Таможня даёт добро

Таможня даёт добро

(- Есть контакт…!)

Семён Семёнович, начальник не большего, но очень важного отдела на таможне после обеденного перерыва задумчиво смотрел в окно, в котором его лысая голова блестела, как яркое солнышко на ясном небе.

Он обвёл опытным глазом таможенный двор, и ему предстали - проходящий дворник с лопатой, окинувший ненавистным взглядом огромный  сугроб, и два рядовых таможенника играющих в балду.

- Да, наверное, и вправду говорят, что душа принадлежит богу, а плоть людям – думал про себя начальник отдела растамаживания, доставая из кармана конверт с долларами и пересчитывая вознаграждение за «пропущенную «фуру» с фейхуёвым вареньем.

- Да где же это она…. эта моя Елизавета Ивановна, куда она запропастилась? – взволнованно посмотрел он на тикающие часы на стене. Он ждал Елизавету Ивановну, глубоко проникнувшись воспоминаниями о прошлой встрече. А до начала совещанья оставалось ещё целых сорок минут….

- Ведь, вполне бы можно было ещё успеть… - думал он.

Начальник отдела, не спеша, закурил и, усевшись на удобный и широкий подоконник своего кабинета, стал гладить тёплое дерево подоконника потной рукой.

- Да-а-а… - задумчиво протянул он, продолжая поглаживать подоконник и вспоминая, как вчера на нём, на этом же самом месте…. сидела Елезавета Ивановна…

- Наверное, тот человек, который строил и проектировал эти подоконники, знал в них толк. Смотри-ка, как он здорово и высоту подогнал, и ширину, и ведь из дерева же сделал, а не из бетона, что бы заднице Елезаветы Ивановны  на нём, стало быть – тепло было…

Елизавета Ивановна, аппетитная замужняя дама сорока лет была не то, что бы его любовницей, а так,   потрахивал иногда её Семён Семёнович закрывая глаза на маленькие нарушения в её работе.

Была, знаете ли, в ней какая-то такая изюминка, от которой по телу Семёна Семёновича всегда пробегала нервенная дрожь. Её образ со строгим лицом, и строгий деловой костюм работника таможни, на первый взгляд совсем не относящий эту женщину к дамам лёгкого поведения,   при одной только мысли…. так возбуждали и заводили Семёна Семёновича, и так поднимали его настроение, что он сейчас в ожидании, с особым таким желанием опять нервно посмотрел на часы…

- Да где же эта бабец? Ведь вечно эти бабы опаздывают на важные мероприятия – стукнул он ребром ладони по подоконнику, снова метнув взгляд на часы.

Тут в дверь тихонько постучали…

- Да, да, войдите! – отозвался строгим голосом Семён Семёнович, уже было, начав терять всякую надежду. Дверь его кабинета распахнулась и на пороге во всей красе предстала запыхавшаяся Елизавета Ивановна.

- Я к вам на подпись…. – сдувала локон с лица его подчинённая.

- Ну, что же это вы так долго то, Елизавета Ивановна, хромает, понимаешь ли, у вас дисциплина, хромает. Вы же знаете, что у нас на таможне всё должно быть строго, у нас здесь шутки не шутят…. – ласково пожурил её Семён Семёнович, закрывая дверь кабинета на ключ и задёргивая занавески.

- Присаживайтесь – любезно предложил он ей, и дама, положив бумаги на стол, осторожно присела на краешек стула.

- Да не туда! – нервно поправил её Семён Семёнович, указав взглядом на подоконник.

- Ой, извините меня, пожалуйста, совсем я закрутилась на этой работе. Там «фура» с яблоками стоит из Румынии, настырные они какие-то попались, но не хотят нам деньги платить и всё тут, вот народ пошел, а ещё хотят, что бы таможня дала добро – жаловалась Елизавета Ивановна, поднимая юбку и снимая колготки с трусами.

- Ладно, потом р-р-разберёмся! –  зарычал начальник, начиная в себе всё больше и больше ощущать ту самую…. нервенную истому…

- Ну, что скажите, Елизавета Ивановна…?

- Семён Семёнович – я готова…. И эти слова для него были такими тёплыми, как французский коньяк, от которого тепло стало разливаться по всему его телу.

- Вы в полной боевой готовности?

- Так точно, Семён Семёнович, в самой полной!

- Полная боевая готовность, номер один – ответила ему Елизавета Ивановна, сняв бюстгальтер и подперев руками обе свои груди в сторону Семёна Семёновича.

- Ну что, будем её растомаживать? – подходил к ней Семён Семёнович уже без штанов, отодвигая рукой от лица листочки фикуса.

- Конечно же, Семён Семёнович, а то она ещё затаможеная – раздвинула ноги Елизавета Ивановна, и Семён Семёнович впился в её губы, которые прямо обожгли его душу

.

- Таможня, даёт добро? – на секунду оторвавшись, переспросил её Семён Семёнович.

- Даёт добро! – вторила ему Елизавета Ивановна.

- Р-р-р-р – зарычал Семён Семёнович, хватая за груди Елизавету Ивановну.

- Начинаем растомаживание!? – продолжал рычать Семён Семёнович.

- Начинаем! – вторила ему Елизавета Ивановна.

- Сближение на таможне пошло…

- Есть сближение! – начала потихоньку крутить своим задом на подоконнике Елизавета Ивановна…

- Контакт! – теперь уже не выдержав, тигром зарычал Семён Семёнович…

- Есть контакт! – и Елизавета Ивановна вдруг закрутила своим задом с таким усердием, что в глазах Семёна Семёновича поплыли разноцветные метлечки.

- У-у-у-у, ё-ё-ё-ё, трах бабах! – вдруг вместе с рыком восторженно вырвалось у Семёна Семёновича, и его мысли обогнали дрожь…

- Семён Семёнович, вы бы это…. поаккуратнее с растамаживанием то, а то забеременею – после вашей растаможки, причесывалась перед зеркалом Елизавета Ивановна.

- Ладно, буду стараться – ответил ей Семён Семёнович, вытирая  носовым платочком пот со своей лысой головы.

- Так, а теперь скажите как мне, пожалуйста, когда мы будем теперь её затамаживать? – упёрся он взглядом в Елизавету Ивановну.

- Да так же, наверное, завтра после обеда…. – ответила ему работница таможни и, сказав пока, пока – сделала начальнику ручкой, закрыв дверь кабинета.

- Смотрите там у меня, на затамаживание не опаздывайте – вдогонку  улыбнулся ей Семён Семёнович.

На завтра всё повторялось примерно так же, и ещё долго так было, ещё долго «таможня давала добро», пока в один прекрасный день Елизавета Ивановна – добро не дала…

- Как так? – вдруг удивился Семён Семёнович.

- Так, забеременела я тут с вашими, затамаживаниями и растамаживаниями! – ответила ему Елизавета Ивановна.

- Да и муж уже стал догадываться – продолжила она, тем самым, дав понять своему начальнику, что кончен бал и погасли свечи, и «таможня добро» больше не даст…

Начальник отдела на таможне после обеда опять печально смотрел в окно, по-прежнему сверкая в нём  своей лысиной, и мысли у него на этот раз были печальные…. Ему казалось, что на то время, когда таможня давала добро,   дела у него на работе шли куда лучше….

Он достал из кармана конверт с обгрызенным краем…

- И что он такой обгрызенный то, мыши у меня в карманах завелись, что ли? – подумал Семён Семёнович.

А во дворе по-прежнему махал метлой дворник, и два рядовых таможенника по-прежнему после обеда резались в балду…

Андрей Днепровский – Безбашенный.

21 февраля 2005г.