Предания ii

7 МАРТА

7 марта раздался звонок. Звонила Альбина, она сказала: "Знаешь, мы расстались. А ты где? Как"? Прошло почти два года, как у меня не было о ней никаких вестей. И тут – привет, как дела? "У меня есть ребенок, скоро я уезжаю, и решила позвонить тебе напоследок", - говорила она. Мне напоследок. И тут я снова увидел ее глаза, большие глубокие глаза. Она никуда не уехала, все это время жила здесь, теперь собиралась уехать снова, некоторые люди уезжают всю жизнь…

Как же так могло случиться, что у такой перспективной девочки что-то не сложилось. У меня не укладывалось в голове. Номер сотового? Ну, да, конечно. В тот день мы болтали в аське до 2 часов ночи, я решил что поеду. Напоследок к ней.

Конечно, Альбине эта ситуация представлялась несколько иначе. Совсем недавно она проводила в Израиль своего друга с которым встречалась шесть месяцев, поплакала-поплакала и перестала. Вдруг она вспомнила о своем старом поклоннике, она познакомилась с ним, когда была ещё замужем. Он был одним из клиентов фирмы ее мужа. Они долго переписывались по e-mail, но у них никогда ничего не было. Было. Не правда, было, у них было желание, всепоглощающее желание физической близости.

Позвонив ему, она думала о нем в течение двух дней, пыталась взглянуть внутрь себя, разглядеть, почувствовать, но так и не поняла, кого из них двоих она любит. И любит ли, вообще, кого-нибудь. Он любил ее, при встрече так и сказал: "Я люблю тебя." А она? Она не знала, что делать.

ФРАНЦУЗСКИЙ ШОКОЛАД

Два месяца назад я возвращался из Франции. На самолете. А в самолете должны кормить. Не то что бы я всегда садился в самолет голодным, но это такой ритуал. Самолет, курица, сахар в пакетике – красота, Особенно весело становится, если нечаянно пролить горячий кофе на соседа. Благодарный сосед, для того, чтобы сказать как он рад, пытается вскочить, чем окончательно осложняет ситуацию, потому что столик, где аккуратно стоит распечатанная курица и молчаливо лежит пакетик с сахаром, уже разложен. Но некоторым не объяснишь, они с диким воплем рвутся из кресла, это конечно пугает курицу, которая со страху валится на пол, прихватив вилку, ножик и ложку. Если ты сидишь в центре, а я обычно там и сижу, то кофе или чай тебе подают вторым. Так что, когда ошпаренный сосед подскакивает, его кофе с веселым журчанием тоже спешит убежать на пол. Хорошо когда кофе проливаешь на соседа. Хуже когда на себя. Еще хуже, когда сосед, на которого ты пролил кофе твой начальник.

Так вот, Air France накормила нас какой-то дряхлой "пастой". И после обеда мы погрустнели, а лететь еще 2 часа. Этот задумчивый взгляд я заметил на себе давно. Посмотрел в ответ. Потом еще раз. Вздохнул. Мой уважаемый руководитель, не отрываясь, печально-задумчиво буравил меня взглядом. Вздохнул еще раз и полез расстегивать сумку, в Duty Free я купил маленьких шоколадок, чтобы порадовать коллег на работе. У бедных маленьких шоколадок не осталось ни шанса.

Уже после двух сладких кусочков мы заулыбались, жизнь показалась веселой и простой, тем более мы улетели из дождливой и мрачной тогда страны, а на высоте ведь всегда светит солнце. Его рука потянулась к сумке за фляжкой коньяка, из какого то винного магазинчика, неподалеку от площади Конкорд. Остаток пути мы проделали в бодром расположении духа. Одну шоколадку я оставил себе.

Вообще-то отпроситься у меня на работе практически невозможно, но иногда для трудоголиков делают поблажки. Мне дали день. Я знал, как распоряжусь им. Поеду к ней. В кармане куртки лежала та самая шоколадка из Франции, на которой почему-то было написано: "Made in Switzerland". Для нее. Она же специалист по французскому. Хотя конечно это не факт, просто после вуза ей присвоили специальность – педагог. Не хочу комментировать эту специальность. Просто рад, что в моем дипломе этого слова нет.

Уже в автобусе я заметил, что шоколад растаял. Ну, снова застынет, подумал я и положил его в пачку "Parliament". На остановке чуть не сбил прохожего, потому что вылетел из автобуса как пробка из бутылки, полной зрелого шампанского. До ее дома я добрался минуты за две, выдохнул в домофон: "Я"…

CHINZANO

Весь день Альбина думала о своем замужестве, о своих мужчинах и о своей нелегкой судьбе.

Когда Энакин уснул, Альбина сказала, что хочет выпить Martini. Денег у меня не оказалось, поэтому пришлось взять рублей триста у нее. Рядом с ее домом большой супермаркет, странно, но Martini не было, пришлось купить бутылку Chinzano и две банки "Легенды - Рок". На обратном пути на меня набросился ветер, закружил снегом, занося глаза, но я только улыбался, даже ураган "Катрина" не смог бы остановить меня в тот вечер.

Вода в морозильнике и не хотела превращается в искрящийся свежестью лед, поэтому Martini ей пришлось пить не охлажденным, зато пиво мое было ледяным, мягко кусало язык и будило воспоминания о мотоциклах, запахе бензина и бесшабашном уикенде на рок-фестивале.

Альбина осилила уже полбутылки и, не переставая, рассказывала мне о своих любовных похождениях, как некой подруге, с которой у нее много совместных воспоминаний, не опуская малейших подробностей: "Ну, с этим я спала всего пару раз. А, вот еще, мы с Катрин как-то приехали к мальчикам, они немного удивились, но накормили и напоили нас. Когда я была уже буквально готова, я сказала: Чао, я никого не хочу, я спать. Утром к родителям я приехала в чужих джинсах и футболке, потому что костюм мой был испорчен". С каждой минутой мое пиво становилось все теплее, во вкусе появилась горечь, а вспоминал я только то, как рухнул на фестивале с мотоцикла. Посмотрел в окно, желтая луна равнодушно висела в небе, с болот поднимался туман, где-то вдалеке завыл оборотень. Никогда еще не видел центр города таким. Домой. Не хочу больше ее слушать. Домой. Одна мысль – домой. Сдержался. Сказал ей, что не хочу знать, что и в каких подробностях у нее было с другими мужчинами.

Навалилась какая-то безысходная тоска, захотелось пойти куда-нибудь и напиться, чтобы "избавиться от мировой скорби". Залпом допил испортившееся пиво, сунул телефон в карман, поборол рвотный позыв и стал надевать куртку.

- Ну, пока.

- Не уходи, пожалуйста, не уходи. Не надо. Останься.

Я же так стремился к ней, я не мог поверить, что все то, что она рассказала, было правдой. Я же знал ее совсем другой, милой и робкой девочкой, как же так могло получиться, что я не видел этого в ней раньше. Конечно, я остался. Не мог не остаться, не мог уйти от ее запаха, от света ее глаз, от тепла ее рук, не мог и не ушел.

Уже в полдень следующего дня я задал ей тот вопрос, который не давал мне покоя. Что же теперь будет с нами, планирует ли ты свой отъезд в землю Давида? Она ответила просто: "Да". Да, звучало в голове, да, да говорил мне внутренний голос. А, как? Чем ты будешь там жить, кем работать?

- Родители обещали оплатить учебу, но пока я могу устроиться и работать, например, официанткой.

Прекрасная перспектива, подумал я тогда – официантка.

- У меня, ты знаешь, всегда было не плохо с контактными видами спорта, я, наверное, мог бы пойти служить в армию или работать охранником, или на худой конец тоже работать официантом.

- Да нет, перестань какая армия, и потом ты же не сможешь работать официантом.

Все это, конечно было похоже на правду, вряд ли бы я пошел в официанты, да и как вот так взять и устроиться на работу в Израиле, я тоже не знал. Уехал я от нее ровно в 20.00.

ПВА

Вообще удивительно, сколько краски пва может забиться в поры линолеума. Вчера она сказала, что встречается с бывшим мужем. Меня такая новость не порадовала. Они не живут вместе уже или еще 8 месяцев. Вообще встреча чужого мужчины с девушкой, которую ты считаешь своей, вне зависимости оттого, что считает эта девушка, не приносит радости. Тем более что она рассказывала мне о том, что он ее душил. Как-то я встречался с девушкой, которая, взобравшись на меня, упиралась рукой в горло. Я спросил: "Зачем? Ну, мне так иногда нравится". В дальнейшем такие попытки, я тут же пресекал самым решительным образом.

А тут нашелся – лондонский душитель. Как она мне сказала, она и ушла то из-за того, что у него начала съезжать крыша. Естественно, что я нервничал от мысли, что этот душегуб (душегуб без кавычек, он и правда больной на всю голову) поедет с моей милой гулять по лесу. Лес. Тишина. Выстрел в голову. Потом контрольный. Либо еще что похуже. Такие картины рисовало мое воображение.

План перехват. Мысль о том, что она едет по своей воле, зная, что я крайне против этой встрече не дала мне ввести в действие план "перехват". Ну, правда, приедут злые люди в масках и увидят мило беседующую парочку, представляю, что они мне потом скажут. Тем не менее, мы договорились, что каждые 20 минут я буду ей звонить.

Удивительно, как мне пофиг на свой ремонт. Лежа на матрасике, как некий бомж и докуривая "жирные" бычки, я ждал. Довлатова, что-то рассказывала по радио. В такие моменты четко осознаешь, как сильно система координат зависит от наблюдателя. Время тянулось густым киселем, смешивалось с вонью бычков и запахом моего страха, разбавлялось воплями радио и таким жутким коктейлем проходило через меня.

Поехали. Через 20 минут я позвоню ей. За сколько вы можете выкурить сигарету? Мои кончались слишком быстро, оставляя во рту сухость и неприятный запах, не принося облегчения, но помогали бороться со временем. Набираю номер. Ты еще жива? Да, все в порядке, он нормально себя ведет. Какое облегчение, душегуб, который нормально себя ведет. Чтобы окончательно не свихнуться, я стал чистить линолеум. Физическая активность – панацея от психозов. Второй звонок дался мне уже легче, он предлагал ей все забыть и начать все заново. Никто и не удивился.

В пятый раз я позвонил и сказал, что люблю ее, она ответила – спасибо. За что? Если разобраться, то глупее ответа не придумаешь. Все так красиво он во фраке, она в белом платье, свечи, оркестр, восторженные друзья. Я люблю тебя – спасибо…все свободны.

После того как она приехала домой, написала смску, сказала, что не вернется к нему ни за какие коврижки… Увидим.