Трупный яд

Если вы признаетесь  каким  есть – интеллигентным  очкариком , тоскливо женатым  на  даме  рубенсовских пропорций  и бальзаковского возраста   -  малопьющим, некурящим ,     возящим  жену и тещу   на приусадебный участок  в заслуженных    “Жигулях”   - если вы выкажете себя  таким    -  кому  вы нужны?   Раз    вы   не ширялись   антифризом,    не  предавались  противоестественной  страсти  в общественной уборной,   раз, черт побери, у вас даже не достало мужества родиться  гомосексуалистом  не говоря  уже о том, чтобы  сделаться  им наперекор  естественным  склонностям?    Никому вы не нужны.     Девушки  будут  с гримаской  презрения  отворачивать от вас  личики , вымазанные  в  китайско-французской   косметике,   цветущие  матроны   в разгаре   детородной функции    обратят  на вас не больше внимания, чем  козявка на муху,   даже   пересушенные старые  девы  станут  воротить от вас облупленные  под  солнечным  спектром  носы.   Вам останется лишь сатанеть  от очередного начальственного  бзика вашего шефа , слушать  жалобы  законной  на скудость  вашего ума,    малость  ваших амбиций и ограниченность  нашего   бюджета ,   возить  на   неровно  стучащих  Жигулях  законную  с   матушкой,   произосшедшей  где-то в конце  юрского периода    от  кровосмесительной  связи  велосираптора  и диплодока    - и  страдать,   как это завещал   российским  интеллигентам  бог  еще до того,   как  его  замочили .

Если же  вы, наоборот,    хотите,   чтобы ваше сочинение  прочли и оценили по достоинству , оно   должно  явиться  миру  в разделе  “Эротическая проза “ и называться  “Трупный  яд”.   Сочетание трупа с эротикой  действует на публику завораживающе  и освежающе .    Публика сразу же интересуется,   сначала там была эротика,    а потом труп,   либо сначала труп,   а потом  эротика,   либо они были там одновременно.   И этого  она,   само собой,     не поймет,   пока не заглянет в конец рассказа.   Но у такого опытного  автора как вы,    она не поймет,   даже заглянув.   Потому что рассказ  будет кончается   фразой  “Так он  и  кончил  -  со слезами  на глазах  ”,   а эту  фразу можно понимать  самыми разнообразными способами.

Итак,    

“ Я лежал на берегу  карибского моря  ;     над  моей  головой  свежий  морской  ветерок  гладил  шершавой  пятерней  макушки  пальм . Из моего ануса  вылез  рачок,   вяло  потаращился на уже высоко стоявшее южное  солнце  и полез  обратно к товарищам  – доедать.   Еды было еще много и хватало на всех.   Тело  находилось  в идеальном для рачка  состоянии легкого разложения.   К сожелению,   в таком случае  газы вздувают  кишечник,   и благодаря этому труп  по закону  Архимеда   приобретает положительную плавучесть,    на время  утерянную  при  первоначальном  заполнении  легких водой . Проще   говоря,    он   всплывает и его выкидывает на берег.   Поэтому если вы хотите хорошенько избавиться от жмура,   к нему надо привязаить что-то тяжелое, а не бросать  в воду просто так – ну или вытащить кишки и выбросить отдельно  ;   но  мои придурки-приятели этого  не знали  и  теперь  я лежал на пляже  Канкуна  неживым укором  их вредным   привычкам ,    недостатку сообразительности  и извечному расчету  на  русский авось . Вокруг  меня уже собралась небольшая толпа.   Дамы с восторгом , а мужчины  с завистью и  плохо скрываемым злорадством   смотрели  на   мое энергичное лицо с приоткрытым  ртом,    мускулистое  тело ,   могучие ягодицы  и  превосходный    детородный орган,   к моему большому  сожалению  навсегда оставшийся не у дел .   “Фу, как он воняет  ”- сказала  по-английски  голубоглазая  девочка  в изящном белом купальничке.   “Неужели так трудно  купить дезодорант!” .   “Honey”  - сказала ей мама - “ Разве  ты не видишь, что дядя прижмурился, и ему тяжело ходить.   Будь хорошей девочкой , сходи в отель,   и принеси  флакончик. “ “Вот еще, возразила девочка. Пока я буду ходить,   его еще, пожалуй,   увезут.   А посмотреть на такой член в женском  баре стоит двадцатку. ” “Откуда ты знаешь? ”- строго спросила мама.   Девочка  замолчала – ее погрустневшее  личико красноречиво   выражало  вечную   мысль  “Ох уж эти предки!”.    

“Как распущены современные дети ” по-немецки сказала  справа  немолодая круглолицая  женщина – ее круглое  лицо,   несмотря  на обильное  пользование  кремом  от загара номер 30 приобрело за пару дней   клюквенный  оттенок.   “В ее возрасте максимум, что мы себе позволяли – это клизма из шампанского в компании одноклассниц.    Но шататься  по барам для одиноких фрау ...”   Ее спутник, нервный  и тощий молодой субъект, только хмыкнул.   Чтобы лучше видеть, он снял  черные  очки  - его   обрамленные  фиолетовыми   кругами   глаза ,   с  неестественно  суженными  зрачками  и красными склерами ,   и плохо замазанные  следы от уколов на руках  говорили   о том, что сфера его удовольствий  вовсе  не была ограничена  вислыми   прелестями  спутницы , но простиралась  из глубин ее кошелька  к заснеженным пикам  органической химии.   Он не отрываясь смотрел  н а то место, куда только что скрылся рачок и  облизывал   кончиком языка  тонкие  сухие губы.

“Может,   его подвинуть “ - сказал субъект. “Mein Schatz - на твоей  яхте есть  холидильник . Пожалуй, он туда поместится – как  ты думаешь? “ Предложение  встретило дружную  поддержку  женской  половины   общества.   “Хм, ” - проговорила  немка . “Возможно,   это неплохая идея. Он там полежит пока не прибудет полиция,   и во всяком случае не будет так пахнуть. А мы между тем сожем устроить небольшой  Imbiss   с парой клизм  шампанского  и кремом для бритья.   ” После упоминания  закуски , мужская часть сообщества тоже оживилась. Меня подвхатило несколько пар  мужских рук, женщины  шли рядом , стараясь  ненавязчиво тронуть  меня бедром.   Девочка  с хорошо разыгранной  непосредственностью  ухватила член,   но мама  оторвала  ее руку от  органа  и взялась за него сама,   как  бы  для    предотвращения    попытки   рецидива.    

Яхта фрау Либлих была хорошо  оборудована.   Компания без труда разместилась  в просторном  салоне,   субъект завел мотор, отдали швартовы,   и пока  судно  отходила от берега,    приступили  к  собственно  активному отдыху.     Женщины  развлекались клизмами с шампанским, а мужчины собравшиеся за отдельным столиком,   пили пиво и говорили  о тонкостях  женской натуры . Девочка тоже хотела, но ее отослали, сказав, что шампанское ей еще рано. Потом подоспел  и крем для бритья. “А можно и меня побреют? “ - спрашивала  девочка.   “Тебе там еще нечего брить” - надзидательно сказала мама . “Но я уже брилась сама!” “Слушай”-  сказала ей мама.   “Иди отсюда , и не мешай взрослым отдыхать!”  “Погуще,   my dear” – обратилась  она к мужу мисс Юнг, как бы давая понять, что разговор окончен .   Сама  мисс Юнг в это время   целовала девочкиной  маме  шею.     К мисс  Юнг пристроился  сзади  прыщавый юнец из восемнадцатого номера, вышедший за  сигаретами  и оставивший в номере спящую  подружку  из параллельной группы.   Мисс Юнг   учащенно  задышала,    вздымая  парусом  силиконовую  грудь .  

Девочка презрительно посмотрела на юнца , сказав что-то вроде того, что с таким она  недавно  послала куда подальше одного  третьиклассника  ( мама даже не прореагировала  на очередную демонстрацию  трудностей  подросткового  возраста) , и вышла из каюты, хлопнув дверью . Следующие  четверть часа   она провела в моем  обществе , ласково гладя мое  мускулистое  тело . Из каптерки  ее выгнал субьект.   Ему так не терпелось, что он втихаря от других  вытащил меня из холодильника  на палубу,   положил лицом вниз и начал    лизать мне ягодицы, отчего изнутри   вновь    полезли  растревоженные  крабики.  

Обиженная девочка открыла  брезент на спасательной лодке, стоявшей на палубе , залезла внутрь , для хохмы нацепила  спасжилет  и стала мечтать  о моем мужественном  облике.   Между тем яхта , оставшаяся по вине тощего субьекта без управления , весело неслась  под  совместным действием  дизеля и  двух громадных парусов  прямо на корраловые рифы. Трехтонная  болванка  балласта  из обедненного урана  с сочным чмоканьем впилась в скальный отросток – и все было кончено .   Обшивка ,    хрустя,    треснула , балласт   отвалился,   и корпус яхты,   подпираемый  непропорционально большими парусами,    кувыркнулся через  нос.   Салон в мгновение  ока заполнился водой.   Оттуда  не спасся никто.   Девочку выбросило за борт. Когда  она , выплевывая соленую воду, оказалась на поверхности,   рядом покачивалась на воде  шлюпка.    К концу дня, когда перевернутый корпус яхты окончательно  погрузился в море,   ее снял со шлюпки   вертолет береговой охраны.    

Меня и субъекта  тоже  выбросило,   но  с другой стороны.    Через  несколько минут  к нам подплыла тигровая   акула.   Сначала она занялась мной – и вскоре  расчлененное  острыми зубами тело мирно  покоилось  в желудке хищницы – там оно обрело покой, вряд ли ожидавший его на плавсредстве извращенцев.  

Видя, как исчезает в пасти акулы  мое молодое тело,   наркоман заплакал и запричитал. “Неужели   меня ждет  столь ужасный конец !” - кричал он . “Я не хочууу!”  - несся его  вопль над  лазурными глубинами карибского  моря, пока огромная рыба разворачивала к нему  челюсть, утыканную  острыми треугольными зубами.  

Так он и кончил – со слезами на глазах.   ”