Женщина не моих снов 4. Наполеоновские планы. Глава Женщины заставляют мужчин лизать

1.

Я родился двадцать первого декабря. Как раз между Стрельцом и Козерогом. Если верить астрологам, такие люди в большинстве своём непостоянны и частенько бросаются в крайности, оказываясь потом между двух огней. Астрологов я считал не только шарлатанами, но и если не идиотами, то простаками. Посвятить жизнь каким-то подсчётам, строить гипотезы и предположения? Увольте. Это, по меньшей мере, глупо.

Астрологам я не верил, но в крайности бросался частенько. И этому были причины. Какие? Например, возраст.

- Перебесишься, гадёныш, - говорила мне мадам.

Ещё – характер. Спокойствие меня утомляло. Я был человеком, который каждый день живёт как в последний раз. Я не привык сожалеть о неоправданных надеждах и полагал, что лучший способ что-либо узнать – попробовать самому, испытать на собственной шкуре. Жизненный опыт нельзя приобрести, следуя по безопасным и проверенным дорогам. Понятия и стереотипы придумали слабые люди. Жить по понятиям – значит, существовать в теле серой толпы и не познавать свою душу. Разве не в её познании смысл нашего существования?

При всём при этом я не считал себя человеком, у которого нет ничего святого. Конечно, по определённым меркам меня следовало называть исчадием Ада и сокрушаться по поводу того, как таких, как я, носит Земля. Но я не имел дурной привычки смотреть на других – и прислушиваться к их мнению, в частности. У меня были друзья, которые разделяли мои интересы – и при этом оставались тоже людьми. Человек – это просто-напросто смертный, и святым он уж точно быть не может. Через пороки мы получаем удовольствие от жизни. А карма… о ней я задумывался. Когда мучался похмельем. А мучался я им редко.

Пожалуй, вреднейшей из моих привычек являлась склонность к самоанализу. В попытке избавиться от неё, я снисходительно называл самоанализ другим словом, по моим понятиям, гораздо более унизительным - «самокопание». Видимо, я пытался заставить себя сморщить нос и сказать: «Фу, Брайан! Такой умный, уверенный в себе мужчина – и как ты только можешь опускаться до самокопания? ».

Понятное дело, от самокопания я отучиться не смог. Виноваты в этом были не только гены, но и склад характера. Если я не мог объяснить самому себе какой-то шаг или ситуацию, то это начинало меня нервировать. Самоанализ был одной из граней калейдоскопа, через который я смотрел на жизнь. Пожалуй, единственной, которая не являлась цветной. Она говорила правду – и только правду. Какой бы жестокой эта правда не была.

Именно из-за этой привычки я провёл половину следующего дня в раздумьях, наполняя пепельницу окурками сигарет.

Я думал о Лизе. О ней – и обо всём, что с ней связано. Любил ли я эту женщину? Нет. По крайней мере, я считал, что любовь – это нечто абсолютно другое. Но тогда что же это за чувство? В нём не было ничего тёплого – ни симпатии, ни нежности. В нём не было даже жалости. Обратная сторона любви. Я бы назвал это так. Ненависть? Слова «Я люблю тебя, малыш» в устах Лизы звучали хуже проклятия. Странное чувство, которое росло вместе со мной, искажалось в результате взросления личности. Женщина моего отца. Воспринимала ли она его, как мужчину? Как любимого человека? О, я в этом сомневался. Скажу даже больше – я в это не верил. Женщины с яркой сексуальностью, сами того не осознавая, превращаю мужчину в раба, в жалкое животное. Мой отец был невероятно сильным в эмоциональном плане человеком. Но Лиза оказалась сильнее.

2.

Я прекрасно помню тот день, когда она появилась в нашем доме. Она сразу же взяла бразды правления в свои руки. А отец, который ранее не мог и думать о том, что в доме будет главенствовать женщина, просто шёл за ней следом. Я, ещё совсем мальчишка, смотревший на мир глазами всеми обиженного волчонка, глупый подросток с кучей тайных амбиций и вечно недовольный своим отражением в зеркале, видел в Лизе врага. Кого-то, кто посмел войти на мою территорию и занять место матери. Святое, неприкосновенное место. И этого врага следовало уничтожить. Сомнений на этот счёт у меня не имелось.

Лиза всё понимала с самого начала. Она не пыталась завоевать моё доверие, не тратила впустую улыбки.

Она просто сказала фразу, которая поразила меня, как пуля в лоб (или в спину?).

- Любимый, - обратилась Лиза к отцу, - какой у тебя милый мальчик. Почти взрослый мужчина. Думаю, этот маленький сукин сын давно забросил комиксы с Микки Маусом и теперь коротает вечера за просмотром эротических журналов.

Эти слова отца явно задели, но он не подал и вида.

- Хе-хе, - ответил он. - Надеюсь, что журналы у него под подушкой – не для геев. У него свой мирок, милая. Я не удивлюсь, если узнаю, что в свои семнадцать этот сопляк ни разу не касался женщины.

После этого диалога и я, и Лиза точно знали, что будет дальше. И всё же мне стало слегка не по себе, когда однажды она сказала:

- Ну что, Брийян, может, пора переходить от «Плейбоя» к порнофильмам? Или – к чему-то большему? Как ты думаешь, маленький сукин сын?

Не помню, чтобы когда-то в своих фантазиях я занимался любовью с матерью. Но всё в Лизе источало какую-то странную, ни с чем по своей силе не сравнимую привлекательность. Не воспринимать её как женщину я просто не мог. И, надо сказать, меня пугала такая потеря самоконтроля. Но – только вначале. Со временем приходит не только опыт, но и дерзость суждений. Мы понимаем, что за границами воли и есть то запретное, от которого душа задыхается в огне страсти. Лиза показала мне путь за эти границы. До этого я и подумать не мог, что такое существует. Смелая игра. Если рискнёшь – и рискнёшь безрассудно, не оглядываясь, не глядя вперёд – выйдешь победителем. Получишь желаемое – а оно сосредотачивается в возможности получить это ещё раз.

После первой ночи, проведённой с ней, я проснулся один среди мокрых подушек. Не в неё привычках было засыпать и просыпаться рядом с мужчиной. Она боялась постоянства и поэтому никогда не оставляла своего запаха. Так делают звери, думал тогда я. Не приручить. Не давать обязательств – и, соответственно, не принимать их. Наверное, мне было так плохо впервые в жизни. Я чувствовал себя совершенно опустошённым. Казалось, я провёл несколько суток в пустыне без воды, и теперь пески иссушили мою душу до самого дна. Страх потерять рассудок – вот то, что я испытывал. Кроме того, мне было невыносимо стыдно за содеянное. Нет, не так, как бывает стыдно за проступок. Стыд за желанную непристойность – самый мучительный из всех существующих страхов. И мне хотелось повторить это ещё раз. Бессчётное количество раз. Убедиться, что у души есть второе дно, и, пока пустыня доберётся и туда, можно успеть…

Я бредил, искал потерянные связи между чувствами, метался среди своих желаний. До тех пор, пока Лиза не положила мне на лоб прохладную ладонь и не сказала:

- Ну, хватит ребячиться. Пора бы определиться, чего ты действительно хочешь, маленький сукин сын. Не бойся. Тётя Лиза тебе поможет. Ведь ты же мне доверяешь, а, малыш?

3.

Я закрыл лицо руками и застонал от желания. В минуты, когда эта женщина становилась такой до сумасшествия реальной и осязаемой, у меня появлялась чудовищная мысль. Я мог бы убить её. И моя рука не дрогнула бы. Но я прекрасно понимал, что её смерть не избавит меня от неё.

А на данный момент моя жизнь делилась на две части. «До Лизы» и «с ней».

Вечерело. Ночи были холодными, и свежесть уже наполняла дом – ведь хозяин так любезно оставил окна открытыми. Днём меня мучила жара – и, кроме того, из-за лёгкой боязни замкнутого пространства в помещении с закрытыми окнами мне рано или поздно становилось душно.

Я прикрыл ставни, оставив между ними небольшую щель, отправился в спальню за тёплой кофтой – мёрзнуть всё же не хотелось – и тут замер, не отрывая взгляда от телефона. То, что пришло мне в голову, можно было назвать и чертовски гениальным, и чертовски глупым – но от чёрта в этой мысли что-то определённо присутствовало. Очень весомое что-то. Я метнулся в спальню за свитером, после чего приготовил кофе и устроился в кресле с телефонной трубкой в руках.

Я планировал сделать два звонка.

Для начала следовало позвонить Лизе. И, как ни странно, я думал об этом без отвращения.

- Соединяю, сэр, - сообщила мне ледяным тоном женщина-оператор.

- Алло, - после гудка раздалось на другом конце провода.

- Доброго времени суток, - поприветствовал я.

- А, маленький сукин сын. Как давно я тебя не слышала, - насмешливо проговорила Лиза. – Надо же, ты позвонил, не забыл тётю Лизу. Молодец, хороший мальчик. Как у тебя дела? Помнится, я звонила – и попала на автоответчик.

- Да, я был занят. Куча работы, знаешь ли.

- Как ты похож на своего папашу, мой милый трудоголик. – Она сделала многозначительную паузу. – Неужели я услышу от тебя, что ты соскучился?

- Конечно, - ответил я. И сам не понял, солгал или же сказал правду. Наверное, это всё же было правдой. Но позвонил я ей совсем не для этого. Сеансы секса по телефону никогда не были моим хобби. – Я тут думал тебя убить. Но – перед этим, разумеется, изнасиловать. Как ты поживаешь?

- Неплохо. Я собираюсь сделать тебе сюрприз, Брийян. Ты любишь сюрпризы?

- Тебе ли не знать.

- Я собираюсь оставить дом твоего папочки. Без мужчин тут неуютно. И ещё я хочу поменять работу. Найти что-то более приличное. В общем, у тебя нет на примете квартиры для тёти Лизы, милый?

Сегодня у меня был явно удачный день. Лучшего расклада, наверное, просто не существовало.

- Ты знаешь, я живу за пару десятков километров от города. Но я подыщу тебе жильё. Поближе к панели, чтобы ты не получала выговор от начальства за опоздания на работу?

Когда я подумал предложить мадам новую девушку, то с трудом подавил смешок.

- Я обожаю тебя, малыш. Ты сегодня очень мил. Я, так уж и быть, взгляну одним глазком на твою скромную спальню.

- Всегда добро пожаловать. Ты ведь знаешь – я не буду против.

Следующим в списке на сегодня был мой хороший приятель Иган. Кстати, именно он познакомил меня с мадам. Не знаю, чем этот человек когда-то привлёк моё внимание. В нём было что-то неимоверно странное – и поэтому я решил во что бы то ни стало его понять. Но это оказалось не так просто.

Жизнь Игана, как мне казалось, текла в отдельном русле и с понятиями «логика» и «смысл», скажем прямо, не соприкасалась. У него была неплохая работа – он занимался торговлей недвижимостью (я встретил его тогда, когда хотел купить дом). Работа прибыльная – но денег у него никогда не было. Да что там денег – находить контакт с людьми ему удавалось с трудом. Я не понимал, как Иган задержался надолго в этой фирме.

Пожалуй, самым бессмысленным в его жизни являлось одиночество. Мой приятель был классическим неудачником в любви. Причина этого, опять же, от меня скрывалась. Выглядел он привлекательным и знающим себе цену мужчиной. Но женщины почему-то обходили его стороной.

Короче говоря, он был странным человеком. Я по мере сил пытался ему помочь. Это распространялось не только на деньги. Я мог часами сидеть на телефоне, рассуждая о причинах неудач (в такие минуты я начинал чувствовать себя героиней «мыльной оперы», которая утешает брошенную очередным мужиком подружку). Разумеется, все эти слова являлись неотъемлемой частью плана понять Игана – но порой я так увлекался, что совершенно об этом забывал.

Мысль, которая промелькнула у меня в голове, была простой, как и всё гениальное. «А не познакомить ли Игана с Лизой? », подумал я. Чего я хотел добиться? Проверить, насколько притягательна эта женщина для другого мужчины? Посмотреть, как он отреагирует на неё? Взглянуть на себя со стороны? И попытаться найти лекарство от Лизы? Вероятно, и это тоже. Очень изощрённый способ излечиться.

Брайан, ты такой милый парень.

Иган ответил сразу.

- Брайан! Ничего себе. Сто лет тебя не слышал, старик. Как твоё ничего?

- Всё великолепно. Как ты, дружище?

- По-старому, - вздохнул он. – И рассказывать нечего. Ровным счётом ничего нового. Ты по делу? Или как?

- И так, и сяк, - ответил я. – И по делу тоже. Чем ты занимаешься?

- Да вроде как ничем. Точнее, ищу, чем бы себя занять. Пока ничего подходящего.

- Ну тогда приезжай. Или тебе лень оторвать задницу от дивана, сесть в машину и проведать старого приятеля? Заодно оценишь, как моими усилиями преобразился найденный тобой домик.

- О, как мило с твоей стороны пригласить меня на свидание, старик, - пошутил Иган. – Мне привезти шампанское?

- Ты решил поменять ориентацию? – ответил я вопросом на вопрос. – Не стоит отчаиваться, дружище, не всё так плохо, как кажется.

- Нет, до такой степени отчаяться я ещё не успел, - отозвался Иган. – Так тебе что-нибудь привезти из города?

- Вечернюю газету, если тебя не затруднит.

- Конечно, - согласился он. – Буду через часок. Если моя старушка не примется капризничать.

- Жду, - сказал я и отключился.

Видимо, «старушка» всё же принялась капризничать - Иган появился часа через полтора. Звонок у ворот, понятное дело, не работал – хотя бы потому, что у меня никак не доходили руки его починить. И Игану пришлось использовать вместо звонка автомобильный гудок.

Я спустился вниз, с ужасающей ясностью представляя завтрашний выговор соседей по поводу нарушения порядка.

- Ты спал? – спросил меня Иган.

- Нет, чёрт побери. Ты с ума сошёл так шуметь? Позвонил бы по телефону! В конце концов, мы живём в век высоких технологий и сотовой связи!

- Только не ворчи. – Иган вышел из машины и пожал мне руку. – Рад тебя видеть.

- Взаимно. Да пойдём уже. А то я окоченею.

Мы вошли в гостиную, и Иган примостился на краю дивана.

- Да, что ни говори, ты привёл эту развалину в божеский вид. Сколько тебе стоил ремонт, старик, если не секрет?

Стоил он мне достаточно. Даже могу с уверенностью сказать, что предостаточно. Впрочем, сумма была подходящей для ремонта. А на тему расходов разговаривать я любил исключительно с самим собой.

- Прилично, - сказал я, убирая со стола портативный компьютер. – Но разве плохо получилось?

- Да нет же, отлично. Я не ожидал, что ты всё тут так устроишь.

Когда Иган показал мне этот дом, тот выглядел просто ужасно. Казалось, ещё немного - и его снесут. Но я вцепился в него мёртвой хваткой по двум причинам. Во-первых, мне чрезвычайно понравилось тихое место. Во-вторых, Иган согласился продать мне его по цене, которая была чуть ли не втрое ниже обычной – из-за непредставительного вида жилища. Иган убеждал меня, что покупать дом мне не стоит и что он найдёт мне другой, в тысячу раз лучше и даже, вероятно, дешевле этого. Но я стоял на своём. А в упорстве мне равных не было. В конце концов, Иган, обозвав меня сумасшедшим, уступил. И за девять месяцев я привёл дом в отличное состояние. Ну, конечно, не я, а рабочие, которым я заплатил кругленькую сумму.

- Ну, что ты будешь пить? Пиво, коньяк, виски?

- От виски не отказался бы, но я за рулём. Так что пиво.

- Как знаешь.

Себе я всё же налил виски, после чего расположился в кресле напротив гостя.

- Сначала о деле, - сказал мне Иган.

- Сможешь найти небольшую квартиру в городе?

Иган повертел в пальцах бутылку и задумался.

У него была скорбная внешность гробовщика. От этой ассоциации мне почему-то всегда становилось смешно. Он выглядел гораздо старше своего возраста.

А мы с ним были почти ровесниками.

- Смотря что ты подразумеваешь под «небольшая». Для кого?

- Для моей знакомой. Хорошей знакомой.

- Она не замужем? – задал Иган совершенно дурацкий и неуместный вопрос.

- Нет, - после короткой паузы ответил я. - И в ближайшее время не собирается. Я полагаю.

Иган замолчал.

- Вы что, любовники? – спросил он без особой заинтересованности.

- Да нет. Не сказал бы.

- Как прикажешь это понимать?

Я пожал плечами.

- То и значит. Даже если предположить, что мы с ней любовники, это ничего не меняет. Она постоянно, что называется, в творческом поиске.

- Ха, - прокомментировал Иган. – Странный ты, Брайан. С каких пор ты записался в клуб сторонников либеральных отношений?

- Я никогда не был в этом клубе, и ты это прекрасно знаешь, - ответил я. – И повторюсь – отношений у меня с ней нет.

- Но ты с ней спишь.

- Да. Ну что я могу поделать, если мне нравится с ней спать.

Иган скептически хмыкнул.

- Интересная история. Так, говоришь, она потенциально свободна?

- Она свободна, - подтвердил я. – Можешь забрасывать удочки сколько угодно. Она не откажется.

- То есть, как – не откажется? – переспросил он.

- Вот так. Она в таких вопросах не умеет говорить «нет».

Иган достал из кармана пачку «Уинстона».

- С лесбиянками ты уже водился. Но тебе до сих пор хочется приключений, и ты нашёл нимфоманку? Покажи мне эту сокровищницу, старик.

Я рассмеялся и тоже закурил.

- Её зовут Лиза.

- Кого? Нимфоманку?

- Да.

Иган пожал плечами и не нашёлся, что ответить.

Я ликовал. Жребий брошен. Сделан первый шаг.

Нимфоманка. Надо же. Так я о Лизе ещё не думал. Бедняга Иган. Ему бы не одну нимфоманку, а парочку.

Хотя Лиза, конечно, ему хватит с головой.

- А ревновать не будешь? – поинтересовался мой собеседник.

- Боже упаси. Я никогда не ревную к тому, что мне не принадлежит. Между прочим, она не из наших краёв. Покажешь ей город, расскажешь, что да как. В общем, устроишь экскурсию. Только не води её в кино на мелодрамы и не покупай цветом.

- Она не любит цветы?

- А ещё она не любит убирать и готовить. И не красится. По мне – так это прекрасно.

- А что же она любит?

- Не спать ночью. И – то, о чём мы с тобой уже говорили.

- Господи, Брайан. Тебе на таких всегда везло. Такие люди видят друг друга издалека.

Я пропустил это замечание мимо ушей.

- Главное – не дари ей цветов. И всё будет отлично, вот увидишь.

Иган благодарно кивнул.

Я снова улыбнулся.

Пока что всё шло великолепно. Мне оставалось верить, что так и продолжится.