Птица

Птица была ослепительно белой и всегда летала высоко в небе.

Так высоко, что никто не мог ее ни поймать, ни достигнуть.

Она пела песни и слагала стихи.

И эти стихи огненными перьями летели по небу.

И Серые боялись их.

Потому что люди, поймав такое перо, начинали странно улыбаться,

И повторять стихи Птицы,

И смотреть невидящим взглядом в небо,

Счастливым невидящим Серых взглядом.

Серые часто кидали в Птицу камнями,

но камни не долетали до нее. И лишь иногда ее перья краснели, это сердце Птицы , раненное сердце птицы не выдерживало травли, и кровоточило. Но с земли этого нельзя было увидеть.

И когда сердце стало давать сбои, Птица присела на крышу собора отдохнуть.

Но ее поймали и повели в Центр города Серые, стали забрасывать камнями.

И люди молчали. Потому что боялись Серых.

И были у Птицы дети, маленькие птенцы, ее строки.

И их стали выкликать списком и выталкивать в центр площади Серые.

И были они маленькие, но гордые и белые, потому что были они ЕЕ дети.

Но - странное дело - сколько не кидали в нее камнями, Птица не погибала, а цвет ее перьев оставался белым, и не краснел. Потому что камни от Серых не имели для Птицы значения. Ее раны были только от горечи людей земных, за которых и болело ее сердце.

И тогда Серый крикнул:

- Давайте побьем ее птенцов, это должно убить Птицу.

И Серые стали выкликать по именам ее птенцов, и вывешивать их списки.

Но недаром ее птенцы были ЕЕ птенцами - они взлетали высоко в небо, ни одного Серым поймать и понять так и не удалось, потому что пели они ее голосом. И был он Серым недоступен.

И когда улетели все птенцы, Серые снова кинулись к Птице. И сказал Серый провокатор:

- Есть еще тут ее птенцы? Надо доконать всех.

Толпа замерла. Каждый боялся, что его назовут Птенцом Птицы.

И вышел клоун в маске глумливого Кота, и сказал, кривляясь:

- Я - птенец Птицы.

Серный записал его в список Птенцов, но толпа только смеялась ему в лицо.

Серый явно был недоволен:

- Не всех птенцов мы выгнали. Они так поют, что после их пения никто нас слушать не желает!

Я не была птенцом. Я гоняла на мотоцикле, пела под гитару рок и носила бандану.

И я вышла в Центр, и крикнула Серым:

- Я - тоже ее птенец!

По толпе пробежал гул.

При Птице я никогда бы не смогла сказать такое. Но Птица парила в небе, и Серые злились, и костер горел в Центре их гнева, но он был слаб, этот костер.

- Мы и тебя запишем в список и подожжем! - крикнули мне Серые.

Меня толкнули к пламени, но вдруг за моей спиной выросли крылья...

И я вдруг поняла, что могу летать.

И взлетела во след Птице и ее птенцам. И Птица приняла меня в свою стаю.

И я услышала чужую боль. И стала слагать свои песни. И учиться у Птицы летать.