Сны через столетия

Книга попалась на редкость удачная. Средневековые замки, мрачные подземелья, камеры пыток. Мурашки по коже! Сижу у камина, кутаюсь в теплый плед и не отрываясь проглатываю страницу за страницей. Часы пробили полночь. Неужели уже так поздно? Еще эхом отдавался бой часов, казалось, заглядывая в каждый уголок, долетая до пыльного чердака и возвращаясь обратно, неся с собой отголосок висящей там паутины и пыли. Огонь в камине отбрасывал на стены причудливые, пляшущие тени, сливающиеся в каком-то диком ритуальном танце. Тишина давила на уши и так хотелось спать, но книга манила, манила, манила, манила…

На секунду прикрыв глаза, я в испуге тут же их открыла. Какой-то звук насторожил меня. Звук отодвигаемых засовов! Но у меня в доме нет засовов. В панике оглядела комнату. Это не моя комната!. Большая старинная кровать под тяжелым балдахином... Тут открылись двери и впустили кучу народу. Комната заполнялась какими-то людьми, их становилось все больше и больше, и все они в недоумении смотрели на меня. Вперед выступил какой-то мужчина. Он был красив. Высокий, статный, черные волосы волнами падали на плечи, и его взгляд! Властный взгляд человека, привыкшего отдавать приказы, человека, которому подчиняются все.

- Стража! Взять ее! - от звука его голоса я чуть не лишилась чувств. Это не галлюцинация! Он реален!

- В темницу ее, и пусть палач вырвет у нее признание, кто ее послал, и как она собиралась меня убить.

Два стражника протолкались сквозь все еще безмолвствующую толпу, скрутили мне за спиной руки и грубо толкнув в спину, заставили идти вниз по лестнице. Мы шли по каким-то коридорам, и я тщетно пыталась проснуться, но только постоянные толчки в спину и боль в связанных руках говорили, что это не сон. Мы продолжали спускаться. Кирпичные стены уже кое-где были покрыты мхом, и на них местами поблескивала влага. Куда меня ведут? В сердце стал зарождаться страх, уступив место изумлению и недоверию.

Тяжелая дубовая дверь. Один из стражников стучит, и спустя какое-то время она открывается. Меня вталкивают внутрь, и я получаю возможность оглядеться. Господи! Страх медленно сжимает мое сердце, змеей вползает мне в душу, медленно обвивает меня, заползает даже в самые отдаленные уголки сознания и вот это уже не страх, это ужас! Я бросаюсь к стражникам, и пытаюсь объяснить, что я ни в чем не виновата, что я оказалась здесь совершенно случайно, умоляла не оставлять меня тут, забрать наверх, к солнцу.

- Она забралась в личные покои Господина и хотела его убить. Хозяин приказал узнать, кто ее послал и как она собиралась это сделать, - сказал один из стражников, и они ушли.

Тяжелая дверь захлопнулась и вздрогнув от этого звука я посмотрела на своего палача. Он молча подошел ко мне, развязал руки, но надежда быстро угасла, когда он подвел меня к стене, и на моих руках защелкнулись кандалы. В отчаянии я попыталась вырваться, но было уже поздно. Железо плотно обхватывало мои запястья. Минуту спустя и на ногах появились оковы. Я начала мелко дрожать и только ахнула, когда с меня рывком сорвали всю одежду. И вот я стою, прикованная лицом к стене, голая и беззащитная.

- Ну что? Будешь рассказывать, или начнем? - что-то в его голосе говорило, что он совсем не хочет пока слышать от меня признание.

- Мне нечего сказать, я сама не понимаю, как я очутилась в этом замке и как попала в ту комнату.

- Значит начнем. - в голосе этого мужчины звучала неприкрытая радость. Радость чего? Я все еще не понимала, что от меня хотят, как я тут оказалась и что меня ждет.

Спустя минуту раздался свист, и мою спину обожгла боль. И снова. Я даже не смогла закричать, казалось, весь воздух вышибло у меня из легких. Третий удар. Четвертый. Они продолжали сыпаться, покрывая мою спину и ягодицы огнем. Огнем и болью. И тут я закричала. Крик отражался от стен, метался по подземелью и снова возвращался ко мне, чтобы подлить масла в огонь моего страха.

- Будем говорить?

- Я не знаю!

Рванув меня за волосы, он впился в мои губы поцелуем. Безумие плясало в этих глазах. Я могла дышать только его дыханием, а он дышал моим, жадно впитывая в себя мои стоны. Укусив меня за губу он как вампир с наслаждением слизнул кровь, выступившую у меня на губах.

- Хорошо !- и столько удовольствия в этом голосе.

И снова боль! И снова плеть поет свою свистящую песню, снова она разрывает мое тело на куски, казалось, заживо сдирая с меня кожу. Сейчас я уже не знаю, сколько это продолжалось. Я кричала, плакала, пыталась вырваться из железных оков. Минуты становились часами, и это продолжалось бесконечно. Из горла уже не могло вырваться ни одного крика, только стоны и хрипы.

- Ты стойкая девочка! - к моим пересохшим губам поднесли чашу с водой, я стала жадно пить.

- Тем приятнее мне будет завтра с тобой работать. Хотя знаешь что? Я наверное завтра приведу двух своих учеников и мы попробуем на тебе самые изощренные пытки! На, попей еще воды и постарайся поспать, завтра тебя ждет тяжелый день! - и под потолок полетел хохот, и сердце в который раз за этот день сжала безжалостная рука страха.

Проснулась я от того что кто-то расстегнул мне наручники. Вспорхнувшая как птица надежда быстро угасла, рухнула с высоты, как подстреленная птица. Это был мой мучитель, а два молодых человека держа меня за руки, повели меня и положили на какой-то стол. И снова мой руки сжали тиски железа. Ноги развели в стороны и тоже сразу приковали.

- Ну, мальчики, начнем! Итак, боль должна доставлять вам удовольствие, крики жертвы должны быть для вас наисладчайшей музыкой. Вы должны чувствовать, как трепыхается от страха сердце, как дрожат губы, должны знать, что и для жертвы муки могут быть сладкими, невыносимо сладкими, и от этого они становятся еще более изощренными. Страх перед неизвестностью, заставляет жертву саму придумывать себе пытки, и ожидание их доставляет ей сильные муки. На глаза мне опустилась черная повязка, и сердце тут же охватил леденящий душу страх. Спустя какое-то время, когда мое воображение заставило меня покрыться липким, потом что-то сжало мою грудь. В соски впилось что-то сильное и продолжало сжиматься, пока не сорвало с моих губ первый стон. Чья-то рука опустилась мне между ног и по телу пробежала волна наслаждения. Господи! Так не бывает! Разве может человек испытывать удовольствие в моем положении? Рука сжалась, обхватывая мою нежную плоть. И снова нахлынула боль. Она одуряла, иссушала мозг. Я отчаянно хотела, чтобы это закончилось, и чтобы не кончалось никогда. Слезы текли из моих глаз. я уже не понимала, что со мной делают, я почти потеряла сознание. Ведро холодной воды вернуло меня к жизни.

- И так, что ты делала в спальне нашего Господина?

- Я не знаю, как туда попала, но клянусь, что не замышляла против него ничего плохого!

- Прекрасно! - палач явно был доволен.

- Продолжим.

И вот я уже вишу связанная, вниз головой, и подо мной стоит чан с водой. Мой мучитель дает знак, и его помощники начинают медленно опускать меня в него головой. Легкие жжет огнем, я пытаюсь вырваться на поверхность, глотнуть воздуха, извиваюсь всем телом. В ушах стучит кровь и только одна мысль.... Дышать! сдерживать дыхание нет больше сил и вода заполняет меня. и тут в легкие врывается воздух. Кашель разрывает меня на куски. Вода льется изо рта, из носа.

- Будешь говорить?

- Пожалуйста! Я не знаю! Я ни в чем не виновата!

И снова я пытаюсь сдержать дыхание, и снова, нахлебавшись воды, пытаюсь оправдаться. И опять время растянулось в вечность.

На ночь меня посадили в клетку, и я заснула, пытаясь представить, что меня ждет завтра.

Вздрогнув, рывком выскочила из сна и забилась в дальний угол клетки. Палач вытащил меня из ее за руку и снова потащил к стене, где его помощники уже приготовили кандалы. Они мрачно поблескивали в свете факелов, и мой взгляд не мог оторваться от них ни на секунду. И снова холодная сталь прочно обхватила мои руки и ноги. Тело, покрытое ссадинами, рубцами и кровоподтеками болело.

- Господин поражен твоей стойкостью и сегодня сам лично желает присутствовать при твоей пытке.

Открылись дубовые двери, и помещение наполнилось разными людьми, но мой взгляд безошибочно отыскал того, кто повинен был в моих муках. Этот по-прежнему уверенный в себе взгляд, орлиный нос и сколько достоинства!

Властный взмах рукой и снова мое сердце сжимается от страха, и снова свистит в воздухе плеть, и снова крики порхают по подземелью, мечутся в поисках выхода. И снова только какая-то маленькая часть сознания цепляется за реальность, а я плыву, качаюсь на каких-то волнах и не могу понять, кто это так кричит.

Опять ведро холодной воды вырывает меня из ласкового, спасительного НИЧТО. Мой взгляд медленно поднимается и безошибочно находит эти черные глаза, которые смотрят на меня с неподдельным интересом.

- После того, как ты ее сломаешь, я хочу сделать ее своей личной рабыней. Клеймить ее!

Быстро был разведен огонь, и вот железо приобрело красный оттенок. Только тогда я поняла, что меня ждет. В бессильном страхе я заметалась, пытаясь вырваться, убежать от того, что ждало меня, призывая на помощь тьму и безумие. В глазах палача так же плясали отблески пламени, бесились огненные языки, и раскаленная буква *М*, вся обвитая лавровыми листьями медленно приближалась ко мне. Меня повернули и огненное железо впилось мне в ягодицу и наконец пришло долгожданное забытье.

Очнулась я перед своим камином, в любимом кресле, и книга о средневековых замках лежала на полу. Все тело покрывал липкий пот, и казалось, по дому еще носится, мечется эхо безумного крика. Подняв книгу и положив ее на стол, я пошла в ванную. Включила душ и встала под теплые струи воды. Влага смывала пот, унося с собой воспоминания о трехдневной пытке, оставляя после себя только облегчение и как ни странно тень сожаления. Проведя рукой по ягодице, я почувствовала, что что-то там есть. Выскочив из ванной, я повернулась к зеркалу. На моей ягодице красовался совсем заживший шрам. Буква «М», увитая лавровыми листьями.

Я так и не узнала, как звали моего Хозяина, но я принадлежу ему даже спустя сотни лет...