотрела на дорогу. Радоваться или печалиться таким изменениям – она пока не знала. Между этими размышлениями сварила компот.

Снова забралась в огромную кровать, разложила вокруг себя в одной только ей известной последовательности подушки, завернулась в одеяло и уснула.

За окном звенела капель.

- Спасибо. - Никторис сидел рядом со мной и тяжело дышал.

- За что, красноглазый демон?

-  Я бы не прошёл.

- А я бы не прыгнул.

- А я бы не решилась… - Моя незнакомка снова оказалась рядом. - Две пары испытующих и удивлённых глаз выдержать куда как тяжелее.

Глядя на неё, я думал: мы приходим открытыми и незащищёнными, а уходим с сомнениями и одетые. Спасибо всем, кто ещё и ещё раз заставил меня задуматься о вечности без нижнего белья.

- Значит, в расчёте?

- Безусловно.

- А город? Где же твой город, Никторис?

- А это уже не мой, это наш город. Да что там город! Оглянитесь вокруг. Все миры лежат у наших ног! – Никторис грациозно поднялся, расправил крылья и улыбнулся мне.

- Куда ты пойдёшь?

- На встречу своему сердцу!

- Ну что ж… Благодаря тебе я покинула тот сумрачный мир и теперь могу соединиться с тем, кого полюблю. А видение твоего прекрасного города, самой великой утопии, позволь, я возьму с собой. Он уже манит меня своими бульварами.

- Тебе виднее.- Никторис посмотрел мне в глаза. - Она вышла в дождь, ты помнишь?

- Гетака?

- Гетака - всего лишь отражение в зеркале твоего безумия! Но и она теперь счастлива. Она -  та, другая. Она – великая и свободная. Она –  любимая женщина, она - прекрасная женщина. Та, что спросит движением, выслушает взглядом и успокоит улыбкой.

- А ты?

- Я уступаю. Запомни моё  отражение.

- В зеркале моего безумия?

- В зеркале твоей удачи.

Я молча обнял его.

- Лучшему Другу достается лучшая женщина! – и он плавно полетел прочь, махая нам на прощанье уже не татуированными ручищами.

Мы остались одни. Она смотрела на меня и улыбалась.

- Сможет ли кто-нибудь объяснить мне, что происходит?

- Я смогу тебе всё объяснить, но позже…

Незаконченное дело, невыполненное обещание… Неоконченный разговор.  

Я снова оказался в кресле напротив. Он ждал моего ответа.

- Не торопись… - какой у него бархатный голос…

Я успокоился. Никогда ещё поток моего сознания не был настолько очищен.

- Кто проиграл? Он?

- Я предлагаю новые условия контракта: Одна любовь.

- Зачем тебе всё это надо? У тебя же нет сердца.

- Я хочу испытать и понять.

- Понимание приходит с болью.

- Боль – моя стихия!

- Жизнь или Любовь – что больше?

- Смотря, что больше…

- Смотря, какая… - Я думал. Мне это не нравилось, но я продолжал. – Смотря как посмотреть…

Где-то, из памяти, что-то тянулось ко мне. Она … Его глаза, губы, руки… Губы шептали: Выбирай Жизнь! И все-таки… А вдруг?

- Я сделал свой выбор…

- Я уступаю, Браво! Правильный выбор! Не сомневайся…

Он отворил дверь и вышел в прохладный московский дождь. Его капли хлестали по лицу – пощечины за прошедшее лето.

Он сел в машину, включил зажигание и слушал Шульца под барабанящий ритм капель дождя у него над головой. Включил фары и поехал.

Он ехал, и прекрасная ночная красавица Москва кокетничала и заигрывала с ним памятниками архитектуры. Он не спешил, не летел сломя голову. Он парил в земном потоке блаженства и упивался этим чувством.

- Свободна…  Домой… Он обязательно войдет в мои двери.     Теперь я готова всё объяснить.

-    После беспощадного ожидания во мне была тишина и музыка. Чем дольше я смотрел на неё, тем больше видел. Солнце! Твой свет уже не выжигает мне глаза! Как много было сказано. Как о многом я промолчала в то уже такое далёкое прошедшее… Почему-то, когда надо было молчать, я говорила и говорила, а когда одно слово могло изменить весь мир - внутри меня взрывалась тишина и ни одного звука не зарождалось внутри.

- Испытания ошибками или просто глупость - не знаю, не помню, не хочу вспоминать. И, всё-таки, опять это пугающее ощущение, что всю жизнь мне нужен был только он! Но моё существование без этого сумасшедшего надрыва превращает жизнь в сплошной кошмар, а я уподабливаюсь самой жестокой и омерзительной твари из космически-параноидалоной фантазии третьесортного голливудского продюсера.

- Закрываю глаза и прикасаюсь к тебе…   Возможность? Стечение обстоятельств? Чувствую тепло, разбегающееся по всему моему телу. Встречная волна? Открываю глаза и перестаю быть, поглащённая тобой.

- Закуриваю сигарету и сомневаюсь в себе… Строю предположения, делаю нелепые выводы, придумываю сказку и начинаю в неё верить, надеяться на лучшее и любить тебя? Не спрашивая разрешения, проецирую возможное будущее на экран моего воображения и снова просыпаюсь одна?

Тэера… Тера… Тера!

Я дал ей имя - Тера.

- Как ты меня назвал?

- А много у тебя было имён?

- Да я и не помню. Всех… Не хочу вспоминать!

Она говорила и говорила, а я всё глубже и глубже погружался в доселе не веданное ощущение невероятной скорости полёта и завидной постоянности звёзд. Так вот что такое квантовая физика, параллельные миры…

Она говорила и говорила, а я терял и терял ускользающее восприятие пространства и времени, реальности и происходящего. Лишь сквозь меня неторопливо струились звёзды. Ничего. Даже прошлого.

Её голос, единственное, что я был в состоянии воспринять.     

- Ну, что ж…  Не плохо, не плохо… очень даже…

Её голос. Глубокий, грудной тихий и журчащий переливом солнечных лучей в скалистом водопаде. Её голос. Ощущение бесконечности космоса.

- Однако…

Я открыл глаза.

- Ты кто, ангел? - сквозь пелену и туман выдохнул я, чуть привставая. Чёрт! Стреляющая боль в груди и стелящийся звон в голове.

Бросив на меня короткий, оценивающий меня и обстановку взгляд, она продолжала раскладывать по порядку какие-то листы, чертежи, бумаги…

- Где я ?

- Тише… - зашипела она, - Подожди, сейчас.

Вдруг она вскрикнула от изумления, ещё и ещё взглянула на свои записи, и круглыми, немигающими, зелёно-рыжими глазами уставилась на меня.

- Ты кто?

Она испугалась, поджала ноги, как будто я был мышью…

Я знавал женщин, которые грудью рассекали отражения, и при этом их охватывал  благоговейный трепет при встрече с маленьким, милым серым существом. Однако, ситуация явно усложнялась.

- Как кто, - невольно вырвалось у меня с языка. Я приподнялся ещё самую малость, и не без интереса, оглядел себя. Очень давно решив не чему в этой жизни не удивляться, я тем не менее был слегка взволнован. Ну что ж - Я точно не мышь. Таким, по крайней мере я себя помнил и этим был  хотя бы доволен.

- Ой,.. - резкой игрой светотени она своё неподдельное изумление и черты лица приняли более сухой и официальный оттенок.

- Поздравляю, вы прошли первое испытание.

- Спасибо.

- Я уже, честно говоря , уже почти и не надеялась…

- Какое испытание?...

- Как? Вы меня удивляете! Вы прошли первое испытание, а я наконец-то просчитала одну очень замороченную формулу, некая система восприятия мира через цифры… короче - вы - мой главный приз.

- Что?

- Да нет! Я смогла выдернуть тебя из моего воображения… Ух ты!

В глазах её заплясали озорные искры.

- Я тебя придумала, сочинила и перетянула… гайки… - Она опять , но уже самую малость испуганно посмотрела на меня.

- Я, правда, не знала, может ли это получиться, а потом уже почти и не надеялась…

- Что получиться?

- Подожди… Ты мой последний успешно сданный экзамен и блестящая защита.

- ? - …

- Суть задания сводилась к следующему: захотеть так, чтобы исполнилось.

- Ну и …

- Ну и вот ты…

- А причём здесь я?

- Честно, я вообще-то не знаю…

- То есть?

- Ну, понимаешь, начинала я хотеть несколько иного…

Боль потихоньку, нехотя сдавая позиции, но всё-таки отступала…

Я настроился и вошёл в её подсознание. Перед моими глазами замелькали не менее яркие, но уже когда-то потерявшие для меня остроту первовосприятия картины её желаний. Способность воспринимать образное мироощущение собеседника я тоже не утратил.

- И что потом?

- А потом я захотела тебя. Совсем нечаянно. И желание исполнилось…

- И что?

- Как что? Ты что? Совсем ничего не понимаешь?…А заявка на участие…

- Какое участие?

- Понимаешь, их было слишком много, кого в ту ночь коснулась волна моего сумасшествия. Дождь шел  для всех…

- Подожди, так это была ты? Значит, тебя я видел в зеркале в ту ночь?

- Ну да.

- Я весь во внимании.

- В мой маленький мир опять прокрался дождь…

- Хорошо.

- Я не знала ни кто ты, ни где. Мне пришлось слишком громко тебя позвать. А потом снова и снова просчитывать одно и тоже уравнение с разными неизвестными.

- Однако, ты сумела излечить меня от моего кошмара…

- Извини. Если хочешь, можешь снова сойти с ума.

- Посмотрим. Так, значит, я ввязался в игру, не зная ни правил, ни противников?

- А зачем тебе их знать? Ты же выиграл!

- На будущее. А что же теперь ты?

- Я? Я должна исполнить любое твоё желание, и я свободна.

- То есть, пока я не загадаю, ты не сможешь меня покинуть?

- Ну да.

- Глупо. Но я не буду торопиться.

- Как это?

- Ну, надо же нам хоть не много узнать друг о друге, в самом деле.

Она улыбнулась.

- Но у меня мало времени…

- Зато я не  тороплюсь. Тем более у меня нет пока никаких особых желаний, кроме как отдохнуть и поспать. А мне не хотелось бы из-за таких мелочей расставаться с такой очаровательной собеседницей. А ты кто, джин? Золотая рыбка? И почему только одно желание?

- Не знаю.

- Ну, хорошо. А хотя бы где мы находимся, ты можешь мне сказать?

- Честно? Я даже не знаю, в каком измерении мы находимся…

- Перетянула гайки?

- Ага…

- Поздравляю, мем. Вы прошли первое испытание после подачи заявки на успех. Вы мне уже понравились. Я уже начинаю всем своим нетерпением приближать долгожданный миг нашей с вами завтрашней встречи. До заврта, мон шерра ми.

Она лукаво улыбнулась и оставила мне тёплый, как от огромного, оранжевого абажура над затянутым зелёным сукном столом свет её совершенно невозможных глаз.

Я долгим взглядом проводил её не спеша удаляющуюся в моих проясняющихся мыслях фигуру. Пляска полутеней, струящийся шёлк жемчуга, спутанные рыжие волосы… Осень уходила в весну, а мне нужна была маленькая полярная ночь, сжатая в пространстве и времени до нескольких, необходимых мне часов покоя и наслаждения в объятиях Морфея под нежный шелест крыльев маленьких ярких птичек колибри.

Я дал ей имя Тера. И она великолепна, чёрт знает как! К чему торопиться.

И тут я понял, что хоть и галантно, моё очарование никогда меня не покидало, но всё же выпроводил её из её же собственной гостиной!

Я люблю тебя, моя прекрасная пери! Ты знаешь, что-то давно произошло в моём мозгу, а теперь - всё необратимо изменилось.

И тебе знакомо ощущение, когда нет ни вчера, ни сегодня, ни завтра? Только одно всепоглощающее происходящие.

Сомнения уверяют в бессмысленности и безысходности, но их доводы звучат резко и не убедительно.

Ещё? Не надо останавливаться! Ещё и ещё раз о вечности без нижнего белья!

Абсолютная незавершённость, погрешность на удачу, а ощущение не прекращается. Всё только начинается!   В каждую долю несуществующей секунды, с каждым новым ударом сердца!  

Проснулся я  выспавшимся и совершенно отдохнувшим. Боль превратилась в какое-то отдалённое и смутное воспоминание.

Лёжа с закрытыми глазами я ожидал волны шума и хаоса – обычное начало дня – молний и раскатов грома и Никториса с початой бутылкой. Странно. Что-то явно было не так, что-то необратимо изменилось?..

Ну, конечно же, Тера!

Я открыл глаза и моя душа вспорхнула маленькой, яркой птичкой Колибри! Шум барабанящих по крыше капель – Дождь? – Слёзы? – Оттепель! Она стояла у окна, пронизанная первыми, робкими лучами уже почти весеннего солнца. Я бессовестно любовался её роскошным телом? и моё стремление  жизни стремительно возрастало. Я был готов

к любым подвигам во имя и во славу, но мне это уже было не надо. Я просто хотел сделать её счастливой. Ну, что ж, король умер, да здравствует король!

Она протянула руки  и начала движение к свету. Я почувствовал приятную дрожь – её свет слился с солнцем и наполнял моё тело теплом и негой.

Как хорошо иногда бывает проснуться с утра, если с вечера не поторопишься. Понимание этой простой истины наконец-то преисполнилось во мне долгожданным пониманием смысла. Дорога пороков привела меня в вишнёвый сад наслаждений с огромным мешком мудрости и бесконечным запасом терпения. Я снова был богом. И мне это нравилось.

- Неси свою божественную задницу, - сладко зазвучал её голос.

Я подошёл и встал у неё за спиной.

- Сюда или отсюда?

Она молча взяла мои руки  в свои.

- Кошмары не мучили?

- Я рассчитался со своим прошлым.

- Ты заснул в моей гостиной.

- И?

- И спокойно проспал столько времени.

Её руки начали медленно подниматься, увлекая меня за собой. Прикосновение становилось всё более и более неразличимым, и я растворялся ней и в лучах уже почти весеннего солнца. Теряя ощущение времени и пространства, я поплыл. Я почувствовал, а вернее перестал ощущать холодный каменный пол  под моими босыми ногами.

Мы парили в пространстве солнечного света. Или божественного? Или божественного света Ярила или Ра, как я называл его когда-то. Или мы сами излучали свет, или были этим светом – какая разница! Мы  - вот что было целостно и важно. Этому и только этому отныне и стоило придавать значение.

- Чем выше цель, тем сильнее испытания.

- И твои цели были настолько высоки? – я слегка коснулся её волос и утонул в их запахе.

- Практически недосягаемыми.

- Тера, Тера, Тера!

- Как ты меня назвал?

- И много у тебя было имён?

- Да я уже и не помню… все…

Я поцеловал её плечо. Лёгкая волна статического напряжения пронеслась и разбилась. Чуть поддавшись вперёд, она свела лопатки. Я был близок к умопомрачению. Запах реальной живой женщины дурманил и грозил свести ноги судорогами.

Замерев на мгновение, она свела руки на груди, а ко мне вернулось ощущение каменной кладки под ногами.

- Подожди немного. Не надо больше никуда торопиться. У тебя есть ещё какие-нибудь желания?

- Только те, которые ты могла бы исполнить, не вставая с дивана.

- Ты – моё единственное желание. Иди ко мне.

- Исполнено!

* * *

Когда Кармен проснулась, я всё еще сидел с пустым, нет, выпитым до дна бокалом. Она сладко потянулась – кошка!

- Что-то не так? Чего ты как-то устало выглядишь? Плесни богине спирта!

Она уже сидела рядом. Я наливал ей.

- Знаешь, когда боги хотят погубить человека, они исполняют всё его желания…

14. 12. 2003