Любимые руки

Артур… Иногда я не понимала, что он говорит, но меня всегда восхищали его руки. Самые красивые сильные мужские руки, которые я встречала за свою не очень долгую жизнь.

Нет, он был далеко не красавцем. Не походил на героя испанских фильмов, не был черноволосым жгучим брюнетом с голубыми обволакивающими глазами. Тем не менее женщины тянулись к нему как загипнотизированные, и я не оказалась счастливым исключением. Дело было не во внешности, самая обычная внешность, видали людей и привлекательнее, не в уме – особым умом его бог не побаловал. Люди, верящие в науку, сказали бы о химии или о запахе, верящие в мистику – о родстве душ или о какой – нибудь природной врожденной магии. Я не слушала ни науку ни философию и видела только его, с его запахом, химией и магией. Единственное, что он умел - это играть на гитаре и писать песни. Так мы и познакомились – он пел на концерте бардов, который проходил на берегу подмосковного озера. Я полусидела - полулежала на земле в первом ряду, уставшая после длительной череды постоянной смены талантливых – и не очень – певцов и певиц гитаристов, и смотрела в небо на проплывающие мимо жирные белоснежные облака. Он вышел на сцену, поздоровался, представился. Первую песню я старательно его игнорировала, вся погруженная в свои мысли, но тут заметила, что подруга, сидящая рядом, уж очень напряженно смотрит на сцену. Я проследила направление ее взгляда и поняла, что на это посмотреть действительно стоит, а еще через одну песню уже не могла оторвать взгляд от Артура, поняв, что влюбилась очередной первый раз в жизни.

После его выступления я не побежала к выходу со стайкой девушек и женщин за автографом. Не делала ему двусмысленных и не очень предложений, а просто глубоко вздохнула, что такие не для меня, откинулась назад и стала печально и задумчиво слушать следующего выступающего – благо что семейный дуэт – мужчина и женщина, исполняли на редкость лиричные и грустные песни.

Вечером я решила сходить в город за предметами первой необходимости – уже закончились сигареты и почти не осталось спиртного, к тому же хотелось прогуляться и посмотреть окрестности. Подруга идти наотрез отказалась – она была в поисках того самого гитариста, пришлось прогуливаться до города в одиночестве.

В середине пути на пустой одинокой тропе среди густого леса меня догнала машина, я слышала только звук мотора и хрустенье шишек и камней под колесами. Она замедлила свой ход и теперь ехала за мной по пятам. Я медленно но верно ускоряла шаг, пока не почувствовала, что еще быстрее будет только бег. Сердце ушло в пятки и я ругала себя как можно быть такой дурой, знать столько историй о насильниках и маньяках и все равно попереться одной через незнакомый лес. В конце – концов решила, пан – или пропал, резко развернулась и встала на месте. Серебристое Рено подъехало ближе, тонированное окно опустилось ниже и я увидела конечно же Его, своего гитариста. Артур озадаченно смотрел на мое разгневанное лицо.

-Извини, я заблудился и думал, что ты покажешь мне дорогу до города.

-А ты хотел так и ехать за мной следом до города? – я почему – то представила себе, как иду уже по городу в поисках ближайшего магазина, а он все продолжает ехать за мной. Мне стало так смешно, что я не выдержала, захохотала, чуть не согнувшись пополам, слезы выступили на глазах, в боку закололо. Глядя на меня и он в конце – концов не выдержал. Сначала дернулись губы, затем он улыбнулся, а после – рассмеялся надо мной.

Через пять минут мы ехали в машине по пути в город.

-Я еду за продуктами.

-А я собрался уезжать домой.

-Почему? Неужели тебе уже скучно?

Я не понимала, как такому человеку может быть скучно. Мне кажется, даже на необитаемом острове все равно найдется женщина, которая будет в него влюблена. А что нужно творческому человеку, кроме внимания поклонников?

Всю дорогу мы проболтали. Он в результате никуда не уехал, а помог довезти продукты в лагерь, после чего под убийственные взгляды Ритки я ушла с ним в палаточный город для исполнителей. Возможно, выпито было слишком много – артисты оказались на удивление дружным и крепким народом, но в палатку Артур меня вел крепко держа за руку и талию, хотя и сам сильно шатался. Я что – то пыталась напевать, он кажется смеялся над моим фальшивым исполнением, затем я обхватила его за шею и поцеловала, после чего буквально втащила за собой в палатку.

Одежда слетала с тел чуть не треща по швам, движения были быстрыми и сумасшедшими – будто это последний час существования всего живого на земле. Я укусила его за плечо, чтобы не закричать – вокруг на улице несмотря на темноту и поздний час, бродило полно людей, их тени двигались по поверхности палатки. Хотя в атомосфере, царившей на фестивале, мы бы вряд ли кого удивили. Его руки обнимали меня, гладили тело, целовали кожу. Иногда мне казалось, что они имели совершенно отдельное от него существование, жили своей разумной жизнью и именно тогда я влюбилась в них.

Через какое – то время я очнулась. Было жарко и ужасно хотелось пить. Кое – как одевшись, вышла на свежий воздух и глубоко вдохнула чистый запах сосновой смолы, трав и озера. Ничто здесь не было испорчено цивилизацией, машинами, людьми, парфюмерами и промышленниками. Люди давно уже спали – вдалеке сквозь густую завесу облаков светлело просыпающееся солнце. Несколько человек спало в спальных мешках прямо на улице, парень спал на земле лицом вниз, видимо, так и не добравшись до своей палатки.

Я поежилась от утреннего мороза, на длинном столе, за которым проходила наша ночная трапеза, лежал мусор, остатки еды, валялись пустые и полупустые бутылки, наконец я нашла маленькую бутылочку минералки, быстро ее выпила и пошла по направлению к озеру.

-Кто – нибудь здесь есть? – спросила я, найдя шалаш, выстроенный кем – то талантливо из веток ивы и заваленный сверху соломой. Никто не ответил, я осторожно заглянула внутрь, но внутри и в самом деле никого не было. Неудивительно, что это место еще никто не нашел – если здесь не было поблизости его хозяина – даже я с трудом сюда пробралась через заросли крапивы и длинные ветви ив, растущих вдоль берегов густой стеной.

-Наверное, здесь и жил Ленин, - я подумала о том, чтобы сверху на шалаш поставить красную звезду. Сзади кто – то подошел и схватил меня в охапку. Я вздрогнула и обернулась – Артур улыбался мне в лицо.

-Как же ты меня напугал… Как ты меня нашел?

-Проснулся и пошел следом.

Сверху заморосил противный мелкий дождик, становясь все более сильным и настойчивым. Я мигом нырнула в шалаш, Артур – за мной. Тут было мягко и уютно – редкая капля просачивалась сквозь ветки и траву. Снова я оказалась в его объятиях, теперь уже – неторопливо, медленно и осознанно его руки гладили волосы, лицо, шею, казалось, будто слепой пытается ощущениями, испытываемыми кончиками пальцев передать своего воображению все то, что не могут передать глаза. Одежда оставалась на мне, но более обнаженной я себя еще не ощущала. Они меня видели, видели по другому, иначе, чем глаза. Глаза могут обманываться, не видя красок в полной их гамме при ярком свете и в темноте, а его пальцы… Смешно, но они видели все, происходящее под кожей, они все знали, все чувствовали и то смеялись, то становились серьезными, сосредоточенными, то заигрывали. От этого ощущения становилось жутко, но я не могла их останавливать, не хотела. Чувствуя их силу, я становилась слабой, беспомощной маленькой девочкой и умирала в их объятиях.

-Что ты со мной делаешь? – еле выговорила я, оторвав губы от губ Артура.

-То же, что и ты со мной, - улыбнулся он.

Я вздохнула, вздрогнув от боли.