Кровавый закат

Уходящий день, уходящие люди, уходящие жизни. И зачем я здесь остаюсь, этот закат так и просит присоединиться к тем, кто уходит вместе с ним. Простите, что я не ушел вместе с вами, не забирайте с собой души тех, кто остался, уходите...

Они то уйдут, но вот мы остаемся, мы всё еще здесь. Боже, как мне хочется уйти вместе с ними, погибшими в кровавой бойне. Без греха, без унижения, а только с гордостью и честью, со свободой. Вслед за закатом уходят невинные жертвы, поколение крови, дети войны. Никто из вас так и не узнал истинной её сути, и никто из тех, кто остался этого не увидят. Вам завидуют, вам завидуют те, кто остался, те, кто шел с вами плечом к плечу, и те, кто предал вас. Они остались, они сумели уцепиться за ту ниточку жизни, которая еще могла остаться. Но вы свободны, теперь вы не живете, ползая по этой тонкой нити, вы свободны, но не живете…

Холодное утро, рассвет вас встречал. Встречали и вы его, под холодным дождем, и под дулами ружей. Братья, навеки сцепленные кровью, которая через миг прольется ржавой примесью на землю. Десятки жизней, стояли в шеренгу, отцы и матери провожали вас, с вами и остались. Сотни семей и поколения, готовы были упасть в эту яму смерти. Но упали гордо, не сломленные. Вы вышли на войну двух победителей. Кто был поэт, кто был известнейшая личность, но вы пришли, и вы теперь только солдаты. Лишь в последние секунды начинаешь любить, становишься семьянином, прощаешь, и становишься прощенным. И разве чье-то ружье, запретит вам любить?

Идеальные сердца, уходят на небо. Что есть в ваших душах, с чем вы уйдете? С любовью и с памятью, пусть это уже то, чего не вернешь. Но они не успеют, не успеют разорвать эти сердца, ведь вы их уже отпустили. Подарив себя матери, отдав половину отцу. Вот это и есть та борьба за Родину, борьба за свою семью. Быть может и те, которые стоят за вашими спинами, когда-нибудь узреют то, что в миг сделали вы. Успеют так же вознести свои души, и стать богами, когда еще голова не легла на землю. Но не сейчас. Сейчас, поливая слюнями, заряженные пули, в ожидании смерти чужой, чтобы закрыть страх своей, они нажимают на курок. Но они не успели, ведь вы уже вернулись, вернулись домой, вернулись к любимым, и к семьям. И вы также стоите за их спинами, но без ружья, а с любовью, оберегая своих от чужих, и им помогая. Пуля успеет пронзить вашу плоть, когда в ней уже не будет сердца, и не будет души. Почувствует мать, как кто-то стреляет в сына, и тут же он вернется к ней, с новым теплом. Встрепенется отец, учует утрату, и примет тебя, не солдата, а сына, своего героя, и с любовью возьмет он на руки, снова, как в детстве. Не будет воспитывать, а полюбуется, на это создание, на чудо, которое заново родилось. Опустит его в своё сердце, оставит там, и он будет знать, что ты не ушел, а сделал лишь шаг, чтобы остаться с семьей. А мать полюбуется, и убежит, от обжигающей любви, мрачная постать кровавой утраты. А она посидит, поплачет, и ты незаметно, и нежно протрешь её слезы. Погладишь ту голову, которая лежала на твоем плече, которое так и не смогли сломить. И останешься с ней, навсегда. Твое сердце ушло, туда, где родилось. И лишь твое тело, опало, трупом, на землю...