Ещё нацелуемся!

.. Как можно совмещать одно с другим – я не знаю. Но средний палец правой руки,

пробравшись через щетинку волос, опять достиг этого свода, этого уголка губ, за

которым бездна... И в этот момент я ещё внимательнее прислушиваюсь к тебе...

«Взять может лишь тот, кто даёт» – не знаю чья это фраза, но она лучше всего отра-

жает основной смысл человеческой жизни, смысл его отношений с окружающими

людьми и внешним миром в целом...

.. Окунаю палец в тёплую влагу между губ и он становится скользким. Теперь его

скольжение по набухшему своду и по внутренним губкам будет более нежным...

.. Мама, зачем ты подарила мне такие крупные пальцы и руки с огромными ладо-

нями? Не для того ведь, чтобы я стал пианистом? Хотя я очень прилежно учился в

музыкальной школе, особенно, когда вслед за моим уроком был урок у Наташки.

И я ждал окончания этого урока, чтобы потом провожать Наташку домой (Кот-

тедж, в котором она жила, стоял напротив моего дома, метрах в ста. Из окна своей

комнаты я мог наблюдать за её окнами. Это было и хорошо и плохо. Я допоздна

смотрел на свет в этих окнах и мечтал о нашей любви.)...

.. Мои руки всегда горячие – и зимой и летом. Это тебе  нравится... Вот, твоё дыха-

ние начинает слегка учащаться. Услышав это я словно получаю какой-то заряд

(Ты приняла мои ласки! Тебе хорошо со мной!)...   Включаю правый поворотник

и съезжаю на обочину – вести машину в таком состоянии не могу, пропадает всякий

страх. Затем врубаю сигнальные огни и пусть они себе мигают до потери пульса. А я

сейчас хочу потерять пульс совсем от другого...

.. Твои пухлые губы уже ждут нетерпеливо. А я вспоминаю, как губы младенца отыс-

кивают сосочки, и первым делом начинаю проникать к этим твоим волшебным ягод-

кам. «Да, да, да... » - шепчешь ты – «поласкай мне груди и сосочки! ». Они топорща-

тся и просятся мне в рот, как два маленьких вкусных, аппетитных  хулигана...

.. С тобой я напрочь забываю о времени. Единственное, что мне напоминает о том,

что из его арсеналов утекло ещё несколько часов – это голод. И тогда я готов не

только целовать тебя, но и съесть (Аппетитней женщины у меня ещё никогда не

было. Как ты умудряешься так вкусно и ароматно пахнуть? Ума не приложу!)...

.. Я где-то читал, что некоторые мужчины во время оргазма теряют сознание. Это не

про меня. Я его не теряю никогда. А кто же тогда будет слушать самую прекрасную

в мире музыку – твои стоны? Это предвестники твоего оргазма, или оргазмов. Я те-

бя еще совсем мало изучил и готов исследовать твои эрогенные зоны и чувства всю

оставшуюся жизнь... Мой оргазм без твоих стонов тоже будет неполноценным –

серым и будничным. И поэтому я обязательно должен их дождаться, поэтому я ино-

гда останавливаюсь на несколько секунд и поджидаю тебя, чтобы не улететь в оди-

ночку... В самый первый раз ты поняла меня неправильно (ты подумала, что мне

что-то не понравилось) и замерла в немом ожидании. Это продолжалось лишь нес-

колько секунд, после чего ты вернулась ко мне, но я уже улетал, не дождавшись те-

бя (такое бывает ещё и тогда, когда долго был без женщины).

.. Зачастую женщины врут, молчаливо или немногословно, что им было хорошо. И

это главное, что должен почувствовать настоящий мужчина.. Хорошо-ли тебе было

на самом деле, или это искусная актёрская игра? Я уверен, что тебе было хорошо...

На сколько я тебя знаю: искренность – твоя отличительная черта, во всём...

.. Секс в машине. Удобно или неудобно? Уютно или неуютно? Я думаю, что это в

первую очередь зависит от силы обоюдного желания, а затем уже от марки авто-

мобиля. Но в Запорожце и Жигулях не стал бы наверное этим заниматься.. Вспом-

нилась прибаутка про Запорожец и Чернобыль (пусть простят меня участники тех

драматических событий): «Запорожец – не машина, чернобылец – не мужчина».

А в высоком автомобиле с длинным уютным кузовом «сам Б-г велел», особенно,

если не на шутку разыгралась непогода и нам некуда спешить...

.. Я не знаю как это называется. Может быть «послевкусие»?.. Я не хочу тебя выпу-

скать из рук. Тебе тепло и уютно... Ты даже уснула сладким сном на несколько ми-

нут, как дитя... И улыбка такая же – на поллица... А я даже не целую тебя, чтобы не

разбудить... Ещё нацелуемся. Жизнь ведь у нас очень длинная...