Муму

Муму

..........................................

Вызывали?

Очень крупная дама лет 55 придирчиво окинула меня взглядом, и неотрываясь продолжила беззастенчиво изучать строение моего тела. Мне надоело повисшее молчание и мое глупое положение на пороге двери: Так что гражданка, будем молчать? Вызывали или нет? Если промашка вышла и не по тому адрессу, вы меня извеняйте ... » Я поперхнулся на полуслове в момент, когда внезапно почувствовал жесткую схватку вокруг моих принадлежностей. Член вместе со всем, что там рядом или к низу вокруг него, оказался плотно схвачен правой рукою дамы. Она подтянула меня таким образом к себе поближе и я как цуцик побежал на встречу. Упершись большими, и я имею тут ввиду реально большие, грудями в мою чахлую грудную клетку, она прошипела никотином мне в лицо: И значит, там у вас, вот такое представление о сантехниках? На простого и здорового, ну просто крупного мужика у вас фантазии и не хватает или кадры перевелись?

Не смотря на крайнее неудобство в связи со все ще плотно зажатыми в мертвой схватке яйцами, я сумел простонать: Чем же я вам не по вкусу? Вон всё в ладони то не поместилось... не такое оно и плохое... »

Дама подвигала недоврльно носом, подчистилась им прямо об мое плечо и все так же продолжая пребывать в тесном контакте со мной, проворчала: Всему своя оправа должна быть. Ты то всему этому просто не рамка. Да да! Просто случайное место где все это повесили. »

Почувствовав чуть поболее свободного пространства, в момент разжатия её когтей, я сразу же пошел в атаку: «Ну да! Вы то вон тоже не самое прекрасное место для такой пары ушей. »

Дама сделала угражающе движение по новой схватить меня за, но я вовремя повернулся в полоборота. «Чем сморчёк уши мои тебе не по вкусу? Злобно спросила великанша», трогая и покручивая себя за левое ухо.

Я уже совершенно оклемавшись выдал : «Я тут про груди»

Глаза дамочки сузились : «Ты что же думаешь, что они висят?! Вот смотри! » Гордо и широко распахнув махровый халат, она предстала совершенно нагая, с величественно возвышающимися грудями 7- 8 размера.

Я недоверчиво и боязливо ткнул в одну из них указательным пальцем: «Свои или как? »

Дама все так же, не меняя положения, медленно отвила: «Натурально – естественное. Без капельки синтетики. Все только от родителей. » подождав чуток она захлопнула халат и требовательно заявила: «Ну теперь ты! »

Я переступил с ноги на ногу и жалобно попросил: « А может быть не тут... на пороге то не удобно и холодно вообще то... на улице февраль. »

Мадам напряглась : «Так значит тебе холодно, а мне нет. И вообще мне наплевать! Ты профессионал, а я клиент, так что я тут императрийца! Валяй что приказываю. »

Я подчистил ладонью со лба выступивший от страха пот и начал отнекиваться: «Знаете при вызове ничего про мастера... и вроде как раба, а в данном случае получается крепостных, никто и не говорил. Я на такие задания не посылаюсь. Моя квалификация для этого не подходит. »

Дамма презрительно и вызывающе сморщилась: «телом ты для этого не подходишь! Раз два и от тебя одно воспоминание останется.... да и духом видать ты ничтожен для таких забав. Смерд! » Подумав немного, она уже изменив тон, спросила: «А если я тебе переплачу, вне почтового перевода, прямо сейчас наличкой. Может разок. Разочек то ты выдержишь.... а потом вот в личное дело запишешь. Я если надо тебе референтом послужу для других заказчиков. Стыдно наверное вот так обычной ****ью то жить. Человек должен стремиться к росту. Вызов понимаешь должен быть, амбиции -достичь большего! » уже совершенно неузнаваемое, зажженная пылом уговоров, закончила она.

Я схватил момент и начал торговаться: « Вот если вы меня тут, на пороге, не заставите раздеваться и вроде на треть больше доплатите, то может и быть... но даже в этом случае ролевая игра остается в силе. Вы меня сантехником заказывали, так я роль свою изменить не смогу. За это могут наказать. Такой риск – это черезчур. »

Дама напряглась, быстро размышляя над моими требованиями: «Ну треть это мелочь! Я тебе при условии моего полного, значит, удовлетворения половинку еще додам, а вот ролевое все это.... Трудно будет мне раскочегарить свою киску позволяя ею забавляться крепостному сантехнику. Вроде как не было тогда сатехники. А графом или князем тебе нельзя? » с тоской спросила она.

Я остервенело закачал головой: «Нет! Вы же знаете мы висим на балансе у театрального общества. Налоги там всякие, я уж не знаю! Так по договру со спонсором, в данном случае с муниципалитетом, у нас представления и пропоганда здорового образа москвоского сантехника проведена. Так что я тут как бы этим сейчас и занимаюсь... по докуметам вроде как бы это так.... Вы ... как оно... вроде зрительница нашего района... хммм. »

Мы стояли напротив друг друга незная, как выйти из неудобного положения. Меня осенила вдруг «гениальная» идея, пришедшая из глубин моего восьмикласного образования: «Мадам, а что если я все же сантехником, но звать вы меня будете Муму? Классно то как звучить – Муму. Жалко и так печально... совсем как по рабский... » от послебнего «рабского» упоминания, дама зажглась от всего этого Муму, пышно и часто задышав в моем направлении. Я понял что задел её за что то и почувствовал своими кишками искорки разгорающиеся в её «прожорливой киске».

« Так что вы меня императорское величество не вините и казнить не велите, я то всего как крепостной сантехник Муму. Мне невелено другоно знать. Мне как вы скажите сударыня так и будет. Скажите лизать буду лизать, скажите бичевать себя, ну что же придется и.... » Я бы еще продолжал бы весь этот прикольный и такой желанный для зрительницы SM театр, но она уже с почти безумными от желания взлядои и широко раскрытыми глазаи схватила меня за шиворот и рывком заташила в коридор, громко захлопнув дверь резким ударом пяткой об её угол. Она навалилась на меня всем своим не маленьким телом, придавив меня к ряду тяжелых шуб, висевших на вешалке в прихоже, и не давая вымолвить слово, опасно и решительно прошептала: «Муму был глух и нем. Не забывай раб. Понял. Молчать! и Не кивай. Ничего ты не понял. Понял? Вот так оно хорошо. Глух ты значит и понимать тебе очень трудно, и бог тебя немым сделал, значит молчать ты будешь. Ты не только раб, ты вообще никто! Без права на что либо. Ты только член. Член ты стоящий, остальное тебе не данно, остального у тебя нет... а если и есть то мне следует это отнять.... »

Через часа два, собрав последнее что осталось от сантехника Сидорова, который вдруг оказался к тому же совершенным Муму, я уже на цыпочках, страшно ковыляя, прокрадывался в сторону коридора, стараясь не разбудить императрийцу.

Она лежала своим большим и выпуклым животом, широко расскинув руки и ноги, голая, на гигансткой кровати и храпела на всю Ивановскую гимн своей удовлетворенности. Я замер на мгновение, насладиться этими жуткими звуками, понимая, что в какой то мере я являюсь источником их появдения, а точнее наступления, так как появление их видно имело все же больше возврастной характер. И почти сразу же я продолжил свой исход, понимая что иначе альтернативой тут может стать мой физический исход на рабочем месте, читай между её ног. При чем последнее в самом широком понимании этого слова, хотя точнее можно было бы сказать не между , а под, вспоминая все те пинки и удары её слоновьими ногами по ... да по всему телу. Оно, тело уже и не чувствовалось, как комплекс отдельных систем и шарниров. Оно было одним большим, опухшим синяком. Страшно хотелось не столько выжить, а суметь наконец выбраться наружу и успеть перед тем как «умереть» позволить себе издать звук... страдания... хотя бы самый не громкий, но мой и.... и быть услышанным другими не Мумуями... и чтоб упаси господи не императорами или еще того хуже императрийцами.

Уже на лестничной площадки, все еще безмолвно плача, теми всхлипами, что еще минуты две назад так страстно возбуждали императрийцу, я прошептал дрожащим и таким вдруг незнакомым голосом: «Пойду куплю Муму... бультерера... и чтоб на слово «раб» молча жрал бы человеков» Сидя на холодном бетоне, натягивая свои одеженки и потом, топая босиком по двору в направлении выхода, я размышлял как быстро получится перевести чаевые императрийцы моим первым взносом в компартию Российской федерации, членом которой я считал себя с этого вот момента.