Бой с Тенью

Солнце клонилось к закату. Шел уже третий час, как огромная Щука таскала Витька по всему озеру, не останавливаясь ни на минуту.

Подхватил он ее,   уже, когда смотал удочки и выгребал своим единственным веслом в направлении избушки.

- Бойся ходить на ямы, - звенело у него в ушах предупреждение Бороды. – Там такая тварь водится,    что если встретишь  получится настоящий бой с Тенью.

Тенью  мужики  прозвали огромную щуку  обитавшую на ямах Мелкого с давних времен.

К слову сказать, к ямам Витек и  близко не подплывал. Когда до берега оставалось  каких-нибудь метров сорок-пятьдесят, он, вдруг,   заметил, как самоловка, выставленная напротив мыска, медленно стала сползать.

- На травянку не похоже,   та сразу вскачь идет. Развязалась, - подумал пацан, и нехотя,   поехал к жерди. -  Надо поправить. Непорядок на ночь оставлять не взведенную самоловку, не правильно это.

Витек привык, что б на озере у него все было правильно. Бечева медленно уходила от жерди, но не в берег к кустам, а почему-то в сторону ям.

- Совсем окунек на солнце перегрелся, - подумал Витек, - прет в противоположную сторону и хоть бы что. Еще подцепит там, на глубине корягу,   потом не наныряешься, еще и обрезать придется. Якорь жаль.

На всех самоловках в этот раз у них были настоящие латунные якорьки, которые дядька привез из последней поездки в Архангельск, где он продавал связанные за зиму сети по очень даже хорошей цене и запасался патронами, порохом и особенно картечью, которой всегда была нехватка в этих местах.

До кола  (места, где была самоловка)  оставалось метра полтора, как, вдруг, движение бечевы прекратилось.

- Ну,   все,   куда-то приплыл, - подумал парень с сожалением, пытаясь зацепить веслом веревку.

На противоположном конце что-то тихо булькнуло.

- Похоже, все же съели, - мелькнула у него мысль и он начал наматывать веревку на руку, сняв для удобства самоловку с шеста. Как только до якорька, по подсчетам Витька,   осталось метров восемь- десять он,   вдруг,   почувствовал какое-то напряжение. Снасть пошла внатяг. Было такое ощущение, что она все же тянет какую-то корягу.

Медленно-медленно он начал забирать на себя бечеву. Уж очень не хотелось ему сейчас нырять за якорем. Снасть поддалась и также медленно как он ее подтягивал  стала подниматься со дна.

- Отменную корягу тащу, - подумал пацан, - чертов окунек, чтоб ему не ладно было.

При этих словах кепка, которая и так еле держалась на чубастом лбу паренька, резко поднялась вверх вместе с волосами. На него из воды смотрела щучья башка!? Никак не меньше чем голова трехгодовалого быка Арсения из соседней деревни, только вытянутая и приплюснутая с двух сторон.

- Ну что? Поиграем? - сказала щука, - кто кого,   как думаешь? Давай попробуем. Кто не спрятался я не виновата!   - и с этими словами она показалась Витьку вся.

Тело пацана сразу застыло как каменное, язык онемел, глаза не мигая, остекленело  смотрели на рыбину.

Щука же (а это была, именно, Тень) размером никак не меньше самого Витька, а, может быть, и больше, но уж толще - это точно, решила все сделать одним мгновением.   Она резко дернулась в сторону, отчего парень чудом остался на плоту, так как броды  (сапоги с отворотами «по самые помидоры») зацепились за жердь плота и он успел упереться ногами в стопорящее бревно.

Дальше он помнил все на автопилоте. Щука таскала его по всему озеру. Несколько раз меняя направление, перепрыгивала через плотик (плотик-то не ахти какой был, надо было дядькин брать, но кто ж знал-то), стараясь при этом хвостом сбить его с плотика, но Витек все время держался за  бревно-стопор,    как привязанный и никакая сила уже не могла его от него оторвать.

Он бы уже давно отпустил эту дуру,   по добру по здорову (себе дороже), но нож при первом же ее ударе ушел под воду вместе с удочкой и кошелем (последние он потом выловил, а нож так и не нашел, побоялся в воду лезть), а без него перерезать бечевку было нечем.

Неизвестно чем бы закончилось это состязание, если бы не проснувшиеся мужики.

Подгребая на своем плотике к смертельно напуганному Витьку, дядя Толя приговаривал:

- Говорил же тебе,   не заезжай на ямы! Эх, племяш, не слушаешь ты меня никогда. А в этом деле двух раз не быват.

Борода за всем происходящим предпочел наблюдать с берега, мирно покуривая самокрутку и приговаривая,   - Лохнеско чудовищо он поймал что ли? Как таскает! Как маленький катер! Ай,   нехорошо это,   нехорошо! Можно тайные силы озера потревожить, оно потом будет мстить за это.

- Обрубай веревку, Толя! Слышь че говорю?!?   Обрубай!

- Но дядька был еще более,   чем Витек уперт и азартен.

Он воспользовался моментом, чтобы снять снасть с руки племяша и закрепить ее на бревне и уже предвкушал,   как он достанет этого гиганта,   как,    вдруг, все успокоилось.

Бечева была свободна.

- Оборвала,   такую веревку оборвала, - удрученно выдохнул Анатолий и начал было подтягивать снасть, но в это время щука вышла из воды рядом с плотами...

- Не говори никому - не надо, - сказала она, - а встретишь Жовдета не тронь его, он мой.

И с этими словами она с силой выплюнула в дядьку якорек, который все это время,   оказывается,   просто зажимала в пасти.

Якорь попал дяде точно в глаз и повис на успевшем его прикрыть веке.

- Ты слышал, - хрипло сказал Толя,   обращаясь к Витьку и вынимая якорь из века.

- Слышал? - снова спросил он.

- Я ничего не слышал, - промычал глухо Витек, облизывая раненную руку, - и тебе не советую об этом  никому говорить.

- Ты что уже с ней до меня пообщался, - все сразу понял дядька.

- Угу, пообщался.

- Ладно, поехали, - прошипел дядя Толя, - уху варить. Есть на уху то?

- Одни сороги.

- Ага,   одни, - подтвердил дядя. – Нет,   вот один окушарик все же к тебе залетел. Ткнул он пальцем в корзину.

- Не было там никакого окушарика, - цыкнул зубами Витек. - Я и не ездил сегодня на окуневы места. Вот здесь на плесе просидел полдня,   пока эта сучка не подтянула меня.

- А за сучку ответишь, - рявкнула Тень  так, что даже Борода на берегу насторожился (она оказывается все это время находилась возле плотов и никуда не торопилась уплывать) и так двинула по плотику Витька, что он как пушинка перелетел на плот дядьки вместе с рыбой.

- Свят, свят, свят, - перекрестился дядя Толя, который первый раз, действительно,   посчитал, что все это синдром выпитого им накануне. Сейчас же у него сомнений уже не оставалось.

- Нечистая, больше я сюда не ходок, только бы выбраться сегодня отсюда. Давай, ужинаем и отваливаем, - сказал он  стучащему зубами Витьку.

#