Куртизанка

Впрочем, как это ни смешно, даже в подобные моменты я помнил о ТЕБЕ. Меня не покидало ощущение, что я видел тебя много раньше. И когда однажды в августе (накануне 19-го числа) ты сказала, что у тебя медаль "Защитнику свободной России", я вспомнил. Работая редактором по медицине "Московского комсомольца", я просматривал всю "медицинскую" прессу и видел твою фотографию в "Медицинской газете". Это было четыре года назад, но я отчётливо вспомнил, как привлекло внимание твое фото на первой полосе.

Малдер был оправдан, но тут немка вспомнила про боль в анусе, разбудившую еЈ посреди ночи и увлекла Петерсена в палатку. Лестник хоть и был латентным гомосексуалистом-педофилом, но трахал немку отменно, еЈ любимым способом - правым керзовым сапогом с разбега. Малдеру ничего не оставалось делать, как прослоняться до утра по окресностям, вспоминая о девочке по имени Скалли, которую он встретил в зоопарке наблюдая за спариванием секретарш.

К озорной Кларе Филимоновне, разметавшейся на диване, неожиданно вернулся ее муж, с которым она до его подлого побега прожила 25 не таких уж и плохих лет. Ее Вася был снова молод и горяч. Алый комсомольский значок на его груди все время цеплялся за ангорскую кофту, чем очень смешил Клару Филимоновну. Вась,- кокетливо сопротивлялась она, - ну ты, что, Вась… Муж, тяжело дыша, стал стягивать с нее кумачевую юбку.

Внеземной аромат женского пота ударил мне в нос, мир будто бы закружился вокруг меня в бешеном хороводе. Я тщательно вылизал подушечку на ее ноге, затем перешел к пятке, которая была чуть шершавой. Ее солоноватый вкус и сильный специфический запах возбудили меня так, что мне казалось, что еще чуть-чуть и мой член вырвется наружу, прорвав крепкую ткань джинсов. На десерт я оставил пальчики. Каждый пальчик я обсасывал по отдельности, словно конфетку. Блондинке это явно нравилось, запрокинув голову, она томно постанывала, изредка подергивая ногой, когда мой язык делал ей щекотно.

Тем временем, блондинка достала вторую ногу, и протянув мне откинулась на спинку дивана. Запах женских ног, которые весь день напролет потели в тесных туфлях стал таким сильным, что мне стало казаться, что еще чуть-чуть и я потеряю сознание. Вторую ногу я лизал целиком, проводя языком от пятки к пальчикам.

Однажды мы столкнулись с Полиной на трамвайной остановке и, поскольку трамвая долго не было, разговорились. Потом подошел трамвай, но мы и в вагоне продолжили наш разговор. Боюсь, я был не слишком ловок в своих репликах. Хотя иной раз поздравлял себя с тем, что некоторые мои фразы были не так уж неудачны. Иной раз я ловил себя на наблюдении, что некоторые мои интонации позаимствованы у Дениса. Он умел болтать о всяких пустяках с тем же самоуверенным видом, с каким рассуждал и о серьезных предметах.

И жили они долго и счастливо. Только недолго и совсем уж несчастливо.