Офицеры

Офицеры

(Афганистан – болит в моей душе…)

Сашка и Серёга были офицеры и вместе служили в Афганистане, что их и объединяло. Они  были похожи друг на друга, прямо как братья близнецы, как две капли воды. Оба были стальными и красивыми парнями, вместе окончили одно военное училище, после которого вместе попали в Афган. Много чего они там хлебнули, даже ранены были, имели награды, много сносили хромовых сапог и настрелялись вдоволь.

Потом жизнь их разбросала по разным гарнизонам, но крепкую дружбу они сохранили, часто между собой перезваниваясь и переписываясь.

Сашка вернулся домой в Москву, где женился на красавице Марине, стройной и худощавой девушке, с пышной  копной ярких рыжих волос. Марина была ему верной женой, она работала врачом на станции скорой помощи, и всё у них было прекрасно.

А Серёга так и остался холостой, недосуг ему было на нелёгкой военной службе, мотала его судьба по разным частям, округам и горячим точкам.

Давно они мечтали встретиться, сесть за круглым столом, «расколоть» бутылку и вспомнить былые годы,   огни и воды, которые вместе прошли.

И вот наконец-то – свершилось! Серёга дал телеграмму; встречай, я проездом через столицу на пару дней. Их радостной встречи не было никакого предела.   Сашка встретил друга на вокзале под вечер. Старые боевые друзья обнялись, прослезились, облобызались, и скорее домой, за груглый праздничный стол, и Маринка тогда постаралась, наготовила мужикам столько, что и ставить-то было некуда, приготовила и ушла на работу, заступив на дежурство на сутки.

Серёгу с дороги друг проводил в душ, потом Сергей слегка отдохнул, оба они позвонили Маринке на радостях, но та сказала, что будет только лишь утром. Серёжа достал полуторалитровую бутылку наикрепчайшего сибирского самогона, что был ясным и чистым,   как сама божья слеза. Друзья сели, начав потихоньку её «раскалывать» всё больше и дальше погружаясь в воспоминания, которые уносили их мыслями больше в Афганистан, который занозой ныл и болел в их неспокойных истерзанных душах. Им было, что вспомнить и о чем говорить...

- Ты помнишь, комбата? Какой мужик был! А? И как тогда мы душманов в ущелье  зажали? У моего автомата ствол тогда так раскалился, аж синий весь стал! Да и душманы нам тоже тогда врезали, умели они воевать! - вспоминали и поминали они своих боевых друзей.

- Ты давай-ка, закусывай, вот омулёк байкальский ребята мне дали с собой, вот грибочки сибирские, называются грузди, давай закусим, а то мы с тобой захмелели - говорил Серёга, радостно похлопывая друга  по плечу.

Был двенадцатый час ночи, офицеры уже  были в сильном подпитии. Они вспомнили всё, что смогли, и помянули всех, кого помнили, успев вдосталь  посмеяться и прослезиться.

Луна светила над вечерней Москвой, серебрилась своими ночными лучиками, свет от которых падал и  в то окно, где были друзья.   Потом ребята пропустили ещё по одной, мол: - Дай Бог, не последняя… -  и мирно отправились спатеньки.

- Слышь, С-Серёнь! Ый! Я! Я, тыя, тя, к-как мого лучшего дружбана п-положу на самое луч-чшае м-место, в ой, моём д-доме. Во! Понял? И ты спи там братан, спокойно! Там уже всё, блин готово, старый ты воин -  с этими словами Сашка, едва держась на ногах, на прощанье, обняв друга, потихоньку втолкнул его в спальню на своё лучшее место, а сам, ковырнув табуретку, умудрился раздвинуть в зале диван и даже  как-то там постелиться.

Поблагодарив Сашку, Серёжа тоже сумел раздеться, по военному сложить форму и выключить свет, обняв подушку, он быстро стал отходить ко сну,   где-то там, далеко, далеко в своих грёзах представляя себе женщину, которой ему сейчас так сильно недоставало.   Уж что поделаешь, такова была военная служба.

- Судя по всему, мои мужики уже спят - поворачивая ключ в замке, подумала Маринка.  

Ей на работе, в бригаде врачей «скорой» помощи сегодня что-то совсем не спалось. День с утра был обычный, ничего особенного, так, несколько выездов и пока всё было тихо. Но позвонил телефон, Маринка сняла трубку, на том конце говорила подруга, с которой они вместе работали.

- Аюшки…? - радостно улыбнулась Марина.

Подруга вещала, что делать ей сейчас нечего и у неё тоже ни в одном глазу. И что, если она хочет, то пусть идёт к своим мужикам, порадует их своим присутствием, всё равно за мной восемь часов долга, и она сейчас приедет и свой долг с честью отдаст. И вправду, подруга появилась быстро, на прощанье, перекинувшись парой фраз. Бригада «скорой» попутно довезла Марину прямо до дома.

- Потихоньку, не разбудить бы мне мужиков -  думала она, тихо юркнув в квартиру.

Приняв душ и завернувшись в мохеровый халат, Маринка пошла на кухню, где горел свет, который так и не выключили.

-  Наверное, выключить позабыли - смекнула она.

На столе, было, в общем-то, всё культурно, никакого тебе «свинарника». Стояла недопитая бутылка самогонки и прочие редкие сибирские яства, и даже  посуда была аккуратно составлена в мойку.

- Ну, прямо молодцы-то, какие!

Проголодавшись после дежурства, Маринка взяла вилку и стала пробовать грузди с омулем, потом её взгляд  упёрся в то, что было недопито в бутылке.

- Ну-ка, чем это они тут расслаблялись?

Взяв чистый фужер, она налила себе так точно по рубчик, разом «махнув»  всё содержимое. Дыхание у Маринки перехватило, и она стала жадно хватать ртом воздух, замахивая ладошками.

- Ничего себе крепость! - вытирая кухонным полотенцем уголки глаз, оценила она крепкий напиток. - И как они столько осилили? Наверное, теперь до самого обеда проспят.

В голове у неё приятно так зашумело, и Марина, выключив на кухне свет, привычно пошла  в свою спальню, где, сняв халат,   так же привычно нырнула под тёплое одеяло.

А дальше… Дальше всё получилось как-то само собой, она почувствовала на томной груди  мужскую крепкую руку, и, ощутив истому… Ой! Всё было как в молодости, такое затяжное, и пылкое…

Правда, у Марины была одна такая особенность, она никогда в это время не закрывала глаза. Но хоть они и были открытые, она ими всё равно ничего не видела, а только жадно ощущала всем телом. Право, не скоро всё кончилось… Но когда кончилось, Маринка легла на спину и, выдохнув воздух в отдышке на свою рыжую челку,   на ухо нежно прошептала своему мужу: - Сашь, слышишь, ну какой же ты у меня молодец! А то вечно отвернёшься как тюлень и сопишь. Всегда бы так было.

Но то, что прозвучало в ответ,   повергло её прямо в ужас!

- Да я не Саша я, а Серёжа.

Маринку от этих слов так передернуло и подбросило, что, она, теряя самообладание,   от удивления с глазами навыкате, тут же сказала сама себе: - Спокойно Марина - без остервенения… - с чем и вскочила с кровати, тихо закрыв за собой дверь.

- Ну и ну! - подумал Сергей. - О бабах и разговора сегодня-то не было… - с чем и уснул очень довольный.

Маринка зашла в зал с тяжкими мыслями.

- Вот дура,   и как же так получилось? У меня даже  мысли никакой не возникло? Не было совсем никакой разницы… -  не было! И вправду я бестолковая,   ещё как мужика-то порадовала… - пыталась успокоить она себя, закусив нижнюю губу.

Маринка в зале включила свет, и убедилась, что на диване спит именно Саша, её муж, а не кто-то другой. Немного посидев в кресле, она перевела дух, а потом, погасив люстру, на этот раз, не снимая халата, потихоньку легла под одеяло. Саша ровно и крепко сопел, иногда переходя на храп с переливом.

А у Маринки кругом шла голова. Сначала она хотела, было немного всплакнуть, тихонько так, чисто по-женски. Но потом передумала и толкнула мужа в бок, что бы, ни храпел, как увалень. На что тот,   в сонной дрёме  на распев протянул: - Афганистан - болит в моей душе… -  а после отвернулся, и  захрапел снова.

На следующий день друзья  и вправду проспали аж до обеда. Ведь  они  были  - настоящие офицеры!

Андрей Днепровский – Безбашенный.

6 октября 2003г

(поведано в госпитале постовой медицинской сестрой, где я лежал после "ранения")