Райское наслаждение женщины-вамп (Зрелые женщины рассказы)

Трахаться хочется, а повода нет. Ни с кем никаких отношений, ни один флирт не зашел дальше совместного курения и разговора о том, как в наше время заработать большие бабки (светская тема номер один). Можно, конечно, поиграть в игру "Женщина-вамп", затем последовательно перейти к игре "Райское наслаждение".

Игра "Женщина-вамп". В черном-черном городе стоит черный-пречерный кабак. Черной-пречерной ночью в него заходит женщина в черном. Ни ней черное платье, черные туфли, черные чулки, черные очки, черная голова. Легко догадаться, что под платьем у нее черный лифчик и черные трусы. Она заказывает черный-черный кофе. Садится за столик и с непроницаемым видом пьет его пятьсот пятьдесят пять часов подряд, пока за ее столик не подсядет какой-нибудь молоденький олух или несколько таких олухов. Они достанут принесенную с собою белую-белую водку и станут накачиваться ею, запивая купленной в кабаке "кока-колой". Скоро они познакомятся с черной-пречерной женщиной-вамп. Пройдет еще триста тридцать три часа. После чего черная женщина и почерневший от кока-колы какой-нибудь юноша отправятся в черную-пречерную-комнату и предадутся райскому наслаждению.

А есть еще такая игра, игра в белую леди. Вот как она выглядит. В белом-белом городе в белой-белой квартире живет белая леди. Она очень хочет трахаться, но это большой секрет. Она терпеливо ждет. Наконец, у нее ломается белый-пребелый унитаз. Тогда она вызывает слесаря-сантехника. Приходит черный-пречерный слесарь в черных-пречерных ботинках. Он запирается в туалете и проводит там много времени, лишь иногда выходит, растопырив пальцы, перемазанные чем-то черным. Белая леди подозревает, что это - говно. Починив унитаз, черный слесарь долго моет руки в белой-белой кухне, потом пьет белую-белую водку и требует, чтобы белая леди тоже ее пила. Выпив водки, белая леди отключается и приходит в себя уже когда черный слесарь ее трахает. Но самое интересное, что (фазы отношении пропустить нельзя. Они все равно возникнут, только это будет потом. Это точно. Мысли, страхи, мечты и информации о человеке, с которым ты трахался, неизбежно подтянутся. Так что, если подумать, вполне спокойно можно было бы выстроить все это так, как предполагается "нормальным" - то есть, в начале мысли, мечты и отношения, затем - ебля. Да вот почему-то никто так не делает. Фактически, для того, чтобы начать мечтать о человеке, вначале с ним нужно трахнуться. Может, это ненормально? Может быть. Но мечта эта может принять и негативный характер. В этот момент белые люди кричат:

- Нас изнасиловали!!

У белых людей нет никакого способа потрахаться, кроме способа, когда их насилуют. Это несколько утомительно всякий раз, когда хочешь с кем-нибудь трахаться, одеваться в черное, тащиться в черный кабак в такое время, когда нормальные люди уже спят и кого-нибудь там насиловать, еще и накачиваться перед этим ведрами кофе и кока-колы. А что поделаешь? Трахаться-то хочется. А если попробовать трахнуться с черным слесарем? По крайней мере это происходит в удобное время, днем или вечером. Ну высосешь, конечно, стакан водки, а можно и не надо. Сто граммов вполне достаточно. Но это невозможно. Черные слесари не ебутся с женщинами-вамп. И я сама не хочу. В этом есть что-то неправильное. Масло масляное. А шляпу-то он носит на панаму.

Ну и что? Вы, например, знаете еще какой-нибудь способ носить шляпу, если не на панаму? Нет такого способа, уверяю вас. Все на свете, все, кого я знаю, носят шляпу только, исключительно на панаму. Выходит, нужно трахаться со слесарем. Поселиться в белом городе, в белой квартире. Одеть белые трусы и белый лифчик. Белое платье. Белые перчатки. Поломать унитаз. Вызвать слесаря.

Он приходит. ****ь, даже слесарь нормальный ко мне не может прийти. Он приходит во фраке, в галстуке бабочкой. Но хоть в одном мне повезло: он, кажется, все-таки алкоголик. Хоть что-то как у людей. Заходит в гостиную. Разглядывает гобелены. Надолго застывает у аквариума.

- А унитаз-то, - напоминаю ему.

- Ах, да. Может, сначала послушаем музыку?

- Желание слесаря - закон. Послушаем музыку.

- И капельку легкого вина. - Не водки?

- Ну что вы. Коньяку, если вы не возражаете.

Слушаем музыку, разговариваем.

- А как вы стали слесарем?

- Случайно. Вообще-то я закончил консерваторию. У вас случайно нет гитары?

- Вы по классу гитары закончили?

- Нет, до классу лютни.

- У меня совершенно случайно есть лютня.

Он играет на лютне. А трахаться-то все равно хочется. Но, наверное, до этого дело не дойдет. Одно хорошо -трахаться хочется все меньше. В тот момент, когда прекращает хотеться трахаться, он решительным движением допивает коньяк, прокашливается, встает и сжимает меня в объятиях. Придется снова захотеть. Не могу же я трахаться, но имея желания. И есть еще что-то, чего я не могу еще больше, сказать, что уже поздно, что у меня болит голова, и что я еще не готова к окончательной близости. Потому что в таких обстоятельствах говорить об этом - мещанство. Зачем я это объясняю?

- Погоди секундочку.

Я отправляюсь в ванную-туалет и выпиваю несколько капель вещества, которое немедленно развивает страшное половое возбуждение. Зачем я его храню, я, человек, который без всякого вещества беспрерывно хочет трахаться? На всякий случай. Вот такой случай настал. Возвращаюсь. Трахаемся до утра. Я вытворяю всякие фокусы, тружусь, как будто сдаю экзамен на звание сексуально-умелой, страстной и раскрепощенной женщины. Для чего? Сама не знаю. Как-то неудобно по-другому. Пригласила человека, понимаешь. Надо же как-то... Гость в дом - бог в дом. Ему понравилось и потом он опять пришел. Долго приходил, несколько лет. Унитаз гак и стоял поломанным. Не могу же я выпускника консерватории по классу лютни такими вещами просить заниматься. Вообще, какую-то роль он в моей жизни сыграл, что доказывает: не бывает так, чтобы ебля была, а отношений не было. Не буду распространяться о том, какова была эта роль. Факт тот, что теперь опять трахаться хочется, снова. И по всему видать, придется мне надевать черное-пречерное платье и черной ничью идти в черный-пречерный кабак и сидеть там над несколькими сотнями чашек кофе с непроницаемым лицом, куря сигарету роковыми движениями.