Эротический телесериал. Серия: Эротические.рассказы

В шикарном интерьере (ну, или в чем–то вроде того) мы видим дорого и со вкусом

одетую девушку, которая разговаривает по телефону на английском языке. Внизу экрана

возникают титры, из которых мы можем понять, что она…

«Нет, в Штаты больше никогда. Американцы такие уроды. Все такие толстые,

говорят: «Мы худеем. Хотите, порекомендуем вам своего диетолога! » А сами едят все

больше и больше и всякую гадость. Разговоры эти все про деньги! Хотя без них – куда? Я

вот уже второй год на одном и том же «Опеле», представляешь? Как мне надоела эта

машина! Я вообще не хотела ее. Муж настоял… На чем? Сильвия, ты так просто

признаешься в этом! Японская машина – это ффу! Это так пошло! Он что – не мог

подарить тебе хоть «Крайслер» какой-нибудь? Или «Форд»? Ну, «БМВ» на худой конец!

Мужчины все сейчас такие скупые! Мне нечего надеть уже в наш феминистический

кружок… То колье всем примелькалось…»

Девушка берет со стола, которого мы раньше не видели, жирный гамбургер и

откусывает от него порядочный ломоть. Затем запивает «Кока-колой». Не до конца

дожевав, продолжает разговор, и мы узнаем, что…

«Айрис, уже носит такое… Ну и что, что много золота. Я люблю, когда много

золота. Сейчас джипси-стиль в большой моде! Но она его уже носит, а я же не могу

носить то, что она! А Генри! Ты слышала: Генри на прошлой неделе вернулся из

Кейптауна такой мужественный, украшенный бронзовым загаром и типично

колониальным юмором. Бармен спрашивает его: «Вам сколько тоника в ваш коктейль? », а

он отвечает: «Да литров десять залейте! » Представляешь, так и говорит: «Литров десять

залейте! » (Смеется) «Литров десять залейте! » 

Смеется во весь голос и от души.

- Девушка, что вы смеетесь! Я вас прошу десять литров мне залить. Что тут

смешного?

Теперь мы видим ту же самую девушку, но уже не в роли королевы светских 

вечеринок, а в роли королевы бензоколонки. Одета она неказисто: в специальную

уродливую униформу, былого лоска совсем нет – только пыль да пятна масла и бензина,

кроме того, оказывается, что она вовсе не так обворожительно прекрасна и желанна, как в

начале эпизода. На лице у нее какое-то мечтательное и даже несколько глуповатое

выражение. Это очень не нравиться водителю дряхлой «шестерки». «Идиотка какая-то! » -

говорит он и, обдав девушку облаком грязного черного дыма, уезжает.

- Маша! – кричит высунувшийся из окошка хозяин заправки. – Будешь спать -

уволю! Давай поживей! Двигайся! Двигайся! Ты что – ночью не выспалась?

Подъезжают все новые и новые машины. Маша заправляет, заправляет…

После работы Маша садится на велосипед и куда-то едет. Чистая и без униформы

она производит совсем другое впечатление: гораздо лучшее первого и второго. Рядом с

Машей проезжает трамвай и звонит. Водитель трамвая – совсем молодой парень – это

машин друг. Маша улыбается ему, и они некоторое время едут вместе (трамвай едет

теперь очень медленно), происходит короткий разговор, который мы слышим лишь

обрывками. Потом они разъезжаются.

Ремарка: Сергей! Я хотел, чтобы машин друг работал лучше смотрителем маяка,

но я не знаю, есть ли в Одессе маяки, и имеете ли вы возможность снимать на маяке. Я

вообще не знаю, что есть в Одессе (Беня Крик?), и какие Ваши финансовые возможности

(что значит – низкобюджетный?), поэтому я решил заменить смотрителя маяка водителем

трамвая – профессию не столь живописную, но все же немного романтичную.

Но если у Вас есть маяк, Сергей, умоляю Вас, сделайте его смотрителем маяка!  

Мы видим Машу и ее друга Андрея (водителя трамвая). Они целуются на

набережной.

- Электричество чище бензина. – Говорит Андрей. – У него нет запаха, цвета,

вкуса. Это чистая энергия без примесей. Поэтому оно мне нравится.

- А я терпеть его не могу! – отвечает Маша.

- Почему?

- А его нельзя разбавить!

Влюбленные смеются, не замечая того, что около них уже давно крутится какой-то

подозрительный тип. Вообще первый кадр, где они вдвоем, возникает в бинокле этого

типа. Видна насечка расстояния. Впрочем, впоследствии оказывается, что это театральный

бинокль. Наконец, он решается к ним подойти. У него идиотская белая шляпа. Он

немолод и грузен.

- Молодые люди, - говорит он, - Вам так хорошо вдвоем. Позвольте и мне за

вас порадоваться. В наше время так трудно встретить настоящую чистую любовь. Любовь

без примесей. У современной любви, мне кажется, запах, цвет и вкус денег!

- Вы преувеличиваете! – Говорит Андрей.

- Ну что вы! В моем возрасте уже не тянет ни преувеличивать, ни преуменьшать.

Маша с сомнением смотрит на бинокль типа. Мужчина прячет бинокль в карман

штанов. Он и не думал, что его слова могут быть восприняты в таком смысле.

- В мои годы у человека появляется реальный взгляд на жизнь. Душа жаждет

объективности, настоящей, документальной правды. Вы ведь за правду? Я знаю:

юношеский максимализм жаждет правды. Не многие сохраняют эту жажду до седых

волос.

Однако, волосы, выглядывающие из-под шляпы мужчины, совсем не седые. Маша

и это отмечает. Мужчина поправляет шляпу так, чтобы волосы были не заметны.

- Вы могли бы мне помочь добиться правды?

- Конечно! – Отвечает Андрей. – Но, каким образом?

- Я, знаете ли, в некотором роде кинематографист. Ну, это, пожалуй, слишком

сильно сказано, я скорее любитель, чем профессионал, но ведь не это главное, вы

согласны? (Молодые люди кивают.) Моя давняя мечта – запечатлеть любовь так, как она

есть – без всяких преград. Только любовь может быть настоящим предметом искусства, не

правда ли? Цикл документальных, я подчеркиваю, именно документальных фильмов о

любви мне хотелось бы иметь в своей коллекции. Я поставил бы их рядом с шедеврами

мирового кинематографа и вовсе не из тщеславия: предметом изображения будет вовсе не

какой-то мой особенный художественный взгляд, а только ваша любовь, которая так

молода и так нуждается в финансовой поддержке!

- Маша, - говорит Андрей, - если я правильно понял, он предлагает нам…

- Ну, я на такое не согласна, сразу говорю. Пойдем отсюда!

- Я так и думал, что вы откажетесь! Молодцы! Я просто проверял вас. Все-

таки, современная молодежь морально чистоплотна. Это радует.

Маша с Андреем уходят. Мужчина снимает шляпу и посмеивается (или радуется за

молодежь?). Неожиданно он снимает Луидефюнесовский парик и начинает протирать

платочком вспотевшую лысину.

Маша с Андреем в постели занимаются любовью (это нужно показать условно –

без грубостей). Андрей берет розу и помещает ее между машиных грудей. Колючки

впиваются Маше в кожу, ей больно, появляется кровь. Тогда Андрей слизывает кровь

языком и прикрывает раны оторванными лепестками розы. Затем он берет другие цветы и

украшает ими тело Маши. После этого Андрей кормит Машу клубникой (ну, или киви там

какими-нибудь) и медом, который Маша слизывает с его пальцев. Тут становится заметно,

что все это снимает видеокамерой уже знакомый нам мужчина. Ему не очень нравится то,

что делает Андрей, а Маша его вообще возмущает: пассивность и безучастность Маши

возмутительна.

- Маша! – Говорит он. – Будешь спать - уволю! Давай поживей! Двигайся!

Двигайся! Ты что – ночью не выспалась? О! Погодите! Кассета закончилась. Сейчас

поменяю. Отдохните пока.