Целую тебя, везде, везде...

Целую тебя,   везде, везде…

(- В горы ездят только ноги ломать... - говорила супругу жена)

Снег под Димкиными лыжами слегка поскрипывал, прямо как резиновый, снег на склоне меняет свойства почти всё время, но в этот момент, свойства были очень хорошие. Горные лыжи легко скользили,   кантами выбрасывая  фонтаны бархатного снега при повороте. Над Димкиной головой ярко сияло турецкое солнышко, которое он видел, поднимая голову через красивые солнцезащитные очки. Лыжи его быстро несли  траверсами прямо к отелю «Караван-Сарай», откуда и начинался горнолыжный подъёмник. Впереди у курортника было шесть дней и семь ночей, полных незабываемых впечатлений, как он глупый надеялся. В принципе, так всё примерно и было…

Давненько он никуда не ездил отрываться и рубиться на лыжах. А тут, ба, да ещё за границу, и не куда-нибудь, а в Турцию, в Улуда. Сборы были лёгкими и недолгими.

- Лыжи свои не забудь… - на прощанье напутствовала супруга.

Потом был аэропорт Шереметьево два, со всеми таможнями и границами, аэробус до Истамбула, с заходом на посадку со стороны Мраморного моря, с кучей островков и больших и маленьких. В аэропорту встречали и к месту одного одинёшенького на машине везли. Правда, потом в гостинице бросили подлые, ну всё равно, впечатлений у него было много.

А сейчас… - солнышко светит, снежок под лыжиками поскрипывает, шуршит, катайся себе - не хочу!   Впрочем, первую половину турецкого  дня  Диме слегка омрачили. Проснувшись в номере и  пожелав завтракать,   (всё чин чином, по путёвке всё как положено, трёх разовое оплачено). Ему, к сожалению, не показали, где он должен столоваться. (С английским,   у Димки были  большие проблемы).   А турецкого он  и вовсе не знал, кроме двух слов: «балык и кирдык».   На вопрос в рецепшене, дескать, где мой «брекфаст» (завтрак), его вежливо попросили подойти к схеме отеля и наглядно показали, что на каждом этаже есть ресторан, и он, мол, может откушать в любом.

- «Ноу проблем»… - улыбнулись в рецепшене.

Естественно, тщательно выбрав ресторан самый хороший, вновь прибывший с лёгкостью отправился туда завтракать. Хоть Димка и не был избалован ресторациями, но такого он никогда в жизни не видел. Его встречали как президента!

- Господи, наверное, перепутали меня с кем? - подумал он про себя.   Рядом с ним четыре официанта на вытяжку по стойке смирно, два справа, два слева - стояли, шашлык на свечах подавали, вино, то, что по круче на столик поставили, и, чуть отпивши глоток, подливали всё снова и снова…

- Такого во сне никогда не приснится - тихой радостью тешился Димка, - вот это сервис! - восхищался он про себя. - Ну и ну! Ему даже и уходить не хотелось, но рано или поздно, уходить было нужно.

Почувствовав это, официанты с услужливой улыбкой положили ему на стол счет в двести долларов…

От удивления Димка офонарел и чуть не выпал в осадок. У него на всё про всё кроме путёвки было только сто сорок. Он, попытался объяснить, что всё оплачено ещё в Москве и входит в стоимость, но его явно не понимали. Добившись утвердительного ответа, что у него «маней нету», вежливые официанты так же вежливо произнесли.

- «Ай момент».

Ровно через пару минут возле Димкиного столика вырос турецкий полицейский и  предложил ему пройти вместе с ним. Димка шел за полицейским как по канату с мрачными мыслями, низко свесив понурую голову.

- Вот заметут сейчас меня в кутузку в Стамбул, и кто меня там с «кичи» вытаскивать будет? - делал он серьёзные предположения, благо основания к этому были очень уж веские.

В полицейском участке было чисто, светло и спокойно, словно в раю. Наручники не надевали, в спину не толкали, в «кутузку» не сажали, по столу кулаком не стучали, резиновой дубиной перед носом не махали. Димка молча показал свой загранпаспорт и путёвку. Полицейский, предложил ему кофе и сигареты, потом полдня куда-то звонил и отсылал факсом копии его документов. Потом дал «трубу»,   из которой Димке на сильно ломанном русском  долго объясняла какая-то девушка, что мол, всё в порядке, московская фирма всё оплатит и  потом с ним разберётся, а сейчас самое главное, чтобы он не волновался и не омрачал своё пребывание для него в столь редких местах. По мнению девушки, сейчас это было самое главное!

- Полицейский сейчас вас отведет, и всё покажет, где можно будет питаться -  объясняла  она в  телефоне.

Полицейский и вправду отвёл его за руку в самый нижний ресторанчик, и показал пальцем, что в верхние никак нельзя без оплаты, иначе будет «кирдык», а потом, слегка козырнув, удалился.

- Этот тоже ничего, со шведским столом - осторожно осматривался Димка.

После, взяв лыжи и снарядясь, он пошел к подъёмнику своего отеля, стоимость которого входила в путёвку, но судя по всему, подъёмник в этом году ещё не работал, на опорах не было ни тросов, ни кресел. Димка снова вернулся в рецепшн.

- Как так? - спросил он в рецепшене, где после инцидента с полицией ему наперебой принялись доходчиво и популярно объяснять, что да, подъёмник, мол, есть, он оплачен и входит в стоимость его путёвки... Но он - не работает. Сломан. На ремонте. Надо пользоваться другими подъёмниками за отдельную плату. Доллар подъём. Дескать, в Москве потом разберётся.

- Ну, ни ху ху себе ху ху…! - вытер со лба испарину лыжник. Такого оборота он просто не ожидал, от чего еле устоял на ногах, - опять меня остудили, а что делать? Что делать? Так Димка молча отправился на другой подъёмник, - вечером в сауне маленько попарюсь - она ведь, тоже в стоимость входит, наверное, не на ремонте, ещё теплилась в нём таинственная надежда. А сейчас он катается и отрывается.

- Язык надо бы в школе учить - корил он себя. Спустившись несколько раз со склона, Димка увлёкся и немного проскочил привычный подъёмник. Вверх карабкаться что-то не захотелось, и он подъехал  к  тому, что был ниже, - не один ли черт, кому доллар отдавать? - справедливо решил горнолыжник. Но турок, почему-то доллар брать отказался, три раза пробормотав чего-то по бусурмански, но пожалев Димку, махнул рукой: - Езжай де, аллах с тобой. И Димка поехал.   Правда, не знал, что подъёмник находился на профилактическом ремонте. Знал бы, конечно же - не поехал. Подъёмник то трогался, то останавливался, и вот он остановился, и больше не тронулся…  Димка сидел три часа, в воздухе болтая лыжами над огромной пропастью, тут поднялась метель, и он уже ничего не видел, так как околел и окоченел. А когда подъёмник чуть-чуть стал рывками подаваться вперёд,   понял, что его крутят  вручную, а до вершины было ещё метров сто.

Когда его лыжи коснулись турецкого снега, он ничего уже просто не чувствовал. На верху его встретил тот же турок,   что-то рыкнув на бусурманском.

- Скорее бы вниз, да залудить бы стакан доброй водки, и что б до краёв, а то мне и вправду будет кирдык - сквозь слёзы мечтал Дима, спускаясь вниз траверсами, - да ну их эти траверсы, поеду я лучше прямо - твёрдо решил он.

И кто бы его знал, кто бы мог подумать, что на международном горнолыжном курорте, на такой высоте, окажется лежать железобетонная плита перекрытия. Димка от неё таки успел увернуться, но там ниже его предательски поджидала вторая. Правая лыжа попала прямо в круглую нишу этой проклятущей  плиты, отстегнулась, и Димка какое-то время ехал на одной, пока не упал. Он лежал и от бессилия  плакал, слёзы текли ручьями и капали прямо на белый турецкий снег.

- И за каким чёртом, дурак я, попёрся в эту злосчастную Турцию!? - колотил он руками по снегу, - и это за мои четыреста долларов!? Я что, экстримал какой или мазохист? - рыдал он в колючий снег.

Рядом с ним остановилось несколько горнолыжников.

- Итальянцы - определил он по говору. Самый маленький из них подъехал к нему, сел на корточки, и вместо того, чтобы помочь ему подняться, громко вдруг произнёс:

- Руссо туристо облика морале!

Димка тут совсем взбеленился, для начала, завернув трёхэтажным матом, который итальянцы поняли без перевода,   и дружно попятившись назад.   Потом Дима начал всех и вся разносить…

- Сволочи!!! - кричал он. - Предатели! Понакидали тут плит перекрытия, понимаешь, совсем негде проехать! То у них ресторан не тот, то подъёмники на ремонтах! Так вас всех, перетак!!!

Тот итальянец, что сидел перед ним на корточках, понял, что русский трезвый и с одной лыжей, он поднялся наверх и достал вторую, что была слегка повреждена.

-  Оу, проблема? - сочувственно почесал он затылок. - Бар, бар! Руссо Ивано! Руссо водка! - наперебой загалдели итальянцы, и, окружив Димку, дружно помогли ему спуститься со склона.

- Слава тебе господи, что поняли - отходила душа несчастного горнолыжника.

Самым маленьким и шустрым из итальянцев был мужичок, по имени Рикардо  с которым впоследствии они подружились, к большому удивлению, говоря каждый на своём языке, они прекрасно понимали друг друга.

Усадив, в баре русского, итальянцы заказали ему полный бокал водки, тут же взяв на изготовку весь свой фото и видео арсенал. Не скрывая восторга, бармен турок на подносе лично подал Димке водку, зачем-то положив со стаканом сушеную морковку. Под вспышки фотоаппаратов и восторженные возгласы – «Браво, брависсимо! », Димка на раз махнул этот бокал, граммов таки на триста. Водка ему пошла как вода… Проводив нового знакомого в номера, итальянцы были таковы.

А утром за ним зашел Ричард, они обнялись, как старые друзья и пошли завтракать. После завтрака лыжники заглянули в лыжную мастерскую поправить Димкину лыжу.

Двадцать долларов, показал им на пальцах  лыжный ремонтник.

- Чего, чего? - гневно вдруг возмутился Димка, - да ты посмотри на них, Риччо, ты только взгляни! Я там об их плиты чуть шею себе не свернул, а они с меня двадцать долларов требуют? Это они мне должны двадцать долларов! В бусурманскую их мать!!!

Тараторя на своём итальянском, Риччо тоже стал яростно возмущаться, отважно наступая прямо на здоровенного турка. Турок медленно пятился задом, в страхе закрываясь руками. Потом, вероятно поняв, в чем дело,   в качестве контрибуции ещё и бесплатно заточил им  канты и смазал чем-то особенным лыжи.   В общем, Риччи с Димкой остались друзьями.

***

И этот светлый день был тоже прекрасным. Лыжики летели стрелой, солнышко ясно светило и всё было чудесно. Но без русской речи Димке стало как-то не по себе, чего-то ему не хватало. Он русский  здесь был один. Он даже не предполагал, что без общения с соотечественниками, на душе становится грустно и тяжко. Вроде бы и с народом, а поговорить не с кем, кругом одна разнобойная речь. Но тут на склоне его обогнавшая девушка, которая лихо заложила вираж и упала, от души так сматерилась, на чисто русском отборном, что Димка опешил. Он никогда не слышал, чтобы девушки так громко и откровенно ругались. Он подкатился, и помог подняться.

- Вы русская? - спросил он упавшую горнолыжницу.

- Да, но только живу в Швеции, я там вышла замуж - ответила та, ярко краснея в смущении за свою произнесённую откровенность.

Рядом с ними притормозил мужчина.

- Это мой муж… - кивнула девушка Димке. Димка в ответ кивнул мужику, но тут к ним подъехал другой мужчина, в красном горнолыжном костюме.

- А это…, тоже мой муж… - улыбнулась девушка, залившись краской ещё больше.   Девушка перебросилась парой фраз на трудном для русского лыжника языке, и те уехали. Смотря на Димкино удивлённое лицо, лыжница добавила, что у неё два мужа…  У них в Швеции так можно.

Так Димка с Ириной слегка познакомились. Димка сетовал на полное отсутствие русской речи в здешних местах, на что Ирина ответила, что её тоже грызёт ностальгия по родной речи, да и не только. Немного помолчав, она вдруг добавила: - Приходи сегодня к нам в гости,   не бойся, проблем не будет, посидим, поболтаем.

- Ладно, прейду - улыбнулся Димка в ответ.

Откатав день с полной отдачей, Димка решил маленько попариться в сауне.   Но с сауной были те же проблемы, что и с подъёмником. Да, она была, входила в стоимость путёвки, но тоже находится на ремонте - вежливо объясняли ему в рецепшене. На этот раз  турки выглядели полными идиотами, самое интересное, что они это очень хорошо понимали. Димка не стал больше с ними ругаться, а взял бутылку джина и отправился в соседний отель  в гости.

Дверь открыла сама Ирина.

- Проходи, мои уже спят - спокойно сказала она, пригласив его жестом. Она была после душа с мокрыми волосами в откровенном халате. В номере было три больших кровати, на двух из них храпели два шведа, от которых сильно несло перегаром. Димка достал джин.   Сели, расслабились. Ирина рассказывала свою биографию, как у неё  всё так получилось, а Димка внимательно её слушал, хмелел и радовался, что никак не может наслушаться и наговориться родной речью. У собеседницы проскакивал акцент, она иногда путала русские и шведские слова.

- Как тебе с ними живётся? Мужики-то вдвоём пристают? - спросил Димка, давно выбирая время для столь деликатного вопроса.

- Да, дождёшься от них - мечтательно протянула Ирина, томно подняв взгляд кверху. - Бывает правда, но редко, всё больше по одному.   Ирина вдруг сделала заключение:

- Ты знаешь, не один чёрт, двоим готовить или стирать, или одному. Правда,   денег вдвоём больше зарабатывают, но иногда подгуливают, то рыбалка, то охота, вместе редко куда ездят. Димка ощущал на себе уже хорошее действие джина и недвусмысленные намёки Ирины  вместе пойти в сауну. Но решил, что вместе им идти  не следует, дабы  не влипнуть  в ещё  какую-нибудь историю.

- Ладно бы,   один был бы мужик, а то два, случись что, они меня вдвоём отметелят.

Ирина  завтра  уезжала, так Димка простившись ушел.

На следующий день «каталка»  тоже была неплохая. Поднимаясь на подъёмнике, Димка увидел внизу  турка на лыжах, скорей всего он  встал на них в первый раз. Турок был смелым, набрал скорость и пошел вниз на «прямых», едва не падая и хватаясь руками за воздух. Турчанка, видно жена, или близкий какой человек, заезжала то справа, то слева от турка,   громко чего-то кричала ему по-турецки, на что турок только отмахивался. Дескать, отвали! Скорость у турка стремительно возрастала, ему срочно нужно было или поворачивать или тормозить, чего, похоже, он делать совсем не умел. Турчанка кричала всё громче, в конце концов, перейдя на истерику… На повороте мужик схватил носками лыж снег, и упал как-то совсем неестественно, словно мешок. В фонтане снега была куча мала, где турок, где лыжи, его потом долго-долго тащило, приют он нашел у доброй сосны. Турчанка остановилась поодаль, явно боясь подходить к мужику, который по остановке своего тела, изрёк такую длинную, высокую, стремительную и затяжную речь, таким эхом  отдавшую в горах, что турчанка громко заплакала, закрывшись руками.

- О, аллах! Говорила же я тебе, что всё не так просто, а ты сразу  на горные лыжи…! -  долго причитала она что-то вроде того.

Вечером к Димке снова пришел  Ричард и стал одолевать  вопросами о «рашен гёрл», давая понять, что он никогда не занимался любовью с русской девушкой и что он ему, Димке очень сильно завидует. У них в Италии о русских девушках ходят самые неправдоподобные слухи. Он показывал  фотографии своей жены итальянки, где они с супругой живут в Турине. Рикардо очень нравились русские девушки, в отличие от его жены, которой больше нравились почему-то собаки...? Его жена была владелицей собачьей гостиницы, на фотографиях с такими огромными кобелями, что Димка даже не знал, что и думать…

- Да ну тебя Риччи - сказал он, пригласив друга в бар. На что Риччи  ответил отказом, сославшись на то, что должны привезти девушек на ночь, и что среди них, может быть русская. А у Димки оставалось ровно восемьдесят четыре доллара, два дня на подъёмник, из которых четыре он сегодня с горя решил пропить в баре.

В баре он был один. Играла лёгкая музыка, был затенённый свет, и больше не было никого, Димка сидел и пил пиво. Чуть позже, зашли трое, мужчина с женщиной и девушка. Они были вместе и сели за один столик.

- «Наверное муж, жена и их дочка» - подумал про себя Димка. Во всяком случае, это было наиболее вероятно, как ему показалось. Мужчина сидел спиной и иногда отходил к стойке бара за пивом, а через некоторое время, девушка стала посматривать в Димкину сторону.   Димка тоже не отводил от неё глаз, в, надежде пригласить  потанцевать, а там уже как получится.

Когда мужчина  в очередной раз отошел  к стойке бара,   девушка улыбнулась, и,   озорно помахала Димке рукой.   Мужчина у стойки это заметил, быстро подошел к ней и со всего размаха так ударил её по лицу, что та улетела со стула. Не дожидаясь развязки, Димка ретировался, прихватив с собой пиво. Как он после узнал, это было вторая жена того турка.

- О боже,   опять я  чуть не влип! - досадовал лыжник.

Деньги у него скоро закончились,   и он стал днём подрабатывать мелким ремонтом машин, а по вечерам  помогал выпекать пиццу в маленьком кафе старому еврею Йорику вместе с его внучкой, в чем собственно преуспел.

Риччи таки как-то уговорил Димку съездить с ним за компанию за его счет на такси вниз, в город Бурсу в бордель, в надежде там найти русскую, но русскую Рикардо там не нашел, да и вообще, там были одни загримированные пенсионерки. Риччи зачем-то остался, а Димка поехал обратно, на пенсионерок его что-то не потянуло.

- Пойду,   малость пива попью, а то завтра домой меня заберут, если совсем не забудут - тяжело вздохнул горнолыжник.

Взяв пиво, Димка забился в уголок, дабы опять не спровоцировать   какую-нибудь из жен, какого-нибудь турка. А чуть позже за соседним столиком определились четыре турчанки. Потом собралось ещё немного народу. Звучали зажигательные турецкие «хиты», своим огнём накаляя воздух. Турчанки очень темпераментно танцевали, по всему чувствовалось, что им чего-то не достаёт, потом они, вероятно, поняли чего…  и стали приглашать танцевать Димку.

- А, была, не была! - вышел он из-за столика. Турчанки были весьма солидными дамами, довольно модно и шикарно одетыми, среди них одна ему даже понравилась. Её, звали Сильва, они с ней так здорово танцевали, что заслужили аплодисменты. С электричеством в Турции были проблемы,   яркий свет нигде не включали, в баре был ролумрак. Так, звёздочки какие-то святятся да маленькие лампочки. Но, не смотря ни на что, они с Сильвой даже слегка подружились, а когда бар стал закрываться, вместе пошли на выход, чем вызвали негодование со стороны её подруг. Подруги тут же отбили Сильву у Димки, и со смехом  проводили его до номера,   на прощанье,   помахав  ручками, мол «гуд бай» милый, одновременно втроём послав ему воздушные поцелуи.          

- Ну что ж, по-другому видать, не бывать - засыпал Димка в грёзах.

А утром после завтрака к нему подошла какая-то худощавая бабуля и стала приветливо махать ручкой. Димка ничего не понимал, потом, обратив внимание на её костлявые руки, он вспомнил, что это была та самая леди, с которой он вчера так весело танцевал, и чуть было не отправился в номер.

- О Боже! Ну и ну, чуть снова не начудил? - ёкнуло у него глубоко в душе,   бросив тело в холодный пот.

***

Димка плёлся звонить жене, после всех этих приключений он по ней что-то сильно соскучился. А жена повествовала, что проснулась ночью дома в Москве на своём любимом диване и почувствовала, что отоспала ногу. Испугавшись, вскочила, наступила онемевшей ногой на спящего на полу кота. Итог: Здравствуй гипс, а насмерть перепуганный кот стал заикой.

Димка ответил, что он весь соскучился от кончика носа и до кончика хвоста, и целует её - везде, везде…

Андрей Днепровский – Безбашенный.   (A. DNEPR)

8 декабря 2002г