Искусство китайских императоров

Если, молодое деревце,

одним порывом,

резко согнуть,

в нем появляется трещина...

Испытываешь непреодолимое желание

войти

и сделать ее большой и глубокой.

Трепет листьев и ветвей не имеют никакого значения.

Этот трепет - опиум.

И после этого,

с кем бы ты ни была,

мы будем вместе,

очень медленно

курить эту длинную трубку воспоминаний.

Вечно!

Дао любви - искусство китайских императоров.

Рана в деревце стройном - тоже является источником гениальности,

только для тех,

кто умеет высоко летать.

Но это не главное.

Может быть, это истина,

недоступная для умов с границей условности...

Главное - душа,

которая летает так высоко,

как может.

Но душа не может летать в одиночестве.

Она летает только с тем,

кто высоко летает.

Это главное.

Это истина,

которую необходимо искать...

И ты скажешь:

“Демон, спасибо тебе”.

В мечтах...

Страдания души не возвращают время!

Только однажды,

я видел твою душу - чистую и горькую

на ресницах...

Лорд Байрон и я снова бросают на стол карты слов.

Только для тебя.

И эта игра

не имеет своего конца...

МЕЧТЫ - ПЛАХА, СТРАСТЕЙ ТОПОР -

РАСПЛАТА И ПРИГОВОР,

Скрещенья судеб - с давних пор.

Душа, рубахой разорванной сердце жмет,

Тело - острой боли ждет,

Чтобы в даль, в тумане голове катиться.

Видно, не суждено было нам навсегда проститься.

Рок - жребий камнем в омут бросил:

Не достать его со дна - небеса проси - не проси.

Торопись, казнь бывает желанна, не плачь.

Делай дело свое, смелей, нежный мой палач!

Джорж Гордон Байрон "Душа моя, как мрак", - полностью эквивалентный по смыслу и образам перевод Сергея Козий.

1. Душа моя, как мрак. Ох! Арфы струны тронь скорей –

Еще могу я слышать их ручей;

Позволь по ним, нежнейшим пальцам пробежать своим,

Рождая шепот тающий – он не доступен слуху

И, если сердце для надежды дорогой не глухо,

Звук этот будет чаровать меня и впредь и снова петь;

И, если, глубина вот этих глаз, скрывает слезы,

Дай волю им пролиться – прекратится сожженье мозга …

2. Но напряженье было дико и бездонно –

Былою радостью не позволяло нотам плыть.

И говорил я, менестрель, заплачу я невольно,

Иначе сердца тяжести желанья вспышкой быть;

И для того, что вскормлено невиданной печалью –

В бессоннице молчанья долгой – боль.

И, осознав наихудшее, ты разорвешься – знаю.

Однажды – иль отдашься песне вновь …

Лорд и повелитель Муз

Джорж Гордон Байрон

1. My soul is dark – Oh! quickly string

The harp I yet can brook to hear;

And let thy gentle fingers fling

Its melting murmur o’er mine ear.

If in this heart a hope be dear,

That sound shall charm it forth again:

If in these eyes there lurk a tear,

‘Twill flow, and cease to burn my brain.

2. But bid the strain be wild and deep,

Nor let thy notes of joy be first:

I tell thee, minstrel, I must weep,

Or else this heavy heart will burst;

For it had been by sorrow nursed,

And ached in sleepless silence long;

And now ‘tis doomed to know the worst,

And break at once – or yield to song.

Джорж Гордон Байрон - эквивалентный по смыслу перевод Сергея Козий

ОНА ИДЕТ В КРАСЕ

1.

Она идет в красе, подобна ночи -

Заоблачных высот и неба в звездах.

Все лучшее от темноты и света

Встречается в глазах ее и взгляде

И зреет к этому чувствительный огонь,

Который Небеса кричащим днем скрывают.

2.

На тень одну прибавь, - отнимешь луч один,

А половину взять - тем грацию без имени разрушить,

Что волнами вошла в вороний локон каждый.

Иль мягкий свет вокруг ее лица,

Где мысли ясной - сладость выраженья

Подобна чистоте родного дома.

3.

И на щеке, поверх этой брови,

Такая нежность, словно тишина и более ее красноречивей -

Оттенки пылких притягательных улыбок.

Но рассказать об этих днях - унесших добродетель [мимо] -

Мысль - в мире, где все ниже, под

Сердцем, чья любовь невинна!

Byron SHE WALKS IN BEATY

1.

She walks in Beauty, like the night

Of cloudless climes and starry skies;

And all that's best of dark and bright

Meet in her aspect and her eyes:

Thus mellowed to that tender light

Which Heaven to gaudy day denies.

2.

One shade the more, one ray the less,

Had half impired the nameless grace.

Which waves in every raven tress,

Or softly lightens o'er her face;

Where thoughts serendy sweet express,

How pure, how dear their dwelling-place.

3.

And on that cheek, and o'er that brow,

So soft, so calm, yet eloquent,

The smiles that win, the tints that glow,

But tell of day in goodness spent,

A mind at peace with all below

A heart whose love is innocent!

Джорж Гордон Байрон - эквивалентный по смыслу перевод Сергея Козий

ВОСПОМИНАНИЕ

Произошло! Я видел это

В моих мечтах: [сиянья] больше нет.

В надеждах - блистательного будущего нет:

Не много было счастья в днях моих -

Прохлада Мисфортуны - зимний ветер,

И тучи - жизни мой рассвет;

Прощанию подобны Радость и Надежда,

Любовь! Воспоминание добавить, как и прежде!

REMEMBRANCE

`Tis done! - I saw it in my dreams:

No more with Hope the future beams:

My days of happiness are few

Chill'd by Misfortune's wintry blast,

My dawn of Life is overcast;

Love, Hope, and Joy, a like adieu!

Would I could add Remembrance too!

Джорж Гордон Байрон - эквивалентный по смыслу перевод Сергея Козий

ЛЮБОВЬ И СМЕРТЬ

1.

Я наблюдал тебя, когда враг рядом был - на нашей стороне,

Готовый поразить его - или тебе и мне

Была спасительная безнадежность - боле чем, что-либо делить

С единственной любовью и тем, любовь, свободу сохранить.

2.

Я наблюдал тебя среди смятенья, когда скала

Все бури, опасенья воспринимает носом корабля,

Приказывал цепляться за меня при каждом потрясенье;

Рука была челном и грудь - твоих дрог похоронных закрывала путь.

3.

Я наблюдал, когда жар возбужденья глазурью покрывал твои глаза,

А ложе [завершало] сбор плодов, притягивало на землю меня,

Когда сверхистощен был созерцаньем, оттуда не подняться никогда,

[Как] если бы твоя могила, так рано найдена была.

4.

Землетрясение пришло, качалась там дрожащая стена,

Природа, человек кружились так, как от вина.

Кого искал тогда вокруг в колеблющемся зале? Вас.

Чью безопасность первый доказал, кому? Тебе [в тот час.]

5.

Когда от судорог, сквозь отказавшее дыханье,

Мелькнувшее неясно в затухающем сознанье,

К тебе - к тебе - как в ужасающем дыханье смерти

Перевернуло душу мне, ох! Быстро, как не ощущал я прежде.

6.

Так сколько ж можно более; И все же нет любви в тебе ко мне,

Любовь не пребывает в нашей воле. И никогда желанья нет!

Я не могу винить тебя, все это есть судьба моя -

Не так как быть должно, столь сильно, тщетно до сих пор любить тебя.

George G. Byron

LOVE AND DEATH

1.

I watched thee when the foe was at our side,

Ready to strike at him - or thee and me

Were safety hopeless - rather than divide

Aught with one loved save love and liberty.

2.

I watched thee on the breakers, when the rock

Received our prow and all was storm and fear,

And bade thee cling to me through every shock:

This arm would be thy bark, or breast thy bier.

3.

I watched thee when the fever grazed thine eyes,

Yielding my couch and stretched me on the ground,

When overworn with watching, ne'er to rise

From thence if thou an early grave hadst found.

4.

The earthquake came, and rocked the quivering wall,

And men and nature reeled as if with wine.

Whom did I seek around the tottering hall?

For thee. Whose safety first prove for? Thine.

5.

And when convulsive throes denied my breath

The faintest utterance to my fading thought,

To thee - to thee - e'en in the gasp of death

My spirit turned, oh! Oftener than it ought.

6.

Thus much and more; and yet thou lov'st me not,

And never wilt! Love dwells not in our will

Nor can I blame thee, though it be my lot

To strongly, wrongly, vainly love thee still.

Джорж Гордон Байрон - эквивалентный по смыслу перевод Сергея Козий

Прощай! Если всегда нежнейшая мольба

Любой другой есть благо возвышенья,

Не все желание мое погибло в воздухе [мгновений],

И превозносит имя Ваше за - небеса.

Стремленье тщетно говорить, рыдать, вздыхать:

Ох! Что же более слезы кровавой может рассказать,

Когда погасшие, виновные глаза их исторгают - [знай],

Все в этих словах - Прощай! - Прощай!

Те губы немы и глаза бесстрастны были;

Но грудь моя, рассудок мой взрастили

И осознали боль: нет - это не приблизить

Вновь образ этот никогда [мне] сном не видеть.

Моя душа не соизволит, не смеет недовольство выражать,

Хотя любовь и страсть, и горе в ней [снова будут] возникать

И только я узнал - наша любовь пуста [как неба край]

И ощущаю только я [слова] - Прощай! - Прощай!

Farewell! If ever fondest prayer

For other's weal avail's on high,

Mine will not all be lost in air,

But waft thy name beyond the sky.

`T were vain to speak, to weep, to sigh:

Oh! More than tears of blood can tell,

When wrung from gilt's expiring eye,

Are in that world - Farewell! - Farewell!

There lips are mute, these eyes are dry;

But in my breast and in my brain,

Awake the pangs that pass not by,

The thought that ne'er shall sleep again.

My soul nor deigns nor dares complain,

Though grief and passion there rebel;

I only know we loved in vain -

I only feel - Farewell! - Farewell!

..... G. G. Byron Farewell! If ever fondest prayer

Помнить тебя! Помнить тебя!

Джорж Гордон Байрон - эквивалентный по смыслу перевод Сергея Козий

1.

Помнить тебя! Помнить тебя!

Жизни горящий поток пока не погасит Лета,

Покаянье и стыд будут касаться тебя,

Возникая, как сон, - лихорадочный он!

2.

Помнить о том! О, нет сомнения в том.

И Ваш муж будет думать о том:

Ни тем, ни другим не будешь забыта [в том сне]!

Однако, ложна к нему - злой дух ко мне!

Lord Byron Remember thee! Remember thee!

1.

Remember thee! Remember thee!

Till Lethe quench life's burning stream

Remorse and shame shell cling to thee,

And haunt thee like a feverish dream!

2.

Remember thee! Aye, doubt it not.

Thy husband too shall think of thee:

By neither shall thou be fiend to me!

Thou false to him, thou fiend to me!