Золотая лихорадка

ЗОЛОТАЯ ЛИХОРАДКА

В широком коридоре СКБ предприятия “Почтовый ящик №000”, возле гипсового бюста Ленина,

оживлённо беседовали три человека. Стрелка часов коснулась одиннадцати, подошло время первого перекура.

Все трое были из разных лабораторий, но хорошо знали друг друга, поскольку в обеденный перерыв, да и после работы, часто сражались за шахматной доской. Вечером предстоял долгожданный футбольный матч “Динамо” Киев - “Спартак” Москва. Со вкусом обсуждались достоинства и недостатки игроков и тренеров; перспективы команд на призовые места в турнирной таблице.

Но постепенно разговор перешёл на другую, не менее злободневную тему. На предприятии намечалась переаттестация. Это мероприятие, которое проводилось раз в 4 года, предназначалось для повышения технического уровня работников и проверки соответствия занимаемой должности. Но фактически, оно служило способом устранения неугодных начальству.

- Вы помните, как в прошлую переаттестацию убрали Балабанова? А он был, пожалуй, лучшим из начальников отделов, - сказал Михаил Карпинский, крупный мужчина лет 35-40, но уже с лысиной и животиком. Михаил считал, что он засиделся в старших инженерах и много ожидал от предстоящей переаттестации.

- Да уж, толковый был мужик, - в тон Карпинскому промолвил Владимир Мельник, высокий, слегка сутулый конструктор из лаборатории, двери которой находились рядом. Он работал в СКБ недавно и о Балабанове знал лишь понаслышке.

- Не было прогресса, зато была прогрессивка! - ядовито изрёк третий участник разговора, маленький, вёрткий. Его называли просто Грисюк, без имени и отчества.

- Балабанов навёл порядок в учёте драгметаллов. Вот в чём причина, - глубокомысленно продолжал Грисюк. - Много лет документация велась кое-как, а это им выгодно (они - руководство почтового ящика и Главка). Так проще замести следы, - Грисюк глянул по сторонам. - Да и, собственно, все инструкции по использованию ценных припоев из золота и серебра такие, что в них легко найти лазейку. Устроили себе Клондайк! Старатели, понимаешь... А Балабанов не вписался. Его убрали и всё пошло по-прежнему. Но сколько верёвочке не виться, а конец настанет...

Грисюк имел в виду последние события на предприятии. В системе “крыши” разработчиков “золотоносной жилы”, что хранилась в сейфах, произошёл какой-то сбой. Нагрянула неожиданная проверка. Началось следствие...

- Начальника участка пайки Рыжикова вчера взяли прямо на рабочем месте, - приглушенно сказал Карпинский.- Обыскали все ящики, забрали документацию, опечатали сейф. - Говорят, что вывели его с проходной уже в наручниках, - также понизив голос, заметил Владимир Мельник.

Грисюк, ехидно усмехнувшись, добавил:

- Слыхал я, что вышли на Рыжикова через одного зубного врача...

Он хотел ещё что-то добавить, но осёкся и затих. Мимо по коридору проходила секретарша начальника СКБ Леночка Болотова, а с ней нужно было держать ухо востро. Постукивая каблучками, Леночка, слегка кивнув, прошла мимо. Мужчины восхищённо посмотрели ей вслед. И, надо сказать, посмотреть было на что. У Леночки рост дотягивал, где-то, под 175 см, ноги у неё были стройные, длинные и в меру полные, талия тонкая. “Верхнему” бюсту её могла бы позавидовать и Мерилин Монро, а особенно, “нижнему”. Походку Болотова, видимо, специально отрабатывала. Она знала, что походка для женщины имеет решающее значение и может украсить даже плохую фигуру. А секретаршу начальника СКБ отличала не просто хорошая фигура, её формы привлекали взгляд изысканной гиперсексуальностью... Когда Болотова шла по коридору на высоких каблуках, особенно в обтягивающей одежде, каждая округлость её тела рельефно обозначалась в такт шагам. А шаги были чёткими, с раскачкой в бёдрах, как у манекенщицы. На тонкой длинной шее она гордо несла небольшую головку с причёской Мирей Матье. Кукольное лицо её было слегка отрешённым, но круглые голубые глаза с пушистыми ресницами из-под чёлки тёмных волос смотрели зорко и проницательно. Она кое-кому мило улыбалась, играя ямочками на выхоленных абрикосовых щеках, кому-то просто кивала, рядовых сотрудников не замечала в упор..

- Без неё ни одна госприёмка не проходит! Вот от кого зависят все премии! - усмехнулся Карпинский.

- Да и результаты переаттестации тоже.., - на скулах Грисюка, который уже несколько переаттестаций оставался без повышения, вздулись желваки. - Эта роскошная дамочка для номенклатурного употребления...

Карпинский глянул на часы:

- Она может доложить начальству, что мы торчим здесь.

- Да, пора по местам, до обеда ещё далеко, - протянул Владимир Мельник, провожая долгим взглядом уходящую Болотову. Глаза его масляно блестели. Он сглотнул слюну... Лена занимала в его мыслях большое место. Она была его идеалом...

Мельник направился к себе. Кульман Владимира и письменный стол находились возле двери, которая выходила в коридор. Удобным это место не считалось - часто сновали люди, доносился шум, но со временем Мельник обнаружил даже некоторые его преимущества. Дверь почти всегда была открыта для вентиляции, и он мог выйти незаметно для завлаба. Как только Володя улавливал знакомый стук каблучков Болотовой, он, подождав, пока она пройдёт, выходил в коридор полюбоваться чарующей походкой секретарши, стройными ногами, гибкой талией и шикарным, объёмным “задним” бюстом. Потом, делая вид, что работает, предавался всевозможным эротическим фантазиям. Кульман отгораживал его - можно было тихо помечтать: “Вот, наконец, он делает стремительную карьеру... Лена становится его секретаршей и в уютном, красиво меблированном кабинете отдаётся ему в соблазнительных позах. Очень ему нравится, когда она становится на коленки, выставляя напоказ тяжёлые округлые ягодицы, которые особенно эффектны на фоне тонкой талии... Или он вдруг выигрывает в спорт-лото огромную сумму, покупает дачу, автомобиль, приглашает Лену в рестораны, дарит дорогие подарки, привозит её на свою дачу и она, соответственно...”

Мельник любил помечтать и считал себя человеком с изощрённым вкусом. Ему казалось, что он мог бы стать писателем или скульптором. В картинных галереях, на выставках Вова всегда останавливался возле картин или скульптур обнажённых женских тел. Он, как ему казалось, тонко чувствовал женскую красоту. Вова сравнивал сотрудниц своей лаборатории с Леной Болотовой и видел, что ни одна из них ей и в подмётки не годится.

Мельник вернулся на своё рабочее место, уставился на чертёж, но... перед глазами маячила гитарообразная фигура секретарши...

Володя и предположить не мог, что самые дерзкие его эротические фантазии сбудутся, и очень скоро!

После обеда время тянулось особенно медленно, потому что вечером предстояло увидеть по телевизору решающий футбольный матч. Уже несколько лет, как Вова перестал ходить на стадион и предпочитал смотреть футбол по телевизору. Особая атмосфера стадиона, заряженная мощной аурой тысяч болельщиков, настроенных на победу своей команды, как-то перестала интересовать его.

Рабочий день близился к концу. Часам к 4-ём к Мельнику подошёл Валерий Дзюба, начальник соседней лаборатории и руководитель группы народного контроля.

- Привет, Володя, есть одно срочное дело!

- Какое ещё дело?! - Вова испугался, что ему помешают сегодня смотреть футбол. Он как в воду глядел.

- Ты понимаешь, нужно сегодня подежурить на проходной, проверить, как работает охрана. - Дзюба всегда говорил напористо. Высокий, костлявый, ровесник Мельнику, он где-то в верхах “имел руку”, которая его тянула. Дзюба никого не боялся, но знал меру.

- Какое это имеет отношение ко мне? - Мельник надул полные губы, - я не член народного контроля. Отстань, Валера, на хрена мне этот рейд!

- Считай это партийным поручением. Кстати, это парторг тебя предложил. Тебя ценят...

Мельника приняли в партию в армии. Его вызвали и он, дисциплинированный, застенчивый не отказался. Таким, как Мельник, членство в партии преимуществ не давало, а скорей, приносило лишние хлопоты. Собрания, поручения, взносы...

Дзюба у парторга, конечно, не был, ему позвонил следователь, который вёл “золотое дело” на предприятии, предложил провести сегодня неожиданный рейд по проверке работы охраны на проходной.

- Мы этой банде не доверяем, - бодро сказал следователь. - Возможно, сегодня кто-то попытается вынести утаённое от учёта золото. Возьми кого-нибудь понятым, только не из твоей группы. Постарайся тихо, чтобы ни одна сука не успела настучать. Стукачи есть везде, и в твоей группе тоже... Вторую проходную я беру на себя. Давай, действуй!

Дзюба остановил свой выбор на Мельнике. Парень скромный, тихий и, наверняка, не стукач.

- Надо Вова, надо! Ты же видишь, что происходит. Всё кубло зашевелилось. Я тоже хотел бы посмотреть футбол, но враг не дремлет. Начальство золотишко таскает, премии себе выписывает, а мы сидим с голой задницей на одной зарплате!

Вообще-то, ловкий и хитрый Дзюба с начальством ладил, но тут, видимо, почувствовал (или “рука” ему донесла), что “золотую лихорадку” оно не переживёт.

- Ладно, - буркнул Володя, - пойду, всё равно не отвяжешься. Может, успеем на второй тайм?

- Конечно, успеем! После работы сиди здесь. Я зайду за тобой. Да, никому ни слова! Понял?! - Дзюба слегка хлопнул Вову по плечу и вышел.

Около 5-ти вечера Дзюба нашёл Мельника на месте:

- Пусть схлынет толпа, - сказал он, загадочно улыбаясь. - Сегодня не останется ни шахматистов, ни шашистов. Такой футбол! Самое время для воров. Пока пошли покурим...

К четверти шестого основная масса народа прошла. Люди проходили быстро. Иногда кое-кого приглашали в кабинку для детального осмотра. Когда остался один вахтёр, Дзюба и Мельник подошли к турникету. Дзюба показал удостоверение и сказал:

- У нас рейд по проверке пропускного режима.

Вахтёр, хмурый мужчина средних лет недовольно буркнул:

- Ийшлы бы вы, хлопци, додому, я и без вас справлюсь!

- А мы всё таки постоим, вреда не будет. Следствие идёт, да и веселей тебе будет!

- Кому вы нужны! Шо я, первый год работаю? - вахтёр повысил голос.

- Тише, тише, позвони 3-75, спроси следственную группу!

Вахтёр с недовольным видом потянулся к телефону.

- Стоп! - Дзюба резко нажал рычаг. - Я сам наберу.

Вахтёр взял трубку и молча слушал около минуты. - А як на цэ подывыться мое начальство? - Он с недовольным видом положил трубку.

Через турникет проходили запоздавшие работники. Минут через 20 всё стихло.

- Ну, чого стоять? Идить домой! Сегодня футбол якый!

- Надо будет - пойдём, - веско сказал Дзюба.

Мельник стоял рядом, но мысли его были далеко. Через 10 минут начало матча. Вдруг его слух уловил знакомые звуки... Да, это был, хватающий за сердце, стук знакомых каблучков. Из-за поворота коридора показалась Леночка Болотова. Круглые коленки в сетчатых колготках соблазнительно мелькали из-под короткого светлого плаща. Увидев у проходной Дзюбу и Мельника, она на мгновение замешкалась, но тут же двинулась дальше своей уверенной упругой походкой. Дзюба, улыбнувшись, уступил ей дорогу. Но вдруг, словно спохватившись, вежливо взял под руку.

- Леночка, я попрошу показать вашу сумочку.

Лена вскинула на него брови:

- С чего бы это? Есть вахтёр!

- Леночка, рейд по проверке охраны!

- Ну и проверяйте охрану! При чём здесь я?!

- Мы сегодня проверяем всех! Вас мы тоже обязаны проверить!

- Ты в своём уме?! Ты что, не знаешь, кто я? Дай пройти!

- Нет, Леночка, вас мы прекрасно знаем, но обязаны проверить всех, и даже вас!

- Ну уж, извините, - Болотова возмущённо тряхнула причёской Мирей Матье и повернулась, чтобы идти обратно.

- Нет, постойте! - костлявое лицо Дзюбы напоминало морду собаки-ищейки, взявшей след.

Он держал её под руку и они отошли вглубь коридора. Лена что-то резко сказала приглушенным голосом, но выражение её лица было уже не таким уверенным. Дзюба, хищно наклонившись, не выпуская её руки, что-то говорил, выражение лица его было требовательным. Мельник видел, как Лена поджала губы. Слова не доносились, но Вова чувствовал, что Дзюба настаивает, а Лена упорно отказывается. Потом она немного помолчала, отстранила руку Дзюбы, потянувшуюся было к сумочке и, как-то сникнув, вдруг покорно слегка кивнула. Они пошли по коридору и свернули за угол.

Бывает, когда большая, красивая рыба, клюнувшая вдруг, сильно дёрнется и затрепещет... Но глубоко вошло острие, крепко села она на крючок. И рыболов, с бьющимся от неожиданной удачи сердцем, тащит жертву в садок.

Мельник немного постоял и двинулся вслед за ними. Свернув за угол, он увидел, что коридор пуст.

“Куда же они подевались?” - Он медленно пошёл дальше.

Справа была дверь комнаты отдыха. Вова осторожно приоткрыл её и то, что он увидел, чуть не лишило его чувств... Лена стояла на коленках на широком диване, опираясь на локти. Плащ был закинут на голову. Колготки и белые трусики спущены на икры ног и обнажённый, выпуклый, “нижний” бюст её сверкал во всём великолепии. А возле него неуклюже толкалась голая, костлявая, поросшая рыжеватыми волосами задница Дзюбы.

Вова вошёл в комнату, прикрыл дверь и приблизился к этой парочке, которая, поглощённая

своим занятием, его не замечала. Дзюба, растопырив пальцы, держался за Ленины полушария.

Каждое лето Болотова отдыхала на черноморских курортах. И там, где от жаркого южного солнца её прикрывали трусики купальника, была узкая бело-матовая полоска. Вова, повинуясь неудержимому порыву, приблизился, вдруг наклонился и присосался губами к выпуклому месту на этой беломатовой полоске.

В это время секретарша, которая поначалу кусала губы от унижения, тем не менее, почувствовала, что её разбирает и начала лёгкие встречные движения, которые Володя ощутил своими губами. Когда он оторвался от Лены, то на её белой коже красовался огромный фиолетовый засос. И в это время Дзюба иссяк... Он освободился, увидел рядом Вову и подмигнул ему: давай, мол, не зевай. Мельнику повторять не надо было, он находился в полной боевой готовности. Мгновенно расстегнувшись и спустив штаны, Вова мощным толчком вошёл в то место, которое освободил Дзюба. Леночка, ощутив новый прилив сил у своего партнёра, задвигалась энергичней. Володя, сжимая руками предмет своих мечтаний и, находясь внутри Лены, испытывал необъяснимую гамму чувств. Ему казалось, что это сон. Невероятность происходящего лишала его на мгновение сознания. И, приходя в себя, не веря своим глазам, он смотрел на двигающийся, под его толчками, пышный объём и волны восторга захлёстывали его.

Но всему на свете приходит конец. Лена начала стонать сквозь зубы и Вова, издав короткий звук, похожий на рычание, выплеснул в неё свой восторг. Она вздрогнула несколько раз и легла на бок. Потом поднялась и стала приводить себя в порядок. Натягивая сетчатые колготки на полные, красивые бёдра, она вдруг увидела застёгивающегося Мельника. Дзюбы в комнате не было и Лена погняла, что заканчивал с ней не тот, кто начинал. От сознания, что эта мелюзга, которую она и за людей не считала, поимела её в очередь, у неё на секунду потемнело в глазах...

Вова виновато и с обожанием смотрел на неё. Лена привела себя в порядок, убедилась, что сумочка осталась нетронутой и, выходя из комнаты, зло бросила Володе:

- Попробуй только сказать кому-нибудь, что здесь произошло! Вмиг вылетишь с работы с волчьим билетом!

Когда за ней закрылась дверь, Мельник усмехнулся: “А мне говорить нечего. Но интересно, что скажешь ты, когда сегодня вечером станешь перед мужем в своей любимой позе, и он спросит, откуда у тебя такой засос?”

И, глянув на часы, промолвил:

- Я наверняка успею на второй тайм!