Речной Бог

Речной Бог

За окном стояла душная безветренная ночь, до изнеможения пропитанная запахом резеды и петуний.

Диана никак не могла заснуть. Она прятала лицо в подушку, заворачивалась в простыню, ища хоть мимолетной прохлады, но эта прохлада не была мимолетной. Она была мгновенной.

Простыня, едва соприкоснувшись, с горячим телом Дианы, тотчас становилась горячей и влажной.

Нескончаемым потоком с высоты ночного неба в комнату лился лунный свет.

Вздыхали тяжелые портьеры, точно вздохами томленья надеялись заманить в свои тугие складки ветер, задремавший до утра на песчаной отмели…

Диана смотрела на часы- стрелки, должно быть, разомлели от жары и почти не двигались.

Приход утра казался нереальным, а ночь бесконечной.

Диана попыталась в который раз заснуть, но тщетно.

Возбужденная жарой и бессонницей, она вскочила с измятой влажной постели и бросилась под струи лунных лучей так, как бросаются в теченье водопада…Лунный поток обхватил ее белое, покрытое искорками пота тело, и легко понес драгоценную ношу в неизвестность…

Диана затаила дыханье, взмахнула плавно руками, как белая, величественная птица и отдалась на милость потока.

………………………………………………………..

Лунное теченье вынесло Диану на песчаный берег.

Она открыла глаза  и, опираясь на руки, лениво приподнялась…

Ее длинные узкие кисти утонули в волнах розового песка.

Где-то рядом вздыхал тростник.

Его тихий шепот завораживал и волновал душу. Ветер приносил тонкий травяной запах речных цветов.

Извивы ив серебряным каскадом ветвей медленно лились в речную зыбь.

Ослепительно белая луна стояла по центру реки, и легкий  подвижный мост из переплетенных лучей качался вместе с толчками гортанно стонущих волн.

И, вдруг Диана увидела то, что заставило ее сердце сначала замереть, а потом забиться так сильно,                 что его удары причиняли ей почти физическую боль. – Из воды  выходил юноша такой ослепительной красоты, что глаза Дианы помимо ее воли зажмурились от яркости света, который он излучал.

Некоторое время она оставалась в неподвижности, улавливая обостренным слухом его мягкие приближающиеся шаги.

Наконец, презрев опасность утратить зрение  сердца от его неземной красоты, она открыла глаза.

Вблизи свет его красоты был приглушенным, матовым…

Когда он наклонился за своей одеждой, Диана  поднялась на ноги, и он вздрогнул от неожиданности, увидев, что ни один на берегу, залитым лунным светом.

Забыв о своей наготе, юноша не отрывал  изумленного взора от неизвестно откуда появившейся женщины.

Белые ступни юноши тонули в мягком розовом песке.

Обнаженные влажные бедра под светом луны отливали речным перламутром.

Диана почувствовала, как запульсировала жилка у нее на виске.

Не произнося ни слова, она приблизилась к юноше так близко, что его маленький сосок скользнул по плечу Дианы.  

Теплая волна позади них тихо билась о берег.

Диана заглянула в голубые, не имеющие дна, глаза юноши и вошла в его душу.

Он, околдованный безмолвием женщины, опустился на песок возле ее ног.

Розовая поверхность песка зашелестела, как тонкая искристая ткань.

Диана опустилась на колени рядом с ним и прильнула к его влажным податливым губам.

Она жадно и долго пила прохладную влагу его рта.

Ее нетерпеливый язык приоткрыл белые створки его зубов, как края жемчужницы, и добрался до желанного перла…

Язык юноши был упругим и нежным, как лепесток розового лотоса.

Юноша тихо застонал.

В волнах его воркующего стона Диана расслышала имя – Данэт… 

Речной Бог задыхался в объятиях Дианы. Его тело трепетало каждой клеточкой под ее ладонями.

Он распластался на песке во весь рост, опьяненный ее ласками и жаждущий большего.

Диана легла на юношу и продолжая ласкать его лицо, плечи, спускалась все ниже, скользя губами по его груди, а руки ее тем временем обволакивали легкими прикосновениями его бедра, мягкими скользящими движениями ласкали плоский живот, и наконец, ее руки медленно растаяли между его ног.

Данэт взметнулся, прогнулся, и, вскрикнув, снова упал на песок,

Рука Дианы засверкала, покрытая жемчугом…

Она легла рядом с ним на песок, и он благодарный, сладко утомленный, прижался губами к ее руке.

Некоторое время они лежали неподвижно… Потом Диана приподнялась и снова наклонилась над ним.

Должно быть, неистовство, проскользнувшее в быстром движении Дианы, смутило юношу, и он попытался отодвинуться, но Диана быстро выгнулась над ним. И ее лицо было теперь над его лицом.   Он чувствовал себя пригвожденным ее желанием и невольно улыбнулся ей – призывно, трогательно, нежно.  

Диана осторожно опустилась на его фаллос.

Данэт почувствовал влажный огонь ее плоти. Ему показалось, что она поглотила его… и он закрыл глаза, погружаясь в бездну… сладострастия.

Юноша лежал неподвижно, разбросав в стороны руки.  

Его густые светлые кудри собирали на себя пыльцу розового песка.

Диана, любуясь прекрасным телом юноши. Скользила вверх-вниз, вверх-вниз, то, давая ему почувствовать упругую тяжесть своего сильного властного тела, то позволяя ему ощутить его временное отсутствие…

Дрожал прозрачный лунный свет. Позванивала вода прибрежных ключей. Вздыхали, постанывая, камыши. Тугие золотистые жезлы рогоза обтекал ветер.

Стыдливые ивы наклонялись ниже к воде и пытались охладить трепещущие листья, разомлевшие в жаркой ночи.  

Сладкий крик и стоны Дианы разбудили полночное эхо. Спросонок оно пробормотало что-то непонятное, а потом застонало на разные голоса и рассыпалось всплесками вздохов над серебряной гладью изнывающей реки, и слилось с тихими приглушенными стонами юноши.

Диана покрыла благодарными поцелуями  распростертое тело возлюбленного и медленно пошла к реке. Когда он поднялся, то в розовых складках песка остались мерцать росные капли любовного сока.    

Атмосфера берега была пронизана аурой любви.  

Лунный свет медленно покидал реку, перемещаясь к берегу.

Когда Данэт следом за Дианой вошел в воду, то поплыл так легко и с таким удовольствием, что у Дианы далеко-далеко скользнула туманная мысль, -  я не ошиблась, только Речной Бог может двигаться в воде, предвосхищая уверенность дельфина и грацию лебедя.

В воде юноша был гораздо смелей и свободней, чем на берегу…

Плавая вокруг Дианы, он трогал и ласкал ее с неземной нежностью.

Вскоре не осталось ни одной клеточки на ее теле, которой бы он не коснулся руками, языком, губами.

Когда Диана поплыла, Данэт поднырнул под нее, и опрокинув ее на спину, стал качать на волнах, как на качелях.

Каждая следующая волна поднималась выше предыдущей, волны вырастали все выше и выше.  

Это захватывало дух и веселило Диану.

Когда их волнение достигло предела, они вплотную приблизились друг к другу. Ноги  Дианы обвили бедра Данэта, руки, как лианы обвились вокруг шеи.

Осторожно поддерживая ее за ягодицы, он вошел в нее.

Данэт прижал к себе Диану так сильно, так плотно, словно надеялся, что ее душа перетечет в его тело, а его душа станет душой Дианы.

Несколько импульсивных движений, яркий вскрик Дианы, словно ракета, рассекая тишину ночи и следующие за ним стоны, подобные падающим по нисходящей искрам, приблизили миг его блаженства. Данэт глухо застонал, и ослабил объятия.  

…Молочные  водоросли заколыхались на поверхности  воды…

…Когда они вышли на берег, Данэт опустился на колени, поцеловал ее влажные ступни, приподнялся, взял ее руки в свои и прошептал,- я не знаю, кто вы, но никогда не отпущу вас, потому, что …

Бесстрастный поток лунного света внезапно нахлынул на них, обхватил Диану и вырвал ее из объятий прекрасного Данэта, и закружил в волнах огромного серебряного водопада…   

…………………………………………………………

В комнате было не так душно, как прежде… луна побледнела толи от чувства выполненного долга, то ли  от печали… Данэт…

Но в сердце Дианы не было грусти, Она тотчас уснула.