Кто проснется завтра первым?. Серия: Первый раз в жопу больно

…случилось быстро. Очень быстро!

После того, как я сказал эти слова, весь мир перестал существовать для меня.

И для нее. БУУУУММММ!!! Пуля вошла в подушку, пролетев над моим ухом…

— Черт… дура! Ты… Дура! — заорал я…

«Только не нажимай второй раз! Только не нажимай на курок еще раз! »

…и дернулся в ее сторону, но она толкнула меня, и я повалился на кровать. О, да! Эта широкая, большая и упругая кровать. Сколько наслаждений я получал на ней. Сколько страстей и бурных эмоций впитала она в себя…

(Секунда… две…)

Сейчас же на ней разыгрывается очередной сюжет. И я главный герой. О, боже! Как она бесподобна в своей ярости! Ее лицо, ее губы, ее глаза… Как она держит пистолет…

«мой пистолет… как она по-особому держит пистолет»

Есть женщины, которые божественны в наслаждении, а она божественна в своей ярости. О, боже, я ее хочу именно такой! Только не нажимай второй раз на курок, давай продлим эти мгновения наслаждения!

— Если шевельнешься хоть чуть… вот на столько, — она показала левой рукой расстояние между своими ноготками, — я тебя пристрелю. Понял?!

(Секунда… две… три…)

Я смотрю ей в глаза, эти бесподобные глаза, бесподобного изумрудного цвета. Полные ярости и…

«я вижу это, я чувствую это! »

— Если я кивну в знак согласия, ты меня пристрелишь? — спрашиваю я, чуть улыбнувшись. Моя поза не очень-то и комфортна для той улыбки, которой я одариваю девушек, но впрочем… перед смертью мое лицо не должно быть искаженным от страха, боли и печали.

«неужели все так быстро? а где же тот случай? один из миллиона? »

Она улыбается в ответ. И это не гримаса ненависти. Эта улыбка ангела во гневе! Ангела Смерти.

«и теперь ты мой ангел смерти и жизни, что же ты выберишь первым? »

Она бесподобна! В одной руке пистолет, нацеленный мне в грудь — рука уверенно держит оружие, без колебаний она пристрелит меня. Другой рукой она опирается на спинку кровати. Ноги чуть расставлены и напряжены. А вот блузка… блузка на половину расстегнута и я вижу что под ней нет бюстгалтера.

«и что за мысли лезут в голову? я… извращенец? »

— Да-а… — медленно и чуть протяжно говорит она, рассматривая меня, сверху вниз, оценивая как охотник свою будущую жертву, — Ты… ты очень сообразительный. Теперь и я в этом убеждаюсь.

— Тебе про меня кто-то уже рассказывал? — удивляюсь я, не убирая с лица улыбки, которая видимо уже похожа на идиотскую. — Кто же? Я ее знаю?

— Тссс…- подносит она пальчик к своим губам, чуть приоткрывая свой ротик, и я вижу ее язычок. Она неспешно качает головой, не сводя с меня взгляд. — Не будем сейчас вдаваться в такие подробности?

— Ага, — отвечаю я тем же тоном и продолжая смотреть ей в глаза, чуть закусываю нижнюю губу и отпускаю ее. Я слежу за ее реакцией.

«когда же ты начнешь? »

(Секунда… две… три… четыре… пять)

Она колеблется. Она в ярости. Она жаждет. Она хочет. Она знает, что я все это вижу. Она нервно выдыхает воздух. Я вижу, как качнулась ее правая грудь, под блузкой.

«если тыповернешься чуть боком, я увижу твой сосок… меня сейчас пристрелят, но у меня начинает вставать»

— Я искала тебя…

(секунда…)

…того типа, который… убил моего жениха, — слова давались ей с трудом, но рука с пистолетом даже и не дрожала. Взгляд ее блуждал по мне, по кровати, но возвращался снова к моему лицу. К моим глазам.

«продолжай… продолжай! не останавливайся! не дай себе быть увлеченной эмоциями!

НЕ НАЖИМАЙ КУРОК ВТОРОЙ РАЗ! »

— Я потратила два года! Два года своей жизни, чтобы найти… тебя! — последнее слово она вытолкнула из себя. На миг она снова стала Ангелом Смерти. Бесподобно красивой, смертельно опасной.

— Я пережила многое. Ты даже не представляешь, что я поклялась сделать с тем ублюдком, который… А потом появился ты и…

— И ты стала подозревать, — закончил я. Это был рискованный ход, но все же.

— Нет, — она смотрела на меня изучающе, — Ты еще не понял, да? С тобой я стала забывать прошлое. Понимаешь?! Я стала забывать! ЗАБЫВАТЬ! Я ХОЧУ БЫТЬ СНОВА САМОЙ СОБОЙ! Я…!

Последние слова она уже кричала, и я закрыл глаза…

Бум!

Нет. Нет?! Шоу продолжается. Я открыл глаза. И увидел, как убирает руку от глаза. Быстро, едва уловимо, точно стирая слезу. Кто бы мог подумать, что все зайдет так далеко? Мне надо что-то сказать… мне просто необходимо что-то сказать!

(Секунда… две… три…)

«скажи ей это! скажи! как ты бесподобна в своей ярости! »

— Что ты намерена делать? — эти слова говорят мои губы, и я понимаю, что это неправильные слова. В неправильном месте. В неправильное время. В неправильной ситуации. Но поздно…

«не нажимай курок! я скажу тебе другие слова! которые порадуют и успокоят тебя! не нажимай курок! НЕ СЕЙЧАС, ДУРА! Аааа!!! »

— Я убью тебя, ублюдок! Ты! Ты… — она снова срывается на крик.

— Ты это уже говорила, — перебиваю я ее, говоря спокойным тоном. Как можно более спокойным тоном. Отстраненным и максимально холодным. — Что-нибудь еще?

«и побольше, дорогая! побольше! »

— Я… я… — она растеряна, она запуталась в своих мыслях. В своих желаниях. Она ошеломлена. Но это лишь миг. Но какой миг! Как она бесподобна желанна и сексуальна! Как растрепанная и заплаканная девочка из японских аниме. Ее грудь…

— Продолжай, — говорю я снова безразличным тоном. Я желаю ее. Снова видеть в таком виде. Растрепанной, яростной, сексуальной. Я начинаю замечать, что мне нравиться делать это. Кажется, я становлюсь извращенцем. Как мало оказывается для этого нужно времени. Всего лишь две минуты нестандартной ситуации! Какая же у нее грудь!

Она кивает головой, замечая мою блудливую улыбку.

«мне все-таки удалось это? даже лежа в такой неудобной позе? »

— Ты верно все заметил, — продолжает она, хмурясь, едва улыбаясь, настораживаясь. Эти эмоции плавно перетекают из одной в другую, лишь возбуждая меня еще сильнее.

— Ты очень внимательный и сообразительный мальчик. И ты знаешь, ты видишь… ты чувствуешь, что я хочу.

Она обольстительно улыбается мне. Глаза же ее как два холодных изумрудных жала. Пронзают меня насквозь, проходят через мою голову, мозги, потом через подушку, кровать, пол и уходят в подвал. Глубоко в землю. Еще метров на двести.

«подвал… там есть тоже интересные места, чтобы делать это»

— Сначала я займусь сексом, а потом пристрелю тебя! — рычит она и снова становиться Ангелом Смерти.

Я смотрю на нее, погружаюсь в ее глаза. Я снова становлюсь серьезным и рассматриваю сначала ее полурасстегнутую блузку. Потом оцениваю грудь. Перевожу взгляд на изящную щею, губы, нос и снова смотрю ей в глаза. Я серьезен как никогда. И она должна чувствовать это прежде, чем я произнесу слова.

— Тебя не будут потому мучать кошмары? Ночные, жуткие кошмары? Ты сможешь потом заниматься полноценным сексом? Любить других… мужчин. И быть любимой?

— Не беспокойся, — отвечает она с легкой полуулыбкой и проводит кончиком язычка по нижней губе. Медленно. И еще раз. И прячет. Оценивает мои слова. Оценивает мое состояние. Возбуждается.

— У меня отличный психотерапевт, — продолжает она. — Год назад он лечил меня от сильной депрессии. О-очень сильной. Там были та-акие кошмары… Там было такое… Ты понимаешь, да?

Она снова улыбается своей дьявольской и страстной улыбкой. На такое способны только Ангелы Смерти. И я уже совсем поверил, что она — это ниспосланный мне Ангел, который будет карать меня за мои деяния. Может это к лучшему? Да еще таким способом?

«я извращенец! о… о… о… ДА! »

— Он успешно избавил меня от навязчивых идей, от психозов, от депрессии, от кошмаров… я знаю к кому я обращусь, если меня вдруг… — она ухмыляется, обнажая свои ровные белые зубки, смотря мне в глаза, — вдруг будут мучить слишком сильные кошмары.

Она тоже становиться серьезной и меняет свою позу. Пистолет все еще целиться мне в грудь. В сердце.

«хорошо, что хоть в сердце, а не в…»

Она точно читает мои мысли и опускает дуло ниже. Чуть ниже. И я чувствую, не глядя куда оно опущено. В какое место именно она целиться. И я каким-то образом понимаю, что если она нажмет курок, она не промахнется.

«БУМММ!!! НАЖМИ!!! »

— Это так необходимо? Именно туда? — спрашиваю я ее. Глупый вопрос. А что еще мне спросить? О чем мне ее спросить? О том, что она переживала, когда искала меня? Или о том, что она чувствовала в тот момент, когда она нашла своего жениха? С дыркой в голове, сидящим в сортире со спущенными штанами. Что поделать, если он оказался правой рукой одного очень известного наркобарона? Заказ есть заказ.

— Я сама решу за себя, что мне лучше делать! — тон ее голоса резок, она поднимает пистолет и целиться мне в голову.

«НЕТ! НЕ В ГОЛОВУ! НЕТ! »

— Раздевайся! Только медленно! Без резких движений! — коммандует она и в следующую минуту молча с легкой ухмылкой наблюдает за моим стриптизом.

Я вижу блеск в ее глазах. Я вижу вожделение и страсть. Мне даже не надо напрягаться, чтобы увидеть все это. Я не спеша раздеваюсь, скидываю одежду на пол… Какая разница как я ее кидаю, если я не уверен, что понадобиться ли мне потом одежда вообще? Все-таки это нелепо лежать с простреленной головой, голым, в кровати и с эрекцией. Эрекцией? Она у меня будет? ДА!

…и остаюсь в трусах. Вопросительно смотрю на нее. Какие еще пожелания? Указания? Рекомендации?

Она снова ухмыляется. Она обходит справа, прямо по моей одежде, задирает юбку и усаживается сверху. Чуть трется. Пристраиваясь поудобнее. Пистолет упирается мне в сердце. Потом она наклоняется ко мне. И целует быстро в губы. В глазах ее дьявольский огонь. Там я вижу свою смерть. Она медленно встает, не сводя с меня глаз. Я знаю, от чего я сойду ума в ближайшее время. От взгляда этих дьявольских соблазнительных и страстных глаз. Ради этого я и сейчас готов сделать какую-нибудь глупость и умереть с блаженным выражением на лице. Хотя… стоит подождать. Все самое интересное еще впереди.

Она снимает свободной рукой трусики. Черные трусики. С узенькими лямками. Жаль, что не я их сам снимаю с нее. И бросает их небрежно на пол. Садиться снова. На меня сверху.

«О… оо… ооо! »

Сжимает мои бедра ногами. У нее сильные ноги. И замечательный животик. Она упирается левой рукой мне в грудь. Пистолетом она упирается мне в шею. Немного неприятно, но я не обращаю на это внимание. Она трется. Она ерзает. Она прогибается чуть вперед, и я вижу ее соски. Ее грудь восхитительна! Впрочем, как вся она сама.

«если ты меня сейчас пристрелишь, я буду самым несчастным грешником в аду! »

Каждая часть ее соблазнительного тела настолько желанна, что у меня, начинает подниматься. Возбуждение из глубин моей души. Даже не смотря на приставленный пистолет… ДА! Пристрели меня в пике своего оргазма! Или моего… если я успею раньше. Это конечно не спортивно получить удовольствие до того, как женщина испытает оргазм. Но… что делать? Если для меня исход одинаков в любой ситуации… Так ли, дорогая?

— Если дернешься, я тебя пристрелю. Если пискнешь, я тебя пристрелю. Если кончишь, я тебя тоже пристрелю. — ее голос низкий и чуть хриплый. Ее зрачки расширенны и страсть заполняет ее всю. — Если что-то сделаешь не так, я тебя пристрелю… впрочем, я пристрелю тебя по любому, так что можешь делать какие-нибудь глупости.

Я киваю. Я кладу руки на ее бедра и сжимаю руки. Насаживаю ее еще сильнее. Она начинает ерзать. Еще и еще. Я вижу, как соски ее восхитительных грудей набухли, я вижу, как ее щеки начали краснеть, я вижу как у нее сбивается дыхание и ротик ее приоткрылся… кончик языка сквозь зубы. Это было последнее искушение, я уже не мог терпеть. И она это тоже знала.

— Если я кончу раньше тебя, ты меня пристрелишь? — улыбаюсь я, крепко сжимая ее стройную талию.

— Тссс… мой хороший и замечательный мальчик, — она провела язычком по верхней и нижней губе, улыбаясь мне своей самой похотливой улыбкой. Она подвигалась своей попкой по мне, чуть вперед и назад, вперед и назад, плотно сжимая ногами мои бедра. — Тссс… ты же не хочешь испортить мне все удовольствие? Твой перец будет еще стоять полчаса, я читала это в каком-то интересном журнале. И мне хватит этого времени, чтобы получить свое…

Она направляет пистолет мне в лоб. Холодное дуло, несущее мне смерть в не таком уж и отдаленном будущем, коснулось моего лба. Она наклонилась вперед, касаясь своей грудью меня. Она закусила мою нижнюю губу и потянула слегка на себя. Она провела язычком по моим губам. Другой рукой она стянула с меня трусы. И страстно поцеловала меня. В шею. В щеки. В губы. И села на меня.

— Секс с трупом с дыркой в голове? — усмехаюсь я, понимая, что она не сделает это. Я надеюсь, что по крайней мере в процессе.

— Прежде чем пристрелить тебя, я закрою твое лицо вот той подушкой, — на лице у нее вожделение и страсть, но тон ее голоса совсем не шутлив. И я верю ей.

«нет! НЕТ! Я в последний миг не смогу насладиться яростью и ненавистью твоих глаз!? Ты меня уже убиваешь! »

Секс. Страстный, животный, звериный и в тоже время чувственный, эмоциональный, глубокий секс с приставленным ко лбу пистолетом. Ритмичные движения. Вверх-вниз, вперед-назад. Ее глаза в моих глазах. Раз-два… вверх-вниз. Раз-два… Свободной рукой она упирается мне в грудь, гладит ее, поднимается выше к шее, лицо… снова грудь. Мои руки скользят по ее бедрам, талии, по попке, которая сейчас напряжена и возбуждает меня еще сильнее. Я смотрю в ее глаза. Я вижу ее безумную страсть, я вижу ее дьявольскую ярость. Я чувствую ее похоть, я переживаю все ее чувства. От ненависти до вожделения.

«ТОЛЬКО НЕ НАЖИМАЙ НА КУРОК! НЕ НАЖИМАЙ! НЕ ТЕРЯЙ КОНТРОЛЬ НАД СОБОЙ! »

Я молю ее мысленно, чтобы она не делала этой глупости. И в тоже время, я жаждю ее всю. Целиком, как есть. Даже с пистолетом, приставленным к моему лбу. Пять минут. Где-то пять минут и я стал полным извращенцем. Извращенцем, которому нравиться такой экстремальный секс на грани жизни и смерти. Как мало надо человеку для счастья… но все самое интересное еще впереди. Шоу только началось!

Глаза в глаза. Страсть заполняет нас обоих. Она начинает стонать и рука, держащая пистолет начинает дергаться. Еще чуть… еще чуть… я знаю, когда это будет, я ловлю каждый момент. Какие божественные мгновения! Когда женщина на пике возбуждения и готова вот-вот уже… Когда она теряет контроль над собой и ее уносят эмоции и чувства, когда ее разум отключается, и она уже не может владеть собой… Вот именно сейчас… сейчас и нужно получать то наивысшее наслаждение, которое настолько сильнее, чем секс с самой лучшей женщиной, сильнее чем сотня неземных оргазмов, сильнее чем Любовь… Сильнее чем…

— БУУУУУУУУМММММММММММ!!! — кричу я со всей дури. И мой крик заполняет всю комнату, весь дом. До самого подвала.

И ее рука судоржно нажимает на курок, прежде чем она осознает мой поступок. И еще… и еще… и еще… прежде чем она соображает, в чем дело.

Щелк! Щелк! Щелк!

(секунда… две… три…)

Она застывает на месте. Она смотрит на меня, на мой лоб. На пистолет. Который приставлен к моему лбу. Смотрит в мои хитрые глаза. Я ловлю этот миг, когда еще чуть и ее растерянность смениться яростью. Уже другой яростью. Совершенно другой яростью, которая не понравиться мне. Я отшвыриваю пистолет. Я прижимаю ее к своему телу. Она охает, когда я слишком глубоко вхожу в нее. Я переворачиваюсь и теперь она уже внизу. Я наверху. Ее ноги еще до сих пор сжимают мои бедра. Я разрываю ее блузку.

— О! О-о… — стон вожделения вырывается из меня, при виде этих совершенных грудей и набухших сосков.

Она еще в растерянности. Я не дал ей заполниться яростью. У меня есть еще время, я должен успеть. И я успею!

Я рывком раздвигаю ее ноги и задираю юбку еще выше. Я вхожу в нее. Быстро на половину. И уже медленно до конца. Я беру ее руки и раздвигаю их в разные стороны, удерживая их силой. Она извивается, сопротивляется. Стонет. Рычит.

«ну же! давай! давай, крошка! »

Хочет меня укусить. Кусает за плечо. Я наваливаюсь на нее и начинаю ритмично двигаться. Все глубже и глубже. Кусаю чуть сосок правой груди. Потом левой. Провожу языком по шее до ее сладких губ. Прикусываю ей нижнюю губу. Она вырывается. И стонет. Ногами сжимает мне бедра. В глазах ее снова безумная страсть и ярость. Я возбуждаюсь еще сильнее.

«эта божественная ярость в глазах! »

— Аа… Ах, ты!.. О… оо… Ты… Я тебя… — рычит она между стонами и еще крепче сжимает свои ноги. — Я тебя… Ооооо… А! Я тебя убью! Ааа… потом!

Я целую ей щеки, нос, подбородок. Она вырывается. Я выхожу из нее почти весь. Останавливаюсь и отпускаю ей руки. Приподнимаюсь и смотрю ей на грудь.

«эти сиськи просто совершенны! »

(секунда… две…)

Она смотрит на меня удивленно. Я поднимаю медленно взгляд и смотрю ей в глаза. В эти глаза, которые сводят меня с ума. Я ловлю каждое ее чувство. Я ловлю этот миг и когда она готова…

«да! сделай это! »

…я вхожу в нее снова. Быстро. Весь. Плотно прижимаясь к ней низом живота. Она охает. Она выгибается. Она хватает ртом воздух. Я двигаюсь. Все глубже и глубже. Проникая в нее.

И она не выдерживает напора. Ее эмоции уносят ее. Она страстно обнимает меня. Ее острые коготки впиваются мне в спину. Царапают. Она прижимается ко мне. Прогибается, вытягивая шею, спину… Кошка. Дикая кошка, вкусившая сладкий и порочный плод страсти и вожделения.

«у меня тоже есть пистолет, крошка, и ты знаешь, где он! »

Пятнадцать минут безумного секса. Когда разум отключен. Лишь эмоции и чувства, первобытные инстинкты правят нами. Мы наслаждаемся каждым мгновением. Каждым движением. Каждым прикосновением. Я целую ее в губы, погруженный в ее безумные и страстные изумрудные глаза. Она кусает мне плечи и шею, выгибаясь подо мной. Как дикая кошка.

«дикая кошка с зелеными глазами»

Ее ноги то сжимают мои бедра, то опираются на постель, приподнимая ее попку. То задираются вверх. И снова сжимают мои бедра. Ее руки скользят по моей спине. Нежно. Приятно. Или впиваются острыми ногтями в плечи, в зад. Немного больно. Но тоже приятно. Она стонет, я рычу. Я стонаю, она рычит. Дикая ненасытная кошка.

«я хочу тебя всю! всю! »

Нам безумно увлекательно быть вместе. Чувствовать друг друга. И я совершенно не хочу знать, что будет потом. Когда…

«да, детка! ДА!!! »

И она кончает. Я наслаждаюсь этими мгновениями. Я окунаюсь в эти чувства. Ее крик наполняет комнату. Она стонет и кричит. Она рвется наружу, выплескивая свои эмоции. Она…

Я уплываю. Меня уносит река ее оргазма. Я вдруг перестаю ощущать ее тело. Я перестаю чувствовать, как она изгибается своим телом. Ноги и руки ее выталкивают ее вверх. Я не слышу ее криков. Мое «Я» плывет в ярком потоке ее наслаждений. Я впитываю всем телом этот поток. Он мой. Он для меня. Я это знаю. Я забираю свое.

«ДА!!! »

Она вдруг расслабляется. Уже обессиленная. Я чувствую, как я сдавливаю ее своим телом. Мы тяжело дышим. Она смотрит мне в глаза. И я вижу там глубоко сидящую ярость. Отрешенность. Удовлетворенность.

(секунда… две… три… четыре… пять…)

Мы смотрим друг другу в глаза, точно хотим знать самые сокровенные мысли. Я поднимаюсь с нее. Встаю с кровати. Иду к бару. Оборачиваюсь. Боже! Как она прекрасна! Сексуальна и желанна! Растрепанная. Расслабленная. Развратная. Тяжело дышащая и смотрящая на меня. Своим дьявольским ненасытным взглядом. Я достаю бутылку. «Мартини Бьянко». Три четверти в ней еще есть. Наливаю треть стакана и еще две трети свежевыжатого апельсинового сока. Из холодильника. Молча даю ей стакан. Наливаю себе. Половина мартини. Половина сока. Мы пьем, смотря друг на друга.

«ты ждешь что будет дальше? ты ждешь что я буду делать? »

Я убираю пустые стаканы. Открываю другой шкаф и достаю из-под одежды обойму. Восемь патронов. Показываю ей. Молча.

«видишь, как все просто? »

Ярость начинает заполнять ее. Я вижу это и ухмыляюсь. Она скалит зубы. Но она слишком расслаблена сейчас, чтобы что-то сделать. Она не может собраться с мыслями. Они блуждают у нее в голове. Не давая ей шанса сосредоточиться. И она знает, что я это знаю тоже.

«шоу продолжается, крошка! акт два! сцена насилия! »

Я подбираю пистолет. Навожу на нее. Спускаю курок.

Щелк! Щелк! Щелк!

Она вздрагивает. Показываю ей пустую обойму. Медленно качаю головой, все еще

продолжая ухмыляться.

«в этом акте актеры играют без слов! полное взаимопонимание! »

На ее лице удивление. Нерешительность. Расстроенность. Ярость…

«ярость! да… давай, давай! »

Она чуть приподнимается на локтях. Открывает рот и хочет что-то сказать.

— Тссс… — прикладываю я палец к губам и качаю головой.

Показываю пистолетом на ее юбку и блузку. Раздевайся, дорогая. Теперь твой черед. Она молча делает это. Ненавидя меня всем своим телом.

Нет, нет, крошка. Теперь мой черед веселить себя. Я вставляю новую обойму в пистолет. Снимаю с предохранителя. Ужас в ее глазах. В этих прекрасных, чарующих, полных ярости глазах. Ужас входит в нее.

(секунда… две… три…)

«теперь мой черед делать из тебя извращенку! »

Но я позабочусь о своих нервах. Все будет тихо, дорогая. Я буду аккуратен и внимателен. Я буду нежен. Я улыбаюсь. Моя улыбка искренняя. Я излучаю доброту.

«я буду нежен в своей жестокости. и жесток в своей нежности. »

Я иду снова к шкафу. Смотрю на нее. Взгляд мой хитрый и опасный. Она смотрит на меня недоверчиво, следя за каждым моим движением. Ее грудь… Ее соски…

«я постараюсь быть очень внимательным, и по возможности осторожным»

Я достаю из шкафа глушитель и делаю страшную ухмылку. Наемный убийца и его беззащитная жертва. Она инстинктивно пытается отодвинуться прочь. Но руки и ноги еще расслаблены после бурного оргазма. Слишком бурного. Она глубоко дышит, стиснув зубы, и ярость наконец-то заполняет ее всю.

«я хочу тебя! сейчас и именно такой… черт, снова встает! »

Я подхожу к бару и располагаюсь так, чтобы она не видела мой поднявшийся член… теперь я из тебя сделаю тоже извращенку!

«бам… бам… бам… надеюсь, я не промахнусь…»

Наливаю себе еще мартини. Без сока. Ухмыляюсь, глядя на нее. Какова она! Растрепана и насторожена. В тихой ярости, в бессильной злобе. Источая страсть и вожделение. Ее груди… Бедра… Стройные и сильные ноги. Ее животик напрягся. Как сексуально!

ПУФФФФ!!! Первая пуля входит в подушку около ее левого соска. Она дергается

и…

ПУФФФ!!! Вторая пуля входит в подушку около правой груди.

«я буду очень осторожен, я буду очень внимателен…»

Она судорожно глотает воздух. Ее губки раскрываются, обнажая ее прелестные зубки. Она ненавидит меня. Она готова меня разорвать на части . Ее грудь…

ПУФФФ!!! Третья пуля между ног. Очень близко к… очень.

«это романтично, не так ли? »

Она дергается резко в сторону, на другой край кровати. Ее упругая попка…

ПУФФФ!!! Четвертая пуля оставляет дырку перед ее локтем. Едва-едва не задев его.

— Хххх… — хрипит она, оглядываясь через плечо. Вся ее ненависть направлена на меня.

— Тссс… — говорю я, снова улыбаясь искренне.

Мы смотрим друг на друга.

(секунда… две… три… четыре…)

Мы глубоко дышим. Мы как два диких зверя. Она ухмыляется, разгадав мой замысел. Чуть ерзает попкой и чуть раздвигает ноги. Она скалит зубы и источает ярость через свои глаза. Она возбуждается…

«ты снова хочешь меня, крошка? »

ПУФФФ!!! Пятая пуля пробивает подушку около ее уха. Перья вылетают и оседают на ее растрепанных волосах. Я обхожу кровать, держа ее на прицеле. Она возбужденно дышит. Какие-то звуки исходят из ее груди. Она тихо рычит. В ярости. В возбуждении. Ее соски…

Она медленно поворачивается боком ко мне. Рассматривает меня. Снизу вверх. Ухмыляется, на секунду задержав взгляд на моем члене.

Смотрит в мои глаза. Смотрит на пистолет. Следит за каждым моим движением. В глазах — страх и ярость. И похоть.

«я хочу тебя именно такой! и я вижу, как ты хочешь меня снова! »

Я рычу чуть слышно. Наклоняю голову вперед и оскаливая зубы. Я подхожу еще ближе к кровати. Останавливаюсь напротив нее. Мы смотрим друг другу в глаза. Шоу продолжается. Главный Герой как всегда спасает мир от войны. Да здравствует любовь! И секс!

(секунда… две… три…)

ПУФФФ!!! Шестая пуля пробивает подушку по обе стороны ее шеи. Она вздрагивает. Она пугается. На миг я вижу в ее глазах отчаянье. Боль. И…

«теперь ты — как я, добро пожаловать, крошка! »

Я смотрю на ее тело. От ног поднимаюсь к ее глазам. Эти изумрудные божественные глаза. Наполненные всем тем, что так возбуждает меня все сильней и сильней. Я ставлю на предохранитель пистолет. Я достаю обойму. Я показываю ей, что там пусто. Я дергаю затвор и показываю, что там остался один патрон. Один блестящий патрон. Я вставляю обойму обратно. Медленно. Смотря ей в глаза. Я наблюдаю за ее эмоциями. За ее чувствами.

«не прячь от меня свои желания! »

Вожделение. Страсть. Ярость. При виде одного патрона. Я снимаю с предохранителя. Целюсь ей в лоб. Не спеша. С чувством. Наслаждаясь яростью ее глаз. Но она не боится. Она ждет…

«я буду очень осторожен, крошка…»

Я опускаю пистолет чуть ниже. Ниже животика. К ногам. Поднимаю его снова к ее лбу. Лицо мое серьезно. Бесстрастно. Глаза холодны. Она чувствует это.

И ярость сменяется страхом. Ее чувства ломаются. Теперь она та самая девочка, которую я видел в оптический прицел два года назад. Когда… пуффф!.. и пуля вошла в лоб ее жениха, Антонио Кальдегос. Правая рука одного известного наркобарона.

— БУУМММ! — говорю я. Четко. Громко. Без интонаций в голосе.

Она дергается и сжимает ноги. Я вижу, что глаза ее закрыты… страх. Так и должно быть.

(секунда… две… три…)

Я подхожу к бару, кладу осторожно пистолет и возвращаюсь к кровати. Она открывает глаза и встречается со мной взглядом. Смотрит вниз. Видит, что…

«мы же теперь извращенцы, не так ли? »

И я набрасываюсь на нее. Она кричит. Извивается. Ногами пытается ударить меня. Но безуспешно. Я фиксирую ей руки и ноги. Она выгибается как дикая кошка. Полная ярости… и нераскрытого вожделения. Я вижу это в ее глазах. Там, глубоко в потаенных уголках, ее души. Но мы же никуда не спешим?

— Ты! Сволочь! — рычит она сквозь зубы. — Ты… Я тебя… УБЬЮ!

Мы играем какое-то время. Она в жертву. Я в насильника. Роли поменялись. И это тоже интересно.

— Скотина! Я так долго искала тебя! СВОЛОЧЬ! ПОДОНОК! — хрипит она, придавленная мною. — Я тебя убью! Я тебе отрежу…

Я провожу языком по ее соску. Она вырывается. Но я настойчив. Я обвожу язычком вокруг соска. И вверх. По груди, по шее. По ее эрогенным местам. Я знаю все ее эрогенные точки…

«ты удивленна? я знаю все про тебя! »

Она выгибается и застывает. На миг. И я пользуюсь этим мигом. Я провожу языком по другой груди. Именно так, как надо, чтобы…

— Ты… Ты… О… о… о… СВОЛОЧЬ! — толи стонет, толи рычит она.

Плечики, шея, щеки. Губы, грудь, животик… я удерживаю ее и перебираю все ее эрогенные зоны. Языком, проводя именно так. Как нужно, чтобы ей было приятно. Чтобы ее возбуждало. Она ругается, она стонет, она выгибается. Но не вырывается. Я проверяю ее. Я ослабляю хватку.

(секунда… две…)

Целую ее в губы. Проникая языком внутрь. И она отвечает мне своей страстью. Ее похоть снова выходит наружу. Мы катается по кровати. По простреленной в восьми местах, кровати. Мы делаем друг другу приятно. И снова вхожу в нее. Она охает. Вперед-назад… вперед-назад… Она стонет и ругается. И я вижу, что это ее лишь только заводит. Как заводит меня ее блеск развратных глаз. Ее вожделение и ярость сделали меня извращенцем. Мой пистолет и мои домогательства сделали ее извращенкой.

«как тебе такое? »

Она рычит от наслаждения и снова становиться кошкой. Десять минут безумного страстного, звериного и желанного секса. Я кончаю, и она присоединяется ко мне. Я отдаю ей свои наслаждения, отдаю ей самое-самое, что есть у меня. И снова мой разум плывет в ее эмоциях. Мы в друг друге. Нам хорошо. Этот миг мы стараемся продлить как можно дольше. Еще дольше. И еще… пока есть силы. Хотя бы у одного… Еще… и еще чуть. Я на ней. Она крепко сжимает меня. Я чувствую, что у меня исцарапана вся спина. Мы глубоко дышим. Мы смотрим друг другу в глаза.

(секунда… две… три… четыре… пять… шесть…)

Я поднимаюсь. Она чуть охает, когда я выхожу из нее. Я надеваю трусы и майку. Подхожу к бару и беру пистолет. В ее глаза недоумение. Страх. Расслабленность. Удовлетворенность. Ненависть. Она не знает какие чувства ей испытывать. Она растеряна. Она смущена. Она смотрит на меня непонимающим взглядом. Я даю ей пистолет. Заряженный пистолет. Отхожу назад и развожу руки, обращая ладони к ней. Я не говорю ей ни одного слова. Едва улыбаюсь. Я закрываю глаза. Я мысленно прощу прощения. Открываю глаза. Пистолет нацелен на меня. В сердце. Она не промахнется.

Я смотрю ей в глаза. Но я не вижу там той ярости. Там нет той ненависти. Там нет того страха…

«усталость. отрешенность. забвение. »

Я подхожу к ней и вынимаю, не спеша, пистолет из ее рук. Она плачет. Я сажусь рядом и протягиваю руку к ее лицу. Она отталкивает меня. Я настойчив. Я подтягиваю ее к себе. Она отбивается, бормочет разные слова. Я не разбираю их. Я не хочу их слышать. Видимо что-то плохое. И про меня. Я кладу ее голову к себе на колени и глажу ее по шее, щеке, волосам, касаюсь пальцем ее губ, подбородка. Касаюсь ее груди. Провожу рукой по спине. Она успокаивается. Всхипывает.

(секунда… две… три… четыре… пять… шесть… семь…)

Это кажется вечностью. Я смотрю на нее. Она беспомощна. Она незащищена. Я укрываю ее одеялом. В одеяле пять дырок от пуль. И надо менять матрас. Она засыпает. У меня на коленях. А я глажу ее, придерживая голову одной рукой и думаю…

«почему бутылка с мартини так далеко? я не дотянусь до нее… я не дотянусь»

Снова проходит целая вечность. А на самом деле не более десяти минут. Я хочу осторожно встать и подойти все-таки к бутылке. Я чуть приподнимаюсь.

— Не оставляй меня, — шепчет во сне она, обхватывая рукой меня за талию. — Не оставляй меня, Антонио, — шепчет она и я сдаюсь.

Раз и все. Вот так все случается быстро.

Слезы появляются у меня на глазах. Я безмолвно плачу, смотря в окно. Там уже вечер и звезды на темном небе призрачно мерцают. Я разговариваю сам с собой. Губы мои шепчут проклятия, слова любви, слова прощения. Я выпадаю из этого мира и замыкаюсь в себе.

Я наемный убийца. Я убираю тех, на кого приходит заказ. Мои работодатели считают, что лучше будет, если непричастный к секретным службам человек будет устранять тех, кто мешает государству. Своими неправильными делами. С кем государство не смогло договориться. Или же договаривается определенными способами… Антонио Кальдегос, может, и был хорошим парнем. И по большому счету надо было убрать босса. Но с ним видимо хотели договориться по-хорошему. Попугать его. Убрать кого-нибудь из его ближнего окружения. Показать ему на что способны они. Нет ничего более устрашающего и циничного, как убрать прилюдно человека на ежегодном празднике во имя какого-то святого. Мне даже и не нужно было знать, что за праздник, по какому событию и зачем он вообще нужен. Я знал, что там будет моя цель. В такое-то время, в таком-то месте. И все.

И там была она. Девушка с изумрудными глазами, пышными, длинными распущенными волосами огненного цвета. В красном облегающем платье. Вожделение сквозь оптический прицел. Я любовался ей, рассматривая каждую деталь ее тела. Следил за каждым ее движением. Какая грация. Какая пластика тела! Какие заманчивые формы! Я был готов уже кончить… но тут я увидел свою цель.

Вдох-выдох.

(секунда… две… три)

Человек зашел в передвижной туалет. Закрыл за собой дверцу. И я нажал на курок. И еще два раза чуть ниже первого выстрела.

ПУФФ!!! ПУФФФ!!! ПУФФ!!! Глушитель поглотил все звуки выстрелов.

А потом был крик! Потому как кто-то проходил не вовремя мимо. И видел, как на двери сортира появились три дырки. Это акция устрашения. Это было даже к лучшему. Чтобы это заметили как можно раньше. У меня был план отхода. Но… черт меня дернул посмотреть в прицел, чтобы оценить ожидаемый эффект. Я был уверен, что цель убрана, но все-таки… Я приготовился. Я сосредоточился. Готовый нажать снова на курок. Даже если мне придется стрелять сквозь толпу… Тем я и был ценен своим работодателям, что при любых условиях я поражаю свою цель, не задевая при этом ненужных людей. Почти всегда.

Крики… много криков. Толпа. И она. Красное платье мелькнуло среди людей. Кто-то открыл дверцу сортира еще раз. Зачем? Я закрыл глаза. Я не хотел этого видеть. Но заставил себя. Она плакала, сидя в коленях человека с дыркой во лбу. Она рыдала. Плечи ее сотрясались. Видимо я убил кого-то, слишком значимого для нее.

Бывает… и такое.

Потом она повернулась. И мне показалось, что она смотрит сквозь оптический прицел. В меня. Ненавидящим взором. Полным ярости. И…

«признайся в этом. признайся себе в этом…»

и…

«скажи себе это. скажи это, о чем ты старательно пытался забыть эти годы…»

и…

«ДА!!! ЕЕ ВЗГЛЯД!!! ЧТО БЫЛО В ЕЕ ВЗГЛЯДЕ??? »

и…

«ПРИЗНАЙСЯ В ЭТОМ! »

и… да. Я увидел в ее взгляде свое Вожделение. Свою Страсть. Свою… Любовь? Это был яростный, ненавистный, безумный, ищущий взгляд. Я был очарован им. Я смотрел сквозь прицел в ее глаза. И, казалось, что она смотрит в мои.

(секунда… две… три…)

Вдох-выдох. Быстро-быстро вон отсюда. По сценарию отступления. На все у меня есть четыре минуты. Добраться до машины. Снять камуфляж. Спрятать снаряжение и… въехать на праздник. В качестве туриста. Хороший план. Сам придумал. Но…

«ее глаза, ее взгляд, я видел это…»

Я повернул в другую сторону. Я ехал совершенно в другую сторону. Прочь от той деревни, по запасному маршруту, который не предрасполагает к быстрому исходу. Мне понадобилось два дня, чтобы выбраться из страны. И все это время ее взгляд, ее глаза, ее лицо… ее грудь…

«яростный блеск ее зеленых глаз. там было это… что возбуждало меня. »

я закрывал глаза, и ее образ вставал передо мной.

Все закончилось через два дня, как только я выбрался из страны. Через неделю я почти не вспоминал о ней. Через месяц я уже забыл. Специфика работы. Забывать ненужные детали. Чтобы спалось спокойнее.

А потом… потом все началось снова. Через два года, три месяца и одиннадцать дней с того самого момента. Но это уже другая история… Это история про Любовь и Опрометчивые Слова. Может это и к лучшему, что я их сказал? Рано или поздно, она бы сама догадалась. Раз уж она знала, где искать наемного убийцу, видимо она в своих поисках добралась до некоторых людей, с которыми у меня были контакты.

«Но как? КАК??? »

И это тоже отдельная история, как она смогла это сделать.

Когда-нибудь я об этом ее спрошу. А сейчас…

«вот именно, что сейчас? »

…сейчас она спит. И я тоже посплю. Я очень устал. Мы поспим вместе. Нежно обнявшись. Прижавшись к друг другу. Именно так. А как иначе? А утром… утром…

Я смотрю на пистолет, лежащий на стойке бара…

«один. всего один патрон. шоу все еще продолжается. »

Я осторожно уложил ее на простреленные подушки. Разделся сам и лег рядом. Прижавшись к ней нежно. Чувствуя тепло ее тела. Поцеловал ее. Губы, шея, грудь. Она улыбнулась во сне. И обняла меня. Мы были снова вместе. Нам было приятно.

Уже засыпая окончательно, сквозь дрему, мне пришла одна мысль. Которая порадовала меня своей логичностью и ясностью.

«Кто-то ведь завтра проснется первым. Кто подойдет к барной стойке? Кто-то же должен быть первым? »

И что-нибудь обязательно случиться интересное.

Очень интересное, что принесет в наши отношения ясность.

Я просто это знаю.

Я в этом уверен.

А теперь спать. Спать…

Несколько часов приятного сна, рядом с той, которая…

Все-таки это Любовь.

И в этом я тоже уверен.

Потому как она началась еще два года назад.