Дары волхвов - 2

«Восемь месяцев зима, вместо фиников - морошка.

Холод, слизь, дожди и тьма - так и тянет из окошка

Брякнуть вниз о мостовую одичалой головой...

Негодую, негодую... Что же дальше, боже мой»?!

Саша Черный

Иван Степанович был примерным семьянином. Его жена, Наденька, исправно родила ему двух дочерей. Девочки выросли хорошие и добрые. Соседи с завистью глядели на эту дружную компанию. Иван Степанович никогда не повышал голос, всегда был аккуратен и ласков со всеми.

Однажды, делая постирушку (стирка была его обязанностью в доме), взял нижнюю рубашку жены, поднес ее к своему лицу, и… разрыдался.

Всё! Сил моих больше нет! Ну, почему я должен так страдать, - думал он, почему я такой несчастный? За что меня природа сделала мужчиной! Я не хочу больше так жить!

И он пошел к своей любимой Наденьке.

Наденька выслушала любимого мужа, и к его удивлению, вовсе не стала мужу перечить.

Наоборот. Она стала ему главной помощницей.

Они вместе пошли в клинику, где после всех формальностей, Ивану Степановичу сделали операцию, превратив его в женщину.

Это обошлось семье в копеечку немалую. И произошел инцидент, повергший супругов в печаль. С Ивана Степановича взяли письменное согласие на использование его, становившихся бесполезными мужских атрибутов, для имплантации кому-нибудь, жаждущему обратной процедуры.

Нет! Иван Степанович и Наденька не были против помощи своим согражданам! Их обижала сумма, в которую оценили доктора донорский материал.

-72 доллара? Ну, знаете ли! Нет, уж! Лучше возьмите так, - раскрасневшись, сказала Наденька дельцам от хирургии.

Но, увидев окончательный счет за операцию со сторнированной этой суммой, не стала скандалить. «Что уж теперь? – подумала она, с поганой овцы… Ой, что это мне такое в голову пришло! Свят, свят! Ванечка мой… дорогая»…

Да. Теперь Иван Степанович был уже не Ванечкой, а Галочкой.

И опять семья зажила прежней жизнью.

Вообще-то, ничего в семье не изменилось! Дочки очень скоро смирились с тем, что у них теперь две мамы, и обе родные.

А Галочка и Наденька сначала хотели что-то изменить в своей жизни… Но, что изменишь, когда мужика в доме нет! Попытались разобрать двуспальную кровать… Куда там! Тяжелая – не поднять! Так что даже спать они продолжили… вместе.

В доме воцарилась еще большая благодать: не надо было больше стесняться папы, прятать от него разные «штучки». В магазине они получали скидки, например, на духи, помадки, кремы, потому что масштабы закупок стали заметно оптовыми…

Двадцать лет, проведенных вместе, давали о себе знать. Галочка и Наденька вместе готовили, вместе отдыхали, вместе ходили в театры. При чем, теперь Галочка, как бы истосковавшись, была, на радость Наденьке, инициатором. Они весело ходили на все премьеры и унылые вернисажи, что Ивану Степановичу даже в голову не пришло бы!

В семье воцарилась идиллия. Вот он прототип семьи будущего!

Однажды Галочка, делая постирушку (стирка была её обязанностью в доме), взяла нижнюю рубашку Наденьки, поднесла ее к своему лицу, и… разрыдалась...

Да! Это была настоящая страсть. Она захотела обладать Наденькой. Я лесбиянка, - с ужасом подумала Галочка! Что делать? Что делать?

Наденька восприняла новость с нескрываемой радостью! Ну, конечно, ей давно чего-то хотелось, но она боялась в этом признаться даже самой себе. А тут так просто все решилось.

Ах, как хорошо, что мы не распилили кровать!

Ночи приносили им новые ощущения. Конечно, прекрасные: они ведь любили друг друга искренне. Вот уже 21 год.

Так прошел их второй в жизни медовый месяц.

Потом второй год. Третий. Четвертый.

Приближалась серебряная свадьба…

Их роли не поменялись со времени, когда Галочка была Иваном Степановичем. Со временем это стало небольшой помехой: чего-то не хватало в самый ответственный момент близости возлюбленных. Но чего? Чего, чего, чего…

Однажды, делая постирушку (в семье перераспределились обязанности), Наденька взяла нижнюю рубашку Галочки, поднесла ее к своему лицу, и… разрыдалась.

Они так любили и доверяли друг другу, что Наденька тут же поделилась своим желанием с Галочкой.

-Мне очень хорошо с тобой… но вот в самом конце мне не хватает… у тебя.

-Знаешь, милая, и мне не хватает того же… у меня.

После этого памятного диалога Наденька вскоре уехала в длительную командировку.

Галочка проводила её, и наутро пришла к дверям знакомой клиники.

Доктор внимательно выслушал её, порылся в папочках, и радостно сообщил:

-Вы знаете, а Ваш-то… сохранился. Вон в морозилке так и лежит с тех пор. В кулёчке.

-Так что ж это, и по дешевке никто не взял? – огорченно, чуть не плача, воскликнула Галочка. Глаза её были полны слез!

-Ну, во-первых, дешево мы покупаем… А продаем-то не очень дешево. Ваше… хозяйство будет стоить 7200 долларов!

Впервые Галочка испытала радость от дороговизны: все-таки не дешевка какая-нибудь!

-Все хорошее стоит дорого, - гордо сказала она, высоко подняв голову! - Беру! Будет подарок Наденьке на Серебряную свадьбу!

Уже через месяц Иван Степанович был дома. Галя исчезла…

Иван Степанович, истосковавшись по обычной земной жизни, в ожидании Наденьки, супруги своей, матери своих детей, делал постирушку…

В это время в дверь позвонили. Тяжело разогнувшись, и вытерев руки о передник, Иван Степанович открыл дверь.

Перед ним стоял мужчина средних лет, с густыми пушистыми усами. Но что это? Он был невероятно похож на его Наденьку...

-Я решила сделать тебе подарок к Серебряной свадьбе – я сделала... сделал операцию... Теперь я не Надя, а Николай Петрович…

Узнав, что Наденька потратила... потратил на имплантант 7500 долларов, Иван Степанович поначалу расстроился, и даже начал было ревновать: сознание, что у кого-то это стоит дороже, не давало покоя!. Но потом, хорошенько подумав, решил, что как бы там ни было, а капитализация семьи в целом сильно выросла! А уж кто сделал больший вклад, а кто меньший – в нормальной семье считать не принято! Совсем успокоил его анализ калькуляции, который показал, что удорожание Надиного имплантанта произошло за счет более высокой ареды морозильника...

Жизнь подарила любящим супругам новые ощущения. Они были счастливы.

Делая постирушку (теперь обязательно вдвоем) двое нежных мужчин средних лет всегда мурлыкали простенькую песенку:

«А мне всегда чего-то не хватает:

Зимою - лета, зимою - лета,

Зимою - лета, осенью – зимы»...

И хитро глядя в глаза друг друга как в будущее, пытались представить себе его.