1. дорога к морю

1.

В очках я выгляжу, как обезьяна... Даже в тех, дорогих о Guess, которые он когда-то подарил мне... О том, что мне не идут очки, я в первый раз услышала от тебя... Мы сидели в машине и я пыталась не плакать. Поэтому, глядя в зеркальце, накрасила глаза настолько сильно, насколько того позволяли приличия и нацепила поверх всего очки, хотя о приличиях уже и не шло речи. Мне хотелось откинуть карандаш, завалиться в траву за машиной и, размазывая по лицу, черные струи, рыдать и выть... На солнце, потому что до луны было еще далеко, а вот дневное светило вполне было еще в зените, а от разрывающегося сердца, колотило в висках и хотелось только одного: лечь в траву, порыдать навзрыд, а потом чтобы сбился с дороги грузовик и раздавил меня напрочь, вывернутые руки, вспоротый живот, раздавленная голова – хуже уже не будет. В мое сердце загнали отвертку. Причем тупую. Крестовую. От кого я слышала это слово? Как его звали? Господи! Господи! Господи! Я даже не могу вспомнить как зовут меня... В мозгу засело только одно имя, имя человека, который сидит рядом, смотрит злыми глазами вдаль, сжимает руль до того, что побелели котяшки пальцев и хочет, чтобы меня не было больше рядом. Ни-ког-да...

2.

Три часа назад. Ленивый летний город. Верочка, которая когда-то засыпала на моем плече. Подружки. Вечеринка. Ее аккуратные каблучки. Мои удобные сандалии. Ка-ме-лот... Джинсы спущены на бедра. Красная маечка с цыпленком достаточно широка, но не настолько, чтобы окружающие не поняли, что кроме джинс и маечки на мне ничего нет... Кроме цепочки, с камушком, Который напоминал о тебе и был найден в том году, когда мы отдыхали с мужем на море и я пыталась вычеркнуть тебя из сердца. На-сов-сем...

- Привет, - рядом останавливается твоя «Реношка».- Бурова, два года! Два года и случайно! Случайно!!! Бурова, я соскучился!!! Садись в машину! Немедленно! Я так соскучился!!! – кричишь ты и твои глаза... Нет, никогда я больше не видела таких глаз... Они светятся счастьем, в них плавают золотые рыбки, в зеленой мутноватой воде... Они сияют при виде меня...

(А помнишь наше первое утро вместе... Когда оба долго притворялись, что спим... И поднять голову и заглянуть в твое любимое, родное, сладкое лицо... И фыркнуть от смеха... Смеюсь я, смеешься ты... Нас познакомили вчера и, доказывая, кто из нас круче, мы оказались в одной постели, и в глазах плещутся звезды и мы счастливы... Мы обожаем веселиться. Мы любим громкую музыку и буйные танцы. И птиц. И зиму. Мы нашли друг друга. Я буду возвращаться домой каждый день... Готовить ужин. Варить кофе. Целовать тебя по утрам. Говорить: спокойной ночи. Поправлять твой шарф. Через два месяца ты начнешь именять мне. Потом встретишь ее и поймешь, что не любишь меня. Мое же чувство будет все сильнее. Я буду ждать до рассвета, подогревая ужин. Я буду придумывать тебе нелепые оправдания. Ты же будешь прятать от меня глаза, потихоньку унося из моей квартиры свои вещи. Через полгода скажешь, что встретил свое счастье и решил жениться. Бороться за тебя не будет никаких сил. Через два месяца, я абсолютно пьяная упаду в объятия какого-то мальчика на вечеринке. Еще через два месяца он станет моим мужем...)

3.

- Извини, я поеду с ним, - говорю я Верочке, и пока она успевает хоть что-то ответить, залезаю в машину и машу ручкой. Мы уезжаем...

- Сразу видно, что она в тебя влюблена.

- Вовсе нет...

- Бурова, да тебя даже собаки любят... Не стоит отпираться. Ты же ведьма. Ведь-ма. Вот и я...

Наши взгляды пересекаются. Наплевав на все правила и на то, что погибнем мы, как пить дать, не сейчас так через год, ну не созданы такие для жизни, протягиваю к тебе губы... Целую долго и смело. Начинаю с нежной щеки с такой приятной короткой щетинкой. Потом исследую язычком ушную раковину и чувствую, как ты напрягаешься. Потом широкая шея. Ты поворачиваешь ко мне голову, чуть-чуть, чтобы не потерять из вида дорогу, целуешь меня уголочками губ и твой запах, запах безбрежного моря захлестывает меня с головой, и хочется заплакать, и сохранить этот момент в памяти, чтобы никогда больше не потерять тебя, хотя бы в мыслях. Боже, боже, боже... Как я могла спать с ним? Почему я до сих пор люблю тебя?

- Едем к морю!!!

- Ты сошла с ума?

- Да! Давно!!! (когда встретилась с тобой и позволила чувству захлестнуть себя с головы до ног).

Машина несется по Симферопольской трассе. Около какого-то лесочка кричу: «Останови»! Ты послушно тормозишь, и я осыпаю тебя поцелуями.

– Отгони машину.

- Что?

- Сейчас. Я очень сильно хочу тебя...

4.

45 минут. Ровно 45 минут. Точнее 46. Я не совсем понимаю где находится небо. Небо здесь. Оно снизошло до меня и каждый твой поцелуй ставит печать на моем упругом и поджаром теле: «Ты. Навсегда. Моя». Мои – частые и мелкие поцелуйчики, которыми я осыпаю плечи, гортанное рычание, оргазмы, идущие один за другим – все соглашается с тобой. Я – навсегда слабая сторона. Я – твоя женщина. Я женщина. Я покорна.

5.

Закуриваю сигарету. Вог. С ментолом. Ты не куришь. Я первая принимаю решение, ровно за 7 секунд до того, как его примешь ты...

- Давай искупаемся и поедем обратно.

- А море?

- Я не могу. Так.

- Как?

- Ты захочешь домой через день. Через три - первый раз повысишь на меня голос. Через пять – дашь мне пощечину. Через неделю – привезешь меня в Москву и вышвырнешь около первого метро. И я потеряю тебя. Нав-сег-да.

Достаю зеркальце и начинаю красить глаза. Рука дрожит. Дергаются губы. Обвожу их малиновым блеском. Натягиваю на лицо дорогущие очки от Guess… Поворачиваю к тебе лицо.

- Тебе не идут очки. – говоришь нежно. Ты в них похожа на маленького мартышонка...

Я улыбаюсь в ответ. Рот ходит ходуном и нижняя челюсть перестает слушаться. Глаза моргают часто-часто. Первая черная полоска проходит по щеке. Усилием воли собираю себя в кулак.

Жесткая, потому что никто не полюбит меня затравленной. Сильная, потому, что никто не полюбит меня слабой. Резкая, потому что никто не полюбит меня беззащитной. Гордая, потому что никто не полюбит меня на коленях. Королева, потому что никто не полюбит меня прачкой. А я хочу любви...

Снимаю очки, вытираю черную полоску аккуратно, ватным шариком. Я снова королева. Убираю очки в футляр.

- Я не хочу купаться. Я хочу домой.

Доезжаем до Шоссе Энтузиастов.

- Останови. – прошу я.

- Хочешь, отвезу до дома?

- Нет.

Вылезаю из машины.

- А телефон?

- Не сейчас.

- Когда?

- При следующем случае.

Смотрю вслед удаляющейся машине. В висках играет барабанная дробь. Слезы непрерывным потоком. Летняя жара. Голова просто раскалывается. Еле-еле успеваю забежать за палатку. Я даже не плачу, а вою, сидя на корточках. Дорогая. Дорогя девочка. До-ро-га-я. До-ро-га-я. Силь-ная. Силь-ная. Гос-по-ди. Г... Гос-по-ди. В груди токает что-то похожее на шарик для пинпонга. Трик-трак-трик-трак... Руки дрожат. Глаза распухли. Кое-как вытираю размазавшийся грим. Надеваю огромные черные очки. Сажусь в маршрутку и вжимаюсь в угол. Знаешь, мне и вправду не идут ни слезы, ни очки. И я очень сильно хочу домой. Настолько сильно, как мечтаю прижаться к тебе и просочиться внутрь, стать твоей кровью, плазмой, кожей, да хоть желудочным соком, чтобы оставаться вместе... на-всег-да...