Письмо. летом-об осени. Из книги Эротические письма

А лифт опять не работал. Издевательски подмигнул оранжевой лампочкой и затих - ни гудения, ни шороха, ни ругани лифтеров, которым за последнюю неделю частенько приходилось подниматься на восьмой этаж. Ну и ладно, вниз - не вверх, да и я не столетняя бабка…

Сбегая, чуть не наступила на хвост приблудному котенку. Извини, зверь - тороплюсь. На почту спешу, там с часу до двух перерыв, а после бесполезно и приходить - народ с работы вернется, и начнет счета пачками оплачивать. А мне всего-то дел - заказное письмо получить. Вчера в полураздолбанном ящике мать извещение увидела. Точно - мне письмо. Откуда бы? Среди окурков и рекламных газетенок белело это извещение, и сама я ни в жизнь не глянула бы, потому что у меня слово «почта» исключительно с Интернетом связано. С е-мейлом то бишь.

Очередь все- таки была. Четыре бабуси и одна кашляющая тетка предпенсионного вида. Ну это по нашим меркам мелочи. Достала телефон, стала смс-ки из чатов читать. Гляжу - уже нет конкурентов, а оператор в окошке на меня смотрит как Матросов на амбразуру.

-Что у вас?! - рявкнула она.

-Заказное.

-Паспорт!

Да пожалуйста. Добрее надо быть, девушка. Что ж вы, такая симпатичная, зверем смотрите? Не выспались, не покушали, али кавалер бросил?

Бело-голубой конверт в моих руках. Я стою, оторопело глядя на адрес. Волгоград, улица Юннатов 28. Вот те раз…

Хочется открыть прямо на улице. В голове сумбур. До мурашек, до сведенных скул и сухости в горле знакомый адрес. Я уж думала, забылось все за год-то…Что там? Дежурный привет? Поздравление с прошедшими праздниками? А чего ты еще ждешь, просто нечего делать было человеку, вот и написала. А может, ей диски понадобились. Или рисунки. Все в столе лежит, за горой исписанных тетрадей, и не то чтоб спрятано, но кроме меня никому там делать нечего. Никто и не лезет.

Маркус распахнул дверь и радостно объявил:

-Картошка! Жареная!

-Здорово.

Как-то неубедительно я это сказала. Конверт этот еще на виду-длинный, пухлый, чужими руками захватанный. А мне все запах апельсинов чудится.

-Ты чего, Крим?

-Ничего, нормально все. - бормочу я, проходя на кухню.

Картошка уже на столе, и салат к ней, и моя любимая вилка помыта. Какая же я все-таки сволочь! Человек старался, готовил, на стол накрывал вместо того чтоб в кровати валяться, а мне кусок в горло не лезет. Ем через силу.

-Ну что, мама уже ушла?

Зачем спрашиваю? Ее еще в восемь дома не было, она каждые выходные на дачу уходит. А просто так спросила, чтоб молчание разорвать. Конверт нахально разлегся под локтем. Пытаюсь вообще о нем забыть.

-Ушла. Крим, тебе же не это надо?

-А чего мне надо?- огрызаюсь я, бросая вилку.- Прости, Марк. Прости. Я…

-Да читай уже.- умудренным тоном разрешает мне Маркус, будто не 20 ему, а лет на сорок побольше.- Читай. Я же вижу. Только скажи - откуда?

-Волгоград.

Не получилось у меня с небрежным тоном. Голос дрогнул. И у Маркуса память хорошая оказалось.

-Ааа, понятно…

-Марк…

-Да чего ты, Крим? Читай.

Читаю, не разбирая строк. Воспоминания хлынули разом, будто кран кто открыл. Анжи - так я ее называла, хотя и ник и имя совсем другими были. Анжи…Гроза чата. Когда она заходила, слабонервный народ по углам прятался. Ориентации своей не скрывала, наоборот - выпячивала ее, и не дай Бог скажет кто по этому поводу что-то неуважительное-летели клочки по закоулочкам, причем в тирадах этих убойных ни слова мата не было. Побежденный смолкал, босс чата усмехался (толерантный был парнишка, никому из бродячих чатлан в приюте не отказывал, и многие приживались), а Анжи вдруг бросала пронзительно-острые стихи, и уходила в Офф, не дожидаясь реакций. Все ее стихи у меня в блокноте до сих пор остались. Все…ну может кроме самых ранних. Она нравилась мне, хотелось заговорить, поддержать, доказать что все в порядке, но мешал страх. Не перед ней - перед ее колючками, перед броней, в которую она сама себя заковала. Так и остались бы мы по разные стороны экрана, если бы не случай. Ей понадобились чьи-то стихи и она бросила в чат свой номер. Из ста человек в Оне ответила только я - чуть помолчав, как бы давая и другим шанс, но понимая что в нашем снобистско-литературном кружке на такие просьбы не принято отзываться. Слишком там все ценили свое и презирали чужое, хорошим тоном это считалось, зато того, кто выживал, никакая критика не страшила. Послала я этот стих, пять смс-ок на него истратила, и получила в ответ искреннее спасибо. А еще есть? Да без проблем! То да се, и завязалась у нас, как один мой знакомый говорит, легкая светская беседа. В привате, естественно. И не рычала она на меня, о книгах и стихах мы беседовали вполне мирно. А потом этот стих в чате…про девчонок, понятно, но и другая тема там лезла. А я же тогда был начинающий БДСМер, и от радости перехватило дыхание, и спросил осторожненько-это, мол, мечты такие или реал был? А чтоб не пугалась и с ответом не тянула, сказал что-то вроде «Нечего в мою замочную скважину подсматривать)». Долго она молчала. Потом спросила, словно на тонкий лед ступая - мечты пока, а ты, мол, откуда что знаешь? Что-тоже в теме? Ответил, как есть – дескать, разные у нас темы, но я в принципе против ее направления ничего не имею. А был я тогда уже Тайком отравленный (это другая уже история), и втайне обе темы совсем не прочь был соединить. С того дня уже другой пошел разговор. Более предметный, что ли…

Я обьяснял ей свою тему, она мне-свою. И вирт, конечно же, такой начался, что только держись. Не большой я любитель вирта, но тут другое, тут первое и острое, от чего потом голова кружится, и ходишь весь день как накуренный, ничего не соображая. А уж когда она меня «Хозяином» называть стала - пропал Кримка, поплыл как щепка в водовороте. Да и кто бы устоял? Было в ней сочетание дерзости и покорности в таких пропорциях, что понял я через месяц-хватит вирта, пора в реал идти! Как я деньги на дорогу доставал да что родителям плел - отдельная история, а вот то, что поехал домашний ребенок за тридевять земель в чужой город на одно везение надеясь - это вам не мелочь по карманам тырить. Подьехал, а сам трясусь - вдруг обман, вдруг не понравлюсь я ей (хотя и фотками к тому моменту благополучно обменялись, а все же боязно) А сам из себя крутого Хозяина строю, имидж держу из последних сил, потому что ехал-то я девочку с БДСМом знакомить, и за все, получается, был в ответе. На перроне обнялись, смотрю-и она дрожит. Ну тогда я ей сумку всучил, и вперед. Идет на полшага сзади, как положено. Сумка огромная, чуть ли не с Анжи весом, так ведь назвался низом-полезай в ошейник. Дошли до остановки. Поехали. На улице ночь уже, ничего не видно, а Анжи центр не особо знает. Я в окно гляжу, да толку-то с меня в чужом городе! Короче, вылезли мы в другом районе. И смех и грех - заблудились. Темно, холодно, автобус уехал, а другой непонятно когда придет, и такое чувство что придет он только утром. Вот тогда я по-настоящему и почувствовал, что такое Верх. Откуда и энергия взялась! Рядом стоянка такси была, я Анжи оставил сумки сторожить, а сам пошел договариваться. Машу рукой-иди, мол, все в порядке. «Дорого! » «Мои проблемы! Садись давай! » Содрали с нас и впрямь три шкуры, но когда в перспективе ночь на остановке маячит, так последнее отдашь. Сели, значит, поехали. Машина резво бежит, в колонках шансон, Анжи под боком…кайф! А тут она поняла наконец кто к ней приехал, осмелела, и давай меня разводить. По запястью скользили тонкие пальцы, замирали в самых неожиданных местах, и я боялся поверить, спугнуть нечаянное свое счастье-просто сидел, чувствуя себя не то что на седьмом, а на семьсот седьмом небе, не меньше. И доехали мы вовремя, а то мне и на таксиста было бы наплевать.

Потом-ночь. Комната, в которой на полстены мой портрет, и письма все аккуратной стопкой, и фотография в рамке. Смутился я даже от такого культа личности. Легли вместе, но ничего такого не думалось - устали ведь обе, от еды в сон клонило. Не знаю с чего началось, помню только собственный свой хрип, и озверелость какую-то лютую, и желание за Тайка отыграться, и просто желание от близости и покорности, от того, что это и впрямь реал наступил. На голом инстинкте двигался, пальцы да губы все за меня соображали. И полетело одеяло на пол, и не осталось ничего - только я и она, только жар, и тесно сердцу в груди, выпрыгивает оно, ошалелое, и Анжи уже распластана на полу, шепчет бездумно «Крим…Крим... что ты делаешь…родной…»

За стенкой родители. Ее родители. Надеюсь, они по ночам в спальню не заходят. Ладно, ее тема хороша, а моя все равно лучше. Рву молнию сумки-наугад, в темноте. Там в боковом кармане много чего интересного. Нашариваю ручку ножа-фигурную, с выступом.

-Лежи тихо. Если что не так - скажешь. Кодовое слово не забыла?

-Нет.

Я осторожен. В темноте с ножами играть опасно, но это ее главная фантазия. Пусть почувствует. Пусть поймет. От этого и продолжение будет зависеть.

-Оох…

-Проблемы?

-Нет…продолжай….

Нож острый. В сумке есть и потупее, но уж какой попался. Он чертит царапины на тонком теле. Анжи вздрагивает-одна из царапин слишком глубока. Кодовое? Нет? Храбрая малышка…. как же ты меня заводишь своим доверием…Я провожу по царапине пальцами. Затем языком. На губах чуть заметный привкус крови. На ее и моих губах - я целую ее неумело, без дайковской изощренности. Этому мне еще предстоит научиться. А сейчас я уже на взводе.

-Хватит…пока что… - шепчу я, наклоняясь над Анжи.

-Хозяин…боже…

-Ложусь рядом, глажу набухшие соски. Она вдруг вскидывается и мои пальцы на ногах обжигает ее горячее дыхание. Пальцы тонут в горячем и влажном. Она облизывает их, сосет, покусывает, делает все что хочется не сопротивляюсь.

-Давай…покажи свою тему… - приказываю я почти умоляющим голосом.

Показала. Так показала, что мы на диван залезть не могли-сил не хватило. Я потом кое-как залез, а она так на одеяле и осталась. Утром опускаю руку. Ее целуют. Значит, не сон…И две недели еще впереди.

За эти недели мы и ночи толком не поспали. Если бы не потрясающая стряпня ее матери, от меня бы один скелет остался. Даже днем не могли удержаться, даже на речке, а уж вечером отрывались по полной. И было безрассудство, хмельной азарт, когда прыгнул я с высокого обрыва просто так, потому что она на меня смотрела. И прогулка по Волгограду, где все ее знают, и темная тусовка, и хмурый взгляд ее бывшей. Бывшая с компанией. Никаких там юбок и каблуков-бучи меня окружили и смотрят недобро. Плевать! шагаю вперед. Анжи высовывается было, но я отодвигаю ее за спину. Какие проблемы, уважаемые? Она-со мной. Все вопросы и предьявы ко мне. Кто я? Хозяин. Топ. Про БДСМ слышали? То-то же…

Бывшая растеряна. Про БДСМ она явно слышала что-то из разряда детских страшилок, но мне это сейчас на руку. Так что, нет вопросов? Ну и славненько. Анжи, скажи народу «до свидания», нам пора…

Идем по аллее. Сердце куда-то в живот проваливается. Противная слабость в ногах. Вдруг нагонят? И м-молодая не узнает, какой у парня был конец…. Но-держусь. Анжи смотрит на меня как на Шварценеггера и Супермена в одном лице. А как иначе? Тяжела ты, господская доля….

С этой компанией мы чуть позже познакомились и даже пивка попили. Ничего девчонки оказались, с понятием. Но я каждый день отвечал за Анжи-за ее самочуствие, здоровье, за то, наконец, чтоб после моего отъезда она в надежные руки попала. Ну да, была безумная идея с собой забрать, но как? У человека тут мама с папой, работа, друзья, а там все заново начинать, и все на мне, и если что не получится-то и вина на мне будет. А по ночам (вернее, по утрам, ночи-то другим были заняты) не спал я, все ворочался, потому что нарушил я главное правило-привязался к тому, у чего продолжения не может быть. Перед отъездом из микрорайона мы уехали и на два дня сняли квартиру. Прощальный экшен. Свечи на полу. Кожаные наручники на тонких запястьях. Воск-сначала каплями, потом тонкой струйкой. Свист плети - страшный на вид, но совсем не опасный девайс ей особенно полюбился. В промежутках - апельсины на столе, сигарный дым и вино в бокалах. «За тебя! » «За нас» - поправляет она, стряхивая пепел прямо на стол. «Нас» не будет уже послезавтра, но я молчу. Просто прошу вдруг ее: «Анжи, а хочешь - ты Топом побудешь? Сегодня? »

Она соглашается. Возбужденный блеск глаз. Неловкие приказы. Сосредоточенность. Я отдаюсь ей полностью, я ей доверяю, я не закрываю глаза, когда острое лезвие чертит узоры на моем теле. Глубже…Сильнее…Разорви меня на части, чтоб я навсегда запомнил эту ночь! Нежность и боль сливаются в одно, я уже не знаю где я, и нет сил кричать, и кодовое слово я ни за что не скажу. Убей меня…. Из колонок грохочет тяжелый рок. Ожог на левом плече. Укус на правом. Я собираю эти отметины, я ни одной из них не забуду. И ты не забудешь, потому что у нас еще целый день впереди, целый день и ночь-все это наше, только не плачь, иначе я просто останусь тут-без денег и работы, сам не знаю как, но останусь.

Через два дня мы собираем вещи и съезжаем с квартиры. «Ну что, понравился наш город? » - спрашивает у меня хозяйка. Я киваю. Анжи в последний раз подает мне куртку. И шнуровать ботинки я разучился…

На перроне она падает на колени-у всех на глазах. «Хозяин, возьми меня, прошу…надень ошейник, пусть ты уедешь, но надень, я хочу быть только твоей, а ты свободен, ты можешь быть с кем угодно, только пусть я буду с тобой!!! »

Поднимаю ее. Целую. Наши слезы смешиваются, и некому их вытирать.

«Прости…Живи без меня, малыш. Ты научишься».

«Нет! »

Кожаный ошейник с биркой дрожит в ее руке. Так вот за чем она бегала в магазин сегодняшним утром…Это так просто-взять и застегнуть. Совсем просто. Но ей тогда-как?! Она не из тех, кто сможет изменить. А свитчам брать кого-то под ошейник слишком рискованно. Я не могу. Я отвечал за тебя две недели, я кормил тебя с ладони и купал в ванной, но на бирке не будет моего имени. Надеюсь, твой Хозяин будет тебя достоин. Мне ведь только это и остается-надеяться.

Обратную дорогу я не помнил. А следы зажили слишком быстро…

Выныривая из воспоминаний, кручу в руках конверт. Что в письме? Да так, ерунда…новости о родных, о новой работе, о Светке - теперь они снова вместе, сняли квартиру и живут в Волгограде. О концерте «Снайперов» в субботу. О том, что какая-то Галя передает мне привет. Все хорошо, все отлично. И еще - фотография. Анжи похудела, отрастила челку и покрасила ее в ярко-рыжий цвет. Она сидит на том же стареньком диване. Одна. На стене-мой портрет. Как его только Светка не выкинула?

Переворачиваю фото. Черным маркером, второпях и наискось, будто зачеркивая весь беззаботный тон письма-всего два слова.

-Марк! Иди сюда!

Подошел. Сел. Еще сопит недовольно, но уже готов улыбнуться, потому что ни капельки не верит, что я его, такого славного и близкого, на какой-то Волгоград променяю. Обнимаю его, теребя губами мочку уха.

-Чудо ты мелкое…Картошка еще осталась?

-Чуток есть. Разогреть?

-Да ну, так пойдет.

-Что пишет-то?- спрашивает он, подставляя мне другое ухо с серебристыми точками сережек.

-Да так…всякое…потом расскажу.

Письмо ложится туда, куда никто не заглянет. Я и правда расскажу Маркусу все. И даже фото покажу. И не выхвачу из рук, когда он сам перевернет его и увидит чуть растертую надпись:

«Вернись, Хозяин……»